Владимир Юрьевич Харитонов
Иллюзия смерти
– Давайте, приступайте, – обратился князь, не переставая жевать, к бесам-мытарям, – да угостить не забудьте путешествующих, вон на столах сколько всего.
Высшие Ангелы, как и на предыдущих кругах ада, закрыли своими большими крыльями и Алексея, и Амалиэля. Бесы загалдели со всех сторон:
–Чего вы так напряглись-то? Расслабьтесь, пройдите к столам, покушайте, выпейте. С дороги, наверное, устали.
– Благодарим за приглашение, но некогда нам. Впереди еще много дел, – ответил за всех Ремиэль.
А в голове новопреставленного прокручивалась пленка памяти, словно в старом видеомагнитофоне о многочисленных застольях.
…После уроков в третьем классе деревенской школы Алексей сильно проголодался. По тропинке среди сугробов в валенках, зимнем пальто и шапке, он спешил домой. Тяжелый портфель задевал за снег, и он порой передвигал его волоком. Перед входом в избу торопливо смахнул снег веником и вошел в теплую кухню. Мать на углях в печке пекла блины. На столе стояли банки с земляничным вареньем и со сметаной. Отец еще не пришел с работы и единственный дегустатор мамкиной стряпни младший брат Евгений уплетал блинчики за обе щеки. Нос и рот перепачкал сметаной и вареньем. Алексей уселся рядом и потянулся к тарелке с оладьями. Однако Мария Павловна строгим голосом произнесла:
– Сынок, сначала съешь тарелочку щей, а уж потом и угостишься блинчиками.
– Ну, мама, я не хочу щи, – ответил ученик и торопился ухватить выпечку, свернуть ее трубочкой и, окунув в сметану или варенье, проглотить, почти не разжевывая.
Объелся так, что уроки учить совсем не хотелось, ушел в спальню, где помимо кроватей стоял и письменный стол. Но портфель даже не открыл. Прилег на не разобранную кровать и уснул….
– И как оправдаешь непомерное обжорство, – произнес один из мытарей. – Своему отцу оставил всего два блина, а он работал, устал, наверное.
Последнюю фразу мытарь произнес голосом иронично сочувствующим. На явное издевательство Алексей не нашелся, что ответить…. А память, словно предатель, выдавала новые факты чревоугодия.
…В школе начались зимние каникулы. Любимое время для ученика четвертого класса Алексея Петрова. Учить уроки не надо, катайся себе на лыжах с другом Петькой с местных не очень высоких гор. Можно играть в хоккей на замершем пруду и много-много других зимних развлечений. Опять же впереди Новый год с зеленой елочкой, которую отец принесет из леса, подарками под ней. Мать Мария Павловна всегда заранее покупала в местном магазине апельсинов, мандаринов, винограда, конфет и других сладостей и складывала в не отапливаемом чулане. И вот однажды Алексей заметил, как из чулана вышел брат Евгений, старательно пряча конфету в кармане своего пальто. На правах старшего он отругал Женьку, пригрозив сказать отцу. А когда тот ушел, зашел в холодное помещение и…съел, сколько смог и винограда и конфет. Остановиться никак не получалось. Обидно, что потом пришлось выслушивать упреки и за реальную вину, и…за конфету, что съел брат. Выдать его, конечно, Алексей не смог. Не по-мужски это.
– Ну, что на это скажешь? Не смог остановиться, пошел на поводу у своей жадности, – зашумели мытари.
– Так за это меня уже мать отругала. Я же не стал валить все на брата, – заявил новопреставленный, понимая, что приводит весьма наивные, неубедительные оправдания.
…Проводы в армию, за столом специально для этого мероприятия сколоченным отцом Михаилом Игнатьевичем из подручных материалов, сидят родственники, друзья. Все деревенские, свои, родные. На улице осень, но все еще по-летнему тепло. Однако листочки на березах приобретают золотистый цвет, часть их уже украшают землю. В небе солнышко, время от времени закрываемое дымчатыми облаками. И ветерок, ласково обдувающий всех гостей. На необстроганных досках, накрытых белыми простынями незамысловатая еда и выпивка. Две пятилитровые бутыли мутного первача, заткнутые пробками из плотно свернутой газеты, огурцы, помидоры со своего огорода, яблоки. Вареная картошка с курицей, двух самых крупных отцу пришлось зарубить на заднем дворе, ради прощального ужина. Само собой в тарелках отдельно колбаса и сыр из местного магазина.
Алексея усадили во главе стола. Рядом слева Петька Смирнов, ему повестка пока не пришла, и он надеялся, что его призовут в армию только по весне. С другой стороны погрустневший отец Михаил Игнатьевич, дальше мать Мария Павловна, четырнадцатилетний брат Евгений. Присутствовали и одноклассники, у кого призыв по времени не совпал с Алексеем, и одноклассницы. Конечно же, соседи. Не было только самого важного для Петрова-младшего человека – Ленки Шмелевой и этот факт заставлял его снова и снова прикладываться к рюмке крепкого напитка. Уже и мать дважды попросила свое чадо не пить, и отец пытался спрятать рюмку с глаз теряющего контроль над собой сына.
Вдруг показалась самая привлекательная для призывника девичья фигура. Она словно плыла по воздуху, не касаясь земли. « Лена, Леночка, не забыла, пришла проститься», – подумал призывник. Однако Шмелева заметила, что ее одноклассник сильно пьян. Она не дошла до стола, стоящего прямо на улице под березами, метров пятнадцать, развернулась и убежала, не сказав ни слова. После этого Алексей налил половину граненого стакана самогона и залпом выпил, закусив огурцом и помидориной. Уснул прямо за столом, положив голову меж тарелок. В дом затащить ослабевшее тело помогли одноклассники.
…Затем через два года там же в деревне отмечали возвращение с армии. И вновь виноватой, в том, что демобилизованный солдат перепил, оказалась Лена Шмелева. Она уехала к тому времени в областной центр, поступила учиться в медицинскую академию. Там вышла замуж, расстроив все планы и фантазии Алексея. Об этом ему поведали одноклассницы, которые продолжали жить в деревне. Присутствовали почти те же односельчане и родственники. Правда, друг Петька Смирнов находился в армии, как и несколько одноклассников, им до дембеля оставалось еще несколько месяцев. А бывший военнослужащий Петров и по домашней пище соскучился и по отцовскому самогону. Да и совсем взрослым уже считался, не ограничивали его в выпивке ни мать, ни отец. Наелся, напился, уснул за столом….
… Потом пришло на память обмывание окончания учебы в машиностроительном техникуме. Такое торжественное событие решили отметить в модном ресторане «Москва». И вроде сам перед собой зарекся не напиваться, все же не в родной деревне, а в областном центре. Но…опять виновата женщина. У стены за столиком метрах в десяти от Алексея спиной к нему виднелась знакомая высокая фигура Николая Гаврилова с небольшого городка, расположенного недалеко от областного центра. А напротив бывшего друга, как всегда красивая и веселая Таня Коломина. Непроизвольно возникшее чувство ревности Петров заливал крепкими спиртными напитками – коньяком и водкой. Как попал в свою комнату в общежитии, не вспомнил даже на другой день….
…На собственной свадьбе Алексей держался молодцом, в меру выпил, закусил. В общем не подвел ни отца, ни мать. Они до этого события нахваливали своего сына своим будущим близким родственникам, мол, мало пьет, не курит, бывший спортсмен….
А вот рождение дочери Юли…. Приехал брат Евгений с супругой Олей с Москвы поздравить с таким важным в жизни событием, заказали столик в ресторане неподалеку от места жительства Алексея и …вновь Петров не мог вспомнить, как добрался домой. А его, словно мешок с зерном, тащил на себе родной брат, сначала до такси, потом до квартиры….
…А сколько раз без меры выпито и съедено во время работы на родном заводе. Или в кафе с коллегами, где отмечалось какое-то событие, связанное с работой. Застолья, застолья, застолья…. Если бы каждый такой случай Алексей помнил при жизни, то сам бы считал себя алкоголиком и ненасытной утробой….
– Ну, что все вспомнил? – Спросил один из мытарей, – пошли-ка друг с нами. Напоим, накормим, место тебе определим. Тем, кто добровольно соглашается остаться, организуем и положение более достойное и отношение не такое, как к остальным.
Алексей молчал. Ему хотелось закричать, что есть мочи: «Я не хочу оставаться здесь, отпустите меня!»,– однако боялся разозлить тех, с кем, возможно, придется провести целую вечность.
– Но мой подопечный довольно милостив, – вмешался Ангел Хранитель, – и нищим благодетельствовал и нуждающимся помогал. За эти богоугодные дела у меня скоплено немало золотых монет в кошельке.
– Те люди, которые стараются милостынями очистить грехи свои, удобно получают прощение от Бога, – произнес Ремиэль. – Давайте взвесим на ваших весах все добрые дела Алексея и злые, увидим, должен он остаться у вас или следовать дальше.
Князь, дожевывая огромный окорок, еле качнул головой своим подчиненным, мол, сделайте, как он сказал. Принесли весы и гирю. И вновь золота хватило, чтобы стрелка весов ушла вправо и позволила Ангелам вместе с испытуемым продолжить свой нелегкий путь. Когда поднялись над полом, и можно было охватить взором большую площадь, Алексей усиленно искал хотя бы одного грешника на привилегированном положении, как обещали бесы. Но толи никто добровольно не остался, толи бесы попросту обманули….
Глава 17. Мытарство лености и пустого слова
Подлетели к порталу восемнадцатого круга ада. В возникшей тишине новопреставленный услышал шуршание воздуха от мощных взмахов крыльев Ангелов. Сзади за плечи Алексея, как и ранее, держался притихший Амалиэль. Он очень беспокоился о том, хватит ли у него в кошеле золота от добрых дел подопечного, чтобы вырваться из ненасытной бездны.
– Сейчас ответишь за каждый час, проведенный в лености, в нерадении о служении Богу. Увидишь страдающих бывших тунеядцев, которые использовали чужой труд и не хотели сами трудиться, а так же наемников, получающих плату, но исполняющих свою обязанность с небрежением. – Произнес Ремиэль.
После небольшого маневра в воздухе, встали на твердь. Алексей осторожно, с естественным в данных условиях страхом, осмотрел пещеру. Он внутренне боялся увидеть что-то ужасное, чего не видел ранее…. Однако те же круглые огромные столбы, из трещин которых то-тут, то там сочились либо вода, либо жидкая магма. Они образовывали целые озера. Правда, магма быстро остывала, создавая нелепые фигуры из земли, металла и камня. Та же нестерпимая вонь окружающего воздуха, которая вызывала рвотные порывы даже у бестелесной души. Новопреставленный раньше и не думал, что запах может быть невыносимой пыткой…. Всюду горящие факелы, не делающие пещеру освещенной, а создавая какой-то мрачный полумрак и порождая уныние на душе истязаемого человека. «Даже ознакомительного путешествия по адским темницам не пожелал бы и врагу», – пронеслось в его мозгу.
Между тем, когда увидел мучеников и их мучителей, то картина перед глазами предстала довольно странная. Он видел подобное в учебнике по истории периода египетских фараонов, в части строительства высоченных пирамид. Изнеможенные рабы таскают все выше и выше огромные камни, а надсмотрщики следят, чтобы процесс не останавливался ни на минуту. В руках у них имелись короткие кнуты, которыми наотмашь хлыстали остановившегося невольника. Разница лишь в том, что души бывших тунеядцев производили бесполезную работу. Одни таскали камни и складывали в огромные кучи, другие растаскивали в обратном порядке. И тем и другим приходилось при этом терпеть и безжалостные избиения надзирателей. Демоны били своими кнутами что есть силы по различным частям тонкого тела, порой до полного обездвижения. Через какое-то время душа поднималась и вновь приступала к работе. Никакой пирамиды, естественно, в результате такой деятельности не образовывалось…. «Наверное, заниматься бесполезной работой еще тяжелее»,– подумал Алексей. Удары плетью или кнутом, заставляющие кричать от боли, и постоянное ощущение потерянной возможности находится в других, гораздо лучших местах, показались Алексею жестоким наказанием за проявление лени. «Ну, поленился человек раз, другой…. Все равно рано или поздно, а он сделает все необходимое…и за этот безобидный грех такое издевательство», – примерно так размышлял новопреставленный.
Трон, на котором восседал князь, достоин отдельного описания: сплошь обитый золотом, инкрустированный стеклом, фаянсом и цветными камнями. Ножки трона в форме кошачьих лап оканчиваются львиными головами – простыми и в то же время очень реалистичными. Ручками служат великолепно изваянные крылатые змеи, увенчанные коронами. Между брусьями, поддерживающими спинку, изгибаются шесть кобр из позолоченного и инкрустированного дерева. И никаких черепов, никаких рогов и магических знаков. Это ослепительное зрелище заставило Алексея на минуту забыться, кто он и зачем он здесь. Словно на безобидной экскурсии, а не на страшных мытарствах, разглядывал красивый древнейший экспонат. Однако неуместный интерес очень быстро покинул его голову.
Князь, словно фараон с картинки о древних временах, оказался облеченным в соответствующее одеяние. На голове убор из драгоценных металлов. Он плотно облегал голову, по-видимому, закрывая небольшие рога. Эта корона по форме напоминала бутылку, вставленную в кольцо. Вокруг мощной шеи украшение из узких золотых пластинок. Черная накидка из льняной ткани до колен, прошитая золотыми нитками с золотым поясом на талии. На руках браслеты из драгоценных металлов, на ногах позолоченные сандалии. В одной руке у него была плеть – символ буквы «М», в другой крюк – символ буквы «К». Совершенно очевидно, что он подражал древним египетским фараонам…или наоборот. «Возможно, до того, как стал князем адского круга, имел отношения с высокими вельможами, – промелькнула шальная мысль в голове. – А может сам был правителем, «сыном бога», как звали фараонов в Египте?»….
Слуги перед ним вполне соответствовали образу придворных вельмож древних египетских правителей – магов, жрецов, прорицателей и колдунов. Лишь бесы-охранники, стоящие статуями сзади трона князя, оставались неизменны и явно не вписывались в картинный двор древнего мира. Хозяин поднял руку с плетью и молча указал в сторону пришельцев. Слуги спешно обступили их со всех сторон. Высшие Ангелы, как обычно расправили крылья вокруг Алексея и его Ангела Хранителя. Послышались со всех сторон бесовские призывы:
–Ну, давай начинай вспоминать всю свою леность, начиная с отрочества.
…В голове возникли картины из далекого детства. Осень, однако, на улице по-летнему тепло. Петров-младший прибежал домой из деревенской школы, покушал и сел за уроки. А за стенами хаты солнышко, под окном весело копошатся в земле куры. Пробежали мальчишки с соседней улицы. «Один я, как прокаженный…. Пойду, погуляю, часок-другой с Петькой Смирновым. Покатаемся на его велосипеде, на рыбалку сгоняем. Уроки-то и вечером успею сделать», – крутилось в голове горе-ученика. Конечно, вернулся так поздно, что уже не до уроков. И подобные случаи с невыученными уроками на память приходили и приходили. Казалось, им не будет ни конца, ни края. Непроизвольно в голове новопреставленного возник вопрос: «Как же я вообще школу-то закончил при таком отношении к учебе. И почти без троек…».
… Конец лета, отец привез две машины березовых стволов. Их необходимо распилить двуручной пилой, потом расколоть и уложить в поленницу. Михаил Игнатьевич обратился к старшему сыну:
– Ленька, я сегодня приду с работы пораньше, часа в четыре. Давай с тобой попилим березы на дрова, одному мне неудобно.
– Ладно, пап, помогу,– ответил потомок и умышленно прогулял до девяти часов вечера, чтобы отцу не помогать.
Неделю глава семейства уговаривал свое чадо сделать полезное дело для всей семьи, чтобы зимой не мерзнуть. Наконец распилили. Михаил Игнатьевич один все чурбаны расколол тяжелым колуном:
– Сынок, устал я сильно. Собери дрова в поленницу, пусть посохнут, пока солнышко.
– Ладно, пап, – пообещал Алексей и вновь убежал гулять, пока отец не видел. В итоге все-таки обещание выполнил, только с пятого напоминания ….
…Мария Павловна попросила:
– Леня, помоги картошку выкопать, да убрать под пол. Папа на работе устает, а Женька еще мал, чтобы работать.
– Мама, мне сейчас некогда. С Петькой на рыбалку договорились, давай потом.
В итоге мать выкопала все одна и убрала тоже. А память все выдавала и выдавала, один случай за другим.
« А я и в самом деле в детстве рос лентяем», – невольно в душе согласился новопреставленный.
– И не только в детстве, – прокричал один из мытарей.
…В армии очередь подошла убираться в казарме по графику, по справедливости. А Алексей, к тому времени став «дедом», новобранцев заставлял трудиться вместо себя, угрожая расправой в случае отказа. И таких армейских фактов вспомнилось довольно много. Вспомнилось выражение отца, сказанное им в сердцах: «Похоже, сынок, лень родилась вперед тебя».
…А сколько раз в машиностроительном техникуме просыпал учебу, уроки практически не учил. Строгих родителей рядом не было, контролировать некому. А соседям по общежитию никакого дела нет до своего сокурсника, у каждого свои заботы. Нежелание трудиться постепенно превратилось в привычку, привычка переросла в непреодолимую страсть. Незаметную такую страсть, которую даже сам перед собой не признавал. И, конечно, не считал свою лень каким-то грехом или даже серьезным недостатком….
… Позже, уже в зрелом возрасте, когда жена приучила храм посещать, зачастую и на службу ехал только после настоятельных просьб «своей половинки» и редкий, раз до конца выстаивал. После душевных разговоров с батюшкой понял необходимость ежедневных молений, но «лень-матушка», как говорил покойный отец, одолевала. Купив молитвенник так ни разу им и не воспользовался. Прокрутив в памяти давно забытые воспоминания, понял, что никакой он не трудяга, как любил говорить во время выпивок друзьям по застолью, а обыкновенный лентяй. «Может поэтому родители в детстве Ленькой звали, а не Лешкой», – с некоторой иронией подумал истязаемый человек.
– Тебе есть, что сказать в свою защиту? Или ты согласен с нами остаться? Будешь вон теми бездельниками командовать, что камни таскают или просто на диване лежать, – спрашивали мытари, обещая ложные преимущества перед другими обитателями сего мрачного места.
– Что-то я не вижу никакого дивана, – произнес поверивший на минуту Алексей.
–Для тебя мы его найдем, – с ухмылкой сказал тот же мытарь.
Видя, что демоны над ним открыто издеваются, новопреставленный замолчал, как партизан на допросе.
При этом незаметно, как ему казалось, стал озираться по сторонам. В полумраке он вдруг разглядел стоящие в стороне кресты, к которым были привязаны несчастные бездельники кверху ногами. «Чтобы душам, проходящим мытарства, не видеть изощренных издевательств, бесы место укромное подобрали», – подумал Алексей. При этом он непроизвольно взглянул на своего Ангела Хранителя, словно ожидая от него пояснений. А тот спокойно стоял напротив, скрестив руки на груди и чуть опустив голову. Очевидно его не очень беспокоила обстановка вокруг и он не смотрел по сторонам. «Может Амалиэль не обладает способностью видеть сквозь крылья собратьев», – промелькнуло в голове истязаемой души. Крики и мольбы о пощаде мучеников привязанных к крестам, перекрывал шум от падающих камней, ругательств надзирателей, вопля и плача страдальцев, получавших удары кнутом по спине. От такой картины душа Алексея вострепетала. Возникший страх и ужас мешали адекватно думать и воспринимать окружающую действительность. На дальнейший вопросы мытарей новопреставленный, кивал головой, издавая при этом какое-то мычание и хрипы. Ангелы молчали…. «Почему они не заступаются за меня? Неужели поняли, что бесполезно и им придется меня оставить?», – судорожно подумал Алексей. Он все больше и больше предавался неконтролируемой панике. Одно дело, когда тебя пытают, и ты рассчитываешь на чью-то помощь, другое, когда ты остался совсем один…. Похоже бесы прекрасно понимали его состояние и вели себя так, словно одержали великую победу.
– Все с тобой ясно, – продолжали демоны, открыто смеясь над запуганным грешником,– сейчас на весах узнаем, какова твоя цена. А потом увидим, сколько ты здесь продержишься.
Алексей следил за каждым движением своих истязателей, как они ушли за гирями и весами, как вернулись. И хоть сделали демоны это проворно, новопреставленному показалось, что прошла целая вечность. Мешок с тяжестями грехов оказался один, наполненный множеством мелких гирек, и вес его явно немаленький. Его волокли по земле два беса, при этом изображая, что им еле-еле хватает сил. «Хватит ли золота у Ангела Хранителя, чтобы откупиться? Хватит ли? Хватит ли? Хватит ли?» – Стучало в висках, подавляя волю к сопротивлению и убивая напрасные надежды вырваться. Когда тяжесть грехов уложили на левую чашу весов, бесы имели довольный вид. Словно их заслуга в многочисленных грехах человека. Алексей и предположить не мог, что именно так и есть….
Однако стоило Амалиэлю достать из-за пазухи кошель, как мешок с гирьками начал таять, словно снег теплой весной, и уменьшаться на глазах присутствующих, пока не стал почти пустым. Растерянность на лицах слуг князя казалась неподдельной. Буквально двух золотых монет хватило откупиться. Новопреставленный стоял с открытым ртом от искреннего удивления. Он даже не успел обрадоваться, тем более понять, что произошло прямо на его глазах. Когда начали подниматься над адским кругом, новопреставленному не сразу, но вернулась способность мыслить и говорить. Он не удержался и обратился к высшим Ангелам:
– А что это было? На глазах мои многочисленные грехи сошли на нет. Это какое-то чудо?
– Конечно чудо. Это чудо панихиды и литургии, что совершены в храме по заказу твоей супруги. И это чудо тебя спасает второй раз. – Ответил Ремиэль. – Святой Иоанн Златоуст проповедал: «Не напрасно узаконено апостолами творить перед Страшными Тайнами поминовение усопших: они знали, что великая бывает от сего польза для усопших, великое благодеяние».
– Я видел там грешников, распятых на крестах кверху ногами. За что их так?– спросил Алексей.
– Очевидно, они отказались работать или физически уже не могли, истощилась энергия…. Бесы с открытым цинизмом говорят, что поставили их на подзарядку. Они про все технические новшества на Земле знают….– Ответил Ремиэль.
– А мне долго еще проходить испытания? Сколько осталось кругов ада?
При этом его тонкое тело непроизвольно содрогнулось и Ангелы чуть крепче взяли его под руки. Ремиэль, повернув голову в сторону Алексея, абсолютно серьезным голосом ответил:
– Всего осталось два круга. На одном истязаются грехи человеческие словом, как то: празднословие, сквернословие, насмешки, кощунство, громкие хохоты; на другом мытарство немилосердия и жестокости.
– Неужели за безобидные шутки и песни можно оказаться в аду?
– Да. По большей части человек вменяет эти согрешения ни во что, не кается в них перед Богом и не исповедует отцу духовному. За каждое праздное слово придется дать ответ Праведному Судии. «Помни, что ты, говоря, рождаешь слово, и оно никогда не умрет, но будет жить до Страшного Суда. Оно станет пред тобою и будет за тебя или против тебя», – учил Святитель Феофан Затворник.
А Сихаил дополнил:
– Иоанн Златоуст утверждал: «Говорю же вам, что за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда».
Эти справедливые слова высших Ангелов привели к унынию и отчаянию Алексея. Хоть он и не считался «душой кампании», но любил побалагурить, потравить анекдоты. Особенно в нетрезвом виде среди своих друзей и знакомых….
Следующий круг ада имел много подземных озер и самых настоящих рек, которые с шумом несли свои воды в разных направлениях. Некоторые озера буквально кипели, от вод поднимался пар. Однако из очень горячей воды вдруг показалась огромная голова невероятного монстра, в зубах которого виднелось две или три человеческих души. Разглядеть точнее оказалось сложно. Рядом всплыло еще одно чудовище, по виду напоминающее спинозавра, это разновидность водного динозавра. Видел его Алексей в школьной книге по биологии и вот вдруг вспомнил. Потом показалось еще одно чудище и еще…. Их жертвы визжали настолько громко, что Алексею хотелось закрыть уши руками. В свете редких факелов и сумрачного конденсата, витающего над поверхностью воды, картина перед глазами новопреставленного вызывала запредельный ужас. Казалось бы, привычный, но по-прежнему невыносимый запах добавлял мерзкого колорита адскому кругу. Из округлых столбов с бурлением вырывалась горячая вода, а местами магма. Они встречались между собой, издавая характерное шипение. Расплавленная земля остывала, создавая рельефные наросты, а вода стекала в озера. Мрачность места не скрашивалась сосульками сталактитов, свисающих с потолка. Скорее наоборот….
Зато участок земли, на котором восседал князь со своим окружением, при беглом взгляде создавал иллюзию непомерного веселья. Всюду горели факелы, старательно разгоняя мерцающим светом царящий в пещере мрак. Взглянув на тех, от кого зависела судьба бессмертной души, у Алексея создалось впечатление, что он попал на некогда любимую телепередачу «Аншлаг». Князь конкретно своим внешним видом напоминал некоего ведущего этой передачи. Правда, ростом оказался огромен, как и его собратья на других кругах ада и улыбка на устах явно неискренняя, содержащая какую-то невысказанную угрозу. Разношерстно выглядели и бесы, словно артисты из «Маски-шоу». В общем-то, если бы Алексей не знал точно, где он находится, то настроился бы на веселый лад. Однако охранники, стоящие сзади трона князя абсолютно непроницаемы и среди веселой публики выглядели неуместными.
У душ грешных языки казались много длиннее обычных человеческих, они не помещались во рту, однако не мешали им время от времени общаться между собой. А некоторые страдальцы не могли сказать ни слова, …у них рты оказались зашиты нитками. И даже это не мешало им размахивать руками, производя какие-то знаки. За каждым сказанным словом сразу же следовало наказание. Кого-то просто жестоко избивали палками, а кому-то зашивали рот и они первое время так скрежетали зубами, что Алексей подумал: «Это, по-видимому, тот самый неумолкающий скрежет зубов, о котором нас предупреждали служители церкви»…. А некоторых особо разговорчивых мучеников демоны бросали в озеро или реку и их почти сразу же хватали ужасные водные твари. Многочисленные бесы, имели вид точно такой же, как картавые на предыдущих уровнях. Ростом с человека, темноволосые, с черными круглыми шапочками на головах, некоторые в такого же цвета шляпах, из-под которых свисали от ушей вьющиеся пейсы. Они сразу выявляли говорящего человека и прижигали язык какой-то раскаленной круглой печатью, прикрепленной к длинной металлической ручке. Это, по-видимому, здесь самое легкое наказание. Между тем и от этого истязания, человеческий орган, предназначенный для общения, опухал и с трудом помещался во рту. Однако данный факт не препятствовал пустому общению. «Понять такое поведение обычному адекватному человеку невозможно», – невольно промелькнуло в голове новопреставленного.
Что еще удивило, так это то, что некоторые страдальцы имели вид схожий с демонами – такие же черноволосые с большими носами с горбинкой и картавые, те же шляпы, черные шапочки и вьющиеся пейсы от ушей. Однако им доставалось не меньше, чем остальным мученикам. Видимо внешнее сходство не останавливало истязателей в их стремлении издеваться и мучить. Возможно, имелись и другого вида служители князя, но они сливались с людьми и были малочисленны. «Видно эти твари правят и на Земле, и под Землей», – подумал Алексей о бесах.
Наконец, «Маски – шоу» закружили веселый хоровод вокруг пришельцев, послышались непристойные шутки и песни. Высшие Ангелы золотистыми крыльями создали некое надежное убежище для испытуемого. Напротив его, как обычно, стоял Ангел Хранитель, скрестив руки на груди и чуть наклонив голову. А у Алексея вновь возникло неприятное чувство, что из его головы буквально силком извлекают фрагменты памяти. Начиная с семи лет рассказанные им анекдоты, шутки, непристойные слова рвались наружу и становились доступны для всеобщего обозрения. Самое интересное, что новопреставленному казалось, что он реально помнит каждое сказанное им слово и даже обстоятельства, при которых оно произносилось. Однако сейчас все слова, некогда воспринимавшиеся как остроумные, казались глупыми и неуместными и кроме стыда в душе не вызывали никаких эмоций.
С годами анекдоты, шутки, частушки, прозвучавшие на различных праздниках, становились более пошлыми и бесстыдными. Сколько неприличных намеков сказано девушкам в разные годы, затем женщинам. Неуемные пьяные хохоты в знакомых компаниях и много, много, много пустых, по сути, ничего не значащих слов. Алексея самого сейчас мучила свербящая мысль: « Ну, зачем, я столько говорил, ведь все сказанное мною за всю жизнь сейчас кажется сплошной глупостью. Не лучше бы просто молчать? Или говорить только в случае крайней необходимости…. Однако в данный момент уже ничего не исправить, придется отвечать».
– Нам не надо доказывать твою вину? Ты сам все признаешь? – картавыми голосами шумели со всех сторон мытари.
– Признаю, – отвечал Алексей, – но я постоянно каялся в этом грехе на исповеди.
– Каялся и вновь грешил. Твое раскаяние не было искренним, – настаивали бесы.
– Искренним или нет, являлось раскаяние решать не вам, а Господу. Не предваряйте суд Божий, – произнес Ремиэль.– Как говорил святитель Иоанн Златоуст: «…В тот день (будущего Суда) Бог будет судить нас не только за то, в чем мы грешили, но и за то, в чем осуждали других…».
– Сам факт того, что наш подопечный каялся в пустословии и насмешках говорит о том, что он ведал про свой грех, признавал его грехом и пытался бороться, – спокойно добавил Сихаил. – «…Соделываемся грешниками не тогда, как сделаем грех, но когда не возненавидим его, и не раскаемся в нем», – учил Исаак Сирин Ниневийский.
– Ну, тогда приступим к самому веселью, – с явной иронией сказал князь, – тащите детектор лжи.
Алексей невольно вздрогнул. «Неужели у них какой-то прибор есть, который проверяет, правду душа говорит или нет?», – подумал он в панике от неизвестной неизбежности.
Однако принесли такие же, как и ранее весы и тяжести грехов. К удивлению новопреставленного гиря на левой чаше оказалась не такой тяжелой, как он ожидал. «Видимо, мое исповедание греха пустословия все-таки принято Господом, а в последние годы я не так уж и много говорил»,– подумал Алексей. Тем не менее, для того, чтобы перевесило золото из кошеля Ангела Хранителя, тот потратил почти весь запас. Всего осталось несколько монет…. Сихаил посмотрел в сторону князя этого адского круга и спросил:
