Татьяна Анатольевна Нурова
Чудная деревня. Пятая часть. Тамбовский изгнанник
Он испуганно соскочил с кровати, Птах вырвал его из кошмара, видно сегодняшний день был слишком многолюдным, и Никите снилось что он с коробкой в руках, которая была набита колбасами и копченостями. Мечется бестолково по темному кладбищу, спотыкаясь о могилы, и хочет отбился от темной фигуры в плаще и капюшоне как раз-таки палкой колбасы, которая вызывающе торчала из коробки, а взять ее в руки он как раз и не мог, руки то заняты коробкой.
– Какая же чушь снится, нужно чаще вкусняшки теперь покупать, а то от жадности по вкусным продуктам переел и вот получил кошмар в тему,– произнес он пытаясь прогнать остатки сна.
За окном темно, Никита глянул на часы половина двенадцатого ночи, самое время идти на кладбище, сердце испуганно затрепыхалось, но он решительно встал и пошел к умывальнику, освежится. Никите приходилось видеть Хозяина кладбища, но сам лично он с ними не разговаривал и боялся их до дрожи в коленях. Тот единственный раз он с старшим охотником ходил ночью на погост чтобы получить информацию, но все переговоры с Погостником вел старший товарищ. А Никита просто пытался весь визит не показать свой страх, вспомнив свистяще шипящий голос Хозяина кладбища, он поежился.
– Все будет хорошо Никитушка, главное свой страх не показывай, да веди себя наглее, ты в своем праве,– как поняв, чего бояться Никита, произнес тихонько Птах.
Никита невольно улыбнулся, так ласково, Никитушка, его называла только мама, больше никто и никогда, даже Василина, и как странно слышать мамины интонации от Домового.
Он быстро оделся и приготовился выходить, махнув молча Домовому, говорить не хотелось. Взяв по пути на терраске пакет с фаршем и мясом, Никита зашагал по дороге к кладбищу, боязно уже не было. Фонарик брать с собой не стал, хоть способность Никиты после травм видеть в темноте снизилась, но не пропала и дорогу он различал. Не стал и принимать каких-либо зелий, понадеялся на то что сможет договорится, расслабился, а если что пойдет не так и тот попробует напасть на него сможет ли он отбился. Он ведь ограничил Погостника в правах, освятив кладбище, и наверняка тот будут в гневе, привык уже здесь хозяйничать. Но глаза бояться, а ноги шагают. Никита еще раньше, когда бывал у погоста днем, присмотрел сухое старое дерево, крепко стоящее на кладбище и спокойно войдя в калитку сразу же направился к нему и выложил подношение, стараясь не смотреть по сторонам. Вокруг него роились привидения, синевато белыми туманными сгустками, а некоторые даже пытались напугать схватить его или что – то прошипеть ему в лицо.
Никита распрямился, усмехнулся и произнес громко и четко,– чем пугать меня лучше к хозяину отведите, меня вам не испугать.
Призрачные фигуры отпрянули от него, образовав полукруг и устремились впереди него, зароились по дорожке почетной свитой показывая куда ему идти. Никите тоже было интересно, где же здесь обитает Хозяин кладбища, ведь это погост советского времени, склепов старинных здесь нет, только могилы с деревянными, да железными крестами. Погостник ждал Никиту, расположившись на мраморной плите с громоздким камнем. – Н-да надо же кого интересно в такой могиле похоронили, может председателя какого местного,– подумал Никита с нездоровым любопытством, хотя вот надо ли ему эта информация прямо сейчас.
Погостник сидел как на троне, облокотившись на могильный камень, а вот балахона с капюшоном у него не было, Никита аж как-то странно крякнул от удивления и такого разрыва шаблона. На Хозяине кладбище из темного серого тумана был соткан вполне узнаваемый костюм советского периода знакомый Никите по фильмам, туман начинался облаком от ног поднимался выше становясь компактней создавая фигуру Погостника, и заканчиваясь над головой, завершал облик Хозяина. А вот глаза Хозяина кладбища привычно горели рубиновыми огнями, что диковато смотрелось в приложении к лицу простого мужика с носом картошкой, лохматыми бровями и большим ртом. Черты лица, сотканные из серого тумана плыли, но образ сохраняли твердо. Да и сам туман был явно живым, неприятным даже на взгляд.
Никита поклонился,– доброй ночи тебе Погостник, и не удержавшись снова уставился на Погостника с удивлением, хоть и понимая, что это не вежливо, но….
– И тебе не хворать, – ответил Погостник погладив себя по серой лысине огромной лапой с когтями.
Никиту передернуло от такого диссонанса образа и Погостник это заметил. – Не нравится мой облик тебе,– засмеялся Погостник, так словно заскрежетал стеклом по стеклу,– а я вот такой, ни на кого не похож, и кладбище мое тоже до недавнего времени было не совсем традиционным.
– М – м – м, не то что бы,– растерялся Никита и пожал плечами,– думал вы все похожи, а такого как вы вижу то второй раз в жизни, хотя что скрывать удивлен, необычно.
– Вот значит ты какой, изгой охотник Никита,– произнес Погостник,– ты тоже необычен для охотника, тоже диковинка.
От его ржавого голоса у Никиты скрутило желудок от страха, но он выпрямился и посмотрел прямо на Погостника,– не помню, что бы я представлялся вам по имени, – произнес он спокойно.
– Мы хоть и в Сибири живем, а не дикие же, а про тебя столько слухов ходит и что ты здесь осел тоже уже давно ни для кого ни тайна,– произнес Погостник явно веселясь над Никитой.
– Я может и изгнанник, но работу свою знаю, и не позволю твоим призракам пугать живущих здесь людей,– произнес Никита твердо.
– Людей, надо же, защищаешь отбросы общества, такие же, как и ты сам,– проскрипел насмешливо Погостник,– не сильно ли замахнулся на мои владения.
– Владения тебе не я определил,– ответил Никита,– сам знаешь, на сколько, твоя власть простирается,– перешел Никита на ты, решив, что достаточно уже побыл вежливым, пора к грубости переходить. – А избавишься от меня, так сразу же другие придут охотники, не изгои, слишком тут много темного вокруг, и договариваться с тобой никто уже не будет.
– Ну как сказать,– протянул Погостник,– может и так, может и нет, но лишнее и мне не надо, но услугу с тебя стребую и только потому, что ты с уважением пришел.
– Какую услугу,– разозлился Никита, он то уже приготовился к войне,– Теперь ты Хозяин полноценного кладбища со всеми древними традициями и укладом и все благодаря мне.
– А, может мне нравилось быть таким вот неповторимым, а что услуга мне, так это и в твоих интересах тоже. – Не бойся,– ничего такого,– снова засмеялся Погостник, и от его смеха Никиту чуть не вывернуло. – Приведешь кладбище в порядок, негоже мне быть хуже остальных, а уж если себя людьми считаете, то и это место обиходить надо. – И вернешь мне мое, больше мне ничего пока от тебя не надо.
– С уборкой то понятно, я тоже об этом думал, и сделаю, а вот… – Что ваше вернуть нужно, не понимаю, – спросил Никита.
–Упыриха у тебя в селе, я ее и пытался обратно к себе получить. – Успела улизнуть она и спрятаться, знаю где она и взять ее не могу, нет моей власти над ней там, где она прячется.
– Как это, у тебя же не было границ, и ты ее мог забрать давно,– Никита уже понял, что Погостник говорит о пропавшей девушке в странном доме, что зовут странным. – Она же вроде пропавшей считается, а если ее не хоронили, то и она вроде как не твоя, это я просто уточняю.
–Тут все непросто, ты видел дом и как я понял ты с ним еще не разобрался, поэтому и расскажу, а тебе уже решать, как за эту задачку браться. – Вместо села этого лес был, с поляной, да непростой капище это было в древности еще, даже я не слышал каким богам там молились, но что темных это и к гадалке не ходи. – Первые жители села белорусами были в основном, а беглянка то хохлуша и не простая, ее семья тоже беглая была от охотников кстати. – И хоть время было советское, но среди народа были «знающие». – Они, когда лес вырубали под дома, решили, что эту поляну оставят незаселенной, видишь ли перенести строительство или как-то его остановить, у них не было возможности. – Капище было древним, и они надеялись, что если его не трогать, то и не проснется тот,– кто там спит. – Так бы и получилось, но был у нас глуповатый, но активный паренек, Иваном его звали, услышал как-то разговоры стариков и решил доказать, что все это глупости и стал дом на этом месте ставить. – Когда дом ставить стали, Иван решил сразу яму под погреб сделать, да не просто яму, а подвал основательный, чтоб в полный рост ходить, даже не подумав зачем ему это, с того и началось. – Видишь ли если бы он просто поставил дом с небольшим погребком как у всех ничего бы и не было, видно своими действиями он разбудил сущность что там обитала, и она уже до строительства руководила им, направляла в действиях. – При жизни я был не особым рассказчиком,– Погостник в извиняющем жесте развел руки,– да и сейчас не стал лучше, пытаюсь как могу все объяснить, рассказать.
Никита закивал головой что все понимает и тоже жестом попросил продолжить рассказ.
– Мм, когда трактор ковшом стал копать глубокий подвал, нашли много костей, человеческих и звериных, они тоже здесь закопаны, но рассказать про них ничего не могу, душ с ними в нагрузку не прилагалось. – Стали старики Ивана отговаривать и не ставить на этом месте дом, так тот уперся как баран и продолжил строительство. – Как Иван попал в плен к этой сущности я не знаю тоже, ко мне сюда на кладбище принесли только тело его, а души уже не было, думаю, что эта сущность его и прибрала. – Затем ты, наверное, понял, он убил свою невесту Оксану по неведомому мне обряду и что-то пошло не так как планировал Иван, он принес ее труп сюда под утро и похоронил, а сам вернулся домой и повесился. – А, уже вечером только солнце ушло, одержимая душа ускользнула отсюда вместе с телом, выкопалась проще сказать, еще до моего пробуждения. – Тут сложно, сущность что обитает в доме, пыталась выбраться на свободу, но у нее не получилось, она привязана к поляне, предки хоть и приносили жертвы, но смогли привязать ее к месту. – Я тоже не могу туда попасть, для меня это место закрыто. – То, что обитает там уже второй раз пытается сбежать, ты же успокоил упыря зимой, и женщина охраняет территорию в упыриной ипостаси. – Разрушь защиту дома, и уничтожь упыриху, не сделаешь, так кровь уже на тебе будет, она будет отлавливать еще людей, чтобы выполнить пожелания сущности.
– За столько лет и всего две жертвы, так не бывает, – подозрительно напрягся Никита.
– Погостник поерзал, затем нехотя произнес,– были, но люди просто погибли, сущность выпила души став сильней конечно, но упырями тела не восстали, упырице то тоже питаться нужно.
– А, сумею ли я что-то сделать,– запереживал Никита,– такому я не обучен, только убивать умею, как разрушить защиту, это тоже для меня загадка, я обучение до конца не прошел.
– Знаю я, и помогу,– проскрипел Погостник,– больше то все равно некому. – Найдешь ее, убьешь снова, тело сожги, а когда оно гореть будет, произнесешь слова нужные, я тебе кольцо дам, так вот после мне кольцо с ее душой и принесешь, а там я уже сам с ней разберусь. – А вот защиту как снять, это и для меня загадка, нет у меня опыта и знаний, мне только говорили, что огонь все почистить может и защиту порушить тоже, подумай.
– И еще подскажу, девушка Оксана не совсем жертва как кажется со стороны, и Иван ее убил защищаясь, оттого и повесился. – Она из рода хохлятских ведьм, и семья ее здесь спрятаться хотела, да не получилось ее родителей охотники позже все-таки нашли. – Поэтому берегись ее, говорят хитра и ловка она, моих слуг она обводит вокруг пальца легко, и будет еще хуже, – и Погостник протянул Никите простое медное вроде кольцо по форме как обручальное. – Мне как ни забавно это село еще родное, и чувства не перегорели, ты стал помогать здесь живущим, постарайся еще. – И кстати, хорошо ты первого упыря успокоил, не поленился,– снова засмеялся Погостник, и давай там организовывай субботник что ли, а я никого не трону обещаю, да и ты заглядывай, с тобой весело.
На том и договорились, Никита вздохнул с облегчением, правда, когда уже от кладбища отошел подальше, что бы Погостник не заметил, ругаясь про себя,– точно Погостник необычный, и я теперь при нем клоуном подрабатывать должен.
Да и работу он потребовал такую, что Никита и сам должен был уже сделать, но чуть позже, сейчас с текущими делами надо разобраться и в лес бежать, там еще много непонятного. Когда Никита вернулся домой, светать стало. Домовой Никиту ждал с горячим чайником и накрытым столом, как приятно оказывается, когда кто тебя ждет и переживает за тебя, отвык ведь он от таких чувств. Никита пересказал что произошло на кладбище и Птах задумался, пока Никита ел он даже не казалось не вздохнул смотря в одну точку так погрузившись в свои думы. Ранний завтрак пришёлся вовремя, оказывается Никита так проголодался от переживаний и пережитого страха.
– Ты поспи, Никитушка,– произнес тихо Домовой,– время пока есть, мы то на оберег дома предназначены, но я попытаюсь узнать, как можно снять защиту, и ты подумай, тебя ведь учили и такому, попробуй вспомни, а пока поспи немного.
М- да, а вот поспать и не получилось, только Никита прилег, как в дверь забарабанили.
– Ну кого в такую рань то приперло,– возмущался про себя Никита торопливо одеваясь.
Открыв дверь обнаружил за ней неприлично бодрого и свежего травника Валентина.
– И чего тебя принесло,– взъярился на него Никита,– по графику в лес я через два дня иду.
Валентин виновато улыбнулся и уселся на терраске,– забыл я, а не ты вот и прибежал предупредить. – В этом году на начало лета приходится праздник Семик «зеленые святки», не знаю в курсе ли ты, но в ночь можно некоторые травы собрать именно с твоей территории. – На них цена особая будет, двойной тариф если добудешь, вот и прибежал я пораньше тебе график сбора принести, да карту на которой указано где что росло раньше.
Никита застонал, он и так выматывается, а еще ночью мотаться по лесу, то еще удовольствие и денег не захочется.
Валентин развел руками,– у меня заказчик есть, а у того дочь при смерти, вот и прошу, тем более платит хорошо, а решать только тебе.
Никита посопел минутку и протянул руку взять карту и список трав,– тут похоже одной дочери много будет трав то?
– Ну он не единственный заказчик у меня, остальные тоже не бедствуют, а вот собрать кроме тебя некому.
Никита внимательно просмотрел список,– вот эту траву и эту я знаю, но что читать над ними не знаю.
Валентин снова расцвел в улыбке,– на ночной сбор и заговоры особые, вот тебе принес, держи тетрадку, знаешь ведь, что их выучить нужно обязательно заранее.
Никита снова застонал,– знаю, да и в темноте читать не могу, так и так учить надо, а ты ведь заранее все приготовил,– спросил он подозрительно?
– Не – а, не поверишь, сам писал с прошлого вечера и до глубокой ночи, как вспомнил, сам закрутился с работой и так вот оплошал,– просто я мало сплю в это горячее для нас травников время, -научился экономно спать. – Хотя,– он оглядел растрёпанного Никиту, тебе тоже не мешает так же научится. – Это глубокий сон на короткое время.
– Я умею,– уже разозлился Никита,– только для этого надо хоть сколько то спать, а я еще только прилег.
– Да знаю,– ты парень на расхват, и у меня времени нет, так что я побежал,– засмеялся Валентин,– приду теперь как обычно.
Никита убрал все что принес Валентин, отложив только тетрадь с заговорами, учить нужно уже сейчас, а когда выспится да повторить как раз они в память и лягут. Выглянул в окно, утро яркое весенние, ну да все правильно еще пара дней и уже лето, а он ничего не успевает, и сам не заметил, как весна пришла. Весна для него по привычке ассоциируется с волшебным запахом сирени, ярким и праздничным цветением яблонь и вишен, а здесь этого нет. Природа здесь приглушенная, какая то сдержанная что ли, и трава вон везде уже зеленая и пахнет хорошо, но по-другому, не так как дома и это ему не привычно. Он так и не смог принять ее и ждет, когда же, когда она придет, а она уже здесь и вот – вот лето начнется. Никита потер виски руками,– что ж нужно привыкать и к долгой зиме и таким вот необычным весне и лету, теперь он здесь навсегда и сам еще не понял к добру ли это или… Спать ложиться уже смысла нет, тяжело, но приятное чувство, что он нужен кому-то, вроде забота о нем травника да Домового чужая и у каждого из них своя корысть, а все-таки… И еще, лето пробежит быстро, а он сможет заработать на очень долгую зиму, так что работать и не ныть, належался уже. Никита раскрыв тетрадь тщательно прочитал вслух первый заговор, тщательно выговаривая слова, зубрежка началась. Все равно бы не дали поспать, и часа не прошло как приехав Василий Степанович участковый и весь день для Никиты закрутился снова непривычно как колесо с горки, быстро и суматошно. Участковый, обрадовал, что можно хоть сегодня все оформить Никите в собственность, заодно и прописку сделать, он ему как обещал, так и сделал, везде договорился.
– Что б хоть ты один, но по документам был оформлен правильно, а уж кто здесь живет с твоего согласия, конечно тоже вопросы могут возникнуть, но потом их решим,– решил Василий Степанович. – Ты один здесь без судебного прошлого, да и Главе местному спокойней, что кто-то будет здесь хозяином и приглядывать за всем, ну и спрос с тебя будет соответствующий.
–Это – то понятно,– поморщился Никита,– давайте тогда и не будем ничего откладывать и стал быстро собираться.
Весь день они мотались с Участковым по райцентру, но без него бы Никита ничего быстро не делал, зато все оформили как надо, и Никита со спокойной душой заплатил процент, понимая, что иначе нельзя. Сдав документы на регистрацию, а паспорт на прописку, Никита аж выдохнул, он уже не надеялся, что все успеет, осталось только теперь готовые документы забрать через пару недель. Да и все – таки здесь не Москва и земля Никите обошлась совсем недорого, если судить по тем меркам, к которым он привык. Возвращаясь уже вечером в свой дом с документами, Никита снова заехал к дядьке Мефодию, поговорить о кладбище и организовать уборку.
– Значит, договорился с Хозяином, – обрадовался Мефодий,– хорошая новость, сделаю, только, ты как поедешь в магазин, краски побольше прикупи, оградки да забор покрасить, а уборку завтра же начнем потихоньку, не переживай.
– Вот и славно,– обрадовался Никита,– через пару дней я в лес на несколько дней ухожу, так что мне помочь вам не получится, а краску куплю как вернусь уже и людям за работу продуктов наберу, пусть список составят кому чего надо. – Пока там и внутри кладбища работы много, могилки в порядок привести поправить, сухие ветки убрать и сорняки выщипать.
Мефодий согласно кивал и обещал все сделать и самолично проверить. Старик радовался переменам в селе и то что здесь теперь земля узаконена, он не сомневался, что Никита не будет никого выгонять, и теперь все живущих здесь людей не выгонят по чей либо прихоти и ему вроде как спокойней теперь что похоронят его, когда придет срок на нормальном ухоженном погосте и как полагается. У стариков уже в его возрасте мечты остаются только на достойное погребение.
Подъехав к дому Никита снова как в первый раз огляделся, теперь это все его собственность и можно перестраиваться, и делать ремонт, и снова в душе у него потеплело. Надо же прижился и ему здесь нравится и есть свой дом где ему рады. Прикинув что можно сделать с домом разговор он уже предложил в доме с Домовым, рассказав ему уже по привычке как день прошел и как им теперь ремонт сделать. Но как-то, и Никита в ремонте мало что понимал, а Домовой и вовсе растерялся, ему чисто и выбелено уже ремонт и решили, что уже будут отталкиваться от Василия, который строитель, что он посоветует, а они уже и решат, что лучше. Никита несколько раз бестолково прошелся по единственной комнате, большой конечно, но куда сюда еще и благоустройство приделать он не понимал и не представлял, и решил, что утром позвонит и договорится со строителями. Но на следующее утро только Никита встал, как в дверь снова нахально и требовательно постучали, приехали строители Василий с Егором, они не стали дожидаться звонка Никиты, когда он там еще созреет и примет решение, а так вроде и придется ему уже подумать и может согласится. Не обращая внимания на не выспавшегося Никиту, мужики помахав ему руками вместо здрасти, быстро прошлись по двору, все обсмотрели, обстучав все бревна по кругу и поковыряв их зачем-то. Повздыхали над крыльцом и терраской и вошли в дом. В доме поздоровавшись с Никитой тоже все оглядели, поковыряли, попинали печь на которой уже закипал чайник, бесцеремонно заглянули в подпол, что-то посчитали и подсели к столу на котором уже был собран завтрак и разлит по кружкам свежезаваренный чай. Мужики от еды отказываться не стали и плотно покушав и с шумом похлебав чай приступили к переговорам.
Василий сказал, – сруб дома в хорошем состоянии и его можно не трогать, а вот кривую, покосившуюся терраску снести надо, и сделать просторный пристрой из бруса на две стороны, там же и удобства разместить. – Часть пристроя сделать неотапливаемым, то есть холодную кладовку вместо холодильника.
– А, вот в дому решай сам, сделать тебе сразу и хорошо, и комфортно или же дешево и как получится.
Никита думал недолго, деньги есть и если не помрет еще будут, а каждый год что-то подделывать ему не хотелось. И жить хотелось с хорошей мебелью в уюте, тепле, как он привык.
Задавив жабу в себе Никита произнес,– что входит в хороший ремонт по твоим меркам?
Василий не смутился,– я тут уже прикинул что можно и качественно сделать под твои условия. – Для начала разбираем пол, он гнилой уже и делаем двойной утепленный, потолок обдирает до потолочного бруса, так модно сейчас делать и смотрится хорошо, балки ошкурим, облагородим и лишние пол метра примерно высоты потолку добавятся, а то низковато тут у тебя. – Стены выровняем гипсой и как хочешь или побелим или обои наклеим. – Печь переложим или уберем совсем.
– Совсем не надо, – забеспокоился Никита, с ней мне спокойней.
– Хорошо, просто переложим, печи и я люблю, сделаем ее небольшой, только для дополнительного тепла спальни. – Подпол под домом тоже переделаем, утеплим, и сделаем тебе тут внизу хранилище небольшое под соленья. – Комната большая разделим ее на две, спальню и гостиную. – Под терраской пробьем скважину для воды, утеплим и поставим ручной насос и будет у тебя в доме вода. – Там же в пристройке будет котел, душ и туалет, это у нас даже не пристрой, а почти новый дом. – Кухню тоже туда сделаем с рабочей печкой, в общем все будет красиво и функционально. – Канализацию сделаем в пристройке и выведем за дом, там септик зароем. – В двор и к пристрою на стену можно повесить несколько хороших фонарей с солнечными батареями, зимой света маловато, но и они не много берут, тем более они с датчиками движения и попусту гореть не будут, а вот за дровами в ночь выскочить или посмотреть кто пришел самое то. – Вот примерная стоимость работ и Василий показал Никите выведенную сумму, может обойдется на треть дороже, расчеты примерные, дешевле то точно не выйдет, ну как ты согласен?
Сумма выглядела внушительной, но эти деньги у него уже были, Никита обрадовался, эта зима его сильно вымотала, а раз по деньгам он укладывается, да еще скоро заработает, если все сделает как надо. А если что случится с ним, так и ему все равно уже будет, и он заключил договор с Василием. Тем более, накануне спрашивал Мефодия о строителях и тот сказал, что мужики нормальные, все хорошо сделают. Он уже знал, что так – то они без работы не сидят, это вот у них случайно получились простои и нужно этим пользоваться. Обычно их нанять непросто и люди ждут долго.
Проводив строителей Никита забеспокоился, в подполе у него спрятанные настоящие сокровища, лапа Кикиморы и трава и их нужно срочно спрятать, куда только.
Домовой понял метания Никиты и успокоил его,– не нервничай, есть тут место, и я сейчас же все спрячу, и они пусть себе работают спокойно, лишнего не увидят. – Знаешь я даже не верю, что они тут все сделают так как обещали, но хочется,– мечтательно улыбнулся Домовой. – Надо же придумали туалет и душ в доме, я скоко слышал, но никогда не верил, а куда же все литься то будет?
Никите же пришлось после ухода строителей заняться упаковкой и выносом вещей из дома, вроде и ничего не нажил за зиму, а барахла несколько тюков вынес в сарай. Самое ценное, свободные пузырьки, да книги по травам, в машину сложил и запер. Домовой то, как обрадовался, что дом теперь еще и ремонт увидит, и хозяин у него теперь вроде как настоящим стал с документами, суетился непривычно, даже мешаясь под ногами, помогая Никите собирать вещи, все никак не мог поверить, что выпало ему такое счастье. Никита сначала хмурился от новых проблем, а поглядев на Птаха и сам заразился хорошим настроением и ожиданием праздника.
–Ремонт в доме – это праздник главное, чтобы этот праздник не затянулся,– про каламбурил он про себя, не желая огорчать Домового.
В доме Никита оставил стол с табуреткой, да голую кровать.
– После ремонта, если деньги будут, можно и мебель какую симпатичную купить,– решил Никита,– а что вживаюсь понемногу, хоть здесь, человеку нужен свой дом и желательно благоустроенный.
Перетаскав вещи, стал собираться в дорогу, в лес уходит на несколько дней, теперь вглубь за болота, где люди пропадают, нужно идти, да и травник все его туда направляет, уже всю душу ему вымотал. Хорошо, что додумался сделать лагерь в лесу, все же таскать теперь меньше, и нужно подумать какое оружие с собой взять. Под оружием Никита имел в виду не ружье, а ведь он так и не знает кто или что в лесу орудуют. Никита достал посеребрённый серп, обычно он его против оборотней брал, но любую нежить им тоже убивать можно, а к серпу Никита привык, набор заговоренных клинков, бутылки со святой водой и смесью для сжигания. О, еще топор наточить, он хоть и обычный, но Никита тоже как-то им стал махать умело и привычно, колья на всякий случай от нежити и самое главное небольшой арбалет. Никита разобрал арбалет, смазал где надо, проверил болты, все их заговорил. Весной он с собой арбалет брать не стал, и переживал и-за этого. За время охоты клинок и арбалет приросли к нему. Клинок он свой потерял по глупости, тот ведь рассыпался в его руках ржавой пылью, Никита нарушил условие которым тот был заговорен, замахнулся им на невиновную. Чего вздыхать, виноват и не исправишь, он упаковал вещи добавив к ним продукты, взял больше, лишнее есть где оставить, а лучше набрать запас если придется задержаться. Никита посмотрел на собранные вещи, вздохнул, тащить много и ничего не выкинешь. Утро следующего дня началось традиционно с шума и стука. Во дворе Никиты было непривычно шумно- людно, Василий быстро со всеми договорился, да может и заранее, но утром рано привезли брус и теперь рабочие складировали его во дворе. Кроме бруса привезли еще чего много, только и успевали разгружать складывая во дворе все аккуратными стопками, оставив только проезд для техники. Василий сразу пригнал технику под рытье септика, шум, гам, Никита чувствовал во всех этой суматохе себя явно лишним, но сегодня он еще был нужен здесь. Василий приветливо помахал ему рукой поздоровался, вручил ему пачку счетов на оплату.
– Мы быстро работаем, так что терпи,– радостно завопил он,– не успеешь оглянуться как мы тебе усадьбу отгрохаем.
В промежуток между разгрузками больших машин, Никита ухитрился выгнать свою, и теперь ждал Василия с последними бумажками. Никита сначала хотел Василию просто перевести деньги, чтобы тот сам занимался покупками, но тот решил иначе.
– Некогда мне возится сейчас с счетами, лучше съезди все оплати, да на вот этот счет мне денег закинь на текущие расходы,– быстро проговорил он выпроваживая Никиту со двора. – Уеду так тут все встанет, а нужно все быстро и качественно делать, у нас то затишье думали на долго образовалось, а ты нам удачу принес, заказов море, надо успевать. – И не переживай качество работы не пострадает.
– Хорошо хоть кур не успел взять,– успел подумать Никита,– вот бы еще и несчастные птицы по двору сейчас до кучи бегали, кудахтали в панике.
Проездил он весь день, а когда вернулся то двор и дом не узнал, слегка обалдев от рабочего напора Василия. За домом стрекотал трактор, роя яму, во дворе тоже произошли изменения. Машину ставить было некуда, но Василий увидев, что Никита подъехал, показал на место за забором и даже притащил кусок брезента, укрыть машину.
– Не боись, никто не тронет и не полезет в нее,– прокричал он сквозь шум Никите, – у нас как в банке, ничего не пропадет.
Никита ухмыльнулся, современные банки то и делают что воруют деньги клиентов, так что поговорка нынче не актуальна.
Терраски тоже уже не было, ее не просто разобрали, – на дрова, крышу тоже сняли, Никита увидев в каком состоянии был шифер поежился, ему повезло что дождей не было и Домовой говорил, что крыша течет.
– Терраску сам на дрова распилишь, или я кого тебе оставлю за отдельную плату, так то сам видишь, прогнило все, она сама бы завалилась скоро, – возник ниоткуда Василий,– шифер сам видишь какой был. –Шифер поколоть и на дорожки,– продолжал Василий, все деревянное гнилье на дрова, печка кстати тоже на честном слове держалась, как ты с ней зиму прожил, удивительно.
Домовой ее берег,– понял Никита, – без его заботы дом бы уже давно развалился, ну и я вовремя успел с ремонтом.
Мужики домой уезжать не собирались, далековато кататься каждый день, Василий только рабочих для несложной работы возил откуда, а бригада расположилась здесь до окончания ремонта. Во дворе был разложен костер над огромным казаном и там что-то шипело, скворчало, Никита принюхался, пахло замечательно или он голодный, весь промотался туда-сюда, купив где-то по дороге пару пирожков и все. Никита вошел в дом, – потолок ободрали оголив крепкие с виду стропила, и высота стен сразу выросла, вместо печи в полу и на потолке дыры, его как-то даже больно кольнуло по сердцу, привык он к печи, комната и впрямь без нее была огромной. Полы уже были вымыты от сажи и пыли. Весь дальний угол комнаты занят уже разложенными спальниками. В общем, завтра Никита с утра решил уходить из дома, в лесу будет спокойно, а от такого количества людей он уже отвык, да и мешает здесь только всем. Василий обещал сделать основные работы за пару недель, так что потерпеть, в сущности, нужно немного, и еще край неделя на отделку, звучит вроде не страшно.
После плотного ужина с рабочими спал Никита плохо, в доме столько народу набилось, как сельди в бочке, он даже по именам запоминать никого не стал, когда вернется, большинства из них уже не будет. Бригада у Василия оказалась большая, и вся в этот момент свободная, такое редко бывает, но вот случилось, и поэтому – то сделают все быстро, через пару недель у них будет уже другая работа, поэтому мужики и торопились, но делали все исправно. Тем более дядька Мефодий сказал, что будет приглядывать за работами и обещал Никите следить за домом пока его не будет, ему то эти хлопоты в радость, а его все уважали. Утром Никита попрощался с Василием и Мефодием, нагрузился как ослик и не торопясь поковылял в лес, радуясь хоть тому, что ума хватило все нужное заранее собрать, где бы он что собирал сегодня с утра. Мефодий его даже перекрестил в дорогу, понимал, что будет опасно и что Никита не только на заработки в лес уходит. Никита шел медленно, не торопясь, часто присаживаясь на короткий отдых, суматоха последних дней не дала ему полноценно отдохнуть. На привалах он доучивал заговоры, переданные ему Валентином травником, думая и здесь ему повезло. Прочитав заговоры он понял, такие знания чужакам не дают, и если бы не крайняя нужда Валентина, он бы и не узнал, что такие заговоры существуют, а что вот выбьет всю нежить в округе и будет занимается только сбором трав, платить будут меньше и то не беда, ему хватит на жизнь. Еще пока шел думал про то что сказал ему Домовой про Лихо, и ведь правда, пока Никита пытался хоть как-то выпрямится и вернутся к прежней жизни, доказать что-то кому-то, неприятности обрушивались на него лавиной. Никита ведь тогда надеялся, что все образуется и пытался найти работу, он ведь так не хотел уезжать даже в Москву. Он вырос и работал на Тамбовщине и не представлял свою жизнь в другом месте. Приезд сюда он ведь воспринимал как изгнание, конец его жизни, считая себя сломанным, а вот как перегорел да махнул на себя рукой, Лихо от него и отвалилось. Он и сам видел все изменения что с ним происходили, раньше ведь он как порох был, чуть не так он взрывался, даже зная, что не прав, а уж общаться с нечистью и договариваться с ними, такое ему и в голову не приходило. Никита засмеялся, ну что сказать был упертый баран, да перегорел и весь вышел, вспомнив как заставлял себя общаться с тем же Лешим, с трудом скрывая свою неприязнь и раздражение, ему было проще убить, чем как он считал унижаться перед нелюдьми. А сейчас вон радуется похвале Домового, потому что тот спас ему жизнь, радуется разговору с Водяником и принимает от него дары, даже с Погостником почти договорился. По хорошему то и в лес бы ему пока не ходить, но у травника сроки, лето зиму кормит, и пришлось Никите, через не хочу, себя заставлять, да и боялся он, а то раз себя пожалеет, потом еще раз, и ничем хорошим это не кончится. Он хоть только обживается здесь, но лес нужно сделать безопасным как можно скорее, кроме трав еще грибы, ягоды, и орехи можно собирать, хотя бы для себя и для живущих здесь людей. Да кстати нужно травы и для себя откладывать, ведь он знает много рецептов несложных, но очень эффективных зелий, мама научила когда-то и заставила все записать, а вдруг пригодится. А здесь то как раз и нужны будут его знания, мама как в воду глядела, ведь Никита может простуду вылечить, воспалительный процесс, головную боль снять, и обезболивающее он уже сам делал, а зимой его настойки не только ему, но и живущим рядом людям могут понадобиться. Мефодий ведь говорил ему что зимой порой бывают такие морозы что им не выбраться с села, и у них кто-то ведь уже умирал от воспаления легких, так что нужно ему взять на заметку, а свои травы там в лесу пока и оставлять. А ремонт закончится все притащит домой и будет настойки готовить, травы то пока тащить ему просто некуда. Рабочие сегодня утром собирались в сарай заселится, полы сегодня вскрывать же собрались в доме. С такими мыслями и дотопал до своего лагеря, который никто не тронул, чужого присутствия Никита не увидел. Уходя он тут секреток своих на оставлял по привычке, и все они оказалось на месте. Только хозяин леса мог обойти его секреты, но и его присутствия Никита не уловил, что тоже странно. Ночевать пока он решил здесь, а вот на разведку сходить нужно, и Никита разложив все что принес с собой, налегке, только с небольшим рюкзачком, вдруг что очень редкое попадется, собрался идти вглубь леса, присмотреть где что растет и вообще, что там есть. Он оставил подношение для Хозяина леса на привычном уже месте на пне неподалеку от лагеря, вроде как даже шуршание слышал, но сам Лесовик к нему не вышел, но вроде и не плутал его, хотя и дорожек перед Никитой не стелил, но пусть хоть так, без вражды. В первый день он только прошел болота и углубился в лес, к вечеру вышел на сухую опушку, тут вроде было еще безопасно по рассказам Валентина. Лес казался обычным, как не прислушивался к своим чувствам Никита, птички поют, зверье шуршит убегая от него, нет негативных ощущений присущих плохим местам. Он прошелся вспоминая что из растений ему заказал Валентин и сразу помечая на карте где что растет. Часть растений можно было собрать и сегодня, и Никита не откладывая на потом наполнил рюкзак собранными травами и кореньями, не торопясь, осматриваясь, прислушиваясь, но причин для беспокойства так и не учуял. Увидев, что стало смеркаться быстро вернулся в лагерь и стал торопливо разбирать травы, сразу подписывая их и ставя дату сбора. Устал он сильно и не стал заморачиваться костром и готовкой, нарубил еловых свежих лап, бросил на них спальный мешок, решив сегодня ночевать не в палатке, а у костра под открытым небом, открыл какую – то банку рыбных консервов, съел с хлебом, запил водой и стал буквально засыпать на ходу. Перед тем как залезть в мешок на всякий случай, сделал защитно- сигнальный круг из порошка, который приготовил еще дома и сам не понял, как уснул так быстро. Нет так – то охотники всегда настороже, но было у него ощущение безопасности этого места, и поэтому выспался он замечательно. Утром легко встал, быстро собрался взяв с собой спальник и еду вдобавок к коробу, и арбалет. С арбалетом у него сложились отношения еще в детстве. Охотники на нежить редко используют огнестрельное оружие, громоздкое оно и не всегда надежное, попробуй-ка в темноте пострелять упырей хотя бы, которые прут на тебя, сминают, и одним выстрелом убить их сложновато, даже со специальными патронами. Пока убьешь его из пистолета, – упырь дуршлаг напоминает от дырок, а ножом только успевай бей, главное умеючи. И выстрелом можно нежить еще похлеще привлечь или людей, иногда не знаешь кто из них хуже, к тому же с ружьем всегда можно попасть в милицию, и даже с разрешением задолбаешься объяснять на кого ж ты здесь охотишься. Вот охотников с детства и приучали к холодному оружию, ножам серпам, топорам, все что можно использовать в хозяйстве и что не привлечет внимания излишне любопытных. Когда-то охотники ходили с луками, но лук он капризный, требует тщательного ухода и может подвести, одно преимущество – бесшумный. В доме Никиты висел лук как напоминание о каком-то далеком предке, будучи ребенком он не раз крутил его в руках, но что-то ему не нравилось, не его это оружие было. А когда он был уже подростком ему в руки попал арбалет, плохонький из некачественного метала, с короткими кривыми болтами, опасная игрушка которую привез в подарок его приятелю отец и-за границы. Арбалет у приятеля быстро развалился, и он собирался его выкинуть, а Никита его на что-то обменял, он уже и сам не помнил, что отдал. Приятель довольно потирал руки, получив за сломанную игрушку какую-то хрень. Никита же притащил арбалет деду, тот был прекрасным слесарем, и он сразу же понял, чего от него хочет внук. Даже прадед заразился с ними этой игрушкой. Дед сделал несколько арбалетов, но один был тяжел и громоздк, второй был слишком легким и быстро сломался, у третьего никак не работала пружина взвода, но в конце концов получился тот единственный, неприхотливый и надежный арбалет, который сопровождал Никиту уже многие годы, а болты он сам научился делать какие ему нужны. Стрелять метко Никита тоже научился легко и на звук даже в темноте, прадед говорил, что видно Никита не зря так хотел его получить, каждому воину полагается свое особенное оружие. Никита погладил арбалет как живое существо, он единственное что напоминает теперь о деде и прадеде. Арбалет он еще дома положил в короб, что бы мужики не видели, повесил ножи на пояс и верный топорик снова в лес решив для себя сегодня остаться с ночевкой, а не возвращаться в лагерь, тяжеловато ему бегать уже туда-сюда. Легко пройдя вчерашний путь невольно притормозил, вот дальше уже шлось не так хорошо, да и лес вокруг становился темнее и страшнее что ли, Никита и сам не мог четко сформулировать свои ощущения. Тропа, которая вела в лес когда-то была широкой натоптанной, теперь она почти заросла, но вилась между деревьями тонкой пунктирной линией, а идти по ней было удобно. Чем дальше заходил в лес, тем острее становилось чувство опасности, хотя вокруг никого, что-то же здесь происходит то,– даже стал переживать Никита. Хоть бы просто понять, в чем же заключается эта опасность. Он шел так же не торопливо, только взяв в руки арбалет и готовый в любой момент скинуть короб. Темнело здесь быстрее тоже, почему-то, хотя такого точно не должно быть, лес то самый обычный, без магии, во всяком случае Никита ничего не почувствовал. Никита остановился и сверился с картой, да примерно здесь пропали травники, а еще раньше туристы. Идти дальше было темно, и Никита нашел большую поляну, натаскал побольше хвороста до темноты, костер – это тоже защита и нужно обеспечить его топливом на всю ночь. Все вещи он тоже подтянул ближе к костру, воду набрал в складные пластиковые фляги, еще раньше у чистого ручья, вода чистая не мутная, в любом случае Никита ее прокипятит. Теперь начертить защитный круг, так ему еще спокойней будет. Сделал стойку над костром, да и поставил котелок, пока с краю. Вот костер прогорит до углей, он и приготовит себе ужин, а пока отдохнет, да приготовится к незваным гостям на всякий случай. Знать бы еще кто сюда к нему пожалует. Никита еще раз просмотрел карту, болота с Кикиморами он прошел, те, что остались в живых почуяли его и не вышли, боятся. Дальше была полоса обычного леса, которую он прошел вчера и в которой он почувствовал ничего странного, а здесь что- то есть. Вроде трясина небольшая идет дальше, а так по карте обычный лес, вот только страшно и тягостно в нем, почему-то. Сначала было все как обычно, потемнело вокруг, ночь опустилась сразу без сумерек, только огонь костра освещал поляну, даже звезд не было, хотя и туч на небе тоже, поляну как хмарью затянуло. Никита уже приготовил макароны с тушенкой, и поставив небольшой котелок рядом на пенек как на столик стал орудовать ложкой, когда услышал слабые голоса.
