Сергей Николаевич Прокопьев
От Камбоджи до Камчатки оставляем отпечатки
Негрустная повесть
Два слова о герое
Шурой его, само собой, в присутствии подчинённых не назовёшь. Да и без оных обращаться к Александру Ивановичу, руководителю солидного предприятия, в его солидном кабинете так, как привык в далёкой юности, язык не поворачивается. Уважаемый человек, профессионал в технике и в менеджменте. Но начнёшь с ним говорить о походах, и снова перед тобой тот самый Шура, с которым познакомился много-много-много лет (почти сорок) назад.
«Чем хороша походная молодость, – говорит Шура, – она дала такой багаж впечатлений, что они и сегодня ярче яркого!»
Далее Шура рассуждает, что человек может целый век прожить, потом оглянуться на эти свои сто лет, а в памяти всего-навсего один день: утром проснулся, зубы почистил, пошёл на работу, вечером вернулся домой, посмотрел телевизор, зубы почистил, если таковые остались, и в кровать. В промежутках между утренней и вечерней чисткой что-то проскальзывало, но в основном картина тоскливая. Вроде сто лет по паспорту, на самом деле – один день. «Конечно, мне уже шестьдесят, – продолжает философскую тему Шура, – но и в сорок казалось, что я живу так давно и так долго. Ткни пальцем в карту Советского Союза, и обязательно где-то рядом с пальцем я побывал, отметился, оставил отпечатки башмаков. Тянь-Шань – да, Алтай – а как же, Саяны – и не раз, Памир – ещё бы, Якутия – чуть со снежным человеком не столкнулись нос к носу, Горная Шория – само собой, плато Путораны – вот здесь прокол, так и не получилось, Шумак – ох, поголодали однажды на маршруте по своей дурости, Камчатка – ну это блеск!.. В сумме столько диковинных мест повидал, людей узнал, в таких передрягах побывал! И всё благодаря походам!»
Последние лет пятнадцать Шура отдыхает цивильно, но любит экзотику – Вьетнам, Чили, Бразилия, Аргентина. Не сказать, что обходит стороной Европу, но экзотика предпочтительнее. Расширяет свою географию, «отпечатки его башмаков» только что в Антарктиде не остались.
Недавно в обеденный перерыв заглянул к нему на работу, докладывает: «Был с женой в Камбоджи». Развернул ко мне монитор компьютера, посмотрели фото… Шура есть Шура, умеет притягивать весёлое. Перед отъездом домой Ольга, жена, захотела в магазин. Дескать, магазины – это тоже одна из достопримечательностей любой страны, а мы каких только красот и диковин не повидали, но за две недели ни разу не побывали в приличной торговой точке. Шура не любитель толкаться у полок с товаром, да если любимая жена просит… Заказал гиду поход в магазин. Заехали в современный о двух этажах торговый комплекс. Жена, будто по компасу шла, мгновенно вырулила к прилавку с ювелирными изделиями. И показывает на ожерелье: сколько, мол, просите? Камбоджийка-продавец называет цену: тысяча двести долларов. Переводчица перевела, на что Шура сделал лицо крайней степени удивления: «Как так, не может быть, вот это ожерелье тысячу двести? Да у нас в Омске оно максимум на двести долларов тянет в базарный день!» Переводчица перевела омские цены на камбоджийский язык. Надо сказать, Шура любит торговаться. На южных базарах (а куда только не забрасывала туристская молодость) друзья всегда его выталкивали вперёд покупать фрукты: дыни, персики, виноград и остальную мелочёвку. Шура с ходу, без сценария и репетиций, разворачивал такой спектакль, что киргизы, туркмены, узбеки и казахи едва задаром не отдавали сладкий товар. При этом все действующие лица оставались довольны.
Для камбоджийки «Омск» звучал пустым звуком, но цену сбавила сразу на сто долларов – тысяча сто получилось. Шура закрутил отрицательно головой и добавил к своим двумстам долларам всего десять. «За двести десять ещё бы взял, но не более того». Переводчица тут же озвучила цифру, тем не менее Шура выхватил из рук продавщицы калькулятор, пальцы порхнули над клавиатурой, на экране загорелось: «210». Теперь уже камбоджийка потянула к себе счётный прибор, её пальчики побегали по кнопкам и набегали на единицу с тремя нулями: «1000». Шура в недоумении развёл руками: да вы что, в своём уме, такая сумасшедшая цена за такую безделицу?! Мол, если бы не любимая жена, вообще разговаривать не стал. После этого монолога экран вспыхнул Шуриным предложением: «220». К продавщице на помощь из подсобки выдвинулся камбоджиец, экран засветился вариантом торгующей стороны: «800». Шуру данная щедрость в понижении цены не убедила, он снова добавил десятку. Жена потянула Шуру за руку – хватит, пошли. Продавщица сказала что-то своё, обращаясь к переводчице, тогда как Шура, не дожидаясь шага продающей стороны, выбил на калькуляторе «230». Жестом показал, дескать, это моё последнее слово. И всё! Не хотите, как хотите. При этом достал бумажник. Как бы говоря, вот они деньги, часть из которых в размере двухсот тридцати долларов может прямо сейчас перейти к вам. На этот демарш продавец решительно зажгла «600». Гулять так гулять. Первоначальная цена была понижена вдвое. Шура пожал плечами с видом: я вам предлагаю реальную рыночную цену, а вы как с луны свалились. И закрыл бумажник. После чего демонстративно начал убирать его в кожаную сумочку, которая висела на плече. Камбоджийка поспешно повернула к нему экран калькулятора с цифрой «400». Шура исправил её на «240». Следующим ходом камбоджийская сторона высветила «300». Шура добавил десятку к своим «240». И вот здесь стороны достигли торгового консенсуса. Камбоджийка расплылась в радостной улыбке. Сделка свершилась.
На выходе из торгового комплекса переводчица пояснила: бутик с драгоценностями только лишь сегодня открыл двери, Шура оказался первым посетителем. Отпустить такого без покупки – катастрофически плохая примета. «Будем надеяться, – сказал Шура, – наш визит придаст им хороший импульс для прилавочного бизнеса!»
Забавных случаев из Шуриных поездок по странам и континентам можно на добрую книжку набрать, да наше повествование не распространяется на туризм с гидами и отелями. Зачем тратить драгоценное время, когда есть интереснейший материал, связанный с родной азиатской экзотикой, которую лицезрел Шура с рюкзаком за плечами без всяких долларов. К примеру – Камчатка! Огнедышащий край земли! С вулканами, гейзерами, реками, полными рыбы, и океаном, тоже кишащим живностью. С Камчатки, пожалуй, и начнём повествование от первого лица. Пусть отчитается Шура, чем продлила его яркую жизнь эта ни с чем не сравнимая полуостровная окраина России. А набрав темп повествования, расскажет нам об остальной своей походной географии.
