Анастасия Валерьевна Колпашникова
Принцесса из супермаркета
Глава 14
Ангелина под водой
Едва страница календаря перевернулась на март, съёмочная группа собралась в Грязнокочкино. Поехали на трёх машинах: в одной разместились актёры, в другой – остальная часть съёмочной группы, в третьей большую часть занимало оборудование. Чупруновы предложили Геле ехать в одном автомобиле с ними, и она согласилась, но после остановки на автозаправке пересела к актёрам, потому что у Валентины Сергеевны было твёрдое и непоколебимое убеждение, что в загородных поездках нужно петь. Хорошо, что Артём и Милена на протяжении дороги не имели к ней претензий.
Отвыкшими от ходьбы ногами Ангелина спрыгнула со ступеньки под дверью автомобиля на землю. Большой оранжевый свитер с высоким воротником, зелёная куртка с жёлтой полосой поперёк груди, чёрные мягкие штаны, заправленные в резиновые сапоги, – точно в таком же виде, если не считать синей сумки с широкими чёрными молниями, забитой сменной одеждой, упаковками лапши быстрого приготовления и термосом с горячим чаем, она впервые появилась в УГОНе, на консультации к вступительным испытаниям. Тогда она только что сошла с поезда (а для мест, по которым она ехала, жалко было даже школьной формы) и выглядела неуместной, как майский снег, среди абитуриенток в блузках и платьях.
Участники съёмочной группы стали доставать из машины вещи и проходить с ними через ворота. Ворота эти были металлические, покорёженные, но в меру. Г еле уже приходилось бывать за городом, поэтому она понимала, что тут тоже есть свои рамки приличия. К их машине подошёл, пошатываясь, широко улыбающийся Жора:
– Ну, как, встряхнулись?
Его вопрос был встречен раздражённым взглядом Артёма Старцева:
– Да уж, в этой дороге больше пробоин, чем в поверхности Луны и швейцарском сыре вместе взятых!
Света Малина, тоже скакнувшая на подтаявший снег, смерила взглядом Ангелину, устало прислонившуюся к автомобилю:
– Да уж, у кого-то недостаток асфальта в организме.
***
Чупруновы шли следом за менеджером по площадке, к ним ближе остальных оказалась Ангелина, рядом с которой шагала меньше всех уставшая с дороги Света. Борис Андреев провёл съёмочную группу вдоль бетонного забора, пока они не вышли к дому с выкрашенными в красно-оранжевый цвет наличниками на окнах (большинство местных жителей предпочитали сине-зелёный). Во дворе женщина средних лет убирала снег большой квадратной лопатой. Приостановив работу, она выпрямилась и всмотрелась в подходивших людей, затем открыла дверь дома и крикнула внутрь:
– Троша, обувай валенки и выходи встречать! Тут наши кинологи приехали!
– Тётя Зина! Мы идём! – окликнул Борис, первым пробегая через калитку.
– Что, Борь, очередную съёмочную группу привёз? Только успевай кормить… – доброжелательно сказала Зинаида.
– Ты же переживала, что я давно работу не мог найти, – смущённым полушёпотом сказал женщине племянник. – Зато я тебе новые серии твоего любимого аргентинского сериала привёз.
– Ну, не бери в голову. Пойду, что ли, чайник поставлю.
Дверь дома открылась и из-за неё высунулось дуло ружья. Следом вышел смуглый мужчина с седой бородой, растущей клочками.
– Трофим, ты что?! – со смесью обиды и испуга воскликнула Зинаида.
Трофим настороженно посмотрел по сторонам:
– А где собаки?
– Какие собаки? Боря с коллегами приехал! Надо поляну накрывать!
– Это всё, конечно, замечательно, – между менеджером по площадке и его роднёй вклинилась Валентина Сергеевна. – Но мы собирались только оставить вещи и идти работать.
Участники съёмочной группы, которые уже успели подтянуться к дому, издали разочарованный стон.
– Извините, мы хотели бы спросить… – Кузьма Иванович подошёл к родственникам Андреева. – Где у вас здесь… как вам объяснить… уместно ли в данной ситуации спрашивать…
Трофим подошёл вплотную к режиссёру-постановщику, почти ткнув в него стволом ружья:
– Зайдёте вон в тот дом через дорогу, часов в двенадцать, спросите Лексеича, сейчас покажу условный стук…
– Трофим, ты чего?! – прервала его жена.
– Нет, вы не поняли! – замахал руками Чупрунов. – Нам нужно что-то вроде парикмахерской. Наши гримёры остались в городе.
– Есть у нас такое, – кивнула тётя Зина. – Обратитесь к Тамаре. Правда, она оплату только наличными принимает.
– Эти люди какое-то подозрительные, – протянула Света, глядя на Валентину Сергеевну.
– Так, ну всё! – почему-то вспылила Чупрунова. – Кузя, бери актёров и идите к Тамаре!
Режиссёр-постановщик посмотрел на жену с недоумением.
– Пройдите до конца улицы, и увидите кирпичный дом, – подсказала Зинаида.
Чупрунов решил, что больше у него не осталось возражений.
Ангелина отлипла от забора, из-за которого наблюдала за происходящим, и приготовилась идти за Кузьмой Ивановичем.
Рабочие принялись ходить туда-сюда, споря, какие вещи занести в дом, а какие оставить в машине. Бригадир Максимыч потихоньку ими командовал. Жора, немного помявшись, подошёл к Трофиму:
– А что за условный стук вы хотели показать нашему режиссёру?
– Уйди, парень, не мешайся тут, – отмахнулся дядя Андреева.
***
– Я всё понимаю, мне самому не хочется сниматься в нашей совместной сцене, но зачем ты портишь всем настроение своим кислым видом? – Артёму, судя по всему, была настолько скучна дорога до парикмахерской, что он решил потрепать нервы Гели.
– Меня больше волнует то, что мне придётся заниматься какой-то акробатикой, – нехотя призналась новоиспечённая актриса.
– Тёма, оставь человека в покое! – велела Милена.
– Как дети малые, – цокнула языком Света.
– Вот именно! – не смогла не согласиться девушка Артёма.
Женщина в кофточке с леопардовым узором и завитыми химией волосами встретила их на пороге одноэтажного кирпичного здания со светящейся вывеской, в которой горела только одна буква «ы». Кузьма Иванович привлёк её внимание вежливым покашливанием:
– Здравствуйте, нам порекомендовали вашу парикмахерскую, мы пришли по адресу?
– Ну да, у нас тут салон красоты, мы с Галей этот бизнес открыли. Что вас интересует? Маникюр, педикюр? Стрижки, окрашивание?
– Макияж.
– А парики вам случайно не нужны? – она сунула ему под нос ком вьющихся мелких бесом волос непонятного происхождения.
– Нет. А вы ещё и париками занимаетесь?
– Да это у меня хобби. А какой макияж вам нужен? Смоки-айз, в бронзовых оттенках? Выпускной, свадебный?
– Просто сделайте так, чтобы наши актёры прилично выглядели в кадре. Нам не требуется ничего сверхъестественного, – объяснил Кузьма Иванович.
– А зря, мы просто сверх хороши в естественных макияжах, но вашу просьбу тоже исполним, – самоуверенно заявила Тамара. – Так, пойдёмте краситься. Вот вы, например. Начнём с вас.
Она взяла Гелю за локоть и почти насильно увела в салон. Запах варёного лука и дешёвых духов не внушал никаких мыслей о красоте.
– А переодеться у вас они смогут? – вслед им спросил режиссёр.
– Без вопросов, добрый человек! За ширмой на карточку встанут!
Тамара отвела девушку в один из кабинетов, рассчитанный на несколько клиентов с мастерами, и усадила в кресло, которое показалось ей слишком низким со слишком крутой спинкой.
– Галя, принеси средства для умывания! – крикнула Тамара кому-то.
В кабинете появилась, по-видимому, Галя, с тряпкой и ведром воды.
– Не бойтесь, ведро не вам, – сказала она Ангелине, заметив её далеко не восторженный взгляд. – Вот это вам, – она вынула пачку влажных салфеток из кармана фартука и удалилась.
– Спасибо, Галя. Сейчас очистим ваше лицо.
Тамара достала из упаковки салфетку, пахнувшую спиртом, и стала елозить ей по лицу дочери владельца автозавода.
– У вас есть мицеллярная вода? – спросила Ангелина, когда почувствовала неприятную стянулось кожи.
– Галя! – крикнула владелица салона в сторону коридора.
– Чего? – отозвалась Галя лениво.
– У нас есть мицеллярная вода?
– А что это такое?
Геля посмотрела по сторонам. Клиентов в салоне почти не было, и её радовало, что у её унижений не так много свидетелей. Она постаралась расслабиться и набралась терпения, чтобы дожить до окончания процедуры. Рядом с Гелей парикмахерша стригла мужчину, и в сторону новоиспечённой актрисы постоянно летели волосы. Когда женщина принялась работать с феном, поток мусора удвоился. Как и ожидалось, Геля чихнула.
– Девушка, – в голосе визажистки послышался упрёк. – Вы уж либо дышите, либо моргайте.
***
– Боря, ты что здесь делаешь? Мы ведь ещё должны отвести Чупруновых на съёмочную площадку! – Павел Антонов постучал по косяку сарая, привлекая внимание суетившегося в полутьме коллеги.
– Сначала я должен включить тёте сериал, иначе она сочтёт наш приезд напрасным.
Андреев смахнул пыль с какой-то коробки, которая оказалась дисководом. Затем вернулся в дом, где сидела в ожидании его тётя, подключил старый дисковод к старому телевизору и вставил диск. Переминающийся с ноги на ноги во дворе Антонов изобразил взгляд на наручные часы, надеясь этим жестом поторопить напарника.
– Самый быстрый способ спасти утопающего – бросить спасательный круг или другой плавучий объект, стоя на берегу или лодке… – разнёсся по дому деловой мужской голос.
Андреев в панике схватился за коробочку из-под диска.
– Боря, ты что привёз? – тётя посмотрела на него с разочарованием.
– Кажется, это инструкция по спасению утопающих для МЧС, – внезапно Бориса охватила паника: – А где же тогда «Семейное фото Лолы», пятый сезон?!
***
Примерно через полчаса Тамара объявила об окончании работы и развернула кресло к зеркалу. Проходившие мимо салона красоты в тот момент могли услышать донёсшийся из него крик искреннего ужаса.
Ангелина вышла из кабинета, старательно закрывая лицо воротником свитера, но, столкнувшись в коридоре с Миленой, поняла, что есть, кому разделить её страдания. Если бы она встретила коллегу чуть раньше, то зеркало бы ей не понадобилось. Накрашены они были словно одной рукой: у обеих ярко-красная помада, пятнами размазанные по векам тени (серебристо синие у новоиспечённой актрисы и золотисто-зелёные у более опытной) и круглая коричневая родинка под носом.
– Ну, что? Кто первым идёт умываться? – усмехнулась Милена.
Из дамской комнаты выглянула Света, по лицу которой было размазано нечто тёмно-серое:
– Подождите, я почти закончила!
– Ничего. Пойдём к нашим – Валентина Сергеевна взяла с собой кучу косметики, – утешила Милена.
***
– Ты понимаешь, казалось бы, трудно придумывать такие вещи, – Кузьма Иванович увлечённо рассуждал вслух, перебирая страницы сценария. – Но стоит только поменять местами вот эти две сцены, и мотивация героев становится совершенно прозрачной! Ты только представь себе!
Собеседница режиссёра-постановщика бросила на него короткий взгляд, утробно хрюкнула и вернулась к своим делам. Её, как и любую другую деревенскую свинку, больше волновало раскапывание ямки рыльцем под забором.
– Кузя! Что ты тут делаешь? Мы почти готовы начать съёмку! – Валентина Сергеевна позвала мужа, забыв, что держит у рта мегафон.
– Извини, Валя, я задумался.
Чупрунова перевела взгляд от мужа к Павлу Антонову:
– Так где это ваше красивое место, о котором вы так рассказывали, что вся съёмочная группа слюни пускала?
– Мы сейчас здесь и находимся! – менеджер по площадке обвёл руками пространство вокруг себя.
Это была река, достаточно, но не головокружительно широкая, с зарослями камышей, с подтаявшим снегом на берегах. На той стороне, где сейчас находились киношники, стояла беседка, выглядевшая так, как будто её построили лет десять назад, ни разу не ремонтировали (судя по загибающимся доскам), только покрасили белой краской, и, когда она облупилась, нанесли сверху слой розовой, причём держалась вся эта конструкция на центральном столбе, из которого торчали гнутые металлические прутья. На ветке сосны рядом болтались качели, сделанные из автомобильной шины на верёвке.
– Этот вид, безусловно, интересен, но мы надеялись немного на другое, – деликатно кашлянул Кузьма Иванович.
Валентина Сергеевна помотала головой:
– У нас нет возможности привередничать. Приступайте к уборке снега! – скомандовала она в мегафон.
Рабочие из съёмочной группы, взявшись за лопаты и мётлы, принялись споро убираться. Все, кто ни проходил в этот момент мимо съёмочной площадки: старики, молодёжь, дети, семьи – все с интересом на них уставились. Ангелина стояла там же, где столпились остальные киношники, кутаясь в свою куртку, накинутую поверх платья. Происходящее навело её на философские мысли. В то время как люди не спят по ночам, выпивают количество кофе, измеряемое кастрюлями, тратят баснословные суммы ради создания художественных произведений, обычная уборка может вполне сойти за развлекательное зрелище.
Над беседкой тоже пришлось попотеть: облепить её изнутри искусственным плющом и цветочными гирляндами, не жалея того суперклея, ради которого Демьянов отстоял трёхчасовую очередь, чтобы замаскировать ветхость постройки.
– Ангелина! Артём! Идите в беседку! – велела Валентина Сергеевна.
Сняв куртку и вынужденно позволив ветру проникнуть под платье, слишком лёгкое для времени года, Геля подчинилась указанию режиссёра.
– Сейчас снимаем ту сцену, где принц Луи сообщает принцессе Анне, что её родители расколдованы и в безопасности, – объяснила задачу Чупрунова. – Ты сидишь здесь и смотришь вон туда, а он подходит сзади и кладёт руку тебе на плечо.
Новоиспечённая актриса села спиной к Старцеву, зашедшему в беседку с другой стороны. Свою руку на её плечо он положил тяжеловато и слишком вяло одновременно.
– …Я очень волнуюсь, ведь заклинание было в действии много дней, разве оно не могло усилиться? – пока Геля произносила свой текст, её взгляд скользнул по крыше беседки.
Одна из досок прогнулась и подозрительно скрипела.
– Не смотри наверх! Твоих глаз не видно! – сделала замечание Валентина Сергеевна.
Ангелина буквально минуту спустя очень радовалась тому, что смотрела туда, куда смотрела. Она успела отскочить на относительно безопасное место, когда провалилась крыша, а следом и вся беседка сложилась, как карточный домик.
– Ну вот, первый блин вышел боком! – вздохнул кто-то из осветителей.
Силясь понять, где же у блина бок, Ангелина стряхивала опилки с головы и одежды. Артём с ошалелым видом выбрался из-под досок.
– Дорогие мои, вы в порядке? – обеспокоенный Кузьма Иванович подошёл к актёрам.
– В относительном, – пробормотал Старцев. – Погодите, что это? – он нащупал на своей голове несколько искусственных листочков, приклеившихся к волосам, стянуть которые ему не удалось.
– Это клей, – ровно констатировала Валентина Сергеевна.
– Помогите мне убрать его! Кажется, я не справляюсь, – попросил приёмный сын Скаловой.
– Здесь справятся только ножницы, – Чупрунова вздохнула. – Но не волнуйся, Тёма, в таком виде ты в кадре не появишься. Кузя, ты что-то говорил про парики у Тамары, я правильно помню?
– Похоже, искусство без жертв не обходится, – сказала Света Малина из-за спины режиссёра-постановщика.
***
Некоторые операторы разместились по другую сторону реки, чтобы вести съёмку оттуда. Жора подтаскивал к берегу надувную лодку с необходимым оборудованием. Главный оператор Лёня Карпатьев сосредоточенно руководил процессом:
– Так, а теперь вот это всё… Что это всё? Жора, убедись, что мы ничего не забыли!
Младший Чупрунов склонился над лодкой, понял, что это положение для него неудобно, и шагнул на край надувного судна, наклонив его, из-за чего одна из камер упала в реку. Второй ассистент оператора ошеломлённо уставился на расходившиеся по воде круги.
– Ты что натворил?! – подбежал к нему Карпатьев. – Ты утопил камеру?
– Не совсем. Она просто упала в воду, – растягивая слова, попытался оправдаться Жора.
– И много материала на ней было?
– Нет, всего два.
– Чего?
– Два дня съёмок.
– Уж лучше бы ты сам пошёл ко дну!
– Боюсь, Чупруновы были бы недовольны, – шепнул главному оператору его первый ассистент Айбар.
***
Ангелина глянула на гладь воды, которая показалась ей неприветливо-холодной.
– Мне действительно придётся проплыть от одного берега к другому? – она посмотрела на Валентину с надеждой, что та опровергнет её опасения.
– Конечно. Нужно снять, как ты ныряешь и выныриваешь.
– Без этого никак нельзя обойтись?
– К сожалению, нет. По сюжету принцесса Анна не может перебраться через реку с помощью волшебной ковровой дорожки, потому что ранее отдала её заблудившимся зайчатам, и теперь у неё осталось только кольцо, дающее способность дышать под водой.
В поле зрения Чупруновой, активно размахивая руками и чуть ли не подпрыгивая, появилась её помощница.
– Юлия, что такое? Я пока что занята, – отмахнулась жена режиссёра-постановщика.
Овсеева, ничего не ответив, скрылась в камышовых зарослях.
– Вы уверены, что у Ангелины есть необходимые опыт и подготовка для съёмок в такой сцене? – к Валентине с серьёзным видом подошла Света. – Если вы не можете нанять дублёра, то нужна хотя бы страховка, иначе её жизнь и здоровье находятся под угрозой.
– Как раз этим вопросом я и собиралась заняться. Света, ты просто читаешь мои мысли! – режиссёр нервно улыбнулась. – Так, где была эта штука? Максимыч, не подскажете, где у вас тросы?
– Вон в той коробке! – бригадир рабочих успел указать в нужную сторону до того, как упал с операторского крана.
Валентина подошла к какому-то ящику, порылась в нём и достала верёвку. Один конец она подала рабочему Шурику, который в тот момент самозабвенно ковырялся в зубах, а другой обмотала вокруг талии и плеч Гели.
– Готово, можешь приступать к работе, – режиссёр самодовольно сжала руку начинающей актрисы.
Ангелина подошла к краю деревянного мостика, заканчивающегося одновременно с мелководьем, задержала дыхание, и решив не медлить, солдатиком прыгнула в воду.
– Юлия, что ты хотела мне сказать? – вспомнила о своей помощнице Валентина Сергеевна.
– Я хотела сказать, что мне требуется медицинская помощь, но потом смогла сама выплюнуть лягушку, – смущённо протараторила Юлия.
– Что за глупости? Не обижай местную фауну! – Чупрунова закатила глаза.
В течение некоторого времени она почти безотрывно смотрела на наручные часы.
– Валя, а мы не потеряем Ангелину? – спросил Кузьма Иванович.
– Скорее всего, с ней всё в порядке. Она должна была уже давно вынырнуть.
– Тогда почему она и операторы ещё не возвращаются на этот берег?
В душе Валентины зашевелилась тревога:
– Похоже, у нас технические неполадки. Шурик, что происходит? – она подошла к рабочему, который ковырялся в зубах (не понятно, опять или всё ещё). – Ты потерял второй конец верёвки!
– Не потерял я его! Вот он! – рабочий поспешно вытащил второй конец верёвки из воды и сунул под нос жене режиссёра-постановщика.
Валентина Сергеевна, замерев, уставилась на него, пока в её голове тяжело ворочался неутешительный вывод. Внутри у неё всё опрокинулось.
***
Ангелина похолодела от ужаса, осознав, что её плечи и талию больше ничего не стягивает. Она потихоньку опускалась на дно, и воздух в лёгких не обещал быть бесконечным. Хаотично взмахивая руками, она пыталась подобраться к поверхности воды и схватилась за какую-то корягу. Коряга оказалась чем-то другим: Геля заметила металлический корпус и блестящий объектив камеры, которую нечаянно потянула за собой. Повторив попытку, она заскользила пальцами по мокрым деревяшкам, отчаянно подбираясь к поверхности.
***
Жора, которого оставили на другом берегу реки снимать выныривающую Гелю, пригорюнился и решил порыбачить самодельной удочкой. К нему присоединились Павел Антонов и Борис Андреев, на тот момент не занятые.
– А вы слышали, как интересно ловят рыбу в африканском племени Суртога? – вдруг завёл беседу старший менеджер по площадке.
Жора с сомнением подал ему удочку.
– Вот так встаешь, вот так закидываешь, левую ногу чуть правее, правую ногу чуть назад…
Он резко дёрнул удочку. На крючке висел старый ботинок, флегматично покачивая шнурками.
– Теперь я понимаю, почему в Африке дети голодают, – сострил Жора.
Андреев обратил внимание на нечто движущееся к берегу:
– Смотрите, что это там барахтается?
– Где? Вон там? Я даже не понимаю, на что это похоже, – признался Антонов.
– Так это же Ангелина! – Борис расслабленно помахал ей рукой: – Да, Ангелина, мы тебя видим! Плыви к нам!
– Мне кажется, она не доплывёт, – насторожился Жора.
– А она, что, утонет что ли? – усомнился в его выводе Андреев.
– Похоже, что так и будет, если мы не вмешаемся.
– Так возьми и подай ей ветку!
– Почему именно ветку? А мы дотянемся?
– Не знаю, я слышал это в обучающем фильме.
– Ты точно помнишь? Мне кажется, там было что-то про лодку, – вмешался Павел.
– Где мы возьмём лодку? Некогда бежать за ней! – махнул рукой на формальности Борис.
Младший менеджер по площадке, настроившись на героический лад, скинул на землю свою куртку, но Жоре пришлось его остановить. Ангелина, как оказалось, самостоятельно подобралась к берегу, поняв бессмысленность ожидания помощи, и уцепилась за камыши, держась по плечи над поверхностью воды. Жора наклонился и взял девушку за руку, собираясь помочь ей выбраться, но заметил чудом выплывшую рядом с ней железяку:
– О, ты нашла камеру! Вдруг она ещё в рабочем состоянии? – второй ассистент оператора радостно схватил гаджет для съёмок, позволив Ангелине снова исчезнуть под водой. – Хотя… это вряд ли… – он вернулся к новоиспечённой актрисе и вытащил её на землю.
Геля, отплёвываясь, уставилась на ямочки, которые капли воды оставляли на снегу. Её била крупная дрожь и от страха, и от холодного мокрого платья, продуваемого ветром. К ней одновременно пришло два осознания: то, что она чуть не утонула, и то, что ей удалось спастись.
– Нужно отвести её к тёте Зине, – предложил Борис. – Пусть придёт в себя в спокойной обстановке.
Жора кивнул, обернул руку Ангелины вокруг своей шеи и повёл её к дому с красными наличниками.
***
Валентина Сергеевна с мрачным видом вышла из дома. За калиткой её ждал почти полный состав съёмочной группы, и все они тоже были на нервах.
– Ну, как Ангелина? – спросила боязливо Юлия, видя, что никто другой не собирается проявлять инициативу.
– С Ангелиной всё в порядке, просто ей нужно расслабиться, – ответила Чупрунова сдержанно. – Продолжаем снимать сцены с другими персонажами.
– Валентина Сергеевна, – Света с серьёзным видом шагнула к режиссёру. – Вы переживаете за неё или за себя?
Чупрунова в сердцах махнула рукой:
– Да всё я понимаю! Давайте уже вернёмся к работе!
***
Переодевшись в свою одежду, Ангелина легла на кровать, завернулась в тёмно-синее одеяло и розово-белый плед. Зинаида положила ей в ноги пару носков из грубой шерсти и поставила на прикованную тумбочку большую кружку горячего молока.
– А как же съёмки? Валентина Сергеевна и Кузьма Иванович будут недовольны, – Геля умудрилась сесть на постели, несмотря на кокон из одеял.
– Какие уж тут съёмки? Лежи спокойно, – сказала Зинаида сердито, но заботливо.
Геля снова легла, осознав, что ни сил, ни желания вставать у неё нет.
– Но мне нужно начать собираться около десяти вечера, потому что около десяти утра мы уезжаем домой, – вспомнила она.
Зинаида принесла из другой комнаты два циферблата и поставила на тумбочку:
– Вот тебе два будильника, один должен прозвонить в десять вечера, а другой – в десять утра. Только не перепутай! – и она ушла хлопотать по хозяйству.
***
Ангелина проснулась среди ночи и откинула пропотевшие одеяла. Хозяева, должно быть, видели десятый сон. Не ставя никого в известность, она собралась и отправилась на остановку, чтобы самостоятельно вернуться домой. Достаточно будет по приезде написать сообщение Валентине Сергеевне. Автобусом она добралась до Стрижевска, потом – до дома с тремя пересадками. Едва она переступила порог квартиры, как на неё навалилась усталость. Скинув одежду чуть ли не там, где стояла, она зашла в ванную и приняла душ, затем легла на кровать, быстро заснула и через несколько часов проснулась от раздирающего грудь кашля.