Юлия Узун
Вьюрэйские холмы
ГЛАВА 4
Галатия
Перед Акилом стояли, склонив головы, Галатия и Астарот.
Ночь давно вступила в силу. В замке становилось шумно. Но в зале, куда позвал своих детей Акил, до сих пор царила гробовая тишина. Акил с холодным видом смотрел то на Астарота, то на Галатию и думал, как с ними поступить.
– Итак, вы знаете, для чего я вас сюда позвал? – прогремел голос короля.
– Ты хочешь поговорить о Виллоу? – предположил Астарот.
Галатия покачала головой. Говорить о Виллоу отец позвал бы всю семью. Но ей не пришлось это объяснять, потому что Акил закричал:
– Я хочу знать, о чём вы думали, взяв девчонку под свою защиту. Она не может жить среди вампиров. Это абсурд!
– Пап, она не доставит нам хлопот, – уверила его Галатия. – Она может жить в моей комнате. Так она будет под моей защитой.
– А теперь, когда Виллоу вернулся… – Астарот не закончил фразу, так как Галатия пихнула его в бок. И хотя это было неуважением по отношению к старшему брату, она не могла позволить ему закончить фразу.
– Какое отношение она имеет к Виллоу? – осведомился Акил.
– Никакого, – быстро сказала Галатия. – Вернее, насколько я знаю, они пересекались в городе. Ведь Мелания пришла сюда, чтобы сообщить о том, что Виллоу взяли охотники. Но теперь это уже не важно, не так ли?
– Я хочу, чтобы ты была внимательна к своим видениям, – строго сказал Акил. – Ты поговорила с Зуорой?
– С Зуорой? – Галатия так разволновалась, что не сразу поняла, о чем толкует отец. – Ах, с Зуорой! Как раз к ней собиралась.
– Так иди! Идите оба. И запомните, – Акил наставил на детей палец, который украшал массивный перстень, – если с девчонкой что-нибудь случится, это на вашей совести. Лучше было бы отправить ее в «Рен Ультио».
– Нет. Люди не глупые существа. Они сразу поймут, что она особенная. – Галатия проводила взглядом удаляющегося Астарота. Они с отцом остались наедине. Разве это не шанс? Она должна выяснить правду. Почему бы не сделать это сейчас? – Отец, насчёт моих видений… Могу я кое о чем спросить?
– Это что-то важное? – Акил не был расположен к новым разговорам, но любимой дочери не мог отказать. Его холодный взгляд остановился на ее белом лице.
– Да. – Галатия опустила голову и предпочла смотреть в пол. – Я видела тебя с женщиной-человеком. Вместе. В своём видении.
Акил коснулся своей бороды.
– Что именно ты видела?
– Видела вас вдвоём. И… отец, скажи, пожалуйста, у тебя есть ребёнок от человека?
– Ты видела этого ребёнка?
– Который превратился в красивого юношу. И который после смерти может обратиться в вампира, если ему поможет отец. – Галатия с трудом сдерживала слёзы. В горле застрял огромный ком. Если это правда, то она не может любить его. Подобная мысль доставила боль. Девушка сглотнула и добавила: – И этот ребёнок – Ранн. Я видела у него клыки.
– Наверное, от тебя бессмысленно что-либо скрывать. – Голос Акила звучал ровно и неторопливо. Он прохаживался по просторному залу, стуча каблуками, с забранными за спину руками. – Это было очень давно, ещё до твоего рождения. Дафина находилась в «Рен Ультио», и я отчаянно влюбился. Такие уж мы существа. Мы умеем быть не только жестокими, но и справедливыми. Мы не только несём смерть, но и жизнь. И мы, как и любое существо на этой планете, умеем чувствовать.
– Ты полюбил ее, да?
– Да. Я помог ей бежать с острова.
– Ты? – не поверила Галатия.
– Я. Был влюблённым дураком. Спрятал Дафину у Зуоры и держал ее долгое время там ради собственного удовольствия. Зуора обучила ее шираату и магии по моей просьбе. Но этого не понадобилось. До Радегунды дошёл слух о том, что я имею связь с человеком.
– И ты понимал, что Дафину, скорее всего, убьют. Поэтому помог ей бежать? – предположила Галатия.
– Да. Но про ребёнка я ничего не знаю. Не так давно я вспомнил эту историю и намеревался поручить Виллоу разыскать её, чтобы расспросить, был ли ребёнок. И где он сейчас.
Тяжело было слышать всё это от отца, но Галатия заранее всё знала, поэтому выдержала неприятное признание. Теперь, уверенная в том, что Акил имеет самое прямое отношение к видению, она решилась сказать.
– Я говорила об этом с Зуорой. Отец, она подтвердила, что Ранн полукровка и…
– Он сын Дафины?
– И твой.
Тяжёлое молчание повисло в зале. Каблуки больше не стучали. Акил остановился около книжного шкафа. Он смотрел на старые кожаные переплеты, но его не интересовало их содержание. Он думал.
– Если Ранн погиб, то я уже ничего не смогу сделать, – тихо сказал он. Больше Акил не проронил ни слова.
Галатия вышла на улицу, чтобы вдохнуть свежего воздуха. В редких случаях – такой, как этот, – вампирам требовался воздух. Если их лишат кислорода, то ничего не случится. В данную минуту Галатия пыталась успокоить себя, вдыхая и выдыхая ночную прохладу.
Сначала она хотела пойти в деревню, чтобы ещё раз поговорить с Зуорой, но свернула к «Рен Ультио». Что Морлек знает о Дафине? Галатия не думала, что это ей чем-то поможет, но она хотела попытаться. В конце концов, Морлек учёный вампир, он может провести тест, взяв имеющиеся пробирки с кровью Ранна, и выяснить, полукровка он или простой смертный человек.
Особи не впустили её в «Рен Ультио». Она попыталась вызвать Морлека, но особи сказали, что он в замке.
Галатия знала, где его искать. Дом Морлека находился на заднем дворе, где и другие дома королевских принчепсов.
Она дошла до двора. Он был оживлён. В полночь здесь иногда устраивались танцы с распитием свежей крови из кубков. Галатия старалась оставаться незамеченной. Для этого она набросила на голову свою тонкую сетчатую шаль.
Остановившись перед дверью дома Морлека, она постучалась. Никто не открыл. Тогда Галатия подошла к решетке и заглянула в комнату. Кушетка с не застеленной постелью, напольные хрустальные подсвечники и чёрные стены не давали четкого понимания, был вампир дома или же нет.
Она встала к дверям спиной. Послышались первые аккорды. Голоса собравшихся у фонтана, тонули в торжественной музыке органа. Галатия никого не видела. Деревья в палисаднике закрывали обзор.
Галатия размышляла, что делать дальше. С одной стороны, у неё был приказ отца идти к Зуоре, с которой не было смысла говорить о том, что она и так знает. Хотелось увидеть Ранна, поговорить с ним. Так же она помнила о Мелании, ожидающей ее в комнате. Ночью было опаснее, чем днём. Но с другой стороны, что-то держало ее здесь. Дом Морлека не отпускал. И Галатия подумала, что в этом замешана ее интуиция.
Чутьё её не обмануло, когда до слуха донестись голоса. Не те голоса, которые перемешивались в толпе, а близкие – прямо за стеной. Галатия напрягла слух. Морлек был дома, но не один.
– Тебе опасно приходить сюда, – сказал кому-то Морлек.
– Кто же будет меня проверять? Мне ведь не приходится выходить через дверь.
«Мама?» – пронеслось в голове Галатии.
Она хотела ворваться в дом и потребовать объяснений. Что Радегунда забыла в доме доктора? Но потом вдруг одернула себя. После того, что с ней сделала Демоника, могут быть последствия. Кроме Морлека помочь никто бы не смог. Но почему у него дома?
– Ты получил письмо? – спросила Радегунда. Галатия крепче прижалась спиной к стене. Они стояли далеко от окна, орган продолжал играть, но у Галатии был острый слух. Она прекрасно слышала каждое их слово.
– Получил и очень обеспокоен.
– Демоника догадалась.
– Я же говорил, что нам стоит быть осторожными. Не пиши мне писем, умоляю. Со мной вряд ли что-то случится. Однако Акил не пожалеет тебя.
– Я пришла сказать тебе, что пока мы не сможем видеться. Всё слишком серьёзно. Ещё эта девочка-человек… Она, кажется, влюблена в Виллоу. Я так не хочу, чтобы он повторил ошибку своего отца.
– Ты сама продала ей кольцо. Назад пути нет.
– Знаю. – Послышался протяжный вздох. Потом тишина. И вдруг Радегунда обеспокоенно спросила: – Ты чувствуешь?
– Здесь кто-то есть? Кажется, да.
Галатия быстро подобрала юбку платья и со скоростью ветра испарилась.
Деревня пустовала. Любопытные и вечно голодные особи отправились на задний двор замка. А Галатия шла к дому Зуоры, обдумывая всё, что успела подслушать. И ей не нравилось то, что подсказывал ей разум.
ГЛАВА 5
[Джессика]
На стол со стуком приземлилась кружка с горячим чаем. Джессика потуже затянула поясок на халате и села напротив своей ночной гостьи.
Дафина позвонила около одиннадцати и заявила, что немедленно хочет обсудить всё, что произошло утром. Джессика не была в восторге от этой идеи, но Дафине отказать не могла.
Торлейк спал в своей комнате. Обеспокоенная мать трижды заглядывала к нему и проверяла, на месте ли он. Теперь, когда вампир сбежал, а вместе с ним исчезла Мелания, Джессика не была уверена в безопасности сына. Тем более, ее мальчик давно любит Меланию. Она боялась мысли допустить, что он вдруг соберётся за ней на холм.
Дафина зевала, но изо всех сил держалась, чтобы не заснуть прямо на стуле.
– Я не хотела, чтобы о нашем разговоре знали Старый Кейв или Ан Зигер.
– Понимаю.
– Получается, в город пробрались целых два вампира?
– Да. Тот, что сбежал от нас, приходил с целью найти сбежавшего донора. Ан пытал его, а это не по правилам. Мы предполагаем, что второй пришёл на подмогу. А убитые люди – предупреждение нам.
– А правда, что ты считала Торлейка тем самым донором?
– Элжерон выяснил, что это был Дейв. Так что это дело закрыто.
– Мэр собирается предпринимать меры? Он будет вести переговоры с Акилом? – Это имя заставило голос Дафины дрогнуть.
– Понятия не имею. Дуайт завтра соберёт совещание, – устало проговорила Джессика и посмотрела в окно, за которым была непроглядная темнота, а также слабое отражение женщины-охотника и матери своего сына в одном лице. – Я до сих пор не могу прийти в себя, Дафина. Я уже думала, что потеряла сына. Хотя… ты, наверное, меня не поймёшь. У тебя ведь нет детей.
Дафина молчала. Чай в кружке остывал.
– Я каждый божий день молюсь, – продолжала Джессика, – чтобы Торлейка не коснулись мои дела. Но это очень трудно – оберегать его.
– Джессика, хочешь услышать тайну? – неожиданно спросила Дафина.
Джессика уставилась на свои ладони и пожала плечами. Хочет ли она знать? Она всегда мечтала выяснить, что скрывала Дафина многие годы, но они были не так близки, чтобы лезть в ее жизнь.
Дафина пришла к охотникам, ещё когда муж Джессики служил там. Эта женщина не была охотницей. Она просто делилась знаниями и варила зелье, применяла знания для поимки врагов. Джессика не знала истории появления Дафины в «Оу-Вамп», как и то, откуда она научилась колдовать. И вот теперь эта женщина сидит у неё на кухне, пьёт чай при тусклом свете лампы и предлагает открыться.
– Если ты мне доверяешь…
– Доверяю? – Дафина горько усмехнулась. – В этой жизни нельзя никому доверять. Я просто считаю тебя разумной. Причин много. Ты мать Торлейка, а он – друг пропавшего Ранна.
Джессика пыталась связать Ранна с тайной Дафины, но у неё ничего не выходило.
– Ты права, я могу быть опасной.
– Нет. Ты не расскажешь, потому что мы обе знаем, что Дейв не ходил с Ранном на холм. Торлейк спорил с ним. Он и пошёл.
Лицо Дафины было непроницаемо, Джессика не знала, что ожидать от этой женщины. Поэтому не предпринимала попыток оправдать Торлейка. Все это в действительности могло оказаться ложью.
– Я была за холмом, – резко сказала Дафина. Джессика испуганно раскрыла глаза. – Это было лет двадцать назад. Пошла за ягодами, забрела в запретную зону, и меня утащили особи. Почти год я жила в «Рен Ультио», кормила тварей своей кровью.
– Значит, твои знания оттуда?
– Дослушай. Я умудрилась влюбиться в вампира. Они страшно красивые, когда этого захотят. – Дафина улыбнулась собственной мысли. – И он влюбился в меня. То была поистине страстная любовь.
– Почему же ты теперь здесь?
– Он помог мне сбежать. Не сразу. Сначала я пожила у их местной знахарки. Это они ее так называют. По мне, так она клыкастая ведьма. Зуора обучила меня магии и их древнему языку. Он, тот вампир, не желал со мной расставаться.
– Но он это сделал.
– Сделал. Во имя нашей любви. И я была бы благодарна ему за это, если бы не одно но.
Джессика подняла брови, с любопытством ожидая продолжения.
– Скажи, Джес, какие обычно бывают последствия от сильной любви?
– Последствия? – удивилась та. – Разве что, другая женщина. Нет?
– Нет. Дети, Джессика.
– Ты забеременела от… вампира?
– Да. И родила. Но, к сожалению, не смогла смириться с тем, кем являлся мой ребёнок.
– И кем же?
Дафина допила холодный чай и, встав, подошла к окну.
– Человек и вампир. Эта смесь порождает полукровок. До своей смерти мой сын останется человеком, а потом он может обратиться в вампира. Точно не знаю, каким образом. Этих знаний мне не давали.
Поражённая услышанным, Джессика едва могла спокойно дышать.
– И… что же ты сделала с ребёнком?
– Отдала приемной семье. Они полюбили мальчика. Иногда разрешали видеться с ним… издалека. Имя я сама дала ему.
– И как же ты назвала его?
Дафина пристально смотрела на Джессику. Женщина съёжилась, желая укрыться от взгляда ведьмы. Дафину все знают здесь как ведьму. Это не было оскорблением.
– Ты готова это услышать, Джессика? Или ты уже догадалась?
– Скажи же.
– Я назвала его Ранном. Ранн теперь рядом с отцом. Только отец его об этом не знает.
ГЛАВА 6
Демоника
Брендон с мрачной решительностью мерил шагами тёмную полупустую комнату, куда не дозволено было заходить никому, кроме него самого. Но сегодня ночью он это правило нарушил.
Демоника не сразу поняла, куда ведёт её брат. Но ей это было не нужно: дела Тристана её мало заботили. И что бы он ни задумал, она всегда могла сказать «нет».
Представ перед отцом Евдема, Демоника забеспокоилась. Если речь пойдёт о свадьбе, она этого не выдержит. Но где же тогда Евдем?
В комнате, кроме Брендона, были и другие вампиры, с которыми Демоника раньше не имела никаких дел. Все они жадно изучали взглядом единственную девушку, но не смели заговорить с ней в присутствии Брендона.
Тристан ухмылялся, когда Брендон спросил:
– Уверен, что мы можем ей доверять?
– А то! Ведь, правда, Демоника? – он лукаво взглянул на сестру. Затем снова на Брендона. – Ей тоже выгодны грядущие перемены.
– О каких переменах речь, извольте спросить? – осведомилась вампирша.
– Ты до сих пор ей не объяснил? – возмутился Брендон.
Тристан отмахнулся.
– У меня не было на это времени.
– А если она откажется, а потом донесёт всё, что услышит Акилу?
– Какая разница, раньше или позже, – уже серьёзнее бросил Тристан. – Зачем повторять дважды? Сомневаюсь, что Демонике захочется пасть в ноги Акила.
Демоника вертела головой, глядя то на брата, то на отца своего будущего мари. Она хотела уйти, но уж очень любопытно стало.
– Вы говорите о переменах. Я очень хочу перемен. Насколько они глобальны? Ну же, просветите меня!
Несмотря на репутацию Демоники, Брендон колебался. Его не убеждали рассказы Евдема о том, что она может стать преданной. Сама по себе Демоника была очень сильным вампиром – полуживое существо, в котором жил неукротимый дух. Так или иначе, она являлась особенной ценностью, имея которую на своей стороне, можно было стать очень и очень богатым.
Брендон это понимал, поэтому принял во внимание предложение Тристана привлечь сестру к их заговору.
– Много веков назад, – начал Брендон тихими басом, – этот холм был отдан вампирам, чтобы они не трогали людей, но могли существовать. Это был логичный компромисс, если учесть, что вампиров в то время собирались истребить. Нас было слишком мало. Практически исчезающий вид. Всего две женщины, которые могли родить лишь через долгий промежуток времени. А особи – беспомощные твари, готовые сосать кровь у любого живого существа, попавшегося на глаза. В те времена особи не подчинялись принчепсам. Они даже разговаривать не умели. Их совершенствовало время…
– Эта история мне известна, – буркнула Демоника, разглядывая свои длинные чёрные ногти.
– А появление колец с рубином тебе известна?
Демоника вздрогнула от холодного тона Брендона. Его глаза в этот момент горели, как те самые камушки, закреплённые в металл волшебных колец. Красные с чёрными переливами.
– Нет, милорд. Я знаю лишь то, что Акилу они перешли по наследству.
– Кольцо Радегунды должно было принадлежать мне. Но Акил посчитал, что я не тот, кто может заслуженно его носить. Два брата, которые рисковали жизнью в войнах, вдруг разделились. Акил перестал доверять мне… но ведь я был до сих пор предан ему.
– Почему у вас было только два кольца, когда их в общей сложности три? – поинтересовалась Демоника.
– Я много лет считал, что третье кольцо потерялось.
– Но это оказалось не так.
– Да. Получается, у Радегунды было два кольца…
– Нет. Третье кольцо хранилось у Зуоры. Это она нашептала Галатии про девчонку, что сейчас живет в замке.
– Может, тогда есть ещё кольцо? – предположил Тристан.
– Их было всего три. Других быть не может, – заверил его Брендон. – В девятнадцатом столетии вампиры могли существовать только ночью. Пока однажды очень сильный маг не заговорил рубин и не передал его нашему с Акилом отцу. Рубин был бережно разделён и передан ювелиру. Что было дальше, всем хорошо известно. Мага и нашего отца уничтожили люди. Акил занял место отца, а я… остался в стороне. – Его лицо вдруг помрачнело и голос зазвучал глухо. – Но теперь я намерен исправить это дело.
– Вы хотите убить Акила? Но ведь его место тогда могут занять Астарот, Бьорн или Виллоу.
– Поэтому не имеет смысла убивать его. Я хочу заполучить эти кольца, Демоника, и править не только этим дьявольским холмом, но и всем Вьюрэем.
«Вот это замахнулся!» – подумала Демоника. Хотя самой нравилась идея, ведь это означало свободу, существование без страха.
Далее пошёл разговор о том, как выкрасть кольца. У Брендона имелся кое-какой план.
– Акилом займусь я. Тристан, ты выяснил, где живёт Дафина?
Тот вальяжно облокотившись на перила, негромко переговаривался с одним из вампиров. Брендон рыкнула на него, пришлось повторять вопрос.
– Э… да, я выследил её.
– Отлично. Она будет моей приманкой.
– Кто такая Дафина? – спросила Демоника.
– Не важно. Ты возьмёшь на себя Радегунду. А Тристан займётся девчонкой, и поскольку она – человек, то можно убить её.
– Не выйдет, – сказала Демоника. – Зуора поставила защиту. К ней невозможно приблизиться. Я пробовала.
Брендон потёр бородатый подбородок, подумал, затем сказал:
– Значит, сначала придётся убить Зуору.
Тристан довольно усмехнулся.
– Лёгкое заданьице! Я быстро справлюсь.
ГЛАВА 7
Астарот
Какая прекрасная ночь! Астарот безумно любил это таинственное очарование тихих часов мрака. День не производил на него глубокого впечатления. Как бы ни защищало холм кольцо с рубином, оставалось ясное понимание того, что над Вьюрэем светит солнце – то, чего стоит бояться вампирам. А после видения Галатии появилось больше причин думать об этой опасности.
Достаточно было посмотреть на вершину холма с башни, чтобы понять: ничто не вечно. Сколько бы веков они ни просуществовали здесь, однажды наступит конец.
Облокотившись на холодные каменные перила, Астарот смотрел вниз, где кипела вампирская жизнь. Орган играл свободно, ясно. Он закрыл глаза и представлял рядом с собой ту, что заняла все его мысли.
За спиной зашуршала лёгкая ткань, глухо стукнули по камню каблуки туфель. Астарот почувствовал ее запах и внутри улыбнулся.
– Что ты здесь делаешь? – Он не обернулся.
– Искала Виллоу…
– Виллоу никогда не приходит в башню.
– Я не знала. – Мелания подошла ближе к Астароту и тоже посмотрела вниз. – Что там происходит?
– Ночь. В это время у нас всегда шумно.
– Может быть, Виллоу там?
– Не знаю. Но если хочешь, то могу найти его для тебя. – Астарот держался аристократично. Его величественный взгляд описывал тёмный ландшафт. Мелания вряд ли могла разглядеть хотя бы часть того, что видел он. В какой-то момент ему стало даже жаль ее. – Так что?
– Нет. Я не хочу надоедать, раз он сам не хочет. Наверное, он всё ещё злится на меня.
– С его стороны это было бы глупо. Как можно злиться на такое храброе создание? Не часто можно встретить человека, который не будет кричать при виде наших клыков.
– Хм. А я кричала. – Мелания стыдливо улыбнулась. – Когда впервые увидела Виллоу. Да! Я его чуть горчицей не осыпала!
Астарот не улыбнулся, потому что не увидел в этом ничего весёлого. И Мелания, почувствовав неловкость, кашлянула и спрятала улыбку.
– Ты всегда такой сдержанный?
– Наверное. Не знаю.
– Как так получилось, что вампиры согласились на людской закон о Вьюрэйских холмах? – не отставала Мелания. – Вы такие могущественные. И дело не только в крепких телах и острых клыках. У вас у всех есть дар, у каждого свой.
– Есть, но мы не часто им пользуемся. Применяя дар, мы теряем силы.
– Я знаю, что Виллоу умеет стирать память, Радегунда перемещается в пространстве, Галатия имеет дар предвидения. А ваш король Акил?
– Он может оживлять и умерщвлять любое существо.
– Ого. Страшно. Значит, если бы он захотел, то умертвил бы весь город, чтобы жить там.
– Верно. Если бы захотел, – интонационно подчеркнул Астарот, по-прежнему не глядя на девушку. – Его брат Брендон умеет летать. Причём, он делает это в плаще, создавая иллюзию летучей мыши.
– Не представляю в небе большую летучую мышь, – засмеялась Мелания, но его лицо оставалось таким же спокойным и задумчивым. Он будто принц-несмеян, которого сложно рассмешить. А Мелания играла роль плохого шута. Астарот не осознавал, какое впечатление производит, поэтому не пытался исправить неловкий момент. А Мелания затопталась на месте. – А у тебя какой дар?
– Совсем неинтересный.
– Ну же, бука, расскажи. Мне любопытно, – настаивала Мелания.
Краем глаза Астарот заметил, что девушка развернулась к нему всем телом. Он с трудом удержал себя от соблазна смотреть на неё. Слишком красива. И слишком притягательна. Но она принадлежала не ему, поэтому Астарот не смел посягать на то, что принадлежало его брату.
– У меня странный дар. Я им почти не пользуюсь.
– Почему?
– Потому что не могу.
Мелания не стала повторять вопрос «Почему?», она просто вопросительно смотрела на профиль Астарота.
– Я могу исполнить желание.
– Ух ты!
– Я бы так не радовался. Я могу исполнить всего три желания за всю свою жизнь. Два я использовал. Осталось последнее и я не знаю, через сколько столетий воспользуюсь своим даром.
– Наверное, желание должно быть серьёзным, чтобы ты решился отдать свои силы, – сказала Мелания.
В этот момент глаза Астарота сверкнули, и он посмотрел на неё. В лунном свете она казалась бледной, словно вовсе не была человеком, оттого и прекрасной. И чёрное платье, что одолжила ей Галатия, сидело просто идеально. Астарот поймал себя на мысли, что Мелании очень подошли бы клыки…
Он смотрел на неё и вспоминал, куда ушло его первое желание. Он вернул жизнь Акилу, когда некто неизвестный попытался уничтожить его. Тогда Акил не был королем расы, в то время правил дед Астарота. Виллоу не было и в помине. Бьорн находился в возрасте Галатии. Астарот толком не знал, как пользоваться своим даром, но рядом стоял могущественный маг, который подсказывал, что делать. Маг чувствовал силу Астарота и знал, что только молодой вампир мог спасти Акила. То было желание мага.
Второе желание принадлежало Радегунде. Она попросила сына отнять у Акила любовь к Дафине, потому что не желала рушить семью. Это оказалось сложно выполнить, но Астарот справился, потеряв очень много сил. Радегунда отпаивала сына своей кровью, лелея и благодаря его за помощь.
Потом Астарот попытался забыть о своём даре. И если бы Мелания не заговорила, он бы не стал думать об этом.
Музыка внизу стихла. Лёгкий ветерок напевал свои песни, пока Астарот и Мелания смотрели друг на друга. Она ждала ответа, а он просто любовался ее человеческой красотой. Затем он отвернулся.
– Тебе лучше пойти к себе. Не стоит гулять по замку, полному вампиров.
– Ты можешь исполнить любое желание? – Она словно не слышала его слов.
– Мелания, вы слишком любопытны. Отправляйтесь к себе.
Девушка приподняла юбку, боясь споткнуться о длинный подол, и приблизилась к Астароту, чтобы шёпотом сказать слова, которые молотами застучат у него в мозгу.
– Задумайся. Галатия видела опасность. Возможно, тебе придётся применить свой дар уже скоро. – После этого она улыбнулась и попятилась к выходу. Ее глаза весело сверкали. – До завтра!
Астарот снова посмотрел на вершину холма.
«И это последнее, что я смогу сделать…».
