Сергей Николаевич Прокопьев
От Камбоджи до Камчатки оставляем отпечатки
Но с теми двумя пропавшими братьями-туристами как, спрашивается в задачке, быть-поступить?.. Вот они в палатке ночевали, а вот исчезли бесследно…
Тункинские альпы
Это же песня! Вслушайтесь: Бурятия, Восточные Саяны, Тункинские Альпы, перевалы – Шумак, Аршан, Грозный, река Китой! Музыка! Туда-то мы и зарядили пешую «пятёрку». Компания подобралась лучше не надо: Гоша Сараев, Серёга Иванцов, Игорь Ропанов, Петя Альбинович, Лена Бутакова… Класс!
Разработали отличный маршрут: длинный, сложный, два мощных кольца… Само собой: всё своё тащишь на горбу – продукты, палатки, снаряжение… Верёвок набрали – основные, вспомогательные… Как без них в горах?.. Погоняли по кругу вопрос «брать, не брать крючья?» Решили в итоге прений: зачем лишняя тяжесть? Сколько раз мы те крючья вспоминали, когда животы подводило от голода. Рюкзаки получились за пятьдесят килограммов. Стартовали из посёлка Нилова Пустынь. Места первозданные, природа –
смотреть и плакать от восторга: отроги Восточных Саян, тайга со всеми красками и ароматами… Но всё мимо кассы, как говорил Игорь Ропанов. Перед взором наших очей с утра до вечера один вид –
тупорылые носки собственных ботинок. Не до красот, если тебя рюкзаком к земле плющит. Два дня прошли в состоянии вьючной скотины, и вдруг колокольчики за спиной задзиньдзинькали. Подъезжает на лошади бурят.
– Я – Лёня, – представился, дурашливо козырнув двумя пальцами.
Весёлый бурят ехал верхами на шумакские минеральные источники. В поводу было ещё три лошади. Практически порожняком передвигался. Мешок картошки и два бидончика сливочного масла –
весь груз каравана. Лёня предложил пополнить его поклажу нашими рюкзаками. Мы не стали кочевряжиться. Разглядывая носки ботинок, тоскливо думали, что эта безрадостная картина будет радовать взор ещё как минимум до шумакских источников. А это сорок километров. Причём тринадцать из них – перевал Шумак, по трудности категории 1А. Не из простых…
Лёня выдвинул следующие условия товарищеской помощи: он довозит до шумакских источников наши рюкзаки, за что мы платим пять рублей деньгами и натурпродуктом – фляжка спирта. Расчёт на старте.
– Да без проблем! – хором согласились мы с Лёней.
За всё надо платить, в том числе за красоты, которыми можно любоваться, подняв голову от ботинок. Ударили по рукам, при этом отслюнили буряту пять советских рублей (тогда они были равны бутылке водки плюс колбаса на закусь), перелили спирт в его посудину. Лёня заметно повеселел, вдохнув пары булькающей жидкости:
– Медицина!
– Само собой, не гидролизный!
Погрузив рюкзаки на лошадок, Лёня озвучил ещё одно условие их доставки:
– Со мной поедет кто-то из вас для подстраховки, чтобы потом без обид.
Мы совещались недолго. Среди нас была дама, Лена Бутакова, да её всяко-разно не доверили бы Лёне, к тому же он затребовал:
– Только мужчина!
Определили в караванщики Гошу Сараева, он успел сбить ногу новыми ботинками, прихрамывал.
Караван, цокая копытами, ушёл, мы зашагали по тропе, как туристы-матрасники с профсоюзной турбазы: посмотрите направо, посмотрите налево…
– Как-то даже непривычно! – восторженно произнёс Игорь Ропанов, поведя свободными плечами. – Прям чего-то не хватает.
– Могу сесть на тебя верхом, – предложил исправить нехватку Серёга Иванцов, – сразу станет привычно!
Весёлый получился бы кадр. Оба длиннющего роста, но Ропанов – сплошные мышцы и мясо, Серёга наоборот – жилы да кости. Этакая жердь о двух ногах. Вот была бы пирамида-каланча из этой парочки.
Идём, полной грудью вдыхаем таёжный воздух, очищаем лёгкие от субстанций омских предприятий, посвистываем, анекдоты травим… Впору за бабочками с сачками бегать. Кайф. На пути стали встречаться священные бурятские деревья, ветки коих увешаны матерчатыми ленточками. Мы притормозились у первого, поглазели – невидаль для жителей омских равнин, второе древо миновали без остановки… Тогда как Сараев и Лёня-бурят (о чём позже поведал нам Гоша) у каждого такого древа совершали ритуальные действия.
Подъехали к первому, Лёня выпрямился в седле и скомандовал:
– Стоп, машина, слазь шофёр, не работает стартёр!
Причина остановки: не моги на сухую проследовать мимо священного древа – иначе не видать удачи! Пути не будет.
Сараев с уважением отнёсся к местным традициям. Не стал возражать. Лёня достал спирт, полученный от нас в качестве платы за провоз багажа, металлическую рюмашку, имелась у него такая… Выпили по чуть-чуть. Через километр опять священное растение, требующее поклонения. Снова «стоп, машина»… Так караван короткими тактами двигался от одного культового места к другому… Уже и лес вместе с ними закончился, но «слазь, шофёр» продолжалось, пока было с чем «слазить»… Собственно, Лёня с Гошей уже и не спешивались…
Поначалу мы видели движение каравана, поднимающегося на перевал, потом он скрылся из глаз.
Туристов-пешеходников ехидно кличут лошадьми. Есть, конечно, за что. Но даже коням с нашими рюкзаками было тяжко подниматься на перевал, зато мы налегке шли ходко и быстрее лошадей одолели последний отрезок, нагнали караван. Поднялись на перевальную точку, смотрим: стоят понуро лошади с нашими рюкзаками, замумукались бедняги, а караванщики устроили в честь взятия перевала экстремальные состязания горных стрелков. Выглядело это так: Гоша с руками по швам замер у здоровенного валуна, а Лёня целился в него из карабина:
– Я белке в глаз стреляю и в тебя попаду!
Гоше и самому амбиций не занимать, сорвался с места до выстрела, выхватил у бурята карабин:
– Вставай, Лёня, ты первым! Я тоже неплохо стреляю…
Дескать, я хоть и житель мегаполиса, но кое-что микичу в снайперском искусстве.
Мы вовремя ярмарку тщеславий закрыли. Отобрали карабин у альпийских стрелков… Следы ритуальных действий караванщиков были налицо: оба еле-еле языками ворочали. В дымину пьяные.
У Лёни не только дикция захромала. Как сказал Серёга Иванцов:
«У него же крыша течёт». В походе Серёга был медиком, нёс в рюкзаке аптечку, поэтому его диагноз приравнивался к научному. Караванщик Лёня наехал на нас с претензией, мы, мол, не рассчитались сполна согласно договору, пять рублей зажилили.
– Ты ещё скажи: спирт не дали! – возмутился от такой наглости завхоз Петя Альбинович.
– Не-е-е, спирт пил!
– А пятью рублями, поди, закусил!
– Зачем? Закуска градус вредит! – пытался ёрничать Лёня. – Пять рублей жена-баба отдам, чё-нибудь покупать будет!
Как ни втолковывали, что отдали ему деньги, бубнил пьяное:
– Вы меня обманываете!
В конце концов разобиделся, сбросил с лошадей наши рюкзаки и ускакал.
– Недолго музыка играла, – изрёк Игорь Ропанов, – окончен бал, завяли помидоры.
– Ага, – вздохнул Серёга Иванцов, навьючивая себя рюкзаком, – любовь об стенку, нам с тобой не по пути! Только привыкнешь к комфорту, тебя опять физиономией в грязь!
Кончилась лафа на половине пути к Шумакским источникам. Километров двадцать осталось. Одно хорошо, все они под уклон, но плохо – дождь начался. Нам-то ещё ничего, через сто метров
втянулись в привычную лямку – топаем и топаем. Хуже вернувшемуся на землю Гоше. Он после ритуальных возлияний еле нёс себя да плюс рюкзак, те самые пятьдесят килограммов с гаком. Они сами не идут. И началась работа Ленина «Шаг вперёд и два шага назад». Рюкзак Гошу мотанёт вправо, Гоша побежит-побежит за ним, наконец остановятся оба, Гоша замрёт в раздумье, затем сделает шаг влево… Рюкзак не против данного вектора, он против черепашьего ритма, начнёт ускоряться и… уронит тормозного Гошу. Или на себя – на спину Гоша приземлится. Это ещё ничего. Хуже, когда лицом вперёд пригвоздит к тропе… Одним словом, работа Ленина в весёлых картинках…
Вдруг дал о себе знать Лёня. Начали попадаться следы продвижения каравана. Первой весточкой стала плащ-палатка. Взяли. Через триста метров увидели мешок картошки.
– Если только на Сараева нагрузить? – сказал Серёга, разглядывая Гошу, который стоял на нетвёрдых четвереньках, собирался с духом. Наконец рывком попытался поставить себя в вертикальное положение, но не рассчитал траекторию подъёма – рюкзак в который раз сместил центр тяжести хозяина в критическую зону, и Гоша распластался на земле. Что заставило Иванцова отказаться от идеи помощи потеряйкину Лёне:
