Анастасия Валерьевна Колпашникова
Принцесса из супермаркета
– Правда? Первый раз слышу. Наверное, решили не разрушать дома летающими тарелками.
– И после премьеры создатели получили одобрение зрителей.
– Видимо, бывает и так. Вот только Скалову, при всём уважении к ней, трудно представить в главной роли детского фильма. Да и в роли второго плана тоже.
Вам лучше быть осторожной на случай, если она возымеет что-то против вас.
– То есть, я не вовремя появилась на жизненном пути Чупруновых?
– Зная Валентину Сергеевну и Кузьму Ивановича, наверное, они ей ещё ничего не рассказали. Так что просто не попадайтесь лишний раз на глаза нашей Заслуженной артистке, – Сате свернула измерительную ленту и перекинула её через вешалку. – У вас случайно нет армянских корней? – она всмотрелась в лицо девушки.
– В обозримом прошлом – нет, – ответила Геля. – Моя мама русская, а папа – владелец автозавода.
– Понимаю.
– А с этим можно что-нибудь сделать? – Ангелина протянула костюмерше исписанный веер.
– Давайте сюда, – Сате будничным движением взяла его и положила в кучу таких же исписанных вееров.
***
Выйдя в коридор, Геля сразу же налетела на человека.
– Эй, ты выглядишь потерянной. Нужна помощь? – неожиданно мирно отреагировал он.
Это был тот самый кудрявый парень, которого она видела вчера в столовой и сегодня с Нонной Фридриховной. Своими кудрявыми волосами он очень гордился, как и голубыми глазами, которые на самом деле были серыми. Сейчас он был более вежливым, но, как известно, первое впечатление второй раз не произведёшь.
– Нет, спасибо. Вскоре приезда сюда из Борово я поняла, что неплохо умею ориентироваться, – ответила Геля.
– Вы, областные, должно быть, чувствуете себя пнями в больших городах.
– Прости, что ты сказал?
Артём удивлённо захлопал глазами:
– Я не хотел тебя обидеть. Мне кажется, в отличие от многих провинциалов ты довольно занятная.
Ангелина утвердилась в своих догадках о том, что перед ней – индюк обыкновенный надутый.
– Извини, я спешу смыть макияж, – она сделала вид, что направляется в дамскую комнату.
Когда Артём потерял к ней интерес, она всё-таки решила позвонить Кристине, потому что была слишком измотана для толкучки в общественном транспорте.
***
Геля мыла руки в туалете, с неприятным послевкусием вспоминая слова Артёма. Её размышления были прерваны громким плачем, прямо-таки рыданиями, доносившимися из ближайшей кабинки. Ангелина нерешительно постучала в гладкую дверь:
– У вас всё нормально?
Из кабинки вышла Катя Орлова с опухшим, заплаканным лицом.
– Это ты? Что случилось?
– Меня не взяли на роль, – сказала Катя, вытирая нос тыльной стороной ладони.
– Обидно, должно быть, – Ангелина попыталась посочувствовать, хотя понятия не имела, что чувствуют актёры, когда не получают роль.
– Теперь мама не пустит меня домой.
– Должно быть… Что?! – Ангелина в ужасе вытаращила глаза. – Ну нет, она, скорее всего, преувеличивала.
– Уж я-то знаю свою маму, – наставала Орлова. – После десятого раза у неё обычно заканчивается терпение.
Геля задумчиво уставилась в раковину, пока Катя выжидающе смотрела на неё.
– В любом случае, ты не можешь оставаться здесь, – новоиспечённая актриса, наконец, подала голос. – Моя подруга не откажется тебя подвезти.
Убедившись, что Катя следует за ней, Геля вышла из дамской комнаты, мысленно ругая себя за то, что опять ввязалась в приключения.
***
Как только Ангелина появилась на парковке перед киностудией, Кристина пару раз посигналила ей. Подведя Катю к нужному автомобилю, Геля открыла переднюю дверь и заговорила с подругой:
– Привет, Крис! Ты не могла бы подбросить до дома ещё одного человека?
– А по пути ли нам? – спросила Кристина.
Геля с Катей переглянулись:
– Проспект Хрюкина, дом девятнадцать, корпус четыре, – назвала адрес юная актриса.
– Тут девочка домой идти боится. Чуть не осталась в киностудии, – пояснила ситуацию дочь владельца автозавода.
– Раз такое дело… – посерьёзнела Кристина. – Садитесь.
Ангелина и её спутница заняли задние сидения.
– Кстати, это Катя Орлова, – Геля представила актрису подруге.
– Да ладно? А я смотрю – знакомое лицо.
Кристина протянула руку назад, между спинками кресел, и Катя скромно её пожала.
Подруга Гели взялась за руль – машина тронулась с места.
– Мне давно было интересно – тебе действительно нравится чай «Воскресный»? – заговорила она через некоторое время. – Мы с семьёй его пробовали – какой-то у него привкус странный.
– Мне он тоже никогда не нравился, – призналась Орлова. – Я в рекламе снялась, чтобы денег заработать.
– Ох, как я это понимаю, – не удержалась от комментария Геля.
– Меня рекламщики заметили после того, как я эпизоде своего первого сериала снялась, – Катя продолжала. – Мне не хотелось этого делать, но мама настояла на обратном.
– Ваша семья жила бедно? – вдруг спросила Кристина с состраданием в голосе.
– Нет, родители только собирались брать кредит на стиральную машину, как раз перед тем, как мама впервые отвела меня на кастинг. Потом уже семья стала зарабатывать. Мы стиральную машину купили, на море съездили, мама с работы ушла.
– Семья стала зарабатывать? – переспросила Крис.
– Я же несовершеннолетняя, – напомнила Орлова, – Гонорары за мои съёмки получают родители.
Все в машине замолчали, некоторое время было слышно только урчание мотора.
– Какой, ты говоришь, номер дома? – решила уточнить блондинка
– Девятнадцатый. Вот тут нужно направо свернуть.
Крис повернула руль и остановила машину во дворе многоэтажки. Катя, взяв свой рюкзак из джинсовой ткани, приготовилась выходить.
– Ты, главное, не переживай лишнего, – дала ей совет хозяйка автомобиля. – Ты, определённо, талантлива. Ещё станешь второй Верой Владиной.
– Владина же только в двадцать лет начала сниматься, – напомнила Геля.
– Значит, второй Яной Костиной.
– Яна уже не с нами, – мельком глянув на небо, Геля снова одёрнула подругу.
– Значит, будешь, как Икаров, только девочкой.
– Ты вообще видела его последние фото? – Геля хлопнула себя по лбу.
– Значит, будешь первой Катей Орловой. Единственной и неповторимой.
Тихонько попрощавшись, юное дарование направилось ко входу в подъезд. Кристина тоже вышла из машины и потянулась.
– Куда тебя везти? Домой или на работу? – спросила она Ангелину.
Та призадумалась:
– Вообще, моей смены сегодня нет, но надо бы проверить, как осваивается Серёга.
Кристина неторопливо вернулась на водительское место и расслабленно положила руки на руль.
– Мда, – сказала она. – Икаров действительно давно не при деле.
Блондинка заметила человеческую фигуру, направлявшуюся от подъезда к ним. Это оказалась Катя Орлова. Её белёсые ресницы были мокрыми.
– В чём дело? – участливо спросила Ангелина.
– Меня мама домой не пустила, – ответила Катя, после чего позволила себе плакать громче.
– Как? Совсем? Должно быть, она ещё отойдёт, – говорила Кристина, нервно заикаясь. – Может, тебе ещё раз с ней поговорить?
– Мне страшно.
– А с папой?
– Папе тоже страшно.
Кристина посмотрела на дверь подъезда, потом на плачущую Катю и собрала волю в кулак:
– Хорошо. Пойдём вместе.
Она пошарила в своей сумочке, достала оттуда продолговатый цилиндрический предмет и сунула в карман.
Ангелина осталась в машине. Через некоторое время Кристина вернулась к ней одна, гордо улыбаясь. Геля открыто уставилась на неё, ожидая пересказа событий.
– Катя успела прошмыгнуть в квартиру, – только и услышала она в ответ.
– Как у вас это получилось?
– В этот раз я проверила расположение распылительного отверстия! – и Кристина вернула в сумочку газовый баллончик.
Глава 4
Сага о Старцевых
На кухне просторной четырёхкомнатной квартиры сидела девушка в клетчатой рубашке с завёрнутыми рукавами и читала книгу. Её тёмно-каштановые кудрявые волосы, не менее пышные, чем у знаменитого родственника, но определённо менее узнаваемые, было собраны заколкой-крабом на затылке. Албена Старцева, младшая сестра Артёма Старцева, приёмная дочь Скаловой Нонны Фридриховны, второй жены актёра театра и кино стрижевского происхождения Владимира Старцева.
Первая жена Владимира Старцева Эвелина, урождённая Саулите, работала реквизитором в том же театре, а котором играл её будущий муж, лелея мечту самой взойти на подмостки (не для их уборки). Она пленила сердце Старцева, зачитывая реплики Офелии, когда помогала ему репетировать роль. Через пару лет Владимир предложил уроженке Латвии руку, сердце и, помимо прочих органов, помощь поступить в театральное училище (в разумных пределах). Более десяти лет Эвелина прожила в браке, успев и получить работу в театре, и родить двоих детей – Артёма и Албену.
– Как может называться актёром человек, не удосужившийся избавиться от акцента? – говорила потом Нонна о её первых ролях, не догадываясь, что из-за акцента бывшая жена Старцева их и получала.
Семейную жизнь Эвелины и Владимира можно было бы назвать спокойной, если бы не его так называемые «творческие кризисы», случавшиеся с завидной регулярностью. Во время одного из таких кризисов он провёл целый день на диване. Когда время, проведённое Старцевым в лежачем положении, превысило двенадцать часов подряд, обеспокоенная Эвелина подошла к нему с ужином и стаканом валокордина на подносе. Муженёк приоткрыл один глаз, посмотрел на женщину и, пробормотав: «Офелия уже не та», повернулся на другой бок. «Офелия» молча вышла из комнаты, плотно закрыла за собой дверь, наорала на зеркало в прихожей, оделась и отправилась ночевать к родителям. В следующий раз они увиделись в суде по поводу развода, после чего Эвелина исчезла и из страны, и из театра, и из жизни актёра.
Так Владимир Старцев остался с двумя детьми и Скаловой Нонной Фридриховной в качестве второй жены. После того, как их отец покинул этот мир, Артём и Албена были вынуждены уживаться с Заслуженной артисткой России.
– Нет, я не их родная мать, после смерти мужа я взяла под крылышко двух его детей от первого брака, – говорила обычно Нонна, и всем оставалось только признавать её святость.
В своей творческой семье Албена выглядела белой вороной. Исполнив пару очень второстепенных ролей в очень третьесортных проектах, она поняла, что у неё душа не лежит к актёрской игре. Её душа лежала к готовке и книгам. Всё ещё живя вдвоём с Заслуженной артисткой, она хотела поскорее закончить свои бухгалтерские курсы, начать зарабатывать и переехать.
Раздался звон ключа в замочной скважине. Албена встала и посмотрела в сторону прихожей, затем вышла туда, навстречу Нонне Фридриховне. Вслед за Заслуженной артисткой в квартиру вошёл Артём и поприветствовал сестру холодным поцелуем в щёку.
– Привет, Тём. Ты надолго к нам? – спросила Албена.
– Нет, просто случайно встретил Нонну по дороге, вместе ходили в киностудию, подвёз её домой.
– Это по поводу нового фильма?
– Албена, – диалог прервал строгий голос Нонны Фридриховны. – Займись своими домашними обязанностями. Любопытствовать будешь потом.
Ещё повыше засучив рукава, Албена вернулась на кухню, чтобы подогреть сваренный недавно суп и наложить его в глубокую тарелку с цветастой каёмкой, как раз к тому моменту, когда переодевшаяся в домашнее Скалова села за стол. Артём сказал, что не голоден, и просто устроился за тем же столом, напротив вернувшейся к книге сестры.
– Что читаешь? – поинтересовался он.
– Это автобиография актрисы Веры Владиной, – охотно пояснила Албена. – Здесь о её детских увлечениях, семье, первых ролях…
– Эти пустышки хватаются за что угодно, лишь бы напомнить о своём существовании, – сказала Скалова. – Кстати, вкус у этого супа нежнее, чем у твоей обычной стряпни. Где ты его купила?
– Я сама его приготовила.
– Да? Сомневаюсь, что у тебя бы получилось. Подай, пожалуйста, салфетку. Нет, лучше ты, Артём. Пора бы тебе уже запомнить, что кухня – место не для чтения.
Заложив страницу закладкой, Албена отодвинула от себя книгу.
– Ничего, – утешающе, как казалось ему, улыбнулся Артём. – Вот переедешь и будешь устанавливать свои правила в своём доме.
– Надеюсь, этот день не за горами, – вздохнула его сестра.
– А куда ты денешься? Выйдешь замуж? – Скалова снова подключилась к разговору. – Тебе повезло, что ты некрасивая, потому что у тебя есть мотивация скрывать свою глупость.
Вскоре Нонна Фридриховна покончила с ужином и ушла в ванную. Брат и сестра остались вдвоём на кухне. Албена встала у раковины и принялась мыть посуду.
– Так что у тебя с работой? – спросила она, наконец почувствовав достаточно свободы для этого.
– Ничего интересного не происходит. Я пока думаю над выбором ролей, – Артём пожал плечами. – Возможно, снимусь в одной сказке.
Ошарашенная Албена чуть не выронила намыленную тарелку.
– В сказке? – негромко рассмеялась она. – С феями и заклинаниями? Ты?
– А что такого? Фильм предназначен для всероссийского конкурса, так что это мой шанс стать известным вне Стрижевска.
– Извини. Просто мне трудно представить тебя в такой роли.
Артём мельком глянул на настенные часы:
– Извини, мне пора идти. Оставляю на тебя Нонну.
Глава 5
Заварушка с подружкой
– Таким образом, грязная кружка в начале произведения символизирует нравственное падение общества. В финальной главе главный герой моет кружку, что должно дать читателю надежду…
– Может, у него только к концу книги появилось моющее средство? – уголком рта шепнула Кристина Ангелине.
Та как раз разрывалась между конспектированием речей Потапова и чтением сценария, поэтому ответила подруге только кивком.
Размеренное течение занятия прервала вошедшая в кабинет Рюмина Алла Львовна. Женщина, достигшая первой половины четвёртого десятка, являлась менеджером образовательной программы. Рюмина улыбалась. Улыбалась она всегда. Улыбка эта была настолько радостной и доброжелательной, что Гелю от неё чуть ли не в дрожь бросало.
– Нет, не вставайте! – махнула она рукой, несмотря на то, что никто из студентов даже не пошевелился при её появлении. – Я только раздам тесты на профориентацию, составленные по методике Филиппа Филимонова. Не переживайте, этот тест не имеет никакого отношения к вступительным испытаниям, но, возможно, повлияет на вашу репутацию и пристрастность преподавателей.
Рюмина положила перед сидящими за первой партой Кристиной и Ангелиной по листочку из стопки, которую держала в руках. Девушки поморщились, потому что она предварительно послюнявила пальцы.
– Что это за методика? Первый раз о ней слышу, – раздался с задней парты голос Азиза.
– Она ещё проверяется, – ответила Алла Львовна.
– Давно?
– Мы решили начать с вас.
– Что ты ответила на второй вопрос? – спросила Кристина Ангелину.
– Я ответила «да».
Кристина написала в своём листе то же самое, но потом увидела следующее задание:
– «Если на предыдущий вопрос вы ответили «да», то объясните, почему.»
Обе девушки стёрли свои «да» и написали вместо них «нет».
– Возвращаемся к занятию! Потом наиграетесь со своими тестами! – требовательно объявил Потапов.
– Можете не торопиться, я заберу их на вашем следующем занятии, – сказала Рюмина и выскользнула за дверь.
Григорий Александрович почесал лысину:
– На чём я остановился? Грязная кружка в начале произведения…
Занятие закончилось немного раньше, чем обычно, – у Григория Александровича исписался маркер. Он дал студентам план домашнего сочинения и скомкано завершил свою работу.
– Эта неделя начинала казаться мне бесконечной! – выдохнула Кристина, собирая в сумку письменные принадлежности. – Наконец-то! Выходные!
– Это у тебя выходные, – ненавязчиво напомнила ей Ангелина.
– Точно, ты же работаешь.
– И теперь на двух работах. К тому же, до понедельника будет сложно написать сочинение по такой редкой книге.
– У меня дома она есть. Издание с комментариями, с дополнениями, с дополнениями к комментариям. Пошли к нам, с мамой моей познакомишься. Она как раз скоро вернётся с работы.
***
Кристина с Ангелиной вошли в узкую прихожую. Ещё более тесной её делали две тумбочки, стоящие напротив двери: одна – большая, с зеркалом, и другая – поменьше. Кристина кинула ключи на маленькую тумбочку, бросила сумку в свою комнату и провела Ангелину в зал, где находился книжный шкаф. Подруга Гели встала на табуретку (которая, видимо, для таких случаев и стояла поблизости, между стеной и дверью), дотянулась до верхней полки, скинула оттуда теннисный мячик, ракетку для пинг-понга и косметичку, пахнувшую просроченной губной помадой.
– Геля, у нас проблема, – сказала блондинка.
– Книгу кому-то отдали? – предположила несостоявшаяся студентка.
– Хуже. Мама её переставила.
Послышалось звяканье ключа в замке, и в прихожую вошла хозяйка квартиры Карина Кирова – с большой сумкой в одной руке и полным пакетом в другой. Под расстёгнутым пальто на ней был деловой костюм с прямой юбкой и немного приталенным пиджаком, дополненный канареечно-жёлтым шейным платком – необходимым и достаточным условием дресс-кода банка, в котором она работала. Лицом и телосложением они с дочерью были очень похожи, и такими же, как у дочери, были её пшеничного цвета волнистые волосы, собранные в причёску, похожую на пчелиный улей. Девушки поздоровались нестройным хором, как школьники с директором на праздничной линейке.
– Кристин, ты уже дома? Почему не предупреждаешь о гостях? – говорила Карина Кирова, одновременно пытаясь переобуться и поставить на пол вещи. – Это твоя подруга, да? Ангелина? Очень приятно. Садитесь на кухне. Есть будете? Ангелин, у тебя нет аллергии на цитрусовые? Может, тебе кофточку постирать?
– Нет-нет! – запротестовала Ангелина. – Я только зашла за книгой.
– За книгой? Попробуем поискать. Если вы, двое, дадите мне минуточку переодеться.
***
Мама Кристины перебирала книги в шкафу, стопками раскладывая их на полу.
– Вы точно никому её не отдавали? – уточнила Геля.
– Нет. Мои знакомые не читают такие странные вещи.
– Но мы же их читаем в университете…
Карина Кирова ещё раз прошлась по третьей сверху полке:
– Так, «Руководство по вязанию для начинающих», «Сборник стихов для самых маленьких», – она взяла две небольшие книги и положила их в одну из стопок. – И инструкция к пылесосу, – она подняла толстый том в мягком переплёте и бухнула его на пол. – Точно! Как же я могла забыть…
Мама Кристины заглянула под журнальный столик, аккуратно вытащила из-под его ножки книгу, отряхнула от пыли и дала Ангелине. Геля глянула на обложку и удовлетворённо кивнула – это было то, что ей требовалось.
Съёмки фильма Чупруновых должны были скоро начаться, но смысла торопиться не было. Начинающая актриса зашла в комнату к подруге. Сидя за ноутбуком, украшенным наклейками неоново-розового и кислотно-зелёного цветов, Кристина смотрела какой-то мультфильм.
– Что это? – глядя в экран через её плечо, поинтересовалась Геля.
– «Щепчик и Помпон», – ответила блондинка. – Мультсериал про двух котов – персидского и сфинкса – которые своими ежедневными проделками доводят семью хозяев до белого каления. Вчера наткнулась на него, переключая каналы телевизора, и решила посмотреть предыдущие эпизоды.
Геля некоторое время наблюдала за происходящим на экране.
– Щепчик такой высокомерный, – заключила она.
– Да, – согласилась Кристина. – А Помпон такой глупый. Похоже, я люблю этих персонажей.
Ещё немного времени они смотрели серию. Щепчик так и не смог объяснить Помпону, что погода не станет теплее, если вывесить обогреватель на улицу.
– Как твоя вторая работа? – спросила Кристина.
– Вроде притираюсь. Если бы не один актёр… Какое-то отторжение он у меня вызывает. Нахальный, самовлюблённый и говорит всё время так, как будто вот-вот зевнёт.
Кристина посмотрела на подругу с любопытством, которое быстро сменилось недоверием, и после этого её глаза широко распахнулись от шока.
– Так ты с самим… Погоди, как его имя?
– Артём.
Это казалось невозможным, но глаза Крис раскрылись ещё шире, как будто пожелали обрести независимость от её глазниц.
– Старцев?
– Вроде бы.
– Который снимался в ремейке «Дела Бегемота»?
– А что?
– Геля! – Кристина постучала по столу так громко, что на кухне её мама от неожиданности уронила на пол сковородку. – Как так? Это же мой любимый актёр, а встретилась с ним ты!
– Сожалею, – Ангелина пожала плечами.
– Геля! Возьми меня с собой в киностудию! Я постараюсь никому не мешать.
Ангелина задумалась. Кристина многое делает для неё, неужели она в ответ не сможет осуществить её такую простую просьбу?
– Хорошо. Сейчас поедем вместе, – согласилась дочь владельца автозавода.
***
Кристина восторженно смотрела по сторонам, поднимаясь по лестнице из гардероба на первый этаж киностудии. Казалось, даже на стены и потолок она глазела с неподдельным интересом.
– Ой, как тут всё необычно! – восторгалась она. – А вон те люди кто? Актёры, да?
– Это рабочие. По одежде же видно, – ответила Ангелина.
– С чего ты взяла? Может, эти актёры играют рабочих! Мы не можем знать наверняка.
Кристина выглядела радостной и взволнованной, как ребёнок, собирающийся открыть новогодний подарок.
– Я так заинтригована, что у меня живот мутит. И где мы будем искать Артёма?
– Понятия не имею. Я же не знала заранее, что ты захочешь с ним увидеться. Может, его вообще сегодня не будет.
В глазах Кристины отразилась вселенская грусть.
– В крайнем случае, ты можешь сюда вернуться, – успокоила её Ангелина.
Геля повела Кристину к лифту, но, проходя мимо столовой, краем глаза заметила за одним из столов компанию шумной молодёжи. Подойдя поближе и заглянув внутрь, она увидела и Артёма, и Милену с Ритой, и ещё пару человек, которых она то ли не помнила, то ли видела впервые. Поманив за собой Кристину, Геля пошла впереди.
– Артём! – окликнула она.
Ребята замолчали и уставились на неё. Враждебности в их взглядах практически не было – по большей части усмешка. Милена равнодушно перекатила во рту жвачку. Геля нервно провела рукой по волосам и продолжила:
– Тут кое-кто хочет с тобой познакомиться.
Милена вопросительно посмотрела на Старцева. Тот пожал плечами в ответ.
– Передумала после прошлого раза? – он улыбнулся. – Речь не про меня. Вот моя подруга Кристина.
Крис мелкими шагами подбежала к актёру. Некоторое время она не могла определиться, протянуть ему левую или правую руку для рукопожатия, и тогда Артём был вынужден взять инициативу на себя.
– Здравствуйте, я слежу за вашим творчеством уже два с половиной года, смотрела все фильмы, в которых вы снимались.
– Все? – почему-то переспросил Старцев.
– Кроме «План Икс», – помедлив, призналась Кристина.
– Что не так с этим фильмом?
– Вас же там совсем мало!
Продолжая беседовать, они вышли из столовой.
Ангелина вдруг вспомнила листок с карандашным рисунком, лежащий на полу, и озабоченно нахмурилась. Она успокоилась, сказав себе, что Кристина всё-таки взрослый человек и сможет противостоять артёмовской «звёздности».
– Какие-то она наглые, – недовольно сказала Рита.
Милена сердито зыркнула на неё.
***
Подходя к цеху для подготовки к съёмкам, Геля чуть не столкнулась с выходившей оттуда Сафиулиной и принялась перед ней извиняться.
– Нет, ничего страшного, – успокоила её актриса. – А я вас помню. Это не вы в прошлый съёмочный день сломали осветительное оборудование?
– Да, это я в прошлый раз почти снялась в одной сцене с Закодимовым, – растерянно ответила Ангелина.
– Ну что вы, не переживайте. А с вами приятно общаться, у вас хорошая энергетика.
– Вы правда так считаете?
– Конечно. У вас, как и у всех людей младше восемнадцати лет, присутствует двухстороння связь со Вселенной.
– Двухсторонняя связь… – Геля попыталась пораскинуть мозгами над тем, что только что услышала. – Погодите, но мне уже исполнилось восемнадцать!
– Это не важно. Вселенной лучше знать.
– Извините, меня ждут режиссёры, – пробормотала Ангелина, бочком проходя к нужной двери.
Осторожно переступив порог, Геля маленькими шагами прошла внутрь цеха подготовки к съёмкам. Только она порадовалась, что спокойно миновала вешалки, как вздрогнула от криков Сате:
– Да не буду я третий раз за два дня мебель переставлять! Если твоей маме что-то не нравится – пусть вызывает рабочих!
– Я и не прошу ничего переставлять! – поспешно заверила Ангелина.
Костюмерша появилась перед Гелей с перевешанной через плечо измерительной лентой и телефоном в руке.
– Извините, это муж, – объяснила она, показывая на мобильный.
– Я так и подумала, – кивнула Геля.
– Возьмите костюм, вот он, – костюмерша указала на одну из вешалок.
Не задавая лишних вопросов, Ангелина пошла переодеваться. Платье в этот раз было простым, с похожим на блузку верхом со шнуровкой спереди, серовато-светло-коричневой, чуть не доходившей до щиколоток, верхней юбкой и кружевной нижней, и широким чёрным поясом.
Когда она предоставила свою внешность в распоряжение Вероники Крыловой и Виктории Котовой, то всё ещё могла слышать ругань Сате:
– А я говорю – пусть вызывает рабочих, они грязи нанесут не больше, чем её мопсы!
– Здесь так шумно, – вздохнула Вероника. – Не то что на моей предыдущей работе.
– А где вы раньше работали? – полюбопытствовала Геля.
– В салоне красоты «Спа-сити», но там услуги визажиста не пользовались спросом. Вот Вике не пришлось привыкать к новой обстановке – она подрабатывала на радио.
– Парикмахером?
– Нет, уборщицей, – подала голос Крылова.
«Глупые же вопросы у меня возникают», – подумала Геля.
Сидя перед зеркалом, она не выпускала из рук полученный в университете тест.
– Я не могу выполнять свою работу, когда вы всё время смотрите вниз, – намекнула Вероника.
Геля послушно перестала смотреть в листок. Продолжая решать задания мысленно, она не заметила, как начала размышлять вслух.
– Не двигайте, пожалуйста, губами, – попросила Вероника.
Уверенная в том, что с заданием тянуть не нужно, Геля решила прибегнуть к помощи девушек:
– Какие у вас ассоциации со словом «краска»?
– Косметика, – быстро ответила Ника. – Может, волосы, брови, татуировки… Вика, что скажешь? – Краску трудно отмыть… Может, тряпка, моющее средство, чистящий порошок, губка…
– Ремонт! – раздался позади Ангелины голос Сате.
***
Выйдя из помещения, Геля чуть не наткнулась на Юлию.
– Я пришла вас проводить, сегодня съёмки будут в другом павильоне, – сказала она. – Надеюсь, Сате Вардановна не доставила вам неудобств, у неё небольшие семейные проблемы.
– Нет, ничего страшного.
Девушки вошли в лифт, направляясь на третий этаж.
– Я бы никогда не отважилась на то, чтобы появиться в кадре, – вдруг сказала Юлия Ангелине. – Вы, наверное, очень смелая.
«Я просто очень бедная», – подумала Геля, но вслух говорить ничего не стала.
На третьем этаже они вышли, и помощница режиссёра повела новоиспечённую актрису в съёмочный павильон.
– Вы никогда не проходили тестов на профориентацию? – решила воспользоваться возможностью Геля.
– На профориентацию? После школы – ни разу. А разве нужно? – неуверенно забормотала Юлия.
– Просто нам в университете задали пройти один, очень интересный. Например, что бы вы ответили на второй вопрос?
Подвигав очки вдоль носа, Юлия всмотрелась в листок Ангелины:
– Я бы ответила «да».
– А вы бы могли пояснить свой ответ?
– Не думаю. Тогда, наверное, лучше ответить «нет»? – и она вопросительно посмотрела на несостоявшуюся студентку.
***
Отличие нового помещения от старого, которое первым бросилось в глаза Ангелине, – его почти в два раза более высокий потолок. Сейчас площадка была не такой заполонённой, как вчера. Только несколько рабочих и операторов перебирали какие-то провода. Кузьма Иванович Чупрунов поднялся навстречу девушке со своего раскладного стула:
– Здравствуйте, Ангелина. Вы же знаете, что у нас дальше по сценарию?
Геля кивнула, но не очень уверенно, потому что сценарий почитывала только между делом.
– Сейчас тебе не придётся взаимодействовать с другими актёрами.
«Вот и замечательно», – подумала Геля.
– Сегодня мы снимаем сцену, в которой Анна прокрадывается в комнату родителей и забирает волшебный компас, чтобы с ним отправиться в путешествие и спасти свою семью.
– А зачем она прокрадывается, если там никого нет?
– Потому что замок уже захвачен слугами ведьмы, – терпеливо объяснил Чупрунов.
– Кому-то не помешало бы получше следить за мотивацией своего персонажа, – раздался позади Ангелины знакомый ей голос.
Обернувшись, она увидела Милену. Сегодня отношения между ними обещали быть напряженными. А может и не только сегодня.
– Кузьма Иванович, подпишите бухгалтерскую смету, – мужчина с длинной головой подбежал к режиссёру-постановщику.
– Подождите, Демьянов. Валя придёт – подпишет, – ответил тот.
Пока они выясняли свои финансовые дела, Ангелина с Миленой оказались предоставлены сами себе.
– Не хочешь порешать тест на профориентацию? – предложила Геля.
– Всегда мечтала, – без восторга отозвалась актриса. – Я тут просто готовлюсь к будущей работе, пока твоя подруга гуляет с моим парнем, – она сказала это довольно громко, заставив Ангелину чувствовать себя неловко.
– Видимо, не так уж он и популярен, раз для тебя это непривычно, – нашлась исполнительница главной роли.
– Ты пытаешься задеть его или меня? – спокойно спросила рыжеволосая.
Геля ничего не успела ответить, потому что Кузьма Иванович настоял на том, чтобы показать ей съёмочную площадку. Режиссёр-постановщик водил её по помещению, рассказывая, что придётся делать в сцене:
– Входите в кадр с левой стороны, идёте направо, забираете ключ из-под ковровой дорожки, поднимаетесь по лестнице, открываете дверь, берёте компас (сразу увидите его), и быстро спускаетесь.
– За дверью будут камеры?
– Нет, происходящее в той комнате мы снимем отдельно.
Ангелина с сомнением оглядела конструкцию:
– А лестница точно прочная?
– Лестница? Прочная! Бригадир рабочих уже проверил. Максимыч, как у вас дела? – Чупрунов обернулся, чтобы позвать рабочего.
– Нормально! – раздался из-под лестницы басовитый мужской голос, заставивший вздрогнуть и режиссёра, и новоиспеченную актрису.
– Максимыч? Вы где?
Мужчина глубоко среднего возраста выполз из-за конструкции и с трудом принял вертикальное положение. Чупрунов поспешил к нему:
– Что с вами случилось? А с лестницей?
– Она не прошла испытание на прочность. Полчаса назад. А эти идиоты всё забыли…
– Забыли её починить?
– Нет, забыли помочь мне встать.
– Вот незадача! Позвольте… Ангелина, идите в коридор, настройтесь на роль.
Геля поняла, что пока что нужна здесь, как снег в мае, и покинула павильон. В коридоре она увидела Демьянова и Валентину Сергеевну.
– Вы достали? – требовательно спросила режиссёр.
– Достал! Грузовик сахарной ваты, таблетки для снижения давления и кошачий корм.
– Какой кошачий корм?
– Два больших пакета сухого, три маленьких пакета влажного.
– Разве мы не договаривались на четыре упаковки влажного?
Они оба перевели взгляд на худого кота с подпалинами, который в тот момент удовлетворённо облизывал свою мордочку.