Тата Златова
Ты пойдешь со мной!
Глава 21
Я стояла, как вкопанная до тех пор, пока Аллигатор не толкнул меня в спину. Грубо и бесцеремонно. Я не удержала равновесие и почти рухнула на Ворона… Почти, потому что он сделал шаг назад, и я упала прямиком в грязь. От обиды и унижения у меня на глазах выступили слезы. Быстро поднялась и, отряхнувшись, снова посмотрела на Ворона. Может, хоть он объяснит, что здесь творится?!
– Что можешь сказать в свою защиту? – бесстрастно спросил он. В глазах – все те же арктические льды, готовые заморозить до самых косточек, обещающие мучительную и долгую погибель.
– А в чем меня обвиняют? – спросила хрипло и обняла себя руками. Меня трясло, даже пар вырывался изо рта, когда дышала. Он продолжал смотреть, взглядом прибивать и морозить.
– В том, что ты отпустила Антона и передала ему кейс.
– Что?!
Волна возмущения на мгновение разогнала кровь по сосудам, вспенила ее, прогнала невыносимый холод, который исходил от Ворона.
– Я никого не отпускала! И ничего не брала!
– Да че ты тут арапу заправляешь? – разозлился Аллигатор, стоящий за спиной. – Бабок нет! И кренделя твоего тоже! Что, сами по себе испарились?!
– А с чего вы взяли, что это я? Может, кто-то другой все это сделал!
– Все мои люди давно проверены, Алина, – сказал Макс. – Я им доверяю, как себе.
– А мне – разве нет? – накинулась я. – Разве меня ты не проверил? Я не доказала тебе свою преданность?
– Есть факты, Алина. Факты, которые подтверждают, что вчера ты ходила в подвал. И после этого Антошка наш пропал. Не закрутки же ты ходила туда смотреть!
Меня обдало холодом. Я вспомнила, что поверила амбалу и пошла искать Ворона. Значит, меня подставили? Но кто? Я пробежалась взглядом по браткам. Все как на подбор: гладко выбритые, с бычьей шеей, еще и скалятся, как гиены. Как же найти того, кто заманил меня в ловушку?
– Еще и этот козлина на наш след вышел! Теперь проблем не оберемся! – выплюнул Аллигатор, и я поняла, что речь идет о толстяке, у которого мы украли кейс. Значит, интуиция меня не подвела. Я чувствовала, что что-то случится, и это «что-то» будет связано с тем жирным хряком! Но кто бы мог подумать, что всех собак повесят на меня!..
– И что – это тоже моих рук дело? – возмущенно спросила я.
– А чьих же? – нахмурился бандит. – Давай, выкладывай все и побыстрее, иначе я за себя не отвечаю!
– Да нечего мне выкладывать! Вчера я весь день провела с Ксюшей, своей новой подругой….
– Которая работает в ресторане, принадлежащий Когтю, нашему самому главному врагу, – холодно добавил Макс.
– Я не знаю, кому он там принадлежит. Ксюша не говорила ни имен, ни названий. Она прошла стажировку и вышла на работу. Все. И вряд ли ей разъясняли, кто там хозяин и с кем он не дружит. Так вот. После обеда, когда я вернулась, на крыльце стоял какой-то крепыш, – взволнованно продолжила я. Сказать, что под колючим взглядом Ворона мне было не по себе, – ничего не сказать. Мне казалось, будто в кожу вонзаются острые льдинки, и так сильно и глубоко, что я кричу от боли и задыхаюсь от слез. – Он сказал, что ты ждешь меня в подвале. Хочешь поговорить насчет Антона.
По губам Ворона пробежала ироничная усмешка.
– Не веришь? Но это правда! Смысл мне было отпускать Антона и красть кейс, если сама-то я здесь, а не в бегах! Зачем бы подвергала себя такой опасности? Сами подумайте!
– А как выглядел тот человек, который типа послал тебя в подвал? – вдруг заинтересовался Аллигатор.
Я обернулась:
– Да обычный браток. Широкоплечий такой, бритоголовый, низкого роста…
– Да каждый второй подходит под описание!
– Аллигатор, мне нет смысла врать! – теперь я смотрела на него в упор, а мышцы спины просто заледенели от холодного и пронзительного взгляда Ворона.
– Лады. Давай так: посмотри внимательно. Есть среди наших тот самый крепыш или нет?
Я нервно сглотнула и опять окинула взглядом толпу.
– Нет.
– Алина, когда ты пошла в сторону подвала, Костя еще не заглушил мотор, и тебя засек видеорегистратор. Не с чужих слов я предъявляю тебе обвинения, – метнул мне Ворон в спину. – Отпираться бессмысленно. Лучше скажи, где кейс и куда Антоша наш сбежал. За чистосердечное признание мы смягчим наказание.
– Но я понятия не имею, где Антон и где кейс! – резко развернувшись, воскликнула я, хотя внутри все сжалось от страха. – Я ничего не знаю!
– Посмотрим, как заговоришь, когда посидишь в чулане на хлебе и воде! – пригрозил Аллигатор и цепко схватил меня за локоть. Сжал так сильно, что у меня на глазах выступили слезы.
– Ворон, ну скажи, неужели ты мне не веришь? – закричала я, глядя в его льдистые глаза. – Неужели позволишь так со мной обращаться?! Это просто провокация! Меня подставили! Скажи, что это ошибка!!!
Но он молчал. Только взглядом холодным провожал. И это было больнее, чем хватка Аллигатора, который тащил меня в чулан. Сердце разрывалось от боли, несправедливости и обиды. Он не мог так все перечеркнуть из-за какой-то камеры, после всего, что между нами было! Это были не мысли, это были крики. Они разрывали мою голову и сердце, резали ножом и снимали кожу по кусочкам. Аллигатор тащил меня, а я выворачивала шею и смотрела на того, кто вершил мою судьбу. Кто решал, пощадить меня или растоптать тяжелым ботинком. Я смотрела на него и не верила, что это все происходит в реальности.
Аллигатор втащил меня в какую-то комнату, больше напоминающую кладовку, чем тот сырой подвал, где сидел Антон. Здесь были голые стены и… цепи, в которые бандит немедля меня заковал. Не сказав ни слова, он направился к двери.
– Я ни в чем не виновата! – крикнула ему вслед. – Зачем мне себя подставлять? Аллигатор, пожалуйста, разберись во всем, найди этого человека, который меня подставил!
– Как я могу найти того, кого не знаю? – он слегка повернул ко мне голову, и я увидела усмешку на его губах.
Внезапно в памяти как вспышка возникло лицо предателя.
– У него татуировка была, – пробормотала я растерянно, судорожно припоминая подробности, – на шее, с левой стороны. Орел, парящий вниз. В готическом стиле.
Аллигатор резко повернулся и посмотрел на меня как-то испуганно. Будто понял, о ком речь. Или мне хотелось так думать.
– А еще я видела Ульяну. После того, как вернулась.
Он резко изменился в лице. Испуг сменился замешательством, на лбу прорезались морщины, тонкие губы поджались.
– Ульяну? Ты ничего не путаешь?
– Не путаю. Я выглянула на кухню, а там она. Понимаешь, я с ней говорила! Мне никак не могло это почудиться!
– Ладно, – бросил он задумчиво.
После чего молча вышел из чулана, оставив меня один на один с чудовищной неизвестностью. Я в отчаянии дергала цепи, и звон разрушал выматывающую тишину. Но очень скоро силы кончились. Пришлось встать на колени и опустить голову, чтобы хоть как-то облегчить страдания. Не знаю, сколько просидела так. Руки в подвешенном состоянии затекли, а тело продрогло от сырого пола. Слезы из глаз катились без остановки, а потом просто исчезли. Наверное, выплакала все. Мыслей тоже не было. Только ожидание. Острое, напряженное, невыносимое ожидание.
Мозг сверлила мысль: неужели после всего, что было, Ворон отдаст меня на растерзание своим браткам? Как он мог поверить, что я его предала? Неужели все наши отношения сводились лишь к одному: моей гибели? Я вдруг задала себе вопрос: а что произошло с его другими любовницами? Где они? Он не женился и, скорее всего, не завел детей… Просто так разорвал отношения – и все? Тогда почему меня заставляет страдать? Почему он нашел моих родителей, дал контакты, настаивал, чтобы я поговорила с ними – для чего? Чтобы через пару дней выкинуть в сточную канаву? Или куда они денут мое тело?
Дернув цепями от злости, я бессильно зарычала и опустила голову.
Прошла целая вечность, пока наконец где-то вдали не послышались шаги. Вздрогнула и вжалась в стену, когда услышала звон ключей. Увидев Аллигатора, я испытала смешанные чувства. С одной стороны, сейчас он – единственный, кто прислушивается ко мне и может что-то сделать. Хотя удивительно, да, ведь мы, кажется, враги… А с другой, он четко выполняет приказы Ворона, и, если понадобится, – запросто пустит пулю в лоб или сбросит в колодец… Так что я скорее побаивалась, чем радовалась его появлению.
Взял меня за руки и освободил от цепей. А я отчаянно вгляделась в его лицо, в каждую грубую черточку, в надежде увидеть хоть какие-нибудь эмоции, но оно осталось бесстрастным, а сам Аллигатор – грозным и молчаливым, как скала.
– Меня… убьют? – нервно сглотнув, спросила я.
– Пока нет. Мы приготовили кое-что поинтересней.
– Что? – я в ужасе шарахнулась в сторону и вжалась спиной в стену.
– А что тебе подсказывает твое воображение? – продолжал дразнить меня Аллигатор.
– Я хочу точно знать, что именно… – обреченно пробормотала я, растирая затекшие кисти.
– Это сюрприз. Но тебе понравится, обещаю.
Опять этот издевательский тон и ехидная усмешка. Заметив, что я затряслась, Аллигатор вдруг рассмеялся:
– Да расслабься, детка, я просто шучу. Никто тебя не обидит, пока я на твоей стороне. Потом поблагодаришь.
Ничего не понимая, я послушно двинулась за ним. Мне не послышалось – сейчас все действительно зависит от него? Хм, интересно. Надеюсь, он и вправду пошутил про «сюрприз». Я не перенесу никаких издевательств. Мое сердце разорвется, если Ворон так просто решит от меня избавиться. Без доказательств, без возможности оправдаться. Если еще хоть раз увижу этот ледяной и безразличный взгляд, умру раньше, чем он раздаст распоряжения своим «псам».
К моему удивлению, мы направлялись в сторону особняка. Прошли в просторную гостиную, шагнули к лестнице, ведущей наверх. Я боялась дышать. Боялась думать и строить догадки. Скорее всего, меня ведут в кабинет Ворона, чтобы вынести окончательный приговор. В ушах так и стоял равнодушный голос Макса, я словно наяву увидела его леденящий душу взгляд и красивую линию губ. Эти губы теперь будут целовать другую, говорить ей комплименты, чтобы потом… опять приговорить к смерти… Из глаз против воли брызнули слезы. Я зажмурилась изо всех сил, пытаясь прогнать эти жуткие картинки.
Мы замерли у двери кабинета, и я мысленно пожалела, что не взяла тогда с собой пистолет. Нужно было всегда держать его при себе! Может, удалось бы его как-то спрятать, а потом просто спустить курок, чтобы избавиться от страданий. И я бы сейчас не стояла здесь на ватных ногах, меня бы не мучило ощущение, будто раскаленные иглы проникают в каждый миллиметр кожи, причиняя нестерпимую боль. Я бы просто не дожила до этого момента, нажав на спусковой крючок!
Когда Аллигатор повернул ручку, мое сердце остановилось.
Глава 22
Не знаю, как пережила тот момент, когда Аллигатор провел меня в самый центр комнаты и оставил стоять напротив Ворона. Я не решалась глядеть на того, кто сейчас меня судит. Я смотрела в пол, на темные портьеры, скрывающие окно, на шкаф с книгами, на что угодно, только не в эти глаза, которые могли испепелить на месте или сковать все тело стылым льдом.
– Значит, вчера здесь была Ульяна, – послышался голос, ударивший по барабанным перепонкам, – если верить твоим словам…
Я молчала, уставившись в пол, который качался под ногами так быстро, что хотелось за что-нибудь ухватиться. Аллигатор ткнул меня в бок, призывая к ответу, и я тихо сказала:
– Да.
– Но ее не засекла ни одна камера…
– Но я не вру! Я действительно с ней разговаривала!
Во мне стремительно поднималась волна злости, я понимала, что не должна молчать, не должна спокойно смотреть на то, как меня несправедливо обвиняют, что нужно защищаться всеми силами. Но ком застрял в горле, мешая говорить.
– А камера не засекла, потому что кто-то отключил видеонаблюдение, – закончил за Ворона Аллигатор.
В ушах нарастал странный гул, который после услышанного вдруг прекратился. Я с надеждой посмотрела на того, кто когда-то обещал стереть меня в порошок, но сейчас зачем-то бросал спасательный круг, не давая уйти ко дну.
– А еще этот «кто-то» уничтожил жесткий диск видеорегистратора, к которому были подключены все камеры в доме и во дворе, – продолжил Ворон, а Аллигатор подхватил:
– Отвинтили крышку, суки, и все нахрен испортили!
– Но нам все-таки удалось восстановить данные, они были записаны на облачный сервер. Скажи спасибо Аллигатору, который потратил всю ночь, чтобы просмотреть записи и выяснить, кто виновен.
– Спасибо, – искренне поблагодарила я. По губам Аллигатора пробежала едва уловимая улыбка.
– Ульяна действовала с сообщниками. Один из них, кстати, и помог ей уничтожить данные. Мои ребята его уже поймали.
– Значит, это она помогла Антону сбежать?
– Да, – коротко ответил Макс, и я наконец решилась посмотреть на него. В его глазах больше не было ледяного холода, наоборот, в темной глубине плясали теплые искорки. Но все равно было страшно сдвинуться с места, что-то сказать, кто знает, может, у них есть еще какие-то обвинения?
– Аллигатор, проконтролируй ее поиски, – распорядился Ворон и открыл ноутбук. На меня он больше не смотрел, и такое холодное отношение задело. Не извинился, ни обнял, ни одного теплого слова не сказал… Но я, как обычно, задвинула эмоции поглубже и спокойным, ровным голосом спросила:
– А что будет со мной?
На что он бросил:
– Ничего. Будем разбираться с этими двумя. – Ворон наконец поднял голову и просканировал меня взглядом. А потом добавил: – Тебе нужно успокоиться, Алина, и привести себя в порядок. А позже мы поговорим.
В голосе скользнули теплые нотки, но это все равно не принесло облегчения. Сама мысль о том, что еще совсем недавно меня мог «казнить» этот человек… Мужчина, который впивался в мой рот дикими поцелуями, глотал жадными глотками мое дыхание и называл любимой… Мой единственный, мой нежный, мой зверь… Или уже не мой… А был ли он моим когда-то?
Я отвела глаза, чтобы не смотреть. Чтобы не впрыскивать его в свои вены, чтобы не вскрывать неровные швы на сердце. Я не должна думать о том, что он был готов казнить меня. Что наши отношения для него ничего не значат. Я просто хочу убежать, укрыться, спрятаться, сейчас, сию же секунду… Броситься наутек, чтобы больше не ощущать этой боли и пустоты внутри… от его безразличия. Аллигатор словно прочитал мои мысли. Мягко взял за локоть и шепнул:
– Идем.
И я пошла, стараясь не показывать Ворону, как меня задела его жесткость. А его взгляд прожигал спину, сводил все мышцы и не давал спокойно выдохнуть. Только когда дверь кабинета захлопнулась, я позволила себе задышать. Всю дорогу Аллигатор смотрел на меня с хитрецой, порывался что-то сказать, но прерывался на полуслове. Наконец, когда мы остановились у двери моей спальни, он весело подмигнул:
– Ну что, красотка, говорил я, что еще понадоблюсь?
– Зачем ты мне помог?
– Э нет, крошка. Я не ради тебя старался. Но, лады, скажу, что я о тебе думал.
Он по-братски похлопал меня по плечу.
– Ты это… отдыхай лучше. Завтра ответственный день.
– А что будет завтра?
– Завтра Ульяна за все ответит.
Полночи мне снились кошмары. Как на ватных ногах иду к колодцу, как спину сводит от недоброжелательных взглядов братков. Потом просыпалась в холодном поту и вновь забывалась сном. И снова видела цепи и полутемный чулан без окон, снова кричала в пустоту и пыталась вырваться…
В очередной раз проснувшись, я с облегчением поняла, что уже рассвело. Что лежу в теплой постели, а кругом умиротворенная тишина. Даже глаза прикрыла, слушая. Как хорошо, что этот жуткий кошмар закончился, все разрешилось, уладилось, и мне больше нечего бояться.
Но противный внутренний голосок ехидно уточнил: «Надолго ли?»
– Тук-тук, можно? – Макс ворвался в комнату так внезапно, что я вздрогнула и уставилась на него во все глаза. После всего, что случилось, я теперь во всем ждала подвоха. В каждом жесте, взгляде, слове видела угрозу. И как ни старалась, все никак не могла отделаться от этого ощущения.
Ворон ухмыльнулся, когда я натянула одеяло до самого подбородка, и сел в кресло.
– Поговорим?
– Давай, – пожала я плечами, теряясь в догадках, что он собирается мне сказать.
– Прости, что так получилось.
Пристально посмотрел в глаза, а у меня сердце перевернулось. В висках застучало, а ладони вспотели. Я взволнованно провела ими по простыне.
– И это все? – сорвалось с губ. – Я думала, мы доверяем друг другу, а ты без суда и следствия бросил меня в чулан! Где гарантия, что завтра не произойдет то же самое?
Да, это было опрометчиво. Да, я понимала, что своими возмущениями могу вывести его из себя. Но жить в постоянном страхе я тоже не могу. Хватит. Я чувствовала себя раздавленной после всего случившегося, и единственное, чего хотела в данный момент – уйти и забыть об этом кошмаре.
– Я представляю, что ты испытала, но, пойми, я не собирался тебя убивать или издеваться, – начал он оправдываться. – Хоть этот долбанный видеорегистратор и засек тебя, я знал, что ты не отпускала Антона. Поэтому и поручил Аллигатору все перепроверить.
– Зачем тогда все это устроил? Прилюдные разборки, чулан, цепи…
– Цепи? – недоуменно вздернул он бровь.
– Там были цепи. В чулане.
– Я не давал распоряжения приковывать тебя, видимо, это инициатива Аллигатора.
«Вот жук!» – мысленно выругалась я, а вслух сказала:
– Все равно, что бы ты ни говорил, я больше не хочу здесь жить. И если ты действительно мне веришь, то отпустишь.
Слова дались с трудом. С одной стороны, мне не хотелось находиться вдали от Макса, но с другой, я понимала: так больше продолжаться не может. Рано или поздно мне придется уйти. И лучше, если это произойдет сейчас…
– Ладно, – Ворон кивнул, но глаза его потухли. В темной бездне не осталось ничего, кроме бездонной тоски.
– Спасибо. Тогда я собираю вещи…
– Постой, – он мягко коснулся моей руки, но я инстинктивно ее отдернула. – Сейчас начнется совет. Будем решать, что делать с Ульяной и Антоном.
– Их уже нашли? Так быстро?
– Да, перехватили прямо в аэропорту. Они хотели свалить за бугор по горячим следам, пока мы разбираемся, что к чему. Видимо, не думали, что так быстро выйдем на их след.
Он замолчал и скрестил руки на груди. Только сейчас заметила, какой у него усталый вид. Все это время он постоянно теребил телефон и смотрел на стрелки. Видимо, переживал из-за Ульяны. Интересно, что он почувствовал, когда узнал, что его предала собственная сестра? И что теперь с ней будет?
Так и хотелось задать эти вопросы, но внезапно тишину разорвал резкий телефонный звонок. Ворон перекинулся с невидимым собеседником парой незначительных фраз, потом выглянул в окно и чертыхнулся. Быстро набросив халат, я подошла к нему и увидела, что ворота открываются. В следующее мгновение во двор въехало несколько машин. А еще через минуту из одной из них вышел Аллигатор и направился к дому. За ним последовали грозные на вид громилы, без конца подгоняющие сердитую Ульяну и Антона. Я без сожаления, даже с каким- то отвращением посмотрела на бывшего жениха. Похоже, у него нет сил даже злиться. Лицо какое-то каменное, не живое. Еле ноги волочит, морщится от каждого пинка и выглядит просто безобразно, хоть и одет в элегантный костюм.
– Лапы убери, урод! – послышался гневный крик Ульяны, когда они прошли мимо окна. Я невольно отступила назад. Но Макс взял меня за руку и кивнул на дверь со словами:
– Пора.
Спустя пару минут мы уже были в гостиной, заполненной братками, смотрели на двух предателей, которые стояли в центре комнаты. Наши взгляды с Антоном встретились. Мне показалось, что он удивился, увидев меня. Взглядом скользнул по фигуре, словно оценивая. Хорошо, что я не решилась выйти в халате. В последний момент переоделась в джинсы и футболку, собрала волосы в хвост. И сейчас, когда бывший смотрел на меня, невыносимо хотелось высказать ему все в лицо, сказать, что знаю, как он хотел меня подставить, но… У него был жалкий вид. Он напоминал забитого пса, испуганно прячущегося за спиной своей хозяйки. Именно такое у меня создалось впечатление. Даже стало его немножко жаль. Наверное, хватит уже злиться, надо простить и отпустить. Сколько раз пыталась – не получалось. Нет-нет, да и проскочит мысль, как подло он поступил. Ну что же… Жизнь ему и так отплатила. Я попала в лапы бандитов, но выжила, а он… Выживет ли он теперь? Все зависит от этих людей, которых они с Ульяной подставили.
– Почему я так поступила? Ты это хочешь знать? – голосила девушка, вырываясь из цепких рук братка. – А как я себя чувствовала все это время под твоим надзором – это тебе не интересно, да? Что и шагу не могла ступить, была как под прицелом, все мои любовные похождения отслеживались, как и банковский счет… Я все это время жила в тюрьме! А ты спрашиваешь: почему предала!
– Значит, миллионный счет, прибыльное рабочее место, машины, квартиры, шубы – это, по-твоему, тюрьма? – вышел из себя Макс. – Этого мало оказалось. А что, банда Когтя больше предложила?
– Пятьдесят процентов от суммы, которая в кейсе! Новые паспорта! Жилье заграницей! Новую жизнь!
– И ради этого ты сдала меня? Сдала нашу группировку?
– Не только из-за этого! – Она таки вырвалась и схватила «сообщника» за худую руку. – Мы с Антоном давно знакомы, давно хотим быть вместе. Когда я узнала, что вы его схватили и все у него отобрали, я решила во что бы то ни стало освободить его. Даже ради этого спала с Аллигатором!
Тот ноздри раздул от злости, но ничего не сказал. А я сидела, как прибитая. Значит, Антон собирался жениться на мне, но крутил с Ульяной? Скорее всего, она знала, что я всего лишь мишень для его кредиторов, поэтому и молчала, не устраивала сцен ревности. Да, вот и очередной удар от судьбы. Только в этот раз я увернулась. Мне не больно. Я переступлю и дальше пойду. А они сами будут расхлебывать кашу, которую заварили.
– Я сразу обратилась к Когтю, – продолжила Ульяна. – Он обещал помочь. Встретился с Борзым, узнал про взятку, придумал план… Так все и получилось. Только вот никто не думал, что у Аллигатора хватит мозгов достать информацию с камер. Он фильмы никогда до конца не досматривает, а тут хватило терпения все записи пересмотреть!
– Все меняется, детка, – мрачно ответил Аллигатор. – Только до твоей тупой башки никак не дойдет, что криминал – опасная штука. Жирдяй вышел на наш след, и теперь Ворона могут убить.
– Ой, кому он нужен! – огрызнулась Ульяна и закатила глаза.
– Точно не тебе! Ну ничего, ты за все ответишь!
Аллигатор был зол. Очень зол. Даже воздух в гостиной накалился. Теперь я смотрела на него без дрожи, без отвращения. Мрачный и помятый, он будто всю ночь не спал. Сутулый, насупленный, нервный. Макс выглядел не лучше: каждое слово сестры будто резало его наживую, пылающем углем обжигало и оставляло шрамы. Глубокие, на самом сердце. И когда все начали решать, как поступить с Ульяной, я видела – это выше его сил. Какая-то часть его понимала, что за преступлением следует наказание, однако осознание, что предала родная сестра, мучило Макса невыносимо. И я ощущала это каждой клеточкой тела.
С минуту братки совещались, перебивая друг друга и сопровождая речь привычной нецензурной бранью. Наконец воцарилась тишина. Аллигатор наклонился к сидящему Ворону и что-то шепнул ему на ухо. Тот, сцепив пальцы, мрачно кивнул головой.
– Что? Что вы решили? – истерично спросила Ульяна, в очередной раз стукнув кулаком по пальцам братка, сжимающим ее плечо. Бессильно, от злости. Зная, что все равно ее никто не отпустит.
– Дашь чистосердечное признание.
– Что?!
– Что слышала, – жестко осадил Аллигатор. – Поедешь в гости к дедуле и вернешь этот чертов кейс.
– Вы с ума сошли?!
– Будет лучше, если бабки все-таки вернутся к хозяину. Репутация дороже купюр. Вот ты нам и поможешь убедить старичка в том, что мы тут не при чем. Пусть с вас спрашивает.
– Ну попробуйте, попробуйте! Я ему такое расскажу! На том свете меня вспоминать будете!
– Думаю, билетов и отпечатков пальцев на кейсе будет достаточно для того, чтобы нам поверили. Мы еще с Когтем созвонимся. Если не хочет быть замешанным в этом деле, согласится сотрудничать. Так что улики и его слова против вас двоих, Ульяша. Вряд ли жирдяй станет слушать твою болтовню.
Ее лицо исказил ужас. В последней надежде она перевела взгляд на Макса, но наткнулась лишь на льдистый океан. Заметив, как ее затрясло, я нервно прикусила губу. Может, Макс все-таки сжалится, как-то по-другому решит вопрос? Жалко ее, дуру…
– Ты затеяла опасную игру, Ульяна, и проиграла, – строго сказал Макс. – Когда ты решила предать, даже не подумала, чем для нас это может обернуться. Или не хотела думать. Ладно, они, но я – твой брат, тебя же совсем не волновало, что после таких грязных дел мне светит пуля в лоб? Так почему меня должны трогать твои слезы? Пусть владелец кейса сам с тобой разбирается. А я умываю руки.
С этими словами он встал и спокойным, размеренным шагом направился к себе. А вслед ему донеслось:
– Сука!
Этот голос я ни с кем не спутаю. Антон, изрыгнув ругательство, плюнул прямо на пол и, оттолкнув амбала, бросился наутек, но тут же упал, получив выстрел в спину. Я слышала его последний хриплый вздох, видела, как из-под его тела расплывается кровавая лужа, пачкая дорогой ковролин, и ловила себя на мысли, что мне совсем не жаль. Наверное, я черствая и бездушная, но, увидев его смерть, я ничего не почувствовала. Ни горести, ни радости, полное безразличие. А вот Ульяна заверещала так, что, показалось, стены сейчас рухнут. Она плакала, кричала, умоляла, рвала на себе волосы, но Макс, застывший у лестницы, даже не шелохнулся. Наконец ее увели и в гостиной снова стало тихо. Ворон поднялся наверх, я проводила его взглядом. И хоть внешне он выглядел равнодушным и холодным, я знала, что внутри него разворачивается адская воронка боли. Не спрашивайте, откуда я знала. Просто чувствовала. И внезапно поняла, что злюсь оттого, что не могу забрать эту боль. Злюсь, осознавая, что не смогу уйти…
