Сергей Юрьевич Демьяхин
Игрушки создателя 2
– Нет, не надо, не убивайте меня! – тут же заорал тот, пугая всю округу.
– Будешь орать, обязательно убью, – пообещал рептор и, хищно оскалившись, одним движением перерезал верёвки, спутывающие руки жертвы. – Я не люблю плохих людей.
– Я не плохой, – заныл Моуди и мне стало откровенно всё равно, что с ним произойдёт.
Пусть идёт. Может быть, я потом ещё пожалею о своём порыве, но ведь достал уже.
– Эй, чё тут у вас происходит? – раздался Петюнин голос, чья мордочка осторожно высунулась из калитки и, не скрывая настороженного любопытства, вовсю лупила глаза, наблюдая за поздним вечерним концертом.
– Нормально всё, – огрызнулся я. – Как там мамка? Что-то подозрительно тихо на этот раз.
– А она спит, – доложил Петюня. – Я удивился даже. Причём сидя на стуле возле плиты. Наверное, ужин готовила и заснула, я её не стал будить пока.
– А Светлана?
– А она рядом сидела. Меня увидела, обрадовалась. Да вот она.
Из-за спины парнишки действительно выглянула обеспокоенная физиономия Милие и я облегчённо вздохнул. Живая и, судя по виду, вполне здоровая, раз самостоятельно ходит. Вот и славно, хотя бы одна хорошая новость на сегодня, а то не день, а сплошное недоразумение.
– Саша, с тобой всё хорошо? – спросила она и мне вдруг стало необыкновенно тепло.
Есть ещё надежда хотя бы на одного из представителей нашей расы, а то я уж было окончательно загрустил. Тяжело думать о том, что твой вид совсем утратил шансы на реабилитацию. Хотя, я ведь абсолютно незнаком был со всеми теми миллионами, запертыми в виртуале, сознаний, которым повезло избежать всемирного катаклизма и выжить. Возможно, не всё ещё потеряно, вот только как принять тот факт, что для продолжения их нормальной жизни в живом человеческом теле, многим из людей Земли предстоит с этой самой жизнью проститься навсегда?
– Всё в порядке, Света, – успокоил я девушку. – Сейчас товарища проводим и домой. Ты как сама? Голова не болит?
– Немного, а что вообще случилось? Я почти и не помню ничего. Кажется, спала, а когда проснулась, смотрю – никого нет, только Глие… то есть, Галина, почему-то спит, сидя прямо на кухне.
– Устала, наверное, – усмехнулся я. – Нервы слабые оказались, ну я тебе потом всё расскажу. Кстати, есть что поужинать?
– Ой, а я не знаю, – смутилась та и дёрнула Петюню за рукав. – Пошли, кавалер, посмотрим, что там у вас в холодильнике, только придётся всё-таки мамку твою будить, я готовить ведь не умею. Кстати, где Локи, почему я его не слышу?
– А он в отгуле, – важно заявил Петюня. – Я за него пока. Пошли, колбаса по-любому осталась, наверное. И готовить ничего не надо.
Петюня вновь растворился в дворовой темноте, а Светлана, чуть задержавшись взглядом на огромной фигуре Лободрота, вдруг облизнулась и смущённо спросила:
– Саша, а какого товарища вы провожаете?
– Вот этого, – я пальцем указал на ошарашенного Моуди. – Его уже дома заждались, поди. Давай, топай, Мо, пока я не передумал. Саймон, заводи машину.
– Так вас Саймон зовут? – улыбнулась Светлана. – А меня Ми… Света. Очень приятно познакомиться.
– И мне, – неожиданно робко ответил тот.
– Тогда я жду вас в доме.
– Да-да, сестрёнка, мы скоро будем, – заверил я и, схватив Моуди за рукав, потащил за собой прочь.
Тот послушно и даже обречённо переставлял ноги, словно не понимая, что происходит. Очень могу его понять, сам был почти в такой же ситуации, но ничего, думаю, смерть ему не грозит, а вот понимание местных реалий придёт гораздо быстрее. Если понадобится, Лободрот отыщет его в два счёта, так что практически никаких угрызений совести у меня на сей счёт не возникло. Разве только чуть-чуть.
– Отведя его подальше от дома Галиендрис, я увидел метрах в пятидесяти ту самую женщину со злым лицом, встреченную на дороге. Судя по её дёрганным и размашистым движениям, она явно спешила и я решил не светиться лишний раз, бросив Моуди на произвол судьбы.
– Всё, дальше сам, – сказал я ему напоследок.– Веди себя хорошо, если что не так, Лободрот обязательно найдёт тебя.
– Кто? – Моуди, похоже, был на грани обморока.
– Тот, кто тебя назвал плохим человеком и, поверь, для него это не пустой звук.
– Кади, – чуть слышно произнёс он. – За что ты со мной так?
– Не познав боли, не научишься жить, – философски ответил я ему и быстро пошёл в обратном направлении.
Отойдя на несколько шагов, я вдруг услышал позади себя пронзительный женский крик:
– Где тебя носило, сволочь? Я уже все ноги стоптала, думала, что тебя пригробили наконец!
– Вы кто? – раздался испуганный голос Моуди. – Человек… Землянин… Женщина, я вас не знаю.
– Чего? Я кто? А ну быстро домой, козлина! Или я тебя сейчас сама прибью!
– Да как вы смеете, что…
Раздался звонкий шлепок и я даже внутренне содрогнулся, вспоминая мягкие ладошки Светланы. Хлипкий Ставень огребёт сегодня по полной программе. Как бы с катушек не съехал, уверовав, что попал на планету убийц и мучителей. Ну ничего, будет ему урок, может за ум возьмётся после таких-то инъекций местного бабского правосудия.
Жестоко? Возможно. Но как перевоспитать человека, даже не пытаясь? Потакать его желаниям? Может надо было предоставить ему комфортабельное жильё, снабдить необходимыми ресурсами, или вообще, отправить обратно в столь вожделенный дворец с такими привычными и скучными аппартаментами. Не представляю, как столь сложную процедуру можно было бы осуществить ввиду отсутствия поводка, ведь и сам Автор не смог решить эту проблему, возникшую с первой волной перемещённых.
Только вот сдаётся мне, что он особо и не заморачивался с поиском выхода из подобной ситуации, ведь люди для него – просто ресурс, лишённый души, жизни и индивидуальности. Мы все были и есть для него лишь средство, с помощью которого можно достичь поставленных целей.
Не получилось? Не беда – бросим в топку ещё пару тысяч человек, авось что и выйдет. Не вышло снова – похрен, вон сколько народа, делай с ними, что хочешь, ведь все же тебе в рот смотрят, ты же ни много, ни мало – спаситель человечества, пусть и малой его части. Столько веков прошло, кто их помнит, погибших на Технеции? Зато оставшиеся живут и здравствуют, невзирая на то, что их существование – всего лишь иллюзия. Зачем вообще задумываться над этим?
Рассуждая о превратностях судьбы, я не заметил, как вернулся к дому Галиендрис. Молодец, Лободрот, машины, к моему удовольствию, на улице уже не было, ворота и калитка плотно закрыты. Похвальная исполнительность. После радостного известия о том, что Светлана снова на своих двоих, даже Петюня стал бесить меньше, чем обычно. Что скорее из ряда фантастики, поскольку от этого разрушителя можно было ожидать чего угодно и когда угодно. Но, слава богу, мы, наконец, добрались до заветного места и уже ничто не сможет помешать мне насладиться заслуженным ужином и сном.
Даже и не знаю, чего хотелось больше – есть, или спать. И того и другого, да побольше. Только сейчас я осознал в полной мере, насколько вымотал меня это день. Сил на то, чтобы дойти до кровати, ещё хватало, но вот на ужин… Ладно, хрен с ней, с колбасой и прочими радостями кулинарии, сон всё-таки перевесил. Сдаюсь на милость Морфея.
Когда ворота с калиткой замаячили уже в приятной близости от меня, вдруг раздался нарастающий, сотрясающий землю, гул, длящийся всего пару ударов сердца и такой спасительный и манящий дом, обещающий дарить радость и укрытие от всех невзгод, неожиданно вспыхнул и со страшным грохотом взлетел на воздух.
Глава 7
"Внимание. Экстренное отключение сознания.Активация защитного протокола, класс опасности – ниже среднего. До восстановления коммуникативных функций:60:00; 59:59…"
Что, опять?!! Какого хера вообще происходит? Кто взорвал дом Галиендрис и что с людьми, которые в нём находились в данный момент? Петюня, Лободрот, Светлана, да и сама хозяйка, прикованная наручниками к газовой трубе – они, получается…
Нет, об этом думать мой уставший разум категорически отказывался. Только не это. Мне нельзя оставаться в одиночестве в мире, в котором все против меня. Единственные союзники, люди, которым я только начал доверять и даже пытался считать друзьями, погибли? Но кто мог сотворить подобное? Не сама же Галина устроила этот страшный взрыв. Хоть и старая, продуманная сука, но как она могла провернуть это, будучи зафиксированной на одном месте? Ведь не таскала же бомбу под юбкой?
Зрелище разлетающегося во все стороны дома до сих пор стояло перед внутренним взором – единственное, что мой мозг успел запечатлеть в последний момент, не вызывало никаких сомнений в том, что сработало определённо мощное взрывное устройство. А ведь именно у людей Гилтри было нечто подобное, если верить словам тех "хороших" людей, которых совсем недавно отпустил Лободрот.
Неужели ошибся? Не похоже на него, с его-то способностями. Хотя, если учесть лавинообразное падение уровней развития, чисто теоретически, его умение могло и засбоить. Нет, вряд ли. Во-первых, те двое не могли так быстро оказаться по адресу, поскольку лишились колёс, во-вторых, взрывчатку Лободрот конфисковал в первую очередь. Этот вариант точно мимо.
Тогда кто? Другие искры? Бред, те только не так давно разлетелись по своим кураторам и, скорее всего, даже не успели осознать всю тяжесть навалившегося на них игрового бремени. Да и откуда они могли знать адрес проживания Галиендрис, если с ней близко общался только Медарон? Впрочем, как и со всеми остальными, предавшими своих подопечных. Вряд ли другие ключи знали местоположение своих конкурентов, кто ж им расскажет-то? Рылом не вышли. Судя по всему – тоже мимо.
Кстати, башка Медарона ведь тоже болталась там где-то в багажнике трофейного автомобиля, наверное и его накрыло. Хотя, ему уже и так хуже некуда, может, смерть – единственный выход для того, чтобы прекратить эти мучения?
Но кто тогда? Я терялся в догадках и мысли были одна мрачнее другой. Если учесть невозможность гибели искры и ключа в подобном катаклизме, остаётся сделать вывод о том, что Милие-Светланы точно уже нет в живых. Печально, но факт. Получается, я своими руками убил Светлану уже дважды и, если бы не перенёс в её тело сознание Милие, то у старушки был бы ещё шанс на возрождение. А теперь всё кончено. Чудес не бывает.
Ох, как же зато повезло Моуди. Не отправь я его под жёсткий прессинг маньячки жены, лежать бы его окровавленной и обгорелой тушке под дымящимися завалами. Он, конечно же, сейчас проклинает меня со страшной силой, если ещё в сознании, а ведь должен, наоборот, благодарить. Удача повернулась к нему лицом, чего не скажешь о бедняжке Милие. Твою ж мать, как жалко-то! А вдруг ещё не всё потеряно?
"Внимание. В соответствии с протоколом противодействия внешнему влиянию, создана буферная зона от физических атак. Толщина на текущем уровне – 30 сантиметров. Обнуление степени воздействия до 500 килограмм на 1 квадратный миллиметр. Возможно увеличение параметров буферной зоны с повышением уровня развития персонажа. Активация произойдёт после восстановления коммуникативных функций".
Новая плюшка? Мне теперь каждый раз прилетать должно, чтобы разжиться каким-нибудь уникальным свойством для безопасности аватара? Ну и меня самого, соответственно? Что означает – толщина буферной зоны? Вероятно, если вдруг меня захочет лягнуть лошадь, то в тридцати сантиметрах от моего уставшего тела, сломает себе копыта нахрен. Прикольно, конечно.
А если вдруг машина наедет на полном ходу, что произойдёт? Меня безопасно отбросит в сторону, или автомобиль расшибётся в лепёшку, а я останусь стоять, как ни в чём ни бывало? Надо будет потом испытать на ком-нибудь. Или на чём.
Ладно, надо быстро посмотреть изменения.
"Аватар – человек-землянин, Протасов Александр Викторович, 35 лет, пол мужской, специальность вершитель правосудия, уровень 3, сила 250, особенности – энергон, заряд 10%, кокон, толщина 0,3 метра, 500кг на мм/2.
Симбионт – человек-технецианин, Блок Кади Пирст, ??? лет, пол мужской, специальность вершитель правосудия, уровень 76, интеллект 1169".
Кокон, значит? Что мне ещё осталось, чтобы пополнить список особенностей? Утонуть, замёрзнуть и выйти в открытый космос. Даже пробовать неохота, вдруг у меня вырастут жабры, шерсть, как у древнего мамонта и сверху, до кучи, чешуя в виде космического скафандра?
Чёрт, о чём это я? У меня, вообще-то, друзья в беде и неизвестно, что там, во внешнем мире, сейчас происходит. Да и сам я, лишённый сознания, наверняка валяюсь на видном месте и представляю легкодоступную мишень для разного рода недоброжелателей.
Так уж получилось, что до сего момента, все мои экстренные отключения происходили более-менее под присмотром, а сейчас кто меня проконтролирует? Или есть кому? Только вряд-ли это меня обрадует, когда очухаюсь, поскольку очень даже может быть, что именно я и был целью для захвата некими, неизвестными злоумышленниками. Ведь если рассудить логично, захоти они меня убить, то дали бы просто в дом войти вместе со всеми и дело с концом. А так и ненужных людей устранили и я – вот он, тёпленький и готовый к транспортировке.
Хотя, если как следует призадуматься, глупости всё это. Для чего устраивать такой грохот, способный поднять на уши всю деревню и близлежащие окрестности? Наверняка уже толпа народу набежала, разбуженная взрывом. Да и многие не спали ещё, в окнах ближайших домов горел свет, когда мы подъехали к воротам, так что если кто и возится с моим бессознательным телом, так это, скорее всего, сердобольные соседи.
Твою мать, когда же я уже приду в себя и выясню так мучающие меня подробности инцидента? Оставалось около десяти минут, когда в голову закралась очередная мысль о том, что ни Петюня, ни Лободрот не могли устроить подрыв дома, поскольку, являясь искрами, с гарантией сумели бы с его помощью прихлопнуть как друг друга, так и меня в том числе, но зачем это было им нужно? Правильно, незачем.
Петюня не убийца… ну, разве только случайно может кого прихлопнуть. Взять, хотя бы, того бедолагу Кири, земля ему пухом. Лободрот мог загасить нас обоих в любой момент, это вообще для него не проблема. Посторонние тоже отметались в сторону, поскольку я даже представить не мог, кто бы захотел устранить кого либо из нас подобным, тупым способом.
Взрывчатка, взятая у похитителей Петюни, находилась в багажнике автомобиля, рядом с мотоциклетным шлемом, начинённым Медароновой башкой и никак не могла оказаться в доме. Если бы и рванула, то во дворе. Только и этот вариант представился мне практически на сто процентов сомнительным.
Оставалась только сама Галиендрис. Вопрос – как она это сделала и зачем? Не Светлана же приговорила всех присутствующих, в самом деле. Что может человек, только осознавший себя в другом мире, да ещё в новом, молодом и прекрасном теле? Особенно, если учесть факт многолетней инвалидности Милие, которой судьба предоставила вдруг второй шанс жить полноценной жизнью. Неужели первое, что пришло бы ей в голову – это просто убить всех присутствующих?
Снова бред, я так додумаюсь до того, что сам всё подстроил, а после благополучно забыл. Чёрт, а ведь там, сложенные в пластиковый пакет, лежали все мои документы и личные вещи, старательно собранные с трупов. Вот ведь гадство! Уплыло наследство Гридоебова, наши со Светланой паспорта и прочие мелочи, включая деньги.
Да о чём это я вообще? Совсем с катушек съехал? Люди могли погибнуть, а я про всякую херню тут думаю. Что, в стране бумаги мало, новых документов не напечатают? А про дарственные старика Кеши можно и забыть без особого сожаления – легко далось, легко и уплыло, было бы о чём думать.
Внешний мир, как всегда, ворвался неожиданно и сразу резанул слух. Я с трудом разлепил глаза и с удивлением понял, что лежу на спине в неглубокой придорожной канаве, закрытый от посторонних взоров, судя по всему, металлической воротиной, придавившей меня сверху. Наверное взрыв оторвал её и, словно гигантской мухобойкой, шлёпнул по тупому, зазевавшемуся насекомому. То есть, по мне, отшвырнув в канаву и вырубив на целый час.
Воняло сыростью и гарью, я с трудом сдвинул здоровенный кусок металла в сторону и, слегка пошатываясь, поднялся.
– О, глядите, а это кто?– проорал кто-то совсем рядом.
– Бомж, наверное, смотри, грязный какой. И страшный, как чёрт. Фу, расплодилось их, а участковый уехал уже.
– Не из наших, вроде. Наших я всех знаю.
– Мужик, ты живой?
– Конечно, живой, чё, не видишь? Был бы мёртвый, то валялся бы, а так стоит.
– Откуда он взялся?
– А я его знаю, прости господи.
– И я! И я знаю. Кадило, ты же вроде уехал.
– Какое кадило?
– Ну, типа Саша, только…
– Кузьмич, ты, что-ли?– спросил я, тупо уставясь на то, что ещё совсем недавно было домом Галины.
– Кто же ещё? – ответил словоохотливый фельдшер, шустро подбежал и подхватил меня под руку. – Пойдём-ка отсюда, здесь уже делать нечего. Это, слышь, Павловна, пойду отведу его опять в больницу, снова досталось парню нашему. Заодно расспрошу, что да как.
– Смотри там, чтобы снова не наблевал, а то знаю я этих туристов, чтоб им пусто было, прости господи. И пусть не топчется там, много их таких, а я одна.
– Само собой.
"Внимание. Активирована буферная зона персонажа. Режим ожидания агрессии. Включение при явной угрозе происходит автоматически. Создайте кодовое слово для принудительного включения".
И снова по той же схеме. Ладно, пусть так и будет – "кокон".
"Внимание. Продублируйте кодовое слово".
Да пожалуйста, мне не жалко.
Система тут же прислала мне сразу два сообщения с вопросами, что ей сделать – долбануть схвативший меня, объект, электричеством, или просто остановить на расстоянии тридцати сантиметров? На оба вопроса, естественно, ответил отрицательно, не хватало мне ещё одного трупа сегодня.
– Что случилось? – очнулся я, наконец.
– Газ взорвался, – доложил Кузьмич. – Только вот потушили. Такая жуть, пальчики оближешь. Ты давай рассказывай, что тут забыл? Тебя же вчера сестра забрала, Света, кажется. Видная такая девка, был бы помоложе, точно приударил бы.
– Есть погибшие? – спросил я и, увидев множество заинтересованно смотрящих на меня глаз, послушно побрёл подальше отсюда, ведомый настырным фельдшером.
– Так не было в доме никого, – начал объяснять тот. – Повезло Галине. Хотя, как сказать, дом-то не восстановишь уже, надо будет новый отстраивать, да только на какие шиши?
– Как никого не было? – я даже остановился в удивлении и вновь оглянулся назад.
Сразу возникло желание вернуться, броситься разбирать завалы и попытаться отыскать тела. Хотя бы Светланы, ведь она единственная, кто не имел ни малейшего шанса выжить после такого.
– Да так, – ответил Кузьмич и вновь потянул меня за рукав. – Чего встал, пошли. Ты как здесь оказался?
– Мимо шёл. Точно никого не было?
– Ты мне не веришь, что-ли? – обиделся тот. – Я знаю, что говорю, участковый сам лично всё пролазил, под каждую доску заглянул, обнюхал и укатил протокол составлять. Завтра пожарные приедут, тоже всё осмотрят. Пресса подтянется. Ох и интересные события у нас закрутились, ты бы знал! Я аж вторую тетрадку завёл себе, точно напишу книжку. И про тебя там есть, так что радуйся – в историю попадёшь.
– А почему не сегодня?
– Так ночь на дворе, пожар сами потушили, кто с ведром, кто шланг от себя протянул, люди-то у нас отзывчивые, да и кому пожар нужен? Не дай бог на другой дом перекинется – пиши-пропало. В соседнем районе лет пять назад так целое село сгорело, беда, да и только. А нам вот повезло – огня того мало было, дым один.
– Дыма без огня не бывает, – я всё ещё никак не мог осознать, что же всё-таки произошло на самом деле.– Бардак тут у вас творится.
– А что, в городе по другому?
– Там, откуда я – по другому.
– Везёт тебе тогда.
– Это вряд ли.
– Вот только никак понять не могу, откуда у Галины машина взялась? – пожал плечами Кузьмич и я насторожился. – Сроду у них с Петюней машины не было. Нет, у Лёшки, Петюниного отца, была раньше, ещё когда он в гараже работал, а потом, как спился, так и продал. Неужели Петюня угнал у кого? Тогда точно посадят, Степан Георгиевич на него давно зуб точит. Обрадовался, поди.
– А при чём здесь машина?
– Так Стёпка её тоже всю облазил, её почти не завалило, так, слегонца. Долго в багажнике ковырялся, я слышал, как он про шлем что-то говорил.
– И что?
– Ну, типа – а он-то здесь откуда? Удивлялся очень, но шлем забрал. Мотоциклетный. А ещё коробку картонную.
– Коробку?
– Ага. А вид такой важный был, будто террористов поймал, быстро покидал всё себе в коляску и укатил. Конец Петюне, доигрался. Хоть и добрая душа, но без него в деревне спокойнее станет.
Вот это мы попали! Ведь в том шлеме Медарон отсыпается, а в коробке взрывчатка в количестве двадцати тротиловых шашек. Ни в какую больницу я, естественно, не собирался. Надо спровадить фельдшера и вернуться назад, но только чтобы ни одна живая душа меня больше не видела. Спрячусь неподалёку, подожду, когда вся толпа рассосётся и сам примусь за поиски. Где это видано, чтобы люди при взрыве бесследно испарялись? Не бывает такого. Хоть один фрагмент должен остаться? Хоть что нибудь? Аещё надо наведаться к участковому, поскольку, если тот обнаружит внутри своего шлема то, чего не должен обнаруживать, то заикание станет самым безобидным его недугом.
– Кузьмич, – я резко остановился и взглядом нашёл его глаза.
– Чего?
– Слушай меня внимательно. Ты меня не видел, просто ушёл домой и лёг спать.
Внушение прошло настолько легко, что я даже удивился. Хотя уровень интеллекта позволял мне и не такое вытворять, поэтому удивление длилось недолго, а Кузьмич блаженно улыбнулся, промямлил: "А пойду-ка я спать, пожалуй", и удалился восвояси, оставив меня в крайней степени задумчивости.
Какой газ? Где мои люди? Я уже вообще отказывался что-либо понимать. Это опять происки создателя, или у меня самого уже крыша поехала? Выход из этой непонятной ситуации только один – надо всё увидеть своими глазами. И в приоритете – дом Галины, мне жизненно необходимо выяснить судьбу своих товарищей, с участковым потом разберусь. Один раз всё забыл и ещё забудет.
Фельдшер уже скрылся в темноте и я поспешил вернуться на место происшествия. Конечно же, стараясь не отсвечивать на открытой местности. Что за жизнь у меня началась? Крадусь, будто преступник, прячась от глаз людских.
Так я и есть преступник. Сколько местных законов я уже нарушил? Начиная от присвоения чужой личности, пусть и не по своей воле, заканчивая убийствами. Единственным отличием от остальных внедрённых соотечественников, было моё стремление прекратить всё это безумие, по крайней мере я старательно тешил себя этой мыслью. Не желал я для себя подобной участи, да и ни для кого другого тоже, но вот не дали мне выбора.
Только вот сколько можно себя жалеть и утешать? Пора уже смириться, всё равно исправить уже ничего не получится, как бы я этого ни хотел. Грёбаный Создатель, якобы по недоразумению, навалил кучу, а теперь сидит, ковыряется в ней палкой и не знает, что делать. А убираться после себя не пробовал? Нет, конечно, не царское это дело. Проще сидеть и ждать, когда само рассосётся. Ох, может все мои испытания от таких вот моих мыслей? В наказание? Да похрен, буду барахтаться, пока силы есть, а там поглядим, что из всего этого выйдет.
Народ уже почти весь разошёлся, когда я, крадучись, притаился возле зарослей сливовых деревьев. Большой колодец также давал дополнительную защиту от ненужного внимания к моей персоне. Зрелище, конечно, было безумное, лёгкий дымок ещё вился над развалинами, но баня и другие надворные постройки выглядели нетронутыми. По крайней мере, так казалось при не слишком ярком освещении уличного фонаря.
– Да идите спать уже! – прошептал я, глядя на двоих последних, чересчур любопытных мужичков, слишком уж бесцеремонно копошащихся в обломках дома.
Мародёры? Скорее всего. Мир не без подлых людей. Везде одно и то же, всегда найдётся тварь, способная нажиться на чужом горе. А чего добру пропадать? Обрывочные фразы, доносящиеся до моего слуха, только подтвердили мою догадку:
– Погреб где-то должен быть. Ищи лучше.
– Да чего тут найдёшь? Завалы сплошные, дом добротный был, из брёвен.
– Погоди, сундук, что-ли? Целый совсем. Открывай давай.
– Ага. О, кажись, есть что. Участковый лох, не заметил.
Сундук? А ведь был сундук-то. Именно в этот небольшой ящик с крышкой я спрятал тот самый пакет со своими вещами и документами. Спасибо вам, неизвестные падлы. Может, ещё и Петюнину недвижимость верну, да и наши со Светой паспорта не мешало бы. Чёрт, Светлана! Где же вы, друзья мои? Отсутствие тел на месте катастрофы всё же давало некоторую надежду на позитивное продолжение истории.
Оглядевшись по сторонам, я некоторое время пытался обнаружить кого-нибудь ещё, но вскоре понял, что эти двое – последние. Санька, что-ли, включить? Но нет, не стоит, аватар мой за этот день и так усилился, не нужно его прокачивать лишний раз, тем более в тех случаях, когда можно обойтись и без его помощи.
"Внимание. Получен запрос на тестирование подпрограммы пространственного контроля "Поводок". Произвести тестирование? Да. Нет."
А давай! Надо же когда-то попробовать.
"Внимание. Выберите объект. Максимальное тестовое расстояние до объекта– 20 метров".
Та-ак, кто тут у нас? Самому интересно, получится с обычными людьми? До сих пор из "чистых" землян я работал только с Петюней, но там с интеллектом беда совсем, поэтому идентификация прошла с лёгкостью. Правда, со вчерашнего дня я и сам подрос в интеллекте, поэтому должно выйти как надо.
Значит, Горячев Геннадий Олегович, 53 года, специальность шнырь, и Шпуня Сидор Фомич, 38 лет, специальность… петух – что это такое? Да хрен с ним, пробую того, что постарше, как правило, возраст все уважают. Главное, выбрать правильный тон и слова, чтобы не сорвалось. Хотя это просто тестирование, в любом случае могут быть накладки. Ну уж если не получится, пойду напролом и вырублю их обоих, некогда тут хороводы водить.
"Внимание. Выбран объект – Горячев Геннадий Олегович. Применить контроль сущности?"
Была не была. Применить.
Человек, которому пришлось стать испытуемым, вдруг замер, выпрямился и застыл по стойке "смирно". Что дальше?
"Внимание. Доступны следующие действия:
1. Обездвиживание. Осуществляется при начальном воздействии на объект оператором.
2. Причинение физических страданий. Степень интенсивности регулируется при применении данного пункта подпрограммы.
3. Выполнение объектом необходимых действий. Объект совершает действия, копируя мысленные действия оператора.
4. Речевой контроль. Объект произносит фразы, мысленно произносимые оператором.
5. Извлечение. Позволяет извлечь сознание из аватара для дальнейшего копирования и консервации.
Примечание: возможна комбинация пунктов подпрограммы на усмотрение оператора".
Нихрена себе уникальная плюшка! Это же как подобное вообще могло возникнуть? Да ещё в столь не сильно обременённом интеллектом, организме Садри? Любой индивидуум с садистскими наклонностями мог бы запросто манипулировать кем угодно, теша своё больное восприятие жизни.
Оно точно мне надо? Не возникнет ли со временем соблазн применить подобное в своих, не всегда бескорыстных, целях и уподобиться маньяку Гилтри, который, судя по всему, использовал этот дар на полную катушку? Причём явно безо всякого зазрения совести. Это каким же ублюдком надо быть, чтобы взять на вооружение подобное и десятилетиями опробывать его на живых людях? Сколько ещё секретов скрыто в старой лысой голове моего бывшего учителя? Как бы нам встретиться , да поговорить по душам? Надо найти такой способ, чего бы это мне ни стоило.
Получается, не только я был подопытной крысой в его лаборатории. Каждый из двенадцати, если следовать логике, был отобран не случайно, это я уже и так понял. Но вот как среди миллиардов людей Технеции удалось найти столь уникальные дарования? Это же просто невозможно. А ведь мы все одного возраста, что наводило на определённые размышления и давало повод усомниться в случайности отбора. Чёрт, как же охота спать! Голова моя не привыкла к подобному отношению, но что поделаешь? Некогда расслабляться.
Честно говоря, я хотел уже было отказаться от эксперимента, но профессиональное любопытство всё же взяло своё. Один разок и всё. Это ведь не считается? Ладно, поехали.
– Сидор Фомич, давай уже выбираться отсюда, – ровным голосом произнёс мой испытуемый. – Слышишь меня, петух?
Получилось, вроде. Только реакция Шпуни была несколько неожиданной.
– Как ты меня назвал, паскуда? Ну-ка повтори! – завопил он, отрываясь от копания в моём! пакете.
– Ну… петух, Сидор Фомич. Разве профессия у тебя не такая? Или я с именем ошибся?
До меня начало доходить, что здесь что-то не так. Только вот что?
– Откуда узнал? – спросил Шпуня и настороженно завертел головой по сторонам. – Мы же в разных зонах чалились. Или просто на понт берёшь?
– Ну… это…
– Что – это? Ты в курсе, что бывает с теми, кто такие предъявы кидает, а? За базар отвечаешь?
Где-то я упустил. Что-то. Ситуация складывалась явно не в пользу моего ведомого и я попытался всё исправить, хотя, хоть ты убейся, не понимал, что именно.
– Послушай, да чем плохи эти птицы? Нет, я, конечно, не люблю петухов всяких, но это моё личное мнение. Нравится тебе им быть, я не против.
– Ещё кто знает?
– О чём?
– Хватит придуриваться, Гена! – взорвался Шпуня и тут же сбавил тон, вновь заозиравшись по сторонам. – Говори, кто?
– Никто. Наверное.
– Так откуда ты сам узнал? Кто проболтался?
Что же ему ответить? Что данные о нём считаны из его системных характеристик? Или, что господин Горячев в данный момент вообще не при делах, а управляется совершенно посторонним гражданином, по совместительству – пришельцем из параллельной вселенной?
Пока я затруднялся с ответом на заданный вопрос, Шпуня бережно положил пакет обратно в сундук и сунул руку в карман куртки. Твою ж мать, чую, что запахло очень нехорошим. Какие мои, то есть, испытуемого, действия?
Лихорадочно перебирая в уме варианты, я не успел заметить, как мой оппонент одним движением скользнул к Геннадию Олеговичу и тот, охнув, резко осел на груду битого кирпича и деревянных обломков.
– Никто не должен знать! – жутким шёпотом прошипел Шпуня ему в ухо и вытер окровавленный нож об одежду – Говоришь, погреб здесь был? Туда тебе и дорога.
"Внимание. До окончания времени о принятии решения: 03– 00; 02– 59…"
Какого решения?! Чего это я натворил только что? Этот петух, будь он проклят, на моих глазах прирезал человека? Из-за того, что я неправильно повёл свой диалог? Твою ж мать, опять убийство и снова по моей вине! А ведь совсем недалеко, в полицейском участке, очередной сельчанин, в лице Степана Георгиевича, готовится, или уже лишился рассудка, увидев в родном мотоциклетном шлеме всех проклинающую начинку. И опять из-за меня, в основном.
