Алиса Перова
Танго на троих
К концу моей пламенной речи бабка и её недоразвитая внучка разрыдались в голос, вероятно, каждая о своём. Тётка тяжело дышит и держится за сердце, будто оно там у неё есть, Пухляк протирает вспотевший лобик, а Артур куда-то испарился. Ну, а полковник… Полковник довольно и загадочно улыбается.
Через полчаса на территории дачи остались трое – я, бабка и Полкан. И я с радостью отправилась на прогулку, чтобы вдыхать полной грудью полезный, такой чистый воздух. Сейчас я действительно испытываю огромное удовлетворение.
Глава 17
2018 год
…Даль, прирождённая, как боль,
Настолько Родина и столь –
Рок, что повсюду, через всю
Даль – всю её с собой несу!
Даль, отдалившая мне близь,
Даль, говорившая: «Вернись»…
М. Цветаева
Воронцовск
Аэропорт родного Воронцовска не впечатляет. Я собираюсь здесь жить, хочу снова полюбить этот город и, конечно, после стольких лет отсутствия не должна поддаваться первому впечатлению. Такси мчит меня по улицам, залитым тёплым светом фонарей, и я жадно впитываю мелькающие за окном картинки моей покинутой и почти незнакомой родины. Разноцветная иллюминация отражается в стеклянных фасадах стильных новостроек… Красиво! Мой город сильно изменился – разросся и похорошел. Не столица, конечно, и не заграница, но ведь родину не выбирают… а я никогда не забывала свои корни.
Небольшая частная гостиница в центре, на набережной, оказалась вполне приемлемой для проживания. Здешний «люкс» сильно отличается от уже привычных, но меня он вполне устраивает. Оставляю свой багаж посреди номера и выхожу на балкончик, обвитый виноградной лозой. Пытаюсь представить, как было бы уютно и приятно постоять здесь летним вечером. Странно, но прожив в этом городе тринадцать лет, я никогда не бывала на этой набережной. Возможно, раньше она не была такой ухоженной и красивой, но картинка, открывшаяся передо мной сейчас, мне определённо нравится. Очень нравится!..
Огромное водохранилище, наше местное море, всегда было гордостью и украшением города. Яркая и полная луна отражается в воде, и лунная дорожка, переливаясь и сверкая, освещает путь к родному берегу – туда, где прошло моё счастливое детство, где я стремилась к Олимпу… Там живут дорогие мне люди и навсегда осталась моя мамочка. Сейчас, глядя на усыпанный множеством огней родной берег, я ощущаю ноющую тоску и лелею хрупкую, но необходимую, как глоток свежего воздуха, надежду.
* * *
Разобрав свой багаж, я быстро приняла душ и удобно устроилась на постели с ноутбуком. Лишь совсем недавно, благодаря социальным сетям, я позволила себе заглянуть в жизнь тех, кто были и по-прежнему остаются мне дороги, и кого я сама оставила в прошлом, вычеркнув на долгие годы из своей жизни … Но не из своего сердца.
Моя Дашка… – какая она взрослая и симпатичная! Всё такая же блондинка, только уже не с косичками и хвостиками, а с модным, пышным каре. Даже на фото заметно, какие у неё густые красивые волосы. Дашка почти такая же хрупкая, только эта хрупкость уже не подростковая, а женственная. На ней длинное в пол платье – подруга всегда стеснялась своих тонких ножек. Но зато смелое декольте демонстрирует наличие совсем немаленькой груди – эффектной блондиночке есть, чем гордиться.
На фото моя Дашка провожает дочку в первый класс. Девочка очень похожа на неё – беленькие косички, голубые лучистые глазки и тоненькие ножки. Я улыбаюсь. Какая она сейчас, моя Дашка? Если такая же оторва, как раньше, то пошлёт меня сразу. Не представляю, как я это переживу, но очень постараюсь найти способ, если и не вернуть её дружбу, то хотя бы встретиться и откровенно поговорить. Тогда, много лет назад, я была слишком обижена, когда она рассказала Шерхану и Витьку, что на самом деле со мной произошло. А Витёк рассказал об этом Серёже. Дашка хотела добиться справедливости, мечтала отомстить за меня, а в результате подставила близких мне людей и тем самым оборвала для меня последнюю ниточку, связывающую нас.
Не то чтобы я не могла связаться с ними… Просто в то время не затрагивать мою трагедию в разговоре было невозможно, и я пошла по пути наименьшего сопротивления – просто перестала выходить на связь. Тогда, в тринадцать лет, я не готова была заново переживать свою боль, объясняясь с людьми, принявшими слишком близко к сердцу мою историю, а тем более с мужчинами. Я надеялась, что скоро смогу вернуться и объясниться, но это «скоро» растянулось на долгие пятнадцать лет. Конечно, я давно простила свою Дашку за длинный язык, и теперь очередь за ней – простить меня за многолетнее молчание.
Захожу на страничку к Витьку. Когда я нашла его на просторах интернета впервые, то сильно удивилась, увидев рядом с ним на фото… Бог мой – Таньку! Из списка друзей я вычеркнула её задолго до отъезда. Была ли она действительно такой плохой – я не знаю, но её зависть и неприязнь я всегда ощущала кожей. Танька и девочкой была очень симпатичной, а сейчас просто расцвела. Эффектная, фигуристая шатенка, которую нежно прижимает к себе мой Витёк. Ай-ай-ай! Добилась-таки своего! Она ещё в школе страдала по моему партнёру, но он тогда никого не замечал, кроме меня. Да и выглядела Танька в то время, в отличие от меня, совсем ребёнком, хотя она и на год старше.
Эх, Витя, кажется, ты попал. На фото рядом с маленькой Танькой Витёк смотрится настоящим великаном. Симпатичный, стройный, он по-прежнему в танцах, и на его странице много фотографий с танцпола. Его партнёрша гораздо изящнее, чем я была когда-то. Ну, хоть с ней он больше не надрывается. Простит ли он мне моё исчезновение? Конечно, да – мужчины всегда меня прощают. Вот только нужно ли ему сейчас это испытание – в виде меня?
Информацию о Янке я долго не могла найти, и узнала о судьбе подруги только на странице её старшего брата. Узнала уже давно, поэтому сейчас не так больно. Фотография моей Янки, весёлой, боевой девчонки обведена в чёрную рамочку с комментарием ниже – «Люблю и помню». Как же так, моя подруга, что с тобой случилось? Нахлынули воспоминания и навернулись слёзы. Эта смелая девчонка готова была порвать любого за мои страдания, и нам с Дашкой часто приходилось сдерживать её воинственность. Лишь поэтому я не смогла доверить ей тогда свою тайну. В той непростой ситуации Янка точно не сдержалась бы, и я очень боялась за неё. А вот теперь её нет… и я уже никогда не смогу сказать ей, как сильно люблю её и, что всегда ей доверяла.
Серёжа… Серёженька… Серж. Он всегда настаивал, чтобы все его звали Сержем, ему так больше нравилось. И только я упрямо называла его Серёжей. Кажется, годы ему нипочём – до сих пор, как мальчишка, только лучики морщинок в уголках улыбающихся глаз выдают возраст. Сколько ему сейчас? Вероятно, уже хорошо за сорок. Уж он-то точно не мог меня забыть. Вот только сильно я тогда подпортила его грандиозные планы. Интересно, покорил ли он свой вожделенный Олимп без меня?
И, наконец, мой Шерхан. Серьёзный, деловой и… постаревший. Но не старый и всё ещё интересный мужчина. А раньше вообще был шикарным, но оценить я смогла только сейчас. Вот, кто никогда не сможет меня забыть! А простить?.. Я очень надеюсь, что сможет… Ведь я на коленях готова вымаливать его прощение. И он обязательно меня поймёт – он человечище.
Ну вот и всё, я подсмотрела за моими друзьями… как будто поздоровалась. А разглядывать врагов у меня нет ни желания, ни настроения – о них мне и так всё известно.
* * *
Утром, проглотив вполне приличный завтрак, я позвонила Ланевскому – главе местного филиала «СОК-строй». Наверняка, Карабас успел предупредить его о моём внезапном прилёте. О том, что я отбываю в родные пенаты, сам Карабас узнал лишь вчера вечером, когда я уже регистрировалась на рейс в аэропорту. Пресекая его возмущение, я объяснила, что решение было спонтанным, а свои вещи я оставила на хранение в отеле, чтобы не тормозить ремонт в новой квартире. Карабас пробурчал что-то по поводу моей непредсказуемости, пожелал удачи и пообещал содействие в любых вопросах. И уж конечно он не мог не предупредить Ланевского о том, что к ним едет «ревизор».
После третьего гудка в динамике раздался приятный мужской голос:
– Слушаю Вас.
Ранее мы с Ланевским виделись лишь однажды, когда я защищала свой проект, а в дальнейшем общались только по телефону и видеосвязи, пока я контролировала возведение моей «Крепости». Можно даже сказать, что в некотором роде моя «Крепость» – это кот в мешке. И сейчас я очень надеюсь, что содержимое «мешка» меня не разочарует.
– Добрый день, Александр Андреевич, это Диана Шеро.
– А, Диана, здравствуйте, очень рад Вас слышать. У Вас новый номер телефона?
– Да, сохраните его, пожалуйста. Сегодня мне хотелось бы с Вами встретиться, чтобы обсудить наши общие дела, это возможно?
– Для Вас, Диана, всё возможно. Где и во сколько Вам будет удобно со мной встретиться?
– Я подъеду к Вам в офис в 14-00.
– Договорились, я буду ждать Вас. До встречи, Диана.
Нравятся мне такие мужчины – деловые и лаконичные.
А сейчас меня ждёт дело первостепенной важности. Собираюсь быстро. Чёрные легинсы из тонкой кожи, облегающий светлый джемпер – стильно и неброско. Волосы оставляю распущенными и, оглядев себя в зеркале, остаюсь довольной. Пальто, сапожки, сумочка – я готова, и такси уже ждёт. Ох, помоги мне, Господи!
2
К родной школе подхожу с замиранием сердца. Стены многих учебных заведений ещё помнят меня, но моё сердце замирает только здесь, где всё связано с детством, с мамой и счастьем. Вхожу, и мой взгляд упирается в стену, где когда-то висела мамина фотография. Конечно, там её больше нет, как и не осталось в этой школе помнящих её учеников. На этом месте висит стенд «Наши чемпионы». Да, наверное, так и должно быть… тогда откуда во мне эта непонятная обида? Погруженная в собственные мысли, я не сразу замечаю пожилого охранника, пытающегося что-то у меня выяснить. Вопросительно смотрю на него, а мужчина тушуется и осторожно интересуется:
– Девушка, Вы к кому?
Отвечаю с сильным иностранным акцентом:
– Я к Шерохину Денису Павловичу, он очень давно меня ждёт, – и, не дожидаясь разрешения, устремляюсь к лестнице.
Кабинет всё тот же, только обновлённая дверь и табличка на ней свежая. Осторожно, без стука тяну ручку на себя и первое, что вижу в приоткрытую дверь – фотография моей мамочки на стене в кабинете. В глазах защипало, и воспоминания обрушились неудержимой лавиной. Пытаюсь восстановить сбившееся дыхание и, приоткрыв шире дверь, вхожу внутрь. С трудом отрываю взгляд от фотографии и разглядываю хозяина кабинета.
Гроза нашей школы сидит за столом, погрузившись в свои дела, и не замечает вторжения. Раньше он не носил очки и теперь, увидев этого крупного, сурового богатыря в очках, я испытываю острый прилив нежности и сожаления. Да, стареет наш грозный Шерхан. Вероятно, ощутив постороннее присутствие, он оторывает взгляд от монитора и внимательно смотрит на меня. Смотрит хмуро сквозь стёкла очков, и плотно сжатые губы вдруг размыкаются, а черты лица становятся мягче. Дрожащими руками он снял очки и приподнялся из-за стола. В его глазах недоверие, но ещё несколько секунд – и уже вижу полное осознание. Глаза этого большого мужчины внезапно наполняются слезами, и он шумно вздыхает. А по моим щекам уже бегут неудержимые ручейки слёз, и слова даются с большим трудом:
– Я… хочу съездить к маме на могилку… Вы составите мне компанию, Денис Палыч?
Шерхан делает мне навстречу несколько шагов и порывисто прижимает к могучей груди.
– Диана-а, – выдыхает он шёпотом, и я ощущаю на своём виске его горячие слёзы.
* * *
Уже час мы сидим в его кабинете, и Шерхан всё время трогает меня за руки, будто хочет убедиться, что я реальная.
– Денис Палыч, а почему вы ни разу не сказали, какая я красавица? – шутливо спрашиваю и надуваю губы.
– Ох, да какая там красавица, мартышка ты бессовестная, – нарочито грубо ворчит он. – Истерзала моё бедное старое сердце.
– Вы ещё молодой, Денис Палыч, и очень красивый. Простите меня, пожалуйста, за всё… Потому что мне никак нельзя без Вашего прощения. Возможно… в Вашем огромном сердце для меня ещё найдётся скромный уголочек? – виновато заглядываю ему в глаза.
– Ты ж моя маленькая, глупая девочка… знаешь ведь, что никогда не покидала моё сердце. Каждый день на тебя смотрю, – Шерхан развернул ко мне фотографию на своём столе, и я ахнула.
Мне тоже очень нравится это фото, но я и подумать не могла, что оно украсит директорский стол. Я кусаю губы и не нахожу слов, но Шерхану не нужны слова – он всё читает по моим влажным глазам.
– Я даже с твоей шебутной Дашкой Полухиной задружил, всё про тебя расспрашивал. Ты вот зря на неё обиделась, она же молодец, она же ради тебя…
– Ой, Денис Палыч, мне даже вспоминать страшно, что Вы полезли разбираться во всю эту грязь, и чем это для Вас могло обернуться, – я беру его шершавую руку и трусь о неё щекой.
– Да я, Диана, и не жалею, – он ласково гладит меня по волосам. – Ничего не добился, жаль, конечно, но хоть нервы потрепал этим сволочам. Ну, и полковнику твоему спасибо. Если бы не он, то не сидел бы я сейчас в этом кресле. Он паскуда, конечно, что помог прикрыть это дело, но, знаешь, там были авторитеты гораздо серьёзнее. Папаша одного из тех выродков не по зубам нам оказался, а к тому же ни улик, ни жертвы у нас уже не было. Так что это борьба с ветряными мельницами получилась. Да и полковник тоже в неприятной ситуации оказался – с одной стороны честь и совесть, а с другой – семья, хоть и паршивая. Вот такие дела, девочка. – Шерхан тепло улыбнулся и крепко прижал меня к себе.
Понимаю, что хватит уже плакать, но слёз так много, и громадное чувство вины гонит этот солёный поток, грозя потопить кабинет директора в моём позднем раскаянии.
– Денис Палыч, а давайте уже забудем об этом, – прошу шёпотом, маскируя надрывный голос, и прячу заплаканное лицо на широкой груди Шерхана.
– А давай, – быстро соглашается он и целует меня в макушку. – И поехали уже на кладбище, а то мне ещё к двум часам на встречу. Понимаешь, какое дело, полгода бьюсь уже за новые компьютеры в кабинет информатики, а меня пинают, как щенка. Про стадион давно уже молчу, – Шерхан тяжело вздыхает.
– К двум часам? Жаль, – смотрю на часы и меня вдруг посещает замечательная идея – вот же он, мой шанс принести хоть какую-то пользу родной школе и её славному директору. – Денис Палыч, а вы могли бы на завтра перенести свою встречу?
– Зачем это? – недоумевает Шерхан.
– Ну, просто сегодня я никак не могу, а вот завтра поеду с вами, и будут у вас и компьютеры, и новый стадион, и всё, что нужно для нашей любимой школы, – моя улыбка от уха до уха, кажется, не убеждает его в том, что чудеса существуют.
Шерхан отстраняется от меня, внимательно разглядывает с головы до ног и, не обнаружив ни светящегося нимба, ни волшебной палочки, хмуро интересуется:
– А это как?.. А ты вообще кто теперь?
– А это, как по-щучьему велению, – я хитро улыбаюсь и весело рапортую: – Считайте, Денис Палыч, что дурная, заблудшая фея вернулась на отработку.
– Это не шутка? Мне действительно перенести встречу? – продолжает сомневаться он.
Я не обижаюсь, ведь на протяжении всей жизни наш сильный Шерхан привык полагаться лишь на себя. А тут вдруг такое неожиданное и странное предложение от бывшей ученицы, пока ещё никак не зарекомендовавшей себя в деловом аспекте.
– Однозначно, Денис Палыч, какие уж шутки? Завтра порешаем все наболевшие вопросы, а потом… в кабак отмечать наш успех! Идёт?
– Погоди, объясни хоть, как ты собираешься…
– Всё потом расскажу, просто доверьтесь мне, пожалуйста, и позвольте вам помочь. Ну, что – окей?
– О'кей, конечно! Эх, да ты ж моя красавица! – Шерхан снова сжал меня в объятиях.
– Вы же сказали, что я мартышка, – придушенно сиплю.
– Мартышка и есть, но о-очень красивая. Я теперь ещё больше за тебя бояться буду. Как ты вообще-то без охраны передвигаешься?
– А я научилась себя защищать, Денис Палыч, так что Вам не о чем волноваться.
* * *
На кладбище мы поехали на машине Шерхана и всю дорогу разговаривали. А назад возвращались притихшие и молчаливые. Шерхан точно ко времени привёз меня к офису Ланевского, и мы с ним тепло попрощались до завтрашнего дня.
А теперь трепещите, будущие коллеги – я иду к вам!
3
Офис местного филиала «СОК-строй» находится в центре города, на пятнадцатом этаже очень красивой двадцатичетырёхэтажной высотки с голубыми тонированными окнами. Раньше таких зданий в моём городе не было, а на месте этой высотки была большая торговая площадь с кучей мелких павильончиков и ларьков. Теперь же здесь всё по-другому – красиво, стильно, мощно.
В приёмной меня встречает секретарша модельной внешности. Фальшиво улыбаясь, девушка выплывает из-за стола с явным намерением продемонстрировать мне свои прелести. Я оценила – очень высокая, тонкая брюнетка с очень внушительной грудью, ярко-алыми подкаченными губами предстала передо мной в неприличном ультра мини и красных лодочках на высоченных шпильках. Наглая девица осматривает меня с головы до ног и обратно, как опасную соперницу, но продолжает на всякий случай давить улыбку. Насмотревшись и сделав для себя какие-то выводы, это чудо распахнуло говорильный аппарат:
– А Вам назначено? Вы кто?
Агния Барто! Назначено, кукла надувная, и тебе об этом должно быть известно. Надо бы при случае научить тебя встречать гостей.
– И Вам доброго дня, барышня, меня ждёт Александр Андреевич.
– Как про Вас доложить? – крякнула мисс «Компетентность». Сюр какой-то!
– А доложите-ка своему боссу про нас так – мадемуазель Диана-Эсмеральда Шеро прибыла ко времени назначенной встречи и непозволительно долго ожидает в приёмной. И поторопитесь, пожалуйста, мисс Как-вас-там-зовут…
Девчонка выпучила на меня глаза и обрела озадаченный вид, а я вдруг разозлилась на Ланевского – неужели весь мозг стареющего самца перетёк в нижнюю голову? Ждать, когда это полуголое чудо очухается, я больше не желаю и переключаю своё внимание на две противоположные двери в приёмной. Выбрав нужную, благодаря табличке, коротко стучу и, не дожидаясь ответа, вторгаюсь в кабинет.
– Диана, здравствуйте, а я Вас жду, – приветливо улыбаясь, Ланевский спешит мне навстречу.
– Здравствуйте, Александр Андреевич.
Ланевский целует мои пальчики, помогает раздеться, предлагает удобное кресло – пока всё отлично.
– Скажите, а Вам известно, что Ваша пустоголовая помощница, мягко говоря, некомпетентна? – спрашиваю резко, даже не пытаясь скрыть презрение.
Ланевский мгновенно скривился и слегка покраснел. Да неужели?!
– Ох, Диана, даже не знаю, за что мне это наказание. Это же не помощница, а страшный вредитель!
Я вопросительно и недоумённо смотрю на Ланевского, а он понижает голос:
– Да родственник жены уговорил меня взять его дочь. У меня же прежняя помощница ушла в декретный отпуск, и я даже подыскал ей неплохую замену, а тут мне как раз и подсунули это недоразумение. Я Алинкиного отца сразу предупредил, что дам ей испытательный срок две недели. И что Вы думаете?.. Она умудрилась за четыре дня меня доконать. Да я даже готов платить ей, чтобы только не видеть!
– А просто выбросить её нельзя?
– Нельзя, – вздыхает Ланевский. – К несчастью, я в долгу перед её папашей… помог он мне как-то очень. А теперь вот просит дать девчонке время проявить себя. Она и проявляет! Ничего делать не умеет, ничему учиться не хочет, только сидит целыми днями и пялится то в телефон, то в зеркало… да сына моего караулит. Я ж ему кабинет напротив выделил, чтобы приглядывать… А теперь даже и не знаю, за кем тут приглядывать, – Ланевский снова тяжело вздыхает, взирая на меня с виноватым видом. – А теперь я для этой куклы ищу компетентную напарницу. Трудно же без помощницы… А эта вертихвостка – позорище на мои седины.
Ну, положим, про седину он загнул, и этот позор никак не повлиял на тёмную шевелюру мужчины. Либо он удачно маскирует своё горе краской для волос. Выглядит Ланевский, как стареющий плейбой на презентации самого себя. Я бы сказала – хорошо он выглядит! И нисколько не сомневаюсь, что этот дядька до сих пор является лакомым куском для молоденьких красавиц. Карабас рядом с ним смотрелся бы, как растрёпанный опухший бродяга, а ведь ему только сорок пять… Ланевскому же уже пятьдесят два, но выглядит он моложе Соколова. Заметно, что тщательно следит за физической формой – никакого намёка на брюшко, и стального цвета деловой костюм смотрится на мужчине идеально. Укладка – волосок к волоску, лицо гладко выбритое и очень приятное. А глядя в серые глаза, обрамлённые густыми чёрными ресницами, вообще забываешь о возрасте. Кажется, он что-то упоминал о сыне… Интересно, его отпрыск такой же симпатяга?
– А кем здесь работает Ваш сын? – полюбопытствовала я.
– Дык, если б работал… – усмехнулся Ланевский, – парень он толковый, но такой оболтус. Он у меня практикуется – будущий архитектор, последний год магистратуры. В армию сходил и теперь сам не знает, чего хочет – что ни день, то новые великие идеи. Ну да бог с ним, давайте лучше о наших делах, Дианочка. Вы не против, что я Вас так называю?
Я против. Но, подумав пару секунд, отрицательно качнула головой. Мне показался приятным этот смущённый красавец-мужчина с грустной обаятельной улыбкой. Он не выглядит заносчивым, и не слишком напорист и уверен в себе. А иначе, разве позволил бы диктовать ему условия и навязывать некомпетентные кадры? Хотя, стоит присмотреться к нему повнимательнее… Может, он и не такой уж мямля.
Мы обсудили предстоящие перспективные проекты, в развитии которых я могу быть полезна, и возможность приобретения мной акций компании.
– Диана, Вы сейчас хотели бы вступить в долю или в перспективе? – аккуратно поинтересовался Ланевский.
– Александр Андреевич, я уже немного прозондировала почву, прикинула возможные дивиденды и пришла к выводу, что – да – именно сейчас. Когда у меня появится право на кусочек вашего пирога, то мой интерес к качеству его продуктов резко возрастёт, а мой трудовой вклад вырастет пропорционально моему интересу. Следовательно, когда акции поднимутся в цене, то и мой кусок пирога станет гораздо вкуснее.
– Диана, зная Вашу деловую хватку, у меня нет никаких причин не доверять такому оптимистичному прогнозу. Тем более у нас профессиональная команда. Я подготовлю для Вас всю информацию, и мы её обсудим.
– Я уже владею некоторой информацией, но думаю, Ваша не будет лишней, – я улыбнулась, позволяя Ланевскому переварить услышанное и изящным жестом пробежала ноготками по столу, уводя взгляд мужчины от моей груди.
– Моему бы оболтусу такое рвение. Диана, какая же Вы молодец, просто невероятная! – расшаркался он и вдруг спохватился: – Ох, простите, ради бога, я даже забыл предложить Вам кофе… Или Вы предпочитаете чай?
– Не беспокойтесь, Александр Андреевич, я… – договорить мне не позволила резко распахнувшаяся дверь. И на пороге кабинета появился… Породистый жеребец. Именно такая ассоциация у меня возникла, глядя на этот экземпляр неразбавленного тестостерона.