Ана Сакру
Макс
Глава 9. Вопросы
Макс проснулся от шума внизу. Их спальня была как раз над кухней. Оттуда доносился смех, болтовня, какой-то мужчина перебирал струны гитары и напевал хрипловатым тенором. Видимо в этой семье музыку любит не только Лора. Родэн прислушался, судя по доносившимся отрывочным репликам, его Лин готовит блинчики и не успевает накормить толпу ожидающих. Братья ее нещадно торопили, а она только смеялась, обзывая их бездонными бочками. Счастливая. Беззаботная. Еще не осознает, как все запуталось. Думает, что рядом с ним ей не о чем беспокоиться.
А вот самому Родэну было откровенно страшно. Но он ей конечно никогда в этом признается. Ребенок. Дочка. Макс отчетливо чувствовал свой род в ней, сильная, может даже сможет использовать не только родовую магию, пока рано говорить, но очень сильная, сильнее его самого, возможен дар.
Вначале он так обрадовался. Но потом…потом Макс ощутил, что она не принадлежит только одному миру. Обе вселенные причудливо переплелись в этом еще таком маленьком сгустке энергии и клеток. Не разделить.
Значит оба мира будут притягивать к себе. Она будет перемещаться. А он не знает как вычислить сколько времени малышке отведено на каждый мир и как это узнать. Как уберечь младенца от того, что он вмиг исчезнет и останется без защиты? А вдруг это произойдет еще в животе? Лора может переместиться беременной в любой момент или того хуже, ребенок исчезнет из утробы. На последних сроках это может просто убить Лору.
Родэн невидящим взглядом уставился в потолок. Что делать? Сказать Лин о своих опасениях? Зачем ее пугать, она все равно не избавится от беременности. Лора так обрадовалась, ее сверкающая улыбка пробилась даже через испытываемую злобу, вызванную магическим откатом. Да и он сам этого не хотел, так долго даже мечтать запрещал себе о таком счастье, о маленькой принцессе с повадками и личиком ее мамы. Просто боялся неизвестности, не знал как их защитить. Но выбора не было. Родэн должен найти ответы, найти выход.
Мир Лоры оказался гораздо сложнее, чем казалось на первый взгляд. Здесь тоже есть магия, ощутимая, живая, щедрая. Макс чувствовал, как она бурлит в нем, искрясь в позвоночнике, отдаваясь в нервные окончания. Но почему она не разлита по всему миру, как в Элии. Источника такой силы хватило бы на тысячи и тысячи километров, а еще в аэропорту он ничего не замечал. Совсем. Кто-то специально ставит защиту? Но кто? Надо найти сам источник. Рядом будут хранители. Макс не сомневался теперь, что здесь есть существа, которые способны использовать волшебную энергию, как и он. Это закон. Если есть сила, есть и те, кто ее применяет. Вот только почему обычные люди ни о чем не подозревают. Так странно. Зато возможно это единственный способ найти ответы на его вопросы по поводу ребенка. Источник где-то рядом, в горах за озером. Возможно уже сегодня он все узнает. Пора вставать.
Макс подскочил с кровати, быстро оделся и спустился вниз.
Родэн замер на пороге кухни, наблюдая за происходящим, оставаясь незамеченным. Лора в какой-то смешной пижаме в мишках (наверно носила ее еще подростком) действительно готовила блины, иногда виртуозно подбрасывая их вверх под восторженные аплодисменты. Фил сидел рядом с тарелкой и кофе совсем другой, расслабленный, домашний, с одновдневной щетиной, растянутые трикотажные штаны, волосы торчат во все стороны. Совсем не тот зализанный чопорный юрист в идеально сидящем дорогом костюме. Он сцепился в ленивом споре с Кевином, женихом Адама, кто лучше демократы или республиканцы. Ничего не значащая политическая болтовня. Даже не агрессивная, так, развлекались.
Сам Адам перебирал струны гитары, ожидая свою порцию блинов. Рядом с Лорой суетилась юная двоюродная сестра Сьюзи, похоже собираясь поджарить бекон. Они с Лин о чем- то шушукались, Сьюзи хихикала и краснела. Наверно про мальчика какого-то рассказывает, подумал Макс. Старших представителей семейства не наблюдалось.
Родэна буквально окутало это семейное уютное тепло. Он кожей почувствовал, как им хорошо всем сейчас. А Макс то думал, что сила семьи это кровь, дающая определенные преимущества, как у него. Но оказывается бывает что-то менее очевидное, но гораздо более глубокое, согревающее изнутри, дающее веру в лучшее. У Лоры это было, какое-то необъяснимое доверие к миру, уверенность в себе, спокойная, притягательная. Родэн все думал откуда это. Оказывается, она просто с детства знала, что такое безусловная любовь и поддержка близких, была окружена ей. Вон даже Кевина приняли всего за сутки, хотя конечно первая реакция Питера Лина была впечатляющей, но она быстро прошла, как майская гроза. Макса бы отец на месте прирезал за такой финт, и это не образное выражение.
Лора как-будто почувствовала задумчивый взгляд на себе и повернулась к Родэну. Улыбнулась тепло и немного смущенно. Они сразу почти заснули уставшие и не обсудили ни безумную ночь, ни еще более безумную новость.
Надо еще с ее отцом поговорить, вдруг подумал Макс, зачем тянуть, все в сборе, у них еще две недели, чтобы организовать церемонию. Правда у самой Лин он пока не спрашивал, но… Сначала с отцом, почему-то хотелось сделать, как в Элии.
– Привет, – произнесла Лин, – Проходи! Бекон уже почти готов, я знаю, ты с блинами не очень дружишь.
– Но если удивишь и повыше подкинешь, то съем, – улыбнулся Родэн, садясь рядом с Филом и беря у него кофейник.
– Так значит, да? Хлеба и зрелищ? – Лора прикусила язычок и подкинула блин выше головы, с трудом поймав его обратно на сковородку. Посмотрела с триумфом, зрители восторженно забарабанили по столу. Максу вручили завтрак под всеобщее ликование.
– Ну что, все поели? Поедем? – вдруг произнес Фил, вставая.
– Куда? – поинтересовался Макс, дожевывая бекон.
– Кататься конечо, погода отличная. Ты катаешься на чем- нибудь?
– На лыжах могу, – ответил Макс, – но у нас с Лорой были другие планы, верно? – он пристально посмотрел на нее. Какие лыжи, нужно найти источник.
Та только плечами передернула.
– Можем совместить, – ответила она, – ты же все равно хотел выше озера в горы, там как раз находится горнолыжка, еще индейская деревня для туристов, а потом можем взять машину по окрестностям покататься…
Макс секунду подумал и согласно кивнул.
– Хорошо. Только ТЫ кататься не будешь, – тихо проговорил Родэн, косясь на живот. Лора возмущенно вспыхнула, но скользнув взглядом по родным, промолчала.
– Позже обсудим, – пробурчала себе под нос. Но настроение у нее явно сразу испортилось. Макс тяжело вздохнул, ну что он опять сказал такого. Он же о ней заботится. Сейчас упрется. Еще и специально куда покруче полезет. Его упрямая заноза.
Я с Максом ехала в машине с Адамом и Кевином. Родители и дядя с тетей взяли с собой маленьких внуков, детей Фила, и отправились погулять на рождественской ярмарке в городке в долине, предоставив нам, более молодым представителям семейства, возможность спокойно покататься, не отвлекаясь на ребят.
Мы с Родэном сидели сзади, Адам плавно вел отцовский джип, рассказывая, как они отлично провели месяц с Кевином в Тайланде дикарями, Кевин сидел рядом на переднем сидении, внимательно слушая его и периодически вставляя смешные ремарки. Милая дружная парочка. Я даже почти привыкла. Почти. В конце концов мне ли их судить, я вон вообще от пришельца ребенка жду.
Никак не могла осознать произошедшее. Казалось, Родэн просто неудачно пошутил. У нас будет ребенок. Это просто не умещалось в голове. Как. как мы справимся со всеми этими чертовыми перемещениями? Но Макс выглядел таким уверенным и спокойным, будто планировал это с самого начала, и я решила отпустить ситуацию. В конце концов, Родэн мечтает о полном доминировании, вот пусть сам и решает, что нам делать и как быть. Я с удовольствием подчинюсь.
Покосилась на сидящего рядом Макса. Он и не думал слушать Адама, а внимательно вглядывался в сторону гор. Я видела, как едва заметно мерцают золотые блики в его глазах. Словно солнечные лучики.
Невольно вспомнилось, когда в последний раз видела эти блики в полную силу…Сегодня ночью перед тем, как отключиться от реальности в каком-то животном экстазе. Предательский румянец пополз по лицу, спускаясь на шею пятнами. Именно в этот момент Макс повернулся ко мне и удивленно приподнял бровь:
– Что так раскраснелась, детка?
Я промолчала, отводя глаза. Все-таки ночью был явный перебор, Родэн оказался прав, когда не хотел этого делать.
– Ладно, не важно, – сказал Макс, – Что находится там?
Он ткнул пальцем в сторону плато между двух вершин.
– Индейская деревня, – ответила я, – конечно сейчас там от настоящих индейцев остались только раритетные побрякушки и название. Так, огромная сувенирная лавка для туристов. Но интересно. Они танцы у костра устраивают, обряды на показ. Хочешь, чтобы тебя посвятили в племя северного волка? – я хитро улыбнулась.
Но Родэн почему-то был очень серьезен, а в глазах читалось нервное возбуждение. Неужели он думает, что…?
– Северного волка говоришь? Ооочень хочу, – протянул Макс, – Прямо сейчас!
– Я тоже за, – вдруг подал голос Кевин, – Обожаю всякие этнические штучки.
– Отлично, – согласился Адам, – Давайте сразу и заедем, а потом уже ко всем присоединимся.
Брат свернул на развилке к деревне.
Мне невольно передалось волнение Родэна. Он точно что-то почувствовал и сейчас не мигая следил за дорогой.
Глава 10. Племя северного волка
Адам остановил машину на парковке для туристов. Мы высыпали на улицу. Макс окинул взглядом все вокруг, втянул воздух, пробормотал "неожиданно" и крепко схватил меня за руку.
– Что такое? – тихо спросила я.
Он только головой нервно мотнул и вместо ответа сказал:
– От меня не отходи далеко, поняла?
– Почему? – Родэн начал меня просто пугать. Чего он так насторожился?
– Потому что у тебя живот уже светится, мало ли… Пошли? – Уже громко обратился к Адаму и Кевину.
– Да, конечно, – ребята направились в деревню. Макс немного отстал и шел со мной за ними. Я недоуменно поглядывала на него. Живот светится? Что за чушь? Он серьезно? То есть он считает, что там кто-то может увидеть, что я беременна, да еще и от него?
– Маакс! Да стой ты, – тихо прошипела я, – Кто там по-твоему находится?
– Как кто? – Родэн весело улыбнулся, – Племя северного волка конечно. Ты же сама говорила.
И он потащил меня за Адамом, явно не собираясь больше ничего объяснять.
Народу на импровизированных улочках между вигвами было много, не протолкнуться. Оказывается мы очень удачно приехали на праздник зимнего солнцеворота, и как раз сейчас было время обрядных танцев. В деревню прибыло много туристов и любопытных с соседних городков и деревень. Отдельными группками стояли ассимилировавшиеся семьи индейцев, приехавшие показать своим детям обычаи их предков. Издалека были слышны священные ритмичные песни, звуки бубнов, дружный топот танцующих ног.
Я с любопытством оглядывалась по сторонам. Давно тут не была, лет с пятнадцати. А зря, весь этот колорит будто проникал под кожу, заставляя чувствовать себя частью чего-то древнего, правильного, уже почти потерянного в современном мире. Интересное захватывающее ощущение. Жаль, что это только спетакль.
Мы вышли на главную площадь, где происходило основное действо. Мужчины в простой домотканной одежде и волчьих шкурах исполняли завораживающий танец вокруг огромного костра. Женщины стояли кругом, распевая древнюю гортанную песню. Внутри все начало вибрировать от их тембра, от гулких ударов барабана. Я зачарованно наблюдала за танцующими.
– Вожак, – шепнул мне Макс на ухо, кивая на огромного статного по пояс голого мужчину с пастью волка на голове, танцующего ближе всех к костру. Какой красавец, невольно подумала я, настоящий Геркулес. Родэн по сравнению с ним просто смазливый мальчишка. Индеец как-будто почуял наши пристальные взгляды и посмотрел в упор на Макса, потом скользнул по мне, и опять вернулся к Родэну. И до конца танца уже не выпускал его из виду, пронзая странным тяжелым взглядом. Макс спокойно стоял, лицо его приняло такое привычное для него безучастное выражение, казалось, ему даже скучно. Но я чувствовала, как напряжены все его мышцы, словно у гепарда, готовящегося к стометровке. Я потянула его за рукав, опять стало как-то тревожно:
– Маакс? Что происходит? – зашептала на ухо, притягивая к себе.
– Ничего, любимая, просто стой спокойно, все хорошо, – ответил Макс ровным голосом.
Не по себе стало еще больше, назвал "любимая", на меня не смотрит, в обычной ситуации выдал бы что-то вроде " ээй, Лин, ты что как осиновый лист трясешься" и прожег нахальным взглядом. У Родэна все нежные слова были строго дозированы и использовались только в крайних случаях. Значит, сейчас как раз он.
Наконец танец закончился. Все вокруг восторженно захлопали. Рядом со мной неожиданно возник отец.
– Папа, ты что тут делаешь? – я удивленно уставилась на него.
– Привет, милая. Да вот, в городе сказали, что тут тоже праздник, детишек привезли посмотреть, на пони покататься, – Питер Лин тепло мне улыбнулся, – А у вас как дела? Почему не на горнолыжке?
– Родэн с Кевином неожиданно решили к местной культуре приобщиться, – кивнула я на Макса и повернулась к нему. Тот на нас даже не взглянул, а не мигая смотрел на медленно приближающегося к нему огромного индейца с волчьей пастью на голове.
Мужчина, остановившись на расстоянии вытянутой руки от Макса, широко расставил ноги и снял с себя звериную морду, тряхнув смоляными, слабо заплетенными волосами. Уперся в Родэна враждебным взглядом. Глаза его тоже были черны как безлунная ночь, а в них промелькнули…золотые блики. Я похолодела. Нет, мне не могло показаться. Я столько раз видела их у Макса. Он такой же! Почему он так смотрит? Так зло?
Родэн и индеец не двигались и молчали, оценивая друг друга. Макс всегда отлично играл в эту игру, его никаким взглядом не смутишь, он выглядел спокойным и безучастным, индеец же все тяжелее дышал, глядя на него исподлобья. Потом вдруг схватил его руку и посмотрел на фамильную печатку, которую Макс так и не переставал носить. Резко отпустил, сплюнул.
– Родэн, – сквозь зубы не спросил, а утвердил он.
– Не рычи, – спокойно сказал Макс, – Откуда знаешь символ?
– А кто отослал нас, вольный народ, в этот чертов мир, привязав клятвой? Такие как ты, высокородные, и твоя семейка в частности…Что ты забыл здесь на моей земле? Не страшно? Смотрю один, никто не поможет тебе, принц, – слово " принц" он произнес с особым презрением.
Я судорожно схватила Макса за руку, но он мягко высвободил ее, намекая, чтобы не мешала. Скользнула взглядом по отцу. Тот, открыв рот, наблюдал за этой невероятной сценой. Черт, еще и папе что-то объяснять.
Макс холодно улыбнулся:
– Почему же никто? Убью тебя и стая моя, так? Ты же вожак, насколько я понимаю?
Индеец зарычал, сжимая кулаки:
– Да ты просто сопляк по сравнению со мной! А мой истинный облик последнее, что ты увидишь перед смертью.
Глаза Макса стали полностью золотыми:
– Уверен? – он хищно улыбнулся.
Тот замер в нерешительности. Видимо, проверять явно не хотел. Это выглядело очень странно со стороны, по комплекции и росту индеец явно выигрывал, но Родэн похоже не сомневался в своем преимуществе. Или виртуозно делал вид.
– Я не ругаться пришел, вождь, не наживай себе врага на ровном месте. Всегда выгодней договориться, – почти дружелюбно сказал Родэн, – у меня есть вопросы и я их задам. Мне нужна ваша ведунья, проводи меня к ней.
Тот молчал, сверля Макса горящими глазами, тяжело дыша, раздумывая.
Родэн прищурился, потом улыбнулся и протянул руку:
– Я Макс Родэн, наследный принц Элии, наместник Мергейла, приветствую тебя.
Индеец посмотрел на протянутую руку, секунду замешкался, потом крепко пожал ее:
– Я Окай, вождь северных волков, приветствую тебя на своей земле, Родэн. Пойдем, отведу тебя к Нанье.
Макс кинул на меня озабоченный взгляд. Окай проследил за ним:
– Не бойся за свою девчонку, Родэн, мои волчата ее не тронут.
Макс пошел за Окаем, в последний раз обернувшись на оставшуюся с отцом Лору. Было тревожно, но они не посмеют сделать что-то плохое вот так, днем, посреди толпы. Это все-таки их дом. И рядом источник.
Оборотни, надо же! Родэн почувствовал характерный запах еще на парковке, но все не мог до конца поверить, слишком невероятным это казалось. Он привык думать о мире Лоры, как о полностью лишенном магии и подобных существ. Их так даже в академии учили. Оказывается, врали. Вожак узнал печатку, он знает, кто такой Родэн, знает про Элию. И похоже этот мир специально закрыли уже очень давно, а их посадили охранять как цепных псов. Вот только что? Или кого?
Они зашли в большой, богато разукрашенный вигвам, стоящий на отшибе. Дальше только лесистые величественные горы. Внутри сидели две девушки, перебирающие высохшие травы и что-то весело обсуждающие между собой. Устроившись немного позади, на горе шкур возвышалась древняя сморщенная словно урюк старуха, которая лениво наблюдала за ними, покуривая длинную трубку. Она подняла мутные глаза на вошедших и махнула рукой.
– Заходи, элиец, я тебя еще вчера ждала, – улыбнулась старуха беззубым ртом.
Макс было опешил, но быстро взял себя в руки и, пройдя вглубь вигвама, сел по-турецки перед старой индианкой. Рядом расположился Окай, девушек моментально как ветром сдуло.
– Нанья, ты знала, что Родэновский щенок явится к нам?
– Конечно. А разве ты не чувствуешь, как жадно он тянет силу из нашего источника? – она вопросительно подняла бровь, потом усмехнулась- Еще накануне начал, изголодался поди.
Потом повернулась к Максу.
– Сам Родэн значит? И что же привело тебя сюда, говори. У тебя послание для нас?
– Нет, – Макс покачал головой, – У меня есть вопросы и я хочу знать на них ответы.
– С ним девчонка, Нанья, землянка, беременная… от него, – вдруг тихо сказал Окай, выделив последнее слово.
Старуха нахмурилась, сверля Макса мутными глазами:
– Зачем ты это сделал?
Родэн удивленно приподнял бровь, в смысле зачем? Зачем обычно люди делают детей.
Нанья помолчала, потом тяжело вздохнула.
– Ты случайно сюда попал, верно, мой принц? За девушкой пришел?
Макс кивнул.
– И ты ничего про нас не знал, – уже утвердительно сказала она.
– Нет, но я хочу знать, ты ответишь мне, волчица?
– Отвечу, но от ребенка лучше избавиться, молодой Родэн, он может много бед принести, – сочувственно сказала индианка.
– Нет, – просто ответил Макс, внутри все похолодело, но внешне он был абсолютно спокоен.
– Что ж, я почему-то знала, что ты так скажешь. Вы, Родэны, всегда слишком уж трепетно относились к своему потомству. Спрашивай, элиец, я готова отвечать.
Макс на секунду задумался. Чтобы получить нужные ответы, необходимо задать правильные вопросы.
– Где источник? – первым делом поинтересовался Родэн, у него было ощущение, что он практически купается в нем. Где-то под землей, совсем рядом.
– Ты на нем сидишь, – усмехнулась Нанья, – Внизу, не спрашивай глупости, тратя мое время. Сам же чувствуешь.
Макс усмехнулся, действительно, дурной вопрос. Сейчас важно не это…
– Расскажи историю своего племени, мудрая Нанья.
Старая женщина слабо улыбнулась, взгляд ее стал мечтательным, казалось, она смотрит сквозь время.
– Мы не дети этого мира, принц. Мы элийцы, как и ты. Наши предки служили высокородным. Мое племя подчинялось Холларам, твои соседям. Земля это тюрьма. Тюрьма для детей ночи, вампиров.
Давным давно была великая битва и они были повержены элийцами. Всю аристократию высокородные перерезали, а остальных сослали сюда и запечатали мир, сделав его вязким для магии. Ты ведь сам чувствуешь, что она не может свободно течь здесь, будто натыкается на что-то, стоит отойти чуть дальше от источников. Из-за этого сюда теперь с далекого расстояния не попасть и не выбраться отсюда. Просто не хватит сил.
Если только не встать в сам источник. И то нужна высшая магия. Мы на такую не способны, да и ты тоже, зато дети ночи могут. А магических источников на Земле много. Раньше тут было огромное количество мелких магических существ: нимф, дриад, леших, леприконов. Но они все перемерли, как элийцы магию остановили. Не хватило им.
Нас же, верных слуг высокородных и врагов ночного народа, оставили тут сторожить источники, чтобы они не прорвались обратно. Уже много поколений мы выполняем свою миссию, охраняя Элию от мести ночного народа. Но многие среди нас недовольны такой участью. Вы ведь просто забыли про нас. Намеренно стерли из памяти.
Вам кажется так безопасно, никто не будет даже пытаться из вашего мира попасть сюда…Что тут делать? Рядовой скучный мир без магии, без ценных для Элии ресурсов. Тебе наверно рассказывали, что вампиры были все перебиты давным давно, а может и вообще не существовали.
Макс только ошарашенно кивнул.
– И то страшно, принц…Многие молодые оборотни хотят изменить порядок, прорваться в Элию, им надоело сидеть здесь по лесам, скрывая свою сущность от людей. Но они сами не могут это сделать…только с ночным народом…Понимаешь? Давно бы уж договорились, только врожденная ненависть мешает, но ведь достаточно всего одного предателя, всего одного, Родэн.
Макс молчал, задумчиво крутя в руках какую-то травинку.
– Если мир закрыт, откуда пришельцы? – спросил он.
– Это отголоски сильных чар, мой принц. Земля опутана магией Элии, и она иногда тянет людей, зверей, рыб, насекомых, да все живое, просто зверей вы не замечаете.
– Но ведь есть и пришельцы из других миров. Это что? Тоже все тюрьмы?
– Да, Родэн. Высокородные хорошо почистили Элию, всех неугодных убрали. Вы всегда вели себя, как единственные хозяева своего мира, творили, что хотели. А теперь забыли про эти миры, уверенные в своих преданных слугах, и очень зря.
Максу стало страшно. Какая преступная халатность. Все равно, что на пороховой бочке сидеть. Здесь вампиры, а какие озлобленные существа распиханы по другим мирам? Неужели никто уже не помнит. Не может быть. Архимаги должны знать, но почему скрывают? Тайный рычаг давления, козырь? Против кого? Против высокородных, правителей? Против его рода? Так, он подумает об этом после, сейчас много и других вопросов, а на эти старуха не ответит.
– Почему вампиры никак не проявляют себя, почему люди не знают? – продолжил свой допрос Макс.
– Как не проявляют, а банки, биржи? Это же все их изобретения. Делать деньги ничего не делая это так по-вампирски. Но им просто магии не хватает развернуться здесь в полную силу. Слабые они. К источникам не подобраться из-за нас, а своих собственных чар им не достает даже в солнечную погоду выйти, какой уж там террор.
– Ясно, – сказал Макс и замолчал. Он хотел задать самый главный вопрос, но не решался, он уже догадывался что услышит, что все будет плохо. Но все равно не спрятаться. Лучше знать.
Макс глубоко вздохнул.
– Почему ты сказала, что ребенок принесет беду? – голос предательски дрогнул. Он не хотел так.
– Потому что он ключи от всех дверей, Родэн…Ты ведь и сам уже понял. Все в этом мире захотят себе этот маленький ключик, и оборотни, и вампиры. Как ты защитишь дитя? Один?
Макс не ответил. Что он мог сказать? Еще полчаса назад он и не подозревал, что есть вообще подобная опасность.
– Ключик говоришь? – вместо этого хрипло проговорил он, – И как им пользоваться?
– Да можешь хоть волосок оторвать и представить мир, либо Землю, либо Элию, шагнешь в дверь- окажешься там, – усмехнулась старуха, – Только что время в мирах сразу одинаково пойдет. Заметят отсутствие твое, не как сейчас. Если не твой мир, то через год примерно обратно затянет. Твой- останешься. А ребеночку вообще можно туда сюда ходить, что ты по дому разгуливаешь. Только глаза закроет, представит и все. Думаешь почему на всех пришельцах обручи? Никому не нужно было такое потомство, как их, взрослых, контролировать?
– Волосок, говоришь? Это что же… – Родэн облизнул губы, собираясь озвучить страшную мысль, – На сувениры можно разобрать?
Старуха сделалась серьезной:
– Можно, только смысла особого нет. Через семь дней отдельно от души уже не работает. И если убить тоже.
Макс сам не заметил, как выдохнул. То есть нужна живой, уже легче.
– Ну, все не так плохо, – вслух сказал он, – до рождения всего-то продержаться.
– Сам не продержишься, Родэн.
– Посмотрим, – хитро улыбнулся Макс, – Тем более может и не сам.
Старуха, прищурившись, посмотрела на него:
– Хочешь договориться, мой принц?
Макс встал:
– Возможно…Мне нужно все обдумать. Спасибо тебе, мудрая Нанья. Нет ничего ценнее знаний, и я благодарен тебе. Ты не пожалеешь, что приняла меня сегодня.
Потом повернулся в Окаю:
– Проводишь?
Тот молча кивнул.
Они вышли на улицу. Яркое горное солнце резануло глаза после погруженного в полутьму вигвама, заставив щуриться.
Макс взглянул на молча идущего рядом вождя:
– Скажи, Окай, а ты тоже из тех, кто хочет обратно в Элию. Ты же никогда не был там, зачем тебе.
– Мы гордый сильный народ, а вы заставили нас жить как крысы, прятаться по лесам, ради чего? – ответил индеец, возбужденно сверкнув глазами.
– Ясно, – только и ответил Родэн, – Ну что ж, до завтра?
– До завтра, элиец, – сказал вождь и растворился в толпе.
