Павел Сергеевич Иевлев
Дело молодых
– Я бы сказал, шеф, – язвительно сказал Кройчек, – что дальнейшие события эту концепцию полностью подтвердили. Так что зря вы смеётесь над муд… – он покосился на Петра и исправился, – над философией моего народа.
– Социальные отношения йири ушли в виртуал, туда же ушли их… эти, как их… ну, то, что у них вместо денег…
– «Эквобы», шеф, – сказал Пётр, – электронные типа расписки, кто кому сколько за что должен. Это мне Пег… – он осёкся, – местный один объяснил.
– Неважно. Грёмлёнгам виртуал нельзя, потому что «дурной грём», вот они и выпали из общества. Ни денег, ни уважения. Опять же для их молодёжи соблазн не следовать… Чему вы там следуете, Кройчек?
– Пути грём, – буркнул он, надувшись.
– Вот, ему. Наверняка всё больше юных грёмлёнчиков примеряли электронный намордник, подсаживаясь на бессмысленное, но приятное подключение йири. Вот их Старые и решились на новый исход. Кто поумней и побогаче – сразу сдёрнули в Альтерион и прочие сытые места, а самые дурные и трусливые тянули-тянули, да и остались ни с чем. Они-то и пришли ко мне с поклоном. Мол, бедные мы, несчастные, ничего-то у нас нету, мир здешний загибается, не дай пропасть. Отработаем как сумеем. Я не проводник вообще-то, но вошёл в положение, помог, а теперь они хотят меня кинуть. Имей в виду, с тобой может выйти так же.
Окончательно стемнело, с реки потянуло сыростью и полетели совершенно не виртуальные комары. Интересно, как с ними справлялись местные? Графическим фильтром комара не вычеркнешь…
– Так что передать пославшим меня грёмлёнг? – уточнил я.
– Что я, конечно, могу открыть им проход, – ответил Андрей. – Но это будет коммерческая сделка, с полной ценой, никакой больше благотворительности. Плюс компенсация за неисполненные обязательства по прошлому эпизоду, потому что совесть надо иметь. А что ты так за них переживаешь?
– Да пофиг мне, в целом, просто предпочитаю доводить дела до конца, раз уж взялся.
– Хороший принцип, – одобрил он, – уважаю.
– Ладно, – я уже прилично набрался, пиво оказалось крепким, – а что будет со здешним… Как ты говоришь – срезом?
– Понятия не имею, – пожал плечами тот, – может, выжившие начнут заново, с каменного топора и палки-копалки, пересказывая потомкам легенды о великих предках. А может, никаких выживших не будет – последние умрут от старости в ложементах, считая, что всё идёт прекрасно. Вымерших миров в Мультиверсуме хватает, будет ещё один.
– А что, если…
– Стоп, ни слова больше! – Андрей, ухмыляясь весело и пьяно, откинулся на спинку скамейки. – Дай, угадаю… Хочется спасти мир? Стать мессией, вывести погибающий социум из цивилизационного тупика?
Мне стало неловко, потому что нечто в этом роде в мою пьяную голову и пришло.
– Ага, угадал, угадал! – Андрей откровенно ржал надо мной. – Наверняка уже и простой способ придумал?
Я потупился, потому что да, придумал, и действительно несложный…
– И снова в яблочко! – веселился Андрей. – Отключить виртуальность решил? Нассать им в сервер? Пусть прозреют и выйдут на улицы! Пусть вдохнут воздух свободы и реальности! Пусть опомнятся и возьмутся за ум! А потом, возродившись, благодарное человечество поставит тебе золотую статую писающего мальчика с брильянтовой струёй. Так?
Мне стало совсем стыдно, потому что примерно так, ага.
Андрей неожиданно посерьёзнел и, наклонившись ко мне, тихо сказал:
– Забей. Плохая идея.
– Почему? – мне не хотелось так сразу отбрасывать мысль, казавшуюся под пиво такой гениальной.
– Простые решения не работают. Для начала, большая их часть просто помрёт от шока, ещё сколько-то станет как наши приблудыши. Мы с ними-то не знаем, что делать, а представь, что у тебя гора трупов, куча полузомби, которые даже жопу вытереть себе не могут, и целый народ совершенно дезориентированных, ни на что не годных рукожопов. И посередине ты, весь такой красивый, но даже не умеющий сказать «Здравствуйте!», потому что языка не знаешь. Да, возможно, сколько-то из них выживет, хотя пищевые фабрики встанут, как только упадёт сеть. Голод – хороший учитель, разберут ложементы на копья, наделают каменных топоров на алюминиевых рукоятях, научатся загонять оленей… Их будет достаточно мало, чтобы прожить охотой и собирательством, и через пару тысяч лет они, если не сдохнут и не выродятся, расплодятся достаточно, чтобы построить первый город. Но статуи тебе великому там не будет, не надейся. В лучшем случае останешься в памяти народной как «Изгнавший из рая». Херувим с огненным… хм… Ну, ты понял. Забей, аборигены сами выстроили себе гроб хрустальный и сами же в него улеглись помирать. Так и чёрт с ними.
– Как-то это… не знаю… несправедливо, что ли…
– В Мультиверсуме есть всё, кроме справедливости. Её выдумали люди, чтобы отнимать чужое и получать незаработанное.
На этом вечерние разговоры закончились, и мы, отмахиваясь от комаров, пошли в дом. Комнату мне указали заранее, так что уверенно отправился на второй этаж, раскрыл дверь, зашёл, рухнул на кровать и уснул.
***
Под утро проснулся от чужого присутствия. Повернулся – и увидел стоящую возле кровати Криспи.
– Тебе чего?
Девушка нахмурилась, топнула ножкой и поджала губки.
– Сказать что-то хочешь?
Она кивнула.
– Так говори, а то спать пора.
Девушка вздохнула, закатила глаза и развела руками. Сейчас она выглядит более вменяемой, чем вчера, но, видимо, недостаточно для общения.
– Хочешь, но не можешь? – спросил я.
Она снова кивнула. Потом ещё несколько раз, видимо, для надёжности.
– Бедолага, – сказал я с сочувствием. – Досталось тебе, похоже.
Криспи попыталась что-то сказать, не смогла, села рядом с кроватью на пол и горько зарыдала.
– Эх, – я осторожно погладил девушку по спутанным чёрным волосам, – хотел бы я знать твою историю…
Глава 8. Криспи. Дело молодых
***
Срез Йири, месяц назад
***
– Шеф, зачем они здесь?
– Криспи, зачем мы тут?
Фразы одновременным шёпотом с двух концов стола.
– Так надо, Пётр, – недовольно прошипел в ответ Андрей. – Потом объясню.
– Помолчи, Туо́ри, – негромко ответила Криспи. – Ты, между прочим, сама напросилась!
– Я думала, тут будет веселее… – яркая блондинка откинулась на стуле и выгнулась назад, собирая обеими руками длинные волосы в хвост. Тонкое летнее платье натянулось спереди так, что все мужчины в комнате невольно сглотнули, а невежливый Карлос ещё и присвистнул.
– Туори… – Криспи укоризненно покачала головой, – перестань, пожалуйста. Это неуместно и непрофессионально.
– Ладно, – красавица пожала плечами и села ровно. – Но ты, Криспи, зануда.
– Итак, на чём мы остановились? – стройная невысокая брюнетка Криспи смотрелась не так ярко, как её подруга, но уверенно вела себя как главная.
– На том, что вы считаете себя, – Андрей нарочито выделил голосом это «считаете», – полномочными инспекторами по проблеме Йири.
– Вы сомневаетесь в полномочиях Совета, мзее1? – резко похолодевшим голосом отчеканила девушка. – Мы делегированы сюда с миссией, и вы обязаны поступить в наше распоряжение в рамках Дела Молодых.
1 Буквального перевода нет, самый близкий аналог, пожалуй, «перестарок». Употребляется в значении «вышедший из возраста принятия решений». Cоциальный термин мира Альтерион. Имеет уничижительный оттенок из-за характерной для среза возрастной дискриминации.
– Шеф, они рехнулись? – неожиданно громко прошептал Пётр. Вид у него был такой изумлённый, как будто с ним кошка заговорила.
– Пётр, заткнись, идиота кусок! – так же шёпотом ответил Андрей и с видимой неохотой кивнул Криспи. – Нет, как вы могли подумать, Юная! Мы, разумеется, признаём полномочия Совета и ваши.
– Вот и прекрасно! – девушка с облегчением улыбнулась, и сразу стало заметно, что она очень симпатичная, очень молодая и улыбка ей чрезвычайно идёт. – Где мы можем разместиться?
– Джон покажет вам свободные комнаты на втором этаже, выбирайте любые, дом практически пуст.
От стены отлепился подпиравший её здоровенный негр. Улыбнувшись ослепительной улыбкой звезды баскетбола, он громко сказал:
– Хай, гёлз, айм Джон! Вэлкам!
– Что он сказал, Криспи? – удивилась блондинка. – Что за варварский язык?
– Я немного понимаю, – вступила в разговор третья девушка, до сих пор скромно сидевшая в сторонке и в беседе не участвовавшая. – Он просто поздоровался.
– Спасибо, Мери́т, – кивнула ей блондинка. – Ты очень умная. Но я бы предпочла, чтобы с нами общался кто-то понимающий хотя бы язык Коммуны2 если альтери3 им слишком сложен.
2 Язык Коммуны – попросту русский. Это связано с длинной предысторией, которая будет постепенно раскрыта далее.
3 Язык среза Альтерион.
Негр показал жестом на лестницу, ведущую наверх, и девушки, поднявшись, пошли за ним. Следом, зажужжав электромоторчиками, покатились три пластиковых контейнера, каждый размером с небольшой холодильник. Доехав до лестницы, они дружно выдвинули тройные, на трёхлучевом основании, колёсики и, рывками прокручивая их на центральной оси, на удивление ловко полезли наверх.
– Экая хрень-то… – после долгого удивлённого молчания констатировал Пётр, провожая глазами самоходные чемоданы. – А девки хороши, слов нет. Одна другой краше.
– Даже не думай, – мрачно ответил Андрей. – А ты, Карлос, тем более!
Пётр отвёл глаза и только развёл мощными руками:
– Да я ничего, я так, вообще. Они мне в дочки годятся…
Карлос ничего не сказал, только покосился мрачно. Засунув татуированные сложным тёмным узором руки в карманы кожаной расшитой куртки, он стоял молчаливым символом неповиновения и отрицания.
– Карлос! – настойчиво повторил Андрей. – Не слышу ответа.
Карлос дёрнул щекой, но промолчал.
– Handisi kunzwa mhinduro, Kupotera! – рявкнул Андрей.
– Hongu, ndinonzwisisa here, Andiraos!4 – неохотно ответил Карлос. – Я тебя услышал.
4 «Не слышу ответа, Изгнанник!» – «Да понял я, отъебись уже, Андираос» – язык горцев Закава. Его мало кто знает, потому что разговаривать с ними, в общем, не о чем. В языке горцев Закава нет ругательств как таковых. В нём оскорбительно каждое слово.
– Но шеф… – Пётр покачал головой в недоумении. – Что это за блядский цирк?
– Да, дорогой, мне тоже интересно! – в комнату вошла красивая темнокожая девушка с чёрными курчавыми волосами. – Ты решил на старости лет завести себе гаремчик из Юных Альтериона? Надеюсь, я останусь главной любимой женой?
– Эви, это не… – Андрей оглянулся на лестницу и раздражённо махнул рукой, – пойдёмте выйдем, не надо обсуждать здесь.
Когда они вышли на улицу, Пётр вопросительно уставился на шефа, но тот только скомандовал:
– Обеспечьте гостьям комфорт, они к нему привыкли. Пётр, пойди, раскочегарь генератор, подключи систему, подай воду на второй этаж. Карлос, сходи, подстрели что-нибудь на ужин. Только знаешь, что…
Андрей задумчиво пожевал нижнюю губу.
– Не тащи добычу к дому, разделай где-нибудь подальше. Хрен их знает, этих баб, вдруг окажется, что они против убийства бедных зверушек или ещё с какими закидонами. Пусть увидят мясо уже жареным.
– Но, шеф… – запротестовал Пётр.
– Потом, всё потом!
– Да не, я насчёт генератора…
– А что с ним?
– С ним-то всё в порядке, но вот соляры последняя бочка пошла… Если мы сейчас полностью запитаем систему, её надолго не хватит.
– Вот не было печали… – раздражённо ответил Андрей. – Запускай. Надеюсь, это всё ненадолго, время-то уходит…
– Эвелина, это просто миссия Альтериона, – сказал он, когда остальные удалились, – у них бывает, ты же знаешь. «Дело Молодых» и всё такое.
– И ты хочешь сказать, что это совпадение? Когда операция уже запущена, когда мы близки к финальной стадии, когда Оркестратор уже практически…
– Тсс! – Андрей нервно оглянулся. – Не так громко.
– Я не верю в такие совпадения, – сказала женщина, – кто-то про нас узнал. Надо сворачиваться.
– Ни за что! Эви, это уникальный шанс. Такого ресурса у нас больше никогда не будет.
– Будут другие шансы. Ты сам знаешь, это не единственный путь.
– Остальные сложнее, хуже, опаснее. Кроме того, заказчики ждут результата, и мы не можем им сказать: «Извините, мы испугались трёх пар сисек…»
– О, так сиськи ты всё же заметил?
– Эв, ты что, правда, ревнуешь?
***
– Крис, ты ревнуешь! – рассмеялась блондинка. – Ты, правда, ревнуешь, посмотри-ка!
– Туори, прекрати! – Криспи попыталась рассердиться, но не смогла, на Туори невозможно всерьёз обидеться.
– Ревнуешь, ревнуешь! Дурашка-ревновашка! – Туори развлекалась вовсю, и Криспи не выдержала, рассмеявшись вместе с ней.
– Туо, я предупреждала, что это не прогулка по клубам, а рабочая экспедиция. И перестань, пожалуйста, провоцировать этих мзее.
– Веселитесь? – спросила Мерит. Она стояла в дверях, спокойно глядя на смеющихся девушек.
Криспи ещё не решила, как к ней относиться. С Туори они давние подруги, а Мерит навязал Совет как эксперта. Стройная сильная шатенка со спортивной фигурой хорошо разбиралась в компьютерных системах, но в группе оказалась не очень контактна, оставаясь в рамках вежливости и не сближаясь даже с Туори. Это мало кому удавалось – очарование весёлой и неотразимо красивой блондинки обычно затягивало всех, кто неосторожно оказывался в зоне его действия. Иногда Криспи даже казалось, что, несмотря на возраст, Мерит немного холо мзее5 – слишком… рассудительная, что ли? Ну, и вообще, быть специалистом, да ещё в такой сложной области? Это же закрыть для себя не только Совет, но и возможность работать над собственными проектами. Специалист – это не то, чтобы совсем холо мзее, но опасно близко к этому. Глубокие знания сужают кругозор, специальное образование заставляет шаблонно мыслить, эрудиция невольно подсовывает вместо своих решений чужие, уже использованные – это же основа основ, как можно этим пренебречь?
5 Это пренебрежительное выражение можно по смыслу перевести как «пенсионерский стиль» – оно употребляется в отношении одежды, досуга, секса, или, в общем случае, восприятия мира «слишком по–взрослому».
– Мер, Крис ревнует! – хохотала Туори, завалившись на широкую кровать. – А ещё ничего не работает и умыться негде! Глупая Кри затащила нас в дикую глушь, а теперь не даёт даже подразнить аборигенов!
– Дразнить этих людей не самая хорошая идея, – рассудительно сказала Мерит. – Это небезопасно.
– Не знаю такого слова, – отмахнулась Туори. – Это всего лишь мзее…
Криспи неприятно царапнуло то, что это сказала Мерит, хотя проектом руководит она, и её прерогатива – думать о безопасности. И ей эти мзее не казались опасными – ведь стоило напомнить Андираосу о его статусе, как он немедленно прекратил свои недопустимые намёки. Они немного распустились здесь, без надлежащего руководства, но их несложно будет поставить на место. Действительно, это всего лишь мзее.
Вошедший негр застыл в дверях, не в силах отвести взгляд от раскинувшейся на кровати Туори. Короткое белое платье задралось до крохотных белоснежных трусиков, и мало что оставляло на долю фантазии.
– Привет, чёрный человек! – помахала ему блондинка стройной ногой, отчего слегка выпученные от природы глаза Джона, казалось, сейчас вывалятся и со стуком запрыгают по паркету. – Если ты будешь и дальше стоять с открытым ртом, туда залетит муха! Мер, тут есть мухи?
– Не знаю, Туори, – ответила Мерит, одновременно вытесняя негра за дверь.
– Вере кэн ви вош? – спросила она его, чтобы отвлечь. – Помыться, андестенд?
– Э… Вот? – негр продолжал таращить глаза на идеальные ноги Туори, непроизвольно вытягивая шею, чтобы не лишиться этого зрелища. Но Мерит безжалостно вытолкала его в коридор и помахала перед лицом полотенцем.
– Вош. Шовер. Басрум, – сурово сказала девушка. – Нау!
– Оу, бас, йес… – глаза негра затуманились. Не иначе, представил себе лежащую в ванне Туори.
– Факиншит, – тихо выругалась Мерит. – Слюни подбери, обезьян.
– Но обизан! Нет говорить! – возмутился Джон. Слово оказалось ему знакомым. – Генерейтор старт, вода быть! Скоро! Вэйт!
И ушёл, громко топая по лестнице. Обиделся.
Когда Мерит вернулась в комнату, там уже загорелся свет, причудливо подсвечивая фигурно вырезанный потолок. Наверное, генератор, где бы он ни был, включили. Криспи согнала расшалившуюся Туори с кровати и потянула ложе вверх. Раньше она не имела дела с системами Йири, но инструкции не подвели – кровать, встав вертикально, втянулась в стену, а на её место выкатился из угла стеклянный гигиенический сектор.
– Так, девочки, расходимся – всем надо привести себя в порядок и переодеться! И, ради всего прогресса, Туо – закрой дверь, когда будешь мыться. Я серьёзно!
***
Когда «Нива» появилась на подъездной дороге, Пётр вышел, вытирая руки ветошью, из маленькой пристройки неясного назначения, сейчас изображающей генераторную.
– Пришлось накачать соляры из бочки в бак, – сказал он Андрею, – и её, надо сказать, не то чтобы дофига осталось… О! Ребята едут!
Попирая зубастыми покрышками запущенный газон, машина подъехала к самому крыльцу, где и встала. С водительского места вылез очень малорослый чернявый брюнет, одетый в рабочий полукомбинезон (такие обычно носят механики, слесари и прочий мастеровой люд), клетчатую рубашку и кеды. С пассажирского – крепкий рослый мужчина восточного вида, в камуфляжных штанах, жёлтых берцах и песочной футболке. На его лице наличествовали все признаки Крутого Военного Парня – непроницаемо-чёрные очки на пол-лица, оливковая бейсболка и квадратная челюсть. Пистолет в тактической пластиковой кобуре к этому просто напрашивался. И он, разумеется, присутствовал.
– О, Саргон, привет, – помахал ему Пётр. – Как скатались?
– Штатно, – коротко ответил тот.
– Как всегда, содержательно, – покачал головой Пётр. – Как тачка, Кройчек? Прёт?
– Легковата и маловата, пожалуй, – продолжил Кройчек, откидывая вперёд спинку водительского сиденья. – Лучше бы второго УАЗа взяли. База короткая, подвески деревянные, козлит неимоверно. Вон, задохлика нашего совсем укачало…
С заднего сиденья с трудом выбрался юноша со слегка зеленоватым от тошноты лицом. Бледный, сутулый, худой, ушастый, с редкими бесцветными волосами… Совершенно нестроевого вида парень представлял собой такой забавный контраст Саргону, что вместе они составили бы отличную пару стендап-комиков. Юноша был одет в монотонно-серый глухой комбинезон, составлявший одно целое с мягкой обувью, и на лице его отражалось такое уныние, что, казалось, его следует немедленно пристрелить просто из жалости.
– Эй, как там тебя… – окликнул его Пётр. – Ты, если блевать собрался, уйди за дом, что ли. У нас тут теперь дамы квартируют!
– Пётр, – укоризненно ответил ему Кройчек, – у тебя отвратительная память на имена. Этого молодого йири зовут Пегле́н, а не «как там тебя». А что за дамы?
– О, такие фифы, мамадарагая, тебе понравится! Эх, где мои двадцать… Ну, или хотя бы тридцать лет!
– Так, внимание всем! – сказал громко Андрей. – Через пятнадцать минут совещание в… вот жешь, из собственного дома выжили, а? Ладно, тогда в беседке совещание.
Из дома, недовольно хлопнув дверью, вышел обиженный негр.
– Обизан! Ши сейд «обизан»! – сказал он зло. – Факинг бич! Я вилл фак хеа, килл хеа, анд фак хеа эгаин!
– Нот нау, – сказал ему коротко Андрей, а Пётр откровенно заржал.
– Назвала тебя обезьяной? Огонь-девка! Которая из трёх?
Негр только отмахнулся обиженно.
Последним в беседку приплёлся нога за ногу бледный юноша. Его ещё слегка мутило, но Андрей начал именно с него.
– Пеглен, какие результаты?
– Ну… Я работаю…
– Ты вторую неделю уже «работаешь»! – рявкнул Андрей. – Результат где?
– Ну… Андираос, я же говорил, что это не быстро. Система деградирует…
– Ты обещал выяснить, почему она деградирует. Я жду ответа!
– Я… Я не знаю… Я администратор, а проблема на уровне ядра. Я даже приблизительно не представляю, как это работает! У меня нет доступа, нет необходимых компетенций…
– А кто представляет? У кого есть?
– Боюсь, что ни у кого… – глядя в землю, тихо сказал йири.
– Я чёт не понял, – озадаченно почесал лысеющий затылок Пётр, – эта хрень работает, но никто не знает как? А если она, к примеру, сдохнет?
– Она, в некотором роде, уже… – на юношу было жалко смотреть. Он явно всерьёз побаивался собравшихся и чувствовал себя очень дискомфортно, не оправдав их ожиданий.
– Не, пацан, чота ты гонишь, – уверенно заявил Пётр. – Так не бывает. Кто-то же эту вашу штуку сделал, значит, этот кто-то знает, как она устроена. Эта, как её, расперд…
– Распределённая. Распределённая нейросеть. Её основные системы созданы четыре поколения назад. Тогда у нас ещё были разработчики. Потом решили, что разрабатывать больше ничего не надо, и остались одни администраторы. А теперь система деградирует, а я не знаю, что с этим делать…
– Ну, вы и дебилы! – удивился Пётр.
Пеглен молча пожал плечами.
– Возможно, нам стоит поискать кого-то более компетентного? – спросил Андрей. Хотя в его голосе не было угрозы, йири резко побледнел.
– Не надо! Честное слово, клянусь, вы не найдёте никого лучше! Остальные вообще не в курсе! Население сокращается, нагрузка на сеть падает, на этом фоне снижение производительности почти незаметно. Пока я не нагрузил систему вашей задачей, мне и в голову не приходило, что что-то не так… Да никто, кроме меня, даже не знает, где искать системные разделы! Никто даже не помнит, что это и зачем! Я сам изучал системную архитектуру по старым архивам!
Юношу трясло, на его лбу выступил пот.
– Ладно, я всё понял, заткнись, – грубо прервал его Андрей. – Толку от тебя… Мы успеем закончить до того, как эта ваша нейросеть сдохнет окончательно?
– Скорее всего, да, но… – казалось, что это невозможно, но Пеглен побледнел ещё сильнее.
– Какое ещё «но»? – нахмурился Андрей.
– Мне кажется… Я не уверен, но… Есть вероятность…
– Да рожай ты уже, сцыкло позорное! – не выдержал Пётр.
– Возможно, задача отнимает слишком много ресурсов системы. Это ускоряет её деградацию. Не исключено обрушение части сети или даже коллапс ядра…
– Ты это к чему ведёшь? – недовольно спросил Андрей.
– Надо приостановить расчёты, пока я не выясню, что случилось с системой, иначе могут пострадать подключенные…
– Эти, с мозгами в тумбочке, что ли? – заржал Пётр. – Да и хрен с ними!
– Но… Так нельзя! – юноша уже не сдерживал слёз, и они текли у него по щекам, оставляя мокрые дорожки.
– Вот зе фак? – тихо поинтересовался у Саргона с трудом понимающий язык Джон.
– Забей, – лаконично ответил тот. – Невер майнд.
– Помолчите! – поднял руку Андрей. – Мне надо подумать…
Он несколько раз энергично прошёлся из угла в угол беседки, потом сплюнул с досадой.
– Чёрт, всё одно к одному…
Он помолчал, кусая в задумчивости нижнюю губу, а потом решительно распорядился:
– Итак, всем слушать сюда. Пеглен – да кончай рыдать уже, позорище! Смотреть противно!
Он снова прошёлся туда-сюда и продолжил:
– К нам прибыли трое Юных с полномочиями от Совета Молодых Альтериона. Цель прибытия – гуманитарная миссия поддержки йири. «Вымирающая малая раса, надо их спасти, они такие милые…» – изобразил голосом что-то ему лично знакомое Андрей. – Это создаёт нам некоторые неудобства, но с ними придётся считаться, потому что это «Дело Молодых».
– Шеф, а шеф… – осторожно спросил Пётр. – А чего ты перед ними стелешься, извини за вопрос? Послать их лесом, да и всех делов!
– Я те пошлю! – рыкнул на него Андрей. – Вот ты их сегодня пошлёшь, а завтра этот мудацкий Совет нас объявит вибайя мзее6 – и всё, Альтерион, считай, для нас закрыт. Оно нам надо?
6 Можно перевести по смыслу как «гадкие старикашки» – особи, отвергающие естественную возрастную подчинённость старых молодым. Крайне предосудительное заблуждение.
– А может, их тогда… – задумчиво протянул Пётр. – Как там наш абизян говорит? «Фак энд килл»? Или «килл энд фак»?
– Факинг бич! – подтвердил негр.
– Даже не думайте! – резко ответил Андрей. – Это же Юные Альтериона! Если кто-то из них, не дай бог, помрёт, тут немедленно будет много очень неприятных людей. Альтерионские личные чипы – серьёзная штука.
– Это они ничо так устроились… – позавидовал Пётр. – Кручу, что хочу, а если кто обидел, сразу прискачет кавалерия! Я б тоже не отказался….
– Отказался бы, поверь… – ответил Андрей. – Чип-то неизвлекаемый. Юные всегда правы, но они вырастают. Стукнуло тебе тридцатник – и всё, ты уже мзее, вали обеспечивать воспроизводство Юных и делать, что эти Юные велят. А чип в тебе так и сидит!
– Не, тогда нафиг надо такое счастье, – сразу передумал Пётр. – А у тебя тоже такой чип, шеф?
– Не твоё дело! – рявкнул на него Андрей. – Разболтались тут!
– Молчу-молчу… – Пётр закрыл рот здоровой квадратной ладонью.
– Так, – продолжил Андрей, – Пеглен! Ты ставишь задачу на паузу. Времени, конечно, жалко, но, если Юные что-то заметят, будет хуже. Ты хотел искать причину деградации системы? Радуйся, у тебя есть время, пока они тут будут совать свой нос во все щели. Может быть, они тебе даже помогут, хотя я бы не сильно рассчитывал. Юные считают, что от мыслей на лбу морщины, а образование мешает принимать решения, поэтому замещают знания уверенностью в себе.
– Карлос! – Андрей повернулся к татуированному. – Руки не распускать! Я знаю, что у вас баба дешевле козы, но здесь не горы Закава.
Карлос неопределённо пожал плечами.
– Саргон! Обеспечиваешь безопасность, и чтобы волос с них не упал!
– Пётр! Возишь их, куда скажут, обеспечиваешь комфорт и уют, не пристаёшь с тупыми хохмами. Доступно?
– Как скажешь, шеф!
– Ах, да, – вспомнил Андрей, – завтра открою тебе проход, сгоняй в Гаражища за соляркой для генератора. Ну, и пожрать купи чего-нибудь заодно. Не будут же Их Величества Юные жрать нашу походную сухомятку?
– Эвелина, про тебя им лучше вообще не знать. Есть ненулевая вероятность, что ты у них числишься в базе как оператор Коммуны. Пропавший без вести оператор, «ах, какая трагедия»…
– И что мне под кроватью от них прятаться? – надула пухлые губы мулатка.
– Посидишь пока на резервной базе, книжки почитаешь.
– Я там со скуки сдохну!
– А что, лучше будет, если они, вернувшись в Альтерион, упомянут тебя в отчёте? Там найдётся кому сложить два и два… Ничего, они тут не задержатся, я уверен.
Андрей снова прошёлся из угла в угол, покусал губу и добавил:
– И для всех повторяю ещё раз: что бы они тут ни вытворяли, какую бы чушь ни несли – улыбаемся, киваем, соглашаемся, спокойно делаем свои дела. Надолго их не хватит, я надеюсь. Налетят, наломают дров, поскачут дальше. Всё, хватит рассиживаться, работаем.
