Ринат Ашрафзянов
Открой глаза, нас нет
Марку даже показалось, что в толпе среди митингующих он увидел того самого мужчину, который ударил его по голове транспарантом у следственного комитета. Пока телефон в очередной раз набирал номер Кати, Марк, проезжая мимо, всматривался в собравшуюся толпу возле администрации города. От входа в администрацию людей сдерживало оцепление из военизированной охраны. Шум доносился даже через плотно закрытое окно автомобиля. А все, что выкрикивала толпа, а слова на их плакатах в руках были субтитрами к их крикам: «Проявите солидарность с народом», «Требуем наказания виновных», «Смерть детей – на вашей совести». И снова – «абонент временно недоступен, перезвоните поз…» Марк большим пальцем нажал на горевшую красную кнопку вызова и нервно вложил телефон в карман узких брюк.
Вместо указанных на навигаторе тридцати семи минут, поездка до адвокатской конторы заняла больше часа. Контора находилась практически в центре, недалеко от администрации города.
– Здесь мне придется оставить вас: боюсь, дальше я просто не проеду, сами видите, все перегорожено, – виновато сказал таксист, оборачиваясь на Марка, который, как любопытный ребенок, все время оглядывался по сторонам. – Тут немного идти пешком: вот, смотрите на карту, – водитель подробно показал на навигаторе маршрут следования.
Рассчитавшись с водителем, Марк только собрался выходить из салона автомобиля, раздался звук, похожий на дверной звонок, который прервал тишину в салоне, образовавшуюся пока Марк укладывал сдачу в свое портмоне. Эта мелодия была особой, она великое множество раз заставляла Марка браться за телефон и всегда внимательно вглядываться в экран, водя по нему пальцем.
– Черт, черт, черт! – нервно выругался Марк, вглядываясь в экран телефона.
– Все в порядке? – озабоченно посмотрел водитель такси.
– Нет, не в порядке. Вообще ничего не в порядке! – Марк бросался нервным взглядом то на свой телефон, то на водителя. – Сегодня же четвертое сентября? – спросил Марк, хотя точно знал, какое сегодня число.
– Да, сегодня четвертое сентября, – водитель указал пальцем на дату на своем навигаторе, висевшем около приборной доски.
– У вас есть уже новый заказ, или вы сейчас свободны?
– Нет, заказа пока нет, хотел немного отдохнуть, попить кофе в центре, – ответил водитель, непонимающе и вопросительно посматривая на своего пассажира.
– В таком случае сейчас вместе проедем. Довезете меня, а там я покажу, где можно попить вкусный кофе.
– Что ж, если вам срочно нужно, то договорились, – водитель такси кивнул головой, посмотрел в зеркала заднего вида и, включив первую передачу, начал ювелирно разворачивать машину.
* * *
Воздух практически весь ушел, а тот, что остался, был горячим. В помещении даже после прохождения солнцем зенита духота не спала, а наоборот, она увеличивалась. Кровь на затылке загустела и превратилась в липкую корку. Влажность в комнате не давала ей просохнуть, а в воздухе усиливался запах грунтовых вод вперемешку с канализационными стоками. Человек в маске много раз переваливался с ноги на ногу, но, сохраняя ответственность, держал Ефима на прицеле наведенного пистолета. Он единожды сделал попытку подойти к столу, присесть на него, но, поняв, что с того места он не будет видеть лица пленника, бросил эту затею и вернулся на прежнее место. Помня, как Ефим расправился с ним в сквере, он ни на секунду не мог оставить его без внимания. Черная маска уже практически открывала лицо, и опытный человек мог легко составить приемлемый фоторобот.
– Не нравится мне этот худой тип, ему верить нельзя. А тебе можно. Ты нормальный мужик. Только тебе все скажу. Расскажу где залегла вся наша банда. Подойди, а то горло болит громко говорить, – сказал Ефим, но убедившись в безразличии своего «охранника», Ефим просто вдавился в спинку дивана, связанные руки разместил на колени и задремал.
– Я смотрю, ты ему курорт тут устроил, – худой человек вошел в комнату, сначала скрипнув ключом в замке. – Как вел себя наш арестант? – кивнул на Ефима, вручив человеку в маске бутылку воды.
– Поначалу он пытался заговорить со мной, заговаривал мне зубы, как это обычно бывает. Потом я просто сунул в уши беруши – и благодать: почти ничего не слышал из того, что он говорил, – человек в маске раскрыл ладони и показал беруши красного цвета, которые он вытащил из ушей, как только худой вошел в помещение. – Он, скорее всего, делает вид, что спит.
– Ефим Андреевич, доброе утро. Мы еще не закончили, – худой человек подошел к дивану и небрежно пнул Ефима по ноге. – Просыпайся.
Ефим снисходительно окинул взглядом стоящего перед ним худощавого человека, у которого талия казалась тоньше, чем кобура на ремне. Он отделился от спинки дивана и облокотился о колени.
– Сейчас я оправлю ребят по адресу Труда, 53, в лицей 13, что на это скажешь? – худой человек пристально смотрел на Ефима сверху вниз, изобразив на лице ехидную улыбку.
– Стоять! – человек в маске в три больших шага оказался у Ефима и приставил к его виску дуло пистолета, когда Ефим после услышанного адреса прыгнул с дивана на худого человека, вытащив руки перед собой. – Попробуй еще сделать движение!.. – прокричал человек в маске.
– Рад, что ты оценил мои действия. А теперь сядь на место! – скомандовал худой человек. Он достал пистолет из кобуры и направил его в голову Ефима. – А теперь повторяю свой вопрос: где скрывается твой друг Тимур? И ты еще должен быть в курсе, где прячется твой дружок по имени Давид Кехерман. Если не сообщишь нам эти сведения, твой сынишка Дамирка будет сидеть здесь под дулом пистолета у виска.
– Попробуй тронуть мою семью!.. Ты понял меня?! – Ефим рухнул на диван, не убирая взгляда с худого человека. Его глаза переплелись красной сеткой, дыхание участилось и стало шумным. Руки дрожали так, словно отбивали удары в тон своего взбешенного и в то же время испуганного сердца.
– Что ты знаешь о Тимуре Рефкатовиче Закирове и о Давиде Кехермане? Где они прячутся? Где у вас штаб-квартира? Говори живо! – Худой человек выждал театральную паузу в несколько секунд, затем приблизился к столу, оперся об него и стал жадно глотать воду из бутылки.
Опасаясь, что пленник выкинет какой-нибудь финт, пока худой мужчина пьет воду, мужчина в маске обошел диван и встал за спинкой, приставив пистолет к затылку Ефима. Ефим, как от удара током, резко подал голову в перед, когда дулом потревожили его старую рану.
– Тимур Рефкатович – мой подчиненный, можно сказать, мой заместитель по всем вопросам в нашей службе безопасности. Он пришел в банк примерно в одно время со мной. Я не понимаю, о какой штаб-квартире вы говорите. Все дела мы ведем в офисе банка или по телефону. Ну а в сквере многие любят посидеть, там всегда приятно утром выпить чашечку кофе. Разве не так? – Ефим повернулся в сторону худого человека. Его дыхание успокоилось, а на глазных яблоках исчезла кровавая паутина. От былой решимости ничего не осталось. Худой человек, как детектор лжи, пристально наблюдал за ним. Он не раз встречался с таким взглядом, обреченным взглядом, который говорил лишь об одном: человек сдался, теперь не существовало его собственного «Я», он без утаек готов был рассказать обо всем, о чем его спросят. Даже готов был взять на себя чужую вину, если потребуется спасти жизнь своим близким и тем более – своему сыну.
– Не притворяйся, я не шучу насчет твоего сына, теперь только от тебя зависит его судьба. Мне нужна информация о всей вашей банде: где получали информацию о маршруте движения инкассаторской машины? кто передал устройства, блокирующие датчики кейсов с деньгами? откуда у вас экипировка СОБРа? – голос худого человека был пренебрежительным, монотонным, как будто этот человек достиг верха и стал подобием бога для своего арестанта. – Даю тебе последнюю возможность всё рассказать мне сейчас. Дальше я буду выполнять то, что обещал, и приведу твоего сына сюда прямо из лицея. Теперь сам выбирай, что тебе важнее: жизнь сына или твои подельники.
– Я вам говорю: вы меня с кем-то спутали. Я уверяю вас. У меня нет никаких подельников, я не состою в банде. Пробейте меня по своим базам, я добропорядочный гражданин. У меня даже нет ни одного привода в полицию, – умоляюще рассказывал Ефим, сложив ладони перед собой, как будто произносил молитву. – Как я вам могу доказать, что я не причастен ни к одному из ваших обвинений? Не трогайте мою семью, прошу.
Пока худой человек перемещался по комнате, Ефим не спускал с него своих молящих глаз. Не меняя положение головы, он поворачивался всем корпусом вокруг своей оси, сидя на диване, ощущая холодное прикосновение дула на все еще кровоточащей ране. Пешая прогулка худого человека сопровождалась перебрасыванием пистолета, словно игрушки, из одной ладони в другую. Даже у мужчины в маске возгорелось любопытство, отчего он на какое-то время перестал изучать влажный затылок арестанта и попытался вглядеться в лицо своего партнера, пытаясь прочитать по губам, что тот нашептывает себе под нос.
– Ты уверен в этом? У тебя есть доказательства на руках? В таком случае жду тебя у себя, и чем раньше, тем лучше! – в резком тоне ответил худой человек на входящий вызов своего телефона. Затем обратился к мужчине в маске: – Ты остаешься здесь, я отлучусь по срочным делам. Кого-нибудь из ребят попрошу подменить тебя. – Взяв со стола бутылку с водой, бросил ее на диван, рядом с Ефимом: – На, попей и вспоминай, пока меня не будет.
– Пожалуйста, не трогайте моего сына, – позабыв о мучащей жажде и обезвоженных губах, похожих на потрескавшийся песок в пустыне, Ефим упал на колени.
– Всё зависит от тебя, только от тебя, Ефим, – и худой человек скрылся за дверью. Снаружи донесся звук запираемого замка, в комнату ворвалось облако свежего воздуха, которое смогло продержать свою прохладу долю секунды.
В мгновение открытой двери влетели громкие голоса смеющихся мужчин. Ефим отполз спиной к дивану, сел на полу подле него, прижал колени к груди и положил на них голову. В комнате воцарилась тишина.
* * *
«Что случилось с Катей, и как я могу ей помочь сейчас?» – в голове Эрика, словно заезженная пластинка, крутились только эти два вопроса. Телефон недоступен, сообщения отправлены как будто в пустоту. В социальных сетях та же картина: отправленные им сообщения не были прочитаны. «А что, если Марк знает, где она и что произошло у нее?» – взволнованный мозг искал все возможные варианты успокоиться, а успокоить его могла только хоть какая-то информация о ней. После утренней встречи с Марком Эрик находился в своем кабинете и каждые пять минут нажимал кнопку на браузере, чтобы обновить страницу, ожидая, что под именем «Бушуева Екатерина» появится запись белыми буквами «сейчас в сети».
«Как это будет выглядеть? Он сразу поймет, что мы с Катей вместе, а я только утром обещал, что не подведу его», – мысли накатывали волнами, сменяя друг друга. Эрик набрал телефон Марка, но, не дожидаясь длинных гудков, он сбросил вызов.
«Рано или поздно, Марк все равно узнает о нас. А узнав, он подумает, что я его обманул. Тогда он точно не будет рекомендовать меня своему начальству. Лучше заранее договориться о встрече и заявить о себе, – Эрик перебирал в голове все возможные варианты. – Только Марк может помочь отыскать ее, а терять возможность такого трудоустройства очень не хочется». – Эрик сделал еще несколько попыток дозвониться до Кати, но, в очередной раз услышав женский голос оператора «абонент временно недоступен», решил сделать рабочий звонок боссу Марка.
– Сегодня я не смогу подойти к вам. Мне не на кого оставить лабораторию. Давайте встретимся в другой день. Да, послезавтра я смогу. Во сколько? Да, подойду к вам в 11 утра. До встречи, Фергюс, – Эрик отбросил телефон на стол, словно в нем таилось зло.
В лаборатории внезапно прошла волна громких вздохов вперемешку с отборным матом из мальчишечьих уст. Волна недовольства нарастала, а на ее фоне звучал какой-то фильм с громким и четким произношением актера. Выйдя из кабинета, чтобы оценить происходящее в вверенной ему лаборатории, Эрик увидел скопление посетителей возле одного рабочего стола, за которым сидел широкоплечий молодой человек в белой рубашке с коротким рукавом. Все взоры были устремлены в его монитор, кто пальцем, кто киванием головой комментировали происходящее на экране.
– Это сейчас прямая трансляция идет? – Эрик пропихнулся сквозь толпу, ближе к монитору. Девушка-репортер на экране стояла во весь рост с микрофоном, размер которого был чуть меньше ее головы. Она рассказывала о столпотворении у дверей городской больницы. За ее спиной собралась большая толпа. Женщины, вытирая платком слезы со щек, с опухшими красными глазами пытались попасть на телекамеру и что-то выкрикнуть, но охрана репортера расталкивала их, не давая такой возможности.
– Да, идет трансляция в режиме реального времени, – ответил кто-то из присутствующих. – Только что объявили, что скончались еще дети из тех, кого удалось вытащить из автобуса.
– Это та самая больница, что на улице Ленина? – Эрик, обернувшись, обратился к тому, кто ответил ему.
– Да, на Ленина, отдел реанимации и интенсивной терапии.
К тому времени, когда отвечающий закончил фразу, Эрик уже выбегал из лаборатории. Такси оказалось поблизости и спустя каких-то пять минут такси уже мчало его к больнице, в ту ее часть, где собралась толпа из родителей, родственников погибших и раненых детей. С каждый часом толпа прибавлялась. Не проходили мимо граждане, узнававшие про случившееся горе. Кто-то шел с цветами, кто-то – с детскими игрушками. Всю дорогу Эрик на своем телефоне смотрел ту же трансляцию, что и студенты в лаборатории. Водитель, пытавшийся начать разговор, понял, что не стоит отвлекать пассажира. Он приглушил радио и стал молча выполнять четкие инструкции навигатора, который женским голосом указывал, через сколько метров повернуть направо или налево.
– Я тебя, Марк, набрал случайно, извини. Поговорим позже, ладно, сейчас не могу, – Эрик быстро ответил на входящий вызов Марка, чтобы вернуться к трансляции. Он уже забыл, что хотел поговорить с ним о Кате.
Автобусы информационных агентств стояли неподалеку от входа в отделение реанимации. Среди наклеенных фирменных логотипов информационных агентств на автобусе был и тот, который Эрику очень знаком. Но он, не отвлекаясь на поиски ответа в воспоминаниях, направился в гущу толпы: туда, где мелькали большие камеры и торчали над головами объемные микрофоны. Каждый шаг давался тяжело, как и любому из находившихся в этом месте. Каждый шаг сопровождался стоном, как будто Эрик наступал на ноги этим людям, причиняя им невыносимую боль.
– Только не делай еще хуже, прошу тебя. Неужели у тебя тоже кто-то умер в проклятой реке? – хриплым голосом произнесла Катя, увидев блуждающее в толпе лицо Эрика. Катя стояла за спиной девушки-репортера, которая все время, пока Эрик ехал на такси и пробивался в толпе, не переставала вести прямой репортаж.
– К счастью, нет, никто из моих близких и знакомых не пострадал. Я сильно переживал за тебя. Как только увидел тебя в прямом эфире, сразу же примчался к тебе. Ты выключила телефон, спряталась ото всех и от меня, – Эрик приблизился к ней, взял ее лицо в ладони, посмотрел в ее опухшие от слез глаза и прижал ее к своей груди. – Я не знаю, что случилось у тебя, но я очень хочу помочь тебе, хочу, чтобы ты не страдала.
– Пожалуйста, увези меня отсюда, неважно куда. Увези прямо сейчас, – с большим трудом прорыдала она в футболку Эрика, всхлипывая как ребенок после долгого плача.
– Пойдем. Такси ожидает недалеко отсюда, – Эрик обнял ее за плечи правой рукой, и они пошли сквозь толпу. Эрик, оберегая свою ее, левой рукой торил дорогу в толпе и вежливо просил людей посторониться. Катя не поднимала глаз от асфальта.
Таксист, выполнив просьбу Эрика, дождался его на том же самом месте, где высадил его. Эрик и Катя сели на заднее сидение. Она опустила голову на его плечо и уснула. Катя периодически всхлипывала во сне, пока таксист мчался по дороге, унося их прочь от больницы, от обезумевших людей, от рваной кровоточащей раны.
* * *
– Эрик, мне пришло сообщение, что ты пытался позвонить. Что-то важное? Ты позвонил Фергюсу? Хорошо, позвонишь, как освободишься. – Марк вышел из такси, остановившееся практически у дверей бизнес-центра информационных технологий.
– Что ж, как и обещал, пошли за вкусным кофе, – Марк обошел такси и подошел к водительскому месту. – Оставь машину здесь. Покажешь, какой тебе нравится. Здесь варят самый настоящий кофе. Я угощу тебя в знак благодарности.
На первом этаже бизнес-центра находилась европейская кофейня, аромат от которой бодрил всех людей, находящихся в здании. На этот счет среди персонала есть даже шутка, в которой рассказывается о том, что при строительстве бизнес-центра владелец кофейни специально попросил строителей сделать выход из кофейни в систему вентиляции здания.
– Вот моя Зеленая карта, с нее оформите всё, что он закажет, – Марк обратился к бармену, показывая рукой на водителя такси.
– Интересная у вас карта, такую всем выдают? – стоявший за спиной Марка водитель внимательно рассматривал Зеленую карту.
– Вот устроишься на работу в любую компанию из этого бизнес-центра, тебе сразу выдадут ее, – ответил Марк. – Пей свой кофе, а я хочу попросить задержаться тебя на двадцать три минуты. Если через это время я не спущусь, то можешь ехать по своим заказам. Если появлюсь, ты свозишь меня еще в одно место.
– Договорились, – водитель встал на место Марка возле кассы, когда тот направился к выходу из кафе.
Несмотря на приближение конца рабочего дня, у лифтов было столпотворение людей. Половина из них держала в руках кофейные стаканы с хрустящими бумажными пакетами, в которых имелись закуски, купленные в европейской кофейне.
Как только Марк подошел к своему рабочему столу, прозвучал характерный звук отпирания замков на тумбочке, активировался монитор. На мониторе с правой стороны экрана моргало белое окно с надписью «СОВПАДЕНИЕ найдено. Уведомление отправлено». Марк сверил дату и время отправки сообщения с временем получения его на свой телефон, которое совпало с тем,что он выходил из такси возле адвокатской конторы. «Смотри-ка, секунда в секунду!» – подумал Марк, обращаясь к монитору.
– Марк, тобой интересовался Фергюс. Зайди к нему прямо сейчас. Он в данный момент свободен, – секретарь подошла к склонившемуся над столом Марку, который перемещал мышкой папки по экрану монитора.
– Минут через пять зайду.
Фергюс сидел за интерактивным столом, на своем привычном месте. Он просматривал какой-то текстовый документ. Издалека просматривались горизонтальные черные строки на белом фоне.
– Успел решить свои личные проблемы? – тотчас обратился Фергюс, заметив входящего Марка.
– Здравствуйте. Нет, не успел. Вот пришлось срочно вернуться на работу. Программа сегодня выдала новые совпадения по искомым преступникам. Меня ждут с отчетом в следственном комитете.
– Что ж, успеешь вернуться сегодня, зайди ко мне: покажешь, что выдала программа. Если не успеешь – доложишь о встрече завтра. Все равно у меня скоро встреча, и я буду занят.
– Хорошо, – Марк взглянул на часы и скорым шагом вышел из кабинета.
Водитель такси не спеша попивал черный кофе с каким-то полосатым, как зебра, пирожным. Он, как истинный ценитель вкусного, неторопливо отсекал кусочек пирожного маленькой десертной ложкой, клал его в рот и тщательно пережевывал. Затем подносил стакан кофе к носу, вдыхал его аромат и делал небольшой глоток, словно боясь употребить сразу всё содержимое стакана. Одним словом, он смаковал.
Увидев Марка и словно поняв, что его клиент торопится, таксист рукой закинул в рот оставшийся кусок и, не пережевывая, запил его оставшимся кофе, встал из-за стола, взял салфетку и на ходу вытер рот и руки. На выходе, перед Марком, он прямым попаданием бросил салфетку в урну.
– Всё, я готов! – с боевой готовностью доложил он Марку. – Куда поедем на этот раз?
– В следственный комитет.
– Ого! – водитель такси широко открыл глаза. Немного постояв на месте, словно ожидая какой-то команды, он быстрым шагом направился к выходу из бизнес-центра. Марк поправил футболку с безумным ученым на ней и последовал за водителем.
* * *
Обычно зеленый, но уже как три дня осенний сквер под вечер наполнялся людьми разных возрастов. Кто-то играл на гитаре, кто-то вытворял невообразимые трюки со скейтбордом, а проходящая публика удивленно смотрела и недоумевала: как такое возможно? Заполненная стоянка заставила таксиста сделать дополнительный круг в поисках свободного места для парковки.
– Остановись вон там, напротив Национального банка. Я сойду, и можешь быть свободным, – Марк указал на то место, где обычно его высаживал Сергей, водитель служебного автомобиля. – Спасибо тебе еще раз, что провозился со мной весь день, – поблагодарил Марк, выходя из салона автомобиля.
В толпе, прямо под часами, стоял Рахим, подпирая столб плечом. Он не отводил глаз от входа в Национальный банк. Увидев в толпе молодого человека, выделяющегося необычным рисунком на футболке, Рахим махнул ему рукой и быстрым шагом направился к нему.
– Мы тебя, как Деда Мороза, ждем с подарками. Сейчас надежда только на тебя! – Рахим высказал это как утопающий, который уже захлебывался, но из последних сил держался на плаву, видя приближающегося спасателя. – Ты захватил с собой все необходимое, о чем говорил сегодня по телефону?
– Да, всё со мной, – Марк показал ему свой планшет, который он нес в правой руке.
Войдя в здание первым, Рахим придержал Марку дверь. Охранники, заранее предупрежденные о прибытии важного посетителя, не задавали вопросов и быстро открыли турникет. Все трое с любопытством наблюдали за проходящим мимо них парнем в странной футболке.
– Нет, не сюда. Пойдем дальше, ко мне в кабинет. Капитан в курсе того, что ты придешь. Сейчас я приглашу его. Еще кто-то знает о находке твоей программы? – торопливо спросил Рахим.
– Нет, никто! – Эрик помотал головой в знак отрицания.
– Это хорошо. Это очень хорошо. Будем знать только ты, я и капитан, – Рахим потирал ладони, присев на край стола. Он смотрел куда-то вниз, словно сквозь пол. – Ты пока подготовься, раскладывайся вот здесь, я за Антоновым, – Рахим встал со стола и, как дворецкий, показал рукой путь к своему рабочему месту.
– Но здесь показать материалы не получится, – Марк искал глазами телевизор, на котором можно было бы транслировать материалы с планшета. – Нам нужен экран, как в той комнате для собраний, когда я делал презентацию для всей вашей следственной группы.
– Хорошо. Пошли за мной, – немного постояв в открытых дверях, Рахим махнул Марку рукой.
Пройдя по прокуренному и душному коридору, Рахим завел Марка в бывший читальный зал, а сам зашагал дальше по коридору. В первый момент Рахиму показалось, что капитан сидит за столом в той же самой позе, за которой он застал его днем. Его голову подпирали руки, а рядом вздымался вверх плотное облако дыма от забытых им непотушенных сигарет. Рахиму было достаточно войти и сказать «он прибыл», как у капитана разом запустилась вся система функционирования организма. Он в несколько больших шагов нагнал Рахима, и они, не закрывая за собой дверь, быстрой походкой направились в кабинет для собраний. К их приходу Марк установил связь телевизора с планшетом.
– Все готово! – воскликнул Марк, когда в дверях появились капитан и Рахим. – Я готов показать, что нашла сегодня программа. Я думаю, вы сами всё поймете. Если честно, я и сам был шокирован от увиденного. – Марк открыл несколько фотографий и разворот статьи об аварии на мосту «Легенда». Рахим и капитан встали напротив телевизора. – Вы ничего заметили в фотографиях? – Марк продолжил интриговать своих слушателей. – Посмотрите на фотографию в статье и на эти фотографии, которые сделаны в день трагедии, – Марк водил рукой возле телевизора, указывая на фотоматериалы.
– Погоди, ты хочешь сказать, что эти оба были в машине, которая вчера упала с моста? – капитан подошел к экрану и показал руками на фотографии разыскиваемых Тимура и Давида.
– Как только в Интернете появилась фотография вынесенного на берег автомобиля с государственным номером, программа сразу же отыскала фотографии в Интернете, где эта машина засветилась. Вот фотографии, где эти люди общаются на улице перед этой машиной, вот они уже едут в машине в сторону выезда из города. Последняя фотография была сделана на светофоре за девятнадцать минут до аварии, – Марк сопровождал свой доклад всё новыми фотографиями с Давидом и Тимуром. – Вот они, в переднем ряду, в этом BMV.
– Так мы по нашим базам пробивали номера этой машины. Никакой связи с этими преступниками система не выявила, – оправдывался Рахим перед капитаном. – Автомобиль числится за неким Захаровым Сергеем. Криминалисты на месте нашли кровь внутри салона. Если на самом деле эта парочка ехала в этой машине и угодила в аварию, то значит, кровь принадлежит кому-то из них. Спасатели «прошерстили» всю реку, но тел пока не нашли. На тех местах берега, где можно было бы выбраться, тоже никаких следов, – продолжил Рахим.
– То есть их настигла кара за их деяния, что ли? – капитан вопросительно поглядывал то на Рахима, то на Марка. – Что, эти оба приказали долго жить, поскольку их тела не нашли? Все так просто?
– Пока рано делать выводы, надо дождаться результатов экспертизы, ну и окончательного отчета от спасательной службы о поиске тел, – Рахим, подойдя к капитану, сделал взмах рукой возле экрана. – Но пока версия с их гибелью более жизнеспособна. Наша река беспощадна: все, что попадает в нее, разбивается о скалы и погибает. Ведь ни разу еще не удавалось найти живыми тех, кто оказался в ней.
– Согласен с тобой. Вот как мы поступим, – начал капитан, – ты, Рахим, возьми все данные о тех людях, которые сделали фотографии, на которые попала наша парочка. Допроси их, изыми исходные данные для экспертизы. Марк, ты сможешь предоставить информацию о тех людях? – капитан перевел взгляд с Рахима на Марка.
– Да, у меня есть данные о них, – Марк передал Рахиму карту памяти. – Здесь подробный отчет, с контактами и ссылками.
– Далее. Ты, Марк, настрой программу на поиск совпадений этих двух ребят. Если они на самом деле погибли, то больше не появятся ни на одной из фотографий. То есть твоя программа не выдаст совпадений по этим лицам.
– Это логично, Саш. Я, в таком случае, потороплю криминалистов и спасателей, чтобы быстрее предоставили нам отчет, – на одном дыхании проговорил Рахим. – Марк, обрати внимание: программа должна искать совпадения, начиная именно с сегодняшнего дня. Это понятно?
– Да, я понял. Цель: убедиться в том, что они больше нигде не засветятся. Сегодня же сделаю соответствующие настройки в офисе.
– И, самое главное, никому не говорить о том, что виновники ДТП и есть та самая банда грабителей банков. Если пресса узнает об этом раньше времени, люди с нас скальпы снимут. Они выставят нас виновными в том, что мы не нашли этих преступников вовремя, до аварии. И они будут правы. Если по-честному, мы несем часть ответственности за гибель детей. Сами же видите, что творится у администрации. Сейчас нельзя обнародовать эту информацию, никак нельзя, – капитан смотрел куда-то вдаль, словно представил себя тем, с кого индейцы снимают скальп, совершая при этом свои ритуальные танцы под наркотическим сумасшествием. Вид у него был потерянным и даже обреченным.
– Саш, давай вначале мы сами во всем разберемся, а потом уже придумаем, как обнародовать информацию. Не переживай так, – Рахим похлопал его по плечу, подбадривая его уверенным голосом. – Без того мы с этой бандой немало натерпелись.
– Хорошо. Но эта информация – только между нами, – улыбнувшись, капитан погрозил обоим указательным пальцем.
– Естественно. Я и Марка предупредил об этом.
– Ладно, давайте сворачиваться. Сейчас сюда вломятся практиканты на вечерний разбор полетов, – капитан опять-таки указательным пальцем нарисовал в воздухе круг и развернулся в сторону выхода. – Если что, я буду у себя.
Вечерний сквер у следственного комитета был полностью наполнен людьми, даже на газоне не было свободного места. Людям после рабочего дня захотелось прикоснуться к природе, погрузиться в нее. Хоть сквер и не являлся лесом, и по размерам не был похож даже на опушку, заросшую травой, для людей он все же был кусочком природы внутри городской бетонной пустыни.
Марк погрузился в заказанное им такси. Рахим дождался, пока тот усядется в машине, и пошел обратно в здание комитета. Но, оказавшись на середине лестницы, он вдруг развернулся и побежал к отъезжающему такси, издавая громкий свист. Сравнявшись с багажником отъезжающей машины, он обеими руками застучал по нему. Такси остановилось.
– Марк, я чуть не забыл. Вот возьми, – Рахим передал Марку фотографию мужчины. – Мне нужно, чтобы ты запустил свою программу поиска по фотографиям в сети Searchsocial, – на этот раз Рахим правильно произнес название программы, – с тем условием, чтобы программа нашла только те фотографии, на которых вот этот мужик вместе с нашими преступниками: или с Тимуром, или с Давидом, или с обоими сразу.
– Если я правильно понял тебя, надо найти именно те фотографии, на которых все эти трое за последний год были вместе, доказав этим, что они как бы знакомы? – Марк внимательно рассматривал переданную ему фотографию.
– Именно так. Это возможно?
– Да, я смогу сделать такие настройки. Но не стоит ждать быстрого результата.
– Главное, запусти эту программу уже сегодня. Этот мужик также причастен к ограблениям, и, возможно, он является организатором этой самой преступной группировки, – буквально на одном дыхании произнес Рахим.
– Хорошо, сделаю.
Рахим простоял на месте до тех пор, пока такси не скрылось за ближайшим поворотом. Он еще раз окинул взглядом вечерних посетителей сквера и, вложив руки в карманы брюк, не спеша поплелся ко входу в следственный комитет.
* * *
Сегодня как раз тот день, когда можно сильно пожалеть о пропущенном завтраке и согласиться с диетологами и врачами-гастроэнтерологами о важности полноценного завтрака перед особенно сложным трудовым днем. Завтрак – это важный прием пищи, после обеда и ужина, – все как один говорили они. Голова как будто собрала в себе все боли в сумме: острая боль от удара рукоятью пистолета в затылок; боли-спазмы в желудке от сильного голода; боль-жажда, разрушающая мысли, и боль-удушье, создающая внутренний вакуум от отсутствия свежего воздуха в этом забытом всеми помещении. Человека в маске сменил более высокий, физически подтянутый мужчина в высоких черных берцах. Пистолет он держал в специальных военных перчатках коричневого цвета. В них удобно вести бой из любого вида оружия. Они незаменимы в рукопашном бою за счет выпуклостей на костяшках пальцев. От удара такими перчатками силой сменившегося охранника Ефима от любой головы останется только мокрое место. Первый охранник в буквальном смысле убежал из кабинета, хлопнув за собой дверь. По сути, они оба были пленниками этого помещения. В этот раз его новый охранник встал неподалеку от двери, расставив ноги на ширине плеч. Левой рукой он в области паха вцепился в запястье правой руки, в которой держал пистолет дулом в пол.
