Ринат Ашрафзянов
Открой глаза, нас нет
– Да, я намотал на катушку пленку и вставил ее в этот бочонок для проявки. Сейчас нужно приготовить смесь и залить ее вот в это отверстие, – Эрик повернул бочонок крышкой к Марку, показывая отверстие для заливки проявочных химикатов.
– Тут ведь, в лаборатории, нет темной комнаты для печати фотографий. Где ты будешь их печатать? Ты же не поместишься в эту черную коробку, – Марк посмеялся над его затеей.
– Главное, есть оборудование. А напечатать я смогу и дома, в ванной, – ответил Эрик, кладя бочонок на стол. Он достал из коробки пластмассовый кувшин с химикатами. – Да я и не планирую печатать всё. Выберу несколько для пробы. На проявленном негативе уже будет видно изображение, которое отпечатается на фотобумаге. – Читая инструкцию на упаковке для химикатов, Эрик надеялся, что фотографии с Катей получатся и их можно будет отпечатать на фотобумаге. Эрик запланировал провести тренировки по фотопечати на других снимках.
– Интересно было бы посмотреть. Позвони мне, как сделаешь фотографии. Я обязательно приеду. Ну а пока мне надо ехать на работу, – особенно гордо произнес Марк последние слова и вышел из кабинета. На улице его ждал служебный автомобиль.
Эрик вспомнил особенно те уроки по химии, где на лабораторных работах смешивали химикаты. Он вооружился защитными очками и перчатками и приступил к смешиванию химикатов в специальном кувшине; он делал это лопаточкой, как ведьма у костра, которая готовила очередное зелье, приговаривая колдовские заклинания. В окно лило свои горячие лучи полуденное солнце, накаляя жаром решетки жалюзи и воздух в кабинете.
* * *
– Мне проводить вас до выхода? Вроде демонстрантов сегодня нет, – водитель Сергей обернулся в сторону Марка, который задумчиво сидел на заднем сидении, погрузившись в негатив в руках, больше похожий со стороны на снимок МРТ18. – Марк, ау, вы меня слышите? – Сергей, не получив ответа, сделал быстрое и кратковременное нажатие на педаль тормоза. Машина дернулась на долю секунды и продолжила движение с прежней скоростью. Марк от такого маневра резко покачнулся вперед и снова вернулся на прежнее место, ударившись спиной о пассажирское кресло со звуком шлепка по воде.
– Что это было? – возмутился Марк, поднимая с пола рюкзак, соскользнувший с гладкой поверхности сиденья. – Подрезал, что ли, кто-то? – он оглянулся и всмотрелся в заднее стекло автомобиля.
– Еще раз спрашиваю тебя: мне проводить тебя до входа в следственный комитет? – спокойным голосом повторил Сергей свой вопрос.
– Сегодня, кажется, нет демонстрантов. Думаю, обойдемся без сюрпризов, – Марк опустил стекло, осмотрел сквер перед следственным комитетом, к которому они подъезжали. – Но все равно посматривай вокруг, пока я буду на встрече. Если вдруг соберется толпа, то сразу позвони мне.
– Есть, босс! – с сарказмом проговорил Сергей и мотнул головой в знак согласия в зеркало заднего вида. – Я встану здесь, неподалеку. Вон там, – Сергей показал рукой на угол здания следственного комитета, где можно парковаться.
– Хорошо. Думаю, встреча займет не более часа. – Марк вышел около того места, где он столкнулся с пикетчиком.
Вход в следственный комитет был оборудован рамкой металлоискателя и турникетом. По ту сторону турникета стоял вооруженный охранник. Он попросил Марка выложить все металлические, колющие и режущие предметы и положить их на стол. Все действо сильно походило на зону досмотра в аэропорту. Разве что здесь не просят снимать ботинки и одежду, хотя иногда бывают исключения. В этот летний жаркий день охранникам не пришлось прибегать к исключительным мерам. На Марке были одеты только футболка с изображением голубой планеты Земля, брюки и кроссовки. Охранник посветил внутрь рюкзака своим маленьким фонариком, излучающим странный голубоватый свет, больше похожий на ультрафиолет. Марк устно отчитался о том, что имеется у него в рюкзаке, показал все карманы, потайные и открытые. Затем он прошел через рамку металлоискателя. В качестве «контрольного выстрела» охранник описал контур его тела своим ручным металлоискателем. Доказав, что он не железный человек со спрятанными ножами и пистолетами, Марк прошел через турникет, на котором загорелась зеленная стрелка. Забрав свой паспорт и сложенные на столе вещи, он направился к скамейке, на которой такие же, как он, посетители распихивали свои вещи по своим сумкам и карманам.
В приемной старшего следователя Александра Вячеславовича Антонова никого не было. За закрытой дверью его кабинета слышался его голос. Это были обрывистые фразы о какой-то странной находке в одной из квартир на окраине города, в которой находилось оружие и бронежилеты с надписью «СОБР». По тембру голоса старшего следователя можно было понять, что он делал какие-то распоряжения своему помощнику Марии. Все время, пока Марк стоял у входа, постоянно доносились звуки шагов по деревянному паркету, которые повторялись с одним и тем же интервалом, с небольшими задержками, как азбука Морзе: пять точек, тире и снова пять точки. Кто-то делал пять шагов в одну сторону, потом разворачивался и делал такое же количество шагов в обратную сторону. И вот, отчет шагов закончился, и к двери приближались более звонкие звуки от женских каблуков.
– Хорошо, Александр Вячеславович, я запрошу информацию о владельце квартиры. Как что-то появится, я дам вам знать, – проговорила Мария, встав в открытых дверях. Увидев Марка, она, улыбаясь, поприветствовала его. – Здравствуйте! Давно ждете? Могли бы и постучать. Александр Вячеславович ожидает вас, Марк. – Мария все это время не переставала улыбаться. Она подошла к своему столу, набрала по внутренней связи номер телефона начальника и оповестила его о приходе Марка. Из-за двери было слышно, как старший следователь сказал: «Пусть войдет».
– У вас здесь такая хорошая слышимость, что даже шпионов посылать не надо, чтобы понять, чем вы тут живете, – пошутил Марк. Мария не успела возразить, как Марк уже скрылся за дверью. До нее донеслось, как Марк и капитан поприветствовали друг друга.
– Марк, надеюсь, ты с хорошими новостями; вернее, со сделанными фотографиями грабителей, – Александр Вячеславович, пожав руку Марку, сел за свой стол. – Ну чего ты стоишь, присаживайся!
Марк сел напротив и отодвинул пепельницу, из которой поднимался густой столб дыма.
– Мы смогли составить точный фоторобот, а также воссоздали объемную проекцию лица, – ответил он, доставая их рюкзака снимок, похожий на МРТ. – Я думаю, что это…
– Погоди немного. Надо, чтобы твой доклад послушал следователь Рахим. Он хотел лично познакомиться с тобой и поинтересоваться вашей программой. – Капитан Антонов позвонил по внутреннему телефону, пригласил к себе в кабинет следователя Рахима Ибрагимова. – Я бы хотел, чтобы ты в дальнейшем вплотную работал с ним как по использованию вашей программы, так и других ваших разработок, которые нам пригодятся в следственной работе. Он мне все будет докладывать.
В кабинет без стука вошел смуглый мужчина, среднего роста, лет сорока пяти. Телосложением он был так худ, что футболка с длинными рукавами сидела на нем как одежда на плечиках в магазине, свисая ровно, без бугорков, словно под этой футболкой – не тело, а пустота. Мужчина взял стул около столика и поставил его рядом с Марком.
– Рахим, знакомься, это Марк, специалист компании Area Technology. Мы познакомились с ним на той самой выставке, где мы были с тобой. Меня заинтересовала его разработка, и я думаю использовать ее. Я хочу, чтобы ты курировал его, давал задания, которые улучшат нашу сыскную работу. Это гораздо лучше и эффективнее, на мой взгляд, чем рекомендованные тобой дроны, которые разве что в космос еще не летают, – последнюю фразу Александр Вячеславович произнес с особой иронией.
– Теперь рассказывай, Марк, – обратился капитан, – всё внимание к тебе. – Он закурил очередную сигарету и откинулся на спинку своего стула.
– Итак, нам удалось составить точный фоторобот только двух грабителей, – Марк достал большие черно-белые снимки. – Тот, кто был с водительской стороны и направлял дуло на водителя инкассаторской машины, находился далеко от камеры, поэтому камера не смогла выдать хорошее изображение. Вот эти два грабителя, – Марк положил снимки на стол капитана. – Мы еще сделали точную объемную виртуальную проекцию каждого из них, они у нас в офисном компьютере.
– А почему вы не принесли эту объемную проекцию? – спросил Рахим, подробно изучая один из снимков. – Сейчас бы сразу посмотрели и отдали нашим следакам на изучение. Или я что-то не знаю о вашей договоренности? – Рахим обратился к своему начальнику.
Капитан Антонов в ответ лишь пожал плечами и сжал губы, опустив их уголки вниз. Он сделал мощный затяг сигареты, прищурился от испускаемого сигаретой дыма и бросил вопросительный взгляд на Марка. В возникшей тишине он сделал вторую затяжку и положил сигарету в пепельницу. Обмен немой мимикой заняло некоторое время, пока Марк не осознал, что присутствующие требуют от него ответа.
– Простите, что-то я сегодня часто впадаю в задумчивость, – Марк убрал с коленок рюкзак и переместил его на пол. – Нет, вы неправильно поняли меня. Мы, конечно же, можем отдать вам виртуальную проекцию этих людей, но вы нигде не сможете посмотреть ее, и тем более применить. Эта проекция – только в формате нашего поискового приложения Searchsocial.
– Вот это уже интересно. Почему у вас – не сыщиков – есть эта поисковая программа, а у нас – сыщиков – ее нет? – Рахим положил снимок на стол и развернулся всем корпусом к Марку, при этом висевшая на нем футболка не изменила положение. – Согласись, что это как-то странно, ты не считаешь? Что делает эта ваша программа Searchsocial?
– Searchsocial, – произнес Марк на английском, – это наша разработка. Эта программа ищет людей, анализирует каждую фотографию или каждое видео, загруженные людьми в Интернете по всему миру. Так вот, для быстрой и корректной работы поиска для этой программы специально создается объемная виртуальная проекция искомого человека или любого предмета.
– Погоди, погоди, – теперь уже вместе с футболкой повернулся Рахим к Марку. – Ты хочешь сказать, что ваша программа серш социаль, – Рахим попытался правильно повторить название программы, – анализирует все фотографии, попавшие в Интернет, и сравнивает с вашей объемной проекцией? А если будет совпадение, то программа покажет, где это совпадение случилось, и можно будет найти того человека, кто и откуда загрузил это фото? Но для этого необходимо, чтобы изображение искомого человека было четким, – Рахим пожал плечами, словно вопрос был задан самому себе и сам же на него ответил.
– Вы не совсем верно поняли смысл работы поисковой программы. Давайте по порядку, – Марк взял в руки снимок грабителя. – Итак, мы у себя, в компании, берем этот снимок и делаем из него объемную виртуальную проекцию всего лица, со всех возможных ракурсов: в анфас, в профиль, сверху, снизу и так далее. Эту проекцию мы загружаем в программу Searchsocial. Далее… К примеру, вы где-то сделали фото себя, или своих друзей, или родных и загрузили ее в свою социальную сеть. И оказалось так, что искомый человек случайно прогуливался рядом с вами или случайно выглядывал в окно из своей квартиры в то время, когда вы делали снимок. Так или иначе, он запечатлелся на вашем фото. Так вот, наша программа сравнит объемную проекцию искомого человека с вашим загруженным фото и узнает на фото этого самого человека. И при этом не важно, загрузите ли свою фотографию в социальную сеть, вставите ли к своему резюме и отправите ее работодателю, пошлете ли ее друзьям по электронной почте, – эта программа будет искать везде.
– Стоп! – капитан приблизился к Марку и облокотился о стол. – Ты хочешь сказать, что эта программа анализирует все, что находится на выложенной фотографии, даже людей, случайно попавших на нее, случайных прохожих, водителей проезжающих машин?
– И даже пассажиров этих машин, если они попались на фотографию, – ответил Марк. – Сегодня цифровые камеры обладают невероятной четкостью и точностью снимков. Фотографии получаются в необычайно высоком разрешении. А это – кладезь информации для нашей поисковой программы.
– Получается, вы взламываете аккаунты пользователей, чтобы добраться до их фотографий? – возразил Рахим. – Это же противозаконно!
– Это не так, – ответил Марк, впиваясь глазами то в Рахима, то в капитана, пытаясь удовлетворить своим вниманием каждый любопытный взгляд. – В нашем городе ежедневно фотографируется и выкладывается в Интернет каждый сантиметр города. И все эти фотографии находятся в свободном доступе, нет запрета на их просмотр. – Марк развел руками и пожал плечами на последней фразе. – Нужно быть невидимкой, чтобы не попасться в объектив случайного прохожего. Забавно и то, что если вы, Рахим, не разместите свою фотографию, а отправите ее своим друзьям, то, с высокой долей вероятности, кто-то из этих друзей похвастается этой фотографией публично.
– Значит, эта ваша серш социаль, – капитан произнес название поисковой программы так же неправильно, как и Рахим, – в результате поиска искомого лица выдаст нам список лиц, кто загрузил фотографию вместе с этим лицом. По фото можно будет определить точное местоположение того или иного из них. В общем, мы получим всю необходимую информацию, чтобы найти нужного нам человека?
– Я думаю, вы уже знаете, как будете пользоваться полученной информацией. Здесь для вашего следственного комитета открываются новые возможности в поимке преступников, – с гордостью произнес Марк. – Ведь для того чтобы найти разыскиваемого преступника, вы развешиваете черно-белые фотографии на стендах отделов полиции. И только недавно стали размещать их фото на вашем сайте, – с усмешкой проговорил Марк. – Но я не думаю, что у людей есть привычка каждое утро заглядывать на сайт следственного комитета, запоминать фото преступников и держать их образ в своей голове на тот случай, если вдруг они встретят их.
На фоне повисшего молчания в кабинете капитана было слышно цоканье каблуков Марии и то, как она распечатывала на принтере какие-то документы. Судя по длительности работы принтера и стука лотка выхода отпечатанной бумаги, легко было догадаться, что Мария распечатывает какой-то очень объемный документ. Рахим встал из-за стола, сложив руки в карманы брюк, подошел к окну. Капитан закурил новую сигарету, совершенно позабыв о недокуренной, еще дымящейся в пепельнице. Негативы лежали друг на друге в центре стола. Марк отодвинул стул подальше от капитанского стола, от которого исходило столько дыма, что стол, казалось, горел внутри и готов был вспыхнуть алым пламенем. Теперь этот кабинет ненадолго вернулся во времена, когда здание было библиотекой; он стал читальным залом, где любой разговор, или даже шорох, мог прервать путешествие присутствующих в миры, созданные их воображением и книгами. Рахим, стуча пальцами по подоконнику, осознавал, буквально представлял, как он ловит преступников, которые многие годы скрывались от правосудия, благодаря технологии Марка. Капитан Антонов представил себя на экране телевизора, на каком-нибудь новостном канале, где докладывает зрителям об успехах оперативных действий в поимке грабителей банков. Он достал из своего выдвижного ящика принесенную Марком фотографию, где он восседает на экране телевизора, а внизу экрана большими буквами надписано: «Под руководством капитана Александра Антонова наконец-то была поймана банда грабителей банков и их главарь. За помощь в этом следственный комитет благодарит компанию Area Technology. Беспокоиться больше не о чем. Следственный комитет всегда на страже вашей безопасности». Вытянув руку с фотографией перед собой, капитан сделал мощную затяжку и медленно выдохнул на фотографию отравляющий табачный дым.
В образовавшейся атмосфере Марка охватила своя собственная фантазия, которая не имела ничего общество с работой, с этими следаками в кабинете, с этой программой. В его голове сформировался образ собственного будущего, в котором он любим. Завороженный яркими красками своих образов, он быстро набрал сообщение на телефоне и, даже не перечитывая, нажал на кнопку «отправить»: «Катюш, нам надо поговорить. Ты для меня важна!»
Кто-то из присутствующих прожил целую службу до выхода на пенсию, кто-то пережил все свое время, пока шла телепередача, а кто-то прошел через горечь потери и необходимость вернуть утрату во что бы то ни стало и прожить всю оставшуюся жизнь вместе. Но секундная стрелка часов не успела досчитать и до ста одной секунды, как все вернулись в реальность от стука в дверь. Из-за двери появилась голова помощника Марии. Она использовала хорошую слышимость между кабинетами и была сильно заинтересована в том, что является причиной резко наступившей тишины в кабинете ее начальника.
– Я хочу отлучиться ненадолго, разрешите? – это единственное, что пришло в ее голову, когда капитан вопросительно взглянул на нее из-за стола, стряхивая пепел в пепельницу.
– Нет, не разрешаю, ты сейчас понадобишься, – ответил ей капитан. – Итак, Рахим, бери фотографии этих двух бандитов и посмотри их в нашей картотеке. Ну и, как сказал Марк, разошли во все отделы полиции, чтобы они у себя вывесили; ну и нашим администраторам отправь, чтобы загрузили эти лица на нашем сайте следственного комитета. – Не ожидая от себя такого, последнее распоряжение капитан дал с таким сарказмом, что сам еле удержался от смеха.
– У меня вот здесь, – Марк достал из наружного небольшого кармана рюкзака флешку, показал ее капитану, – эти фотографии в электронном виде. Могу ее вам оставить. Тут качество очень хорошее, вы на своих принтерах вряд ли такого добьетесь. Но я не думаю, что вы таким образом кого-то найдете. У вас, наверное, даже статистики нет о том, сколько преступников было найдено благодаря вывешенным фотографиям.
– Марк прав. Хоть это и неприятно слышать, но он прав. – Рахим очень внимательно слушал. – Наши объявления не помогают. За время своей службы я вообще не помню, чтобы кто-то позвонил и сказал, что видел такого-то преступника, фотография которого была вывешена на стенде. Саш, ты сам посмотри, какого качества эти фотографии. На простой бумаге, черно-белые. На них вообще сложно понять, человек это или просто размазанное пятно.
– Мы же отправляем ориентировки участковым, патрульным службам, – начал было оправдываться капитан. – Они-то обязаны замечать…
– Давайте проведем эксперимент, – перебил капитана Марк. – Предположим, вы пришли в больницу на плановый осмотр. С головой у вас все в порядке: вы не страдаете нарушением функций головного мозга. Вы пришли в клинику и сразу направились к терапевту, который проводит осмотр. Ведь только терапевт выпишет все справки на обследования. Без его справки вы не сможете пойти по кабинетам специалистов и сдать анализы. И предположим, что кабинеты для сдачи анализов находятся на разных этажах и в разных крыльях здания больницы.
– Я понял, что ты хочешь сказать, Марк, – вклинился в рассказ Рахим. – Ты, наверное, об очередях перед кабинетами?
– Рахим, помолчи, пожалуйста, дай человеку объяснить. Нам же с тобой тоже придется убеждать руководство, если примем помощь от компании Марка, – настоял капитан.
– Вы, Рахим, правильно заметили. Да, дело в тех самых очередях. Итак, в кабинет терапевта у вас, скажем, очередь из десяти человек. Поговорив с людьми, которые вышли от терапевта, вы узнали, какие кабинеты необходимо посетить, какие обследования назначает терапевт. Предположим, вам надо сдать мочу, кровь из пальца, пройти флюорографию, сделать кардиограмму и заглянуть к невропатологу. Итого получилось пять кабинетов. У каждого кабинета – очередь из одиннадцати человек. И вот вы, капитан, как человек занятой, подумали о том, что было бы неплохо занять очередь одновременно во всех кабинетах, пока стоите в очереди к терапевту. А теперь ответьте на вопрос: сможете ли вы удержать в голове одновременно все пять лиц и крайнее лицо в очереди к терапевту, за которыми вы стоите в очередях? Во время стояния в очереди к терапевту перед вами пройдет масса других лиц. Пока вы будете бегать от кабинета к кабинету, ваши глаза встретятся с еще большим количеством людей. В результате вы спутаете, или вообще забудете, за кем занимали очередь. То же самое будет происходить с участковыми и патрульными службами и, тем более, с простыми гражданами. У вас фотографий преступников гораздо больше, чем в моем примере. Искомый преступник может легко зайти в отдел полиции, сфотографироваться около информационного стенда на фоне своей же фотографии и уйти незамеченным. Даже дежурный на посту не сможет узнать его.
– Так красиво и убедительно еще никто не оскорблял наш подход к работе, – капитан подначил Марка. – Но ты совершенно прав: хрен кто что заметит! Поэтому работу построим следующим образом, – капитан достал очередную сигарету. – Рахим, возьми у Марка всю информацию об этих двух бандитах: эти фотографии и флешку. Запусти наш стандартный процесс. Хотя нет, – капитан затянулся сигаретой, – лучше сейчас все это передай моему помощнику Марии, пускай она выполнит эти стандартные процедуры. А ты сейчас поезжай с Марком к нему в офис, и запустите программу поиска серш социаль, или как ее там. Найдите мне всё, что с ними связано! – капитан показал пальцами, в которых была зажата сигарета, на снимки преступников.
– Хорошо, Саш, – ответил Рахим, направляясь к двери.
– И еще, Марк, я тебе уже говорил: полностью взаимодействуй с Рахимом по всем вопросам, – обратился капитан к застегивающему рюкзак Марку. – А ты, Рахим, считай, что после выставки рекомендовал и презентовал мне компанию Марка, а не дроны. Взаимодействуй с компанией, перенимай опыт, учись. В итоге жду от тебя рекомендации, перечень программ и предложения по оборудованию, которое необходимо приобрести у них для нашего комитета.
Марк и Рахим скрылись за дверью. Теперь из приемной доносились голоса, цоканье каблуков Марии, звук работающего принтера и шаги, похожие на азбуку Морзе, отбиваемые Марком и Рахимом. А в кабинете капитана наступила тишина, в которой только клубящийся дым от пепельницы танцевал под свою неслышимую для человеческого уха музыку. Капитан задумчиво смотрел в окно, откинувшись на спинку кресла.
Треугольник.
– Да, Марк, я узнал тебя. Нет, не снял еще. Вон он висит, – Эрик подошел к стенду с объемными проекциями лиц, которые оставил Марк, и кивнул на них головой. – Что, говоришь, сделать? Cфотографировать и отправить тебе? Хорошо, сейчас отправлю.
Посередине кабинета в лаборатории, от потолочной лампы, свисала на веревке, проявленная пленка. В конце ее, для выпрямления, был подвешен тяжелый дырокол. Вся эта хитрая конструкция крутилась от потока воздуха, как ветряная мельница на дороге. Пройдешь справа, пленка поворачивается против часовой стрелки, пройдешь слева – по часовой. А когда Эрик решил проветрить комнату от запаха проявочных химикатов, то пленка и вовсе стала извиваться как червяк на крючке. Марк позвонил в тот момент, когда Эрик складывал химикаты в коробку, убирал катушку, бочонок и был готов все отнести на склад вместе чудо-ящиком с рукавами.
Но раздался резкий гул, потом грохот упавшего на пол тяжелого предмета. Эрик обернулся.
– Эрик, привет! Я не вовремя? – Катя резко отворила дверь, тем самым создала волну движения воздуха в кабинете. – Это что, та самая пленка упала? – Катя вошла в кабинет, встала рядом с упавшей конструкцией из пленки. – Я не испортила ее?
– Подожди, не трогай пленку так! Держи ее за края, за самую перфорацию. – Эрик положил черный ящик, подсел рядом с Катей и взял пленку за края. – Вот так держи ее. В таком случае на негативе не останутся пятна. А теперь подойдем к окну. – Эрик подошел первым и шире раздвинул створки жалюзи, а Катя последовала за ним, держа негатив как драгоценность. – А теперь поднеси ее к солнцу.
– Как настоящее черно-белое кино, только немое. Я о нем читала и видела картинки в журналах, – Катя восторженно вглядывалась в каждый снимок. – А вот и я в этом кино, главная героиня этого фильма, – улыбаясь, она перевела взгляд на Эрика.
– Я как раз хотел сегодня… – Эрик хотел было сказать, что планировал позвонить к ней и назначить встречу. – Я сегодня буду экспериментировать. Попробую напечатать фотографии с этой пленки. У меня как раз для этого есть тридцать шесть попыток, – улыбнулся он Кате, пока та внимательно всматривалась в каждый черно-белый кадр.
– Интересно было бы поучаствовать в этом эксперименте. Я хотела быть не только главной героиней этого черно-белого фильма, но и его оператором. Никогда не создавала ничего подобного, – Катя задержала взгляд на последнем кадре, затем отошла от окна и протянула пленку Эрику, – А ты будешь его режиссером, согласен? – Последнюю фразу она проговорила в таком властном тоне, что было понятно, что все за него решено.
– Ну, если ты не против познакомиться с моими родителями, то сегодня вечером приглашаю тебя к себе в гости. – Эрик сматывал уже сухую пленку в рулон. Он, то смотрел на Катю, то на пленку. – Просто в лаборатории нет оборудованного места для этого, поэтому я решил печатать фотографии дома, в ванной, – продолжил Эрик, увидев молчаливое удивление на ее лице.
– Ты приглашаешь меня сегодня вечером в твою ванну? – саркастично спросила Катя и скорчила детскую гримасу на лице, прищурив правый глаз и обнажив кончик языка, – вот так, сразу?
– Нет, ты не так поняла меня. Я не это имел в виду, – виновато развел он руками, пожимая плечи.
– Да все нормально. Все я правильно поняла. – Катя еще несколько секунд с интересом наблюдала за реакцией Эрика, за беспорядочным движением его зрачков на взмокший лоб. – Так во сколько мне подъехать к тебе? – серьезным тоном и таким же видом спросила она.
– Я планирую начать в одиннадцать вечера, после того как все лягут спать. Здесь планирую пробыть до предела, до последнего студента. Ты серьезно приедешь ко мне домой?
– Конечно! Разве похоже что я шучу, – все так же серьезно продолжала она, хотя изгибающийся край ее губ выдавал что она готова вот-вот рассмеяться, – Ты кстати в каком районе живешь то?
– Тогда надо вызвать такси. На раме велика ты вряд ли поедешь, да и как-то этот аппарат надо довезти, – Эрик указал рукой на собранный прибор для печати черно-белых фотографий, который стоял на столе.
– На велике, так на велике! Это чудо я в руках подержу. Сил то хватит нас везти? – Катя с озорным, искрящимся, взглядом наблюдала за удивлением Эрика, за его шевелящимися губами, которые пытаются сформулировать какую-то фразу, – Ха-ха, – не выдержала она и истерично рассмеялась. Эрик продолжал стоять с негативом в руках, – ладно, давай серьезно, – к ней вернулась серьезность, – как ты собрался везти все это на велике? Это же не поместиться в твой рюкзак, он даже мне по пояс, – Катя подошла к аппарату и ладошку приставила к своей талии. – Вообще, как ты это себе представляешь?
– Вообще-то аппарат разбирается на части и укладывается вон в тот черный чемодан, – Эрик указал рукой на открытый чемодан, стоявший около двери. – Уж его-то я как-то прикручу к раме велика. Хотя не знаю, как я тогда доеду. Колени будут в него ударяться, когда буду крутить педали.
– В этот чемодан можно было сложить и меня, если бы я в детстве слушалась маму, ходила на гимнастику, – рассмеялась Катя. – Он же еще больше, чем сам аппарат.
– Довезу. Тебя же везти не надо будет.
– Я разве отказалась? – играючи нахмурилась она и сложила руки на груди, – ладно, ладно, отказываюсь!
– Эх,– вздохнул он, – а я так рассчитывал.
Все это время обоюдного флирта Эрик стоял у окна с пленкой в руках, которую наконец-таки скрутил в рулон. Он ни на миллиметр не сместился с места, в то время как Катя успела продефилировать по всему кабинету. Он не спускал с нее взгляда, глаза его источали колыхающийся от его возбужденного дыхания огонек. Выйти из мира фантазий помог телефонный звонок, на который он сразу же ответил.
– Нет, я еще не отправил, забегался совсем. Дай пару минут.
– Я тебе тут не мешаю? Если что, я могу зайти позже, – озабоченно проговорила Катя.
– Нет, Катя, все нормально. Звонил мой клиент, просил отправить ему фотографию, – ответил Эрик и направил камеру своего телефона на стенд с объемными проекциями людей, после чего последовал характерный звук из телефонного фотоаппарата. – Сейчас только отправлю фото ему, и я свободен. – Эрик склонился над телефоном, совершая манипуляции.
– Так, если ты свободен, я предлагаю напечатать фотографии прямо здесь в лаборатории. И не надо будет везти эту бандуру домой, – предложила Катя, подробно рассматривая фотографируемые Эриком объемные проекции, которые она уже не раз видела, когда лаборантом был Марк. – Сам подумай, ты же не вечно будешь делать фотографии дома. Зачем этот громоздкий аппарат возить туда-сюда? – Катя опять показала рукой на аппарат, потом на черный чемодан от него. – Я уже освободилась, и могу помочь тебе.
– Погоди-ка, – Эрик ощупал карманы своих брюк, потом ладошками ударил по карманам на груди, затем, взяв в руки свой рюкзак, начал параноидально обыскивать его, выкладывая все содержимое на стол. На мгновение могло показаться, что в него вселился один из его призраков, который полностью овладел его телом. Катя, заметив такое поведение Эрика, сделала шаг назад и внимательно наблюдала за ним.
Эрик целенаправленно зашагал к выходу из кабинета, не проронив ни слова. На вопрос Кати «ты куда?» он так же немо, прошел мимо нее. Она безропотно последовала за ним. Как только она подошла к двери, тут же из нее вынырнул Эрик, тряся ключами в руках и улыбаясь, как ребенок, получивший наконец-то желаемое. Катино лицо выражало недоумение, полное вопросов, а лицо Эрика светилось эйфорией.
– Пойдем со мной. – Эрик взял ее за руку и повел на склад. Да, на тот самый склад, в котором он совсем недавно отыскал аппарат и все принадлежности для проявки фотопленки. В ту самую комнату, где имелись временные указатели на полках и пустившая корни деревянная лестница. Если, войдя в эту комнату, Катя увидела только полки, набитые старыми пыльными книгами, и различную технику, брошенную в силу своего преклонного возраста, то у Эрика перед глазами шел полнометражный черно-белый французский фильм о любви. Тот самый фильм, где молодой человек остается наедине со своей возлюбленной в маленькой затемненной комнате, на стенах которой языки пламени танцевали вальс от расставленных повсюду свечей.
Недалеко от лестницы, за стеллажом, заполненным книгами, было видно окно. Через это самое окно когда-то наблюдал администратор за вверенными ему владениями и, может быть, даже помогал посетителям отыскать ту или иную популярную в те времена книгу. Стекло было больше похоже на полукруглую заслонку от русской печи, которой бабушки закрывали основной проем. В такой проем печи бабушки ставили пирожки, чтобы подрумянить их, или вовсе вносили на ухватах чугунные горшки с аппетитным жарким, которое томили в печи, обдавая всю округу его ароматом. А горящие дрова и тлеющие угли в печи закоптили эту самую заслонку, придав ей глубокий черный цвет. Это черное окно сложно было заметить в слабо освещенном складе, на фоне остальных, вросших в него, старых вещей.
