Александр Вернер
Хроники Истиля. Книга вторая: Легенда
Глава 20: Асирэ
Много ли людей заходило в главный замок Айлангарда за последние десять лет? Не много. Да и те пребывали в замок будучи в оковах, и больше его никогда не покидали. Знал ли об этом Тайлер, только-только отошедший ото сна, среди подушек и мягких одеял? Нет, не знал. Но его подсознание догадывалось о чём-то подобном. Догадывалось и ёрзало, то и дело напоминая юному герою о том, что лучше всего не задерживаться в подобном месте и при любой, даже самой маломальской возможности, попробовать бежать.
Новоиспечённый раб юной госпожи протёр глаза, окинув взглядом просторное светлое помещение. Огромная резная кровать из красного дерева, украшенная белым балдахином и светло-голубым постельным бельём, расположенная прямо напротив его лежанки из подушек и одеял, принадлежала госпоже. Рядом с кроватью примостились прикроватная тумбочка и низкий маленький столик. Чуть дальше, справа от Тайлера, ближе к двери, возвышался огромных размеров шкаф, в котором могли поселиться сразу пара семей из бедного квартала, никак не меньше. И что только может хранить в таком огромном шкафу такая маленькая госпожа? Слева же от Тайлера и кровати, ближе к окну, стояло трюмо (кажется его называли именно так, ну, знаете, то самое место, где женщины наводят красоту, как они это называют). Возле самого окна стоял стул с высокой спинкой. Как уже успел узнать Тайлер, юная Асирэ (а именно так звали госпожу) очень любила сидеть у окна, наблюдая за облаками и горизонтом. Окно выходило прямиком на запад, что позволяло лицезреть закаты (в чём сам Тайлер успел убедиться накануне). С этой стороны комнаты, где теперь находилось место обитания юного раба, стоял лишь простой дубовый сундук, спрятавшийся в самом углу, слева от Тайлера, и длинный письменный стол, стоявший справа. Вся мебель была выполнена в одном стиле, имея на себе изображения каких-то животных.
Тайлер хотел бы сказать, что с ним обращались плохо, что он недоволен и зол, и хотел бы поскорее сбежать, но это было не так. Всё оказалось с точностью да наоборот. Госпожа обращалась с ним хорошо. Его никто и пальцем не тронул с того самого момента, как он согласился быть рабом Асирэ. Все остальные служанки госпожи – сплошь арденитки – обходились с ним вежливо и учтиво. Кормили хорошо (он таких яств, да ещё в таком количестве, никогда в жизни не видывал), дали новую одежду (соответствующую городской моде. Теперь он выглядел ничуть не хуже детей из торгового квартала), даже помыли (а вот этого он точно никогда не забудет. Ради того, чтобы оказаться в руках тех милых служанок ещё раз, он готов был отдать всё на свете). И спал он на мягких подушках и одеялах. Ему в жизни так хорошо не было, как в последние сутки. И за это он ненавидел себя ещё больше. Дело было даже не в том, что он согласился стать рабом по собственной воле, нет. Он согласился, потому что понимал, что иначе его просто-напросто убьют. Это был стратегический шаг. Но ему нравилось быть рабом. Рабом! А ведь он собирался сражаться против этого самого рабства. А теперь он сидит и думает себе, а может всё не так уж и плохо? Может не все рабы живут, как в бедном квартале? Может и не стоит устраивать никакой революции? Ведь, если многие рабы живут вот так и повстанцы их этого лишат… а кто сказал, что после восстания они заживут лучше? Ладно Тайлер, в бедном квартале хуже уже просто некуда, но здесь? Во внутреннем кольце? Такие мысли не покидали его с самого вчерашнего вечера и за это ему хотелось выброситься в окно. Казалось, будто его подкупили всеми этими удобствами. Будто он предатель. И сколько бы его ни мыли – он всё равно казался себе грязным.
Окно. Большое, всегда открытое окно, из которого открывается такой хороший вид на запад. Резная белая рама; тончайшее стекло, подобных которому Тайлер никогда в жизни не видывал; серебряные крепежи и, конечно же, просторный подоконник, на котором уютно расположились неизвестные юному рабу цветы и малюсенькие, цветущие зеленью, кустики.
Окно казалось неплохим вариантом для побега, если учесть, что дверь юная госпожа всегда запирала, когда покидала комнату. Но так казалось ровно до того момента, пока вы не выглядывали в это самое окно. Ровная стена, без малейшего выступа, и каменная брусчатка в конце пути. Да ещё и стража ходит под окнами чуть ли не без продыху. Нет, покинуть эту комнату через окно, оставшись при этом в живых, что было неотъемлемой частью плана, Тайлеру казалось просто невозможным.
Замок в двери неожиданно щёлкнул и в комнату вошла Асирэ. Она на мгновение задержала взгляд на Тайлере, оценивая его синим льдом своих больших красивых глаз, после чего дала знак служанкам не входить в комнату. Со стороны коридора послышалось какое-то шуршание и дверь закрылась. Четырёххвостая брюнетка медленно прошествовала к своей постели, присев на самый краешек.
Сегодня на ней было бело-серебряное платье, без излишеств; ленты в волосах, под цвет платью, не дающие чёрному водопаду госпожи разлететься во все стороны; серебристые туфли и уходящие вверх белоснежные гетры.
Тайлер нервно сглотнул. Если честно, он никогда бы не согласился стать чьим-то рабом, но эта девушка совершенно не похожа на тех господ, каких он себе обычно представлял. Она была другой. При одном только взгляде на неё вся его храбрость, наглость и напыщенность улетучивалась без следа. Она была другой и поэтому он допускал мысль о рабстве. Она была другой и за это он её ненавидел. Её и себя. Ведь если есть такие господа, то…
– Ты завтракал? – прервала Асирэ поток его мыслей.
– Что? Нет, госпожа, ещё нет. Я позже, с вашего позволения… – И с чего он так перед ней стелется? Тайлер, проснись же, ты же мужчина!
– Как хочешь, – пожала она плечами. – В любом случае, не нужно стесняться. Захочешь есть – позови одну из служанок.
Легче сказать, чем сделать. Дверь-то всегда заперта.
– Да, госпожа, – вместо этого ответил Тайлер.
– Тебя всё устраивает? Подушки, одеяла? – зачем-то спросила она, глядя в сторону окна.
– Подушек более чем достаточно, моя госпожа, – спокойно ответил юноша.
– Но при этом что-то не так, да? – вдруг посмотрела прямо ему в глаза Асирэ. Тайлер не выдержал ледяного взгляда арденитки, отвёл глаза, сжал челюсти. – Это может показаться странным, но ты мой первый раб. Скажи, что не так?
– Всё хорошо, госпожа… просто…
– Да? – чуть наклонилась вперёд девушка.
– Мне не хватает свободы, – решил признаться Тайлер.
– Свободы? – нахмурилась Асирэ. – Но ты ведь из внешнего кольца… и к тому же человек…
Тайлер ухмыльнулся.
– Я понимаю, как это звучит, но на самом деле не всё так плохо. Мы ограничены одним кварталом, но никто особо за этим не следит, так что по городу вполне себе можно передвигаться, если не попадаться страже. – поведал он ей.
– А если стража всё-таки… – она многозначительно посмотрела на Тайлера.
– Могут избить, – пожал он плечами. – Могут послать на тяжёлые работы. Могут и убить, если захотят.
– Какой ужас, – вмиг погрустнела госпожа. – Я, конечно, всегда знала, что с рабами внешнего кольца обращаются не лучшим образом, но такое… зверство какое-то.
Юноша взглянул на девушку с любопытством.
– Вы никогда не бывали во внешнем кольце? – спросил Тайлер и тут же прикусил язык. Задавать прямые вопросы своему господину без спросу – очень плохой тон. Асирэ немного нахмурилась от такой бестактности, но на вопрос ответила.
– Мне запрещено покидать внутреннее кольцо. Упреждая возможный вопрос, скажу, что это ради моей безопасности.
– Госпожа Асире, можно вопрос? – решил рискнуть он, пытаясь исправиться.
– Задавай, – после недолгого раздумья, согласилась девушка.
– Я знаю, что люди и ардениты проиграли войну и все, кто не сбежал, попали в рабство. Я знаю многих арденит во внешнем кольце…
– И ты хочешь знать, почему не северянка указывает северянам в столице людей? – улыбнулась она, догадавшись, что его интересовало.
– Да, если можно.
– Я не люблю об этом говорить… – начала было она, повернув голову в сторону окна. – Но так и быть. Мой отец – граф Арго, может слышал про серого графа?
– Я не силён в политике, – признался Тайлер.
– Он второй человек в срединных землях, после наместника Широ. Все законы последних лет придумал он. Все нововведения. Все благоустройства. Во время войны он отказался сражаться на стороне арденит и перешёл на сторону севера, как и граф Широ. За это им пожаловали титулы и отдали столицу людей в управление. Здесь им никто не указ, а значит, и мне тоже. Широ и папа подчиняются только генералам, а они в этих краях не частые гости, – объяснила арденитка.
– Значит, ваш отец… – нахмурился Тайлер.
– Поосторожнее с выбором слов, – зыркнула девушка и Тайлер невольно вздрогнул. – Он всё ещё мой отец.
– Простите, – опустил голову Тайлер и Асирэ глубоко вздохнула.
– Если ты думаешь, что мне всё это нравится или я поддерживаю своего отца, то ты ошибаешься, – глухо уронила она. – Но с другой стороны, если бы не он – я была бы давно мертва.
– Простите? – не понял сказанного Тайлер.
Госпожа посмотрела на юношу, будто раздумывая над чем-то, что-то пробормотала сама себе и начала:
– Ты не знаешь, так? – спросила она, понизив тон.
Тайлер было открыл рот, закрыл, состроил глупую беспомощную мину.
– Про хвосты, – решила уточнить Асирэ, бросив недобрый взгляд на дверь.
– Боюсь, что нет, – признался Тайлер.
– Сила арденит в хвостах, – пояснила девушка. – Чем их больше, тем выше сила арденит. Именно поэтому, после войны, всех арденит у которых обнаружили более двух хвостов – уничтожили.
– А почему именно более двух? – забыв про этикет, задал прямой вопрос Тайлер.
– Один и два хвоста практически ничего не дают своему обладателю, кроме стандартного набора любого арденита. Третий же хвост открывает в тебе скрытые способности. А это довольно опасно. По крайней мере так посчитали дворфы, – рассказала арденитка.
– А что даёт четвёртый хвост? – глядя на серые глянцевые хвостики с чёрными кисточками, спросил юноша.
– В моём случае – ничего, – строго глядя на Тайлера, сказала девушка, но по её лёгкой нахальной улыбке он всё понял. – Но обычно четыре хвоста открывают сильные магические способности. Жаль мне не повезло.
Так вот значит в чём дело.
– А вы слышали про Шестихвостую? – внезапно вспомнил Тайлер.
– Как бы ни старался отец, слухи о ней до меня уже дошли, – слегка улыбнулась Асирэ.
– И что вы думаете об этом? Какая сила может быть у шести хвостов?
– Фантастическая, – шепнула она, улыбаясь.
Они замолчали, глядя друг другу прямо в глаза. Тайлер внезапно почувствовал, будто всё внутри него падает в какую-то пропасть. Ему захотелось спрятаться, сбежать. Почему-то стало очень стыдно. Асирэ будто читала всё это по его глазам, а потом девушка закусила нижнюю губу и смущённо отвернулась.
– Ты странный, – наконец обронила она, попутно теребя подол своего платья.
– Прости?
Он не сразу заметил, что перешёл на «ты», это получилось само собой. Но почему-то, в тот момент, он не испугался и не почувствовал себя виноватым. Будто всё шло так, как и должно было идти. Позже, когда он будет вспоминать этот момент, его будет мучать только один вопрос: почему педантичная во всём Асирэ даже не обратила на этот переход внимания?
– Я впервые встречаю человека, но… ты необычный, – не глядя на него, ответила девушка.
– Спасибо? – неуверенно выпалил Тайлер, заставив девушку рассмеяться.
– А ещё очень забавный.
Асирэ искренне улыбалась, глядя за горизонт, а потом внезапно развернулась и вышла из комнаты вон.
И в этот раз Тайлер не услышал знакомого щелчка.
Глава 21: Свидание
Стальной район. Некогда величайшее место в Айлангарде, способное потягаться по уровню жизни с торговым районом, сейчас же больше напоминало окраину района для бедных. Ремесленники кузнечной и резной улиц давно уже не работали себе в карман, всё больше прогибаясь под северянами. Однако здесь жители имели хоть какой-то достаток, позволявший им не помереть с голоду, что всё же ставило их выше соседей с юга.
И вот там, на западной окраине стального района, не так уж и далеко от ныне разрушенного храма содружеств, некогда являющего собой зарок вечной дружбы между людьми и эльфами, в самом конце угольной улицы, стоял покосившийся старенький дом, с напрочь занавешенными окнами.
Этом дом, как и его единственную жительницу, знали не только на угольной улице, и даже не только в стальном районе. Анну Стоун, первую красавицу района, знали во всём Айлангарде за её добрый нрав и несравненную красоту. Многие даже гадали, как это она сумела избежать участи попадания в гарем наместника Широ, но видимо даже у северян и их прихвостней есть такое чувство, как уважение. Дело в том, что отец Анны, Джаред Стоун, был главным оружейником Айлангарда в довоенное время и изготовил множество великолепных клинков, в том числе и Лунный клинок короля Ламира. Из уважения к её отцу – в память о нём – многие жители района помогали девушке чем могли, не давая Анне провалиться в бездну нищеты.
В дальнем углу комнаты, облокотившись на стену, стоял кое-как починенный шкаф. Старый Гоф, плотник с соседней улицы, обещался на днях зайти к Анне, чтобы привести его в порядок. Рядом, ближе к окну, затянутому чёрной тканью, расположились два добротных дубовых сундука, обитых железными пластинами. Над сундуками висела совсем новая полка, работа молодого Уинстона, с токарной улицы. Уинстон давно уже ухлёстывал за золотоволосой красавицей и всегда старался ей угодить во всём, если это было в его силах. Чем она и не преминула воспользоваться. Несмотря на то, что полку повесили какую-то неделю или две назад, она уже прогибалась под весом разных горшков с цветами и какими-то склянками. Дальше, у самого окна, стоял сквозной шкаф с несколькими полками, на которых сушились разные травы, коренья и ягоды. А рядом с этим шкафом, почти у самой двери, в окружение нескольких свечей, стояла Анна, колдуя над собой при помощи старого доброго зеркала, угля, духов и прочих женских штучек, какие она только смогла отыскать в этом захолустье. На другой стороне, за дверью, напротив шкафа и сундуков, была пустая стена с крючьями, на которых висели инструменты её отца. Под крючьями стоял стол с тисками и ещё какими-то приспособлениями, в которых сама Анна не особо-то и разбиралась. Она не стала продавать инструменты папы даже когда было совсем худо. Она любила своего отца, как никого на свете. И не хотела, чтобы память о нём совсем канула в лету. Может когда-нибудь она и решится на это – всё же инструменты, которыми работал сам Джаред Стоун – бесценны – но это будет точно не сегодня.
За спиной девушки, в чёрном дверном проёме без двери, скрывалась кухня – второе и последнее помещение в доме. Анна не очень-то и любила готовить, стараясь обходиться тем, с чем мороки меньше всего, так что кухню посещала не часто, практически только ночью. Видите ли, кровати в доме не было, так что девушка, как и большинство жителей города, спала на печи.
Анна в очередной раз критично пробежалась по своему отражению в зеркале, стряхнула несуществующие пылинки с почти нового голубого платья, всё же распустила в третий раз собранные волосы, тяжело выдохнула и, надев свою обычную доброжелательную маску, вышла на улицу.
После тёмной зашторенной комнаты, которую освещают лишь несколько свечек, дневной свет на несколько секунд ослепил девушку, заставив её тут же остановиться. Ей многого стоило не кривить лицо и не щурить глаза. Её лицо всегда должно оставаться приветливо и идеально.
Когда зрение восстановилось, Анна оглядела улицу, тут же приметив его. Она боялась, что ей придётся ждать – чего она очень сильно не любила – но всё обошлось. Ричард уже поджидал её возле дома. Собственно, как она и планировала. Не зря же она флиртует с ним уже который день. Сегодня ночью большая часть сопротивления идёт на дело и лучшего момента для свидания просто не найти. Ведь, возможно, он больше никогда её не увидит.
Зелёный, видавший виды, кафтан; коричневые брюки; чёрный пояс, да сапоги ему под стать. Не видно было только флейты, ещё одного вечного спутника лидера.
«Мог бы и принарядиться, ради свидания» – подумала тогда девушка. Она-то приводила себя в порядок с самого утра.
– Привет, – бросил ей Стивенсон с таким видом, будто оказался здесь совершенно случайно. Конечно-конечно.
– Здравствуй, Ричард, – поприветствовала она его. – Какими судьбами?
– Да так, – протянул, улыбнувшись, лидер. – Мимо проходил…
Мог бы придумать что-нибудь пооригинальнее.
– Тогда, до встречи, – подразнила она его, картинно разворачиваясь в противоположную сторону.
– Подожди! – заволновался Ричард.
Попался.
– Да-да? – невинно спросила девушка.
– Может это… – он отвернулся, почесал затылок, покраснел. Анна собрала всю волю в кулак, чтобы ничем себя не выдать. Ей одновременно захотелось закатить глаза и глубоко вздохнуть. День ведь не бесконечный.
– Я слушаю, – как можно нежнее проговорила девушка, стараясь направить его в нужное русло.
– Прогуляемся? – ещё более неуверенно обронил Стивенсон и, увидев, что Анна смотрит прямо ему в глаза, опустил взгляд, сильно побагровев.
– Да, конечно, – буднично согласилась Анна. Ведь именно это она и задумывала.
– Правда? – тут же засветился от счастья лидер. – То есть, хорошо, я рад, да…
Девушка не стала ничего говорить, а просто улыбнулась и, взяв его под руку, потащила в сторону северо-востока, к северной окраине стального района.
Парочка прошла вдоль стального района, вышла к рынку, обогнула его, направилась к речке.
Ричард то подолгу молчал, то наоборот болтал без остановки что-то сбивчиво рассказывая и нервно хохоча. Он сильно волновался и Анне даже стало его немного жалко. И куда девалась вся та напыщенность, бахвальство, храбрость? Он казался таким строгим и уверенным там, в убежище, но стоило им остаться наедине, как тут же превратился в дрожащего щеночка. Скука смертная. Но ничего не поделаешь. Она уже давно всё решила. Конечно, вариант с Питером был бы попроще, но это не то. Анна предпочитала играть по-крупному. Либо лидер – либо никто.
Стивенсон замолчал, глядя за реку, в сторону замка.
– Когда-нибудь он снова будет принадлежать людям, – сказал он.
– Надеюсь, что так, – согласилась девушка.
– Сегодня ночью… я просто подумал, что могу не вернуться. Ведь знаешь, на войне всякое бывает.
Неплохая попытка.
– Да, понимаю, – согласилась она.
– И поэтому я и решил, что… в общем к тебе прийти и…
– Да?
– Я просто хотел…
Ну, а теперь будь хорошим мальчиком…
Лидер обернулся, чуть было не столкнувшись с Анной лбами. Девушка виновато опустила взгляд, но при этом придвинулась ближе, стараясь встать так, чтобы Ричарду некуда было отступать.
– Прости… – шепнул Стивенсон. Анна подняла голову, улыбнулась.
«Собираешься ты меня целовать или нет?» – кричала она внутри себя. День уже почти сошёл на нет, а дома было ещё куча работы.
И тут это случилось. Ричард коснулся её щеки кончиками пальцев и нежно поцеловал Анну в губы.
Поцелуй был краток, чем полностью устраивал девушку.
После невинного рассматривания носков сапог, она попросила лидера проводить её до дома.
– Надеюсь, мы прогуляемся ещё как-нибудь? – спросил он у самого её дома.
«Вот ты и попался» – ликовала Анна.
– Конечно, – как можно нежнее улыбнулась девушка, позволяя юноше утонуть в ледяной синеве её глаз.
А в это время, на другой стороне улицы, никем не замеченный, остался здоровенный голубоглазый блондин с волосами завитушками.
Глава 22: Вагончик
Сильный холодный ветер сбивал дыхание, швыряя целые горсти снега в лицо гнома. Порывы временами били с такой силой, что даже бывалому серобородому разведчику приходилось напрячься, чтобы остаться в вертикальном положении.
Они вышли из Сулурда два дня назад, на лыжах, хорошо затарившись припасами в дорогу, и добрались до заброшенного карьера только чудом. Погода ухудшалась от часа к часу, а видимость близ заброшенного карьера стала практически нулевой. В какой-то момент Африк даже было решил, что они не найдут никакого тайного пути в Силдонию и так и сгинут в снегах на его окраине, но удача повернулась к ним нужным местом и в одно чудное мгновение туман на минуту рассеялся, представив их взорам огромных размеров кратер со множеством мостиков, тросов, рельс, брошенных вагонеток и прочими радостями гномского царства.
– Гихир, – обронила Ли, встав на краю карьера, осматриваясь.
– Она ведь не так давно заброшена? – спросил разведчик, помнивший Гихир ещё рабочим.
– Окончательно гномы ушли отсюда шесть лет тому, – бросила девушка. – Но некоторые участки они покинули ещё двадцать лет назад. Им потребовалось время, чтобы перекинуть часть техники в новые шахты и закрыть местные. Это всегда долгий процесс.
Где-то внутри карьера проскрежетал металлический звук, усиленный эхом. Парочка гномов непроизвольно присели, хватаясь за оружие, но Ли тут же расслабилась и гном последовал её примеру.
– Ветер, – объяснила она кратко. – Пошли.
Рыжая следопытка вела его в какое-то конкретное место и Африк решил заглянуть вперёд, пытаясь предугадать, куда она его ведёт. Вдалеке, на западной стороне карьера, висело несколько мостиков, но все они казались порушенными. Неужели Ли возомнила себя канатоходцем? Или она собирается карабкаться по скалам?
Но сколько бы разведчик ни размышлял – угадать ему так и не удалось.
Девушка внезапно остановилась у высокой металлической рамы, покрытой тонким слоем льда и слегка накренившейся от постоянного сильного ветра. Шедший за ней Африк чуть не врезался ей в спину, вовремя затормозив.
Гном внимательно осмотрел раму, приметив две скрещенные кирки, нарисованные на её вершине – герб Силдонии, но всё ещё не понимал, почему они остановились именно здесь. Но когда Ли начала отряхивать от снега то, что стояло под рамой, разведчик понял весь ужас происходящего и рванулся вперёд.
– Подожди! – пытаясь перекричать ветер, крикнул Африк. – Ты сейчас серьёзно? – На лице гнома проступил лёгкий оттенок ужаса и крайняя степень отрицания.
– А что не так? – задрала одну бровку Ли. – Хорошая штука, ещё на ходу.
Гномиха повернулась обратно, внимательно осматривая крытую металлическую тележку-вагончик. Ну, да, немного побитая жизнью, может местами чуть проржавела. Конечно, не самый лучший вид транспорта, но выбирать не приходится. Да и рельсы, насколько она знала, были ещё исправны.
– Это самый быстрый способ попасть в подземелья Силдонии, – наконец сказала девушка.
– Короткая дорога, я помню, – ухмыльнулся Африк. – Только хотелось бы добраться до подгорья живым.
– Слушай, – нахмурившись и уперев руки в бока, начала Ли. – Если тебе что-то не нравится, можешь топать через горы один, хоть сейчас. Будешь тут мне ещё недовольство своё высказывать.
– Ах ты… – аж покраснел гном.
– Назовёшь меня женщиной – будешь искать свой кинжал в крайне неожиданном месте, – пригрозила пальцем гномиха, после чего молча залезла в вагончик, принявшись подготавливать его к поездке.
Серобородый разведчик не стал пререкаться с подругой. Он знал, что она старается ради него, просто он боялся, в чём, конечно же, никогда бы не признался.
Краем глаза он наблюдал за рыжей бестией. Благодаря тому, что вагончик был крытым, в нём скопилось не так уж и много снега, с которым Ли справилась чуть ли ни мгновенно. Девушка подёргала несколько рычажков, после чего скинула свою сумку и, покопавшись в ней, выудила неприметную белую склянку с какой-то жидкостью. Она добротно залила жидкостью коробку управления, тяговый рычаг и тормоза на колёсах, не оставив в склянке и капли, после чего снова подёргала рычаги, удовлетворённо кивнув самой себе.
– И долго ты будешь там стоять? – крикнула она Африку, когда всё было готово.
Гном молча залез в тележку, насупившись так, что губой едва не достал до носа.
– Ненавижу тебя, – буркнул он.
– И я тебя, – улыбнулась Ли, дёрнув за какой-то рычаг.
Тележка вздрогнула. От девушки не укрылось, как Африк тут же съёжился, зрительно уменьшившись в размере.
– Мне нужно, чтобы ты качал рычаг, – указала она ему на поручень, напоминающий по своему виду насос, – чтобы я не отвлекалась на это.
– Хорошо, – ответствовал гном, обрадовавшийся хоть какому-то занятию.
Вагончик медленно начал разбег, но большую скорость не набирал, мешало большое обилие снега на рельсах впереди и сильный вертикальный уклон.
– Не так уж и быстро, – удивился Африк. – В моих воспоминаниях всё было…
– Так ты на тележках, наверное, с самого детства не катался? – ухмыльнулась Ли. – Детям всё кажется не таким, как взрослым.
– Наверное, ты права, – сразу расслабился гном. – И чего я боялся, как дурак.
– Да всё в порядке, – отмахнулась гномиха. – Я как-то недавно решила съездить на серебряный источник, что чуть западнее Жинты, у подгорья. В детстве папаня часто возил меня и сестру туда. Тогда источник казался мне огромным океаном, а местные понтоны самым настоящим причалом. А когда я туда приехала… в общем, источник оказался самой обычной лужей, понтоны – обычными грубо сколоченными досками, и даже мои любимые качели, что в детстве казались мне чем-то волшебным и фантастическим, на деле оказались двумя канатами и полусгнившей доской. Это всё, что нужно знать о детстве.
Африк промолчал. Ли впервые рассказала ему что-то из своего прошлого, что уже говорило о её доверии к гному. Для неё подобное поведение было совершенно несвойственным. Сестра. Он даже не знал, что у Ли есть сестра. Или была. Лучше бы не касаться этой темы. Не хотел он бередить старые раны и лесть девушке в душу. Это ведь не его дело.
Постепенно уклон сошёл на нет и качать насос стало куда проще, сохраняя прежнюю скорость. Разведчик уже было хотел спросить Ли, долго ли им предстоит ехать, как вдруг:
– А вот и мост… – вполголоса пробубнила гномиха.
– Мост? – спросил Африк, не отрываясь от тягового рычага.
– Угум, – только и обронила девушка.
В этот момент Африк выглянул из-за своего поручня-насоса и увидел… лучше бы он этого не видел. Кровь моментально покинула всю верхнюю часть его небольшого тела, сконцентрировавшись в области пяток, а пальцы так сильно сжали тяговый рычаг, что, казалось, срослись с ним.
Мостом оказалось довольно жалкое на вид сооружение из канатов и досок, на котором, к тому же, располагались обледеневшие рельсы. Мало того, мост, скорее, был не просто мостом, а несколькими мостами, соединёнными между собой подвесными системами из тех же тросов, канатов, досок и не пойми, чем ещё.
Пока мозг Африка пытался вобрать в себя весь ужас происходящего и накидать его шансы на выживание в предстоящей поездке, а также проанализировать и понять, как вообще всё это висящее над пропастью сооружение может висеть и не падать, вагончик, медленно, но верно, приближался к краю…
– Нет, нет, НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ! – услышала позади себя Ли, и тележка бросилась по рельсам вниз, набирая скорость и лавируя от моста к мосту. Девушка далеко не в первый раз пользовалась этой дорогой и прекрасно –точнее сказать, удовлетворительно – помнила о том, куда следует сворачивать и когда, посему скорость решила особо не снижать. К чему бы?
Но в этот раз всё оказалось не так просто, как обычно. Впереди, на давно знакомой дороге, девушку поджидал неприятный сюрприз – часть моста обвалилась, оставив вместо себя лишь пустоту.
– Ли! – заверещал Африк, опасаясь самого худшего, и гномиха, дёрнув один из рычагов, в последний момент свернула на другой мост, разминувшись с болтающимися в воздухе рваными тросами и канатами.
Впереди, вместо знакомого большого гранитного зала, который местные называли подстанцией, замаячил огромный серый камень, полностью закрывающий собой конец пути.
«Удачно сменила мост» – обругала себя гномиха, но вслух:
– Держись крепче, – крикнула девушка и дёрнула за самый большой, красный, рычаг.
Вагончик, с оглушающим скрипучим воплем, затормозил, по инерции – во многом благодаря льду – продолжая двигаться в сторону камня. Из-под колёс полетели искры, Ли громко выругалась, Африк закричал, а потом… удар.
