Александр Иванович Вовк
Тепло лютых холодов
– Ладно-ладно! Какая муха тебя укусила? Неужели нельзя по-хорошему? Оставь книгу приказаний… Я что-нибудь покумекаю… Найдем тебе замену!
– Это не мне, а я кому-то заменой оказался… – взбрыкнул Алексей, уже хорошо понимая, что отношение к нему резко изменилось, а вместе с тем впредь изменится и решение многих вопросов.
– А когда прокурор к нам придёт, не сказал? – решился выдать своё опасение НШ.
– Кто я ему такой, чтобы со мной делиться? Я же только за консультацией заходил! А уж он сам свою работу как-нибудь спланирует… – ответил Алексей, внутренне усмехнувшись. – Надеюсь, Юрий Семёнович, вы этим… В общем, нашим уважаемым на меня показывать не станете, как на инициатора? Просто, как я понимаю, это вы сами решили навести порядок в распределении нарядов! На принципах справедливости и в интересах повышения боевой готовности! Так ведь?
– Ладно! Ты не особенно зарывайся! Я и сам знаю, что мне делать! – успокоился НШ, узнав, что прокурор может и не прийти.
«Стало быть, – подумал Алексей. – Достигнута небольшая, но важная победа. Думаю, она и на результаты расследования повлияет. Лишь бы Кривцов, к которому НШ сейчас побежит советоваться, не догадался, что я блефую. Он ведь легко может позвонить в военную прокуратуру и, прикинувшись шлангом, разведать, что к чему? Только мне теперь терять нечего! Либо – пан, либо пропал! Если политработники и командиры батарей начнут с моей подачи ходить в наряды, то, рано или поздно, они меня с сапогами съедят! Такое поражение в своих привилегиях они не стерпят!»
Алексей пошёл в канцелярию своей батареи и дописал пришедшую на ум последнюю фразу:
«С любыми обвинениями в свой адрес по поводу фактически неудовлетворительного состояния радиостанции Р-125, числящейся за батареей управления, я категорически не согласен, поскольку никакого отношения к ней никогда не имел и не имею. За исключением того, что отыскал эту радиостанцию, безнадежно потерянную где-то в ПрибВО, и доставил в свою часть в том состоянии, в котором она находилась, как было мне приказано п/п-м Кривцовым. Его приказ я выполнил точно и в срок!»
Ниже Алексей расписался, поставил дату и отнёс свою объяснительную записку в руки Величко:
– Держи, коллега… Надеюсь, я успел вовремя? Береги мою записку, Гена! Чтобы мне не пришлось опять всё переписывать с черновика! Но если ты не уверен в себе, я могу записку и зарегистрировать? Ты как думаешь? Какое-то странное у меня предчувствие, будто ее захотят сжевать или потерять…
– Ну, что ты, Лёха, дурачка валяешь? Будто я перед тобой в чём-то виноват? Мне поручили – я делаю! – почувствовал иное отношение к себе Величко.
– Бог в помощь! – пожелал Алексей, не подавая руки, и вернулся в канцелярию.
Там его уже ждал командир батареи:
– Алексей Петрович! Где ты прятался весь день?
– Анатолий Петрович! Я, кажется, в ОРМ весь день прятался! За пусковой установкой сидел… За правым задним колесом! Потом объяснительную записку сочинял… Чтобы она не хуже, чем у Пушкина получилась!
– Всё шутишь! Ну, забыл я! Забыл! А к показному занятию ты подготовился?
– Не окончательно! Но личный состав лыжи подогнал, немного потренировался… А мне что? Тема не указана… Я сам выбрал строевые приемы с лыжами и на лыжах! Всё просто и понятно! Бери наставление по физподготовке и читай всё подряд! Конспект сегодня напишу. После обеда.
– Ладно! Может, помощь какая-то нужна?
– Справлюсь! – отказался Алексей. – И ещё… Завтра кажется суббота! У меня после этой командировки до сих пор всё перед глазами… Так вот, завтра до обеда я работаю в ОРМ на пусковой, а потом, мне кажется, до самого понедельника свободен! Я правильно понимаю обстановку и политику партии?
– Если в наряд не заступаешь, то – правильно! Отдыхай, турист!
– Рано мне отдыхать, Анатолий Петрович! Сегодня опять собираюсь личный состав тренировать строевым приемам с лыжами… К занятию готовиться! Так что, мне здесь еще до ночи…
– Ну, как знаешь!
Уже после вечерней поверки, когда Алексей вышел из казармы и устремился домой, заметил как на своём Уазике подъехал Кривцов. Он сразу заметил Алексея, подошел, поскольку это оказалось ему по пути, и удивился:
– Ты-то что здесь до сих пор делаешь?
– К показному занятию батарею готовил! – доложил Алексей.
– И как?
– Думаю, наша батарея вас не подведёт, товарищ подполковник!
Кривцов усмехнулся:
– Ты у нас, Зотов, дипломат!
– Что вы, товарищ подполковник! Я всего-то – начальник стартового отделения!
Кривцов усмехнулся опять, но уже более доброжелательно. Алексей вспомнил, что от начальства следует держаться подальше:
– Разрешите идти, товарищ подполковник?
– Не спеши! Я тут караул думаю сейчас проверить… Если подождешь, то вместе домой поедем. Но я хотел сказать, что прочитал твою объяснительную записку… Получается, будто ты ни в чём и не виноват!
– А хотелось бы? – огрызнулся Алексей.
– Не петушись! Расследование я обязан провести… Спустим на тормозах… Так что, не бойся – тебя оно не коснётся!
Алексей промолчал, хотя его подмывало расшаркаться в благодарности.
– О чём думаешь, Алексей? – спросил Кривцов, не выдержав долгой паузы и не дождавшись благодарности.
– Думаю ходатайствовать перед вами о существенном поощрении старшего лейтенанта Величко. Без его реальной помощи мне не удалось бы справиться с этой радиостанцией. Несколько ситуаций было очень сложных, и он показал себя как человек весьма ответственный и знающий.
– Ну, вот! Правильно мне говорили, будто ты станешь его выгораживать…
– Я не выгораживаю! Я был там старшим, потому обязан оценить работу каждого и воздать по заслугам! Но сам поощрить его не могу, поскольку Величко мне не подчинён, потому и ходатайствую…
– Значит, он тебя под взыскание этим расследованием подводит, а ты его награждать собрался? – удивился Кривцов.
– Я про это ничего не знаю! Кто что заслужил, то и должен получить! Пока на всё ваша воля!
Кривцов засмеялся, потом махнул рукой:
– Ладно уж! Иди домой! Отсыпайся, заступничек!
– Я не заступничек, товарищ подполковник! Я – турист! Теперь в дивизионе так с вашей подачи меня называют!
До полночи оставалось шесть минут, когда Алексей тихонько зашел домой, опять предельно выжатый. Опять скинул шинель, сапоги. Опять тот же чайник… Всё на автопилоте.
Потом подкрался, чтобы не разбудить жену, но оказалось, Людмила не спала:
– Алёшка! Ты как же забыл? – шепотом упрекнула она.
– Ничего я не забыл! Я просто вовремя не вспомнил! – сразу оправдался Алексей.
– Это как же совмещается? – хохотнула Людмила.
Алексей взял руку жены и стал ее целовать:
– Я поздравляю тебя, родная! Я хорошо помню, Людок, как три месяца назад ты совершила свой второй подвиг! И стала дважды героем нашего семейного союза! А Ванька наш благодаря тебе начал свой долгий путь по белу свету! Пока – у нас на руках! Так ведь?
– А я думала, что кроме своих ракет ты уже ничего не помнишь! – засмеялась Людмила. – А что скоро Новый год, ты не забыл? Всего пять дней осталось! Как у нас всё будет? Ты в наряд какой-нибудь, конечно, заступишь! Да?
– Нет! В старом году у нас всё будет хорошо! А в новом – вообще станет тепло и прекрасно!
– Ты сегодня прямо как настоящий Дед Мороз выступаешь! – опять хохотнула Людмила. – Смешишь меня и радуешь! Может, и подарки нам заготовил? Впрочем, мне один-единственный подарок нужен… Чтобы ты чаще бывал с нами!
– Обещаю, Людок! Ещё чуть-чуть потерпите, хотя бы до пенсии, и будет вам такой подарок!
Жена усмехнулась, благодарно чмокнула Алексея в щёку, а потом почему-то спросила:
– Алёшка, как думаешь, мы с тобой счастливы?
– Угу! – промычал он, засыпая.
Но Людмила уже не собиралась молчать:
– А что такое счастье? Ты можешь объяснить? – задумчиво протянула Людмила.
– Счастье, это когда никто не мешает спать! – пробурчал Алексей.
– Да, ладно тебе! Еще успеешь… Ну, скажи, что такое счастье, Лёшка? Ведь нам приходится очень тяжело, а мы себя считаем счастливыми! Может, мы с тобой такие дурачки? Может, оттого и счастливы, что ничего не понимаем?
– Угу! – подтвердил Алексей.
– Ну, Леша… Ну, не спи! Объясни мне, что такое счастье? Очень хочу быть счастливой!
– Ладно! Скажу, как на духу! Счастье, это когда рядом есть тот, кто… – Алексей сделал долгую паузу, заставляя жену сгорать от нетерпения, и продолжил. – Постоянно мешает спать!
– Очень оригинально! Тебя на сне прямо-таки заело! У меня ведь очень важный вопрос… Мы так редко разговариваем с тобой… – стала обижаться Людмила.
– Хорошо! Давай поговорим! Я думаю… Я думаю… Я думаю!
– Скорее думай, а то Ванька вот-вот проснётся! Кашку попросит! – поторопила Людмила.
– Делаю третью попытку… Счастье – это когда человек не испытывает беспокойства из-за своего прошлого, настоящего и будущего! Такое счастье тебе подходит?
– Подожди, подожди! – среагировала жена. – Ничего не пойму! О каком ты беспокойстве говоришь? Причём здесь счастье?
– Если объясню, ты мне дашь сегодня поспать?
– Сегодня еще успеешь! – засмеялась Людмила. – Сегодня только началось! Взгляни на часы! Ну, так и быть! Обещаю!
– Если у человека совесть не чиста, если он что-то в прошлом натворил, то беспокоится, как бы не узнали! Как бы не опозориться! Как бы не посадили… Какое уж тут счастье! Вот я и пошёл от обратного! То же самое можно сказать и о настоящем любого человека! Если он замерзает, если смертельно голоден – какое уж тут счастье? Так ведь?
– Допустим! – согласилась Людмила. – Хотя мутновато получилось! А беспокойство насчет будущего. Это как?
– Как, как? Да, никак! Вот боится человек не на шутку, будто скоро под поезд попадёт… Так боится, что счастливым не бывает! Понятно? Мне можно спать?
– Ерунды мне какой-то наговорил… Я теперь сама спать не смогу… Значит, и ты не будешь! – засмеялась Людмила.
– Ох, говорил же мне дед! – засмеялся и Алексей. – Никогда не верь, Лёха, женщинам! А я-то, дурень, вместо этого не поверил своему деду!
– Ну-ка, ну-ка – повтори! – со смехом навалилась на Алексея жена.
– Сдаюсь без боя! – закряхтел Алексей. – Но позволь еще одну попытку! Про счастье!
– Позволяю! Но только одну! – торжественно произнесла Людмила. – Но если опять придумаешь ерунду – ответишь по всей строгости семейного закона!
– Согласен! Счастье, это когда в самый лютый мороз и на большом расстоянии чувствуется тепло, исходящее от дорогих людей, или даже от совсем незнакомых, но пытающихся искренне помочь в любой твоей беде! Так тебе пойдёт?
– Это, от каких ещё незнакомых людей? – принялась демонстративно уточнять Людмила. – Не от рижских ли красавиц, к которым ты в последнее время зачастил?
В это время закряхтел Ванюшка. Он стал пускать пузыри, потом громко потребовал свою бутылочку…
И настоящая жизнь продолжилась во всех ее проявлениях!
Декабрь 2019 г.
