Тата Златова
Ты пойдешь со мной!
Глава 13
После бурных ласк я, завернувшись в халат, сидела перед зеркалом и поправляла макияж. Несмотря ни на что, настроение было отличное. Мне казалось, что я снова дома, снова счастлива, что весь тот кошмар, который все эти дни меня преследовал, остался позади. Макс сидел на кровати и курил. Молча наблюдал за мной и о чем-то думал. А потом внезапно спросил:
– Хочешь знать, как я стал бандитом?
Я нервно пригладила волосы. Конечно, я сгорала от любопытства, но старалась больше слушать и меньше говорить. После того, как он однажды схватил меня за горло, пропало всякое желание с ним спорить. А вызывать на откровенность тем более. Но если Ворон сам решил рассказать, то мне оставалось только кивнуть. Что я и сделала.
– Все началось с того, что я убил человека…
Его слова вызвали в теле дрожь. Приятная расслабленность мгновенно исчезла, каждый нерв натянулся как струна. Сжимая расческу, я следила за тем, как он делает затяжку. Напряженный до предела и бледный, Макс смотрел в пустоту. Туда, где жили воспоминания. И судя по тому, как морщился, воспоминания были не из приятных. Снова затянулся. Наконец, выдавил:
– Отец пил безбожно, постоянно мать обижал. Денег никогда не хватало, считай, жили впроголодь. Когда я подрос, стал на отца кидаться, чтоб мать не трогал. Воровал. Сумки вырывал у прохожих, ну и мелкими грабежами не брезговал. На заводе, где родители работали, по полгода ждали зарплату. Сама понимаешь, сидели на хлебе и воде. Я-то и образования толком не получил. Это уже потом, когда на ноги встал, две вышки закончил… – Я покачала головой, а он фыркнул: – Что, удивлена? Думала, все бандиты – это неотесанные мужланы, которые только пьют, убивают и трахаются? Не все, поверь. Сейчас уже не то время. Бизнес можно легализовать. Можно выглядеть так, что никто в жизни не догадается, что ты последний подонок. Хотя на хрена я оправдываюсь. Подонок я и есть, потому что однажды убил. Случайно, конечно, но факт остается фактом. Мне тогда пятнадцать было. Мужика одного вырубил и стащил дорогую безделушку, а он крепким оказался. Быстро очнулся и догнал меня. Начал бить, помню, особенно сильно по голове и животу, поднял за грудки и начал угрожать, что полиции сдаст… Сильно тряс, думал всю душу вытрясет… Ну я достал складной нож и ткнул ему в бок. Думал, просто задену и убегу, но он упал замертво…
Ворон прервался. Встал и направился к бару, плеснул в рюмку виски. А меня охватило оцепенение. Было страшно слышать от него такое. Все это время я запрещала себе думать, что он преступник, что он заставляет людей страдать и мучиться, оставляет их без денег и крова. Ломает чужие жизни, как карточный домик. Однажды сломал и мою… Да, все это время я отгоняла такие мысли, пыталась увидеть в нем что-то светлое, надеялась на то, что сможет измениться в лучшую сторону… А теперь слушаю его откровения, все эти мерзости, как легко убил человека, и вся холодею от ужаса.
Однако мне хватило духу взглянуть ему в глаза. Я увидела глубокую боль, она словно выкручивала его сердце, впивалась под кожу острыми лезвиями. И с каждым новым воспоминанием они все глубже входили в его плоть и кромсали на кусочки.
– Я не хотел этого делать, – Макс залпом осушил рюмку и плеснул еще. – Но я убил. И как бы ни раскаивался, человека уже не вернуть. Мне грозила колония, я признавал свою вину и собирался понести наказание. Только мать жалко было. Совсем же на работе загнется, а без денег вообще концы отдаст. Помочь некому. Муж алкаш, сын – преступник, дочь, считай, маленькая… Я не знал, как смотреть ей в глаза. Я не знал, как смотреть в глаза родственникам того, кого я убил. Хотя мужик тот шишкой был, каким-то депутатом. Так что вляпался я по самое не хочу. И сидел бы приличный срок, если бы ни одно «но». И это «но» зовут Николай Владимирович. Он сделал все, чтобы меня оправдали и взял в свою группировку. Как позже выяснилось, этого политика давно хотели убить, только никак не получалось, постоянно что-то мешало. А время поджимало. Этот тип был серьезным конкурентом Николаю Владимировичу… Сколько сил и денег было вложено, чтобы избавиться от злейшего врага. А тут какой-то юнец одним движением руки решил все его проблемы. Он предложил помощь… Я не смог отказаться. Да и выбора мне не дали. Началась совсем другая жизнь… Из всех известных группировок наша – единственная, которой удалось так долго продержаться. Сейчас мы легализовались и по бумагам обычные бизнесмены. А Николай Владимирович по-прежнему у руля. У него очень крупный международный бизнес, он живет заграницей и контролирует нас, можно сказать, извне. А я – его правая рука. У нас, как ты поняла, закрытая группировка. Мы редко берем новичков, только, если можно так выразиться, по рекомендации. Я очень хотел, чтобы ты осталась с нами, Алина. Поэтому и устроил проверку, чтобы убедиться, что тебе можно доверять.
Я молчала, переваривая услышанное. Пыталась понять его, но не могла. Наконец, когда удалось осмыслить его последние слова, задала давно волнующий меня вопрос:
– А если бы я не прыгнула тогда, а забрала паспорт и ушла? Ты бы отпустил?
Макс не задумываясь ответил:
– Конечно, нет. Я тебя никогда не отпущу, Алина.
Голос такой серьезный и взгляд исподлобья, от которого мурашки по телу бегут. Даже не знала, радоваться его словам или нет. С одной стороны, хорошо, что так зацепила его, а с другой… Я понимала, что уже никогда не смогу устроить свою жизнь отдельно от него. Куда бы ни пошла, что бы ни сделала, все будет под его контролем. И я должна подчиниться… Так себя убеждала. Не хотела признавать, что сама давно уже к нему привязана. Крепко-накрепко. Красной шерстяной нитью. Словно магией какой-то с ним соединена. Даже если и хотела бы – все равно не вырвалась…
– Мне… Мне теперь опять нужно будет выполнять какие-то поручения? – спросила, чтоб перевести тему. Хотя этот вопрос мучил меня не меньше предыдущего.
– А как ты хочешь? – лукаво прищурился он.
Я набралась наглости и сказала:
– Хочу, чтобы в список моих заданий входил только ты.
А он в ответ лишь хитро приподнял бровь.
***
Сердце больно защемило, когда дверь квартиры захлопнулась. Опять минуты безграничного счастья остались за этими толстыми стенами. Там мне было хорошо и спокойно. А что будет в доме Ворона – оставалось только гадать. Несмотря на его благосклонность, я не расслаблялась и все время была начеку. Да, я поддразнивала его, разжигала интерес, немного провоцировала, а в глубине души все равно побаивалась. И хоть он приоткрыл передо мною завесу своего прошлого, я понимала: страсть не может быть бесконечной. И если он не шутил, когда сказал, что никогда меня не отпустит, – а он явно не шутил – то что будет потом, когда страсть погаснет? Что он сделает со мной? Боялась даже думать об этом. Поэтому я жила сейчас. Одним моментом. И использовала все возможности, которые мне подворачивались, чтобы поддерживать в нем интерес. И, конечно, главным моим козырем была внешность. А также умение ее подчеркнуть.
Хоть Ворон и подшучивал, я все равно набрала целый ворох своих нарядов и обуви. Пусть думает, что я привязана к безделушкам, на самом деле мне хочется быть красивой. И не только для него, но и для себя. Ведь живем один раз. Моя жизнь может оборваться в любой момент, так пусть я буду во всеоружии. Может, вы не поймете меня, потому что не знаете, каково это – жить среди убийц, воров и мошенников. Сегодня они тебе улыбаются, а завтра могут вставить нож в спину. Я понятия не имею, сколько мне осталось, но хотелось провести этот отрезок жизни красиво…
Когда приехали, Макс ни слова не сказал. Вышел из машины, на ходу доставая мобильный, и по привычке поднялся на второй этаж. А я, подхватив пару вешалок с платьями, направилась в свою комнату. Хорошее настроение исчезло без следа. В голову в который раз закралась мысль, что я ничего для него не значу. Говорит, что не отпустит, но при этом приходит только тогда, когда ему нужно. В остальное время я ему не нужна. Даже с вещами не помог! Скрипнув зубами от досады, я закрыла дверь и со злостью бросила платья прямо на пол. Потом немного остыла и принялась хозяйничать. Вынула из шкафа все вещи, освободила все полки, потом принялась раскладывать свою одежду. Это бестолковое занятие помогло немного отвлечься от грустных мыслей. Правда, ненадолго. Потому что вскоре в комнату заглянул Макс. Он все-таки притащил чемоданы и, поставив их на пол, огорошил новостью:
– Мне нужно срочно уехать.
– Прямо сейчас?
– Да.
– Надолго?
– На пару дней точно.
Я охнула и опустилась на кровать.
– Какие-то дела?
– Командировка.
– У бандитов бывают командировки? – фыркнула я.
Он так посмотрел, что дрожь прошла по телу.
– Прости.
– Сам не ожидал. Николай Владимирович дернул, надо одно важное дельце решить.
– Что ж, удачи, – мрачно бросила я.
– Будешь скучать? – шепотом спросил он, наклонившись к моему уху. Горячее дыхание защекотало шею, кожа стала чувствительнее в сотню раз.
– Очень, – честно ответила.
Его машину, выезжающую за ворота, я провожала взглядом, затуманенным от слез. Он сказал, что все будет хорошо, чтобы я не думала киснуть и даже оставил мне в распоряжение своего шофера. Но я не была уверена, что захочу куда-нибудь поехать в ближайшее время. То, что по дому снуют братки, не давало мне покоя. Мне казалось, что они что-то задумали и нужно быть начеку. Ох, как же я была близка к правде!
***
Ближе к полуночи до меня донесся громкий смех и такая же громкая музыка. Стало не по себе, когда поняла, что бандиты устроили себе праздник прямо в гостиной. Я наблюдала за ними из-за приоткрытой двери: выгляну на полминуты, потом около часа сижу, подперев дверь тумбочкой. Потом опять выгляну и снова спрячусь. Братки распивали алкоголь, который любезно подносили полуобнаженные девушки-официантки, курили прямо в доме и так, что дым стоял столбом. Неприятный смех заглушал музыку, а в дальнем конце гостиной извивалась девушка на шесте. Странно, кажется, раньше его там не было…
В который раз отошла от двери и шумно вздохнула. Прошло почти два часа, но музыка не стихала. Верзилы вели себя все развязней, уже откровенно зажимали по углам бедных официанток, а девушка на пилоне все еще танцевала. Аллигатор не сводил с нее жадных глаз. А я не сводила взгляда с него. Какое-то тревожное чувство пожирало изнутри. И ведь если что-то случится, я даже не смогу себя защитить! Ворон хоть бы оружие какое-нибудь оставил!
Сидеть в комнате было просто невмоготу. Дождавшись, пока часть братков разбредется по комнатам, я незаметно проскользнула на второй этаж и дернула дверь кабинета «босса». К моему удивлению, она оказалась открытой. Медленно вошла и с опаской осмотрелась. Никого. Сердце билось так громко, что, казалось, заглушало музыку. Кое-как справившись с волнением, я бросилась к столу и стала открывать ящики. Минут через пять нашла то, что искала: пистолет Макса. Видимо, это запасной. На днях видела, как Аллигатор проверял наличие патронов в обойме, как заряжал свою пушку. Недолго думая, я сделала то же самое. Наверное, это нетрудно: снять пистолет с предохранителя и нажать на эту штучку… Главное, попасть в цель. Если кто-нибудь пристанет – я за себя не отвечаю, выстрелю сразу, даже глазом не моргну! Нервы и так на пределе. Устроили тут притон! Да если бы Макс видел все это… При мысли о нем я обозлилась еще больше. Когда уезжал, даже не подумал, что со мной может что-то случиться! Пожалуй, он слишком уверен в этих гориллах. А я – нет. Но с пистолетом все-таки гораздо спокойней.
– Ну, удачи! – пожелала я самой себе и спрятала оружие в карман джинсов.
Глава 14
На обратном пути мне никто не встретился. Юркнула в комнату как раз в ту минуту, когда в гостиную вернулись братки, уже изрядно выпившие. А еще через несколько минут музыку приглушили. Осторожно выглянула в щель и увидела непристойные сцены, от которых тошнота подкатила к горлу. Похоже, все грязные фантазии Аллигатора наконец-то осуществились. И, судя по всему, официантки не против. Но где же сам крокодил? Превозмогая отвращение, я открыла дверь и посмотрела туда, где недавно танцевала стриптизерша. Ни ее, ни самого братка нигде не было. Хм, все с ними понятно. Я уже собиралась вернуться к себе, как вдруг услышала:
– Пустите! Мы так не договаривались!
Женский крик. Где-то поблизости. Машинально приложила ладонь к джинсам и ощутила пистолет. Стало чуть спокойнее. Решившись, я направилась в соседнюю комнату.
– А как мы договаривались? – донесся до меня голос Аллигатора.
– Что я исполню парочку номеров, получу деньги и уеду! – чуть ли не плача, ответила девушка. – Пожалуйста, не трогайте меня! Я не хочу!
– Да что ты из себя целку строишь? – разозлился крокодил. – Только что ноги до ушей задирала и задницей крутила, а теперь монашку изображаешь! Ноги раздвигай, кому сказал, и заткнись уже!
– Нет, не надооо… – а вот это уже были рыдания.
Я ворвалась в комнату в тот момент, когда стриптизерша отчаянно попыталась оттолкнуть огромную тушу Аллигатора, а тот, выйдя из себя, ударил ее по щеке.
– Отпусти ее, эй, слышишь? – сказала я, постаравшись придать голосу твердости. Но из-за рыданий девушки Аллигатор, похоже, меня не услышал. С силой разорвал ее кофточку и ударил еще раз.
– Отпусти ее! – еще громче потребовала я. – Немедленно!
Наконец этот громила меня услышал. Недовольно встал и повернулся, а ужасно напуганная девушка забилась в угол. Как когда-то я…
– Че надо? – неприветливо спросил Аллигатор. – Хочешь присоединиться?
– Хочу, чтобы ты оставил ее в покое.
– Какого хрена я должен тебя слушать?
– Должен, потому что я тоже состою в группировке.
– И че?
– А то. Эта девушка мне нужна. И я прошу тебя ее отпустить.
Не обращая внимания на его злобный взгляд, я подошла к танцовщице и подала ей руку. Бедняжка плакала, не переставая, и дрожала, как от озноба. Стоило на секунду притихнуть, как она бросала испуганный взгляд на Аллигатора и опять начинала реветь. Я словно видела себя со стороны и прекрасно понимала ее чувства. Тогда меня спас Ворон. А эту девушку выручу я.
– Пойдем, – я помогла ей подняться и потянула за собой к двери.
– Ты не охренела?! – взревел Аллигатор и, обойдя нас в два шага, остановился на пороге. – Ты будешь мне указывать, с кем кувыркаться, а с кем нет? Не зли меня, крошка. Не зли, а то пожалеешь!
– Что у тебя с памятью? Ты забыл, что сказал Ворон?
Неподдельная ярость сверкнула в его глазах. Схватил меня за шиворот, и я буквально увидела в них свое отражение.
– Ты играешь с огнем, куколка. Я могу прямо сейчас, в этой комнате, поиметь тебя на полную катушку, а Ворон никогда об этом не узнает. И никто из братков даже не пикнет.
– Хочешь тронуть то, что принадлежит главарю? Будешь так рисковать ради какой-то стриптизерши?
Наши взгляды скрестились, как мечи на поединке. С минуту шла молчаливая борьба. А потом Аллигатор резко отпустил меня и скрипнул зубами. Я обняла дрожащую девушку за талию, и мы побрели в соседнюю комнату. Напоследок в мою спину полетели слова:
– Ты мне за все ответишь!
Я усмехнулась. Пистолет приятно оттягивал карман, придавал уверенности. И даже Аллигатор меня больше не пугал. Когда шли мимо гостиной и натыкались на бесстыжие парочки, танцовщица испуганно всхлипывала и до боли сжимала мою руку. Наконец доковыляли до спальни. Я закрыла дверь и прислонилась к ней спиной, а обессиленная девушка села прямо на пол и, закрыв лицо руками, снова заплакала. Я смахнула испарину со лба и сказала:
– Ну все, хватит реветь, никто тебя не тронет. Давай лучше знакомиться. Меня зовут Алина. Представь себе, я живу с этими животными бок о бок и, как видишь, научилась защищаться. Так что давай, бери себя в руки и рассказывай, как ты здесь очутилась.
Но вместо ответа девица лишь вздохнула:
– Я тоже хочу себе пистолет.
– Ну, это не мой… – замялась я. – Я его одолжила.
– Жаль. С такими тварями без оружия никак нельзя.
Стриптизерша пересела на краешек кровати и поправила порванную кофточку. Только это мало помогло: одежда уже не годилась для ношения и больше напоминала рваные тряпки. Да и вид у бедолаги был, мягко говоря, не очень: под глазом назревал синяк, на руках и шее виднелись синяки и царапины. Крашеные черные, слегка вьющиеся волосы, достающие до плеч, растрепались, тушь поплыла, яркая помада размазалась по лицу. Да, хорошенько Аллигатор ее потрепал.
– Ах да, я Ксюша. В общем, работаю я в одном ночном клубе… Ну как работаю. Танцую там. С неделю где-то. Еще толком не знаю, что к чему. Место престижное, публика собирается приличная, ну и, сама понимаешь, зарплата немаленькая. Конечно, я, когда сюда переезжала, надеялась найти нормальную работу, только без образования и опыта меня не взяли, а таскать тяжести или постоянно сидеть на телефоне совсем не хочется. Вот и пошла работать на пилоне… До этого Pole dance рассматривала как хобби. В общем, сначала все шло неплохо. А вчера начальница подошла ко мне, обняла за плечи и как-то подозрительно мягко сказала… Хотя она стерва еще та – я уже тогда должна была заподозрить неладное! Так вот, сказала, что есть хорошая подработка, где щедро заплатят, все пройдет цивилизованно и прилично, в одном загородном особняке. Я, конечно, заинтересовалась. Деньги лишними не бывают, тем более, квартиру съемную надо оплачивать да и жить как-то… Правда, я удивилась, что клиент выбрал только одну меня… Но начальница уверяла, клялась всеми богами, что знает заказчика и давно с ним работает. Что девочки наши чуть ли не дерутся за этот заказ, а мне типа повезло, что именно меня выбрали. Вот и поехала. А тут, оказывается, одни мужики, еще и бандиты. А этот такой громила, кошмар, он чуть меня не раздавил! Господи… – Она закрыла лицо руками и всхлипнула. – Если бы не ты, на мне бы живого места не осталось! Он бы мне все порвал…
Я присела рядом с ней.
– Ну, теперь будешь думать, прежде чем соглашаться на такие подработки.
– Шутишь? Я в этот клуб больше ни ногой! Буду опять что-то искать, если найду… Завтра за квартиру платить, а нечем. Не думаю, что этот громила мне заплатит…
– Что, все так плохо? А откуда ты?
Ксюша опустила глаза и замолчала. Ее трясло. Причем еще сильнее, чем раньше. Я не понимала, в чем дело. Вроде бы задала обычный вопрос, почему она так реагирует?
– Эй, ты чего? – дотронулась до нее, а она вздрогнула, как от разряда тока. – Я что-то не то спросила?
– Прости, просто… неприятные воспоминания… – Ксюша смахнула злую слезинку. – Понимаешь, мои родители погибли в автокатастрофе, когда мне было пятнадцать. И меня долго мучило чувство вины перед ними. Они так мечтали, что я вырасту хорошим, воспитанным и порядочным человеком. А я стала распутной девкой, развязной, бесстыжей… Которая крутит задницей перед такими как этот Аллигатор, – она закрыла лицо руками и немного помолчала. Как будто набиралась храбрости, чтобы продолжить: – Развязные и бесстыжие, да. Я отзывалась так о всех, кто, по моему мнению, занимался чем-то предрассудительным. Мои родители на таких вешали ярлыки, поэтому по максимуму ограничивали мое общение со сверстниками. Я росла в полной изоляции, как тепличный цветок. Общалась только с теми, кого они для меня тщательно отбирали, только из хороших семей, потому что остальные – не для меня, слишком распущенные, пошлые. Мне всегда не хватало общения, детского коллектива. Почти все свободное время я проводила с родителями или играла сама с собой. А потом они умерли, я осталась совсем одна и… столкнулась с суровой реальностью. Через пару лет квартиру прибрала тетка, которая была моей опекуншей, я фактически осталась на улице. Абсолютно не приспособленная к жизни, ничего толком не умеющая… Мне пришлось опуститься на самое дно, чтобы выжить, но чего мне это стоило! Я оказалась среди всех этих «отбросов», как называл их папа, бессовестных и распущенных, и думала, что сойду с ума. А потом поняла: а кто я, собственно, такая, чтобы их осуждать? Порицать то, чем они занимаются? Я ведь не знаю, почему они сбились с пути, поэтому не имею право судить их. Сколько раз встречала тех, кто танцует стриптиз, кто работает в секс-индустрии, и знаю, что многие не от хорошей жизни начали таким заниматься. А еще я сделала открытие, которое не просто удивило, оно повергло меня в шок… Сколько раз родители убеждали меня, что это плохие люди, что в них нет ничего человеческого, твердили, чтобы не вздумала даже с ними разговаривать и всегда смотрела свысока. А я, когда очутилась среди них, сделала другие выводы.
– Какие? – заинтересовалась я.
– Оказывается, даже на самом дне есть поддержка, дружба и бескорыстие. Такие люди могут быть чище душой, чем те, кто считает себя праведными. Праведному легко делать добрые дела, это уже входит в привычку, а тому, кто барахтается во всей этой грязи сделать что-то хорошее – настоящий подвиг. Но, знаешь, некоторые способны на подвиги. Помогают. Сострадают. Смиряются. И это… это настоящее чудо. – Она вымученно улыбнулась и дотронулась до моей руки. – Вот как ты сегодня. Казалось бы, разве может быть добро среди оргий, разврата и преступности? Оказывается, может. Жизнь не перестает меня удивлять.
– Да уж. А ведь первым в рай попал разбойник, – весело подмигнула я. – Так что еще не все потеряно.
– Ты думаешь, мы когда-нибудь выберемся из этой грязи?
– Выберемся, – уверенно сказала я, дотронувшись до ее плеча.
– Я так рада, что познакомилась с тобой!
Мы обнялись, как давние подруги, и проболтали до самого рассвета. Не заметили, как стихли стоны и музыка за стеной, как разошлись довольные братки и явно уставшие официантки. Ну и ночка! Я ее не скоро забуду. Когда Макс был здесь, он не позволял устраивать такие мерзости. Видимо, эти верзилы воспользовались шансом и оттянулись по полной. Хм, для меня же лучше. Не будут пожирать взглядами и жаловаться, что у них неделю не было бабы.
Ксюша уснула прямо на моей кровати. А ко мне сон не шел. Ходила по комнате и думала об Аллигаторе. А ведь он мой самый опасный враг. Сколько раз я ему уже перешла дорожку? Кажется, сегодня он всерьез наточил на меня зуб. Как бы не придушил голыми руками в каком-нибудь укромном месте… Ох, поскорее бы Макс вернулся!
Хм, если его еще пару дней не будет, я запросто могу попросить шофера отвезти Ксюшу домой. Но как она оплатит съемное жилье? Аллигатор не даст ей денег. Ух, как же меня достали эти бандюки! Устроили тут… Сжала кулаки от злости. Да если бы Ворон не вел себя так жестко с ними, они бы просто сели на голову! Небось утраивали бы такие «посиделки» каждый вечер.
Ладно. Как помочь этой бедолаге? Ну не пойдет же она на улицу? Оглянулась и посмотрела на нее спящую. Она лежала, подложив под щеку ладони, и чему-то улыбалась во сне. Не знаю, почему, но я ей верила. На каком-то интуитивном уровне. Чувствовала, что должна помочь. А почему так, почему должна, не понимала.
Мысли спутались, меня начало клонить в сон. Уже засыпая, я услышала звук мотора. Кажется, кто-то приехал…
