Сергей Юрьевич Демьяхин
Игрушки создателя 2
"Удаление программы-вируса…
Удаление программы-вируса…
Удаление двух файлов успешно завершено.
Получен новый уровень.
Получен новый уровень.
Текущее значение – 7".
А что, так можно было? Это что же выходит, ещё девяносто три технецианина, снятых с поводка и заветная сотка в кармане? Хотя вряд ли, игровая механика так не работает. По крайней мере в виртуальной реальности, где начальные уровни давались легко, но с ростом количества набор опыта шёл всё сложнее и сложнее. Как говорится, посмотрим по ходу действия, но данный способ примем на вооружение. Главное, научиться отыскивать потенциальных кандидатов на обретение свободы от диктатуры Гилтри.
– Саймон.
– Да.
– Пусть покажут, где их машина. Пора нам уже выбираться из этого болота.
– Понял, Александр, – тот рывком поднял обоих на ноги. – А что со взрывчаткой делать?
Вот блин, а я и забыл про неё. Может и не совсем простые эти ребята, раз такие игрушки под рукой имеются. Надо потом их тоже допросить как следует, но это точно не сейчас.
– Забери с собой, – сказал я ему. – В хозяйстве пригодится. Машину их пригони сюда Потом Петюню в неё перенеси. И это…
– Что?
– Там ещё один товарищ нас дожидается. Заскучал поди. Ну, ты понял, о ком я.
– Да-да, конечно. Что же тут непонятного? Так, пошли, люди. Только без фокусов, а то я что нибудь не так пойму, потом жалеть стану. А жалел я в своей жизни очень много.
– Да идём мы, идём.
– Я покажу, где машина, тут недалеко.
– Я всё доложу Автору, негодяи! – взвизгнул Садри. – Прямо сейчас! Ждите наказания. Вы должны были меня охранять, а вы что? Куда пошли, я вас спросил?
– Хватит! – вновь резко оборвал я его и, морщась, приблизился вплотную к двум съёжившимся, тщедушным человечкам. – Их нет уже, ушли твои прихвостни, можешь расслабиться. Ты что, ещё не понял, придурок, что без поводка остался? Кстати, привет, Моуди.
– Как – без поводка? – округлил тот глаза и на несколько секунд застыл, будто прислушиваясь.
– Кади? – неуверенно спросил тунеядец Иванов, по совместительству мой бывший друг.– Это точно ты? Не похож совсем.
– Ты себя-то видел?
– Да, мельком. Это ужасно. Но как ты понял, что это я?
– Неважно. Какими судьбами к нам в гости?
– К кому это – к нам?
– Как – к кому? К ужасным землянам. К преданному всеми товарищу, которого вы, радостно улюлюкая целой бандой, засунули в ту чёртову машину. Совесть не мучает, Моуди?
На меня смотрело совершенно чужое лицо местного аборигена, но вдруг в его глазах я увидел до боли знакомый отблеск вины и смущения. Всё-таки Моуди,возможно, ещё не до конца потерян? Или это у него просто-напросто комплекс неполноценности? Помнится, в свою бытность в нашем мире он постоянно чувствовал себя виноватым, оправдывался перед всеми по поводу и без повода, так стоит ли верить этому проявлению эмоций? Поживём, как говорится, увидим. Но опять потом, поскольку тут отмер Садри и заскулил.
– Что ты сделал, Кади?! – бесстрашный рыцарь, похоже, пребывал в сильнейшей панике. – Я не чувствую связи с дворцом. Что происходит?
– А ты чувствуешь, Моуди? – вновь проигнорировал я того.
– Что? А? – казалось, он не понял, о чём его спрашивают.
– Короче, бывшие друзья, – я постарался добавить металла в голос и их вроде сразу проняло. – Мне некогда с вами выяснять отношения, устал я, поэтому поиграем в игру.
– Какую ещё игру? – заорал Садри. – Ты понимаешь, что нам никогда больше не вернуться назад? Как тебе это удалось?
Значит, не проняло. Отлично, включу-ка я Александра ненадолго. Резко вытянув правую руку, я легонько сжал тощее горлышко чмошника Лупатого, но страх-то ощутил не он.
– Слышь, придурок, – прошипел я так, что оба тут же притихли, словно нашкодившие щенята под грозным рыком папы-волка. – Ты давно боль не чувствовал? Так я тебе сейчас напомню. Объясняю ещё раз для особо тупых – мне некогда с вами разговаривать. Игра простая – мой вопрос, ваш развёрнутый и честный ответ. За враньё – смерть. Причём настоящая, без дураков. Это понятно?
Садри выпучил глаза, засучил ножками и принялся некартинно задыхаться. Ещё бы. Это тебе не по арене с мечом бегать с силой, раскачанной до небес. Где же твои былые заслуги, господин первый советник? Сам того не замечая, я принялся сжимать кулак сильнее.
– Не слышу ответа!– прорычал я.
– Да поняли мы, Кади! – испуганно ответил Моуди. – Ты его убьёшь сейчас.
Чёрт, а ведь силён Александр, я даже не про физическую мощь, а про некое звериное чувство, вдруг внезапно возникшее у меня глубоко внутри. И ведь ни тени сомнения не возникло в том, что делаю нечто неправильное, а наоборот – вершу самое, что ни на есть истинное правосудие с горячим убеждением в том, что этому биологическому мусору нет места на планете. Без него только чище будет. Да и вони поубавится, а то уже глаза режет, спасу нет.
Стоп! Выключу-ка я Санька, будет с него. А то и правда ещё удавлю мужичонку. Хоть и бомж, но ведь вины его нет в том, что его избрали для переноса.
Но даже после переключения я всё ещё не мог отделаться от мысли, что это действие каким-то образом всё же влияет на моё собственное восприятие. Может это молния виновата? А вдруг после неё произошли такие изменеия в нашем симбиозе, о которых я ещё и помыслить не могу. Осторожнее надо быть. Особенно теперь, после обретения аватаром пока еще не вполне внятных суперспособностей.
Садри долго кашлял и глотал воздух, пока я витал в своих мыслях. Пусть до конца прочувствует все прелести земного бытия, может поумерит свой пыл и несколько сдуется? Мне почему-то показалось, что именно так и будет.
– Отдышался? – спросил я равнодушным голосом.
– Ты… Что…
– Повторить?
– Нет.
– Вот и чудно. Тогда начнём. Первый вопрос – что значит поводырь?
– Что? – Садри снова округлил глаза. – Но как?
Моя рука вновь потянулась к его горлу.
– Стой, стой! – просипел он. – Это моё умение.
– Что за умение?
– Ну…
– Говори, Садри. Автор тебя уже не слышит и не видит. Пойми только одно – теперь твоя дальнейшая судьба зависит только от меня.
– Это долгая история.
– А ты не старайся говорить длинными фразами, всё равно у тебя это плохо выходит. Короче!
Бомж опасливо взглянул на удивлённого Моуди и заявил:
– Пусть он уйдёт. Я не могу при нём.
Настал мой черёд удивляться:
– Как же он уйдёт? Он же связан, если ты не заметил. Так что давай, пой, пока я добрый. Злым ты меня ещё не видел. То, что было – цветочки.
– Да пошёл ты, – огрызнулся тот неуверенно и вновь зыркнул на своего товарища по несчастью. Внутренняя борьба, впрочем, длилась недолго. – Ладно, твоя взяла. Только ты мне расскажешь, как ты снял с нас поводка.
– Может быть. Потом. Однако ты уже нарушаешь правила игры. Здесь, на Земле, поверь мне на слово, это карается очень строго и никакой Гилтри тебе не поможет.
– Да как ты… – взвился он и тут же приутих, напоровшись на мой бешеный взгляд.
Всё-таки некоторые особенности характрера Александра мне уже передались и я ничего не мог с этим поделать. Пока. Хотя, может и делать ничего не нужно было. По крайней мере, сейчас они были только на пользу. Главное, держать их в узде и не дать вырваться на волю.
– Ладно, если короче, то Автор использовал мой дар для создания своего поводка. Не знаю, откуда он у меня, таким родился и вот.
– Что – вот?
– Поэтому я и первый советник.
– Это здесь при чём? – ошарашенно проговорил я и, устав стоять на карачках, просто уселся на влажную траву. – Хотя не важно. То есть ты хочешь сказать, что Автор и тебя использовал?
– Да всех нас. Всех двенадцать. Я и слышал-то краем уха его разговор с Лайе, что советники мы не просто так. У каждого есть своя уникальная особенность, которую он так или иначе пустил в дело. Я могу прикрепить к себе любого… – теперь он зыркнул уже на меня исподлобья, – ну почти любого человека.
– А дальше что?
– Потом передаю управление поводком Автору. Только теперь, наверное, передать уже не получится. Чёрт, кто бы мог подумать?
– Ты сказал – на почти любого. Что это означает?
– Да не вышло у меня с этим твоим… как его там? И с тобой не получается. Ничего не понимаю, раньше всегда срабатывало. Автор сказал, что с пацаном должно в конце концов получиться, надо только подождать три дня, подержать его на базе. Я всех подробностей не знаю, только Автору виднее, кто ж его расспрашивать будет?
– Очень интересно, – пробормотал я.
Значит старику и график дежурств по аватару уже известен. Свойство ключа, мать его. Нет, ну до чего же мерзкая всё-таки эта Галиендрис, снова захотелось её прибить, да ведь пригодится ещё. Наверное. Стало быть, уже решили, что если не получится с Петюней, так там и Локи на смену выйдет. Заарканим одного, глядишь и другой за ним подтянется.
Интересно было бы на это посмотреть. Ну, выдернули бы они Локи – при чём здесь Петюня? Или я чего недопонимаю? Создатель сказал, что разделить их теперь невозможно, но откуда Гилтри было знать об их вновьприобретённой особенности? Получается, Галине и об этом сообщили? Другого объяснения я больше не видел.
Стараясь ничем не выдать своих истинных чувств, я перевёл взгляд на притихшего Моуди:
– А у тебя, мой друг, какая фишка?
– Я не могу предать Автора! – тут же выпалил тот.
– Серьёзно? – засмеялся Садри. – Какой же ты дурак, Мо! Ха-ха!
– Что в этом смешного?
– Да ты хоть знаешь, зачем он тебя отправил на Землю?
– Конечно. Так и сказал – помогай во всём первому советнику и пообещал…
– Что?
– Ну…это…
– Да не тяни ты кота за хвост, Моуди! – прикрикнул я на него и тот испуганно вздрогнул.
– Он обещал сделать меня вторым номером после Садри! – выпалил он наконец и его прорвало: – Вот так! А вы все думали, что я бесполезен. Да, я знаю. Сколько унижения я испытал, а Великий обратился ко мне, а не к кому нибудь ещё. Потому что понимает, насколько я ему предан. Никто из вас, слышите, никто не сделал для него столько, сколько я. Ни ты, Садри и не ты, Кади. Тебя вообще, считай, изгнали из дворца. А я ведь тебя предупреждал, что по краю ходишь, но разве ты меня послушал? Вы вообще никогда меня не слушали. А Автор услышал. И увидел мои старания.
– Ха-ха, ну ты и дурак, Мо! – продолжал заливаться Садри потом вдруг закашлялся и, неожиданно для всех, протяжно рыгнул. – Что это такое, а?
– Это жизнь, – философски заметил я. – И в этом вся прелесть. Тут всё по-настоящему. Рождение, жизнь, смерть. Ну и сопутствующие частности – грязь, вонь и выделения. Забыл уже, наверное, что это такое?
– А знаешь, Кади, ик!.. – Садри снова испуганно замер а затем продолжил. – Я даже какое-то облегчение почувствовал.
– Заметно,– поморщился я.
– Правда-правда. Я до такой степени боялся Автора, ик!.. что ты и представить себе не можешь.
– А сейчас?
– А сейчас, ик!..Чувствую такую свободу, что прямо не знаю как объяснить… И-ик!!.. Короче, Автор сказал, что я должен накинуть поводок на этого твоего парня, ему какая-то искра нужна. И на тебя, если получится, а что касается Моуди, ик!.. если не согласишься, пригрозить убить его на твоих глазах. Вы же вроде друзья были и всё такое прочее. Автор хочет, чтобы ты был под его полным контролем.
– Ты врёшь всё! – выпалил Моуди. – Не мог Великий так распорядиться.
– И-ик!!. Я правду говорю! Да что ж со мной такое?
– Неправда, неправда! – Моуди чуть не плакал. – Ведь это я помог создать его машину. Идеальный вычислитель. Никто не знает, чего мне это стоило, сколько расчётов и измерений я произвёл для него.
– О как! – удивился я. – Так значит это по твоей милости я здесь? И не только я.
– Да! Я ни за что не поверю, что Автор мог со мной так поступить.
– И-ик!!
– Ну про искру я уже и сам догадался, а вот про поводок… Очень хорошо, что ты мне всё рассказал, Садри. И хватит уже икать.
– А, вот как это называется. Ик!..
Сука, достал уже! Я вперил в него взор и одним небольшим усилием подкорректировал дыхательный аппарат. Фу, слава богу, перестал, а то уже напрягать начал. Что же мне с ними теперь делать? Назад уже не вернёшь, поводки оборваны. Моуди, похоже, совсем берегов не видит из-за своего слепого обожания.
А Гилтри-то каков? Окончательно уже обезумел на старости лет, искру ему вынь и выложи. Да и меня не забывает, что, несомненно, приятно, но вот только планы у меня вообще с его желаниями не совпадают. Никак он не поймёт этой простой истины, дряхлый маразматик.
А ведь и правда, получается, что все мы двенадцать, так или иначе послужили некими проводниками его учёных забав. Перенос, для которого, собственно, я сам был прототипом, смог сохранить сознание нескольким миллионам граждан Технеции. Мы тогда не знали всех его далеко идущих планов, но он-то сам наверняка уже действовал сообразно некой, давно ему известной, схеме. Конечно, ведь он же один из главных действующих статистов в игре.
Садри послужил основой для разработки, так называемого, поводка. Значит, не просто так сверкали его глаза при нашей последней встречей в моих дворцовых аппартаментах. Умение накидывать поводок – как это вообще выглядит? Надо бы поплотнее заняться этой проблемой, вот только Лободрота дождусь.
Моуди помог с машиной. Я всегда знал о его суперспособностях в вычислении всего и вся. Мой мозг тоже некоторым образом компьютер, но я даже и не задумывался никогда о том, чтобы погрузиться в самые глубины математики. Того объёма знаний, которым я обладал, было вполне достаточно для того, чтобы свободно оперировать необходимыми алгоритмами.
На самом деле, как учёный, я представлял собой довольно разностороннюю, но несколько поверхностную личность. Цеплялся за всё понемногу и, в общем, нигде серьёзно не преуспел, откровенно говоря. Поэтому и не испытал особой горечи после удаления старых, уже не нужных файлов. Моуди же, напротив, игнорировал всё, кроме своих цифр, так что его математический багаж был просто чудовищен.
Да уж, можно только догадываться, для чего были использованы остальные советники.
– Апчхой! – выдал Садри тем временем. – Что происходит?
– Это болезнь, – фыркнул я.– У живых людей так бывает. Иногда.
– Я понимаю, что не всё хорошо, но мне почему-то становится хуже. Апчихи! И-ик!
Ну вот, опять за своё. Только успокоился и на тебе, всё заново.
– С ним что-то неладное, Кади, – испуганно выпалил Моуди и постарался отодвинуться от товарища как можно дальше, но вместо этого неожиданно скатился с бугорка, на котором сидел и упал лицом в грязную лужу.
– Эй, ты куда? – крикнул я ему. – Сбежать всё равно не получится.
– Апчи! Ик! Слушай, Кади, меня сейчас, кажется наизнанку вывернет. Болит всё! Что же такое, а?
Моуди вдруг принялся извиваться всем телом, причём делал это подозрительно молча. Я встал и с помощью фонаря принялся выяснять причину его странного поведения. А, ну понятно. Это вам не по дворцу в нарукавниках разгуливать, здесь грязь и вода не виртуальная ни разу. Упал мордой в жижу, жди беды. Грязи пофиг, князь ты или инопланетянин, засосёт и не поморщится.
– Бль…були… – доложил тот незамедлительно.
Судя по всему, жить ему осталось совсем немного. Я схватил его за шиворот и резко потянул на себя.
– Х..а-а!
– Апчухи!
– Да вы сговорились, что-ли? – взбеленился я, бросая несостоявшегося утопленника на прежнее место.
– Помоги, Кади! – проорал Садри. – Мне страшно!
– Тьфу! Хр-р!
– Чем тебе помочь? – спросил я. – Похоже, помираешь ты, Садри.
– Нет! – вновь заорал тот. – Мне нельзя! Без поводка я могу совсем исчезнуть, вместе с телом.
– Значит судьба твоя такая. А как вы все хотели, завоеватели? Чтобы вас тут почести ждали и люди дохли пачками, пока вы осваиваете новые горизонты?
– Но ты же не такой, Кади, – осторожно вступил в разговор Моуди. – Автор сказал, что ты снова можешь использовать свой дар.
– Серьёзно? А что ещё вас этот старый дурак поведал?
– Ну зачем ты так? Он же всё для нас делает.
– И-ик! Апчухи!
– Заглохни, Садри!
– Да не могу я!
– Откуда ты знаешь, Моуди, чего на самом деле хочет Гилтри? – зловеще спросил я притихшего тунеядца, до сих пор пытающегося проморгаться от грязи и дышащего тяжело и печально.
– Но ведь он…
– Ты идиот, Мо! – снова заорал Садри. – Апчихунь! Он же тебя отправил на заклание, словно жертвенного кролика, неужели не понятно тебе до сих пор? Кади, что делать? Я помру сейчас, да? Навсегда? Но ведь этого не может быть! Как же так? И-и-к!
– А что ты сейчас чувствуешь? – включив учёного, заинтересованно спросил я.
– Да у меня сейчас голова лопнет и внутри всё горит и рвётся на части!
Хм. Интересно получается. Этот аватар явно привычен к подобным, не совсем комфортным условиям. Но, если сложить кое-какие фактики, то резкое ухудшение самочувствия у Садри началось практически сразу после того, как я удалил программу-вирус, связывающую его со дворцом. С Моуди, со мной, да и с теми двумя подобного не произошло, поэтому предварительно можно было сделать некий вывод, который, впрочем, необходимо будет ещё перепроверить и, желательно, поскорее.
А вывод напрашивался сам собой. Поводырь, лишённый поводка, что, конечно, притянуто за уши, вполне мог оказаться без необходимой подпитки из виртуала и принялся с огромной скоростью терять жизненную силу. Другого объяснения на данный момент у меня просто не было.
И что же теперь делать? Чего доброго и вправду помрёт, если не предпринять необходимых манипуляций. Чёрт, вот сдался мне он! Может и хрен с ним, пусть загинается? Только Моуди вон сидит и смотрит своими печальными глазёнками. Ведь примерно так и на моё отбытие реагировал, только вступиться за несправедливо угнетённых – это явно не про него. Даже удивил меня, когда, пусть и робко, но всё же бросил словечко в пользу конкурента по политической линии.
Твою ж мать, вот как знал, память почистил, но ведь не для этих же целей. Что мне потом с эти балластом делать? Я просто всех не вывезу, если так и дальше дело пойдёт. У меня ведь не бездонная кладовая, а вполне себе скромный чердачок, в котором и так уже три закадычных друга столетиями висят, не просыпаясь.
Ладно, посмотрим, что там у нашего первого номера. Авось найду потом, куда его пристроить.
"Сопряжение.
Файл: "Бедил Садри Ануст"
Сканирование.
Внимание: содержимое файла под угрозой дефрагментации.
Аварийная ситуация. Причина устанавливается.
Внимание: обнаружена уникальная подпрограмма с функцией самоликвидации по истечении заявленного протокола.
Внимание: ликвидация подпрограммы запускает процедуру удаления основного файла.
До начала запуска 03:47; 03:46…"
Вот так разворот! Понятное дело, уникальные плюшки на дороге не валяются, надо брать, пока не поздно. Но что будет, если я потом внедрю этот файл в реального человека? Не запустится ли механизм удаления заново? Мне что, так и таскать в себе этот груз до скончания веков?
Ладно, рассуждать некогда. Только как же мне его вырубить? Чёрт, опять Санька включать, ну тут уж ничего не поделаешь. Шокер и настойка Лайе остались в деревне, у Галиендрис, поэтому остаётся только довериться профессионалу.
– Садри! – громко позвал я его и, подойдя вплотную, чуть наклонился и ударил кулаком в висок.
– Что ты делаешь? – испуганно вскрикнул Моуди и снова было попятился, но, перехватив мой взгляд, тут же замер.
– Не мешай мне, – попросил я и закрыл глаза.
– Но что…
– Да заткнись уже, Мо!
– Понял я, понял.
Тот обиженно засопел и я мысленно усмехнулся. То ли ещё будет, мой бывший друг. Привыкай.
Дальше всё произошло уже по обкатанной схеме. Я создал в своей памяти новый файл и, запустив для скачивания максимально возможную скорость, быстро перегнал в закрытую базу данных нового пассажира.
"Внимание: скачивание завершено.
Консервация файла "Садри"
Включение дополнительной защиты.
До возобновления способностей: 30:00; 29:59…
Вот и всё. Удалить старый файл из сознания чмошника Лупатого я уже не успевал. Интересно, очнётся этот человечишка после самоликвидации посторонней сущности из мозга или нет? Не повредится ли родное сознание в случае подобного инцидента? Помнится, Светлана, после моего столь неосторожного вмешательства в себя так и не пришла. Впрочем, не только моего, все постарались. Кстати, длительность отката уменьшилась на десять минут. Мелочь, а приятно.
– Кади, что происходит? – донёсся до меня голос Моуди. Тот явно был напуган. – Садри не дышит совсем. Ты что, убил его?
– Это не я.
– А кто?
– Как ни странно это прозвучит – Создатель.
– Какой ещё создатель? Ты про Автора говоришь?
– Нет, Мо. Гилтри лишь маленький и далеко не самый главный винтик в этой игре.
Как же я устал. Где уже, наконец, Лободрот с трофейным автомобилем? На ночлег ведь пора уже. Даже есть расхотелось, до того сильным было желание упасть на мягкую постель, зарыться лицом в подушку и, послав всё к чёртовой матери, заснуть часов на двадцать.
– Что за игра, Кади?
– Если бы я сам понимал хоть что-нибудь, – равнодушно ответил я и с наслаждением зевнул. – Только вот тот, кто её придумал, извращенец, каких поискать ещё. Ты, я, Гилтри, миллиарды живых существ, думающих, что они уникальны и неповторимы – всего лишь игрушки в руках того, кто, похоже и сам не знает, что ему со всем этим хозяйством делать.
– Не понимаю тебя. Кстати, может развяжешь меня, наконец, а то я уже ни рук, ни ног не чувствую.
– Лободрот своё дело знает.
– Что за Лободрот?
– Друг. Наверное. Сегодня утром он хотел убить меня, а я чуть не убил его. Такое вот начало дружбы. Только вот в чём дело, Моуди, это не твои руки и ноги. И вообще целиком совсем не ты. Ну так скажи мне, каково это – быть настоящим человеком? Нравится?
– Не очень…
– А что так? Сказки Гилтри про экспансию больше не греют душу? Кстати!
Я вдруг мигом подобрался и удивлённо посмотрел Моуди прямо в глаза. Как же мне это в голову сразу не пришло? Ведь если продолжить цепь рассуждений о связи двенадцати советников с тем или иным изобретением Гилтри, то потеря поводка для Садри обернулась бы в конце концов практически безвозвратным стиранием из всех слоёв реальности. Я лишь чудом успел этому воспрепятствовать, хотя будущее нашего первого номера пока что туманно и загадочно.
Далее я сам. Перенос – это моя фишка, но поводок не висит на мне уже со вчерашнего дня и я пока жив здоров. Хотя наличие некой искры вполне возможно уравновешивает моё положение, поскольку искра эта, судя по всему, принадлежит как моему родному миру, так и земному одновременно. Да и никаких скрытых уникальных подпрограмм я у себя отродясь не находил, иначе сама система давно бы уже вопила о наличии внутри бомбы замедленного действия. Однако потом надо будет всё как следует ещё проверить, может искал не там и не то.
А что же с Моуди? Он со своим суперматематическим мышлением плотно завязан на машину Гилтри. Поводка-то он лишился, но всё его недомогание связано лишь с теми верёвками, которыми его обмотал Лободрот. Конечности у него затекли, тоже мне нежности. Терпи, бухгалтер, не всё тебе цифры складывать.
– Мо, скажи, а ты ничего такого не чувствуешь?
– Чего именно?
– Ну… подыхать не собираешься, как Садри? Поводка же нет.
– Хорошо я себя чувствую!– тут же выпалил тот и снова попытался сдвинуться в сторону.
– Да сиди ты! – прикрикнул я и встал на ноги, оглядываясь по сторонам. – Никто тебя убивать не собирается.
– Да за что, Кади? Что я тебе сделал?
– Всегда есть за что, Мо. Хотя бы за твою машину, с помощью которой вы, уроды, решили геноцидить местное, ни в чём ни повинное население. За твою слепую преданность главному вивисектору нашего грёбаного, давным-давно умершего мира. Мы мертвецы, Мо. Только вот ещё об этом не догадываемся. И никакие экспансии не вернут нам нашего прежнего бытия. Жаль, что ты этого не понимаешь.
Моуди молча сопел я, а я с наслаждением прислушался к ночным звукам и шорохам. Если бы не твари-насекомые, жалящие лицо и руки, эта ночь, вероятно, показалась бы мне самым прекрасным событием в моей жизни. Свежий воздух, который лишь слегка разбавляла болотная вонь, приятно холодил кожу, а шум листвы навевал мысли о предстоящем отдыхе. И не дай бог, опять какая-нибудь сволочь посмеет нарушить мой покой. На сегодня уже точно хватит, или я за себя не ручаюсь.
– Александр Викторович! – проорал совсем рядом паскудный Петюнин голос. – Вы где? Саймон, гад, я тебе ещё всё припомню. Люди добрые, ау-у!
