Сергей Юрьевич Демьяхин
Игрушки создателя 2
– День открытий, – проговориля, обдумывая его слова. – Теперь даже не знаю, чего ждать от Идеи с Морфирой. Насколько я успел понять логику, с ними тоже не всё так просто?
– С Морфирой пока не всё ясно до конца. Некогда было разбираться, да и ключ её, Сотили, чуть ли не с радостью отдала нам девчонку. Кстати, сама же её и усыпила. Она была нашей первой пленницей и я сам только сегодня услышал её голос. Медарон же про неё мне вообще ничего не рассказывал, тут был прав Создатель, что-то он темнил всё время.
– Узнаем чуть позже, дай только сил набраться. А Идея?
– С енотами вообще всё непросто. Я хоть и рептор, но разум на Киберии возник гораздо раньше, чем у них. По нашим, да даже и по вашим меркам, они стали разумными буквально позавчера. Поэтому различные сообщества енотов вели очень разобщённый образ жизни, не враждовали, но и не сотрудничали с себе подобными, а Идея – это единственное исключение из правила. Она точно хороший… человек. Теперь человек.
– И в чём же это исключение?
– Ну ты сам слышал. Ей надо всех примирить, объединить, чтобы было всё хорошо.
– А как насчёт разговоров с животными?
– Не только. И с птицами и с насекомыми, да вообще со всей фауной. Может заставить их выполнять её пожелания.
– Да, круто, – вздохнул я и снова захотел попробовать воздействовать на сознание какого-нибудь, к примеру, дятла. Вдруг выйдет?
Опять всё с ног на голову. Получается, что самые никчёмные способности – у меня самого. А я-то уж было возомнил из себя всемогущего почти волшебника. Шутка ли – умение читать мысли и управлять материей по своему усмотрению? Да ещё при должном уровне развития вновь обрести телепортацию. Хотя… накопление энергии и пускание молний – тоже вполне себе неплохая прибавочка.
Тут я даже немного повеселел, сложив в уме все свои навыки и сопоставив их с остальными. Может быть не так всё и печально на самом деле? Здесь необходимо подумать над тем, как бы привлечь в свой лагерь побольше этих моих конкурентов, или, по крайней мере, попытаться не сделать их своими врагами. Лободрот уже, судя по его намерениям, вполне созрел для того, чтобы вступить в мои стройные, но пока ещё слишком жидкие ряды.
Но лиха беда начало. Сегодня ведь только первый день из отпущенного нам срока на развитие, поэтому сначала первостепенные задачи, а о долгосрочной стратегии озаботимся как нибудь потом.
– Кстати, Саймон, – пришла мне вдруг в голову мысль. – Если ты уж можешь разыскать человека, может знаешь, где моя жена сейчас находится? Или найти её сможешь?
– А у тебя есть её вещи, или фото? – тут же отозвался тот.
– Значит, не знаешь и не сможешь, – вздохнул я.– Нет ни вещей, ни фотографий, но я добуду, наверное. Мне надо только в город попасть, в квартиру. Возможно там что-нибудь да обнаружится.
Всё правильно, только Светлана знала местонахождение фермы, где проживал Александр Протасов со своей супругой. И узнала она это непосредственно от старикашки Гилтри, который и подбирал потенциальную жертву, чтобы внедрить меня в земной социум. Ни Иннокентию Афанасьевичу, ни, тем более, Медарону, и в голову не пришло поискать моих родственников, поскольку смысла они в этом, скорее всего, не видели совершенно никакого.
Кто для них эти людишки? Земляные черви, зачем на них время тратить? Даже не щёлкнуло нигде, что меня можно ловить на потенциальных родственников, как на живца. Они же не Локи – человек моей расы. И не Петюня – непутёвый сынок горячо любимой воспитательницы. Вообще никто.
– Ладно, проехали, – вздохнул я. – Пошли, что-ли, твоего Медарона искать. Если его тоже молнией не прибило. В блин. А то я только к говорящей голове еле привык, но говорящие блины – это перебор.
– Пошли, Александр, – обрадовался тот и первым выбрался из проёма облезлой подвальной арки на свежий, вечерний воздух.
Я вышел следом и с наслаждением вздохнул полной грудью, потягиваясь всем телом, закостеневшим от долгого бездействия. Господи, как же всё таки хорошо на земле. Глаза радовались, тело так и просилось развить любую бурную деятельность, лишь бы не стоять на месте, а запахи лесных ароматов так и вовсе сводили с ума. Даже Петюнин адский храп не смог разрушить всей идиллии, которая была тут повсюду.
Кстати, не забыть бы его здесь, а то ещё простудит что-нибудь сокровенно-важное, лечи его потом. Его и так теперь от алкоголизма лечить надо будет. И пусть даже не брыкается, мне такой, вечно пьяный балласт, не нужен. Хотя, для начала надо будет самому попробовать поставить блок на алкоголь, вдруг получится?
Поиски Медарона длились недолго, полянка-то не очень большая была. И, несмотря на весь тот беспорядок, который здесь развели не слишком щепетильные в отношении природы людишки, да густой кустарник, обрамляющий, свободный от леса, пятачок свободного пространства, голова, наглухо замотанная скотчем, отыскалась довольно быстро. К моему искреннему удивлению, ключ кибериан находился вполне себе в приемлемом здравии, всё так же одноглазо сверкал безумным взглядом и даже наполовину сжевал скотч, отчего его мычание приобрело несколько человеческую окраску.
Лободрот поднял его на руки, словно младенца и принялся счищать грязь с макушки и лица.
– Надо же, живой, – проговорил я, приблизившись к этому, на вид довольно умилительному зрелищу. Если бы, на самом деле, оно не было б настолько ужасным.
При этих словах Медарон скосил на меня взгляд и, судя по всему, впал в ступор. Наверное, всё-таки надеялся в глубине души, что меня хорошенько прожарило и в рядах истинных игроков появилась зияющая брешь. А тут – вот он я, собственной персоной, жив-здоров, да ещё и в шмотках , которые он с такой любовью подготавливал для своих верных солдат. Поневоле охренеешь от подобной наглости. И пофиг, что я, вообще-то, с риском для здоровья, не задумавшись, рванул к нему на выручку.
– Досталось ему, – доложил Лободрот. – Надо бы его как-нибудь… упаковать, что-ли? Не повезёшь же так.
– Есть у меня для него подарочек, – ухмыльнулся я. – Пошли за мной, тем более, что я ему уже обещал.
– Какой подарок?
– Сейчас увидишь, тут недалеко. Не больше полукилометра, минут пять быстрым шагом.
Я вызвал из памяти свой маршрут передвижения, отметку, поставленную сегодня утром и, быстро соориентировавшись на местности, решительно направился в сторону небольшого прохода, еле виднеющегося среди густых кустов орешника. Лободрот заинтересованно последовал за мной, всё так же бережно держа своего патрона на полусогнутых руках.
Пришлось изрядно поплутать, поэтому в пять минут мы не уложились. Зато уже слышны были звуки работающих двигателей автомобилей, видимо, до проезжей части оставалось всего ничего, только звук почему-то раздавался сзади, а не спереди, откуда я пришёл сегодня утром. Впрочем, в этой местности, судя по всему, люди не только ходили, где попало, но так же и ездили.
В высокой траве ноги быстро промокли, еле заметная тропинка почти терялась в густеющем сумраке, вечер уже вступил в свои полноценные права, видимость ухудшалась с каждой минутой, но я смог отыскать под старым деревом тот самый мотоциклетный шлем, данный мне на время заботливым участковым.
– А вот и подарочек! – торжественно провозгласил я, с размаху напяливая его на уже совсем полностью деморализованного Медарона. – Носи на здоровье. Не благодари. Хотя ты и не можешь сейчас, ну, так сам виноват, нечего было ругаться. Или это у всех ключей свойство такое?
Лободрот в этот момент выглядел не менее обескураженным, чем его непосредственный начальник.
– А..лександр, – произнёс он, слегка запнувшись. – А зачем это?
– Ну, не в пакете же его таскать, – ответил я и с сухим щелчком захлопнул на шлеме забрало. – Сделаем куклу в человеческий рост, напялим сверху голову, так хоть можно его в машине перевозить будет.
– Но ведь можно и без шлема.
– Без шлема ему рот не заклеишь, а так нормально, если что, скажем, что больного в психиатрическую лечебницу везём, глядишь и прокатит. Хуже будет, если его без туловища в багажнике найдут.
– Ничего не понимаю, – произнёс Лободрот и вздохнул. – Но, наверное, ты прав. Надо ему хоть как-то жизнь облегчить. Я вроде и виноват перед ним, а вроде и нет, но не бросать же его теперь на произвол судьбы.
– Не бросим, найдём применение. И не такое, какое Петюня придумал, пугать никого не станем. Но вот то, что он – ценный источник информации, делает его существование совершенно необходимым. Да и некая связь ключа и искры, помимо запуска в игру, про которую ты рассказывал, также не даёт мне покоя. Поэтому поедет вместе с нами.
– А куда?
– Как куда? – удивился я. – Ты ведь землю хотел копать, кабачки сажать?
– Да.
– Вот ко мне на ферму все и поедем. Надо только понять, где она, собственно находится.
– Тогда я согласен, – ощерился Лободрот. – Это дело.
Видимо, он до последнего опасался, что с его ключом всё-таки решат предпринять нечто непотребное. Хотя, куда уж дальше? Самое страшное уже случилось, по мне, так лучше смерть, чем такая жизнь.
– Тогда пошли обратно. Не знаю как ты, а я совсем уже без сил, хочу есть, пить и спать.
– Вообще-то я тоже без отдыха не могу.
– Вот и славно. Надо загрузить наших инвалидов в работоспособную машину и ехать, наконец, подальше отсюда. Точнее, к Галине Андреевне. Заждалась уж поди. Ты жареную картошку любишь?
– Кто ж её не любит? – разулыбался вновь тот и размашисто зашагал в обратном направлении.
– Неужели наконец сваливаем? – пробормотал я и пошёл за ним.
Обратная дорога всегда короче и быстрее. На самом деле, я и сам не знал, зачем вернулся за шлемом. Если бы не известные обстоятельства, то, скорее всего, я про него и вовсе забыл бы. Но как самому себе признаться, что понятия не имеешь, как быть дальше. Что делать с этой чёртовой говорящей черепушкой? Ведь если кто из местных увидит сие непотребство, а это случится непременно, как бы его ни прятали, то ни о какой конспирации речи вестись больше не будет, от слова совсем. А вот она-то нам как раз сейчас необходима, как воздух, поскольку и так уже насветились будь здоров. Местная публика чужаков за километр чует, а уж таких, как мы…
– Слышь, Саймон, а ты водить умеешь?– спросил я, наконец, отвлекаясь от раздумий.
– Конечно! Всё, что ездит, летает и плавает.
– Ну слава богу! – у меня даже от сердца отлегло. – Я в теории понимаю всё, а вот с практикой пока не очень. Точнее, вообще никак.
– Да это очень просто, Александр. Я тебя потом научу.
– Ловлю на слове.
– Хорошо.
С этими разговорами мы и вышли на нашу поляну, освещённую яркой луной. Я плёлся прямо за Лободротом, поэтому не успел среагировать на его резкое торможение и врезался ему в спину. Бедный Медарон, если бы мог, орал бы сейчас на весь лес, поскольку от толчка снова выпал из предательских рук своей искры и покатился по земле.
– А…где? – только и смог произнести мой новый приятель и соратник.
Из всего транспорта, то есть двух внедорожников и микроавтобуса, который мы разбили с Петюней, на поляне остался только последний. Две другие машины словно испарились, будто и не было их вовсе.
– Чёрт, это что же такое? – завопил я, хватаясь за голову. – Петюня, ты где? Спишь, гад, пока нас грабят?
Лободрот подошёл к арке и заглянул внутрь.
– Александр, – сказал он, обернувшись. – А его тоже нет.
Глава 4
Да сколько можно насиловать мне мозг и нервы? Кто на этот раз? Я уже задолбался разгребать все те кучи, которые неугомонные недоброжелатели раз за разом наваливали на моём пути. Вот честное слово, проще бросить всё к чёртовой матери, забиться в самую глубокую и неприметную нору, послать всех на хер и тихо и мирно сдохнуть, чтобы кончился наконец весь этот дурдом. А мир пусть и дальше катится куда хочет, вместе со всеми своими проблемами, достоинствами, недостатками и прочей ерундой, которая за два дня моей земной жизни сделала из вполне себе увлечённого изыскателя законченного параноика и психа.
Подойдя к тёмному провалу, я тупо уставился внутрь и подумал, что может быть в этом и состоит суть местного бытия? В нашем умершем, но зато чрезвычайно упорядоченном мире, всё было совсем не так. Каждый отыгрывал индивидуальную роль, выполнял свою функцию строго по предписанному и официально оформленному протоколу. Как муравьи в муравейнике. И никто подумать даже не мог, что всё может быть как-то иначе. Зачем, если твоя жизнь, в зависимости от происхождения и статуса, уже расписана на десятилетия вперёд с момента рождения? Удобно, ведь за тебя уже всё давно придумали, позаботились и воплотили.
Земляне же, по-крайней мере те, кого я успел узнать за этот совсем короткий промежуток времени, поражали своей нелогичностью и абсолютно безответственным отношением к жизни. Это же красной линией тянулось от рассказа к рассказу, которые поведали Петюня и фельдшер местной лечебницы. И что-то мне подсказывало, что таких вот историй ещё немало, а, скорее всего – они все такие.
– Что думаешь? – спросил я Лободрота, который тем временем выжидательно смотрел на меня. Явно ждал распоряжений.
– Слушай, я ничего не понимаю, – пожал он плечами. – Мы ведь совсем недолго отсутствовали.
– Если бы я что нибудь понимал, – вздохнул я.
– А может Петюня в подвал спустился?
– Конечно. Сразу на двух машинах. А что? Этот, если постарается, ещё и не такое учудить может. Особенно после литра спиртного. Он и трезвый-то парень с огоньком, а уж как выпьет…
– Я всё-таки схожу, посмотрю, – сказал Лободрот и шагнул внутрь. – Хотя я его поблизости не чувствую.
– Что?
До меня не сразу, но дошло, что вот же он – готовый поисковик, а я стою и туплю, вместо того, чтобы использовать его специфические способности по прямому назначению.
– Постой, Саймон! – остановил я его и почувствовал, что мозги потихоньку начали избавляться от оцепенения и включаться в работу.
– Да?
– Давай заново. Ты можешь найти любого человека, которого раньше или видел, или держал в руках принадлежавшую ему вещь. Так?
– Ну да.
– А Петюню сможешь найти? Ну, не знаю, как ты это делаешь, сканер у тебя встроенный есть, или эхолот?
– Слушай, точно! – расплылся тот в улыбке. – Я сразу и не подумал даже. Только ты отойди чуть подальше, а то фонить будет сильно.
– Идёт, – согласился я. – А на сколько метров?
– Не знаю. Ты же истинный игрок, фон у тебя гораздо сильнее, чем обычно бывает.
– Проклинаю вас!!! – приглушённо заорал вдруг один из близлежащих кустов и мы взрогнули от неожиданности.
– Сэр, это вы?– крикнул Лободрот.
– Вот ведь упорный какой, сука! – не удержался и я от возгласа.– Прогрыз-таки скотч. Надо было ему зубы выбить.
– Александр, его тоже надо убрать отсюда, а то погрешность прибавится.
– Знать бы, куда его убрать, – пробурчал я и пошёл на голос. – Может, в морозильную камеру? На время. Да где ж её сейчас возьмёшь?
Пошарив руками, я вновь извлёк на свет божий, точнее, в вечернюю тьму, шлем и, задрав его горловиной кверху, интенсивно потряс, отчего шума внутри резко поубавилось. Лободрот застыл, как истукан и я решил не мешать ему, однако Медарон, похоже на то, решил иначе, поскольку за секундной паузой вновь раздались нечеловеческие вопли. Мужик явно сошёл с ума. Интересно, а будет ли теперь от него какой толк, или мы понапрасну возимся? Зачем нам сумасшедшая говорящая голова, от которой могут быть лишь одни проблемы?
Только как избавиться теперь от этого подарочка? Ладно бы молчал ещё, но от его криков даже лесные птицы притихли. А то и вовсе разлетелись кто куда, лишь бы не слышать гнусавые проклятья и причитания. Но птицы птицами, а вот привлечь чьё-либо ненужное внимание этот долбаный громкоговоритель вполне мог. А нам оно надо?
Отойдя на довольно приличное расстояние, я поставил шлем на, поросший мхом, земляной холмик и аккуратно снял его, опасаясь быть укушенным за пальцы. Единственный уцелевший глаз тут же прицелился мне в лицо и дико сверкнул лунным отблеском. Жуткое зрелище. Голова мумии после кровавого ДТП. Огрызки скотча довершали эту страшную картину.
– Послушай, Медарон, – начал я, откладывая шлем в сторону и слегка вдавил голову в мягкий грунт, чтобы не скатилась. – Только не преребивай.
Ага, послушал он меня, как же.
– Это всё из-за тебя, сволочь, тьфу! – сплёвывая кусочек липкой ленты в траву, вновь проорал тот. – Ты уничтожил моё тело, ты лишил меня всего! Отныне каждый киберианин твой лютый враг. Мы найдём способ убить тебя!
– А как же Саймон? Который Лободрот. С ним как быть?
– Этот предатель тоже своё получит!
– Интересно, каким образом? Искру может убить только искра, сам знаешь. Или не видел, что меня и молния не берёт?
– Видел! Я всё видел, – озабоченно проговорил Медарон, понизив, наконец, уровень шума. – Только это ничего не значит. Способ обязательно найдётся. Пока у тебя только одна искра…
Вот тут я действительно напрягся. Значит всё-таки мои недавние мысли потекли в правильном направлении и настоящая цель игры не в убийстве конкурентов, а… Чёрт возьми, а вдруг, истинная цель – собрать все искры в одном игроке. Основным постулатам это никак не противоречит. А что? Создатель с помощью Петюни ведь ясно сказал – потерять искру очень просто, если перевести его сравнение на человеческий язык.
Я с самого начала неправильно понял его высказывание о том, что два игрока с одной планеты не могут иметь свою искру. Слишком занят был тогда, злиться изволил. И как всегда, злость – плохой помощник мыслительному процессу. Но вот про то, что игрок не может иметь более одной искры, Создатель ничего не сказал. Додумывайте, мол, сами.
Всё правильно, у кибериан было неизмеримо больше времени, чтобы сложить все разрозненные факты в одну логичную схему. Кое-что знает и Галиендрис, но по понятным причинам, мне она об этом ничего рассказывать не стала, поскольку думала лишь о спасениии собственной шкурки. Но и её информация явно не отличалась полнотой, поскольку, судя по всему, Медарон действовал со своим проводником, Верховным, как они его называют, заодно. А вот Гилтри и Галиендрис явно не блистали столь похвальным единением интересов. За что и поплатились оба. А, возможно, ещё и не так поплатятся.
Потускневший и заметавшийся глаз Медарона лишь укрепил меня в своём прозрении. Сболтнул лишнего? Ну так сам виноват, поменьше рот разевать будешь.
– Значит, мне надо собрать все искры, чтобы стать победителем игры? – спросил я и пристально всмотрелся в его лицо.
– Да кто ты такой? – прошипел тот. – Выскочка с самого днища своего вонючего мира. Галиендрис рассказывала про ту выгребную яму, в которой тебя нашла. Лободрот – единственный, кто достоин этой чести. Только его яйцо было из чистого золота за всю историю Киберии. А это даже не королевский уровень, это уровень бога.
– Первый раз про выгребную яму слышу, – решил "обидеться" я. – Да и не было на Технеции никаких выгребных ям.
– Это неважно. Вы все, так или иначе, всего лишь досадное препятствие на пути репторов. Мы – раса воителей, наша мощь несокрушима и цель, как всегда, будет достигнута.
– Давай загибать пальцы, – предложил я. – Хотя, извини, ты смотри, а я загибать буду.
– О чём ты, ничтожество?
– Двое вчера в лесу, плюс пятеро сегодня, да ещё ты, сколько получается? – согнул я пальцы по очереди и покрутил кулаками перед его лицом. – Правильно – восемь. Хрен с тобой – семь с половиной.
– И что?
– Да то, что я один положил столько твоих элитных бойцов. Ах да, не забудь ещё почти сдохшего Лободрота. Счёт не в вашу пользу. А Лободрот твой хвалёный, за победу над собой, поклялся мне в верности. Так что ты на это скажешь?
– Предатель! Мальчишка! Этот его кодекс воинской доблести, будь он проклят навеки. Проклинаю!
Ну всё, запись кончилась, началась сначала. Чувствую, что больше сегодня он ничего дельного не скажет. Хотя даже то, что мне удалось из него выудить, очень даже способно было продвинуть мои исследования. Останется только выяснить способ передачи искры от одного игрока другому и единственный ли он вообще?
Впрочем, Медарон, возможно, даже не догадывается, что убийство игрока вполне может и не быть одним из этих способов. Вдруг искра и правда просто возьмёт и вернётся туда, откуда прилетела, а не перейдёт к убийце по наследству? Слишком просто, зато в духе, так называемых, непобедимых воителей.
Интересно, они таким образом все свои проблемы решают? Если верить старику Гридоебову, только за последний месяц сотню наших покрошили. И землян, естественно – трудно вернуться родному сознанию в мёртвое тело. Вряд ли они и с остальными пришлыми расами особо церемонились, явно же сначала запугали всех до смерти, а потом забрали их искры, до кучи навешав густой слой лапши на уши ключей, озабоченных лишь только своим бессмертием.
Однако, неиссякаемый фонтан сквернословия надо было как-то затыкать. Порывшись в карманах новенькой формы, я не нашёл ничего подходящего, поэтому пришлось смять в тугой комок бейсболку. Дождавшись небольшой паузы, я резко крикнул:
– Медарон!
– А? – разинул тот свой рот.
– Хна!
И, пока он готовил ответную гневную тираду, одной рукой быстро запихал самодельный кляп ему по самые гланды, другой с усилием сдавливая щёки пальцами. Надеюсь, плотную ткань, из которой был сделан головной убор, этот победитель скотча прогрызть не сможет. Главное, чтобы не подавился ненароком.
Напялив шлем на прежнее место, я наконец смог прислушаться к тому, что происходило на поляне. Хотя, вроде ничего и не происходило, вероятно Лободрот ещё не вышел из своего транса и по-прежнему блуждал в одному лишь ему ведомых сферах.
Ладно, подожду ещё немного, времени на отдых совсем уже не оставалось. Ещё полчаса и дальше протянутой руки вообще ничего не увидишь в этой темноте. Интересно, а фонари у милейших захватчиков имеются? Хотя о чём это я? Конечно, да.
Медарон что-то пытался снова мычать, но кляп в совокупности с закрытым шлемом практически свели на нет все его попытки поделиться со мной своим презрением. Пусть себе и дальше мычит, глядишь, устанет когда нибудь и успокоится. А по-прибытии к Галине, я всё же попробую напоить его настоечкой Лайе, вдруг поможет. Главное, оставить несколько капель для опытов, глядишь и пригодится ещё?
– Александр, ты где? – услышал я, наконец, голос Лободрота и, обрадованно подхватив шлем на руки, поспешил к месту нашей дислокации.
– Ну? – выпалил я, подбегая к нему. – Получилось?
– Конечно, получилось, – озадаченно ответил тот и, совершенно по местным обычаям, почесал затылок. – Только…
– Что?
– Он примерно в трёхстах метрах отсюда на запад. По этой дороге мы сюда приехали.
– Интересно, – пробормотал я, уставясь в ту сторону, в которую Лободрот указывал рукой. – Что он там делает?
– Не знаю. Но его отметка не двигается, хотя я и не смог бы его зафиксировать. С искрами у меня не выходит. Видеть могу, а удержать – нет.
– Тогда чего мы ждём? Пошли? Сейчас совсем стемнеет.
– Пошли.
– Только что с Медароном делать? Не тащить же его с собой? – озадаченно спросил я.
– Нет, надо его спрятать куда-нибудь. В этом деле он нам не помощник.
– Знать бы, что это за дело.
Я покрутил головой по сторонам и решительно направился к единственному транспорту, который у нас остался. Пусть внутри полежит пока, надеюсь, его-то никто не украдёт? Хотя я искренне не завидую тому, кто сподобится на такое сумасшествие.
– Кстати, фонари у вас есть? – захлопнув дверь, вновь спросил я.
– Конечно.
– Действительно. Зачем я спросил? Принесёшь?
– Да-да, я сейчас.
Минуты не прошло, как он вернулся с двумя здоровенными устройствами, горящими, словно прожектора. Видимость вокруг улучшилась сразу настолько, что мы, без особых усилий, уверенно двинулись по накатанной сотнями шин, лесной колее. Наверное, этот маршрут пользовался популярностью у местных автолюбителей. Хотя, что может быть интересного в развалинах старинного завода? На мой взгляд – абсолютно ничего, однако, невзирая на столь скучную локацию, здесь уже успела отметиться целая куча инопланетян. Будто им других мест мало.
Петюню опять похитили? Господи, да кому он опять понадобился, этот недомерок? Чего-чего, а популярности ему в последние дни явно прибавилось, прямо звезда. Пока мы топали по, освещаемой мощными фонарями, так называемой, дороге, я всё не мог отделаться от мысли, что если это всё-таки очередные похитители, то затеяли они свою акцию совершенно зря. Опасно для здоровья. Ничего хорошего близкое присутствие этого, отравленного смертельной дозой алкоголя, разрушителя, им точно не сулило.
– Он живой хотя бы? – спросил я Лободрота.
– Живой, я это чувствую.
– Что же случилось?
– Ну вот сейчас и увидим, – отозвался тот и вдруг резко опустился на карачки, согнув ноги в коленях и уперев фонарь в землю лучом. На всякий случай, с небольшой лишь задержкой, я сделал то же самое.
– Слышишь? – прошептал он и приложил указательный палец к губам.
– Да, – так же тихо ответил я.
Теперь и до моих ушей донеслись приглушённые небольшим пригорком, голоса нескольких человек. Судя по тону, они явно выясняли между собой отношения.
– В той стороне болото, – сказал Лободрот. – Петюня там, с этими людьми, но зачем их туда занесло, не понимаю. Есть же нормальная дорога.
– Это ты называешь нормальной дорогой? – усмехнулся я, силясь разобрать слова неизвестных.
– О, поверь мне, Александр, бывает гораздо хуже. Надо поближе подобраться и прояснить обстановку. Хорошо, что наши фонари не заметили.
– Откуда ты знаешь?
– Сразу насторожились бы и затихли. Это если злодеи. А если хорошие люди, то, наоборот, нас окликивать бы начали. Кто знает, кого в лесу ночью с фонарями носит?
– Да, наверное. Давай разделимся и подойдём к ним с двух сторон.
– Сам хотел предложить, но… Давай, ты слева, а я справа. Пошли. Если что-то выясним, встретимся в этой же точке.
– Принял.
– О кей.
Лободрот коротко кивнул, погасил фонарь и вприсядку засеменил в заданном направлении. При его габаритах двигаться скрытно было довольно проблематично, но, к моему удивлению, делал он это практически бесшумно и быстро скрылся из виду в густой траве.
Мой Протасов тоже не отличался миниатюрными размерами, поэтому я наспех переключился на аватара в надежде, что тело Александра само знает, как действовать в подобной ситуации. Итак, что тут у нас происходит? Проползя на брюхе метров тридцать, я удобно устроился за большой кочкой и начал прислушиваться к разговору.
Лободрот не соврал – передо мной, в низине, и впрямь раскинулась обширная заболоченная местность. Наши похищенные автомобили уютно расположились на самом краю трясины, среди торчащего из воды коряжника и рогоза. Да, достать их оттуда теперь можно было только при помощи трактора, но вопрос был не в этом. Это что за угонщики такие? Может быть их целью было именно утопить машины? Только вот зачем? И где Петюня?
Луна способствовала нормальному ночному видению, поэтому картинка происходящего давала чёткое представление о составе злоумышленников. Их было пятеро и то, что я услышал, вновь заставило напрячься мои и без того натянутые, как струны, нервы.
– Ещё раз повторяю, требую полного повиновения! – раздался незнакомый надменный голос. – Я здесь по поручению самого Автора и вы обязаны выполнять все мои распоряжения!
– Но что не так? – голос другого показался мне странно знакомым, но я не мог понять, где я его слышал раньше. – Мы сделали всё, как вы велели. Юноша у нас. Эй, слышишь… человек, давай, спускайся оттуда, пожалуйста, обещаю, всё будет хорошо! Хватит уже, ты же не можешь там вечно сидеть.
Вежливый какой, сука! Петюня, похоже, и здесь не смог без приключений обойтись. Не на того напали.
– А я всё Александру Викторовичу расскажу! – проорал наш разрушитель откуда-то сверху. – Он вас всех тут уроет, гадов. Будете знать, как…
– Да где же твой Викторович? Нету его.
– И чё? Он вас всех поубивает, знаете, какой он крутой, его даже молния не сожгла!
– Приказываю спуститься на поверхность, червяк! – проорал разъярённый представитель самого Гилтри. И кто бы это мог быть? – Я– первый советник Великого Автора, Бедил Садри Ануст, ты должен мне повиноваться!
Ну нихрена ж себе! Вот так разворот! Сам Садри пожаловал, рыцарь в сияющей броне. Видимо, у Гилтри окончательно подгорело, раз уж разбрасывается элитой направо и налево. Только вот зачем им Петюня, ума не приложу?
– Да пошёл ты! Люди! Убивают! По-мо-гите!
– Заткнись, гад!
– Давайте, делайте что-нибудь! Приказываю снять его с… А что это?
– Дерево, что же ещё?
– Вижу, что дерево! Но почему оно такое странное?
– Засохло потому что.
– Впрочем, это неважно, спускайте его вниз, или мне вас учить надо, как это делается?
Раздался шум царапающих соседние кроны сухих веток и громкий треск. Похоже, Петюню пытались стрясти со ствола дерева, раскачивая его из стороны в сторону, но, видимо, безуспешно. Как он вообще там оказался?
Пользуясь неразберихой, я потихоньку, словно ящерица, принялся подползать поближе к месту действия. Петюня, наверное, спьяну совсем обалдел от страха. Что здесь произошло? Зачем он Автору? Интересно, как там Лободрот? Он-то не в курсе, кто такой первый советник. Или в курсе? Может, ближайшее окружение Гилтри таки известно было нашим противникам? Скорее всего, да, только вот сам Лободрот, с его "любовью" к познанию, вполне себе мог и не догадываться о его существовании.
– Отвалите от меня, сволочи!
– Твою мать, он меня ногой по голове ударил! – вновь заорал чей-то голос. – Можно, я пристрелю его?
– Нельзя! – завопил Садри. – Он нужен живым. Автор сказал отвезти его на базу и ждать дальнейших распоряжений. И вы должны чётко понимать, что приказы Великого не обсуждаются, а исполняются в строгом соответствии с… Короче говоря – брать живым и невредимым. Иначе наказание будет каждому, кто ослушается воли и желаний, приказанных… Вы всё поняли?
– Да поняли, поняли. Только как его снимешь, если он брыкается? Может, дерево спилить?
– А разве так можно? – удивился Садри. – Деревья ведь нельзя трогать.
– Да тут, на Земле, хочешь, целый лес сожги, всем по хрену будет.
– Так что же вы стоите, пилите это чёртово дерево!
– Так пилы нет.
– Вы издеваетесь, сволочи? – взвизгнул Садри. – Зачем тогда предлагаете заведомо недоступное решение проблемы? Что у вас вообще есть?
– Ну… – неизвестный советчик чуть замялся и продолжил. – Есть взрывчатка. Можно прикопать под корень и подорвать нахрен это дерево.
– Александр Викторыч! – проорал снова Петюня. – Эти гады меня взорвать хотят! Помогите, люди добрые!
– Несите поскорее свою взрывчатку! – велел Садри. – Только смотрите, чтобы тело не пострадало, иначе Автор вас накажет так, что я даже придумать не могу, как.
– Н-на! – раздался Петюнин крик и следом за ним вскрикнул один из похитителей.
