Владимир Великий
Чужое небо
Глава 7.
Воскрешение Анны
Медовый отпуск, проведенный в родном крае, вновь подтвердил единство духовных сил Владимира и Ларисы. У них все было единое: тело и душа. Они понимали друг друга с полуслова. С первого дня их знакомства прошло всего четыре месяца, а, казалось, что они всегда жили вместе и никогда не расставались. Душевное спокойствие Ларисы, которая успешно работала на новом месте, передалось и Владимиру. Он уже по-другому стал смотреть на мир. В свободное от работы время он больше и больше предавался философским размышлениям, которые носили более человеческий оттенок. Мир для него стал менее озлобленным, он меньше реагировал на то, что его так раньше сильно раздражало. Лежа в постели, он ласково целовал волосы своей любимой и все думал, думал. Он вновь благодарил Бога за то, что он помог ему в таком возрасте стать счастливым. Он благодарил мать и отца, благодаря которым он появился на этот свет. Иногда он перебирал в памяти всех женщин, с которыми ему пришлось соприкасаться, даже их любить. Все они были недосягаемые до Ларисы. Она была для него своеобразным амулетом, который стал приносить ему счастье. И чем больше он обожествлял этот амулет, тем больше он источал чудодейственные силы для его вдохновения. Порою он прерывал свои философские размышления и осторожно покидал постель, стараясь не разбудить сладко спящую Ларису. Затем выходил на балкон подышать свежим воздухом ночи. Это длилось не очень долго, что-то заставляло его вновь идти в постель. Он на цыпочках приближался к кровати и останавливался, чтобы полюбоваться красотой нагой Ларисы, которая, как младенец, во время сна сбрасывала с себя одеяло. Он не нуждался в дополнительном свете. Едва заметного света луны, проникавшего через окно, было достаточно для того, чтобы ее разглядеть. Он опускался на колени и осыпал поцелуями все ее нежное тело с ног до головы. Она сквозь сон чувствовала его поцелуи и начинала играть своим телом, подставляя его для его губ. Игра приносила влюбленным наслаждение. Через некоторое время они не выдерживали и предавались любви, которая иногда забирала их в свои объятия на долгое время.
До пятидесятилетнего юбилея Владимира оставалась одна неделя. Все его знакомые ждали этот юбилей с нетерпением и готовили неведомые для именинника подарки. «Железная фирма» также готовила подарок для заместителя директора. Кое-кто из приближенных проинформировал юбиляра, что директор уже купил для молодоженов путевку на Канары. Супруги Панибудьласки свой подарок держали в строгом секрете. «Официальная» обеспокоенность была и у стариков-соседей. Иван Петрович почти ежедневно консультировался у Ларисы по поводу предстоящего подарка ее мужу.
Устраивала себе «пытки» и Лариса. Она перелистала десятки журналов, в которых давались те или иные рекомендации по поводу подарков юбилярам. Она «глотала» информацию и от женщин в гостинице, которые когда-то дарили или собирались дарить подарки своим мужьям. Сам же юбиляр к этому ажиотажу относился равнодушно. Он понимал стремление близких ему людей сделать для него что-то приятное. Ведь у каждого человека, живущего на этой земле, есть свои рубежи. Честно говоря, он совсем недавно в душе очень сожалел, что ему не все удалось сделать, о чем когда-то он мечтал. Однако в последнее время, когда появилась Лариса, он уже об этом все меньше и меньше задумывался. Любовь к Ларисе поглотила все его проблемы, расправила ему крылья для полета, не только обновила кровь в его немолодом организме, но и воскресила его надежду в земное счастье, без которой ни один человек не может жить в этом мире. Его день рождения приходился на понедельник. Торжество решили перенести на выходные дни. Для этого мероприятия на два дня было арендовано небольшое кафе. Владимир и Лариса не любили пышных и богатых застолий. Они сами готовились к юбилею по-скромному и просили об этом других. В свой день рождения Владимир на работу не поехал, на фирме было за правило, именинники должны отдыхать дома. Отпросилась с работы и Лариса. Не успели первые лучи сентябрьского солнца коснуться сибирской земли, как она разбудила Владимира и крепко его поцеловала, затем вручила ему большую розу. Небольшое семейное торжество решили отложить на вечер, а день посвятить подготовке праздничного стола и сделать визит в ЗАГС. Встреча была назначена на три часа дня. Лариса то и дело перебирала свой гардероб, определяя, в каком платье или костюме она пойдет ЗАГС. Владимир ей не мешал. Себя он в этом отношении вообще не утруждал. Строгий черный костюм с белой рубашкой и галстук с коричнево-белой полосой на нем были всегда и везде. Быть в этом одеянии он намеревался на торжественном юбилее и в ЗАГСе. Часы показывали ровно одиннадцать. Лариса быстро оделась и поехала в парикмахерскую. Хозяин остался дома.
Неожиданно кто-то позвонил в дверь. Владимир открывать ее не спешил. Сначала он подумал, что кто-то из подростков в подъезде балуется. Звонок повторился опять и опять, звонили уже более уверенно. Он на время оставил кухню и направился к двери. Открыл дверь и на какой-то миг он потерял разум. Перед ним стояла… Анна. Да это была она, его Анна, женщина с черными глазами и с полосой уже седых волос на голове. Никто из них не двигался, не протягивал друг другу руки, ни у кого не было слез и сил. Мужчина в домашнем халате и женщина в осеннем пальто стояли друг против друга и молчали. Каждый из них в этот момент думал друг о друге и размышлял о своей судьбе. Первой пришла в чувства Анна, у которой неожиданно выступили крупные слезы из глаз. Она бросилась на шею Владимиру и стала его жадно целовать. Он ответил тем же.
Анна зашла в квартиру и стала раздеваться. Каких-либо громоздких чемоданов при ней не было, кроме дамской сумочки. Настоящая хозяйка окинула взглядом свое жилье. Все, казалось, было на своем месте, та же мебель, те же шторы. В шифоньере кроме своих платьев она увидела и незнакомые для нее. На ночном столике перед овальным зеркалом лежали предметы дамского туалета, которые ей никогда не принадлежали. Анна все ходила и ходила по комнате, ходила молча. Молчал и Владимир. Обход и осмотр жилища хозяйкой был недолгим. После этого Владимир пригласил ее за стол покушать, ссылаясь на ее возможный голод после дороги. Правда, какой была эта дорога, короткой или длинной, он не знал. Анна решительно отказалась, но за стол села и уставилась на мужчину своими черными глазами. Владимир смиренно сел напротив и также стал глядеть в глаза женщины. Свои глаза они в сторону не отводили. Никто из них не чувствовал себя виновным, никто из них еще не знал о том, что произошло с каждым совсем недавно. Каждый из них помнил совсем недавнее прощание, в время которого они клялись в своей вечной любви к друг другу. Только смерть могла разрушить их счастье.
Первым начал рассказывать о своей жизни Владимир. Он, глядя в глаза девочки из своего детства, ловил себя на мысли, что она и сейчас для него остается любимой женщиной, несмотря на неожиданную разлуку. Однако через какой-то миг в его голове появлялся образ Ларисы, и он уже почему-то не мог понять двойственность своего ума и своей души. Однако, чем больше он рассказывал о своей жизни, тем быстрее исчезали из его головы эти мысли. Женщина с роскошной внешностью для него была понятнее и роднее. Он рассказал Анне все до каждой мелочи из своей жизни, когда ее самолет взял курс на восток. Рассказал и о Ларисе, и о том, что он сегодня с нею подает документы для регистрации брака. Он не хотел лгать немке из его родной деревни, которая дала ему не только вторую жизнь, но и право на счастье. Владимир все говорил и говорил, и всегда старался смотреть в глаза хозяйки. Он не чувствовал вины перед ней, он и сейчас не понимал, почему она так долго не давала о себе знать. Анна монолог своего земляка слушала очень спокойно и молчала.
Наступила и ее очередь говорить. Ее монолог с корнем вырвал у Владимира все то плохое, о чем он порою думал о ней за все это время. Чем больше он узнавал о ее житье-бытье, тем больше кровоточило его сердце. История была поистине трагичной. Причиной этому явилась зависть людей. Сестра Анны уехала в Германию через неделю после ее приезда. Ее мать, несмотря на свою немощь, продолжала ненавидеть свою младшую дочь. Старуха своим нытьем и нравоучениями иногда доводила Анну до истерики. От Владимира она получила всего одно письмо, остальные не видела даже в глаза. Об этих письмах, полных теплоты и нежности к ней, она узнала значительно позже, почти через два года. Деньги, которые он ей отправлял каждый месяц, она получала очень редко. Мать и дочь жили на одно пособие по инвалидности. Старшая сестра никакой материальной помощи не оказывала.
О проказах подруги сестры, которая работала с ней на почте, Анна узнала совершенно случайно. Узнала в день смерти своей матери. На кладбище к ней подошел мужчина. Он был подпитой и поэтому много болтал. Кое-что из его болтовни женщину очень удивило, особенно о Владимире, о ком она никому и никогда в этих краях не рассказывала. Внезапно у нее возник план по выуживанию информации. Все замыкалось на водке, которую очень любил этот крестьянин. Он был очень доволен, что такая красивая женщина пригласила его в гости. Она очень многое узнала в этот день от него. Однако чувствовала и то, что он не до конца откровенен. Мужчина делал это специально. За полную информацию он просил одно – переспать с красивой женщиной. Анна согласилась. «Любовник» как на духу рассказал все о том, что творила его жена, работник почты. Она действовала очень хитро и по-опытному. Все денежные переводы от Владимира, его письма и информацию о переговорах она перехватывала. Деньги присваивала, письма читала и уничтожала. Потом она сочиняла разные небылицы об Анне в письмах знакомой, которая жила в Сибири. Полового акта, как такового, с Анной у информатора не получилось. Хотя уже все было готово. Он уже лежал в постели в чем его мать родила. Его «любовница» на чуточку исчезла, пошла по женской необходимости в туалет. Анна, воспользовавшись этой приманкой, быстро набросила на себя халат и закрыла свою квартиру на замок. Затем побежала в дом, где жила жена «любовника». Через некоторое время она пришла вместе с той женщиной, которая заставила ее страдать все эти годы. Возмездие в какой-то степени состоялось. Соседка так отдубасила своего ненаглядного, что его в тот же день увезли в больницу. О драке семейной пары узнала милиция. Клубок стал раскручиваться. Вызывали и Анну. Жена пострадавшего прямо ей в глаза сказала, что все плохое для немки она делала из-за зависти. Она всю жизнь завидовала людям, которые уезжали в Германию.
Через месяц после смерти матери Анна стала собираться в Сибирь. Денег на поездку не было. Оставалась одна надежда – продать жилье. Продать его не получилось. Из Германии пришла телеграмма от сестры, которая являлась владелицей небольшого домика, она запрещала его продавать. Нехватка денег вынудила Анну ехать пассажирским поездом в общем вагоне. Дорога была очень тяжелой и изнурительной…
Они высказали друг другу правду и только правду. Наиболее горькой жизнь была у Анны. Владимир не мог предполагать, что какая-то мразь из глухой деревни может разбить настоящую любовь двух людей, которые никогда в жизни не делали больно кому-либо. Сейчас они сидели друг против друга и плакали. Скорее всего, это были слезы от той боли и тоски, которые каждый из них выстрадал. Возможно, это были и слезы надежды на воскрешение новой любви, которую не по их вине разрушили. Владимир в это поверил первым. Он быстро встал из-за стола и опустился на колени перед Анной и стал целовать ее руки. Она молчала и только изредка вытирала одной рукой его слезы, другой гладила рано его поседевшие волосы. Неизвестно сколько бы времени он стоял на коленях перед женщиной, как дверь открылась и в квартиру вошла Лариса.
Она быстро подбежала к зеркалу, висящему в коридоре, и как из пулемета стала тараторить о том, какую прекрасную прическу ей сделали в парикмахерской. И это удовольствие ей стоило на двадцать рублей меньше, чем положено по прейскуранту. Затем она открыла дверь кухни и замерла… Ее любимый мужчина стоял на коленях перед незнакомой для нее женщиной и плакал. Она сначала не придала этому «спектаклю» никакого значения, и как полагается любящим супругам, ласково поцеловала Владимира в макушку. После этого она попросила его посмотреть на ее прическу. Она и вправду была красивой. Владимир встал с колен и подошел к Ларисе, поцеловал ее нежно в губы и попросил ее присесть. При виде его заплаканных глаз, из которых исходила не то величайшая тревога, не то глубокая тоска, у нее тревожно забилось сердце. Она в какие-то доли секунды стала создавать в голове всевозможные ситуации, которые могли так в корне изменить его настроение. Особо страшных ситуаций она не находила, и это ее каким-то образом успокаивало. Она была уверена, что ее счастью с Владимиром никто и ничто не помешает. С этими мыслями она и присела к столу напротив незнакомой женщины, которая была очень привлекательной. Некоторое время две жещины сидели за столом и молчали. Каждая из них ждала то, что сейчас скажет им мужчина. Анна в какой-то мере была даже спокойней, чем Лариса, так как она уже знала историю их любовного романа. Любовный роман немки и русского для Ларисы был еще неведом.
Владимир после долгого раздумья подошел к кухонному шкафу и достал из него граненый стакан. Затем он подошел к холодильнику и вытащил из него бутылку русской водки. Потом он открыл ее и наполнил прозрачной жидкостью стакан. Взяв его в левую руку, он медленно стал пить. Женщины уже знали неистребимую привычку мужчины и тихо молчали. Эта привычка для каждой из них напоминала только хорошее, что так или иначе их связывало с ним. Сейчас же их мужчина почему-то изменил своей привычке, теперь он не тянул жидкость, как раньше. Он почти молниеносно опрокинул водку в рот и также быстро поставил пустой стакан на стол. Он и сам не знал, почему он так сделал. Раньше он всегда потягивал жидкость очень медленно, просил Бога сделать его счастливым. Сейчас он уже никого об этом не просил. Быть или не быть ему счастливым, определял она только сам, и никто иной. Эти две женщины, сидящие за кухонным столом, были для него нравственным мерилом его жизни. Он в равной степени их любил, любил очень страстно. Ему было жалко Анну, которой он многим был обязан. Ему не хотелось терять и Ларису. До воскрешения Анны они жили нормально, жили как лепестки одного цветка, который никогда не увядал. Они обе были для него женщинами с большой буквы.
Владимир извинился перед женщинами и вышел на балкон, принялся опять думать. После выпитого в его голове все больше и больше стали появляться тревожные мысли. Самой страшной для него было потерять любимую женщину, а какую, он в своем мозгу почему-то еще не мог отыскать. Потеря той и другой для него означала величайшую трагедию. Как без Анны, так и без Ларисы он не мог жить. И все это опять его толкало к Богу, который ему, как человеку, дал не только жизнь, но и подарил великую любовь двух прекрасных женщин. Ему на какой-то миг казалось, что Бог решил испытать своего раба на счастье. К сожалению, раб не справился с нахлынувшим потоком счастья и потерял все, ради чего он жил последние годы. Владимир покинул балкон и подошел к кровати, над которой висела небольшая иконка с изображением Иисуса Христа. Он взял ее в руки и ее поцеловал, опустился на колени и трижды перекрестился. Через некоторое время он со слезами на глазах вышел из квартиры. Внезапно для себя обернулся. В окне своей малосемейки он увидел двух красивых женщин.
К человеческому разуму он пришел уже в дороге, когда его «горбатый» несся по асфальтированной дороге в направлении к родной деревне, где ровно полвека назад он родился. Уже сидя за рулем, он стал осознавать, что какая-то божественная сила заставляет его вновь идти к своим родителям. На их могиле он всегда обретал душевный покой, держал совет, находил причины своих ошибок. В деревню он приехал поздно вечером. Он, как всегда, без ошибки нашел могилу родителей, упал перед нею и разрыдался. Через некоторое время он подошел к могиле деда. На кладбище было очень тихо. Легкий сентябрьский ветер слегка шевелил остатки листьев березы, которая уже не один десяток лет охраняла вечный покой его родителей и его деда. Прошел час. Немного поеживаясь от холода, он пошел к «горбатому» и открыл багажник. Затем вытащил из него сумку, в которой были две бутылки водки и закуска. Все это составляло его неприкосновенный запас, который он использовал только в исключительных случаях. Сегодня он на это имел полное право. Часы при тусклом свете луны показывали ровно одиннадцать. До конца полувекового юбилея Владимира оставался ровно час. Он быстро раскрыл сумку и поставил ее содержимое на столик возле могилы. Затем в дорожный стакан налил водки. Немного подумав, он вновь вернулся к машине. В багажнике он отыскал три бумажных стаканчика из-под мороженого. Он с радостью до верхов их наполнил водкой и поочередно поставил на могилу отца, матери и деда. Нет, он не был умалишенным, а, наоборот, он был человеком глубочайшего ума и величайшей преданности памяти своих предков. Первый тост он поднял за своих предков, которые дали ему право на жизнь. Второй стакан он пил за себя, за свой юбилей. Спиртное в какой-то мере дало ему очередную энергию для мыслей. Пятидесятилетний мужчина в эту ночь пришел к однозначному выводу. Ему еще очень рано уходить в иной мир, куда ушли его родители и дед, многие из селян. Он только сейчас понял различие в его жизни тогда, когда он несколько лет назад, уставший от ее пороков, пытался уйти к предкам и теперь. Он прекрасно понимал, что сейчас он не имеет права самостоятельно отвергать свое счастье, которое ему послал Бог. Он также осознавал, что он не в праве лишать счастья и двух женщин, любящих его. Анна и Лариса имели равное право, как и он, на свое счастье. Он посмотрел на часы. Стрелки отмеряли первые минуты его первого дня очередного десятилетия. Владимир пил за эту жизнь, за счастье…
Проснулся он к обеду. Яркие лучи солнца затянувшегося «бабьего лета» весело прыгали на его седой щетине. Скорее всего, он еще бы не проснулся, так как сильно был пьян. Его разбудил шум подъехавшей машины. Он невольно поднял голову и увидел «Мерседес», из которого стали выходить люди. Все они были ему до боли в сердце знакомые. Первым к кладбищу шел Николай, шеф «железной фирмы», за ним следовал Пан-полковник. Мужчины по-дружески поздоровались. Петр, увидев на высохшей траве две пустые бутылки, усмехнулся и поглядел на Владимира. Затем он слегка ударил его по плечу и сказал:
– Знаешь, мой сибиряк… Все юбилеи праздновать надо только с друзьями и с любимыми… Иначе, приходит хана…
Немного походив вокруг могилы предков своего друга, он смахнул со своих глаз слезы и тихо прошептал:
– Володя, иди к машине… Там тебя ждет женщина, которая имеет право на большее счастье, чем тот, кто пьет водку на тихом кладбище…
С очень большим волнением подходил Владимир к иномарке. Честно говоря, ни его разум, ни его сердце ему не подсказали, кто сейчас будет сидеть в машине, кто из двух женщин протянет ему руку, и кто из них пожертвует своим счастьем. Возле водительского места в машине сидела Анна. Никто из них не протянул друг другу руки, все молчали. «Алкоголик» смиренно сел за руль, и машина рванулась, разгоняя своим шумом неизвестно откуда появившихся гусей. Они с гоготом разлетались в разные стороны, и даже приземлившись, продолжали недоуменно смотреть вслед удаляющегося «Мерседеса». Несмотря на отсутствие опыта в вождении иномарки, Владимир вел машину уверенно. Да и каких-то препятствий не было. Проселочная дорога была ровной и укатанной машинами, которые изредка ему попадались на пути. Они возили зеленую массу для силоса.
Иномарка летела как птица, и сидящие не успели заметить, как деревня исчезла из вида. Это не пугало ни водителя, ни пассажирку. Для каждого из них здесь все было знакомое и родное. Проехали пять километров. Это расстояние Владимир мог определить и без спидометра. Своеобразной точкой отсчета была деревянная вышка, стоящая возле дороги. Не один десяток раз ходили Владимир и Анна в детстве по этой дороге за земляникой и грибами. Не один десяток раз каждый из них взбирался на эту тридцатиметровую вышку в надежде увидеть ту или иную деревню, а может, и даже город. Водитель остановил «Мерседес» в лесу возле вышки и вышел из машины. Вышла и Анна. Она была в легкой кофте и в короткой юбке, без осеннего плаща. Она немного ежилась от прохладного воздуха. На самом деле он был не такой холодный. Скорее всего, длинная дорога и пребывание в машине сделали ее тело на какой-то миг боязливым к прохладе. Они стояли в нескольких метрах друг от друга и молчали. Мужчина пристально рассматривал лицо женщины и не мог ни заметить мелких морщин на ее лбу и возле ее глаз. Да и ее лицо стало значительно строже, не говоря уже о седине, которая все больше заявляла о себе среди ее черных волос. Рассматривала мужчину и женщина… Они все больше и больше находили в друг друге то, что так их сильно объединяло всего три года назад. И не только это… Мужчина вновь увидел девушку с черными глазами, а она увидела в нем мальчишку, который воровал яблоки. На какой-то миг их мысли совпали, и они бросились навстречу друг другу.
Владимир поднял Анну на руки, и как это было совсем недавно, стал ее осыпать поцелуями. Она, в свою очередь, со слезами на глазах крепко целовала его и что-то шептала ему на ухо. Он чувствовал прерывистое дыхание своей любимой и знал, как истосковалось без него ее тело и душа. Через несколько минут они отдались друг другу и стали единым целым, как это было, казалось, совсем недавно.
По дороге в областной центр Анна рассказала все подробности того, что произошло после ухода Владимира из дома. Женщины, любящие одного мужчину, изложили друг другу все, что у них было на душе. Лариса, впервые услышав от Анны всю историю ее отношений с Владимиром, поступила очень серьезно и ответственно. Она решила не мешать вновь воскресшей любви Анны и Владимира. Хотя это было ей очень нелегко сделать.
Домой они приехали поздно вечером. В квартире все еще напоминало о Ларисе, которая жила здесь всего какие-то сутки назад. Владимир чувствовал еще запах ее духов и запах ее тела. Он ощущал ее присутствие даже тогда, когда они с Анной занимались любовью. Рано утром раздался телефонный звонок. К аппарату подошла Анна. Ее разговор продолжался около десяти минут. Она сказала, что звонил директор фирмы и просил Владимира не выходить на работу, а основательно готовиться к торжеству. До празднования его полувекового юбилея оставалось три дня. Аренда кафе не вызывала каких-либо проблем. Мало этого. Его сотрудники сами позвонили и сказали, что у них подготовка идет полным ходом и просили юбиляра не беспокоиться. Оставалась одна Анна, ее предстояло одеть. На поиски всего необходимого для нее ушло два дня. Владимир делал все возможное, чтобы сделать что-либо приятное для своей любимой женщины. Быть самой красивой на юбилее своего будущего мужа стремилась и Анна. Она поехала в самую престижную парикмахерскую города и вернулась только через три часа, что вызвало серьезное беспокойство у Владимира. Однако все это окупилось сторицей. Перед ним предстала уже совсем другая Анна с короткими волосами, которые были перекрашены в каштановый цвет. Чувствовалось, что она делает все возможное для него, чтобы его юбилей был настоящим праздником. И в этом она хотела играть далеко не последнюю роль.
Суббота подошла очень быстро. Ровно за час до начала торжества к подъезду девятиэтажки подъехал «Мерседес», который уже ждали Владимир с Анной. Он ожидал, что иномарка возьмет курс в направлении кафе, которое находилось недалеко от железнодорожного вокзала. Он стал было поправлять маршрут движения, что у водителя директора «железной» фирмы почему-то вызывало улыбку. Одновременно с ним улыбалась и Анна. Равнодушие водителя и женщины к его замечаниям стало выводить юбиляра из себя. Он не на шутку стал нервничать. Анна решила его успокоить и тихо шепнула ему на ухо, что все идет по плану. Сейчас они едут в гостиницу, где их ждет сюрприз. Узкая асфальтированная дорога, проходящая тонкой лентой среди многолетних сосен, заканчивалась перед самым входом в гостиницу. Через несколько минут «Мерседес» выскочил из бора и остановился перед трехэтажным зданием. На парковочной площадке стояло множество машин иностранного и отечественного производства. У Владимира обилие автомобилей особого ажиотажа не вызвало, он прекрасно знал и вполне это предполагал. Была суббота, тем более, стояла чудесная солнечная погода. Кто-либо из чиновников или новых русских, а может и из простых смертных справляли какой-либо юбилей или свадьбу. «Мерседес» лихо подкатил к парадному крыльцу и здесь перед юбиляром открылась поистине торжественная сцена. По обе стороны от парадного крыльца стояли принаряженные люди. Многие из них в руках держали цветы. Лишь после того, как он вышел из машины и взял под руку Анну, он признал в стоявших людях своих сотрудников фирмы и работников гостиницы. По мере приближения к входу они аплодировали идущей паре. На верху парадного крыльца стоял Степан Степанович, рядом с ним стояла Лариса. Ее появление для Владимира было очень неожиданным. Он на какой-то миг, как и раньше, залюбовался ею. Ее фигуру, ее голос, запах ее тела он бы узнал из сотен тысяч женщин. У него больно защемило сердце, какие-то молоточки стали стучать в его висках. Однако кто-то или даже что-то молниеносно остановил его порыв. Он чувствовал, что Анна внимательно смотрит на него. У нее из глаз текли слезы. Она сильно сдавила своей ладонью его ладонь. И это вконец вывело из некоторого оцепенения Владимира. Он повернулся лицом к Анне и также крепко сжал ее руку. Он еще на какие-то доли секунды окинул взглядом Анну и Ларису. Эти две прекрасные женщины по красоте и разуму были равные.
Лариса не выдержала и бегом побежала навстречу идущей паре. Затем она со слезами на глазах бросилась мужчине на шею. Какое-то время она ничего не могла сказать, слезы застилали ее прекрасные глаза, какой-то комок подступал к ее горлу. Она, все это превозмогая, протянула Владимиру большую красную розу. Затем она поцеловала его в губы и тихо прошептала:
– Я всегда хотела быть любимой розой маленького принца… Очень жалко, что судьбе было угодно разбить нашу любовь…
Сквозь набегающие слезы Владимир увидел в ее руках и тоненькую книжечку с уже со знакомым для него названием «Маленький принц» с труднопроизносимой фамилией французского писателя. Эта книга для него была очень дорога, и он дорожил ей, как реликвией. Лариса трясущимися руками открыла книгу и на обратной стороне титульного листа зачитала слова, которые он запомнил на всю жизнь: «Как выглядит счастье? Не знаю… Но знаю, что счастье – это не птица, а если и птица, то не ручная, которая в руки сама садится… Счастье не то, что само собою приходит в дом, когда его и не ищешь. Счастье – это город, отбитый в бою или отстроенный на пепелище!». Прочитав эти слова, она крепко поцеловала Владимира в губы и решительно пошла прочь.
Происходящая сцена в какой-то мере напоминала индийскую мелодраму. Стоящие друг против друга люди, наблюдали все это и плакали. Они плакали и понимали драму любви двух женщин и одного мужчины. Может кто-то из них больше жалел красавицу Ларису, которая уступила свою любовь другой женщине, и поэтому бросали ей под ноги цветы. Она шла в бездну несчастья, с горечью думая о счастье, которое она только что подарила незнакомой и чужой женщине. Анна, наоборот, шла к вершине своего счастья. Она в душе благодарила Ларису и Бога, которые ее поняли и привели ее к любимому человеку. Она шла теперь с этим любимым человеком к главному входу, шла, чтобы отметить с друзьями и близкими его юбилей. Им под ноги бросали цветы, которые предназначались для их уже совместного счастья. Начало торжества юбиляру очень понравилось. Он то и дело чмокал Анну в щечку. В своей душе он благодарил ее за все то, что она дала ему в этой жизни и за тот сюрприз, который ему все сегодня предподнесли.
Однако все то, что произошло через час в праздничном зале шокировало и Владимира, и Анну. Неожиданно для них, а может и для большинства сидящих в зале, раздалась музыка Мендельсона, знакомая до боли в сердце каждому, кто встал на путь семейной жизни. Затем откуда ни возьмись появились работники ЗАГСа в своей форме. Заведующая ЗАГСом, симпатичная женщина с ярко накрашенными губами по микрофону пригласила Владимира и Анну… для бракосочетания. По смеющимся и искрящимся от радости глазам, Владимир понял, что это «проделки» Николая, руководителя фирмы и Пана-полковника, которые стояли возле работников ЗАГСа и улыбались. Этот день в его в жизни стал особым днем. Он впервые за полвека стал осознавать, что такое счастье и любовь. Эти два понятия стали для него неразделимыми и составляли единое целое. В этот день он и Анна, стали мужем и женой, к чему они так долго шли. Поцелуи любимой женщины в этот день для него были особые, они его очень пьянили. Он это чувствовал, как и чувствовал последний поцелуй Ларисы, который, как казалось ему, остался на его устах на всю жизнь.
Владимир больше никогда не встречался с нею, не звонил и не писал. Хотя прекрасно знал, что она работает в гостинице и живет в деревне, которая в тот праздничный день стала ему на всю жизнь близкой и родной. В канун великой Победы ему на квартиру позвонил Степан Степанович, поздравил его с праздником. Затем он, как бы невзначай, сказал, что Лариса через два дня уезжает на постоянное место жительства в Америку. В бухгалтершу влюбился американец, который жил в гостинице. Владимир на это ничего не ответил. Только он, и никто иной знал, за что можно любить таких женщин, как Лариса, женщину с роскошной внешностью.
