Юрий Горюнов
Шоу уходящих теней
– Семен, – выдохнула она.
– Он самый.
– Говорили ты уехал.
– Вернулся.
– И где был?
Он нарисовал в воздухе пальцем круг.
– Да, ты что!
– Вер, а можно, я пройду домой. Может быть, потом, как-нибудь я отвечу на твои вопросы, да и на ваши, – обратился он к брюнетке, – если они будут.
– Ой, извини, – и Вера придержала дверь, давая ему войти.
– Интересный мужчина, – заявила Вера подруге, когда дверь за Семеном закрылась. – Я его раньше приметила, но тогда я для него была девчонкой, которую он не замечал.
– Зато теперь заметил.
– Это, да, – вздохнула Вера, – толку-то что? Много ездил по миру.
– Он что, дипломат? – поинтересовалась брюнетка.
Подруги уже шли от дома в направлении станции метро.
– Нет, Он знаешь… – Вера сделал паузу, – ни за что не догадаешься…Он клоун.
– Кто!
– Клоун. Работал в цирке, номер у него был шикарный, и потом вдруг пропал, слышала, что уехал за границу.
– Надо же.
– И ни разу не приезжал за все время, даже в отпуск.
– А родители?
– Они ездили к нему.
– Значит, тяжело ему здесь было. Не к кому, – сделала вывод брюнетка.
– Надо будет поговорить, он мужик интересный. Хочешь вместе?
– Нет, спасибо.
И они сменили тему беседы.
Семен, войдя в лифт, поднялся на пятый этаж и, подойдя к квартире, в которой его ждали, нажал кнопку звонка, за дверью раздалась трель, что он давно не слышал. О его приезде знали только родители и сестра. Он специально выбрал время прилета четверг после обеда, чтобы провести вечер в кругу родни, а уж завтра начать новую жизнь, с нового дня в родных стенах.
Дверь распахнулась, на пороге стоял отец. Семен машинально отметил, что тот постарел, стало больше морщин и меньше волос. «Да и я не помолодел», – усмехнулся он про себя. Родителей он видел четыре года назад, с тех пор, когда они приезжали к нему.
Внеся вещи, Семен обнял отца, в прихожую вышла мать, Семен подошел к ней и тоже обнял.
– Проходи, есть, наверное, хочешь
– Да, подожди, – Семен отстранился. – Отец давай вещи разберем, чтобы не отвлекаться и уж потом ужинать.
Семен распаковал вещи, отдал подарки родителям. Что им надо? Вещи, которые будут согревать души, а не положенные в ящик комода. Отложил подарки для семьи сестры. Мать заранее приготовила ему место в шкафу, куда он развесил одежду. Игрушку-клоуна достал из сумки и посадил на диван в своей комнате.
– Все, – подвел он итог, и убрал чемоданы на антресоли.
На кухне он с удовольствием ел домашнюю стряпню матери, которую помнил с детства и не раз вспоминал в своих странствиях. С отцом они выпили по рюмке водки.
– Совсем? – спросил отец.
– Не знаю, но я надеюсь, что да. Я уже много поездил, пора осесть.
– Да, пора иметь семью, – высказалась мать.
– Мама, – предостерегающе сказал Семен. Эта тема была закрытой. Родители знали, что главной причиной его отъезда было не желание уехать в другую страну, а не сложившиеся отношения с девушкой. Что было у него с той девушкой, они не знали. Все произошло достаточно быстро, и они не успели даже познакомиться, лишь видели фотографию, которая была в комнате сына.
– Какие планы?
– Сначала осмотреться, сходить в цирк, узнать по поводу работы, купить квартиру.
– А тебе что здесь плохо? – спросила мать.
– Мам, мне сколько лет? Я что так и буду жить при вас?
– Это он прав, мать, – поддержал его отец. – Взрослый мужик, а при мамкиной юбке.
– Кто-нибудь звонил? Николай, Данила?
– Звонят иногда. Николай женился, у обоих уже дети.
– Это я знаю, позвоню им попозже. Это только вы знаете, что я приехал.
Так в узком семейном кругу прошел его вечер дома, после долго перерыва. Затем он позвонил Николаю.
– Привет, – поздоровался Семен, когда друг снял трубку.
– Семен! – Узнал тот его по голосу. – Рад тебя слышать. Ты где сейчас?
– Дома.
– Ты поясни мне, у кого дома?
– У себя. Дом, пока, у меня один. Я вернулся.
– Ну, ты и гад, не мог предупредить?
– Ты бы заказал оркестр к самолету, эскорт?
– Ну, мне было бы приятно.
– Я тебе делаю приятно сейчас.
– Когда встретимся? Давай завтра?
– А ты сможешь? У тебя же семья.
– Семен, когда женишься, то надо быть готовым к ограничениям, но это не тот случай. Жена знает о тебе, поэтому ты не попадаешь под рамки ограничений.
– Это радует. Завтра после работы я к тебе заеду. Устраивает?
– А то.
– А Данила?
– Они уехали. Его сейчас нет. Отпуск. Будет через неделю.
– Ты работаешь там же?
– Да.
– Тогда жди к шести.
18
Спать Семен лег рано и проснулся тоже рано. Солнце выглядывало из-за горизонта и наливало огненным светом листья на деревьях, которые дотянулись до его окон. Был слышен гвалт птиц, они начали свою утреннюю перекличку. Через приоткрытое окно в комнату просачивался утренний воздух, наполненный свежестью, которую еще не успел разогнать дневной зной. Голубое небо, без единого облачка, было бесконечным.
– Ну, что Кузьма, подъем, – произнес Семен, и откинув одеяло, поднялся. Сделав легкую зарядку, отправился в ванную, принимать душ. Родители уже проснулись. Оба уже были на пенсии, но отец еще ходил на работу, каким-то советником консультантом, а мать была дома. Освеженный прохладной водой, Семен вошел на кухню, где мать сразу начала печь блины.
– А это зачем? – горестно вздохнул Семен.
– Это ты там ел, что попало: кофе, булочки, а здесь как надо.
– А как надо?
– Плотно.
– Все ясно, – не стал спорить Семен. После завтрака он позвонил сестре и извинился, что ужин отменяется, у него встреча. Она поворчала, но не обиделась. У нее же Семен поинтересовался, куда обратиться по покупке квартиры.
– Я тебе перезвоню. И еще. Купи себе сотовый телефон.
Мобильные телефоны уже прочно вошли в жизнь. Семен оценил их достоинство еще там и с удовольствием использовал данную связь, хотя и считал данный вид – радиоошейником.
До обеда он сходил в банк, где обменял валюту, счет он открыл еще перед отъездом из Франции, откуда и перевел часть денег. Купил телефон и вернулся домой, зайдя по пути в магазин и купив продуктов для родителей, всякой вкуснятины. Сидя в своей комнате, он вспомнил Свету, увидев их единственную общую фотографию, которая чуть пожелтела от времени. Он возил ее с собой, но на обозрение не выставлял, и она лежала в альбоме.
При мысли о ней, такой недосягаемой и в тоже время такой близкой, она где-то рядом, в душе поднялось что-то ноющее и тоскливое. Первое время, когда он уехал, память давила, потом успокоилась и смирилась, что он отдельно, она отдельно. Ему долго не удавалось смириться с этой простой вещью, по простой причине, что какое-то время их судьбы были рядом и даже слились в одну, но теперь он знал – это было семь лет назад. Семь лет и две жизни назад. Сейчас остались лишь воспоминания, хотя иногда казалось, что мысли физически осязаемы и их можно потрогать, и он мысленно протягивал руку к воображаемому лицу. Эти воспоминания были сильны, но тоска ушла. Он научился жить в своем мире, привык к нему и никаких резких движений в стороны не делал.
Перед обедом позвонила сестра и продиктовала номер агента по недвижимости. Семен решил не тянуть, да и дел не было, и тут же перезвонил, договорившись о встрече. Жары не было, теплый воздух не давил, и Семен решил максимально прогуляться по городу. Он отмечал, что появилось много кафе, ресторанов, дорогих магазинов. В общем, это была европейская столица, которая умела показать свой лоск, скрывая на окраинах унылую реальность. Так было везде, он это знал и видел.
Агентство располагалось в одном из переулков на первом этаже трехэтажного особняка. Войдя, Семен спросил:
– Могу я видеть Катю?
– Можете, – откликнулась на его вопрос молодая женщина, лет тридцати, миловидная, ухоженная. Лицо ее было приветливым, взгляд заинтересованный, но Семен привык к такому вниманию к себе, и относился достаточно равнодушно, хотя, конечно, это было приятно.
– Меня зовут Семен. Я звонил вам.
– Да, я помню, проходите.
Он подошел к ее столу, и она поинтересовалась, что он хочет.
– Скромную двухкомнатную квартиру, со всеми удобствами.
– Другие мы не предлагаем, я имею в виду без удобств.
– Кто знает, мне приходилось жить в разных условиях.
– Это где же? – удивилась она
– Например, в Африке.
– О! Вы, значит, там бывали.
– Я много где был, и вот решил пожить здесь.
– Пожить или жить? – уточнила она.
Семен пожал плечами, давая понять, что и сам не знает. Катя показала ему альбом и называла цены квартир. Семен не был привередлив, но и жить, где угодно, не был готов, как и приобретать дороге жилье.
– Я дома бываю редко, и мне нужен простой уют. Тихие соседи, да и чтобы было не шумно, но дорогих квартир не надо. Смысла в них не вижу.
В итоге они выбрали для осмотра три квартиры в спальном районе, в домах современной постройки, с автостоянкой и собственным двориком.
– Если хотите, можем посмотреть сегодня.
Семен посмотрел на часы, до встречи с Николаем оставалось еще достаточно времени.
– В шесть я должен быть у друга, – и назвал место.
– Мы успеем.
– Тогда поехали.
Семен заметил, что улыбка у нее была грустная и загадочная, та, что делает женщину привлекательной, но эта привлекательность уже не может пробиться сквозь паутину времени, которая видна в уголках глаз, легкими морщинками, скрываемых макияжем. Появившись, улыбка также тихо растаяла.
– У вас есть машина? – спросила она.
– Пока не купил. Я здесь всего второй день.
– Тогда поедем на моей.
Они вышли, и сели в небольшой «Опель». Когда Катя садилась, то юбка чуть задралась, мелькнул краешек чулка, но она быстро поправила юбку, при этом покраснев. Заметив это, Семен улыбнулся, понимая, что это было не умышленно – смущение было естественным. Она умело отъехала и влилась в поток машин.
– Наверное, бывают сложности с клиентами?
– В каком смысле? – удивилась она, чуть повернув к нему голову, но, не отрывая взгляда от дороги.
– Вы симпатичная женщина, а клиенты могут быть разные, приглашать на свидание.
– Вы о себе?
– Нет. В общем, но женщины народ не предсказуемый и не всегда ясно, как отреагируют на предложение.
– Вы их знаток?
– Боже упаси! – воскликнул Семен, – но общаться приходилось много.
– Это заметно, – ответила она и посмотрела на его руку, где не было ни одного кольца. Семен перехватил ее взгляд и засмеялся:
– Это не показатель. Я действительно не женат, но даже если бы это было не так, то не всегда смог бы носить его, а надевать снимать было бы лень.
– И что за работа такая? – спросила Катя.
– Пока никакой.
– Вот как! Простой безработный хочет купить квартиру.
– Я же не всегда был безработным. Надеюсь, что работа будет и здесь.
– И эта ваша работа дает знания женщин? – сделала она вывод.
– Наблюдательность. Мне приходилось видеть много женщин, которые с возрастом теряли красоту. Они пытаются переделать лицо и обрести новую привлекательность. Они как люди, которые в зрелом возрасте приобретают другую профессию. Некоторым это удается в силу специфики отрасли, где я работаю. Но в основном в пустую, это как попытаться посадить виноградную лозу, рассчитывая получить урожай, на поле, уже не пригоном для этого. Есть и такие, которые пытаются делать попытки сохранить то, что дано им было природой – особую привлекательность, но не хочет она проявляться на обновленном поле лица, которое вновь обретено.
– Да у вас целая философия на лица женщин. И где же то поле, на котором вы трудитесь?
– Трудился на арене. Я клоун.
– Кто!
– Знаете, сколько раз в жизни я слышал этот возглас! Всякий раз, как мне стоит мне упомянуть свою профессию. Никто не удивится, если скажут банкир, лишь уважительно посмотрят.
– Но согласитесь, что банкиров много, а клоунов нет.
– Это верно.
– И где вы работали? Я вас не знаю.
– Вы часто бываете в цирке?
– Редко.
– Вот видите. Но вы все равно не увидели бы меня. Я начинал здесь, был никому не известным, а потом уехал, много работал за границей и вот вернулся.
– Значит вы хороший клоун, раз предложили там работу.
– Надеюсь.
– А почему вернулись?
– Домой захотелось. Я давно в этом жанре, привык к иллюзиям, были и у самого, которые разбивались, но удары я пережил. Я уехал, чтобы убежать от…. Ладно, это личное.
Катя вежливо промолчала, и некоторое время они ехали, молча, а потом она спросила:
– Но успехи были, как и победы?
– По крайней мере, прошлые победы были.
– И вы решили одержать победу здесь.
– Да, именно так. Специалисты меня знают, но пора завить о себе публике и здесь.
– Вы не лишены амбиций.
– Не лишен, более того я их выращиваю. Но, наверное, не только это. Тоски по родине у меня не было. Лет семь назад я здесь кое-что потерял.
– Думаете найти?
– Не знаю, – честно ответил Семен. – Ну, а вы что о себе расскажете?
– Если вам интересно. Кем работаю, знаете, замужем, дочь. Особых подвигов нет.
– Замужем, – машинально повторил Семен.
– А вы хотели мне предложить выйти за вас?
– Не думал об этом, но не исключено, хотя теперь уже поздно.
– Это никогда не поздно, – засмеялась она, – но я не о себе, – тут, же поправилась она.
– Я понял. У меня много номеров, но я всегда вижу лица публики и учусь их читать, определить, что я делаю не так. Учусь по ним. Отсюда и наблюдательность, и вера в лучшее.
– Я обязательно приду в цирк, если вы будете там работать.
– Позвоните, я помогу, если будут проблемы.
– А что такое может быть?
– У меня может.
– А вы уверенный.
– Сегодня уверенность постепенно проходит. В молодости я был более рациональным и даже самоуверенным.
– А теперь?
– Теперь просто человек веры.
– Интересный вы человек. Приятно с вами познакомиться.
– Взаимно.
– Мы приехали.
За разговорами время пролетело быстро. Катя уверено вела машину, на что обратил внимание Семен, и при этом легко общалась.
Дом и то, что было вокруг, Семену понравилось, как и квартира. Они осмотрели ее, обсудили, а затем она предложила посмотреть еще одну, что была не далеко. Осмотрев вторую, Семен сказал:
– Хватит. Я выбираю первую. С собственным двориком, тихое место, окна на восток, чтобы утром Солнце будило меня. На следующей неделе давайте оформлять.
Оценив его выбор, Катя отвезла его к месту работы Николая. Оставшись один на тротуаре, Семен осмотрел улицу. Раньше это была просто улица с серыми невзрачными домами, а теперь улица изменилась. В паре домов, от него, в особняке был ночной клуб, рядом с которым стояла машина из динамиков салона которой, доносилась музыка, на тротуаре стояли люди, чуть пританцовывая. Семен направился к клубу.
19
Николай вышел из здания и осмотрелся, рассчитывая увидеть Семена где-то рядом, но его не было. Были какие-то мужчины, но не мог, же он так изменится, что его стало не узнать. Внимание Николая привлекла группа людей, которая стояла возле клуба, открытого не так давно. Оттуда раздавалась музыка. Смутная догадка пришла к нему в голову, и он направился к этой группе. Подойдя, он понял, что не ошибся.
Все смотрели на Семена, который устроил настоящее шоу. Николай недоуменно посмотрел на друга, который словно профессиональный уличный танцор, в темных джинсах, белой рубашке, подчеркивающих его широкие плечи и оттеняющие смуглое загорелое лицо, танцевал под негромкую музыку, доносившуюся из стоящей рядом машины. В партнерши он себе выбрал миниатюрную девушку, которая пыталась не отставать от него. Было еще довольно светло и солнце освещало естественными лучами место импровизированного спектакля, смотреть который собралась довольно большая группа прохожих: мужчин и женщин.
Когда музыка закончилась, Семен галантно склонил голову, благодаря партнершу, раздались аплодисменты, и было за что. Танцевать Семен не разучился, и его движения были легкими и уверенными. Увидев среди зрителей друга, Семен подошел:
– Дай мне минутку, я попрощаюсь с публикой, а потом в твоем распоряжении. Уважаемая публика, – громко произнес он, – шоу закончилось, благодарю за внимание, меня забирают.
– А где вас можно увидеть? – спросила партнерша. – Вы так классно танцуете, хотя старше нас.
– Спасибо за комплимент. Ищите меня в цирке.
– Вы там преподаете танцы? – съязвила она.
– Я там устраиваю шоу, – и повернулся к Николаю. – Ну, что? Пошли. Я есть хочу.
Пройдя пару кварталов, они зашли в небольшой ресторан русской кухни, и когда сделали заказ, Николай спросил: – И что это было?
– Шоу. Уличное шоу.
– Ты не изменился.
– А должен? Нет, друг, ты ошибаешься. Я изменился, стал мудрее, опытнее, а в остальном да, все такой же. Я не держу в себе комплексы, что есть у большинства. Возможно, это издержки профессии. Меня не смущает публика, где бы она ни находилась. Мне захотелось танцевать, и я танцевал. Заметь, никому хуже от этого не стало.
– Наверное, я должен позавидовать, твоей форме, легкости, виду, а главное базбашенности в хорошем смысле слова.
– Завидуй. Я вот твоему животу завидовать не буду, – и Семен указал на небольшой живот, что уже появился у Николая. – С таким я профнепригоден.
Николай улыбнулся детской, наивной улыбкой: – Как я рад, что ты вернулся. Из тебя так и хлещут эмоции, которых нам порой не хватает. Зарази меня ими.
– У тебя семья.
– И что? Это не помеха в семейной жизни. Кому мешало хорошее настроение.
– Никому, но ты, же не будешь, как я чувствовать себя так свободно, где бы, ни было, если захочешь?
– Не буду.
Принесли заказ, Семен посмотрел на тарелки, принюхался: – Пахнет вкусно.
– Отвык от нашей кухни?
– Есть такое дело. Давай по чуть-чуть.
– А получится?
– Это, смотря, какая норма у чуть-чуть.
Семен разлил виски, и они выпили.
– Как у тебя с этим? – Николай указал на бутылку.
– Как и прежде, никак. Нет у нас взаимной любви с алкоголем. Есть взаимное уважение друг к другу. Рассказывай, пока я буду есть. У тебя вон, какие запасы, ты можешь и не увлекаться.
Семен приступил к еде, а Николай начал рассказывать, что изменилось в его жизни, не забывая при этом тоже отправлять себе в рот кусочки мяса. Когда они выпили по второй, Николай задал вопрос: – Семен, а ты вернулся по какой причине? Неужели тоска заела?
– Тоски не было, а вернулся потому, что захотел домой, показать свое шоу здесь.
– У тебя шоу?
– У меня много, что есть. Тот свой первый номер до сих пор, иногда показываю, совершенствую, изменяю, но суть прежняя. Но я сделал то, что хотел. Вспомни тот давний вечер, когда мы сидели в кафе и там я увидел Свету.
Николай напряг память, то, что он ее напряг было видно по его лицу, которое приняло задумчивое выражение, разве что глаза не были на выкате: – Вспомнил.
– Так вот. Когда она с сестрой вышла, я обратил внимание, что солнечные лучи, как и положено освещая человека, провоцируют появление его тени. За ними, за этими двумя красивыми девушками, тоже были тени.
– Естественно, они же люди, а не призраки, не ведьмы.
– Э, не скажи. В каждой женщине есть что-то от ведьмы. Ну, вот тогда я и сказал «шоу теней» У меня появилась мысль сделать такое шоу. Потом, уже там, – и Семен махнул рукой в сторону, – я назвал его «шоу теней», хотя для меня оно «шоу уходящих теней».
– Странное название.
– Не странное. Когда человек уходит, то тень уходит с ним. Так?
– Так.
– Значит «уходящих теней» не вызывает возражений, как и слово шоу. Но это еще не все. Какое у меня было прозвище в школе?
– Шут.
– Напряги извилины, Николай, и представь это выражение, где каждое слово с заглавной буквы и выдели их, например, красным цветом. Фантазии на это хватит?
Николай представил, губы его чуть шевелились, и на лице появилась несколько глуповатая улыбка, как у ребенка, когда он догадался.
– Вот это да! – восхищенно произнес он. – Все слилось в одном и прошлое, и настоящее. Ну и фантазия у тебя.
– Она меня и кормит.
– И как выглядит это шоу?
– Зачем я буду рассказывать? Я его поставлю, а вы придете. Скажу лишь, что там я в роли шута. Это мини-спектакль. Если я его ставлю, то второе отделение мое.
– Успех был?
– Был. Я многого ездил, много, где ставил. Ну, конечно, не только его.
– То, что ты известен, я знаю. Упоминали тебя как-то, что вот, русский клоун Семен Ковалев, выступает успешно в мире, но, что за шоу не показывали.
– Я запрещаю. Съемки только с моего разрешения, а я его не даю, как и интервью.
– Пытались?
– Да, но о номерах я не люблю рассказывать, я люблю показывать, ну, а о личной жизни тем более.
– А она была?
– И была и есть.
Семен вспомнил женщин, что у него были, но задержался на Илоне, и даже чуть взгрустнул о ней.
– Была, – повторил он, – не бурная. Я мог даже остаться там навсегда, хорошо, обеспечено жить.
– Богатая?
– Не бедная, – ответил Семен так, что друг его понял.
– А здесь дадут поставить номер? – поинтересовался Николай, уходя от вопросов о личном.
– Я предварительно вел переговоры. С реквизитом решу. Надо время.
– Назад не захочешь вернуться? Все-таки семь лет, срок не малый, ты там привык.
– Не знаю, как обстоятельства. Сейчас проще, можно ездить и ставить шоу, где хочешь.
– Ты работаешь и как постановщик?
– Да, подрос немного.
Николай наполнил бокалы: – А Свету помнишь?
– И не забывал.
– Это я к тому, что вот у нас с Данилой семьи, дети, а ты один. Неужели это так глубоко?
Семен откинулся на спинку стула, посмотрел за окно, где царила жизнь города, который уже готовился к ночи, и где горожане намеревались провести его в зависимости от своих возможностей и желаний, кто-то в кругу семьи, кто-то в кругу друзей, сидя в клубах и кафе, а кто-то в одиночестве, почти как он. Глубока ли его память, в его одиночестве? Он не прятал воспоминания о Свете и не заваливал ее камнями, чтобы не поднялась. Она жила с ним все эти годы, иногда чуть ярче, иногда чуть тусклее. Он ясно представил ее глаза, улыбку, губы, которые были удивительно вкусными, когда он их целовал. Помнил каждый изгиб ее тела, бархатную нежную кожу. Но эта была та Света. Все это жило в нем, но не рядом с ним. За все эти годы он даже не делал попытки узнать о ней что-либо. Что бы ему это дало? Только дополнительную грусть. Он не обижался на нее. Разве можно обижаться на любимую женщину, пусть тогда, если она счастлива, пусть и выбрала не его. Это ее жизнь, и он не собирался на нее претендовать и напоминать о себе. Это прошлое, и хорошо, что оно, это прошлое было приятным. Нет, он не жил им. Он стал более практичным и жить прошлым это, значит, не видеть будущего, не мечтать о нем. Да и настоящего нет у человека живущего лишь памятью, так существование. А он жил, радовался, когда было чему, смеялся, когда было смешно, встречался с женщинами, которые ему нравились, но не любил их, как и они его, хотя исключение в его более близком прошлом было, и имело красивое имя. Обо всем этом, подумал Семен, глядя за окно, а Николай, понимая, что задел важную струну его души, молчал, не отвлекая друга от мыслей, о которых мог только догадываться.
Семен посмотрел на Николая: – Нет. Это на поверхности. Я даже не догадывался, что это так надолго. Но восприятие, конечно, уже не то. Не думай, я не страдаю, не посыпаю голову пеплом. Я живу и радуюсь.
– Что не страдаешь и радуешься, я уже сегодня видел, – напомнил он о танцах.
– Верно. Я стал свободнее. Свобода у меня внутри.
– Вот этому и завидую. Я бы так не смог.
– Давай за зависть и выпьем. Я вот завидую вам с Данилой. Пришел домой, а там близкие люди, которые ждут, и ты понимаешь, что вот он, твой дом. Дом для меня, это место, куда я хочу возвращаться и знаю, что меня там ждут. По отдельности у меня все есть, но это не дом, это жилье. Кстати, я покупаю квартиру.
– Уже! – удивился Николай. – И когда ты успел?
– А сегодня. Женщина агент сопровождала. Очень даже приятная.
– И ты ей понравился. Ты всегда нравился женщинам, а сейчас я думаю еще больше.
– Почему?
– Ты стал увереннее. Взгляд твердый, но добрый. Выглядишь хорошо, не могут такие, не нравится. Женщины чувствуют крепкого мужчину, на которого могут положиться. Так значит, появилась агент.
– Она замужем.
– И что?
– Ты семейный человек, Николай! Что ты говоришь? А где твоя нравственность? Зачем мне разрушать семью. И свободных много.
– Это да, найдешь.
– Сами найдутся, пока в этом нет необходимости. Не стремлюсь я к семейной жизни, работы много.
– Ну, эти потенциальные понятно, а Свету хотел бы увидеть?
– Возможно, но думаю – зачем? Что это даст? У нее своя жизнь, семья, может быть, ребенок.
– А если нет?
– Ты о ребенке?
– Ты прекрасно знаешь, о чем я. Если нет семьи или уже нет? Надо узнать, и все.
– Ну, хорошо, узнаю и что дальше? Здравствуй я приехал за тобой. А она не ждет и не нужен я уже.
– В это верю слабо, надо узнать.
– Давай не будем торопиться. Я устроюсь в квартире, машину куплю, и много иных дел. Чуть позже.
– Чуть, и ты можешь и не успеть.
– Если не успею, значит это уже ничуть и все будет, как прежде. Давай позже. Хорошо? А скажи-ка, как там Данила?
– У него все хорошо. Работает в какой-то серьезной компании, считается классным юристом.
– Считается или есть?
– Есть. Знакомых у него много.
– Вот приедет надо устроить мальчишник.
– Я «за», он будет тоже. Мы тебя часто вспоминаем, когда встречаемся, а встречаемся не редко и уже семьями. А что ты делаешь завтра?
– Откуда я знаю! Где я и где завтра? Проснусь, узнаю.
– Поехали с нами на дачу. Поле, лес, а воздух! Ты уже забыл воздух Родины. Поехали, с семьей познакомлю.
Семен задумался. Предложение Николая ему понравилось. Что делать завтра он не знал, можно к сестре сходить, но опять сидеть в квартире. Надо подумать: – Ты скажи где, если надумаю, позвоню.
Николай объяснил, как доехать. Около десяти они вышли из ресторана. Николай уже жил в другом районе, поэтому они обменялись номерами телефонов, и каждый своей дорогой, отправился домой. Семен не торопился, а наслаждался теплым вечером, всем, что видел вокруг. Он радовался, что вернулся и пока был тот период, когда не заел быт, ритм, а было ощущение радости встреч. Часть пути он прошел пешком, а затем уже на метро. Он подходил к подъезду, когда из него вышла девушка, в которой он узнал подругу Веры.
– Стоп, – скомандовал он, когда она проходила мимо. От неожиданности девушка замерла. – Почему в столь поздний час и одна?
– Еще не так поздно, – возразила она, узнав Семена.
– Достаточно. Значит так, я чуть выпил, встречался с другом, но я надеюсь, что это тебя не сильно обидит. Я провожу тебя.
– Я живу недалеко, несколько кварталов.
– Тебе неприятно, что я выпил, мое общество или все вместе? Я не ухаживаю, не напрашиваюсь, я считаю, что в такое время девушке не следует ходить одной, да и мне голову проветрить не вредно.
Девушка смотрела удивленно на Семена. Если бы он не сказал, что выпил, она бы и не заметила. Перед ней стоял мужчина, уверенный, симпатичный.
– Хорошо, – согласилась она, и направилась дальше, Семен пошел рядом.
– А вы, правда, клоун?
– Правда.
– А почему работали за границей?
– Предложили хорошие условия, вот и поехал, – Семен не считал нужным говорить о личном.
– Как понимаю без семьи.
– Ее нет, и не было. А это важно?
– Нет, но все-таки. Дом, семья.
– Кстати меня зовут Семен.
– Алина.
– Так вот, Алина, я согласен, что это хорошо, но не получилось. Вам сколько лет?
– Двадцать три.
– У вас все впереди. А чем занимаетесь?
– Журналистикой.
Семен поморщился: – О, Боже!
– Не любите журналистов?
– Любить я могу только женщину, и одну. К журналистам отношусь с уважением, но не беседую.
– Не даете интервью.
– Не даю. Номера они смотрят, пишут, а личную жизнь не освещаю.
– А это самое интересное для читателей, – усмехнулась Алина.
– Именно поэтому. Вы бы хотели, чтобы о вашей личной жизни писали: где и с кем встречаетесь, с кем живете, с кем спите.
– Нет, но некоторые любят.
– Это просто их реклама. Пиар ход, чтобы не забыли, и вы это, знаете лучше меня.
Они замолчали и медленно шли по улицам города, который погрузился в ночь, и полная Луна светилась в темноте неба, окруженная миллиардами звездочек. Семен поднял голову и посмотрел на небо, которое было не таким, как во Франции.
– И чем собираетесь заниматься? – нарушила она молчание.
– Это уже интервью?
– Простое любопытство.
– Обустраивать быт, а также с постановкой номеров. Это в средней перспективе, а завтра, вероятнее всего поеду к другу на дачу. А ты?
Алина подала плечами, сморщила носик: – Не знаю.
– Извини за нескромный вопрос, а парень у тебя есть?
– Сейчас нет.
– Детали уточнять не будем.
Так они шли беседуя. Она больше спрашивала о том, как он работал, что нравилось, что нет, а Семен охотно отвечал, взяв с нее слово, что это не будет опубликовано. За разговорами они подошли к подъезду дома, где жила Алина.
– Ну, вот я и дома. Спасибо.
– Я тоже прогулялся, в первый раз за много лет, по родному городу.
– Семен… – она замолчала, оборвав фразу и было видно, что ее мучает вопрос, который хочет, но не может задать. Он ее понял и закончил фразу сам:
– А можешь пригласить меня на свидание? Так?
Смущение появилось на ее лице, а в свете фонарей не было видно, как зарделись ее щеки, но он это чувствовал.
– Так, – произнесла она, – но получается, что я навязываюсь.
– Главное, что я так не считаю. Я предлагаю поехать завтра со мной к моим друзьям. Ночевать не будем, чтобы не беспокоить родителей. Но скажу сразу, если я тебе понравился не жди взаимности. Симпатии да. Это так на всякий случай, а все остальное, пожалуйста. Ты мне понравилась, но будущее давай не будем выстраивать. Наверное, я говорю неприятные вещи, но честно. Если не нравлюсь, то замечательно, и необидно. Так что?
– Договорились.
– Тогда завтра, я тебе позвоню, давай свой номер.
Алина продиктовал номер, и Семен, пожелав ей спокойной ночи, отправился домой, рассчитывая, что уже точно до него дойдет.
20
Утро. Замечательное утро человека, свободного, никуда не спешащего и не обременного никакими делами. Может быть, это покажется скучным, но это не так. Не часто бывает, что проснувшись, вдруг понимаешь, что никаких планов нет, и ты волен делать все, что взбредет в голову. За многие годы Семен впервые проснулся с таким вот ощущением. Он лежал с закрытыми глазами, прислушиваясь к окружающей обстановке. Легкий шум доносился из-за окна, город проснулся, и он вместе с ним. В квартире была тишина, родители берегли его сон и старились не шуметь. Семен открыл глаза и увидел, что утро нового дня пробивается сквозь шторы, прикрывающие окна. Лучик света нашел среди них лазейку, и расположился на одеяле. Семен лежал, не шевелясь, и смотрел в потолок, погружаясь в свои мысли. Он решал для себя вопрос, ехать или нет к Николаю на дачу. То, что договорился с Алиной, ничего не значило. Это было вчера, да и обещания он не давал, хотя ясно, что она будет ждать. А что будет делать, если не поедет? Ничего. Скучно. Семен взглянул вдоль одеяла, лучик немного сместился. «Вот, все в движении, кроме меня, – подумал он, – не порядок, надо устранить».
