Юлия Флёри
Стервам слова не давали
– Так, где?
– Лёня же сказал… – Развела руками Люда и вдруг нахмурилась. – Вы что, поссорились?
– Это у меня на лбу написано?!
– Да нет… – Тихо и примирительно заговорила Люда. – Просто… просто у неё было две путёвки и… и я думала, что она с тобой… полетит.
– Ничего не понял.
Сложив руки, словно школьник, Филя склонился над столом, разглядывая узор белоснежной скатерти. Резко поднял голову, стукнул кулаком по столу и зыркнул на Люду.
– Что за путёвки, какая Испания?! О чём вы вообще говорите?
Выдержав достаточную для успокоения Фили паузу, Люда чётко начала вещать.
– В прошлое воскресенье приезжал один испанец, Лариса с ним давно знакома, ещё по кулинарным конкурсам, короче, не важно. Так вот, он пригласил её в Валенсию, на фестиваль «паэльи» – это блюдо такое.
– Знаю. Дальше.
– А что дальше? Дальше она согласилась, потому что отказываться от такого приглашения грех. Он подарил ей пригласительный, в который входит проживание, перелёт и культурные мероприятия. Всего три дня. Но Лариса сказала, что поедет, – Люда красноречиво поджала губы (не упоминать же про любимого мужчину, который вот так вдруг оказался за бортом), – в общем, что с тобой поедет и за свои деньги оплатила ещё один пригласительный билет.
– Значит, она приедет через три дня? – Удовлетворённо улыбнулся, мысленно перекрестился и собрался было уходить, как Люда его одёрнула.
– Не совсем. – Тихо добавила она и дождалась, пока Филя сядет на место и отдышится. – Она потом подумала, что три дня уйдёт только на официальную часть и решила устроить себе небольшой отпуск. К тому же давно нигде не была, пора бы развеяться, в общем, продлила бронь в отеле на неделю.
– И с чего ты взяла, что она со мной собралась ехать? Такие вопросы требуют моего непосредственного участия, а я об этом слышу впервые.
– Так она при мне твоему секретарю звонила, уточняла планы на нужные дни, там вроде всего пара важных встреч, так она лично договаривалась о их переносе, всё остальное твоя секретарь утрясала.
– Ты бредишь! – Тут же набрал номер приёмной. – Ань? Слушай, вопрос такой, тебе Лариса Витальевна случайно не звонила, насчёт переноса моих встреч?
– Звонила, Филипп Аркадьевич, уточняла, что с расписанием, что-то про сюрприз говорила.
– Понятно, когда это было?
– Да… в понедельник, что ли… а в четверг позвонила и сказала, что ложная тревога, всё отменяется. А что, что-то случилось? Я всё на место переписала.
– Ничего не случилось, Ань спасибо.
– Вот видишь! – Сверкнула глазами недовольная недоверием к своим словам Люда.
– Ничего я не вижу! И ничего не понимаю. Что за испанец?
– Обычный такой, красивый, загорелый, он с Ларой по-английски бормотал, веселил. Вина три бутылки привёз хорошего, у нас такого не купишь, вот, билеты эти, пригласительные. Приехал, пообщался, город посмотрел и уехал. А у вас-то что случилось? У Ларисы я не решилась спросить, она на такие темы не распространяется, только на кухне тишина гробовая, так что и без слов всё понятно.
– Вино помню… – Пробормотал сам себе под нос, вино действительно было. Глянул на Люду и растянул губы в улыбке. – Ничего непоправимого. Я надеюсь.
– И я. Надеюсь. – Выразительно поведя бровями выдохнула Люда и отвернулась. – И когда только успели? На днях ещё с билетами этими возилась, меняла, чтобы места рядом были и вот тебе раз: поругались!
– Она неправильно поняла.
– Мне твоих оправданий не нужно. Я и так вижу, что виноват, иначе с чего бы тебе её искать? Только она злопамятная, может не признаться, но помнить будет. Это тебе так, совет.
Люда поднялась из-за стола, глянула на часы.
– Она уже прилететь должна была, значит, и телефон скоро включит. Ты позвони ей.
Но, не дождавшись ответа, ушла, ещё несколько раз обернувшись на понурого Филю, который смотрел в одну точку, надув губы, и сцепив пальцы перед собой в замок.
Так прошла неделя. Было ещё пару односторонних обделённых вниманием звонков, но и дальше терять мужское достоинство, чувство гордости и, в конце концов, бегать за ней, никто не собирался. Правда, узнав по своим каналам номер рейса и время прилёта Читаевой Ларисы, Филя поспешил в аэропорт с цветами.
Глава 15
Я, лёгкой походкой от бедра, с бурей новых эмоций и планов, шагала по залу аэровокзала не особо всматриваясь в лица, и когда мужчина с красными розами настойчиво перегородил путь, даже рот не успела открыть, как узнала Филю. Делового, при галстуке, всего такого непреступного и завидного, такого, каким увидела впервые. Остановилась, полюбовалась и рот у меня всё-таки открылся. А как иначе, если в тебя врезается мирно плетущийся сзади товарищ, друг и гость? Матео – жертва моего насилия под душем, кладезь редчайших кулинарных рецептов мексиканской культуры, а ныне приглашённая звезда для открытого мастер-класса.
– Матео! Смотри, куда прёшь!
– Мои извинения. – Безобидно улыбнулся он и злиться на мужчину с такой улыбкой, две ямочки которой сводят с ума, дальше просто невозможно.
– Матео, познакомься, это Филипп. – Я приветливо махнула ручкой в сторону обалдевшего Фили и подёргала того за рукав. – Филя, это Матео, мой давний друг и соратник по призванию.
– Добрый день.
– Привет. – Выдавило моё злое чудовище, схватило чемодан, всучило в руки розы и, развернувшись, направилось к машине. Ну, по крайней мере, я так надеялась.
– Филь, мы отвезём Матео в гостиницу.
Бежала я следом, практически вприпрыжку.
– Я так понимаю, это не просьба? – Рыкнул он, не беспокоясь, что иностранный гость может правильно его понять.
– Я могу взять такси. – Добавила тут же и взялась за ручку своего чемодана.
– Нет! – Рявкнул он и всё сразу стало на свои места. Только Матео почему-то взгрустнул.
Уже по дороге в город, мой мексиканский друг забыл о происшествии и с нового листа начал беседу, правда, направление её было предельно точным.
– Скажи, Лари, это твой бой-френд? – Громким шёпотом начал он, косясь на злющего Филю с заднего сидения.
– Не совсем. Это мужчина, с которым я сплю, сексуальный партнёр.
– А разве это не одно и то же? – Последовал логический вопрос, но я ведь не буду углубляться в подробности наших отношений, так ведь? Потому предпочла культурно отмолчаться.
– Не совсем. Я как-нибудь объясню тебе разницу. Не сейчас.
Он сделал вид, что намёк понял, но я то видела этот недоумённый взгляд, да и вопросы резко прекратились и, только заселившись в отель, он шепнул: «Загадочная русская душа». А вот Филя шептать не собирался и спрашивать меня о чём-либо тоже, просто взял и привёз в свою квартиру, а спорить было весьма и весьма опрометчиво: не часто он бывал так взбешён.
– Ты объяснишь мне, что происходит? – Швырнул он мой чемодан о пол, как только оказались в коридоре. Стиснул челюсти до желваков на скулах, сжал кулаки, но предусмотрительно спрятал их за спину и прожигал мою голову взглядом.
– Во-первых, швырять чужие вещи неприлично. – Вполне спокойно, хотя за последнюю неделю при упоминании о Филе, я, в принципе, это слово из своего лексикона вычеркнула. Но всё же спокойно ответила и чемодан поправила, прислонив его к двери.
Мой намёк в виде логической цепочки дверь-чемодан был понят правильно и последний тут же отправился по коридору дальше метким броском сильного мужчины. Не стоит упоминать, что после такого полёта бедный замочек сломался и половина одежды разлетелась по полу.
– А во-вторых? – Показательно сбив пыль с натруженных чемоданом рук, с издёвкой поинтересовался Филипп, давая понять, что моим ультиматумам и логическим цепочкам тут не место.
– А во-вторых, если ты разговаривать со мной не настроен и держать себя в руках не умеешь, то мне здесь тоже делать нечего. Вещей мне не жалко, хоть все выброси, а вот кое-что из сувениров я всё же заберу.
Прямо в обуви, переступив через барсетку с документами, которую хозяин, как и мой чемодан, миловать не собирался, направилась к разбросанным вещам, выбрала из кучи тряпок несколько надёжно упакованных коробочек и уткнулась носом в грудь. Да, именно в грудь, в чужую волосатую мужскую грудь (ведь галстук был снят ещё в машине одним резким движением, а пуговицы вырваны с корнем уже здесь, в квартире) – это Филя так неожиданно подскочил и зажал меня в тисках рук.
– Прости, родная, Ларис, давай поговорим. – Глядя на мои сомнения, отобрал коробочки. – Да брось ты их, садись. – И тут же подтолкнул в сторону спальни, опрокинул на кровать, хотя в его понимании, он меня туда усадил… ну, не важно.
– Давай. – Сдалась я, позволяя выговориться. Он смотрит. – Так и будешь молчать? – Всё равно смотрит. Нехорошо так, не по-доброму.
– Что это за история с совместным отпуском? – Наконец, начал он, а я и растерялась… Казалось, он начнёт с Матео, который так неудачно увязался именно на мой рейс, да и вообще… в общем, мой запал стервозности и здоровой злости испарился и я уже вся такая виноватая сижу и ломаю пальцы, объясняя.
– Филь, да, глупо получилось, – притворно вздохнула. А как же, я ведь вроде сожалею. – Идея эта, не знаю, как такое в голову пришло… Просто мне показалось, что это может нас сблизить, а ты со своими признаниями… в общем, я всё осознала и не стала отягощать.
– Что ты не стала?! – Раздражён, и очень опасен.
– Я не хотела заставлять тебя, навязывать своё решение, делать за тебя выбор, как хочешь назови, смысл не изменится! – Не сдержалась и выкрикнула ему в лицо, но на большее меня не хватило и руки сами собой опустились, я вцепилась ими в матрац и стиснула зубы, чтобы не наговорить лишнего.
– А просто посвятить меня в свои планы в твою очаровательную рыжую головку не пришло?! Просто набрать номер и сказать, раз уж в лицо не получилось? Так ты не можешь? Тебе обязательно прятать голову в песок, сделать вид, что так всё и было?
– А что ты хотел? Ты! Тот, кто сказал мне, что тебя угнетает моё присутствие, что тебя душит моя забота?! Как после этого я должна была сообщить, что решила свозить нас на совместный отдых? Зачем? Если ты всё ясно сказал… Или, может быть, я что-то неверно поняла? Так что? Что неверно можно было понять в твоих словах?
– Да всё!
Выкрикнул он мне прямо в лицо и с кровати подскочил. Правильное решение, потому как в следующий раз может и наброситься, настолько он себя не контролирует.
– Интересно…
– Ладно, допустим, с поездкой разобрались. Почему ты вывезла все свои вещи?
– Вопрос другой, ответ тот же. – Я сложила руки на груди и мысленно призывала себя к спокойствию, пыталась воспроизвести в памяти что-нибудь хорошее.
– Отлично! – Филя почесал гладко выбритый подбородок, явно ответом моим доволен не был, но вроде как принимает его. – Тогда последнее, особо важное. Когда этот спросил тебя, кто я такой, что ты ответила?
– Ты плохо понимаешь английский? – Попыталась съязвить, за что тут же оказалась парящей в воздухе. Хотя нет, не настолько одухотворённо, на самом деле, моя пятая точка повисла над кроватью по причине стальной хватки некоторых личностей, которые (личности) бесцеремонно сжимали мои запястья, стараясь раздавить в них все косточки. Больно, но терпимо.
– Я отлично понимаю английский. – Вызверился тихим шёпотом.
– Тогда в чём проблема? Вопрос третий, ответ тот же.
Филя устало опустил меня на кровать. И хватку свою ослабил, даже сам притворился измученным моим дрянным характером: положил буйну головушку на колени и потёрся о них носом, весьма эротично, а не так, чтобы сопли вытирать.
– Лар… хорошая моя, дорогая… – Гладил он выпирающие кости худосочных ног, – давай ты не будешь показывать свои когти, а просто попытаешься меня понять.
И эти слова стали его последней ошибкой, и последней каплей моего терпения. Нет извинений. Есть его мнение, с которым я не согласна. Поэтому, резко отбросив от себя и его голову и его конечности, которые нагло поглаживали участок обнажённой кожи уже между курткой и джинсами, я подскочила и отошла в сторону.
– Понять что? Что ты хочешь меня видеть только тогда, когда хочешь? Понять, что когда у тебя стоит, ты меня зовёшь, а когда я не нужна, так, пошла вон? Понять, что ты мужик, а я кто? Любовница? Нет, наверно это слишком громкое слово, для меня не подходит. Но и не шлюха, потому как моими сексуальными услугами ты пользуешься бесплатно, – нервно засмеялась, когда в голову пришла несуразная идея, которую я и озвучила, – слушай, а ведь я тебе за секс со мной доплачиваю бесплатными обедами, – глянула на непонимающего Филю и продолжила, – что, даром со мной слабо?
– Не нужно усложнять. – Покачал он головой, что-то отрицая, главное во всё этом: что именно?
– Усложнять? Филя, давай подумаем: встречаться как пара не хочешь ты, просто трахаться время от времени не хочу я, жениться ты на мне не станешь, потому что это абсурд, учитывая твои предпочтения, так, что остаётся?
– Лариса! – Предупреждающе, но не страшно. Уже.
– Я хочу расстаться.
– Что?
– Это вполне адекватная мысль, не считаешь?
– Я считаю, что ты в принципе не знаешь, что такое адекват! – Взорвался он, сметая на своём пути мебель, предметы декора и что-то стеклянное, громко бьющееся.
Схватил меня за подбородок, да с такой силой, что едва челюсть не вывернул, а у самого рука от напряжения дрожит и глаза блестят адским пламенем. Смотрит мне в глаза, что-то хочет увидеть. Слёзы? Больше их нет – всё выплакала. Испуг? Не в этой жизни.
– Сейчас я сделаю вид, что этого не слышал, а ты сделаешь вид, что этого не говорила. – Прошипел, переполненный злостью, и я поняла, что чувствуют его должники перед неминуемой расправой. Нервно хмыкнула, но приказывала себе не реветь, только не сейчас, только не при нём.
– Я хочу расстаться. – Тихо, но уверенно повторила последние слова и взгляд не отвела, поглощая его эмоции не только им, но и всей кожей.
– Расстаться, значит? – Отпустив, буквально выплюнул он, оттолкнул меня, достаточно грубо, бесцеремонно, после дёрнул за руку, толкая в направление двери. – Иди! Думаешь, такая золотая, незаменимая? Да на хрен ты мне не нужна со своими закидонами! – Постепенно повышая градус и тональность звуков, орал Филя.
Не веря, что он это говорит мне… что он ТАК говорит мне… я потерялась, я смотрела на него, не имея возможности сказать хоть что-то в ответ. Наверно, даже побледнела, потому как лицо обдало ледяным холодом.
– Просто есть собаки, Лариса, которые всю жизнь сидят на цепи и считают, что так и нужно, а есть те, которые гуляют свободно. – Уже спокойнее, видя моё состояние, добавил он. То ли защищаясь, то ли оправдываясь. – Так вот, я никогда не буду на цепи! Поняла?! – Чеканя каждое слово, выкрикнул.
Куда уж понятнее?
– На цепи?..
Всего пара слов, а мне как пощёчина, как ведро ледяной воды на голову, и я не сдержала улыбку.
– Да не вопрос. Гуляй… собака, которая никогда не будет сидеть на цепи.
И, перешагнув через все свои вещи, как через нечто, тянущее назад, вышла вон. На улицу, на воздух, под его оглушительное молчание, под его проклятия, которые посылались взглядом. Я ничего не хочу.
Можно сказать, что мне всё равно, можно рассуждать, как мне плохо и тяжело, можно сделать вид, что ничего не произошло, но когда на это нет сил, то ничего не говоришь и ни о чём не думаешь. Андрей отправился на сборы, дома пусто. Нет желания выпить даже воды, подняться с кровати, сходить в душ. Врач выписал кучу рецептов, но и в аптеку сходить некому. Жизнь прекрасна.
Глава 16
Телефон пропел ровно три раза до того, как я сообразила, что звонят мне.
– Да. – Недоверчиво согласилась я на неозвученное предложение говорящего.
– Лариск, ты, что ли? Это Маша.
– Э-м… Маша? У меня твой номер не высветился…
– Так это же рабочий! А что с голосом?
– Да так… болею.
– Болеешь? И не позвонила? Слу-ушай, я тут узнала, совершенно случайно, – поспешила заверить она меня, – вы вроде как с Филей расстались, да?
– Да.
– И ты там ревёшь, что ли?
– Я болею.
– Дома?
– А ты обычно где болеешь?
– Ну… тут столько может быть вариантов, но чаще всего у Серёги. Он хороший, он ухаживает. – Довольно вспомнила Машка какие-то сладкие моменты из жизни.
– А я дома.
– Так, я сейчас буду! – Оживилась подруга и я уже представляла, как она довольно потирает ладоши.
На этом задремала и, проснувшись, была готова поклясться, что разговор был сном.
Звонок в дверь раздался не то, чтобы неожиданно, а диковинно. Я, в принципе, дверь открываю только себе и то, когда вхожу, и за семь лет моего здесь проживания, такого дива дивного как гости, не видывала, но кому-то очень не терпится и я побрела. Так растерялась, даже не спросила, кто. Открываю, вся такая разнесчастная, замотанная в плед, как в кокон бабочки махаона, одни глазюки и торчат, и те красные, для отпугивания. Смотрю, а на пороге Машка с пакетами наперевес, пыхтит, материться, возмущается.
– Ну и мужики пошли, – вломившись в квартиру, тут же озвучила она свои претензии, – я ему говорю: пакеты помогите донести, а он мне, знаешь что? Говорит, жрать надо меньше, а у самого брюхо до колен свисает, фу! Лифт, подлый трус, застрял между третьим и четвёртым, доползаю, а там парочка сосётся, нет, ну, ты представляешь! Ты как? – Наконец, вспомнили и обо мне, но ненадолго.
Вообще, деловая Машка – это Мария Владимировна и ни капельки не меньше. Стильная, ухоженная, так сразу и не скажешь, что та самая девчушка, которая моего Филю поносила на чём свет стоит. Причёска строгая, волосинка к волосинке, макияж как из салона красоты и, вообще, другой человек. Вот, я, например: всегда остаюсь собой. Что на работе, что дома, поэтому, наверно, и личной жизни нет, но и перевоплощаться вот так, чтобы всегда удачно вписаться в компанию – не моё.
– Слушай, а ты что, правда, болеешь, что ли? – Разлаживая накупленное по полкам в холодильнике, недоверчиво глянула Машка.
– Вот как-то так.
Могла бы развести руками, но активной жестикуляции мешал плед, который ронять никак не хотелось. Головой кивнула, предлагая пройти в гостиную, оставшиеся пакеты подтолкнула ногой к стене.
Уже на диване, удобно устроившись, Маша вытянула ноги, распустила свою офигительно-деловую причёску, пятернёй распутала плетение и расплылась в блаженной улыбке.
– А я подумала, что притворяешься. Ну, не хочешь там показать, что страдаешь, всё такое. А сама тут сопли наматываешь, так и придумала… Ларис, а у вас это серьёзно?
– Что именно?
– Расставание это.
– Более чем.
– Ты подумай хорошо, может, он не такой уж и плохой, знаешь, как оно бывает… он изменил тебе, да?
– Маша, а что, он мог мне изменить?
И тут Машка не нашла слов, насмешила.
– Фу ты, дура! Не мог. Но и другой причины я не вижу. Что не поделили?
– Свободу, Маш, свободу. Он сказал, что видит меня слишком часто для его неокрепшей психики.
– Когда он так налюбоваться-то успел? Ты же работаешь круглые сутки?
– Выходит, что не такие уж и круглые. – Не выдержала и всё же махнула раздосадованно руками. В конце концов, и сама сколько раз задавалась этим вопросом: когда? – И вообще, давай прикроем тему или это Филя тебя прислал? – Насторожилась я, не услышав ответ в первые же секунды.
– Лариса… ты что, Фильку не знаешь? Будет он бегать за кем-то, даже за тобой, тоже мне! – Как-то ненатурально возмутилась Маша и я поймала её на вранье.
– Сама расскажешь?
– Сама! – Губы надула – вот, обиделась вполне натурально, может ведь, когда хочет. Из чего делаю вывод: ей и самой не терпелось поделиться. – Только ты мне сначала кофе предложи, Филя нахваливал… – Мечтательно зажмурилась она.
– Растворимый на кухне. – Прервала я полёт мысли и кивком головы подтолкнула к нужной теме.
– И ходи после этого, узнавай для них… В общем, он сейчас на соревнованиях, как спонсор представляет спортивную секцию, в которой твой сын занимается.
– С чего бы?
– Говорю же, как спонсор. – Сердито повторила Маша, при этом включила строгого начальника, которого слушают не перебивая. – И Андрей твой, накосячил. Что конкретно сделал не знаю, но этот, как его… секьюрити, вот!
– Рефери.
– О! И правда, а я всё время путаю. Так вот, этот мужик и спрашивает, мол, чьё чудо? Тренер сделал пару шагов вперёд, а там и Филя с ним поравнялся, стоят вдвоём и сопят, пока этот… тот, которого ты знаешь как называют, – мучительный процесс отобразился на Машкином лице и я сжалилась и кивнула, – он и сказал конкретно Филе, что, мол, берите ваше чадо под белы ручки и домой, подлечивать нервы. Так Филя настолько раздухарился, что от него потом этот…
– Рефери.
– Да, именно, так тот потом день скрывался, и ещё всем рассказывал, что и папаша, и сынок, – Машка выразительно на меня посмотрела, видимо, думая, что я не уловила её намёки на уже отмеченное в народе родство, – как по физиономии, так и по характеру – двое из ларца.
– И?
– Что «и»? Андрей то с Филей после вашей ссоры не разговаривал, а потом, когда тот вступился, вроде как пару слов и можно было сказать, а Филя под шумок и про тебя выспрашивать стал. Лар, ну, переживает он. И в ресторане был, но сказали, что ты болеешь. Ну, с кем не бывает, наговорил глупостей сгоряча, сама ведь знаешь, как это бывает, не убивать же его теперь, а? – Посмотрела на моё каменное лицо и понос слов прекратила. – В общем, сказал ему наш Андрюша, какой он гад и сволочь, что маму его довёл до нервного срыва, диагноз какой-то ещё зачитывал.
– Снижение иммунитета на фоне сильного нервного перенапряжения. – Снова подсказала я, в очередной раз дивясь фантазии докторов, хотя…
– Да. – Облегчённо поддакнула Машка, разулыбалась, но, опомнившись, притихла. – Я к чему это всё… Лариса, Филя, он же волнуется. А ты на звонки не отвечаешь.
– Ты не перестарайся в его защите, он не звонил.
– Ну… – Многозначительно потянула, пытаясь выкрутиться, – такое чувство, что позвони он, ты бы ответила! – Театрально всплеснула руками и так замерла. – Нет, правда, ты бы его морила до последнего, пока бы на коленях не приполз. Только зря всё, он баран упёртый, не приползёт.
– Ты меня не за ту приняла. Мне не нужны его колени и его извинения, мы с ним из разных миров, случайно пересеклись. И это вполне логическое завершение таких странных отношений.
– Почему странных-то? Почему? Нормальные были отношения. Он при тебе и выглядеть стал иначе, и мягче стал. Да что я тебе говорю, сама же знаешь, что ты единственная, которая привлекла его настолько, что мужчина решил завязать с холостяцкой жизнью!
– Ты обладаешь устаревшей информацией. – Приободрилась я, чувствуя скорую победу над этой провокаторшей и идеалисткой. – Никаких серьёзных отношений он не планировал, о чём мне и сообщил. Не скажу, что я очень удивилась, но раньше он говорил как раз об обратном, а значит, человек непостоянный и не удивлюсь, что через некоторое время он бросил бы меня сам, окончательно и бесповоротно. Так что своим уходом я всего лишь старалась сохранить хоть капельку собственного достоинства.
– Да о чём ты только думаешь, когда твоя жизнь рушится?! Достоинство… – Покривлялась для себя, села более напряжённо, наклонившись ко мне ближе. – Это у мужиков достоинство, а у нас женская гордость, да и это не суть. Мы женщины, мы должны этих олухов направлять, а не посылать куда подальше при первой же ссоре. Да кому я объясняю, ты замужем была!
– Неудачный пример. – Вздохнула я, вспоминая полтора года ада. – Как раз будучи замужем я поняла, что насильно мил не будешь, что мужики наших нервов не стоят, и что лучшим вариантом будет приходящий любовник. Эти три теории подтверждала всю свою недолгую жизнь, и только с Филей, поверив в его «люблю-не-могу» отреклась от них, за что сейчас и поплатилась. Он сам не знал, чего хотел, а как только узнал, указал мне на место. Так и сказал, что меня должно быть меньше, ровно как и моей заботы. И вообще… Любовник он. Рассталась с любовником, всё, точка. Сегодня ушёл один завтра придёт другой. Где трагедия, где разруха? О чём ты вообще?
– Филя так и сказал. – Поджала она губы и гордо отвернулась, делая вид, что разглядывает квартиру. На самом же деле ждала моего вопроса, и, вуаля!
– Что сказал?
– Филя подозревает тебя в измене. – Ледяным заученным тоном проговорила Маша, не желая смотреть в мою сторону. И правильно: челюсть лежала на коленях.
– Он меня, извини… что?
– Лариса, а то ты не знаешь?! Тот мужчина, с которым ты прилетела, как его…
– Матео, его зовут. Он-то здесь причём?
– Ну, как же… улетела на неделю, вроде как в запланированное романтическое путешествие, вернулась с мужиком под мышкой, вот он и вспылил.
– Вы с ума сошли? Матео давний друг, причём такой, с которым я не спала и никогда не собиралась. И я не оправдываюсь, а говорю это только потому, что хочу вас познакомить и мне было бы неприятно знать, что ты о нём думаешь плохо. Почему ты меня с ним обсуждала? Ты вообще, чья подруга?
– Твоя. – Маша опять поджала уже побелевшие от напряжения губы и, наконец, соизволила посмотреть в глаза. Конечно, она меня спровоцировала, чтобы раздобыть информацию, и, конечно, я это знала изначально, но обвинять этого мужчину глупо и не интересно. – Но у Фили абонемент и праздничные скидки на мою дружбу, потому как он постоянный клиент. А ты крутишь им как хочешь и при этом даже не испытываешь угрызения совести.
– Я кручу?! Да я только предложила расстаться, так, он даже и не думал меня уговаривать, удерживать, сразу послал куда подальше, словно я и нужна не была никогда. Он вообще неадекватен. О какой любви ты говоришь, если всё, на что он был способен – это секс? Причём здесь любовь? Интерес, азарт…
– С азартом мы разобрались ещё в прошлый раз, не наговаривай. – Меня самым наглым образом перебили и я задохнулась возмущением, потеряла мысль и сникла.
– Маш, у меня такое чувство, что тот Филя, который пришёл ко мне, когда я была в квартире Серёги и Филя, с которым я живу последние пару недель, два разных человека. – Наконец, призналась я и в комнате воцарилась тишина.
– То есть?
– То и есть. Раньше, пусть он и не говорил, что хочет видеть меня рядом, точнее, сказал это всего один раз, тогда, и больше это не обсуждалось, но я чувствовала, что он рядом, что мой, что между нами что-то есть. А потом его как подменили. – Я опустила голову и уставилась в свои колени. – И вот, смотрит, вроде ничего не изменилось, теплота во взгляде, нежность, но смешано всё это с каким-то чувством тревоги, словно он боится, что я посягаю на его свободу, на его личность. В принципе, именно это он мне и озвучил, предлагая перейти к более лёгким отношениям.
– Потрахались и разбежались?
– Я тоже так подумала, но нет. Скажем так, секс плюс встречи и взаимное времяпрепровождение под настроение. Если ему хочется заботы, то я должна быть рядом, если же он снова почувствовал с моей стороны угрозу – будь добра, обойди стороной. То есть односторонние отношения.
– Ну… Филя он такой, любит контроль. Он всю жизнь решает сам за себя, и вполне естественно, что не смог так быстро привыкнуть к твоему нажиму.
– Какому нажиму? Я лишний раз не хотела звонить, только бы не почувствовать себя лишней.
– Ты?
– Я. И не надо так округлять глаза. Филя всегда дорожил свободой и это чувствовалось без слов. Просто был период, когда он не замечал, как близко я окопалась к его территории, а потом проникся, насторожился.
– Ты говоришь как партизан. Мужчины проще устроены. Вот сейчас он скучает, беспокоится. Это он попросил меня прийти к тебе, проверить, не умираешь ли ты от неразделённой любви. Я-то и не знала, что у вас происходит, сама ты не позвонила, тоже мне, подруга… Ну, Филя, он так-то не особо волновался, в смысле расстались, помиритесь. Так и думал, что утрясётся, а потом разговор с Андреем всё изменил. И он уже жалеет, я уверена.
– И я уверена, ведь в его планах не было таких категоричных решений.
– Вот, ты и сама это подтверждаешь. Так, почему бы не попробовать ещё? Раз уж вам так плохо друг без друга?
– Ты… мать Тереза… угомонись. Примирения не получится.
– Это почему ещё?
– Хотя бы потому, что я перешагнула эту историю. Хватит с меня отношений, секс между работой и домом меня вполне устраивал столько лет, не вижу причин для серьёзных изменений.
– Так, почему этот секс не может быть с ним? Зачем икать другого козла, чтобы заново к нему привыкать и всё такое… Этот вроде как проверенный.
– Потому что не хочу.
– Он так сильно обидел тебя, да?
Маша дотронулась до моей руки и заглянула в глаза, а тут и предательские слёзы не вовремя подступили.
– Представь себе, да! Меня не каждый день посылают, сравнивают с ядом, удавкой и… что он там ещё говорил, я уже не помню!
Соврала и глазом не моргнула. Всё я помнила. Каждый звук, каждую нотку его недовольства, каждый взгляд и следы от его пальцев на моих руках напоминают об этом дне.
– Лето закончилось и мой курортный роман вместе с ним. Начался новый, интересный этап. Сейчас будет много работы, мы с Матео будем давать открытые мастер-классы в течении двух недель, ресторан, учебный год у Андрея начался, выпускной, между прочим. Потом… потом нужно будет съездить…
– Ты только приехала.
– И что? Я никогда не сижу на месте. Это только видимость, что шеф день и ночь торчит на кухне, а на самом деле, мы, как настоящие художники, нуждаемся во вдохновении, в чувствах, эмоциях, переживаниях и страсти. Новый опыт, интересные открытия. Вот сейчас я ездила на фестиваль паэльи, ты себе даже не представляешь, какое разнообразие блюд объединяет это название. Суть, в принципе одна, но возможностей привнести что-то своё, великое множество. Наши хозяйки, к примеру, считают, что рис для паэльи в итоге должен получаться протушенным, влажным, с большим количеством сока, а на самом деле, сверху должна получаться хрустящая корочка. Огромные сковороды, лучшие повара даже из других стран пробуют себя в искусстве его приготовления. А жюри оценивает не только вкус, но и цвет и ту же самую корочку, степень готовности риса, и в целом более десяти позиций. Матео приглашает меня поработать в его ресторане. – После секундного перерыва в рассуждении о рисе, добавила я.
– Что?!
– На пару месяцев, может, до нового года…
– А Филя?
– Маш, всё, не стоит.
– Я вас не понимаю. Обоих.
– Что? – Улыбнулась я. – Он так же принципиален, как и я? – На самом деле ни на секунду не поверила в Машкины рассказы о его переживании и раскаянии.
– На самом деле хуже. – Призналась Маша и совсем поникла. – Я наверно всё же выпью твой растворимый кофе. А Филя… он говорит, что… Лариса, он правда беспокоится и попросил меня приехать тебя проведать, только он с другой уже.
Удар ниже пояса.
– Там ничего серьёзного, я видела, просто кое-кто в усиленном режиме пытается тебя забыть.
– Ага, а если ещё и учесть, что я ему изменила…
– Он не совсем так сказал, Филя считает, что сам факт, что ты предпочла общение с другим мужчиной, говорит о многом.
