Тата Златова
Ты пойдешь со мной!
Глава 1
– Что-то задерживается твой ненаглядный, – мужчина, назвавшийся Аллигатором, схватил за руку так, что чуть не сломал мне пальцы. Я проглотила соленый ком и неуверенно произнесла:
– Он сейчас придет… Он никогда не опаздывает…
Осторожно освободила локоть из стальных пальцев этого громилы и на всякий случай отступила на шаг. Сердце колотилось как бешеное. Оно было готово выпрыгнуть из груди при одной мысли, что Антон не приедет. Что будет, если он не появится? Меня убьют? Обвела взглядом зал и заметила еще двух амбалов. О да, эти могут. Пришибут, даже глазом не моргнут! Ох, лучше не думать о плохом… Время есть, до начала церемонии бракосочетания еще десять минут. Десять долгих минут! Я мысленно начала отсчитывать каждую секунду. Раз, два, три… Антон не появлялся… Тоже мне, жених, называется! Обещал забрать, в итоге позвонил и сказал, что не сможет объехать пробку. Пришлось, как идиотке, тащиться сюда самой! И что в итоге? Вместо конфетти и радостных возгласов друзей меня встречает грозный качок, от одного взгляда которого внутри все холодеет! Что же Антон такого натворил, почему его ищут эти верзилы? И куда смотрит персонал загса, почему их так легко впустили? Пусть никого и не трогают, зато пугают одним своим видом!
Аллигатор раздраженно стукнул пальцем по циферблату наручных часов, но я лишь пожала плечами. Вернее, нервно передернула, так как нервы превратились в натянутые канаты.
Наконец дверь открылась. Гости замерли в ожидании, а я затаила дыхание. Пожалуйста, пусть это будет он, мой жених, мой любимый мужчина, который обязательно все решит! Увижу его – сразу успокоюсь и перестану дрожать. Он зайдет в зал, обнимет и объяснит, почему эти головорезы твердят про какие-то долги и говорят, что свадьбы не будет.
Когда увидела в дверном проеме знакомое лицо, бросилась навстречу со всех ног. Пожалуй, слишком быстро. Не знаю, как так получилось, но я запуталась в платье и полетела на пол. Вернее, думала, что полетела. В последний момент меня подхватили чьи-то уверенные руки, и я оказалась прижата к сильному мужскому телу. Мгновенно почувствовала запах дорого парфюма, смешанного с табаком. С ноткой чего-то первобытного, грубого, непредсказуемого… Медленно подняла голову и встретилась с наглым, оценивающим взглядом. Отметила густые темные волосы, чувственный изгиб губ, волевой подбородок. Крепкие руки так сильно и уверенно сжимали талию, что мне стало трудно дышать. Даже неловкость почувствовала и смущение. На собственной свадьбе обнимаю какого-то незнакомца. Точнее, даже не пытаюсь вырваться из чужих объятий, а мужчина не торопится меня отпускать. Стальная хватка. Жгучий взгляд. От него веет какой-то мощью.
Я попыталась оттолкнуть наглеца, но на его губах лишь мелькнула провоцирующая ухмылка, от которой на лбу мгновенно выступила испарина, а во рту пересохло. Быстро переведя взгляд на Антона, я вздрогнула.
Он мало напоминал счастливого жениха. Костюм висел и был похож на нечто бесформенное, волосы торчали в разные стороны, а затравленный взгляд подозрительно бегал. На лице красовались синяки и кровоподтеки. Да что происходит, черт побери?! Всхлипнув, я требовательно ударила незнакомца кулаком в грудь, и тот наконец-то меня отпустил.
– Антон! Антошенька! – Я кинулась к жениху, но он резко меня оттолкнул. – Пожалуйста, объясни мне, что происходит?! Что здесь делают эти странные люди? Чего они хотят? Почему у тебя такой вид?
Мой голос сорвался. Антон не ответил. Посмотрел куда-то поверх меня, посмотрел так, словно этот взгляд и был ответ. Я медленно обернулась: за спиной стоял тот самый наглый бандит, в чьих руках я побывала минуту назад. Ничего не понимаю…
– Ты не вернул долг, – сказал он моему жениху, и от его голоса холодок пронесся по коже. Внутри все замерло, окаменело.
– Я пытался… пытался… – истерично закричал Антон и рухнул на пол. Но его истерика не произвела на бандита никакого эффекта. Он только стоял и усмехался. И руки, покрытые татуировками, на груди скрестил. А ошарашенные гости стали недоуменно переглядываться.
– Это что, бандиты? – разнесся шепот. – Может, полицию вызвать? А вдруг они здесь всех перестреляют?
А с моих губ сорвалось:
– Долг? Какой долг?
Вместо того, чтобы внятно ответить, Антон продолжал дергать себя за волосы и нести что-то маловразумительное. Тяжелый взгляд прожег спину и, набравшись храбрости, я снова обернулась. Задрала голову вверх, чтобы посмотреть бандиту в глаза. От волнения на шее запульсировала жилка. Я постаралась придать голосу твердости и, кажется, у меня получилось.
– Может, вы мне объясните, что происходит? О каком долге идет речь?
Незнакомец прищурился.
– Твой жених нам задолжал, – спокойно, не отводя взгляда, пояснил он. – Поэтому с сегодняшнего дня мы забираем весь его бизнес и всю недвижимость. И пусть спасибо скажет, что с землей его не сравняли.
– Что?
Ощущение, будто меня ударили под дых. Грудную клетку сдавила паника. Дыхание перехватило.
– Что слышала! – огрызнулся Аллигатор и, повернувшись к гостям, сообщил:
– Свадьба отменяется. Все свободны!
– Как… как отменяется?
Это просто кошмарный сон. Я кусала губы и щипала себя за бок. Сейчас проснусь, и все исчезнет. Весь этот ужас исчезнет, как и самодовольная физиономия этого наглеца, который продолжает бесцеремонно меня рассматривать.
– Все, крошка, можешь снимать свое свадебное платье, – словно прочитав мои мысли, сказал он.
Минуты спустя гости разошлись. А я стояла посреди зала в полной растерянности. Бандит отошел, и я оказалась напротив огромной зеркальной стены, в которой отражался бьющийся в истерике Антон. Перехватив мой взгляд, он хрипло закричал:
– Алина, малышка, прости! Я не мог рассказать!
Я продолжала стоять как оглушенная. Я жила с этим человеком пять лет, кроме него, у меня больше никого нет. И так же, как и он, я лишилась жилья и средств к существованию.
– Знаю, ты без меня пропадешь, – Антон все еще надрывался. – Тебе некуда пойти, но я ничего не могу сделать…
Его слова доносились как сквозь толщу воды. Я не шевелилась. Мышцы спины затекли, но я не могла сдвинутся с места. Не могла стряхнуть оцепенение. Упрямо отказывалась признать, что осталась без жениха и на улице. За пару минут из довольной жизнью принцессы превратилась в нищую золушку. По одному лишь щелчку пальцами…
Стоп. Щелчок…
Я отчетливо слышала этот звук. Медленно, словно кукла, повернулась и встретилась с уже знакомым наглым взглядом. Мне бы не смотреть в эти темные глаза, проникающие в самую душу, но они словно гипнотизировали.
Мужчина действительно щелкал пальцами, в такт ударам моего сердца, и этот звук меня жутко раздражал.
– Хватит! – закричала так, что в ушах зазвенело. – Вы сорвали мою свадьбу, сделали жениха нищим! Вы разрушили мою жизнь!
Он и не думал раскаиваться. Наоборот, продолжал скользить по мне оценивающим взглядом. Так нахально, будто хотел раздеть. А я густо покраснела, осознав, что лиф свадебного платья вырезан чересчур глубоко. Откуда-то сбоку раздался гнусавый голос:
– Девку куда? Пацанам?
Бандит помедлил с ответом.
– Отпустить.
– Отпустить? – у Аллигатора вытянулась физиономия. – А смысл? Идти ей все равно некуда, мы все пробили. Считай, бомжиха. Никому на фиг не сдалась. А нам очень даже пригодится.
Мой пульс зашкаливал. А в висках так больно запульсировало, что изо рта невольно вырвался стон. Видимо, этот наглец, минуту назад щелкающий пальцами, здесь самый главный, значит, от него зависит моя дальнейшая участь. Мерзость какая. Как будто я вещь, а не человек, и сама не могу принять решение! Я уже собралась было возмутиться, но меня опередили.
– Эй, ты, как тебя там, – бандит с презрением обратился к моему жениху.
Тот поднял голову.
– Отдашь ее мне?
Я перестала дышать, ожидая ответа. Странно, что он вообще о чем-то спрашивает. Такие, как правило, берут без спроса. Видимо, хочет меня понервировать. А Антон даже не помешкал, сразу кивнул.
– Отдам.
И это его слово, сказанное с такой легкостью, будто речь шла о безделушке, а не о любимой женщине, оно повергло меня в шок. Оказывается, это так просто – взять и передать меня чужому мужчине. Наглому, беспринципному, грубому. Антон словно пощечину влепил. Со всей силы. Наотмашь. Не щадя. Я готова была расцарапать ему лицо, но братки скрутили ему руки и куда-то увели. А бандит жестко сказал:
– Пойдешь со мной.
Я в ужасе отступила на шаг.
– Вы что, с ума сошли? Я никуда не пойду!
– Пойдешь. Твой жених тебя отдал. Мне. Так что учти, теперь ты – моя собственность и будешь делать все, что я скажу, – отчеканил он твердо, а мне стало нечем дышать…
Глава 2
Мое сердце замерло, когда вышла из загса и увидела, как Антона грубо затолкали в машину и увезли неизвестно куда. Я подумала, что мне сейчас так же, как и ему, скрутят руки и силой затащат в салон. С опаской покосилась на мужчину, который минуту назад заявил, что забирает меня с собой. Он уверенно и с каким-то холодным спокойствием прошел к черному автомобилю, припаркованному неподалеку, и открыл мне заднюю дверцу.
– Залезай, – не просьба – приказ. Мне надо бы повиноваться, но возмущение пересилило страх, и я выпалила:
– Я… я не хочу! – и решительно вздернула подбородок. Бандит лишь усмехнулся в ответ.
– Ты че, совсем? Никто тут с тобой панькаться не будет! Вперед! – раздраженно сказал Аллигатор и хотел было схватить меня за локоть, но, перехватив взгляд главаря, только бессильно сжал кулак.
– Можешь пересесть к браткам, если хочешь, – главарь, он же тот, кому меня отдали, сопроводил свои слова презрительной ухмылкой. Я глянула на соседнюю машину, увидела в салоне квадратные лица и поежилась.
– Слушайте, я не вещь, чтобы меня забирать…
– Заткнись и делай, что говорят! – снова влез в разговор Аллигатор, а мне захотелось огреть его чем-то тяжелым. Откуда он только взялся на мою голову! Злость придала сил. Улучив момент, я бросилась бежать, но уже через несколько секунд меня схватили цепкие руки.
– Не лезь на рожон! – пригрозил Аллигатор и потащил обратно к машине. Главарь, не церемонясь, втолкнул меня в пахнущий кожей салон, а сам сел за руль. Я посмотрела в зеркало заднего вида на его бесстрастное лицо с жесткими чертами, и закусила губу, чтобы не зареветь. Антон… Как он мог! Вот так взять и отдать меня бандиту! В голове не укладывалось. Мне казалось, эти пять лет, которые я с ним жила, самые прекрасные в моей жизни, что эта эйфория, это счастье будут длиться вечно… Ага, черта с два! Все закончилось, толком не начавшись. Вместо того, чтобы развлекаться на собственной свадьбе, я сижу в грязном подвенечном платье в чужой машине и жду, пока меня отвезут неизвестно куда. Антон все потерял, а меня вручил этому преступнику как трофей! Вот так легко предал и продал, как какую-то поделку!
Мои мысли прервал резкий голос:
– Макс, держи. Документы ее, – усевшийся на переднем сидении Аллигатор передал «моему» бандиту тонкую синюю папку. Разглядев свой паспорт и телефон, я похолодела. А главарь, вернее, Макс, его же так зовут, даже не взглянул на них. Небрежно бросил папку в бардачок и завел мотор. Не прошло и минуты, как автомобиль тронулся с места. Я с грустью посмотрела на дорогу. Слезы застилали глаза. В сознании кадрами пронеслась вся моя жизнь.
Неприветливый детдом, живущий по своим законам. Жестокие дети, так и норовящие ударить или что-нибудь отобрать. Первые синяки и первые слезы. Вспомнилось, как сидела на шатком стуле, поджав под себя ноги и смотрела в окно, на собирающиеся в ручейки капли дождя и чувствовала жгучую ненависть. К себе, к окружающим, но в первую очередь, к родителям, которые меня бросили. Вышвырнули из своей жизни, как надоевшего котенка, как сломанную игрушку, как мусорный пакет. Мне сказали, что они написали отказную в роддоме. Сама я их никогда не видела. Смотрела на струи дождя и размазывала слезы ладошкой. Да, я их ненавидела. Зачем тогда вообще родили, если я оказалась им не нужна? И ведь не пришли ни разу, не проведали, не раскаялись… Помню, как с нескрываемой завистью наблюдала за детьми, держащими за руку своих мамочек. За тем, как они заливались смехом, ели мороженое и кормили голубей. Мне хотелось подойти и спросить: «Чем вы лучше меня? Почему у вас есть родители, почему вы счастливы, а я так страдаю?!» Но я лишь молча смотрела на них. Исподлобья. С ненавистью. Мамочки чувствовали это, поэтому старались увести своих чад подальше, сторонились меня, опасливо оглядывались…
Детство – это то, что я не люблю вспоминать. То, что раздирает душу на куски и гвоздями вбивается в кости, причиняя невыносимую боль.
Я выросла. Я пережила тот кошмар. Я выстояла. Встретила Антона. Меня манила красивая жизнь, меня манил он, со своими деньгами и связями, меня манили яркие витрины и огни больших городов, элитные вина и дорогие духи. Я считала, что заслужила все это, потому что пережила слишком много страданий… Антон вытащил меня из грязи в эту красивую жизнь… И сейчас снова бросил в эту грязь… Я осталась один на один с неизвестными мне мужчинами, не внушающими никакого доверия, заставляющих каждую клеточку моего тела трепетать от страха… И пока не поздно, я должна выбраться из этого болота. Хотя бы попытаться.
– Остановите машину! – закричала что есть сил. – Остановите, мне нужно выйти!
Макс даже не шелохнулся. Только сильнее стиснул пальцами руль.
– Вы слышите?! Выпустите меня немедленно!
– Рот закрыла! – гаркнул Аллигатор, его лицо перекосилось от злости.
– Я не хочу никуда с вами ехать! Если вы сейчас же не остановитесь, я выпрыгну из машины на ходу!
Наивная. Дернула дверь и с ужасом поняла, что она заблокирована. Этого следовало ожидать, ведь я еду в иномарке, здесь есть такая функция.
Аллигатор рассмеялся, а я стиснула зубы в бессильной ярости.
– Угомонись, малышка. Никуда ты не пойдешь, – спокойно сказал Макс. – Сейчас поедем ко мне, а дальше разберемся, что с тобой делать. Все зависит от твоего поведения, – поймала в зеркале его довольную усмешку, и дыхание перехватило.
С этого момента я поняла, что никто меня никуда не отпустит. Теперь моя жизнь в руках этого самодовольного, наглого бандита. Даже в своих самых худших кошмарах я не могла такого представить…
***
Не знаю, сколько времени прошло. Всю дорогу смотрела в окно и думала. Даже не замечала, что творится за тонированным стеклом. Какое-то безразличие напало. Апатия. Очнулась только тогда, когда автомобиль въехал на частную территорию. Ворота открылись, пропуская машину в просторный двор.
– Приехали, – бросил мне Аллигатор через плечо.
Я завертела головой. Серый трехэтажный особняк, высокий глухой забор, нашпигованный видеокамерами, а кругом – лес. Молчаливый и равнодушный. Значит, мы где-то за городом. Соседних домов не видно, зато видно огромных собак, от которых сердце сразу ушло в пятки. К таким не то что приближаться, даже смотреть опасно. Сколько себя помню, всегда боялась овчарок. Вот и сейчас, как только их заметила, почувствовала, как меня зазнобило.
– Че трясешься? Страшно? – хохотнул Аллигатор. – Правильно. Мы тут всю неделю без баб сидим, так что будешь нас развлекать. Если хорошо себя покажешь, сохраним тебя до следующего раза. Даже выделим место в чулане.
Я поежилась от его слов. И взгляд мне его не понравился. Похотливый, дерзкий, липкий, кажется, что от него на теле осталась слизь. Отвернулась, чтобы не показывать отвращение. Почувствовала, как слезы подступили к глазам, но упрямо сжала зубы. Не дождутся! Меня отдали самому главному из них. И без его разрешения эти мерзкие братки меня не тронут. По крайней мере, хотелось в это верить. Наверное, мне лучше держаться поближе к «своему» бандиту. Уж лучше с одним, чем с десятью… Или их больше?
– Ворон, а че с фраерком-то делать? – спросил Макса Аллигатор. Я поняла, что речь идет о моем женихе.
– Пока ничего, – ответил бандит, а потом повернулся ко мне. И в низком, уверенном тоне послышались повелительные нотки. – Выходи.
Если голос Аллигатора резал слух, то этот наоборот, был приятный, с едва уловимым бархатным оттенком. Опустив глаза, я молча вышла из салона. От свежего хвойного воздуха закружилась голова.
– Где мы? – спросила машинально, на что Ворон ухмыльнулся:
– Какая разница?
– Слушай, на кой она тебе вообще сдалась? – бесцеремонно влез Аллигатор и оглядел меня похабным взглядом. – Согласен, буфера у нее зачетные, но лучше бы отдать ее пацанам, как благодарность…
– Сам разберусь, что с ней делать, – отрезал Ворон и направился в дом. Я послушно засеменила следом, стараясь держаться подальше от этого мерзкого типа, которого все называли Аллигатором. Прозвище полностью соответствовало его внешности: вытянутое лицо очень напоминало морду этой рептилии. А вкупе с наголо бритой головой и крупным телом его наружность внушала ужас.
Макс шел так быстро, что я едва поспевала, а он даже не смотрел на меня. Направился к лестнице и скрылся на втором этаже. А я замерла в нерешительности, не зная, куда идти. За ним или здесь подождать? Но думала я недолго. Как только наверху хлопнула дверь, ко мне подскочил Аллигатор и, схватив за волосы, потащил в какую-то комнату.
– Пусти! – хотела закричать, но из груди вырвался жалкий всхлип.
– Заткнись! Я не отрезал тебе язык только потому, что он еще может поработать!
Бандит был настолько зол, что даже воздух в комнате сгустился, стало тяжело дышать. Больно впившись пальцами в плечи, он резко бросил меня на пол и начал торопливо расстегивать брюки.
– Я тебе не Макс, церемониться не буду, – презрительно выплюнул. – Сейчас сделаешь мне приятно, а если мне не понравится, я прострелю тебе мозги!
– Ворон сказал…
– Да наплевать, что он сказал! Он мне не указ! Делай, что говорю, или получишь пулю в лоб!
Аллигатор вынул из кармана брюк пистолет и, повертев им перед моим носом, спрятал его в недрах пиджака.
– Че замерла? Давай, работай!
Быстро стащил брюки и остался стоять в одних боксерах, а меня передернуло от отвращения. Медленно поползла к стене, пытаясь потянуть время, надеясь, что Макс вернется. Я не знала, почему была так уверена в том, что он защитит меня. Может, потому что он держался иначе, чем его дружки? В нем не было этой мерзкой пошлости, звериной похоти, он не самоутверждался, унижая других… По крайней мере, у меня создалось такое впечатление.
– Ты оглохла? – рявкнул Аллигатор, но я не сдвинулась с места.
– Работай давай, кому сказал! – потребовал он и начал приближаться, а я – пятиться.
– Пожалуйста, не надо!
Но он не слышал. Снова схватил за волосы и рывком поднял на ноги. Начал грубо срывать с меня свадебное платье, а когда я зарыдала, ударил по щеке так, что я упала на пол.
– И чо он в тебе нашел? За какие таланты привел в свой дом? – Он перешел на нецензурную речь и начал перечислять, что нужно было сделать с таким мусором, как я… Потом наклонился и отвесил мне пощечину. – Подстилка! Ты должна знать свое место!
Он вновь схватил меня за плечи и дернул так, что я ткнулась носом в его живот. В этот момент хлопнула дверь и за массивной спиной Аллигатора раздался ледяной голос:
– Прекрати!
Но тот, похоже, не услышал – слишком увлекся. Приподнял меня за волосы и начал елозить слюнявыми губами по шее и груди, оставляя на коже влажные следы, а меня переполняло отвращение.
– Я сказал, прекрати!
Ворон рявкнул так, что на секунду показалось, стены разлетятся в щепки. Аллигатор дернулся и отпустил. Я же затравленно забилась в угол, пытаясь сдержать слезы. Господи, он пришел, пришел!
– Ты что, совсем оборзел? – с металлом в голосе спросил Макс и в мгновение ока схватил братка за грудки.
– Это ты оборзел! – тот в ярости вырвался. – Какое тебе дело до этой грязной девки? Я хочу оттянуться и снять напряжение. Не мешай.
– Это моя девка, – холодно осадил его Макс. – Моя. А я делиться не привык. Я понятно выразился?
Аллигатор сплюнул прямо на пол и, бросив на меня испепеляющий взгляд, вышел из комнаты. А я сжалась в комок и всхлипнула. Меня все еще преследовал его запах – что-то кислое, перемешанное с запахом дешевых сигарет. Казалось, я пропиталась им насквозь. И стоило лишь вдохнуть – как к горлу подступала тошнота.
– Ты в порядке? – Ворон осторожно поднял меня и оглядел критическим взглядом. – М-да, – недовольно протянул, дотронувшись до моей разбитой губы. Скользнул взглядом ниже, заставив ощутить смущение. Ведь я стояла перед ним в одном нижнем белье.
– Вот что. Иди-ка ты в душ, приводи себя в порядок и спускайся на кухню. Поешь и выпьешь что-нибудь покрепче, подлечишь нервишки. Я пригласил домработницу.
Он подошел к шкафу, стоящему в противоположном углу, по-хозяйски распахнул дверцы и бросил мне мужской махровый халат.
– Прости, женского здесь ничего нет.
Потом уверенно шагнул к выходу и, не сказав больше ни слова, скрылся за дверью. Я сжала халат дрожащими пальцами и всхлипнула, не сдержав слез. Так паршиво мне на душе еще не было.
