Светлана Евгеньевна Андреева
Мы назовём её Возмездие
День тринадцатый
Это он
Моё состояние было абсолютно неуместно в этом переполненной переживаниями за судьбу заражённых зале, я тихо встала и вышла. Надо немного пройтись и собраться с мыслями. Хотя, что я могу придумать именно сейчас?
Я дошла до смотровой палубы и села в кресло. Я не хотела мешать ей. Я просто не заметила уткнувшуюся в подушки Надежду. Она плакала.
Я даже, наверно, даже представить не могу, что сейчас твориться в её душе. Она всю жизнь положила, на спасение брата. Но эта планета забрала его у неё. Как теперь забрала Самсона и Поля, который был ей не менее дорого.
Я молча сидела рядом с ней. Я не знала, что сказать, что бы хоть как-то облегчить её боль. Наверно, мне лучше уйти. Она заговорила первой.
– Знаешь, я ведь хотела выйти за него замуж. Не потому, что не хочу быть одна, или потому что пора бы детей завести. Я просто не хотела с ним расставаться. Никогда больше не хотела с ним расставаться. Даже не знала, что смогу встретить такого мужчину.
Хорошо, что я не успела ответить ей, потому что когда она продолжила, я поняла, что она говорила совсем не о Самсоне.
– И мне плевать, что его внешность не соответствует канонам красоты. Он замечательный человек! Знаешь, у нас были бы здоровые красивые дети. Я узнавала, это не передаётся по наследству. Поль, конечно, никогда бы не предложил мне выйти за него сам. Я хотела пригласить его провести со мной отпуск у моих родных, познакомить всех с моим будущим мужем, – она растирала слёзы по лицу и не могла их остановить. – Это должно было бы быть через два с половиной месяца. Я не могу смириться с тем, потеряла его. Просто не могу. Я не верю в его смерть. Я просто знаю, что он жив. Я знаю это. Поль жив, Дара. Я не могу это объяснить. Просто знаю. Не отвечай ничего. Не надо. Я пойду к себе.
Она встала и тихо ушла. Как бы мне хотелось, что бы она была права. Поль столько выстрадал за свою жизнь, а главное, он был таким светлым человеком. Его смерть была самой большой несправедливостью. И она потрясла меня больше, чем сумасшествие Фёдора и Самсона. Потому что он был как переполненная сокровищами волшебная пещера. И вход в неё захлопнулся, лишив нас этих сокровищ. Его жизнь осталась непрожитой, не подаренной другим.
Я посмотрела на оранжево – зелёную планету. Такой тёплый, манящий цвет. Какой обманчиво уютной и приветливой она выглядит. Такая красивая и такая жестокая.
– Как ты могла забрать его жизнь? – я не надеялась на ответ планеты, но её равнодушие и спокойствие сейчас были так оскорбительны. – Тебе всё равно, да? Такой человек погиб, а тебе всё равно!?!
Я оглянулась, скорее почувствовав движение, чем услышав её быстрые шаги. Надежда почти пробежала мимо меня. Я удивлённо уставилась её вслед, а потом, спохватившись, побежала за ней. Пушистик возмущённо пискнув, помчался следом.
– Надежда! Что-то случилось?
– Доктор зовёт на совещание.
В её голосе явно звенела надежда. Она кинулась к доктору с вопросами, и только спокойный голос капитана остановил её и вынудил сесть и дождаться остальных. Я замерла на пороге.
– Заходишь? – Грейдо аккуратно подтолкнул меня за плечи сзади.
– Заходите, Дара, – не отрываясь от поиска нужного фрагмента записи, разрешил доктор.
– Как я уже сказал, вероятно, мои выводы относительно состояния психики Самсона ошибочны, – голос доктора дрожал от волнения. – Я счёл это состояние растерянности и дезориентации последствиями пережитого Самсоном шока. У него не было тех явных признаков заражения безумием, как у остальных пострадавших. Он, как вы знаете, всех узнаёт, не потерял способности к осмысленной человеческой речи и… и продолжает вести себя как разумный человек. Он называет себя Полем, но наука знает аналогичные случаи, когда чувство пережитой вины от того, что, например, пострадавший не сумел спасти погибшего на его глазах друга, заставляет пострадавшего называться именем погибшего. Как бы желая уступить ему право жить. Поэтому, когда Самсон назвал себя Полем, я изначально воспринял это только как доказательство глубины пережитого им шока. Но сейчас я…
Доктор на минуту замолчал, прикрыв глаза и, как он часто делал это, когда задумывался, сведя пальцы рук домиком на переносице.
– Лучше, если вы сами всё увидите, – продолжил он, собравшись с духом. – Я сейчас покажу вам рассказ самого э-э-э… пострадавшего. Будьте добры, обратите внимание на его мимику и жесты.
Доктор сел рядом с капитаном и включил запись. Голографическая проекция Самсона ожила.
Он сидел, непривычно ссутулившись, словно старался втянуть голову в плечи и смотрел на нас виновато и растерянно. Таким раздавленным видеть этого самоуверенного громилу было больно не только мне. Я заметила, как Надежда закусила губу, невероятным усилием воли не позволяя слёзам вновь политься из покрасневших и распухших глаз.
– …нет, когда Самсон прилетел, контроль периметра работал, – тихо и неуверенно произнёс Самсон. – Я точно помню. Сначала Грейдо сообщил мне, что надо срочно вернуться на станцию и за мной прилетит Самсон. Я начал сворачивать лагерь. Остановил сканирование фундамента.
Голос его срывался то на шёпот, то на хрип и Самсон даже пощупал своё горло, словно ему что-то мешало в нём.
– Что у него с горлом? – поинтересовался капитан.
– Абсолютно никаких изменений и повреждений нет, – доктор приостановил запись, что бы ответить. – Но вы видите, что ему неудобно управлять своими голосовыми связками? Непривычно. Звучание его голоса явно не соответствует тому, что он сам ожидает услышать.
– Что вы имеете в виду? – не удержалась я. – Как это неудобно управлять? Вы что, хотите сказать, что тело Самсона захватила какая-то чужая сущность? Как в глупых страшилках?
– Не торопитесь с выводами, Дара, – остановил меня капитан.
– Он не может добиться нужного звучания своего голоса, – пояснил доктор, заметно волнуясь. – Просто заметьте это. Давайте продолжим.
– Торн как раз поднялся из скважины, когда я услышал, как садится катер Самсона, – продолжил непослушным голосом Самсон.
– Вы были внизу в момент посадки катера? – уточнил голос доктора. – В котловане раскопа?
– Да, – слегка вбок кивнул Самсон, словно пародируя Поля с его короткой шеей, ограничивающей возможность движений. – Скважина проходит как раз по стыку пластов, это бесценный материал. Я нашёл доказательство, что стены города выплавлены из того же материала, что скрепляет пласты между собой, понимаете, Пабло? Это большая удача, я только предполагал… простите. Я, кажется, опять увлёкся.
Самсон откашлялся, вновь пытаясь прочистить горло и взять под контроль свой голос. Он старался говорить тихим и гораздо более низким голосом, чем говорил обычно. Его обычные звонкие, раскатистые, рычащие отрывистые фразы, заменили теперь растянутые слова, произносимые тихим придавленным потрескивающим голосом.
– Вы помните момент, когда поднялись наверх? – мягко спросил голос доктора.
– Нет, – Самсон снова кривовато покачал головой, словно его шее что-то мешало. – Я помню как камни посыпались на меня сверху, а потом… потом я встал на ноги… и было так высоко. Меня словно подкинуло вверх. Я присел. Потом встал и опять слишком высоко.
Самсон закрыл глаза и опустил голову.
– Самсон что-либо говорил вам после посадки катера?
Самсон криво кивнул.
– Можете повторить его слова?
– Он… он был очень расстроен, должно быть, – растерянно произнёс Самсон, не поднимая глаз. – И он… был несколько груб. Я теперь понимаю, ведь с его другом только что случилась беда.
– Что он сказал вам? – настойчиво вернул его к теме доктор. – Можете повторить дословно?
– Я не уверен… – Самсон виновато искоса взглянул на нас. – Он был зол. Он просто был расстроен… поэтому он и сказал это. Такое бывает, когда люди очень расстроены.
– Что конкретно он сказал вам?
Самсон тяжело вздохнул и, вновь опустив глаза, нехотя ответил:
– Что это я должен был умереть. Что я позорю человечество своим существованием. Ну, вы же знаете, Пабло, он всегда был очень требователен к физическому совершенству.
Самсон сжался ещё больше, стараясь ещё больше походить на горбатого карлика Поля. И мне даже стало казаться, что он действительно сейчас на него похож. Эта огромная надменная гора мускулов с обложки журнала для культуристов, была сейчас жалким добрым карликом.
– Самсон угрожал убить вас?
– Он просто был очень расстроен, – Самсон всё ещё пытался оправдать себя, срывающимся и непослушным голосом.
– Он угрожал убить вас? – настойчиво повторил доктор.
– Да, но… вы же знаете, я всегда оскорблял его эстетические чувства своим присутствием. Ему тяжело было находиться рядом со мной. Я не виню его.
– Что Самсон сказал вам?
Самсон вздохнул, и взгляд его заметался по сторонам.
– Что самое время очистить этот мир от моего уродства, – закрыв глаза, со вздохом произнёс Самсон. – Что хорошие парни гибнут, а я продолжаю позорить род людской. И что он покончит с этим прямо сейчас. Я не хотел бы говорить об этом, Пабло. Пожалуйста. Самсон не хотел ничего такого. Он же потом вытащил меня.
– Что произошло потом? После того как Самсон наговорил вам грубостей.
– Я плохо помню. Я видел, как он стоял наверху и… на меня полетели камни.
– Он сбросил на вас камни?
– Нет. Стена обрушилась.
– Вы были внизу в этот момент?
– Да.
– И контроль периметра ещё был включён?
– Да. Контроль работал. Но по удерживающему полю вдруг пробежали помехи и… поле не отключилось, нет. Это был какой-то короткий сбой. И стена просто обрушилась на меня.
– Что? Помехи? – Грейдо прервал рассказ Самсона, заставив доктора вновь приостановить запись. – Какие именно помехи? Как они выглядели?
– Грейдо, я думаю, вы сможете уточнить это у… э-э-э… – доктор взволнованно потёр переносицу, подыскивая слово, – уточнить у него позже. Позвольте, мы продолжим.
– …а потом я встал, – голограмма Самсона вновь дотронулся до своего горла, словно пытаясь рукой поправить свой голос. – И слишком высоко получилось. Я сразу сел.
– Вы были на дне раскопа, – повторил доктор, – на вас сверху посыпались камни, а потом вы встали? Вы встали из-под камней?
– Нет, – взгляд Самсона был растерянный и виноватый. – Я встал наверху, возле кратера. Я не помню, как очутился там. Я не помню. Помню, как встал на ноги, и стало слишком высоко.
– Вы взлетели? Почему высоко?
– Я не понимаю. Просто я встал, и стало слишком высоко, – повторил Самсон, склонив голову на бок и проведя рукой ото лба к виску.
– Поль!!! – Надежда вскрикнула и вскочила на ноги.
Доктор остановил запись и вздохнул.
– Вот, – только и произнёс он.
Я почувствовала, как холодеет моя спина. Такой знакомый жест. Так Поль всегда поправлял волосы. На коротко стриженой щетине Самсона эта попытка приладить непокорные кудри была неуместной. Но Самсон сделал это.
Я растерянно перевела взгляд с доктора на Надежду. Она стояла, уставившись на замершую голограмму широко распахнутыми глазами. Она вся дрожала.
– Поль. Как же так? – наконец произнесла она севшим голосом.
Я переводила взгляд с одного лица на другое, ища в них подтверждение этому невероятному предположению. Я не могла признать это. Не могла. Это же невозможно! Хотя, этот жест. Это было так не наигранно, так привычно, машинально, словно он делал так всегда. О, великий космос! Да он и голову всё время склоняет на бок, совсем как Поль! И смотрит как Поль. Но… но это же невозможно! Невозможно так подражать кому-то! Невозможно!
– Это Поль! – дрожащим голосом произнесла Надежда, тут же прикрыв рот ладонями, словно сама испугалась того, что только что произнесла.
– Прошу вас, Надежда…
– Я пойду к нему!
– Нет, постойте… – робко попытался остановить её порыв доктор.
– Надежда, – резкий голос капитана отрезвил её и заставил замереть на полушаге к дверям. – Сохраняйте самообладание, прошу вас. Давайте сначала закончим с этой записью.
Надежда только кивнула и села, растирая по щекам хлынувшие слёзы. Грейдо заботливо поправил подушку дивана, что бы её было удобнее.
– Он с самого начала утверждал, что он Поль, – дрожащим от волнения голосом пояснил доктор. – Я полагаю, он прав. Каким-то образом, в этом теле, в теле Самсона, сейчас находится душа и сознание Поля.
– Поль переселился в тело Самсона? – удивлённо произнёс Грейдо, забирая бутылочку с водой у непонятно когда появившегося здесь маленького робота. – Доктор, может нужно успокоительное…
– Нет, нет! – Надежда замотала головой, принимая у Грейдо воду. – Благодарю, Грейдо. Всё нормально.
– Я позволю себе перемотать часть записи. Он здесь всё время твердит, что ему было высоко.
– А почему высоко? – робко уточнила я.
– Ну, если учесть разницу в росте Самсона и Поля… когда он впервые поднялся на ноги в теле Самсона, во весь свой исполинский рост, его поразила эта высота. И это произвело на него сильное впечатление. Это для него был первый маркер, что что-то не так. Вот, пожалуй, с этого момента дальше.
– …я и ответил. А Грейдо всё вызывал Самсона через мой коммуникатор. И я тогда заметил, что отключил, оказывается, коммуникатор. Я не помню когда мог его выключить. Я никогда не отключаю его. Это не удобно очень – мне дотягивается до него. Понимаете, Пабло? Наверно, когда камни на меня сыпались, его задело. Я не о том говорю, да, – Самсон виновато качнул головой и, прочистив горло, продолжил. – Вот. Потом я Грейдо ответил, что не вижу Самсона. Потом он спросил, почему я камеры на катере отключил. Я, кажется, сказал, что не подходил к катеру. Он думал, что с Самсоном разговаривает. Я оглянулся, но Самсона не увидел. Потом увидел, что над раскопом облако пыли стоит. И контроль периметра в аварийном режиме. И я тогда только вспомнил, как стена обвалилась на меня. Наверно, Самсон успел меня вытащить. Потому что я не помню, как наверху оказался. А Грейдо всё звал Самсона. И я стал его вызывать. Но он не отвечал. И я пошёл к раскопу. Подумал, что он там. Одна стена обрушилась, и контроль держал остальную часть стены висящей в воздухе над грудой камней.
– Вы увидели там Самсона? – вернул его к нужной теме голос доктора.
– Да. Я увидел его.
– Где?
– Внизу, – Самсон вновь жестом Поля поправил несуществующую прядь волос и хрипло продолжил. – Он вытащил меня, а сам… Я только его рукав и край шлема под камнями видел. Его засыпало камнями.
– И вы спустились за ним.
– Да. Я стал камни с него убирать. Я так испугался, что даже не чувствовал какие они тяжёлые. Я звал его. Он не отвечал, был без сознания. А потом…
– Что случилось потом?
– У него на рукаве… была нашивка с именем, – растерянно склонил голову набок Самсон. – Так странно. Это было не его имя. Я не понимаю, как мы перепутали… это, должно быть, шутка его друзей. Нашивки поменять. Если бы он заметил, он бы страшно рассердился.
– Что было написано на его нашивке?
– Поль Тоуронга, – произнёс Самсон растерянно. – И я тогда на свой рукав посмотрел. А там его нашивка. Его имя. И рука у меня такая большая, длинная.
Мы все смотрели, как проекция Самсона с удивлением и страхом смотрела на протянутую перед собой руку. И ни у кого больше не было ни малейшего сомнения, что это Поль. Это точно Поль. И он растерян и напуган, потому что сам не понимает как оказался в теле Самсона.
– Это ведь не моя рука, Пабло, – испуганно почти прошептал Поль. – Что со мной? Что со мной случилось? Это ведь не мои руки. И ноги не мои. Это не я, Пабло. Что со мной?
Доктор остановил запись. Умоляющий испуганный взгляд Поля – Самсона исчез, освободив меня от ледяного оцепенения.
– Это Поль, – сложив руки на коленях, подвёл итог капитан. – Поль, попавший в тело Самсона.
На несколько минут повисла тишина. Всем нам надо было обдумать это, смириться с этим фактом.
– Но почему он стал Самсоном? – я растерянно переводила взгляд с капитана на доктора.
– Это необъяснимо, – доктор вновь сложил пальцы на переносице. – Абсолютно разные с точки зрения генетической совместимости тела. Никаких совпадений по мозговой активности. Что могло перенести сознание Поля в тело Самсона? У меня нет никаких объяснений. Но, как вы можете сами судить, это факт.
– Он не играет его роль. Это действительно Поль! – Надежда растирала по щекам непрерывно бегущие слёзы. – Он жив! Поль жив!
– А что тогда с Самсоном? – спросила я.
Мы все переглянулись, но никто не смог ответить на этот вопрос.
– Так, – капитан сцепил пальцы рук и опёрся локтями о колени. – Значит, в тот момент, когда на Поля обрушились камни кладки из-за сбоя работы установки, он перенёсся в тело Самсона. Тело Поля раздавлено камнями. Он погиб мгновенно. Но сознание его, или если хотите, душа, как-то перенеслась в тело Самсона. Почему?
Никто ему не ответил. Капитан встал и прошёлся по залу, очевидно, раздумывая. Я молча следила за ним. Я была так оглушена этой новостью, что ни одной мысли не рождалось в моей голове. В другое время, я бы десяток самых фантастичных версий придумала, но сейчас я чувствовала себя дауном.
– Так! – капитан остановился. – Надо найти доказательства, подтверждение того, что в теле Самсона теперь душа Поля. Какие есть предложения?
Капитан обвёл нас взглядом и, не услышав ни одной версии, пояснил.
– Ситуация такова. Нет никаких сомнений, что Самсон убил Поля. При том, сделал это продуманно и заранее планировал это.
– Что вы говорите? – Надежда покачала головой, не желая принимать его слова. – Они, конечно, друзьями не были, но обвинять Самсона в убийстве…
– Надежда, – прервал её капитан. – Есть неоспоримые доказательства. И они, к сожалению, зафиксированы техникой.
– Какие доказательства? – не выдержала я. – То, что Самсон всё время придирался к Полю, ещё не доказательство его желания убить. Я знаю, я сама на это жаловалась, но мало ли что он мог наговорить!
– Я не о ссорах между ними говорю, а о том сбое, из-за которого обрушилась стена, – пояснил капитан.
– Помехи? Установка была в полном порядке, клянусь! – схватился за голову Грейдо.
– Я не сомневаюсь в этом, Грейдо, – успокоил его капитан. – Посмотри на положение посаженного Самсоном катера. А ну открой момент посадки.
Грейдо нашел запись и вывел на экран.
– Смотри как катер стоит. А теперь момент обрушения стены.
– Он не зафиксирован с камер катера, – напомнил Грейдо.
– Просто выведи картинку с камер катера в этот момент.
– Что? – Грейдо с удивлением уставился на кадры видео.
Я ничего в этом фрагменте не увидела. Просто пейзаж вокруг катера. Ни раскоп, ни стена, ни Самсон и Поль в кадр не попали.
– Не может быть! – тем не менее, удивлённо воскликнул Грейдо и перемотал момент ещё раз.
На записи ничего не происходило. Камера медленно обвела часть пейзажа рядом и всё.
– Он… он этим… – Грейдо отрицательно потряс головой, глядя в глаза капитана, не желая соглашаться с каким-то своим выводом, а потом бросился делать расчеты.
Все молча ждали. Я всматривалась в пустой пейзаж, не замечая ни одной даже крохотной детальки, которая так потрясла сейчас Грейдо.
– Но если, допустим, Самсон посадил катер слишком близко, – проворчал Грейдо, быстро считая что-то на своём браслете. – И если катер был развёрнут соплами к контуру стены, то напряжение от тяги катера могло создать эти помехи. Тогда по полю шли бы сполохи. Они должны быть, судя по составу выхлопа, фиолетового цвета. О! Напряжение поля тогда могло упасть процентов на шестьдесят! Конечно, стена бы рухнула!
– Но… – я по взгляду капитана поняла, что Грейдо всё правильно рассчитал, – тогда это несчастный случай.
– Предыдущая миссия Самсона закрылась после трагедии, Дара, – спокойно пояснил капитан. – Возможно, вы это знаете. Там так же была авария со сбоем в контроле контура. И причиной аварии был выброс в поле контролера из газорежущей установки. И пару минут назад, Антон мне эту же версию рассчитал, как и Грейдо сейчас. Потому что Антон с группой подробно разбирал этот случай. Так что, Самсон досконально знал, последствия разворота катера соплами к полю контролера. Катер был посажен на безопасном расстоянии от контролера и уже после, во время разговора с Полем, Самсон передвинул его ближе на четыре метра и развернул соплами к полю. Это и зафиксировано на этом видео. Картинка плывёт вправо, потому что катер в этот момент разворачивается соплами к полю. Это не несчастный случай. Самсон хорошо продумал способ убийства Поля.
– Но Поль же сказал, что Самсон его вытащил!
– Этот человек настолько чист душёй, – кивнул капитан, – что в его сознании даже не умещается мысль, что Самсон не просто от расстройства наговорил ему обидных слов, но и умышленно убил его. Вы же слышали, он верит, что Самсон погиб под обвалом, спасая его жизнь. Но это, к сожалению, не так. Самсон посадил катер и отключил коммуникатор, что бы его речь не была записана. Поль слышал его по аварийной связи костюма. Но все их действия автоматика зафиксировала. Самсон развернул катер соплами к полю стены и передвинул его на четыре метра уже стоя на краю раскопа. Сработала автоматика, и катер сразу же отошёл от стены на полтора метра. Но мгновения касания выброса было достаточно, чтобы пробить поле и часть стены рухнула. И когда стена обвалилась, Самсон тоже упал. Катер в тот миг развернула автоматика, и этот момент уже попал в объектив камеры. Момент, когда Самсон падает зафиксирован. И он лежал так сорок три секунды. А потом зашевелился и встал на ноги. Можете просмотреть запись. И да, как Самс… как Поль и рассказывал, он поднялся на ноги и сразу же присел. И второй раз тоже присел.
– Поль не знает, что он в теле Самсона? – тихо уточнила Надежда.
– Нет, – покачал головой доктор. – Он не видел своего отражения.
– Но он же видел своё тело там под завалом? – я представила, каково это, увидеть своё мертвое тело рядом с собой. – Это так ужасно!
– Когда сел второй катер, Самсон, то есть душа Поля в теле Самсона, сидел на коленях над заваленным телом Поля, – припомнил Грейдо. – Он не сумел сам раскопать его. И не видел насколько повреждено его тело. И, думаю, нет, он не видел, что это его тело.
– Не видел, – подтвердил капитан. – Тело лежало лицом вниз, и было почти полностью завалено камнями.
– Это я виновата, – Надежда не выдержала, и её всхлипы разбили повисшую тишину.
– Перестаньте! – доктор погладил её по руке. – Самсон не смог смириться с физическим несовершенством Поля. Он нашёл бы любую причину. Не надо считать себя виноватой в его нетерпимости.
– Я пойду к нему! Я должна…
– Надежда, вам лучше успокоиться, перед тем как идти к Полю, – заметил капитан. – И нам надо принять решение, что и как ему сообщить.
Она только мелко закивала и вновь села, поддерживаемая под локоть заботливым Грейдо.
– Позвольте, я верну вас к важности доказательства личности Поля, – строгий голос капитана остановил Надежду на границе очередной волны слёз. – Хоть Самсон и отключил переговорное устройство на катере и то, что он сказал Полю, мы восстановить не сможем, все действия Самсона зафиксированы и доказывают сознательное совершение им преступления. В результате которого, погиб человек. Самсон убил Поля и должен ответить за это.
Капитан замолчал, продолжая расхаживать по залу.
– Но ведь Самсон – это теперь Поль? – с ужасом поняла я мысль капитана. – Его будут судить за убийство, которого он не совершал!
– Верно, Дара, – кивнул капитан. – Ситуация патовая. Поль может дважды оказаться жертвой собственного убийства. Если нам не удастся доказать, что в теле Самсона теперь Поль, по закону Полю придётся отвечать за собственное убийство.
Все опять замолчали, и капитан продолжил.
– Лучшее, что грозит Полю сейчас – признание невменяемости, – спокойно констатировал капитан. – А это значит, что до конца жизни он будет под наблюдением и никакой научно-исследовательской деятельности уже не будет. Как и права на личную жизнь.
– Но если мы обнародуем факт переселения его души, – разочарованно произнёс доктор, – его будут изучать как феномен. Запрут в лабораториях, он тоже всегда будет под наблюдением. И это равнозначно признанию его невменяемости.
– То есть, если Поля будут считать Самсоном, его посадят за убийство Поля, – подвёл итог Грейдо. – Или подумают, что он спятил, как вы и предполагали первоначально, и запрут в психушку. А если мы доказываем, что он Поль, то из него лабораторную крысу сделают? А на хорошие варианты есть шанс?
– Хороший вариант – доказать, что он Поль и обеспечить ему право продолжать жить и работать в новом теле, – произнёс капитан. – Какие методы проверки личности другими экспертами вы можете предложить, доктор?
– Большинство идентификаторов личности настроены по отпечаткам пальцев, сетчатки глаза и прочим индивидуальным физическим характеристикам. Которые теперь… – доктор понимающе затряс головой и задумался, – претерпели изменения. Я понимаю вас, капитан. Я сейчас же уточню, кто кроме профессора Кравдека и Вышинова может помочь нам.
Капитан вздохнул, и я только сейчас заметила, как обострились черты его лица, чётче прорезались морщинки, выдавая накопившуюся усталость и перенапряжение последних дней. И при этом, он один умудряется в столь вышибающей из себя ситуации, держать под контролем столько нюансов.
– Подождите, но мы же смогли понять, что это Поль, – наконец-то ко мне стала возвращаться способность мыслить. – Значит, сможем и других убедить!
– Мы очень хорошо знали их обоих, – всхлипнула Надежда. – Для нас это очевидно.
– Но что конкретно, убедило каждого из нас? – не унималась я.
– Все эти жесты, позы, мимика, – стал внимательно перечислять Грейдо, поняв мою мысль, – характерный взгляд, манера чуть растягивать слова, этот заниженный тембр голоса.
– Привычка пальцами, как расчёской, направлять пряди волос ото лба к затылку, – продолжила я, – хотя Самсон очень коротко стрижен и никакие пряди ему на лоб не падают. Потом, то как он голову на бок наклоняет, что бы дотянуться рукой… ну, Поль не доставал раньше, поэтому, наклонял голову набок.
– Это можно сыграть, – вздохнул Грейдо разочарованно. – Как актёры разучивают роли и добиваются полного сходства.
– Нужно быть очень хорошим актёром и, несомненно, долго тренироваться, что бы настолько достоверно спародировать Поля, – заметил доктор. – А, как вы знаете, Самсон не обладал ни наблюдательностью, ни, уж извините за прямоту, интеллектом, что бы так войти в роль.
– Но опять таки, мы опираемся на то, что известно только очень близко знавшим их обоих людям, – заметил капитан. – А нам необходимо привлечь мнение сторонних экспертов.
– Экспертов! – подскочила я. – Ну конечно! Поль же сам был… то есть, Поль же сам уникальный эксперт! И его ценят за это. Надо, что бы его протестировали другие эксперты и убедились, что он знает то, что знает только Поль!
– Здравое предложение, – одобрил капитан, и я почувствовала, как радость разливается внутри меня. Я больше не изгой! Не «гарантированная неприятность». Я полезна им! Хоть чем-то.
– У меня есть некие сомнения в том, что тестирование профессиональных знаний Поля поможет доказать его личность, – задумчиво произнёс доктор, вернув меня с небес на землю. – Видите ли, нейронные связи в мозгу нарабатываются годами. Поль накачивал свой мозг способностью думать так же, как Самсон накачивал свою мускулатуру. А сейчас мозг Самсона совершенно не приспособлен к тому уровню напряжения умственной деятельности, которой достиг Поль. К сожалению, его результат будет гораздо слабее. И Поль мог потерять часть памяти при… при этом, так сказать, переселении души.
– И всё же, специфичность знаний, недоступных другим – это хорошее доказательство, – заметил капитан. – Надо использовать этот шанс. Мы можем протестировать Поля сами? Проверить возможный результат предварительно, перед тем как предлагать это экспертам?
– Можно взять что-то из последних записей Поля и попросить его объяснить их, – предложил доктор. – Если он, конечно, сможет вспомнить.
– Объяснить записи, – капитан прошёлся по залу. – А кто сможет понять его объяснения? Только специалист в данной области сможет понять, не вешает ли он нам заумную лапшу на уши.
– Да, верно, – согласился Грейдо, – нужно дать ему задание, которое мы сможем проверить сами или быстро привлечь эксперта со стороны для проверки.
– Я… я могу попробовать проверить Поля, – внезапно я вспомнила про письмо от Генки. – Я совсем забыла об этом. Дело в том, что мой друг, прислал свою версию расшифровки текста Поля. И Самсон точно не мог подготовиться к этому. Потому что ответ Генки никто не видел, ни Поль, ни Самсон. И никто кроме Поля просто не сможет разобраться в этой абракадабре. Там какой-то перечень слов с расчётами вероятности значений.
Я поймала на себе внимательный взгляд серо-стальных глаз капитана и невольно стала оправдываться.
– Поль мне разрешил. Честно, он сам мне дал свою версию расшифровки и разрешил послать Генке. Честно, он даже сам предложил это! Я ничего не взламывала больше! Он сам предложил!
– Я ни в чём не обвиняю вас, Дара, – остановил меня капитан. – Значит, если Поль сейчас сможет это прочесть, то ваш Генка подтвердит верно ли он его текст прочёл?
– Думаю, да, – уверенно кивнула я.
– А что за текст? – поинтересовался Грейдо.
– Та самая надпись на камне, кажется, – пожала плечами я.
– Так, и где этот текст? – выжидающе уставился на меня капитан.
Я не успела ответить. Вежливый голос автоматики прервал нас, заставив меня вздрогнуть от неожиданности.
– До прибытия эвакуатора девять часов.
– Грейдо, передайте текст Дары Полю, – капитан не стал дожидаться моего ответа. – Доктор, отследите его реакцию и свяжитесь с экспертами по идентификации личности. У нас мало времени. За работу.
– А можно я… сама. Сама ему передам.
Капитан встретился со мной взглядом и на секунду задумался.
– Да. Так будет лучше. Поговорите с ним, Дара.
