Сдобные Булочки
Как карта ляжет
Марриам и начало заварушки
После напряжённого рабочего дня я ехала по ночной полупустой дороге, рассекая пятна оранжевого света фонарей. Когда уже подъезжала к дому, мне позвонил ответственный за закупку оборудования с Инсана. Его команда отлично постаралась, да к тому же выбила неплохую скидку. Весь их отдел получил премию, Леший же дополнительно подсуетился и отправил ребят в бар-ресторан за счёт фирмы.
Телефон был подключён к машине, чтобы не отвлекаться от дороги. Дала голосовой сигнал, приняв звонок.
– А-а-а, да тише ты-ы-ы и та-а-ак не с-слы-ышно… – раздалось с той стороны.
– Слушаю.
– Не-е-ет, тут полный пиз…
– Повтори, тебя плохо слышно.
– А так? Сейчас слышно? – на удивление, голос одноликого начальника отдела был достаточно трезв.
– Да, говори.
– Мы с ребятами собрались уже по домам, вышли. Стали набирать такси, откуда ни возьмись вылетел внедорожник, заехал прям на тротуар! Нам к херам собачим овечку из бухгалтерии чуть не задавили! Да не пищи ты! Я к самой сути почти подобрался! Алло! Это я не вам, так вот. Выскочили какие-то неизвестные и схватили Любочку и в салон её затащили! Мы так охренели, что даже не поняли, что произошло! Машина сразу по газам и в темноту. Хер знает, куда и кто её увёз!
– Вы сами как? В порядке?
– Да мы в норме! С Любочкой что?!
– Всё хорошо, успокойся сам и успокой ребят. Вызовите такси и по домам.
– А что с Любочкой?!
– Всё с ней нормально будет. – Отключила звонок.
Развернула машину и поехала в сторону Лешего. Вдавила педаль газа и понеслась на максимальной скорости, которую можно было позволить в городе. Позвонила Алу, ответил он мгновенно.
– Не спишь?
– Нет. – Я услышала шаги и предположительно открывание форточки, а затем раздалось: – о-о-ох-х эти зелё-ё-ёные-е-е глаза-а-а… влю-ю-юбили-и-и меня-я-я… сходи-и-и-им на-а-а свида-а-ание в лу-у-учший ретора-а-ан… прокачу-у-у на Harley Davidson Electra-a-a Gli-i-ide… – Послышался хлопок форточки, – как думаешь, я смогу уснуть с такой колыбельной?
– Ха-ха, а тебе, я смотрю, везёт. Скоро буду у тебя. Начинай обзванивать ребят: твари Иблиса зазнались, решили приехать на переговоры с заложником.
– Насколько серьёзно? Пиротехника звать?
– Настолько что понадобятся лопаты. С ним будет слишком шумно, а свидетели нам не нужны, но… его жена у них.
– Самое плохое развитие событий. Он же разотрёт их в фарш. – Ал замолчал, видимо, обдумывая моё решение.
– Ну а если мы не скажем ему о его драгоценной жене, он будет до конца своих дней бухтеть, что самолично не спас её.
– Я тебя понял. – Сказал Ал и отключился. Краткость – сестра таланта.
Когда подъехала, увидела Леону, сидящую на скамейке у домишка.
– Чего сидим, грустим? Заходи давай.
– Так закрыто. Заперта дверь и его сердечко…
Я толкнула дверь, она послушно отворилась.
– Ал не стал бы закрывать от тебя дверь в три часа ночи.
Видимо, брат так и не поговорил с ней должным образом. Когда мракобесие завершится, всыплю Лешему по первое число.
Мы вошли, на столе стояли горячая чашка чая, сам хозяин сидел на лавке.
– Всё готово. – Ал пожал мне руку. Посадил Леону на скамью, накинул ей на плечи плед, придвинул к ней дымящуюся кружку.
– Сколько?
– Мирр, Валет и Коша со своими, ликих двести наберётся, по пути ещё столько же подтянется. Хватит?
– Думаю, хватит. Если что-то пойдёт не так, там на месте успеем ещё пару наших позвать.
– Та-а-ак, ребят, это что вы тут обсуждаете? Весёлые старты? – Леона пила чай и прожигала нас любопытными глазами.
– Ага, почти угадала.
– Звучит как что-то немного криминальное. – Девушка сощурилась.
– Язык за зубами держать умеешь? – кивнула. – Рири не рассказывай. Ей это знать не к чему. Мы собираемся съездить на границу, навестить наших несостоявшихся коллег группировки из Рессама. Посидим, поговорим, тыкнем их носом в грязные дела, что они натворили.
– Неужели всё так запущено? – всполошилось милое создание, – может помощь нашей стаи нужна?
– Вы в эти игры не влезайте. Не хватало ещё вашу белую шкурку пачкать.
– Но…
– Никаких, но. – Ответил девушке Ал, – ты можешь помочь мне здесь.
– Да! Я всегда готова! – Ал протянул ей листок. – Что это?
– Инструкция по поливу моих цветов. Сегодня домой не езжай, переночуй у меня, на чердаке есть матрац и новое постельное бельё, завтрак найдёшь в холодильнике. Ну как, справишься? – Ал поправил сползшие очки.
– Да-да-да! Можешь положиться на меня! – закивала кудрявой головой двуликая.
– Ключи под ковриком. – Встали и направились на выход, вслед нам прокричали: «Удачи». Но в ней мы не нуждались, чего не скажешь о наших врагах.
Всей правды лучше и не знать, так легче жить и умирать. Часть 5
Угольные ветви обгоревшего леса словно трещины разбитого зеркала разделяли небесные тучи на остроугольные кусочки. К сожалению, рамка сырой земли, образованная глубокой ямой формы прямоугольника, не давала Шельме по достоинству оценить всё великолепие скрюченных деревьев, застывших в агонии огненной смерти. Площадь пострадавшей территории поражала: глаз не мог уловить границу перехода с выжженной травы на свежую зелёную лесную подложку.
В Рессаме лесов не водилось, поэтому Шельма предположила, что её вывезли на приграничную с каким-то округом территорию. В том году горели земли Песи. Вряд ли Майкл найдёт её здесь.
Лисица поднялась, ломота во всём теле сковывала движения. Подпрыгнула, уцепилась когтями за край могилы. Подтянулась, уложила одну руку на твёрдую почву, подняла к горизонту перепачканное грязью и засохшей кровью лицо. Но, к сожалению, она увидела не великолепный в своём опустошении и молчании мёртвый лес, а пару мужских грубых ботинок. Инстинкт самосохранения завизжал безмолвно в диафрагме, кровь отлила, парализуя конечности. Раскрытые на максимум из-за страха веки, цепляясь за чужие штанины, подняли взор на ухмыляющегося небритого двуликого.
Лопата в его руке прочертила дугу окружности. Голова Шельмы отклонилась назад, избегая метала облепленного прилипшими комьями земли. Волосы как будто ласкаемые нежным ветерком взвились лёгкими нитями в направлении свободного падения. Однако красиво приземлиться девушке было не суждено. Лопата второго мужчины из команды могильщиков на манер коллеги прочертила дугу, отбила пасс от затылка лисицы.
Звенящая боль склонила Шельму на колени. Ладони обхватили голову. Слёзы жгучим ножом резали щёки.
На дно прямоугольной работы перфекциониста полетел дымящийся окурок. Туда же поспевая за ним, полетела первая горстка земли.
Всё естество двуликой взвыло раненой психикой и покалеченным телом. Зверь разорвал оковы человеческого тела. Дым запаха жареных лесных орешков взмыл в воздух, затмевая мужчинам обзор. Сквозь пелену серости выпрыгнул на жжёную траву обезумевший зверь. К сожалению, не замечая красоты вокруг и гомона вспорхнувших с ветвей воронов, бурая лисица помчалась вперёд.
Побег по пересечённой местности не принёс ожидаемых результатов. Стоявшие неподалёку прохлаждающееся без дела двуликие мигом перекинулись в зверей. И вот уже лукавую тащил за хвост ягуар во всю мощь своих челюстей.
Тонкий взвизг, глухой удар. И вот лисица скрылась в глубине обители дождевых червей. На ближайшую к происходящему действию ветку вернулись крупные птицы. Лопаты работали, клювы чистили пёрышки. Один из воронов взмахнул крыльями, спланировал на соседнее дерево. Полёт его мазнул над могилой, на дне которой обречённо лежала обнажённая девушка. Вероятно, надевать обратно одежду та была в не настроении.
Розоватые из-за раздражающих кожу слёз, веки прикрыли уставшие карие глаза. Желание выжить любой ценой на некоторое время замолчало, гудящий от ударов мозг искал выход. Но выхода не было.
Тучи бледнели, будто в лужицу пролитой на стол туши опрокинули баночку чистой воды. Так солнце ненавязчиво напоминало, что оно вышло на сцену, начиная новый день. Светило поставило любимую пластинку Шельмы – «Рассвет». В жизни её было мало светлых моментов, однако душа впитывала любые крохи прекрасного. Так утро стало для неё любимым временем суток. Каждый раз смотря на небо, она радовалась простым вещам: сегодня солнце вновь пришло, тело до сих пор живо.
Пуля просвистела в воздухе. Дырочка появилась в голове могильщика. Как доминошки они повалились друг за другом. Мужчины не успели понять, откуда на них напали, как уже всем им стало недосуг выяснять этот вопрос: выстроясь в очередь их души полетели к Богине Смерти.
Выстрелы превратились из-за головной боли в гром молний, а вязкие капли в тёплый дождь. Не сразу Шельма осознала, что брызжущая с неба вода, которая смочила ей губы, имела солёный вкус.
Кто-то спрыгнул в припорошенную землёй могилу. Кто-то поднял её на руки, заворачивая в пиджак. Кто-то ласково протёр её лицо платком и поцеловал в ледяные губы, вытащил наверх.
На выдохе Шельма прошептала:
– Майкл.
– Тише-тише. – Приговаривал мужчина, усаживая на свои колени девушку в подъехавшую им навстречу машину.
Лиса не открывала глаза, Демон целовал припухшие веки. Сжавшееся, дрожащее тело, лежало у него на груди, давя на сердце.
* * *
В кабинете серого дома сидели двое. Они спокойно переговаривались, обнимая друг друга. Лисица в полуформе сидела на коленях мужчины, поигрывала бурым хвостом и подёргивала чёрными лисьими ушами.
– У меня нет документов. Считай, что я и не существую вовсе.
– Но я же Вас вижу.
– А я Ваша галлюцинация.
Майкл поцеловал Шельму в лоб.
– Тогда это самое волнующее видение. Не исчезайте, пожалуйста.
– Как скажете, как пожелаете. – Лисица заёрзала на коленях, но Демон придержал её за талию.
– Что не так? Вы не в настроении? – удивлённо приподняла брови.
– Шельма, я позвал Вас для серьёзного разговора.
– Да, я вся внимание. – Однако вразрез своим словам девушка начала покусывать ухо партнёра, а рука её пробралась под рубашку.
– Я решил, что Вы должны уехать.
Лисица резко отшатнулась, ударилась поясницей о столешницу, отчего невольно прошипела. Майкл легонько погладил её по ушибленному месту.
У девушки в голове злобно хихикнула мысль: «Мать оказалась права», вслух же спросила:
– Я Вам… наскучила?
Демон нахмурился.
– С чего такой довод? Шельма, я Вас люблю. Как Вы можете такое предполагать про меня? Ваши слова ранят больнее, чем ножи восставших.
– Как они могут Вас колоть? Все враги ведь мертвы. – Лисица невольно скосила взгляд на диван и паркет, к поверхности которых присохла кровь. Уборщики ещё не успели ликвидировать все следы вчерашней бойни. – В связи с произошедшим Вы интересовались, зарегистрированы ли где мои данные? Зачем?
Мужчина кивнул, в глазах его плескалась грусть.
– Здесь больше не безопасно. Недовольные пока попрятались по углам, но гарантии мира больше нет.
– Да с чего они вообще взбунтовались? Если дело во мне, то почему просто не прирезали меня тихо ночью? К чему этот массовый бунт?
– Вы лишь предлог. Они против моей политики.
– Не понимаю. Разве вы все не смотрели в одну сторону? Откуда расхождения во взглядах?
– Многие просто не осознают, что мои планы куда глобальнее чем простой разбой.
– И какова же Ваша цель?
– Уничтожить былой Рессам и воссоздать на пепелище новый округ.
– О, как кардинально. А переделать округ свободных художников, не уничтожая его под ноль невозможно?
– Глобальные перемены требуют начать с нуля.
– Каким Вы видите новый округ?
– Свободным от группировок.
– Что!? Как такое возможно провернуть… Да ещё и руками Иблиса?
– Инсан смог. Вы ведь слышали об их опыте? Теперь это самый прогрессивный округ, центр науки и инноваций.
– Если так, то… А-а-а, тяжело понять! У нас ведь одноликих процентов пять от силы наберётся! По стопам Инсана нам не пойти…
– У нас свои преимущества. Они скрыты в недрах земли – залежи полезных ископаемых, просто никто не занимается их добычей.
– Но если это правда, то почему прошлый глава этим не занимался? Это же сплошная выгода.
– Чтобы начать что-либо, в это надо вложить средства, которых у Рессама нет. Этот жалкий округ привык паразитировать на других, отнимая необходимое у слабых.
Шельма встала с колен, обошла стол, села в кресло – слишком тесные объятия не располагали к ведению разговора.
– Куда Вы хотите меня отправить?
– В Коткару.
– В обитель консерватизма и зануд!?
– Там безопаснее всего.
– Дело же не только в этом. Я права?
Майкл кивнул.
– Есть работа для Вас.
– Я заинтригована, и что же это?
– Секретариат. Глава стаи Белых ушёл в затвор, его помощник скоро уволится. Пост гендиректора временно занимает брат главы. А место секретаря займёте Вы.
– А-ха-ха-ха, это не возможно! У меня ни образования, ни навыков. Подыщите кого другого.
– Шельма, Вы идеально подходите. Образование дело наживное, Вас всему научит наш сообщник.
– Спорить бесполезно… Когда я выезжаю?
– Завтра.
– Что!?
– Вас обучит на месте всему необходимому наш подкупленный ликий. Он ждёт Вас в городе Мирт, что на окраине Коткару. По поддельным документам вы приходитесь друг другу родственниками.
Демон передал файл с документами. На бумагах значилось Шакари Тихая.
– Тихая? А-ха-ха-ха, напоследок подъёживаете меня? – лисица искренне развеселилась и даже мрачность, повисшая от вчерашнего дня, поредела от смеха. Двуликий тоже немного успокоил грусть от предстоящего расставания, сжимающую сердце, улыбнулся.
Первая встреча
Коткару утопал в лесу, скрывался в горных долинах. Синева небес и голубизна холмов притягивали взгляд. Дома и различные постройки гармонично вписывались в окружающую обстановку: здесь не принято выделять фасады яркими красками, в отделке всегда использовали максимально неброские цвета. Оттого округ негласно носил статус обители счастливых семьянинов и хранителя консерватизма: главный в семье мужчина, женщины занимались детьми, технические достижения одноликих принимались здесь очень неохотно и это притом, что Коткару самый близкий друг и соратник Инсана – округа, в котором концентрация простых людей достигала девяноста процентов! Инновации с Инсана принимались неохотно – если машиностроение и телекоммуникации ещё и прижились, то атомная энергетика вообще взвелась в ранг табу.
Ох, что-то мы отвлеклись от нашей лисицы-путешественницы. Куда она пропала, пока нас засосало в праздные разговоры о том о сём? А вон же она, наша Шельма! Ан нет, это же теперь Шакари Тихая – весьма образованная, спокойная племянница жены брата двоюродного дядюшки по материнской линии покойного отца Леонарда Белых, который, в свою очередь, является мужем троюродной тётки (взял фамилию жены) младшего главенствующего поколения стаи белых волков, а именно Леоны, Максимилиана и Власа Белых. Немного непонятно, может быть даже запутанно, но и не в этом же суть!
Суть в том, что Леонард сидел в кресле совета директоров конгломерата Белых, и по «чисто случайному» стечению обстоятельств неожиданно уволился секретарь и помощник главы стаи, который, в свою очередь, давненько уже печалился в затворничестве. Ушлый муж троюродной тётушки подсуетился: с радостью принял подарок в виде внушительного денежного эквивалента предложенного кланом Серебряного Демона; принял Шакари как свою племянницу, даже вписал её в архивы своей семьи; немного поднатаскал лисицу в знаниях, что ей понадобятся в нехитром деле.
В связи со всем произошедшим кандидатура Шакари Тихой на должность секретаря была предложена напрямую Максимилиану, но, к сожалению, тот находился в командировке, поэтому собеседование приняла на себя Леона. Она хотела лично удостовериться в ликой – что та действительно ищет работу, а не богатого глупого начальника. В брате волчица не сомневалась: он и под дулом пистолета не переспал бы с кем попало, но беспокоилась в надёжности двуликой, мало ли травмирует тонкую душевную организацию Максимилиана и пиши пропало! Уйдёт и он в затвор…
Именно по этим причинам Шакари сидела сейчас в кабинете гендиректора на двадцатом этаже и гипнотизировала глазами облака, которые неспешно проплывали мимо панорамного окна. Что её ввело в некий транс? Двухчасовой монолог Леоны Белых:
– Нас в семье трое детей уродилось. Я, самая младшая, средний брат нюня и самый старший брат, на данный момент он – главарь нашей стаи. Когда я была маленькой, просила у родителей младшего братика или сестрёнку, на что мне ответили: «Наши дети с каждым последующим мельчают, кем будет следующий? Чихуахуа?» Больше я об этом не заикалась, так как родичи отчасти правы.
Наш род довольно древний, но до сих пор мы несём в себе гены могучих белых волков. Влас, старший братик, полностью оправдывал величие нашей стаи. Будучи альфой, он нёс нас и принадлежащие нам компании к оглушительному успеху. Мы были довольно влиятельны и безумно богаты, инфраструктура Коткару стояла на наших плечах, пока не приключилась беда.
Старший брат – оборотень без изъяна, но была у него слабость: полюбил одноликую женщину. Его все уважали, старейшины не посмели и не захотели противоречить их союзу. Тем человеком была красивая, добрая, прекрасная женщина, но жутко болезненная. Она была хрупка, словно тонкая корочка утреннего льда, и от очередного приступа лёгочного недуга сгорела на глазах, как спичка: спасти её не удалось. От горя вожак взял десять лет на траур и заперся в дому на отшибе ближайшей деревушки. Беспокоить его никто не смеет и по сей день, только староста деревни оборотней приносит ему к порогу продукты, одежду и новости из внешнего мира.
После этого наша стая и бизнес ещё не почувствовали сильных перемен, пока на наш рынок не стали ломиться криминально настроенные ликие с Рессама. В то время в нашем конгломерате образовалась жирная попа…
Шакари честно старалась выслушать всё, что накопилось в кучерявой голове её будущей начальницы, но… но как же много этих, но. Долгая дорога, после которой лисица толком не отдохнула, лекции Леонарда в экспресс-режиме на протяжении месяца, да и общий стресс от пережитого и новой роли «шпиона» размазывал двуликую по жемчужного цвета кожаному дивану. Тупой остекленевший взгляд Шакари в никуда, не тревожил волчицу. Честно говоря, Леона вообще мало на что обращала внимание в данный момент, потому что ей редко выпадал шанс насесть на свободные уши. Сейчас волчица с радостью в сердце и лёгкостью на языке изливала на лисицу накопившиеся переживания.
Спустя ещё полчаса у Шакари приоткрылся рот, но не подумайте, она не заснула! Просто сушила зубы. Да и моргать она перестала – так сильно увлекли её тающие на глазах облака.
Пока тело вошло в энергосберегающий режим, мозг Шакари переваривал информацию текущего месяца. Леонард – приземистый мужичок с пузиком. Тип он скользкий, как и его лысина. Да и как, блять, надо умудриться с кровью-то оборотня довести себя до такого плачевного вида? Как ему удалось похерить метаболизм?
Спустя час Леона хлопнула в ладоши.
– Ну, кажется, на сегодня всё! Давай бумажки, которые надо подписать. Ты принята. А, и давай на ты.
Шакари вытерла слёзы, брызнувшие от ускоренного моргания: глаза щипало из-за сухости, веки словно наждачкой тёрли склеру.
– Моя хорошая, утомила я тебя. Леонард рассказал, что ты приехала к нам с окраины Коткару утром, дорога тяжёлая. Ну ничего, скоро отдохнёшь: на ресепшене заберёшь ключи от корпоративной квартиры, скажешь, что от меня, они там в курсе.
– А ты любишь поговорить. – Лисица произнесла третью реплику за всё время пребывания в этой холдинговой компании притом что первая была ответом на вопрос: «Вы к кому?».
– Если напрягать стану своей болтовнёй, то скажи об этом сразу. – Незлобиво проговорила Леона. – Но я не люблю, когда мне делают замечания такого рода. Смертельно обижаюсь, могу и всплакнуть, – добавила стушевавшейся Шакари: – но ты не стесняйся!
Лисица потянула отворот своей рубашки, будто её душил несуществующий галстук. Блять, да на меня сроду ничего так не давило эмоционально, как эта особа!
– Я думаю, что работать под вашим началом будет сложновато…
– А ты не подо мной будешь, а под моим братом. Я ж официально здесь никто, так, лишняя деталь в механизме.
– Простите, но немного не понимаю ваши слова…
– Если будешь много думать, то вылезет геморрой.
– Что?
– Что? Геморрой головного мозга! – Леона прикрыла один глаз, сжатыми в кулак пухлыми пальцами легонько постучала себя по голове.
– Но мозг же…
– Тц, что я сказала? Меньше думай!
– Но…
– Тц!
– Пиздец. – Вырвалось у Шакари, Леона улыбнулась. Да тут и без меня всё хуёво…
* * *
К жизни в Коткару лисица привыкала долго: климат северных широт, менталитет жителей, да и в целом она впервые жила одна в целой трёхкомнатной квартире! Никого рядом: ни оберегающего Майкла, ни домашней прислуги. Казалось бы, чего сложного в самостоятельной закупке продуктов, оплате товаров, и прочих рутинных вещах? Рири в первую же неделю одинокой жизни поняла: она бытовой инвалид.
Навыки самообслуживания лисицы сводились к уходу за своей внешностью и гигиене тела. Приготовление пищи, загрузка посудомоечной машины, да что там, даже протирание полов от пыли привели двуликую в ужас от осознания своей беспомощности!
Наверное, она бы умерла от отравления употребив просроченные продукты (словосочетание «срок годности» было ей неведомо), или же поскользнулась на луже пролитого молока и разбила череп о край стола (вытирать жидкость тряпкой тоже надо уметь), или же спала бы на улице (потому что ключи от квартиры носить с собой не привыкла, раньше другие ликие открывали для неё двери).
В общем, всё было максимально печально, в добавок к этому в душе скулил зверь, скучая вдали от любимого, а на периферии сознания нет-нет да и всплывало воспоминание убийств. По ночам её мучили кошмары, в которых она вечно безуспешно пыталась отмыть руки от крови, барахтаясь в море костей. Редкие звонки Майкла спасали её ментальное самочувствие на небольшой отрезок времени, но эти светлые проблески загибались в общей массе проблем.
Лисица начала бы глотать пилюли спокойствия, производимые учёными Инсана, если бы ей не протянула руку помощи большеглазая волчица. Она самолично навещала Шакари в квартире, постепенно обучая её ведению домашнего хозяйства.
Благодаря тесному общению, первое впечатление Рири о Леоне сменилось за прошедший год пару десятков раз, пока до неё не дошло, что волчица не гений уловок, а не блистающий умом и тактичностью двуликий. Наивная, прямолинейная, милая девушка с кукольной внешностью. Единственное в чём она ас: автомобили и… деревья.
В последнем Рири убеждалась постоянно. Например, в таких вот совместных вылазках на улицу:
– Видела какой красавчик?
– М? Где? – крутит головой Леона.
– Да только что мимо прошёл.
– А не, не заметила.
– Да как так? Куда ты вечно смотришь?
Показывает пальчиком.
– Дерево?
– Не просто дерево! А рябина в период листопада. Смотри, как она прекрасна. С верхушки до земли листья мертвеют жёлто-бордовым градиентом. Цвета плавно перетекают друг в друга с ветки на ветку. Что ни десять сантиметров вниз другой оттенок! Ах, как она прекрасна!
Рири поджимает губы.
– Глаз-алмаз, молодец. – Сухо: – а спать ты с кем будешь? С пнём?
– Почему ты так говоришь?
– Да потому что ты, кроме своих деревьев, ничего не замечаешь!
– Ха, а вот тут ты ошибаешься.
– А да. Ещё машины!
– Вот теперь права.
Такие шуточные перепалки случались между ними постоянно. Леона не обижалась на Рири, а лисица в свою очередь не задевала волчицу всерьёз. Их отношения переросли в крепкую дружбу: белокурая хозяйка автосервиса даже принялась на пару с Шакари подтрунивать над Максимилианом. Тот такой «подлости» никак не ожидал, но лишь пыхтел и негодовал в сторонке, отпор дать сестре был не способен, а об увольнении Рири и речи не шло: парочка белых волков искренне считала, что новый секретарь им помогает в ведении дел. Эх, как порой бывает приятно жить в неведении!
