Вероника Абаринова
Танец смерти: контрабандисты и загадочные убийства. Часть 1
Глава 32. Бал Верминусов
"Человеческое сердце, окутанное тайной, стоит перед нами загадкой, которую так сложно разгадать." – Федор Достоевский
Вечернее солнце, с медленной величественностью, опускалось за горизонт, облекая небо в умиротворяющие, пастельные оттенки. Город мирно готовился ко сну, предоставляя себя в объятия приближающейся темной ночи. Старые фонари, будто солдаты на посту, пробуждались к жизни, отбрасывая свет на мокрую от дождя брусчатку, обращая её в подобие звёздного неба.
Усадьба Верминусов, воплощение старой аристократии, со своими грандиозными колоннами и многогранными витражами, готовилась к предстоящему вечеру. Зал, сиявший от света люстр, наполнился гармонией мелодий, тихим шепотом платьев и сладковатым ароматом дамских парфюмов.
Но за всей этой красотой и роскошью крылась глубокая напряжённость. Среди гостей были истинные мастера слова и действия, которые, одеваясь в маски благородства, таили в себе замыслы и интриги. В числе них были представители старой дворянской аристократии и новых капиталистов, и каждый из них имел свои тайны.
Молодые, Александра Граус и Рейвен Верминус, обменивались проницательными взглядами, за которыми скрывались чувства, известные только им. Гостям, собравшимся в этом помещении, было ясно, что между молодыми людьми существует особенная связь. Все ожидали объявления о помолвке, и в этом напряжении взгляд лорда Реджинальда, сквозь его усмешку, пронзал каждого в зале.
Но не только он следил за этой парой. В дальнем углу, куда лишь изредка добирались звуки веселья, стояла дама в расцвете лет, Изабелла Граус. Её лицо, освещенное мягким светом, отражало тревогу за будущее племянницы. Рядом с ней, составляя ей компанию, находился Северин Деверекс, давний друг её покойного мужа и её коллега. Он внимательно наблюдал за женихом – своим давним оппонентом в научной сфере. Его глаза, полные понимания, встречались со взглядом Изабеллы, подтверждая её опасения и разделяя её заботу.
Неподалеку от них Маркус Деверекс, молодой и амбициозный политик, стремящийся к новым горизонтам, обсуждал текущие в мире события с Робертом Ланкастером и Касандрой Вольфган Магнус. Этот разговор казался шахматной партией, где каждое слово, каждый взгляд имел свой вес.
Однако интерес гостей не был ограничен только молодыми и их тайнами. Отношения между Робертом и Касандрой вызывали столько же шепотков и догадок сколько и предстоящая помолвка. Некоторые даже утверждали, что между ними есть что-то намного больше, чем просто дружба.
Но все это померкло, когда в дверях появился Данте эйр Блэйз. Его внезапное появление заставило гостей забыть обо всём и следить только за ним, предвкушая новые интриги и развитие событий. Когда он подошел к леди Элизабет Блэквуд, в зале повисло напряженное молчание. Этот момент был наполнен непредсказуемостью и остротой.
– Леди Элизабет, – начал он с умеренным, но вежливым интересом, делая едва заметный поклон, – ваше платье сегодня словно произведение искусства, которое могло бы украсить любое торжество. Оно так гармонично дополняет ваше естественное обаяние, что мне кажется, даже самые талантливые художники не смогли бы передать всей глубины его красоты на своих полотнах.
Елизавета на мгновение погрузилась в раздумья, как будто взвешивая слова Данте, и лишь затем, легко склонив голову, приняла его комплимент. На её лице появилась еле уловимая улыбка, в которой промелькнуло нечто большее, чем простая благодарность – острая, но изящно спрятанная ирония, известная только ей одной.
– Милорд, – начала она, с притворной беззаботностью, при этом каждое её слово было взвешено и полно смысла, – ваши слова греют сердце. Хотя я не уверена, что заслуживаю таких лестных эпитетов. Но ваша щедрость в выражениях, безусловно, делает вечер еще более приятным. И окружающие могут подумать, что мы с вами старые друзья, милорд, и вам известны все главы моей истории.
Анабель словно игрок, предвкушающий неожиданный ход противника, внимательно наблюдала за их обменом любезностями, на её лице играла улыбка.
Воздух наполнился сладострастным ароматом интриги и легким запахом скандала. Вечерний свет ламп отражался в блеске драгоценных камней на платьях дам и в золотых застежках мундиров господ.
Елизавета, вдруг ощутила на себе внимание собравшихся. Она замерла, словно статуя, боясь пошевелиться, но в её глазах читалась буря чувств, которую она пыталась скрыть.
Леди Анабель, взявшись за край своего платья, сделав легкий поклон, вдруг обратилась к Данте с лукавым блеском в глазах:
– Милорд, ваши щедрые эпитеты могут оказаться поводом для домыслов, распространяемых, среди высшего общества, как листья в осенний вихрь. Что если мы отложим льстивые речи в сторону и устроим небольшое представление? И что может быть благороднее танца? – Она изящно указала на Елизавету. – Я искренне верю, что леди Блэквуд, согласится подарить вам свой первый танец.
Вокруг наступила тишина. Елизавета почувствовала, как её щеки приобрели нежный розовый оттенок.
Данте, не теряя своего обаяния и осознавая весь вес момента, предложил руку ей, его глаза искали ответ в её взгляде:
– Если вы не против, леди Блэквуд, я был бы в высшей степени почтен, если бы вы поделились со мной этим танцем. Ваша благосклонность станет для меня настоящим даром.
– Сочту за честь, милорд, – ответила она мягко улыбаясь.
Лиза понимала, что каждое её движение и решение будут тщательно проанализированы всеми присутствующими. Но танец – это искусство, и в его ритме можно было бы на мгновение забыть обо всем на свете.
Под звуки музыки, каждая нота которой казалась созданной лишь для них двоих, мир вокруг растворился. Остались только быстрые, почти мимолётное прикосновение, и взгляды полные глубокого, не произнесенного смысла.
Этот вечер обещал быть насыщенным событиями, которые будут пересказывать и раздуваться в интригах, страстях и тайнах, коими так богато дышит высшее общество. Бал, задуманный как символ единения и любви, в реальности оказался ареной столкновений скрытых интересов, маскарадом улыбок и поклонов.
Изабелла Граус, словно хищник, наблюдающий за жертвой, следила за собравшимися, её язвительные комментарии, теперь касались не только жениха, но и Данте эйр Блэйза. Её пронзительный взгляд встретился с взглядом Маркуса Деверекса, в котором читалось одобрение и тайное согласие с её действиями. Он ухмыльнулся и подмигнул ей, словно передавая тайное сообщение в этой игре взглядов и улыбок.
Великолепие танцевального зала, где хрустальные люстры, подобно звездам, искрились в вечернем свете, отражаясь в стенах, окаймленных зеркалами, делая атмосферу одновременно и праздничной, и напряженной.
Недавний поцелуй между ним и Елизаветой пробудил в Данте забытые чувства, которые он считал уже неспособными на воскрешение. Однако память о горьком опыте своих родителей, об их разбитых надеждах и разочарованиях, заставляла его быть настороже. Страсти, однажды пылающие между его матерью и отцом, со временем обернулись ядовитыми злободневными обвинениями.
Те, кто стремились к его вниманию, часто преследовали собственные цели. Он научился читать между строк любезных улыбок, предвидя намерения, скрытые за вежливостью. И хотя его план использовать Элизабет в своих играх казался ему всё более и более сомнительным, он всё еще не был готов отказаться от него полностью.
Елизавета, заметив колебание в глазах Данте, решила вмешаться. Её интуиция подсказывала, что он испытывает к ней гораздо больше, чем показывает. Но собственная гордость и недоверие к окружающему миру заставляли её прятать свои настоящие чувства.
– Лорд эйр Блэйз, – начала она, обращаясь к нему с непринужденной улыбкой, – позвольте заметить вы великолепно танцуете.
Данте почувствовал, как нечто в его внутреннем мире, откликнулось на искренность её голоса. В её глазах он увидел отражение своего собственного недоверия к миру, что только усилило его колебание.
– Миледи, – произнёс он с заметной неловкостью, устремляя на нее проницательный взгляд, – это вы сделали этот танец таким особенным.
Елизавета слегка покраснела, в её глазах появился блеск, но прежде чем она успела ответить, к ним подошла высокая, стройная женщина с ярко-рыжими волосами, опущенными на спину. Её черные глаза сверкали амбицией и доминировали в комнате. Это была Касандра Вольфган Магнус, женщина с репутацией холодной и расчетливой, которую окружали слухи о её связях с влиятельными личностями из высшего общества.
– Милорд, – начала она с непринуждённой уверенностью, – я бы хотела поговорить с вами.
Данте поклонился в ответ на её приветствие, в его взгляде мелькнул след недовольства, но его лицо осталось бесстрастным.
– Прошу прощения, мисс Блэквуд, – обратился он к Елизавете, – это не займёт много времени.
Лиза, оставшись на минутку одна, почувствовала себя как-то уязвимо. В её глазах появились разнообразные эмоции – от обиженной гордости до пылающей ревности. Её платье, которое недавно казалось ей великолепным, теперь как будто стало просто одеждой, которую она выбрала для танца. Её сердце бешено колотилось, когда она увидела Данте и Касандру, идущих вместе.
В это время к ней подошёл молодой человек с привлекательными чертами лица, выглядевший словно воплощение ветра – его движения были лёгкими и плавными. Его светло-голубые глаза, похожие на ясное небо, с любопытством рассматривали её.
– Леди Блэквуд? – начал он с вежливой улыбкой, – позвольте представиться, я – Маркус Деверекс. Мне кажется, вы одна из самых очаровательных дам на этом балу. Позволите пригласить вас на танец?
Елизавета, поймавшая себя на мысли, что несколько минут назад именно такого комплимента она и ждала от Данте, взглянула на мужчину. Её решение было мгновенным.
– С удовольствием, – ответила она, подставив руку.
Глава 33. Встречи на грани случая
"Нет ничего случайного. И даже то, что может показаться случайным поворотом судьбы, выходит из глубин души." Пауло Коэльо
На светлом паркете великолепного зал Верминусов, освещенном таинственным сиянием люстры, среди переливающихся оттенков разноцветных платьев, и плавных движений танцующих пар и звуков оркестра, двое выделялись особым образом.
Девушка с длинными русыми волосами, каждый локон которых отражал мягкие лучи света, была облачена в платье из нежно-голубого шелка, что делало её похожей на фею. Глубокие, проницательные глаза, цвета утреннего неба, Елизаветы казались озабоченными. Её партнер, стройный мужчина благородных черт лица, с волосами цвета золотой пшеницы и ярко голубыми глазами, глубина которых скрывала тайну, крепко обнял её за талию, словно опасаясь, что в любой момент она может раствориться в воздухе.
В их движениях была согласованность, вокруг них, казалось, клубилась атмосфера волшебства. Гости, шепотом обсуждали их пару, некоторые даже утверждали, что между ними есть что-то больше, чем просто вежливость. Кто-то завидовал их гармонии, кто-то наслаждался красотой их движений. Но одно было ясно всем: на этом балу они станут центром разгорающегося скандала.
– Что вы думаете о вечере, леди Блэквуд? – спросил Маркус, пытаясь отвлечься от шумной атмосферы вокруг. – Мне кажется, ваше присутствие придаёт ему особенный блеск.
– Вы слишком добры в словах, герцог, – отозвалась Елизавета, её щеки слегка покраснели. – Но возможно, каждое торжество в этом доме таково? Или же мне повезло оказаться здесь именно в тот момент, который станет важной страницей в хрониках этого дома?
– Судьба играет свои игры, леди Блэквуд, – произнёс Маркус с уверенностью в голосе. – Но я уверен, что появление такой дамы, как вы, способно преобразить любое мероприятие. И этот день, конечно, заслужит особую строку в анналах, не только из-за знаменательного повода, но и благодаря вашему присутствию.
– Вы так обаятельны, милорд, – заметила Елизавета, её голос звучал легко и игриво. – Скажите, лорд Деверекс, что побудило вас нарушить обыденные правила и пригласить меня на танец, не будучи со мной знакомым? Пожалуй, в ваших мотивах есть доля авантюризма, вы не находите?
Маркус улыбнулся и ответил, проницательно вглядываясь в её глаза:
– Вы правы, леди Блэквуд, мне всегда нравилось идти наперекор общественным условностям. Но сегодня, увидев вас, я понял, что не смог бы просто стоять в стороне. Ваше обаяние и загадочность подтолкнули меня на этот, возможно, дерзкий шаг. Расскажите, как такая чарующая особа, как вы, оказалась в нашем кругу?
С таинственной улыбкой Елизавета ответила:
– Это долгая история, милорд. А вы, случайно, не знакомы с леди Анабель?
Подняв брови от удивления, Маркус кивнул:
– Мы не раз встречались на различных мероприятиях.
– Леди Анабель и я – давние подруги, учились вместе в университете. Когда она пригласила меня на этот бал, я с радостью согласилась, – произнесла Елизавета, заметив внимательные и любопытные взгляды вокруг.
– Понятно, – задумчиво сказал Деверекс. – Я думал, что знаю почти всех интересующих меня людей в этом городе. Но вы стали приятным исключением.
Лиза изогнула одну из своих тонких бровей и взглянула на него с неподдельным недоумением.
– И что же такое во мне привлекло ваше внимание?
– Обаяние, разумеется, но также то, как вы держитесь в обществе. Это нечто редкое и весьма привлекательное, – ответил он, не отводя от неё взгляда.
Елизавета слегка наклонила голову, признавая комплимент, но в то же время выдерживая некоторое расстояние.
– Вы льстите мне, милорд. Разве в вашем обществе нет других заслуживающих внимания особ?
Герцог рассмеялся:
– Есть, конечно, но большинство из них мне уже хорошо известны. В то время как вы… вы – настоящая загадка, и мне бы очень хотелось узнать вас поближе.
В её глазах на мгновение мелькнул вызов.
– А что, если я не хочу быть разгаданной?
Деверекс покрепче обнял ее за талию, и воздух между ними стал каким-то особым, насыщенным.
– Тогда это станет интересной игрой, в которой я постараюсь выиграть ваше доверие, леди Блэквуд.
Она рассмеялась:
– Ну что ж, милорд, пусть победит сильнейший.
Маркус улыбнулся, предчувствуя, что начало их знакомства обещает быть весьма увлекательным. Он смотрел на неё с открытым интересом.
– Леди Блэквуд, раз уж мы говорим о загадках и играх, говорят, вы интересовались мной. Это так?
Елизавета была немного удивлена вопросом лорда, но не стала скрывать своего интереса к его персоне.
– Милорд, ваша репутация известна каждому. И думаю, многие в этом зале хотели бы узнать вас поближе.
– Но ваша любознательность, как я слышал, не ограничиваются общественными мероприятиями и балами, или моей политической деятельностью.
Она на мгновение задумалась, затем ответила:
– Действительно, милорд. Я искала информацию о вас, потому что хотела понять, смогли бы мы найти общий язык по некоторым важным для меня вопросам.
– Женская любознательность… Что же вы хотели узнать, леди Блэквуд?
– Говорят, вы и лорд Рейвен друзья с детства. Это так? – спросила она, стараясь звучать непринужденно.
– Да, это правда. Но что же в этом такого необычного? Мы время от времени видимся, посещаем один клуб. Почему вы спрашиваете?
Елизавета вздохнула:
– Мне кажется, старые друзья обмениваются не только радостными моментами, но и секретами, верно?
– Каждый из нас имеет свои тайны, леди. Какую из наших с Рейвеном вы хотите раскрыть?
– Был ли лорд Верминус у вас на прошлой неделе?
– Вы очень любознательны, леди. Но что же произошло в тот период, что так привлекло ваше внимание? – ответил Маркус уклончиво, с изысканной улыбкой.
– В университете магии случилась трагедия. Подруга моего брата была найдена мертвой.
– И вы связываете это с моим старым другом Рейвеном? – почувствовав напряжение, спросил герцог.
Елизавета вздохнула:
– Не уверена. Но я ищу ответы.
Маркус, глядя ей прямо в глаза, сказал:
– Леди Элизабет, ваше искреннее стремление к истине впечатляет. Верминус действительно был у меня на прошлой неделе. Но я искренне сомневаюсь, что он мог быть причастен к этой трагедии.
– Спасибо за вашу откровенность, герцог, – ответила она.
Деверекс крепче сжал её локоть:
– Не стоит благодарности, однако леди Блэквуд, будьте осторожны играя в детектива. Мир магии полон тайн и опасностей.
Их танец закончился, когда последние аккорды музыки затихли, оставив за собой ощущение незавершенности. Они отстранились друг от друга, и в воздухе повисла горькая сладость неразгаданной тайны.
В этот момент Маркус обратился к кому-то стоящему за её спиной:
– Роберт, позволь мне представить тебя. Леди Элизабет Блэквуд, – сказал он и продолжил когда она обернулась. – Это Роберт Ланкастер, мой старый друг и видный представитель новой аристократии.
Ланкастер изысканно поклонился и взял руку Елизаветы для поцелуя.
– Очень приятно познакомиться, леди Блэквуд.
Елизавета вежливо улыбнулась:
– Рада знакомству, милорд Ланкастер. Как, вам бал?
– Замечательно, – ответил Роберт, задумчиво оглядывая зал. – Я давно не посещал подобных мероприятий. Но прелесть публичных собраний, как мне кажется, в том, что на них всегда можно встретить новых интересных людей.
При этих словах Елизавета едва уловимо подняла бровь. Она вспомнила, как видела его всего пару дней назад на другом банкете.
– Действительно, милорд, – сказала она с непринужденной улыбкой. – Такие торжества всегда полны неожиданностей.
Маркус, заметив тонкий игривый подтекст в их диалоге, решил вмешаться:
– Роберт, ты, возможно, не в курсе, но леди Блэквуд великолепно танцует.
Он сделал это с легким наигранным весельем, словно пытаясь разрядить атмосферу, но при этом его взгляд был проницательным и осторожным, как будто Деверекс пытался расшифровать скрытый смысл их слов.
Роберт, улыбаясь, обратился к Елизавете:
– Тогда, пожалуйста, окажите мне честь и позвольте пригласить вас на следующий танец, леди.
Елизавета кивнула в ответ:
– С удовольствием, милорд.
Они направились в центр зала, оставив Маркуса в раздумьях.
Глава 34. Игры в лунном свете
"Тот, кто играет с огнём, рискует обжечься." Бенджамин Франклин
Данте укрылся в уютной нише, освещённой мягким светом магических свечей. Его желание уйти в тень не было движимо страхом; он просто нуждался в покое, чтобы обдумать слова Кассандры Вольфганг Магнус. Её высказывания о Маркусе вихрились в его сознании, не давая ему покоя.
Он внимательно наблюдал за залом. Дамы в длинных платьях, сверкающие дорогими украшениями, господа в элегантных костюмах обменивались взглядами. Их эмоции передавались через изящные движения в танце. Среди всего этого великолепия он невольно искал что-то или кого-то, пока вдруг не наткнулся взглядом на знакомую фигуру леди Блэквуд в объятиях Роберта Ланкастера. Их грациозные движения, напоминающие игру двух мотыльков, завораживали своей гармонией настолько, что Данте забыл как дышать.
Внезапное, горькое и жгучее чувство вспыхнуло в его груди. Он был поражён осознанием того, что стал жертвой ревности. Эта неизведанная ему ранее эмоция вызвала в нём жгучее желание понять её истоки.
Углубившись в тень ниши, французских окон бального зала, он задумчиво размышлял о том, насколько сложны и неоднозначны человеческие чувства. Сквозь густые портьеры доносились отголоски чужих разговоров.
– Купил…– уловил он чей-то голос. – зелье…
– …слишком рискованно… что если… – возразил другой, звучавший озабоченно.
Данте прислушался, оставаясь в тени.
– Популярно.... аптека… надежные люди. – узнал он голос Верминуса старшего. – … скоро объявят о помолвке сына.
– Студенты?… – едва слышно прошептал неизвестный. – лицензии…
– Посоветовал М… – пояснил Верминус. – аптека… процветает.
– И это … решит … с женой? – спросил его спутник.
– …пользуются все… – надменно ответил хозяин дома. – …спрятал… в своей спальне…
Желая услышать больше, Эйр Блэйз попытался приблизиться, но внезапный скрип пола выдал его.
– Что это было? – настороженно спросил Верминус чуть громче.
Его собеседник посмотрел на французские окна.
– Возможно, кто-то из гостей решил выйти прогуляться, подышать свежим воздухом, – предположил он, не таясь, повысив голос. – Нам стоит вернуться. Покинем балкон.
Мужчины удалились, оставив эйр Блэйза в напряженном ожидании, сокрытым за портьерами бального зала. Он так и не узнал, с кем лорд Верминус вёл ту таинственную беседу. Однако понимал, что информация, которую он подслушал, может оказаться ключевой.
Находясь все еще под впечатлением от услышанного, Данте понял, что это идеальная возможность переключить внимание Елизаветы с Роберта Ланкастера. Ему было ясно, что прямое вмешательство в их отношения было бы грубым и не деликатным, но разговор о таинственном заговоре мог стать идеальным предлогом.
Подойдя к паре, только что окончившей танец, он вежливо обратился к ним.
– Прошу прощения за бесцеремонность, – сказал он с нотками искренности в голосе, – но мне нужно переговорить с леди Блэквуд. Разрешите?
– Это касается нашего расследования. У меня появилась новая информация, которая, возможно, окажется важной, – прошептал он, когда они отошли в сторону, придавая своим словам таинственный оттенок.
Елизавета быстро взглянула на Ланкастера, казалось он был немного раздраженным внезапным появлением Данте, но её это мало волновало. Главное было спасти брата от ложных обвинений.
– Давайте поговорим, – сказала Елизавета, беря Данте за руку и уводя его в сторону.
Роберт, недовольно посмотрел им вслед. В глазах Данте появился лукавый блеск, он улыбнулся про себя, чувствуя, что его план начинает работать.
– Я случайно подслушал странный разговор лорда Верминуса, – начал он, когда они отошли от толпы гостей. – Мне кажется, нам следует проверить одну комнату в этом доме на втором этаже.
Елизавета быстро окинула взглядом окружающих, стараясь не выдать своего беспокойства.
– Хорошо. Но как это сделать незаметно, не привлекая к себе внимания?
– Жди пару минут, и следуй за мной.
Улыбнувшись, эйр Блэйз отошел от неё. Через некоторое время он направился к двери. Она следила за ним. Ей показалось, что его фигура, пересекающая ярко освещенный зал, была похожа на тень, стелющуюся между свечами. Елизавета выждала пару минут и также не привлекая внимания направилась к выходу.
Поднявшись на второй этаж, она на мгновение остановилась, прислушиваясь к отголоскам праздника Лиза быстро прошла по коридору и увидела Данте, который ожидал ее около одной из дверей.
– Всё в порядке? – прошептала она.
Данте кивнул и медленно открыл дверь. В комнате царила пугающая тишина, нарушаемая лишь далеким эхом веселья снизу. Бледный лунный свет, проникая через приоткрытые двери балкона, рисовал на полу таинственные узоры.
– Почему окна открыты? – нахмурилась Елизавета.
– Возможно, кто-то хотел проветрить комнату или… – эйр Блэйз замолчал, подойдя к огромной картине, которая висела напротив кровати. – Смотри сюда.
Она подошла ближе и увидела, что краска на картине выглядела немного свежее в одном углу. Данте потянул за уголок, и картина отклонилась, обнаружив встроенный сейф.
– Это то, что мы ищем, – прошептал он.
– Превосходно, – прокомментировала она, разглядывая сейф. Его поверхность была похожа на сложную головоломку из множества перемещаемых деталей, расположенных на дверце.
Эйр Блэйз попробовал несколько комбинаций, но тайник остался неприступным. Елизавета, вспомнив истории о старом семейном портрете, указала на дату в нижнем углу картины.
– Это год, когда этот портрет был нарисован. Может быть, попробуешь использовать эти цифры?
Он ввёл комбинацию, и они услышали щелчок. Сейф открылся. Внутри они обнаружили ряд документов, а также маленькие стеклянные флакончики, в которых находилась подозрительная жидкость.
– Невероятно, – сказала Елизавета, аккуратно отдирая этикетку от бутылочки. – Кажется, здесь что-то написано на обратной стороне.
Она внимательно осмотрела этикетку, пытаясь разгадать практически неразборчивый текст. На первый взгляд, это был отпечаток чернил, возможно, случайно скопировавший с другой бумаги. Лиза смогла разглядеть лишь некоторые фрагменты текста – слово "Эмма" и пару цифр рядом с ним.
– Что это может значить? – задумчиво произнесла она.
– Не знаю, возможно улика, – ответил Данте, обдумывая, каким образом эта информация может быть связана с их делом. – Но забирать документы и зелье с собой было бы опрометчиво.
Он извлёк магический коммуникатор и быстро отфотографировал найденные доказательства, затем закрыл сейф и вернул картину на место.
В этот момент Лиза осознала всю глубину их рискованной игры, она почувствовала, как её сердце учащенно забилось. Они находились в чужом доме, на чужой территории, где их действия могли быть восприняты как нарушение всех возможных и невозможных норм и моралей.
– Данте, – прошептала она, глаза её были расширены от страха, – мы не можем позволить себе быть пойманными!
Она только что осознала всю опасность их положения, и словно в ответ на её так не вовремя откуда-то появившиеся страхи и сомнения, в коридоре послышались приближающиеся шаги, громкий смех и голоса. Словно на инстинкте, они бросились к балкону. Лиза вдруг внезапно вспомнила о строгих нормах поведения в таких ситуациях. Она почувствовала, что у них есть всего несколько секунд, чтобы исчезнуть и не быть замеченными.