Акурат
Деятель
Новый порыв ветра, словно песочную картину, сметает увиденное…
– Спасибо! – услыхал Тихоня и открыл глаза.
Белый Дракон, прищурившись, с улыбкой глядел на него. Живчик тоже улыбался, насколько Тихоня его знал, как бы говоря «ну вот, всё правильно, так я и думал, так и должно было быть…». Все, находившиеся в Учебной Комнате, с интересом и удивлением разглядывали Тихоню.
– Спасибо! – повторил Белый Дракон, продолжая улыбаться.
– Это, конечно, не совсем то… Но… Вы приняты в Группу!
Тихоня ничего не испытал, выслушав заветные слова. Он чувствовал, навалившуюся бетонной плитой на плечи, ужасную усталость и мечтал об одном – поскорее оказаться дома…
3
Волк поднялся и стал расхаживать по подсобке, заложив руки за спину. Тихоня по-прежнему не давал о себе знать даже на границе ощущений Волка, а ведь тот был опытным пеленгатором и мог похвастаться своим радиусом действия. Замерами он, конечно, не занимался, но, как минимум, километров тридцать это точно. А может и дальше… «Попробовать что ли ещё раз?» – думал он. – «Или всё же идти на улицу и вызывать его?.. Отсюда не получится… Хорошо построили, гады, с умом. Тут даже просвечиваешь еле-еле, как сквозь паутину! При желании, здесь вообще можно всех запереть и не выпустить никогда…». Он вспомнил, как однажды вечером, когда в Школе почти никого уже не было, он задержался со своей тренировкой, задумавшись, видимо перепутал коридоры и пошёл каким-то дальним путём к выходу. Пройдя по «воронке», так назывался один из многочисленных коридоров, который в начале имел ширину в три человека, а к концу через него едва проходил один, Волк спустился по винтовой лестнице на один этаж вниз, повернул налево, прошёл ещё коридор до большой квадратной лестницы, между пролётами которой на каждом этаже были растянуты сетки из толстой, прочной проволоки. По этой лестнице он спустился ещё на этаж, снова повернул налево и по широкому коридору направился, как он думал к музейному залу с колоннами, бюстами Деятелей и стеклянными витринами, охранявшими Школьные реликвии. Из этого зала, бывшего проходным, можно уже выходить в нижний вестибюль, а оттуда на улицу в спасительную свободу. Но в конце коридора, за поворотом, музейного зала не оказалось!.. Волк снова очутился перед «воронкой»… Он заметил, что за весь путь не встретил ни одного человека. Так быть не могло. И это вполне определённо как и то, что он хорошо помнил как спускался по винтовой лестнице и по большой квадратной… «Может здесь две «воронки»?» – предположил он и медленнее, внимательно глядя перед собой, пошёл вперёд. Проделав тот же маршрут и оказавшись опять перед «воронкой» Волк остановился и оглянулся. Вокруг никого не было. Это уж точно выглядело ненормально. И, кроме того, стояла какая-то неестественная тишина. «Так! Приехали!.. – подумал Волк. – Что это?». Мысль о собственном внезапном сумасшествии он отверг сразу и ему стало страшно от непонимания происходящего и бессилия человека, попавшего под чьё-то неодолимое руководство… Постояв несколько минут, Волк немного успокоился и, подумав, повернул в обратную сторону. Как он с самого начала вышел на эту злосчастную «воронку» Волк не запомнил. Пойдя обратно, он вышел на большую квадратную лестницу. Там он сообразил, что если спуститься по ней до самого низа, то можно по другим коридорам, но всё равно выйти в нижний вестибюль… Немедленно так и сделав и, к радости, обнаружив внизу длинный полутёмный проход в вестибюль, Волк с облегчением вздохнул и быстрым шагом направился туда… Однако, пройдя его весь, он опять вышел к «воронке»!.. Волк провёл ещё пару экспериментов с маршрутами, иссяк, и в очередной раз увидев уже ненавистную «воронку», обессиленный опустился на пол. «Интересно, – подумал он. – Либо я оказался не в том месте не в то время, либо кто-то на мне, как на крысе, что-то отрабатывает…». Он закрыл глаза и стал просвечивать ближайшее пространство. В высшей степени было странно, что он никого не улавливал. Получалось, что он сидел в этой идиотской «воронке» совершенно один и во всей Школе кроме него никого нет!.. А охрана? Уж, как минимум, один-то человек должен находиться около входа?.. И что за тишина кругом?.. Противная такая… ватная, как будто уши заложило! Ему показалось, что он услыхал какой-то шум. Волк прислушался… Где-то шли занятия… «Ааах… Оооох…», – гудело в отдалении. «Не Музыкальное Воспитание», – определил Волк. – «Скорее всего, Звуковое Воздействие»… Какие-то Ученики хором очень складно выкрикивали стихи… «Молодцы! – восхищённо подумал Волк. – Хорошо получается! Вот бы и мне так уметь! Надо узнать, что это за Группа. Может с ними потренироваться?..». Слаженный шум сменился песней и Волк увидал осторожно подходящих к нему с разных сторон незнакомых Учеников. Они тихонько напевали необыкновенно мелодичную, убаюкивающую песенку. Их было человек десять. Они сомкнулись над ним вкруг и пели… всё тише и тише… Лица их улыбались, а потом вдруг стали плоскими и по ним пошли медленные волны. Они стали растворяться и меркнуть… А песня текла… и текла…
– Так, кто это у нас тут сидит? – как кувалдой ударило громким звуком. Волк вскочил, открывая глаза и оглядываясь. К нему с узкого конца «воронки» подходил охранник.
– Молодой человек, вы же знаете, что ночевать в здании Школы Ученикам строго воспрещается, – произнёс он тоном наставника упирая на каждое слово.
– Да ещё и в коридоре, – добавил он уже по-человечески. – Не понимаю, что за охота тут оставаться? Есть же дом или общежитие!..
Волк тряхнул головой, разгоняя остатки сна:
– Да я, чего-то заблудился!..
– Ну да! Как же! – ухмыльнулся охранник. – Ты, я вижу, не первый день тут учишься, не рассказывай сказки! Пошли, выведу тебя… «на чистую воду»!
Волк хотел было объяснить всё, но охранник быстро повернулся и пошёл обратно. Волк поспешил за ним. Через несколько минут, миновав Музейный Зал, они, как ни в чём ни бывало, вышли в нижний вестибюль. Волк мельком посмотрел на большие настенные часы. Если они не были испорчены, то получалось, что он не потратив ни одной лишней минуты, сразу после своей тренировки, как пунктуальный Ученик, уходил домой… Охранник, ухмыляясь, пожелал Волку творческих успехов и закрыл за ним огромную входную с улицы дверь.
Что произошло, Волк так до конца и не понял. Возможно, кто-то занимался тренировками совсем иного рода, чем те, что обычно проводились в стенах Школы… Он дал себе слово обязательно в этом разобраться…
«Однако, где же Тихоня?» – подумал Волк, прерывая свои воспоминания. Он решил подождать ещё минут десять-пятнадцать и всё-таки выходить на улицу для сеанса мысленной связи.
4
На другой день после столь необычного и настолько же невзаправду удачного Экзамена Тихоня постеснялся идти сразу в Учебную Комнату, и, на всякий случай, пошёл сперва в Учебный Отдел. Он всё же сомневался, может ли вот так просто начать учёбу – ведь по Правилам необходимо было сдавать и другие Экзамены? На высказанные сомнения Тихоня получил строгий и исчерпывающий ответ, что приказ о его зачислении уже подписан, спущен, оприходован и отправлен в архив и, что нового Ученика теперь могут отчислить за прогул занятий, а потому нечего ему делать в неподходящем для него месте в урочное время, и не пошёл бы он куда следует. Тихоня понял, что за его отсутствие произошли не только косметические перемены, но и была затронута основа основ Школы – её золотые, незыблемые Правила…
Подсобка, конечно же, была уже заперта, и Тихоне пришлось просидеть под дверью часа три в ожидании перерыва. Помня, какие меры обычно принимались по отношению к опоздавшим в его первое пребывание в Школе, Тихоня не ждал ничего хорошего, укорял себя за то, что не спросил накануне, когда начинаются занятия и готовил оправдательную речь, если её вообще захотят выслушать. Но речь не понадобилась – в какой-то момент за дверью послышалось движение, лязгнул замок и первым вышел Шаман. Он увидал Тихоню, радушно поздоровался с ним, спросил всё ли в порядке и как-то по-домашнему пригласил его войти, отправившись по своим делам. Тихоню приняли так, как это и бывает в большинстве подобных случаев – спокойно, немного официально, немного суховато, чуть настороженно и в целом нейтрально. В Группе уже было шесть Учеников, не считая прибывшего Тихони. Из них двое – молчаливые, женского пола, безликие близнецы-иноземцы из-за Дальних Пределов, имена их Тихоня так и не выучил. Они ни с кем не разговаривали, общались только с Руководителями при помощи жестов, иногда звуками. Белый Дракон относился к ним снисходительно, как к любимым домашним животным и всё разрешал; Зубастик – бывший соотечественник, ребёнком увезённый родителями в одну из ближних бывших колоний и отчего-то решивший вернуться на родину для обучения. Это был небольшого роста, с глазами навыкат, улыбчивый и услужливый человек неопределённого возраста; Стебель – долговязый, тощий и нахальный тип, всегда выглядевший спокойным. Он уже по второму кругу проходил обучение в Школе, звание Деятель было присвоено ему год назад, а теперь он захотел стать ещё и Созидателем; Труба, не унывающая, громкая, крупных форм женщина с белыми длинными волосами, производившая впечатление воинственной, но доброй предводительницы какой-нибудь разбойничьей шайки; и угрюмый Волк, внешностью своей не оправдавший поначалу ожиданий Тихони, предполагавшего увидеть могучего мудреца из древних сказаний…
Белый Дракон, не сходя со своего тронного места, подозвал Тихоню к себе, сдержанно-любезно поприветствовал его и предложил не откладывая дела в долгий ящик, немедля приступить к ученическим обязанностям, помогая кому-нибудь из ранее поступивших Учеников. Тихоню тут же взяла в оборот активная и разговорчивая Труба. Она сказала, что сегодня её очередь «что-то показывать» и что у неё есть одна идейка на этот счёт… Отведя Тихоню в сторонку, она заговорщически сказала, что не нужно будет ничего особенного делать, всё заключается в её умении превратиться в Белого Дракона (конечно, не по-настоящему!) и от его имени кое-что сказать. Тихоня же должен быть тем кто он и сейчас есть, то есть Учеником, и чуть-чуть подыграть, вот и всё. Кроме него и Трубы в учебной работе должен был принять участие Стебель, ему поручалось превратиться в Шамана. Тихоня волновался, Труба не говорила что нужно будет делать, и вообще он не любил сходу что-либо начинать, ему всегда хотелось осмотреться, привыкнуть. Стебель же был абсолютно спокоен, весь его вид и теперь и потом говорил, что ему всё на свете всё равно…
Точно так же, как это было на вчерашнем Экзамене, вдруг явился Шаман и закрыл дверь подсобки, задвинув небольшой, но убедительного вида засов. Все, кроме Трубы, Тихони и Стебля прошли в Учебную Комнату, а Труба заявила Шаману, что уже может показать свою работу.
– Хорошо, – спокойно ответил Шаман. – Когда будете готовы, начинайте…
И тоже скрылся за дверью Учебной Комнаты.
– Значит так, – повернулась Труба к Тихоне. – Мы сейчас выйдем со Стеблем, а потом позовём тебя, как будто идут обычные занятия. Ты войдёшь, а мы тебе станем показывать разные картинки и спрашивать что это такое, понял?
Тихоня сосредоточенно кивнул.
– А ты отвечай, что видишь… ну, не знаю… например… танк, понял? И что бы мы ни показывали, ты стой на своём и говори «танк», и всё…
– А потом? – спросил Тихоня.
– Потом, мы тебя как бы доведём до обморока, ты свалишься и лежи, мы ещё чуток побазарим и закончим, понял?
– Это всё? – спросил Тихоня.
– Всё, – утвердительно ответила Труба. – Только будь потупее, понял?
– Хорошо, – отозвался Тихоня, совершенно не представляя себе готовящееся действо. – А это ничего, что вы будете изображать Руководителей?
– А чего такого? – недоумённо спросила Труба.
– Да всё нормально, – спокойно уверил Стебель. – Эт можно…
– Ну, ладно, – с сомнением согласился Тихоня. Ему стало немного тоскливо. Не хотелось не начав учиться снова пройти процедуру отчисления…
– Фу! – выдохнула Труба. – Пошли!..
Она видимо тоже волновалась, потому что вдруг чисто по-женски взяла под руку Стебля и потащила его в Учебную Комнату. Тихоня остался ждать.
Через несколько минут он услышал, что Белый Дракон зовёт его и открыл дверь…
И тут же отпрянул от неожиданности – перед ним стояла непроницаемая стена темноты. Тихоня даже сначала решил, что это плотная, чёрная штора – свет из подсобки не проникал в Учебную Комнату.
– Прошу, прошу! – услышал он голос Белого Дракона. Ощущение было не из приятных, но, чуть помедлив, Тихоня шагнул. Он закрыл за собой дверь и, опережая головокружение, которое у него всегда возникало в кромешной тьме, не отпуская ручку, прижался локтями к дверному полотну. Впереди, где-то посередине Комнаты, упал сверху конус яркого света. В образовавшийся на полу круг справа и слева вплыли Шаман и Белый Дракон.
– Ну, что же вы? Проходите! – улыбаясь промолвил Белый Дракон, указывая жестом на свободное место между ними.
Тихоня оторвался от двери, прошёл вперёд и встал у световой границы.
– Сюда, сюда! – не переставая улыбаться, пригласил Белый Дракон. – В круг!
Тихоня сделал ещё шаг и зажмурился от лившегося сверху ослепительного света.
– Очень хорошо! Вот теперь можно спокойно поговорить, – ласково сказал Белый Дракон.
Тихоня и раньше видел превращения и сам пытался освоить некоторые начальные уровни, но ни разу не видел так близко такое достоверное, мастерски проведённое превращение двенадцатого уровня. О нём Касис написал совсем немного в конце своей книги. Тихоне ещё не понравилось, что Касис вдруг закончил на самом интересном месте, не рассказав подробно о двенадцатом уровне, скомкав концовку какой-то нелепой фразой о том, что возможности человека безграничны и он идёт вперёд, и перед ним раскрываются какие-то там просторы, и он, Касис, приглашает всех туда… В общем чушь полная! Правда, это единственное что несколько портило общее потрясающее впечатление от книги.
«Но как же Трубе и Стеблю удалось осуществить превращение двенадцатого уровня?» – подумал Тихоня.
– Это не Труба и не Стебель, – сказал Белый Дракон. – Ты видишь перед собой тех, кого видишь…
– А что… – начал взволнованно Тихоня.
– Не беспокойся, – перебил его Белый Дракон. – Показ идёт своим чередом, с ними всё в порядке. А вот нам с тобой есть о чём поговорить. Мы уже знаем, что ты умеешь выходить за Границу, поэтому решили, что здесь самое лучшее место… никто не помешает…
Тихоня очень не любил ситуации, в которых не знал как реагировать на происходящее, но в эту минуту не требовалось молниеносного принятия решения. Угрозы для жизни он не чувствовал и в него никто не собирался залезать… во всяком случае пока. Было время на оценку и размышление.
– Правильно мыслишь, – улыбнулся Белый Дракон. – Бояться нечего!..
Тихоня молча перевёл взгляд с него на Шамана. Тот спокойно кивнул головой.
– Я позвал тебя, чтобы сообщить приятнейшее известие, – иронично начал Белый Дракон. – Ты попал именно туда куда нужно и к тем, кто нужен тебе… Ты спросишь, каким же образом? С удовольствием тебе отвечу… Видишь ли, уважаемая Сирена – светлая ей память – как-то раз сказала мне: «Этот юноша очень перспективный, обрати на него внимание!». Я последовал её совету и, думаю, не пожалею об этом. Без ложной скромности скажу, что привести тебя сюда стоило немалых усилий и умения – я могу немного погордиться собой! – Дракон улыбнулся, но в следующую секунду совершенно серьёзно сказал:
– Мне как раз нужен такой человек, как ты.
– Какой? – подал голос Тихоня.
– Ну, во-первых, сильный, с характером, с хорошим запасом энергии, а во-вторых, открою тебе один секрет – нахалов, вроде тебя, умеющих выходить за Границу, сейчас очень мало, они на вес золота каждый! За ними охотятся, на них стоит очередь, это дефицит! Получить такого мечтает любой настоящий Мастер…
Тихоня хотел спросить «зачем мы нужны?», но Белый Дракон снова опередил его:
– Хороший вопрос! Но… преждевременный… Не спеши!
Они переглянулись с Шаманом.
– Итак! Что мы предлагаем? – продолжил Белый Дракон. – Мы приглашаем тебя создать триумвират. То есть, ТАМ всё остаётся по-прежнему – мы Руководители, ты Ученик. А ЗДЕСЬ мы собираемся вместе, как равные силы и решаем… – он остановился на секунду, – кое-какие вопросы! Какие, скажу позже… Почему тебе это интересно? Потому что твоя сила будет прибывать, твои умения будут приумножаться, и ты будешь заниматься реальным делом, от которого многое зависит, ты сможешь принести пользу людям, будешь служить… в самом лучшем понимании этого слова! Что от тебя требуется? Быть открытым и честным, только и всего!
Времени прошло достаточно для того, чтобы освоиться и что-нибудь уже почувствовать. И Тихоня почувствовал, но не успел это скрыть…
– Да, да, правильно! – кивнул Белый Дракон. – Я понимаю твоё недоверие. Ты совершенно прав. Возможно, мы – он указал на Шамана, – немного поторопились! Однако ты должен простить нас, мы так рады были твоему приходу… Конечно, подумай, взвесь хорошенько. Можешь думать столько сколько захочешь – неделю, месяц, два… как угодно. Мы подождём! О своём решении лучше всего сообщить нам ЗДЕСЬ. Как – ты уже знаешь! Ну, а о том что мы встречались, я думаю и сам догадываешься, распространяться не стоит! – Белый Дракон улыбнулся. – Пока всё! Удачи!
Он отступил в темноту. Тихоня повернул голову в сторону Шамана, но того уже не было. Свет резко погас и нахлынула густая, душная чернота. У Тихони закружилась голова, пол куда-то исчез из под ног…
– Спасибо! – громко сказал кто-то, и Тихоня увидел перед собой пахнущую деревом плашку паркета. Он лежал на полу посередине Учебной Комнаты. Бледно горели, подвешенные к потолку, большие верхние лампы с металлическими плафонами. Тихоня отметил, что никакого прожектора сверху нет. Он сел. В голове гудело и во всём теле хозяйничала слабость, как после чрезмерного сна. Из подсобки вошли раскрасневшиеся Труба со Стеблем. Они были очень довольны. Шаман – судя по всему он всегда так делал – снова куда-то убежал, а Белый Дракон сидел в своём кресле и курил, прищурившись глядя на Тихоню. Тихоня предпочёл в этот момент ни о чём не подумать.
– Классно подыграл! – подходя, тихо сказала ему Труба, а Стебель помог подняться и одобрительно похлопал его по плечу.
Оставшееся время занятий Тихоня, выбрав место поближе к стене и подальше от Руководителей, приходил в себя, рассеянно слушая Белого Дракона и Шамана, которые, то один, то другой, что-то подробно выясняли у Трубы, как автора учебной работы, и затем ещё более подробно и долго, на её примере, втолковывали всем присутствовавшим основы Созидательского искусства.
5
Волк посмотрел на часы, вздохнул и, заперев подсобку, наиболее коротким путём отправился на улицу, чтобы вызвать Тихоню. На двери он оставил записку для него на тот случай если они разминутся. «Интересно, – думал Волк поспешно пробираясь к выходу, – Белый Дракон сегодня в Школе? И, если я на него натолкнусь, он догадается? Наверное, он хорошо умеет просвечивать мозги… Точно умеет!.. А может он сейчас где-то тут сидит и уже это делает? Вроде я его не чувствую…». Волк замедлил шаг и попробовал настроиться… «Нет, лучше не надо, – остановил он сам себя, – не буди лихо…». Волк огляделся. Он был в Коридоре Мастеров. Тихоня, рассказывая ему о Сирене, вскользь упомянул, что не нашёл здесь её портрет. Это странно. Потому что все, без исключения, Руководители, живые и ушедшие, даже если они прочитали лишь одну лекцию, или провели всего одно занятие, увековечиваются портретом на стене Коридора Мастеров. «А он сказал, что Сирены здесь нет… Любопытно, что она могла такого сделать, что так старательно стёрли о ней память?.. Ну, оставили бы подпись, что пропала без вести и всё. Меньше вопросов. Тихоня ведь не один её помнит… А если она вернётся, что они будут делать?.. – Волк стал рассматривать лица Руководителей. – Может он не заметил? Жаль, что я её не знаю… и подписи такие мелкие!..». Волк прикинул длину Коридора. «Метров пятьдесят, не меньше! Можно и пропустить» – подумал он. Портреты шли почти без просветов по двум стенам, в несколько рядов по высоте, большие и маленькие, видимо, в зависимости от степени заслуг героя. Волк опустил голову и пошёл дальше. «Тихоня, Тихоня, где же ты?.. Только бы был жив-здоров, это самое главное!.. Хитренький, ты… Должно быть, что-то задумал?.. И не сказал… Конечно, ты не обязан, но я ведь тебя немножко знаю, ты можешь перестараться… Есть за тобой такой грешок… Ты хочешь быть самостоятельным… Что ж, это хорошо… Очень хорошо… Но даже самому первому из независимых и самостоятельных нужны друзья… Даже отчаянно смелые скалолазы-«единоличники» не идут на штурм без страховки… Ну, погоди, попадёшься ты мне!.. Взгрею тебя, как старший товарищ!.. Чтоб ты был здоров!..».
Помогая себе всем телом, Волк открыл тяжёлую, стеклянную в деревянной оправе дверь и вышел на улицу. Он посмотрел налево по направлению, в котором должен был появиться Тихоня, не увидел его и отошёл на несколько шагов в сторону. Дождь уже прекратился и умытый камень тротуара выглядел довольным, поблескивая не высохшими капельками. Волк присел на корточки у стены и сосредоточился на вызове. Тихоня не отвечал. Волк снова просветил насколько смог окружающее пространство и окончательно убедился, что в Школе кто-то всерьёз глушит волны, на улице запрос проходил легко и плавно. Тихони нигде не было. Волк выдохнул и покрутил головой убирая напряжение в шее. Что делать он не знал, но решил подождать ещё и попытаться вызвать Тихоню позже.
6
Во второй разговор с Волком, когда после занятий они вдвоём, прогуливаясь, шли до Проспекта, Тихоня попросил рассказать о Заповеднике, если Волк конечно что-то про него знает. Тихоня сказал, что никогда и нигде не слышал о нём ни слова, а узнать очень хотелось уже давно – с той минуты, как об этом обмолвилась Сирена. Ведь не зря же она сказала! И потом, просто интересно… Волк не удивился (он вообще редко удивлялся) и поведал Тихоне о том, что тема это закрытая, никем специально не охраняемая, но информация по ней очень обрывочна и местами явно придумана. Во-первых, официально Заповедник не назывался Заповедником и как таковой нигде не упоминается. Неизвестно откуда пошло это название. Скорее всего, кто-то из остроумных лаборантов-практикантов ввёл его в обиход. И когда оно возникло никто не знает… Согласно официальной исторической версии Деятели были всегда, с древних времён. Только раньше, в этой глубокой древности, их было значительно меньше, и за свои исключительные способности, они пользовались громадным уважением у тогдашнего общества. С течением времени их становилось всё больше и больше, сфера их влияния расширялась и, как следствие, они начали объединяться в разных величин группы, коллективы, стали строить для себя специальные помещения, в которых устраивали показы и так далее и тому подобное, и вот это уже Великое и уже Искусство дожило до наших дней и всячески радует отечественное народонаселение, не жалея себя, бросив все силы на воспитание его в правильном русле… Примерно в таком, по словам Волка «бредовом» духе, представлена вся скудная справочная информация на эту тему. Неофициальная же версия звучит, как всегда, по-другому, более похожа на легенду чем на реальную историю и сводится к следующему:
Когда-то, не так давно – когда, разумеется, известно – к власти в Стране пришли молодые, энергичные, неглупые, и, самое главное, вроде незлые люди. И тут же столкнулись – а как же иначе? – с массой проблем, накопившихся в обществе. Одной из таких проблем, совершенно новой для них, стало наличие среди подопечного народа отдельных индивидуумов со странными способностями. И это было полбеды. Настоящая беда заключалась в том, что число этих самых индивидуумов неуклонно росло. Прежние правители были сильно озабочены этим фактом, но из-за своей косности не нашли ничего лучшего, чем примитивно вылавливать и изолировать отщепенцев. Что делать с ними не знали или не хотели знать, а в долгих дебатах по этому вопросу договорились до того, чтобы уничтожать их потихоньку… К счастью, этим бесчеловечным планам не суждено было сбыться, потому как в измученной, полуголодной и нищей (в те недалёкие времена) Стране нашлись здоровые силы, опрокинувшие старый прогнивший насквозь ненавистный строй и взявшие в свои незапятнанные молодые руки бразды правления… Правительственная смена показала себя более сообразительной, чем предшественники и чья-то светлая голова выдвинула идею, устроившую всех. Идея казалась очень гуманной, отмеченной неким смыслом, и для простых смертных имела вокруг себя ореол таинственности. Суть её сводилась к тому, чтобы целенаправленно выявлять людей с необычными способностями, группировать их по сходным проявлениям и подвергать тщательному изучению на предмет возможной полезности. Так сначала появилась Группа Начертателей, после неё образовалась Группа Тесовщиков, затем Группа Словесников и после них Деятели… С этими было хуже всего. Если все остальные производили что-то материальное – то, что можно было пощупать (за исключением, занесённых в Группу Словесников, поющих поэтов и некоторых, не буйных, «сочинителей музыки»), Деятели, как точно кто-то выразился «создавали воздух». И если бы не завораживающие, непонятные иллюзии, которые периодически во время приступа своей «болезни» создавал кто-нибудь из них, то их вообще могли бы счесть обыкновенными, точнее необыкновенными сумасшедшими и запирали бы в больницах. Впрочем, поначалу так и делали. Деятелями их ещё никто не называл, а каждому из них присваивался временный номер. Когда стало ясно, что приходится иметь дело с явлением масштабным и утаить его разрозненными фрагментами невозможно, возникла необходимость всех «ненормальных» собрать и охранять на выделенной отдельной территории. Чем была вызвана к жизни идея объединить Группы в единое контролируемое целое. Это единое целое определили, как «Система Исследовательских Учреждений Специального Назначения», в которых ведутся разрешённые и одобренные государством научные изыскания на благо народа и т. д. и т. п.
Очевидно, слово «Заповедник» как раз и появилось вскоре после организации Системы. Оно на удивление стремительно разошлось и укоренилось не только в этих самых Учреждениях, но и шагнуло через их охраняемые стены в народ, тут же по пути обрастая всевозможными красочными подробностями, ужасными и не очень…
Потом очередная светлая, а точнее предприимчивая голова, предложила оригинальное использование Деятелей (собственно, именно с того момента и возникло это название). Было решено отделить их от остальных (собранных под началом Центра Сохранений), и объединить в, специально для этой цели созданном, Центре Демонстраций. Где предполагалось на платной основе демонстрировать иллюзии, создаваемые Деятелями, всем желающим. Якобы, финансирование исследований было слишком накладным для правительства и, если можно самим на себя зарабатывать, то почему бы и нет?.. Успех был ошеломительным. Центр Демонстраций очень быстро стал местом паломничества со всех концов Страны. В него было не попасть. Его три раза наскоро перестраивали, расширяя количество мест для зрителей, но это не помогало. Билеты раскупались мгновенно и даже когда в течение дня давали по пять-шесть показов, количество желающих посмотреть не уменьшалось. Меньше чем за год окупились почти все расходы на содержание и исследование «странных людей». А тем временем поток желающих посмотреть не иссякал. Многие приходили снова и снова. Центр Демонстраций богател, обрастал административным аппаратом, расширял свою территорию и становился чуть ли не самым прибыльным предприятием в Стране. Неизбежно встал вопрос о качестве Демонстраций. Не все из Деятелей могли, сотворив иллюзию, поддерживать её продолжительное время – некоторым во время представления становилось плохо, приходилось прерываться и выглядело это неэстетично. Поэтому стали отбирать на каждую конкретную Демонстрацию по несколько Деятелей, для подстраховки. Потом заметили, что можно выводить в Главный Зал и не одного Деятеля, а сразу двух, трёх или больше. Один, самый сильный, творил, а остальные помогали на подхвате. Затем, естественно, появилась необходимость заранее придумывать сюжеты и по распределённым обязанностям создавать их непосредственно перед зрителем. Но тут накладки пошли сплошным косяком и для решения проблемы понадобилось тренироваться до начала Демонстрации. Что повлекло за собой возникновение функций наблюдателя-координатора, названного позже Созидателем. Первыми в этой профессии стали самые «опытные» и амбициозные из Деятелей-неудачников, гордость которых была обратно-пропорциональна их таланту. Впрочем, когда новая профессия приобрела чёткие очертания, в неё пришли действительно выдающиеся личности…
Следующая светлая (или не слишком) голова подумала вдруг что если такое количество «нормальных» народных масс соглашается оказывать на себя влияние, то почему бы не ввести элемент воспитания в работу Центра?.. Так он превратился в Центр Воздействий… Из числа более слабых Деятелей выделили тех кто придумывал поучительные сюжеты для будущих Демонстраций, сооружения для них, затем появилась необходимость во вспомогательных профессиях – как, например, чернорабочие и так далее. Дело приняло размах и шло довольно успешно. В других городах стали основывать филиалы Центра Воздействий, которые щедро финансировались. Дальше потребовался приток новых Деятелей, для чего специальная мобильная комиссия разъезжала по Стране в поисках «способных» людей, благо опыт по выявлению уже был велик. Лет через пять такой метод сочли неэффективным и нерентабельным, а кроме этого потребовалось природные, «непричёсанные» способности «облагородить, взрастить и направить», после чего и возникла Школа Деятелей. И теперь вместо того, чтобы рыскать по просторам государства, комиссия могла спокойно сидеть в Школе, тратиться лишь на организацию набора, а желающие уже сами приезжали в Город в надежде попасть в, ставшее престижным, новое учебное заведение. Разместили его в старой части Города, в чьём-то таком же старом дворце, так давно отнятом у хозяев, что никто уже не помнил и нигде не было отмечено, у кого именно. Дворец был настоящий, со множеством помещений – больших, средних, малых и крошечных; десятками переходов, лестниц, коридоров и, наверняка, тайными комнатами, скрытыми дверями и прочей атрибутикой обычного, рядового дворца. Первых Преподавателей отбирали из числа бывших или неудавшихся Деятелей (некоторые уже успели состариться и обрести необходимую профессиональную мудрость). Число Соискателей (а заодно и филиалов по всей Стране) росло с каждым годом, поэтому в отличие от первых двух-трёх лет существования Школы, пришлось увеличивать количество набираемых Групп, что потребовало расширения самой Школы. Вскоре рядом был выстроен новый, не такой хитроумный, как старое здание, но просторный корпус и отдельно, при нём, Главный Зал для Демонстраций, по величине равный одному из официальных филиалов Центра Воздействий в самом Городе.
