Сергей Вишневский
Большой круг: Такая работа
Сделав несколько шагов, Мак оказался в широкой гостиной, где стоял журнальный столик, пара кресел, диван и несколько шкафов, заполненных склянками с цветными жидкостями и разноцветными подписанными мешочками.
В одном из кресел сидел учитель. Он держал в руках чашку с парящим напитком и с довольной улыбкой смотрел на впечатления ученика.
– Как это возможно? – пробормотал Мак.
– Артефакторика, пространственная магия и немного смекалки, – вздыхает старичок, словно это обычное дело, и указаывает на одно из зашторенных окон. – Будь добр, подай сливок. Вон за той занавеской.
Мак кивнул и подошел к занавеске. Вместо шкафчика, или каких-либо полок, за занавеской оказалось окно. А вот за окном был снег и метель.
– Это картина? – с недоверием спросил он.
– Это мой ледник, – усмехнулся Юринай. – Открой окно, там на подоконнике должен быть белый графин. В нем сливки.
Парень недоверчиво протянул руку к ручке и открыл окно. Оттуда дунул ледяной ветер. Ученик ухватил торчащую из снега ручку и достал графин, стараясь как можно быстрее закрыть за собой окно.
– Давай его сюда! – махнул старичок. – Не стой столбом!
– Оно же, наверное, замёрзло, – произнёс парень и заглянул в графин. Внутри оказались вполне себе обычные сливки.
– Ставь сюда и достань из-за той занавески корицу. Знаешь, что это такое?
– Да, – кивнул Мак.
Парень подошел к занавеске и, ожидая снова увидеть ледяной пейзаж, откинул ткань. Вместо зимнего пейзажа, он обнаружил морской прибой, пляж и свежий морской бриз, поддувающий через щели между рамами и стеклами.
Ученик обернулся, взглянул в окно с ледяным пейзажем, потом снова повернул голову и уставился на море и голубое небо.
– Можешь в принципе и дальше пялиться, но я бы предпочел продолжить разговор с чашечкой чая с молоком и корицей, – улыбаясь от произведенного впечатления, произнёс Юринай.
Мак кивнул и открыл окно. В нос ударил соленый запах моря. Совсем рядом к скале был приделан небольшой шкафчик. За дверцей обнаружились полочки, полные прозрачных баночек. Найдя глазами корицу, он схватил ее и закрыл окно.
– Это невозможно, – пробормотал ученик. Он задернул занавеску и снова ее отдернул. Пейзаж не изменился. – Это иллюзия? Точно! Этого на самом деле нет…
– В чулане была веревочная лестница. Можешь ее достать и искупаться в море, – ответил старичок и указал пальцем на корицу. – А я всё-таки хотел бы попить любимого чая!
Парень пришибленно подошел к учителю и отдал ему баночку с корицей.
– Как это может быть? – повторил вопрос ученик, после того как уселся и сделал первый глоток протянутого ему чая.
– Никак. Этого вообще не может быть, поэтому в дело вступают крохи магии и отличный расчет, – довольно морщась произносит Юринай. – Я создавал это убежище со времен студенческой скамьи. Изначально это был пространственный карман. Конечно, он напоминал мешок, но это и вправду было сделано из мешка. Как сейчас помню: он вонял рыбой, но другого под рукой не было, а я жутко хотел попробовать. Постепенно карман расширялся, я усердно учился, постоянно экспериментируя с материалами, артефактными приемами и практикой пространственной магии. В общем, в один прекрасный день я понял, чего хочу. Так появился этот мой шкаф!
– Этот шкаф – артефакт?
– Раньше так и было. Простой артефакт, но я столкнулся с необходимостью наделить его разумом, – старичок, щурясь, прихлебнул чаю и добавил: – Пришлось покупать душу и просить помощи у профессиональных демонологов.
– Душу? – Мак обвел взглядом гостиную.
– Нет, я никого не принуждал. В моем случае продажа души и согласие на использование ее в артефакте обязательно. Пришлось повозиться, чтобы найти согласного отдать душу в артефакт. – Старик сделал парочку крупных глотков и поставил чашку на столик рядом с креслом. – Ты не поверишь, но именно артефакторы живут в самых комфортных условиях. Всегда теплая вода, чистый и отмытый пол, заправленная постель и свет без копоти свечей. А еще, при удачном круге, – вкусная еда и слуга гремлин. Да, был у меня один… потрясающе готовил!
– Так умеют только артефакторы?
– Нет, так могут многие, но только с тем, что подчиняется их стихии. К примеру, маги огня чаще всего покупают артефакты холода. Понимаешь принцип?
– Не видел, чтобы ты кому-то продавал артефакты.
– Я продаю в городах и под заказ. Я уже перестал заниматься свободной торговлей: за это надо платить налоги и ты привязан к одному городу. Но дело даже не в этом. – Старичок с прищуром взглянул на своего ученика. – Суть в том, что не каждый маг может себе позволить такой дом, как у меня.
– При чем тут это?
– При том, что мой энтузиазм в артефакторике закончился на третий месяц. Я уперся в стоимость ингредиентов и сложность расчетов. Подобные или более сложные расчёты делают только матерые профи. Знаешь, почему я продолжил? – старик нагнулся к парню. – Потому, что другого выхода, чтобы держать свою задницу в тепле, я не нашел. У меня нет предрасположенности к стихии, по сравнению с тобой у меня силы, как у деревенской знахарки, меня взяли в университет только потому, что на вступительном собеседовании я доказал теорему Мариана Стотского!
– Я видел, как ты бился той курительной трубкой, – кивнул парень в сторону пепельницы.
– Это была не моя сила, а сила той самой трубки. Она, кстати, теперь будет восстанавливаться еще несколько дней. – Отмахнулся Мастер. – А вот моей силы хватит только для того, чтобы зажечь светильник минут на двадцать. И то небольшой, так, чтобы в сумерках не запнуться.
– Но это же все… Оно же магическое!
– Это все, дорогой мой ученик, работает от кристаллов силы, с которыми ты делал «Шаги Уриная». Этими кристаллами, путем несложных ритуалов и перегонки силы из черной в нейтральную, я заправляю свой дом или шкаф, как ты его видишь, на несколько недель, – старик поморщился и неохотно добавил: – Потери в силе почти восемьдесят процентов. Надо бы подобрать ритуал с меньшими потерями. На всякий случай…
– А где ты раньше брал силу, без меня?
– Покупал, как и все, у тех, кто может выдавать энергию в больших объемах.
– Погоди, а разве по-другому нельзя собирать энергию?
– Конечно, можно, – улыбнулся Юринай. – Но пассивный сбор энергии не дает такого прибытка, как активный, через свое тело. Это просто крохи энергии.
Учитель взял чайник с заваркой и налил еще чая, добавил молока и не забыл посыпать напиток корицей.
– Ты сказал, что ты умеешь отлично считать, – задумчиво произнес Мак, наблюдая, как старик прихлебывает из чашки.
– Да, – кивнул учитель. – Артефакторика практически не требует силы, но тут требуется склад ума определенного уровня. Надо уметь мыслить абстрактно и считать то, чего нет. Это называется математика всех порядков.
– А те, кто не может?
– А те, кто не может считать, у тех есть достаточно силы, чтобы поменять ее на артефакты или купить простолюдинов, чтобы те обеспечили комфорт. Можно еще нанять тех, кто умеет считать. Но это реже, чем хороший артефактор. Все хотят жить в комфорте, все хотят жить в тепле и сытости.
– А те, у кого мало силы и не умеют так считать?
Старичок кинул укоризненный взгляд на парня.
– Те, кто не умеет считать и не имеет большой силы, обычно идут в клерки. Сидят в небольших комнатках и за несколько золотых в месяц ставят защищенные печати и производят другие, понятные только им, манипуляции с документами.
Мак опустил взгляд на стол с позолоченными ножками и резными подлокотниками, потом перевел на занавеску, скрывающую голубое небо и темно синие волны до горизонта.
– Научи меня, – уверенно произнес он.
– У тебя достаточно силы, чтобы не забивать себе голову артефакторикой и математикой, – причмокивая произносит старик.
– Не обижайся, Юринай, но я не думаю, что ты меня хоть чему-то вообще можешь научить.
– А зачем тогда просишь, чтобы я научил?
– Ты пользуешься даром, как ювелир инструментами. А у меня сила как кувалда. С одной стороны, как ты будешь меня учить, если ни в тьме, ни в больших объемах ты не понимаешь? С другой – если ты научишь меня ювелирно работать силой, то «кувалда» будет порхать не хуже плотницкого скребка.
– Есть основы. Без них ты и шага дальше не ступишь. А еще есть проклятые, – Юринай внимательно посмотрел на Мака и усмехнулся. – Но в целом ты прав. Можно подойти к обучению и так. Ну а пока ты не сдашь экзамен на подмастерья темного мага – мы все равно будем вместе. Надеюсь, ты помнишь о нашем ритуале?
Мак поджал губы и кивнул.
– Так научишь или нет?
Вместо ответа учитель оставил чай и подошел к одному из шкафов. Оттуда он вернулся с двумя книгами. Одна в кожаном переплете, вторая большая, похожую на амбарную.
– До скольки ты умеешь считать? – спросил он, сдвигая со стола чайник и чашку.
– Никогда не проверял, но, думаю, до тысячи точно…
– А дальше? – вскинул брови Юринай.
– Никогда не было необходимости, но общий принцип я знаю.
– Хм, хорошо. Тогда такой вопрос: сколько получится, если сложить четыре сотни тридцать три и сто семьдесят пять… пусть будет камней.
Старичок протянул магическую палочку для письма Маку и развернул тетрадь. В тетради были нарисованы цифры, которые Мак знал еще со времен учебы у старосты.
– Шесть сотен восемь, – пожал плечами парень, так и не взяв в руки палочку для письма.
Старик открыл было рот, чтобы поторопить его с решением примера, но вдруг осекся. Он взглянул в тетрадь, что-то пробормотал одними губами и кивнул:
– Действительно шестьсот восемь. – Удивленно посмотрев на парня, он почесал лоб и с ходу предложил другой пример. – Шесть умножить на само себя три раза!
– Шесть в кубе, – пробормотал Мак и через несколько секунд ответил: – Двести шестнадцать.
Старик снова внимательно осмотрел Мака и хмыкнул. Учитель взял палочку поудобнее и принялся писать в тетради уравнение.
– Смотри, буквой Уфа я обозначу неизвестное число. Как его найти, если мы сложим вот это и получим это…
* * *
– Господи! Хоть бы один нормальный систематизированный учебник! – сквозь сжатые зубы процедил Мак на русском и с хлопком закрыл очередной талмуд. Встав из-за стола, он вернул на место книгу. – Черт бы вас побрал! Если никто не может нормально составить систематику, то, по ходу, этим придется заниматься мне.
Потерев руками лицо, Мак пару раз хлопнул себя по щекам, сгоняя усталость и сонливость, и отправился в комнату, которую Сарт отвел для занятий с тяжестями.
В комнате скинул верхнюю одежду и ухватился за железку, по форме напоминающую гантелю.
– Как вообще можно так писать учебники? – на выдохе шипел он сквозь зубы.
Гантеля взмыла вверх.
– Что у этих идиотов в голове, когда они описывают ритуал поднятия мертвого слуги?
Снаряд опускается на пол.
– А на следующей странице описывают систему приготовления зелья для растворения костей!
Рывок, еще один – и гиря оказывается вверху, на вытянутой руке.
– Причем тут же, через две страницы, начинают описывать факторы удержания мертвого слуги!
Снова рывок – и гантеля взмывает на уровень груди. Еще один – гантеля над головой уже почернела от влитой в нее силы.
– Чертовы кретины!
Мак делает еще около десятка повторений и резко бросает гирю на пол. Приводя дыхание в порядок, парень ходит из стороны в сторону, шипит сквозь зубы:
– Хоть бы один олигофрен собрал информацию темы в одно место! «Основы» называется! – Мак подходит к гантеле и хватает ее другой рукой. Снова делает двенадцать повторений, с каждым разом стараясь влить в снаряд еще больше силы. Гантеля начинает «потеть». На ней оседает материализованная сила.
– Так дело не пойдет, – сплюнув, произносит парень и, накинув рубаху, быстрым шагом отправляется на поиски учителя.
* * *
– Сразу шесть штук? – недоверчиво спросил Сарт.
– Причем не простых, а со скрытыми листами, – кивнул Юринай.
Оба старых друга сидели за столиком в защитной комнате и наблюдали, как перед ними на задних лапах танцевала гончая, одна из разновидностей нежити.
– Зачем ему столько чистых книг?
– Он назвал свою идею «Систематикой», – сморщился старичок. – Кстати, первый пункт к статусу «подмастерья» он уже выполнил.
– Поднять и упокоить мертвого? – вздохнул Сарт. – Не велико умение. Знаки правильно нарисовал и готово.
– Да, я тоже думаю, надо подыскать ему заклинание темных, – кивнул старичок и отхлебнул из чашки чай. – А то это больше ритуалистика получается, а не темное искусство.
– Что там ему еще надо сдать, чтобы пройти экзамен?
– Лечение гнойных ран, проявить чистую стихию, уничтожение мора и по два атакующих и защитных заклинания, – тут Юринай внимательно взглянул на старого друга.
– Что ты на меня так пялишься? – нахмурился Сарт. – Я темным заклинаниям его не научу!
– То, что ты его не научишь, – это и ежу понятно. За информацией можно и в библиотеку сходить.
– Ну, а что ты от меня хочешь?
– А что искать? Ты какие знаешь атакующие заклинания темных?
– Хо-хо-хо! Ну ты вопрос задал! Тебе по алфавиту или по силе?
– Без разницы!
Железнобородый поставил на стол чашку и начал загибать пальцы.
– Темное копье, темный кулак, темный хлыст – это только формы чистой стихии, не углубляясь в разнообразие. Это только формы! Проклятие боли, проклятие равновесия, проклятие ужаса, хлопок пустоты, и есть еще проклятие цвета бездны. Это я сейчас непосредственные называл. Без прямого воздействия силой.
– Погоди, тебя послушать, так у них арсенал на порядок шире императора.
– Дело не в том, какой у них арсенал. Дело в том, что этим пользуются не все. Даг «Черная вода» использовал всего шесть-восемь, но он довел их до совершенства. Ты помнишь его «Реку стикса»?
– Да, наслышан. Безупречная защита на стыке чистой черной стихии, смерти и с призывом высшей нежити.
– Только проклятия души эта защита не держит, – хохотнул Сарт и снова взял в руки кружку. Прихлебывая чай, он с улыбкой слушал вопрос друга.
– Откуда ты узнал про проклятие?
– От первоисточника!
– Ты не рассказывал эту историю! – возмутился Юринай.
– Потому что это довольно позорная история, – пожевал губами Сарт.
– Говори, или я не отстану!
– Скажу, если твой ученик поработает вместо меня, – хитро поглядывая на друга, произнес Сарт.
– Каким это образом?
– Обычным! У меня село есть, если не знал!
– И что он делать будет? Поля навозом обкладывать?
– Артефакты перезаряжать! – постучал костяшками Сарт по голове. – Навоз они и без нас раскидывают.
– Это в принципе возможно, но на это потребуется время. Он ведь даже ритуала не знает, как перегнать силу.
– Уговор? – спросил Железнобородый и протянул руку другу.
– Уговор, – кивнул Мастер. – Так что за история?
– Помнишь, я тебе рассказывал о способном ученике, имя которого скрываю?
– Ну!
– Не было ученика, – развел руками Сарт. – Просто на том круге я забрел в чащу, которую обычно обходил. Бурелом страшный. А тут мне подкинули слушок: мол, упырь там засел.
Сарт отхлебнул чая и, глядя в одну точку, продолжил рассказывать.
– Я-то пёр по праву. Круг мой, ответ держать мне, прах упыря сдавать и деньги за него получать – тоже мне. Только вот упырь тот оказался непростым… – Железнобородый облизнул губы и продолжил рассказывать: – Тот мужик, что меня навел, оказался его рабом по крови. А сам упырь – Стардасом «Кровь великих».
– Он же вроде давно убит…
– Нет, Юринай, оказался живее всех живых. – глубокий вдох, и рука мага земли сжимается в кулак. – Всевышний видит: я думал – лягу там. Он гонял меня по оврагу, как щенка. Даже не гонял, а так, игрался. А под ногами кости, посохи и мечи с гравировкой отшельников. Если бы не булыжник – не пили бы мы чай.
– Ты сбежал?
– Я сбежал через тот булыжник и несся, как ошпаренный, до самой столицы. Пару раз я видел посреди ночи летучих мышей и срывался в бег, бросая костер и утварь.
– Аура страха? Подчинение? Проклятие ужаса? – перебирал варианты старичок.
– Нет, это было хуже. И он… Он приходил во снах. Каждый раз я от него убегал, а он бежал совсем рядом и рассказывал. Рассказывал, как проклял Дага, как он сожрал Марселя, как придет за мной.
– Марсель? – подался вперед Юринай.
– Я видел его палку там, – Сарт договорил и закусил губу. Молчал он около минуты, но затем все же продолжил рассказывать: – Я прибежал в отделение «Белой розы» и упал на колени. Они проверяли меня трижды, но в итоге отправили разведку.
– Разведка не вернулась?
– Один вернулся, – Сарт поежился. – Без головы. Потом полноценный сбор, осада той рощи и безумные силы в бою.
– А ты?
– А я, как находчик, получил премию и купил эту землю.
Несколько минут двое старых друзей молча пили чай. Первым голос подал Юринай.
– Не пойму, что в этой истории постыдного. Он был сильнее, ты всего лишь отшельник.
– Вот поэтому ты и не мракоборец, – тихо произнес Железнобородый и вдруг сменил тему. – Мне оттуда досталась одна книжка. Так, безобидная книженция с описанием прямых заклинаний поднятия нежити.
Юринай внимательно посмотрел на старого друга. По тому было заметно, что вспоминать ту тему ему очень не хочется.
– Если честно, то я ее сначала хотел продать, но ценник у нее не очень. В итоге оставил ее как напоминание собственной самоуверенности.
– Ты проверял ее? – спросил Мастер. Заметив нахмуренный взгляд Сарта он пояснил: – На тьму ты ее проверял?
– Тьмы там нет точно. В ордене «Белой розы» не дураки работают. Все закладки проверили. Мне выдали то, что уже прошло не одни руки.
– Хорошо, надо подготовить Мака так, чтобы к нему невозможно было придраться. – Юринай поднялся из кресла и еще раз кинул взгляд на танцующую гончую. – Первый раз вижу, чтобы гончие танцевали.
– Слушай, у меня есть еще одна просьба, – старый друг замялся, словно стеснялся своей просьбы. – Хотел у тебя попросить сделать сонный артефакт.
– Ловца снов? Или…
– Или, – Сарт встал и, потирая бороду, добавил: – Каждую луну он возвращается. Один и тот же сон. Я знаю, это просто кошмары, но… Они не проходят.
– Сарт Железнобородый боится? – с усмешкой произнес Юринай и заглянул в глаза магу земли.
Тот отвел взгляд и немного поежился.
– Ничего я не боюсь! Просто кошмар не уходит…
* * *
– Вот, значится, – пробормотал седой старичок и отворил дверь в избу. – Тутова Сарт, хуторный наш, и ведет прием.
Мак зашел внутрь и довольно отметил, что в избе чисто. Печка недавно побелена, окна большие и начисто вымыты. Занавески плотные и ставни внутри. Два лежака. Один специально на печке, второй сколочен из грубых досок. Шкаф стоял весь в пыли, словно к нему давно никто не прикасался. На столе пара больших шкатулок. Стол также весь в пыли, но вдобавок присыпан трупами мелких мошек и мух.
– То нашего хозяина наказ! – видя задумчивый взгляд парня начал пояснять старичок. – Со стола и со шкафа ничего не брать и без нужды вообще не трогать!
Мак подошел к шкафу и открыл его. Внутри оказалась куча пустых бутылок. Судя по форме и следам на дне – явно из-под вина. Взяв одну и понюхав, Мак сморщился. В одной осталось немного на самом дне прокисшего и почти выветрившегося вина. Порывшись на полках, он нашел один полезный предмет. Небольшую деревянную планку, с установленными кристаллами. Под каждым был знак, обозначающий тип силы.
– Бутылки пустые забери, – произнес Мак, оставив шкаф открытым и направившись к столу.
– Бутылки? – старичок понятливо закивал и крикнул на улицу: – Юла! Иди сюда! Бутылки у господина мага из шкафа забери!
В дом вошла молодая девушка, лет шестнадцати на вид. Еще юное, но уже успевшее налиться сочностью тело, румяные щеки, густые русые волосы и яркие зеленые глаза. Мак не сразу понял, что он задержал взгляд не на глазах, а на глубоком декольте.
Нет, девушка, конечно, была очень приятная, фигуристая, с симпатичным личиком, но в голове парня мысли мелькали совершенно о другом.
«Пока по селу шли, несколько взрослых женщин было. Никакого декольте не видел».
– Много вина хозяин ваш на побывках выпивал? – спросил парень, наблюдая за девушкой. Та осторожно доставала бутылки из шкафа и составляла их на пол, при этом она словно специально нагибалась, выпятив ягодицы и прогнув спину.
– Ну дак, – улыбнулся старик. Он уже проследил за взглядом парня и довольно потирал седые усы. – Бочонок – точно. Но то только когда у нас крепленое, с земель Партусов, заканчивалось.
– И часто он у вас бывает?
– Ну дак. Каждую весну и на урожая праздник. Бывает, мимоходом заскакивает, когда земли обходит, но то раз на раз не приходится. – Тут старик заметил, как Мак скривился и отвернулся в сторону. – Да ты не думай! Ученик, на практику у нас в первый раз, и Юла девка чистая! А хозяин только к Миле ходит…
– Так вы под всех подкладываете, – хмыкнул Мак. – Юла? Так?
Девушка обернулась и испуганно уставилась на парня.
– Я маг темный, – Мак выставил ладонь вперед. На коже начала появляться черная как смола слизь. – И сила моя темная, как ночь безлунная…
– Но маг же? – сглотнув спросила девушка. Несмотря на дрожь, она старалась сохранить самообладание.
– Ученик, – поправил Мак.
– Значит, магом будешь, – девушка уже перестала смотреть на ладонь, с которой сорвались первые капли концентрированной темной силы. Теперь она рассматривала Мака, как породистого коня, окидывая того взглядом и что-то прикидывая в уме.
Мак убрал руку, удивленно окинул взглядом девушку и повернулся к старику, бросив ей на ходу:
– Бутылки пустые убери!
Взяв старика под локоток, он вывел того из дома и спросил прямо:
– А дев под магов у вас давно принято подкладывать?
– А у учеников Сарта Железнобородого от девок ладных нос воротить? – с прищуром вернул вопрос седой старик. – Я тебе, молодому, лучшую девку привел! Чистая, непорочная, в бедрах широкая! А ты нос удумал воротить? Я ж тебе ни слова за вино не скажу, хочешь мясо, хочешь рыбу на стол поставлю? А ты нос воротить удумал?
Ученик от такого напора старика опешил.
– Я не его ученик, – попытался возразить Мак.
– А мне плевать! К нам на практику поставлен? Поставлен! Кров тебе и еда – пожалуйста. Хочешь хмеля – будет хмель! Но семя чтоб в девке оставил! Это наш хлеб!
– Я тебе бык племенной? – нахмурился парень. – Ты за кого меня держишь, старый?!!
– А то ты не знаешь? За детей с даром и хозяин деньгу платит немалую, и от Императора нашего залог положен золотом, если до десятка лет вырастим и грамоте научим!
– А ежели дара не будет? Вы его топить будете, как котенка?
– Ты вроде ученый, а в голове опилок ворох! Дар, он бывает через колено проявляется или через два. Как своего вырастим, в обиду не дадим и без края и крови не оставим! – Старичок сплюнул на землю и ткнул пальцем в грудь парня. – А с тебя спрос простой: семя в девку положи, да забудь. Усек?
Мак дернул щекой. Спорить и оправдываться смысла не было. Вместо ответа он кивнул на вход в дом.
– Работу неси и поесть.
– Работу принесу, а поесть Юле наказ дашь, не маленький!
Старик развернулся и неспешно заковылял по улице.
За спиной Мака брякнуло стеклом. Обернувшись, он обнаружил девушку, которая пыталась унести целый мешок бутылок.
– Оставь, – недовольно буркнул он. – И поесть приготовь.
Мак подхватил мешок одной рукой, как пушинку, и пошел в дом. Девушка проводила его внимательным взглядом зеленых глаз и засеменила за ним.
