Алиса Перова
Танго на троих
– Я надеюсь, подруга, ты больше не планируешь приглашать на встречу Витькину жену?
Мы втроём переглянулись и заржали.
– Что-то маловато вашей текилы, ребзо, надо послать гонца, – заплетающимся языком выдала Дашка и многозначительно покосилась на Витька.
– Офигела, мать? Мало ей литра! А на работу тебе сегодня не надо? – Витёк попытался образумить подругу.
– На работу мне завтра, а сейчас у меня досуг в компании любимой подруги, имею право расслабиться.
– Даш, – позвала я и кивнула на большие настенные часы, маленькая стрелка которых указывала гостям на выход, – завтра уже давно настало, ты не протрезвеешь.
– Ни хрена себе, мы загуляли. А ты что, Ди, нас уже выпроваживаешь? Настогребенили мы тебе? – Дашка в своей излюбленной манере попыталась надавить на мою совесть.
– Настогребенила мне только одна пьяная и горластая баба, но, если она перестанет возникать и не будет своим ором будить гостей отеля, то может оставаться до утра, – с недоброй улыбкой ответила я подруге.
– Ну, тогда всё – работа отменяется. Витюш, наливай! – радостно заорала Дашка. Чихать она хотела на гостей отеля.
– Да нечего наливать, – развёл руками Витёк. – И вообще, хорош уже горланить, где ты будешь искать бутылку в это время? Завтра в кабаке погудим, – он притянул к себе неугомонную Дарью и звонко чмокнул в висок.
– Фу, какие вы скучные, пресные… А где жажда приключений, полёт фантазий? – подруга вывернулась из Витькиных рук и вскочила на ноги. – Так, друзья, вперёд за бутылкой и навстречу приключениям!
– Усядься, у меня игристое есть, – Витёк потянул Дашку на себя.
– Вот сам с ним и играйся, а я предпочитаю напитки для взрослых.
А ведь я и не знала, какая Дашка бывает необузданная, стоит ей только вдохнуть алкогольные пары.
– Даш, присядь уже, я сейчас закажу добавку, – смирившись с неизбежным продолжением ночного загула, я направилась к стационарному телефону. Надеюсь, в маленьком тихом отеле найдётся достойный напиток для моих поздних гостей и, желательно, в небольшой ёмкости.
– Я тебе что, половинкина сестра? – возмутилась Дашка, когда Витёк наполовину наполнил её рюмочку.
– С кем я связался? – он тяжело вздохнул и наполнил рюмку до краёв.
– Давно бы так, – с удовлетворением покивала Дашка. – Итак, я предлагаю выпить за нашу леди Ди. Хоть она теперь и благородна мадама в модном французском туалете, а всё ж своя!.. Так пусть на её жизненном пути возникает больше хороших людей – таких вот, как мы с Витюшей. И… – она посмотрела на меня пьяным взглядом, – …и пусть у неё хотя бы прыщ на носу вскочит.
– Это ещё к чему? – удивился Витёк, а я лишь закатила глаза.
– А потому что нельзя быть на свете красивой такой! – торжественно провозгласила Дашка и в один глоток осушила огненную воду.
К утру, заняв все спальные места в моём номере, мы втроём, умиротворённые, уплыли к Морфею, наполняя небольшую комнату тяжелым духом дружеских посиделок.
Глава 22
2018 год
Женя
– Жека, ну ты что вяленый такой? Ты только глянь, какие тёлочки вокруг пасутся… Хотят тебя – аж все трясутся! Ху-га-га! Во меня прёт – Лермонтов, бл@дь! – Геныч заржал дурным громовым смехом.
– Геныч, отвали.
– Не, ну а что мы сюда завалили, могли бы и дома в фифу порубиться, – недовольно протянул мой друг, озираясь по сторонам. – О, Жека, глянь-ка, это ж твоя Вика твоя гребёт! Да с какими симпапульками!
Я повернул голову в направлении озорного взгляда Геныча. Вика в компании двух девчонок, и одна из них, Светка, мне хорошо знакома – та ещё затейница, вторую же, рыжую с выдающимися дойками, я вижу впервые. Все трое в полной боевой комплектации и явно нацелены на внимание толпы – и у них отлично получается. Я ухмыляюсь – моя оскорблённая девочка решила развести меня на эмоции. Ну, давай-давай, малышка, покажи свой гонор. Тут Светка замечает меня, улыбается, как родному, и машет рукой. Я расплываюсь в ответной улыбке, а она пытается привлечь к нам внимание своих подруг. Рыжая мгновенно прилипает к нам взглядом и тоже лыбится – девочка бесспорно заинтересована и уже настроена на правильный курс.
– О, да, моя сладкая, неси ко мне своё нежное вымя, – приговаривает Геныч, плотоядно улыбаясь рыжей. – Жека, ты только посмотри, как эти мячики прыгают мне навстречу. Ты её знаешь?
Я отрицательно качаю головой, но друг, залипший на дойках, меня уже не видит. Зато хорошо видит Вика и, убедившись, что мы оба смотрим в их сторону, морщит свой маленький красивый носик, вскидывает подбородок и, одёрнув подруг, резко поворачивает в другую сторону. Девчонки заметно разочарованы, растерянно оглядываются на нас, но послушно следуют за моей командиршей. Этот показушный демарш выглядит смешно, но Геныч, успевший нырнуть в свои фантазии, совсем не готов к такому облому:
– Э-э, че за хрень, Жека… а куда они? Вот ты олень, это ж они, похоже, от тебя щеманулись.
– Поддувало задвинь, не стоит у меня на них.
– Эх, брат, было бы желание, а остальное встанет, – философски изрекает Геныч и тоскливо вздыхает по уплывшим сиськам.
Я наблюдаю, как изящная Вика, словно ледокол, пробирается сквозь толпу к барной стойке, увлекая за собой подруг. А у бара неожиданно замечаю знакомую фигуру. А этот мудила что здесь забыл?
Соболев, падлы кусок, восседая на высоком барном стуле, хлебает какое-то мутное пойло и выискивает глазами жертву. На хрена этот престарелый карась сюда заплыл, у него что, работа закончилась? Или, точнее сказать, закончились работницы. В офисе отца Соболев уже давно окучил всех более-менее доступных и симпатичных тёлочек. Бабам он почему-то нравится и даже был их главным идолом, пока я не вернулся из армии. Отец решил, что практика под родительским неусыпным надзором мне необходима и невольно спутал карты Соболеву, который предпочитал быть единственным альфа-козлом в своём огороде. Но, откровенно говоря, его вспаханная территория мало меня привлекает, тогда как в нашем большом городе поле не пахано. Тем не менее, внимание женской половины в нашем офисе переметнулось ко мне, за что Соболь ненавидит меня ещё более люто, чем я его. Открыто он, конечно, не рискнул бы со мной конфликтовать, но я в курсе, что этот додик завидует мне и за глаза называет тупым мажором и бездельником. Мой кулак давно уже чешется от нестерпимого желания подрихтовать его самодовольную, слащавую рожу. Но до сих пор Артур не нарывался, и мне приходилось выжидать подходящий момент. И вот сейчас, кажется, момент настал… ведь этот лохопудель прямо сейчас сидит и трахает глазами мою девочку. А эта мелкая сучка уже подаёт ответные сигналы своими разукрашенными гляделками. И тут же в памяти возникли другие глаза – невероятные, гипнотизирующие, золотисто-рыжие, как у пантеры. Вот это глаза – дикий космос…
– Слышь, Жек, там какой-то чухан твою Вику клеит. Ты как, не против?
– Главное, Геныч, что она сама не против, – я пронаблюдал, как Вика, запрокинув голову, хохочет над баснями этого клоуна, а рядом ещё один весельчак развлекает Светку и грудастую рыжуху. Здоровый лось… наверняка он здесь вместе с Соболем. Кулак зачесался, но показушное веселье Вики меня слегка остудило.
Что ж, раз девочек потянуло на приключения, пока не стоит им мешать. Максимум, что им грозит от Соболева – продегустировать его вездесущий член.
– Жека, пойдём, вклинимся! Что-то им без нас слишком весело, а я тоже хочу поржать, – не унимается Геныч.
Мой друг всегда был слишком активным и неутомимым и предпочитал не тосковать ни минуты. А ещё у Геныча есть уникальная способность в любой ситуации находить повод для веселья. Но главными развлечениями, по мнению друга, были и остаются хорошая живительная драка и горячий творческий секс. Вероятно, сейчас он наметил для себя оба аттракциона.
Я хмуро наблюдаю, как Соболев обнимает мою Вику за талию, а она… Вот же шлюха! – закусив нижнюю губу и опустив ресницы, она прижимается своей грудью к этому чертиле и внимает всей той х*йне, что он вливает ей в уши. Внезапное отвращение к Вике, даже неожиданно для меня самого, перевешивает желание убивать.
Геныч, готовый сорваться в бой, вскочил на ноги и сжал кулаки.
– Жек, ты че завис, он же твою девку щупает.
– Геныч, остынь, это её выбор. Этот фуфел батрачит на моего отца и выбешивает меня изрядно, и уже давно. Я тебе даже больше скажу – я просто мечтаю смять его табло, но… не в этот раз. Сегодня мы уважаем выбор моей девушки и не вмешиваемся.
Геныч вытаращился на меня, как на больного.
– Хочешь сказать, тебе похер?
Я задумался. Нет, пожалуй, мне не похер – я не люблю, когда трогают моё, и ещё пару дней назад, до того, как Вика заявила, что между нами всё кончено, я бы вырвал руки любому, кто посмел прикоснуться к моей дюймовочке. Вот только сейчас эта дерьмовочка затеяла паршивую игру и сама нарывается на чужой джойстик. А мою ревность очень эффективно охлаждают навязчивые видения – губы француженки и то, что я мечтаю сотворить с этими губами. Рот наполняется слюной, и ощутимо тяжелеет в паху. На мгновение прикрыв глаза, я представляю Диану, стоящую передо мной на коленях и хищно облизывающую губы, как в предвкушении темнеют её невероятные глаза…
Бл@дь, о чём я думаю? Совсем с катушек съехал. Кажется, эта ведьма становится моим наваждением, таким дерзким и вызывающим… Даже в своих фантазиях я не могу представить её покорной и растерянной. Да и хочу ли?..
– Жек, ты уснул что ли? – Геныч по-прежнему бьёт копытом и ждёт от меня немедленных и решительных действий.
– Ладно, пойдём, отобьём для тебя рыжую, только Вику не трогать. Она же мне мстит, так пусть отрывается девочка, – я с неохотой поднимаюсь из-за стола, готовый следовать за своим взбудораженным другом.
Геныч же всем своим видом демонстрирует, насколько он не согласен со мной насчёт Вики, но пока молчит.
– Мальчики, у вас тут свободно? – три так-себе-девахи заняли наступательную позицию у нашего столика, призывно скалясь.
Геныч придирчиво осмотрел предложенную альтернативу и безапелляционно заявил:
– Идём на бар.
– Располагайтесь, девчонки, мы за напитками, – обнадёжил я их и двинулся следом за своим другом.
2
Вика наверняка заметила наше приближение, потому что вдруг резко подалась к Соболю и приникла губами к его уху. Похоже, что-то интересное вещает, потому что на его лице отражается удивление, и он начинает шарить взглядом по сторонам. А заметив меня, криво ухмыляется, переносит свою, явно лишнюю, клешню с Викиной талии на её задницу и опасно приближает свой е*аный рот… к губам моей… сука, бывшей девушки. Теперь однозначно бывшей! Тупая шавка! И ведь хватило же мозгов, а!.. Неужто после такого она на что-то надеется или действительно сжигает мосты?
– Спокойно, Геныч, – цежу я сквозь зубы, сжимая кулаки.
И хер пойми, кого я сейчас пытаюсь успокоить. Но как-то стрёмно бить рожу тому, на кого так открыто вешается твоя девчонка. «Бывшая», – напоминаю себе. Рыжая, к слову, ведёт себя гораздо скромнее, чем невинная лапочка Викуля. Решение приходит мгновенно.
– Геныч, прости, брат, но рыжая сегодня моя.
Друг зависает лишь на пару секунд, но понимание его уже настигло, и он пожимает огромными плечами.
– Без базара, Жек, Светка тоже ничего, деятельная.
Геныч вдруг ускоряется, когда кореш Соболя намеревается пометить мою рыжую избранницу своей слюнявой пастью. К чести рыженькой, она совсем не торопилась отвечать взаимностью и пытается высвободиться из настойчивых объятий:
– Игорёк, ну перестань, – уклоняется она от поцелуя.
Игорёк, значит?
– Эй, ты, чепушила, – без лишних предисловий между ними вклинивается Геныч, – а тебе одному не многовато сразу двоих! Так ведь заметь, ещё и чужих девочек! – он оттесняет рыжую в сторону.
– Ты кого, бл@дь, чепушилой назвал? – просипел Игорёк угрожающим тоном. Ох, зря он так с Генычем.
– Так тебя, Алёша, – развеселился мой друг и скомандовал девчонкам: – Заюшки, подождите нас в сторонке, мы сейчас к вам присоединимся.
Светка давно и не понаслышке знает Геныча, а потому послушно кивает и, схватив рыжую за руку, тащит её в сторону, но Игорёк очень сильно против и пытается вернуть свою добычу.
– Свалил на хер от моей девочки, – спокойно говорю ему, старательно не обращая внимания на сосущуюся рядом парочку.
Вика мгновенно реагирует на мой голос и, отлепившись от Соболева, резко разворачивается и сплетает руки под грудью. Всё это я отмечаю боковым зрением, а мой взгляд по-прежнему устремлён на, мать его, Игорька. Однако этот неосторожный мудак меня игнорирует и, похрустывая челюстью, похоже, намеревается наказать Геныча. Мой друг отступает и наслаждается своей игрой.
Но тут Вика решила выступить:
– А я что-то не поняла, по какому случаю вы тут права качаете?
Геныч, отпрыгнув на безопасное расстояние от Игорька, с искренним удивлением вытаращился на Вику:
– Да кто тебя трогает, чайка вологодская? – загудел он своим трубным басом. – Ты можешь продолжать облизывать своего лошка, не отвлекайся. Зачем нам чужие шмары, когда мы пришли за своими девочками.
Вика ошарашенно зашлёпала ресницами, но я лишь скользнул по ней быстрым взглядом, с сожалением успев отметить её припухшие губы. Сука! Кулаки нестерпимо заныли от дикого желания вдавить аристократический нос Соболя в его черепную коробку нюхалкой внутрь. От ярости темнеет в глазах, но я, охереть какой волевой пацан, цепляю маску пох*иста, и лишь побелевшие костяшки на сжатых кулаках способны выдать мою злость.
А глупый и разогретый адреналином Игорёк резко дёргается в сторону Геныча и тут же, крякнув, тяжело оседает на пол. Я давно говорил другу, чтобы хоть значок на груди нацепил с предупреждающей надписью «бесконтактный убийца» для информирования бойцов-дилетантов. Кто ж не знает, что выброс кулака у Геныча быстрее броска кобры, а посему с хорошим мордобоем ему частенько не везёт – обычно оппоненты вырубаются раньше, чем мой друг входит в азарт. Надо ли говорить, что мне рядом с Генычем вообще не светит размяться.
Взгляд Соболева очень явственно свидетельствует о приближающейся диарее. Но идиотом он раньше не был, а потому и сейчас оценил ситуацию правильно. С досадой и удивлением он оглядел распластанного на полу приятеля и прикинулся лопухом:
– Здорово, Жень, а что вообще происходит? – Соболь предусмотрительно убрал руки от Вики и, кивнув на неё, спросил: – Я не понял, Вика твоя девушка, что ли?
– Странный вопрос, Соболь, я думал, что твоя, – я равнодушно мазнул взглядом по моей, безусловно бывшей, подружке и с удовлетворением отметил её растерянный взгляд и обиженно поджатые губы.
Настроение незамедлительно взметнулось вверх на десяток пунктов, а желание зверствовать иссякло. Его сменило новое, куда более жизнеутверждающее желание, и симпатичная рыжулька мне в этом поможет.
– Нет, мы с Викой только познакомились… – безрадостно бормочет Соболь и с предусмотрительной осторожностью косится на Геныча, который пребывает не в лучшем расположении духа – пар он так и не выпустил, а на Соболева команды «фас» не было. Геныч скалится в жуткой улыбке и молчать уже не может:
– Только познакомились – молодцы! – и, приблизившись к Соболеву, доверительно и оглушительно шепчет: – Отличный выбор, кстати, один мой друг уже пробовал, очень рекомендует. Поверь, щель оправдывает средства.
Вика, задохнувшись от негодования, ловит ртом воздух и ждёт, что я вмешаюсь. Конечно, детка! Я хлопаю Геныча по плечу и киваю на выход, пока он не слишком увлёкся. На полу завозился и закряхтел поверженный Игорёк, пытаясь подняться на ноги.
– Бывай, Соболь, – машу ему рукой и, подмигнув растерянной Вике, подталкиваю моего разговорчивого друга к выходу.
– Предлагаю предложение! – торжественно провозгласил Геныч, когда мы в компании весёлых подруг покинули клуб. – Кто за то, чтобы продолжить наш прекрасный вечер в более романтической атмосфере?
Под романтической атмосферой обычно подразумевается моя берлога, и я незаметно морщусь. Только вчера волшебники из клининговой копании превратили мою квартиру в храм чистоты и порядка, и тащить девчонок к себе домой мне хочется меньше всего.
– А мы не против! Только, Жень, а как же Вика? – Светкин голос вдруг погрустнел, в то время как глаза просто светятся от радости. – Вы с ней что, и правда расстались?
– Хочешь об этом поговорить? – мрачно интересуюсь у неё, но Светка отрицательно мотает головой.
– Вот и замечательно. А как зовут нашу прекрасную огненную барышню? – я приобнимаю рыжулю за талию.
3
Проснулся я от громкого и настойчивого звонка мобильного телефона. Как же хреново! В моей голове, колокольне, кто-то очень мерзкий раскачал самый большой колокол. Стараясь не делать резких движений, я дотянулся до мобилы.
– Да, – глухо хриплю в трубку.
– Жень, это ты? Ты что, заболел? – послышался взволнованный голос отца.
– Да.
– И чем ты болен, сынок? – теперь в тоне отца слышны язвительные нотки. – Твой недуг называется «перепил»?
– Да! – А смысл отрицать?
– Послушай ты, дятел, кроме слова «да» другие ещё остались в твоём лексиконе? – начинает заводиться отец.
– Да.
– Ты лучше не зли меня, щенок. Третий день ты не появляешься в офисе. Тебе уже не нужна эта работа?
– Да.
– Что, чёрт возьми, да? Ты собираешься работать?
– Нет.
После недолгой паузы тон отца изменился:
– Послушай, сын, приезжай ко мне в офис, и поговорим нормально. Возможно, я действительно где-то был не прав. Но всё ведь решаемо… посидим с тобой, обсудим… Хорошо?
– Нет.
Отец засопел в трубку, пытаясь не сорваться.
– Женя, сынок, ты же не маленький мальчик. Уже вроде бы взрослый мужчина.
– Да ну? И как же ты это разглядел?
– Ты давай, прекращай уже свой глупый демарш и подъезжай ко мне, есть серьёзный разговор.
– По поводу?..
– Приедешь – и всё узнаешь. Когда тебя ждать?
Я взглянул на рыжие локоны, разбросанные на соседней подушке, прикинул…
– Через пару часов буду.
– Годится, – устало согласился отец.
Как только я завершил свой содержательный разговор, рыжая копна на подушке встрепенулась и из-под неё выглянуло лицо женщины из племени Хули. К отцу захотелось умчаться немедленно. Обхватил руками гудящую голову, я голым бреду в душ. А в гостиной Светка самозабвенно благодарит Геныча за романтик. Заметив меня, она расстаралась ещё активнее под одобрительное мычание моего друга. Бл@дь, не квартира, а бедлам какой-то. Я меняю курс и двигаю в кухню за антипохмелином.
4
– Алинка, неужели ты ещё на посту? – задаю дежурный вопрос, обнаружив в приёмной отца улыбающуюся брюнетку.
Недалёк тот день, когда её заметит кто-то компетентный и полезный. И это правильно, но мне наверняка будет её не хватать.
– Я тебя ждала, Женечка, – она выходит из-за стола мне навстречу, призывно покачивая узкими бёдрами.
– Что новенького в нашем королевстве? – я шлёпаю по её упругому заду и обнимаю за талию.
– Шеф не в духе. И сегодня опять приходила эта чёрная кобра Диана, – капризно мурчит Алинка и жмётся ко мне грудью.
Диана… Это имя пробуждает похоть, злость и азарт. Дьяволица! Я злюсь на собственную реакцию и, с раздражением стряхнув с себя секретаршу, вламываюсь в кабинет отца.
– Ты раньше, чем обещал, – он окидывает меня задумчивым взглядом.
– А это плохо?
– Жень, не выпендривайся и присаживайся давай.
Я плюхнулся в кресло и с вызовом уставился на отца.
– Сынок, объясни мне, пожалуйста, что за бойкот ты мне устроил? И при чём здесь работа? Неужели ты, взрослый парень, не понимаешь, что не всё зависит от твоих хотелок?
– А от чьих, от твоих?
– Женя, объясни спокойно, что тебя не устраивает, – отец не выказывает даже намёка на недовольство и раздражение.
– А должен объяснять? Ты же, папа, тоже вроде взрослый парень… так что, неужели надо разжевывать? – сверлю родителя хмурым взглядом и вовсе не собираюсь облегчать ему задачу по укрощению меня. Он серьёзно решил, что я отпущу такую стрёмную подставу?
– Ты из-за Артура разозлился? Но, Жень, ему действительно очень нужна помощь, а ты в этом лучший. Он уже два дня пыхтит над этим заказом, – изощряется отец.
И, казалось бы, всё понятно, логично… но абсолютно не то. Наш босс ни разу не дурак, а значит, дураком он считает меня. Встаю из кресла и решительно направляюсь к выходу.
– Женя, постой! – с досадой выпаливает отец. – Да что ж ты у меня такой упрямый?! Всё, прости меня, я погорячился. Я понял, что дело в Диане, вернее в том, что я позволил себе при ней. Да, признаю – я был не прав… Но, знаешь, ты тоже хорош! Сам-то вспомни, что ты мне здесь устроил и в какое положение меня поставил. Считаешь, у меня не было причин вспылить? А ведь ты даже не извинился! И, ладно бы передо мной, но перед Дианой ты просто обязан был извиниться. И твоё счастье, сынок, что она забавлялась, а не злилась.
Мне понадобилось некоторое время, чтобы переварить услышанное и впасть в состояние бешенства.
– Забавлялась?! Мной?..
– Жень, вообще-то, я тебя предупреждал, что она тёмная лошадка, – осторожно начал отец.
– Я заметил, что тёмная, – цежу сквозь зубы. – И не объезженная. Пап, вот сейчас скажи, как есть – у тебя на неё свои личные планы? – вглядываюсь в его лицо, ожидая смятение… но отец кажется искренне удивлённым.
– Жень, да клянусь, что нет! Нет, понятно, что она мне нравится, но ведь это… э-э… Да и кому бы она не понравилась?
– Мне, – отвечаю слишком быстро резко, и даже почти искренне. Во всяком случае, чувство, которое вызывает во вне эта ведьма, симпатией точно не является. То целая буря разных и очень противоречивых чувств.
Отец внимательно меня разглядывает и говорит очень серьёзно:
– Женя… ты держись от неё подальше, хорошо? И ссориться с ней я тебе очень не рекомендую. Если честно, то я и сам её опасаюсь. Вон, Соколов ей в рот заглядывает и угождает, но я точно знаю, что между ними ничего такого нет. Да Сокол периодически удавить её готов! Но стелется пушистым ковриком. Так что делай выводы, сынок.
Я ухмыляюсь – да какой он, на хрен, Сокол? Тетерев откормленный. А в рот этой суке заглядывает, потому что другие места ему не судьба увидеть. И желание удавить мне понятно.
– Пап, а где живёт наша француженка?
– Так во Франции, вроде… в Париже, – неуверенно бормочет отец.
– Да я не об этом. В нашем городе она где остановилась?
– Ты что, вообще меня не слышал? Забудь о ней, говорю! – отец повысил голос, но меня не проняло.
– Слушай, пап, а скажи, зачем ЕЙ жить в нашем городе, это что за бред? – спрашиваю и удивляюсь, почему этот вопрос озадачил меня только сейчас.
– Да она, кажется, родилась здесь, в нашем городе, – похоже, отец тоже озадачился. – Но про её родственников я ничего не знаю. Во всяком случае, пока её квартира не готова, живёт она в гостинице.
– И что, она собирается променять Париж на нашу провинцию? Даже не на Москву? – я злюсь и не могу понять причину, но всё же хочу получить утвердительный ответ.
– Да я не знаю, – отец пожимает плечами. – Зов крови… родные корни…
– Пап, ты посмотри на неё, какие корни?.. Какая, на хер, кровь? Её родные корни остались на плантациях, среди чернокожих рабов.
– Евгений, – внезапно посерьёзнел отец, – я понимаю, что ты парень горячий, однако мне хочется верить, что не глупый. Поэтому засунь подобные мысли себе… куда-нибудь засунь, короче, и поглубже. Её происхождение – это не наше с тобой собачье дело. Тебе не нравится спокойно жить, хочешь проблем огрести? Да пусть она живёт, где хочет! И, кстати, в Москве у неё тоже есть квартира – Соколов подсуетился. Только почему-то главный акционер ей дорожку вылизывает и не конфликтует, а какой-то пацан тут плещет гормонами. Ты, сынок, не беси её лучше, по-хорошему тебя прошу.
Отец сильно разнервничался, и вроде я понимаю, что он прав – зачем совать нос в змеиную нору?..
– Да ладно, пап, успокойся, не буду я к ней лезть. Пусть живёт в своей «Крепости» на зависть людям. А с её стервозностью ей бы ещё обнести свою хату пятиметровым забором и выставить вооружённых бойцов по периметру. Вот не зря она именно крепость задумала, уверен, что этой бестии есть от кого прятаться. Наверняка она и из Парижа свалила не просто так. Слышь, а может, продадим её каким-нибудь охотникам? – с азартом разошёлся я в своих фантазиях.
А отец, как ужаленный, выскочил из-за стола и нервно заходил по кабинету. Нарезав пару кругов, он остановился напротив меня, яростно сверкая глазами.
– Женя, у тебя чувство самосохранения алкоголем вымыло? Ты что несёшь? – рычит он, приблизив ко мне разъярённое лицо.
– Пап, у тебя паранойя разыгралась? Какое самосохранение, я что, должен бояться какую-то сопливую девку? Ты шутишь? – Вот сейчас мне реально стало смешно. Или я где-то не догоняю?
– Во-первых, сыночек, Диана уже далеко не сопливая девчонка и ей под тридцатку, – торжественно выдаёт отец, а у меня непроизвольно отвисает челюсть… Да ладно?! – Во-вторых, мы не знаем, кто за ней стоит. А в-третьих, ты сам неужели ничего не заметил?.. Ты её взгляд видел?.. Смотрел ей в глаза? Да мне под стол залезть хотелось, когда она высказывала недовольство… и неважно чем… Ты голос её слышал? А ты вообще подобный голос когда-нибудь слышал? Помнишь, ты ведь сам сказал, что стоит ей зайти в автосалон и выбрать машину, и об оплате никто не вспомнит? Ты с чего так решил? Да потому что ты тоже видел и слышал! Просто тебя уже отпустило, а я с ней сегодня пообщался. И знаешь, сынок, мне подумалось, что, если она попросит сигануть с крыши… э-э… какого-нибудь недоброго парня, то… вряд ли он сможет ей отказать.
– Ну, прямо Мессинг в юбке, – мрачно усмехаюсь. – Пап, но ты же у нас добрый парень… А если ты однажды выйдешь из окна, я буду знать наверняка, с кого спросить. Спасибо, что предупредил.
ПиZдец! В голове не укладывается, что отец говорит на полном серьёзе, но шутить с ним на эту тему сразу расхотелось. Не хватало ещё, чтобы из-за этой ведьмы у него сердечный приступ случился.
– Но такое ведь бывает, Жень, – отец отчего-то перешёл на шепот. – И это, между прочим, не только мои выводы, а Соколов мало похож на параноика. Поэтому давай просто не будем ей на хвост наступать.
Мне вдруг захотелось развить тему змеиного хвоста, но, оценив измученный вид отца, я просто ответил:
– Хорошо, давай не будем, – и заметил, как тот облегчённо выдохнул.
Да что это за хрень такая?
– Пап, ты для этого меня вызывал?
– А-а… нет, конечно… Кстати, спасибо, что напомнил. Ты меня своими финтами совсем с мысли сбил. Я вот что хотел, Жень, – отец уселся напротив и доверительно наклонился. Точно сейчас херню какую-нибудь сморозит. – Помнишь, твой знакомый приобретал парковочное место на первом уровне? Сынок, а ты не мог бы уговорить его поменять на второй?
– С чего бы мне это делать?
Отец хмуро пожевал нижнюю губу и вкрадчиво произнёс:
– Понимаешь… Диане нужно одно место на парковке.
– Погоди, так вроде бы у неё уже есть два места…
Отец молча кивает, а мне стоит огромных усилий сохранять невозмутимость. Да что вообще происходит, чем эта ведьма так его запугала? Она отца за лоха, что ли держит и что попросит в следующий раз – директорское кресло? Всё, хладнокровие меня покинуло.
– Этой суке понадобилось третье парковочное место? Она там собственный автопарк решила устроить, что ли?
– Жень, это уже не наше дело, – отмахивается отец. – Ты что думаешь, она одна собирается жить в этом своём трёхэтажном тереме?
А вот об этом я, кстати, вообще не подумал… А почему не подумал? И с кем она собирается жить в пентхаусе? Буквально всё во мне взбунтовалось против. Осталось только разобраться, против чего… или кого.
– Она замужем? – спрашиваю, боясь услышать ответ.
– Вроде нет, – хмурится отец, – да и какая нам разница? Просто договорись о месте, а мы вернём твоему знакомому часть денег. Пусть возьмёт второй уровень…
– Нет, – отрезаю я, – пусть сама договаривается, колдует, гипнотизирует, раз такая крутая горгона. Глядишь, может, ей владельцы и бесплатно весь первый уровень отдадут.
– Сынок, Диана наш партнёр и она попросила именно нас. Думаю, что мы должны ей помочь.
– Ни хрена я ей не должен. Тебя, я смотрю, она тоже заколдовала, раз ты всю эту пургу гонишь. А знаешь, пап… пусть она сама меня попросит… ласково. А я подумаю и, может, даже помогу, а заодно проверю на себе её волшебные чары, – поднявшись с места, я пинком отшвырнул кресло со своего пути и покинул кабинет отца.
Но уже спустя пятнадцать минут возвращаюсь. И что, спрашивается, я вызверился на отца за эту грёбаную парковку? Старик и так не в себе и, уж точно, не виноват в этой ситуации. В истинной же причине моей злости мне не хочется признаваться даже себе. Да я и сам не уверен ни в чём, что касалось бы этой стервы. И даже все воспоминания о ней, что клином засели в моей голове, уже кажутся нереальными. Похоже, как выразился отец, меня немного отпустило. Моя больная фантазия превратила эту ведьму в совершенство… а может, всё дело в её глазах? Точно – в глазах и в голосе. Какая-то мелкая дрянь за несколько дней превратила нас с отцом в неврастеников. Хотя, и не мелкая, как оказалось. Поверить не могу, что она старше меня. А, может, ей вообще уже лет двести? Ух бл@дь, что за дремучий бред у меня в голове?! Мне так-то есть, о чём подумать… Вот, например, вчера мне Вика изменила с Соболевым. И это, как бы, серьёзная трагедия…
Да что такое в этих жёлтых глазах? Может, и правда, гипноз?
– О чём задумался, сынок? – отец смотрит на меня устало и почти ласково. Похоже, эта вампирша высосала из него всю энергию и злость.
– Пап, а что тебе известно о Диане, кроме её имени и страны проживания?
Отец тяжело вздохнул и прикрыл глаза.
– А что тебя интересует?
– Всё. Всё, что знаешь.
– Да ничего я почти не знаю. Родилась здесь и жила какое-то время… лет до десяти, кажется. Сейчас восстанавливает российское гражданство. Что ещё… у неё двойное полное имя – и Диана, и Эсмеральда, и-и… хер поймёшь, как её правильно величать. Фамилия Шеро досталась от отца. Он вроде как был могучим воротилой, но пару лет назад почил с миром. Есть все основания предполагать, что бабла у нашей девочки-наследницы немеряно и ума палата. Ну вот, похоже, и всё. А ты никак не угомонишься?
– Не густо… А наши СБэшники её проверяли?
– Жень, ну, Соколов же не идиот!.. Конечно, он собирал информацию и остался вполне удовлетворён. Косяков серьёзных за ней нет, образование блестящее, хватка железная… и, главное, колоссальные навыки и связи для нашего плодотворного сотрудничества, – подытожил отец.
– Вот! Колоссальные навыки! Какие навыки, пап?..
– Жень, она переговорщик, причём самый лучший. И, знаешь, этого уже достаточно, будь у неё даже всего три класса церковно-приходской школы. Есть результаты, превосходящие самые смелые ожидания – вот это и имеет значение. И не в обиду, Жень, но тебе она не по зубам. И мне, кстати тоже. И Соколову, – с особым удовольствием добавил отец. – Поэтому отпусти и не думай.