Павел Сергеевич Иевлев
Дело молодых
Глава 12. Криспи. Экспоненциальный фактор
– Шеф, у нас проблема… – Пётр смотрел вниз и в сторону, неловко переминаясь с ноги на ногу.
– Что ещё? – Андрей оторвал взгляд от разложенных перед собой бумаг. Он не особо доверял компьютерам.
– Ты только это… не нервничай, ладно?
– Так. Что случилось?
– Понимаешь, Эвелина…
– Что там опять отмочила моя дражайшая?
– Не она отмочила. А её…
– Что-о-о! – Андрей начал пониматься из-за стола.
– Спокойно! Ничего непоправимого! Её просто похитили!
– Это шутка такая? – непонимающе уставился на него Андрей. – Она же на резервной базе должна сидеть.
– Она, как бы тебе это…
– Пётр!
– Не сиделось ей там. Она же с шилом в ж… то есть энергичная, я хочу сказать, барышня.
– И куда её понесло?
– К Севе. Он, конечно, тип сомнительный, но у него не только лучший товар в Мультиверсуме, но и клубешник ничего так. Вот твоя дражайшая и подбила Кройчека возить её туда вечерами. А наш шибздик и рад – ему лишь бы выпить.
– Сева рискнул похитить мою жену? – удивился Андрей.
– Да что ты! – Пётр аж руками взмахнул от возмущения. – Сева дико извиняется, но он ни при чём. Её украли на обратном пути, когда они с Кройчеком возвращались. Но он расстроен, очень сочувствует. Хотя вины за ним нет, но в знак дружеского расположения готов компенсировать моральный ущерб любой бабой из своего товара на выбор. Шеф, у него там та-а-акие крали есть! Я бы на твоём месте хорошо подумал…
– Ты не на моём месте. Кто похитил?
– Наш мелкий дятел клянётся, что рейдеры.
– Здесь?
– Сам в шоке. Налетели двумя машинами, заблокировали, Кройчек рванул кустами, застрял, и их взяли. Мелкому наваляли и отпустили, а её увезли. Он пока пешком до Севы доковылял, пока его ребята машину вытаскивали, пока доехал – вот, только что объявился. К тебе идти ссыт, вот я и…
– Ничего не понимаю, – растерянно сказал Андрей, – это кто же такой храбрый? И, главное, зачем?
– Ну, она у тебя тётка видная…
– Красивых баб проще у Севы купить. Хоть оптом, хоть в розницу, хоть с почасовой оплатой. На любой вкус.
– Это да, у Севы товар годный… – со знанием дела закивал Пётр.
– Тащи сюда Кройчека. Пусть сам расскажет.
– Он там раненого героя изображает, – предупредил бородач, – типа, бился как лев, почти всех победил, но…
– Плевать. Тащи.
Низкорослый грёмлёнг картинно хромал, опираясь на подставленную руку Петра, закатывал глаза на искажённом нечеловеческой мукой лице и был с виду практически не жилец.
– Иди давай, – безжалостно подгонял его бородач, – подумаешь, пара синяков!
– Синяков? – возмущённо стонал Кройчек. – Синяков? Ты что, доктор? Откуда тебе знать, может, у меня внутри всё отбито! Знаешь, как пинали меня!
– Тебя пинать, как мешок с говном, только ноги пачкать…
– Да как ты!.. Да я!..
– Головка от хуя́. Вот он, шеф. И не обращайте внимания на эту любительскую эстраду. Кости целы. Максимум поджопников надавали, чтобы быстрее бежал.
– Не слушайте его, шеф! Просто «Нива» на бок легла, я пока вылез… Я пытался отбить Эвелину, клянусь! Но у них было оружие! Их было много, человек двадцать минимум! Но я…
– На двух-то машинах их было двадцать? – хмыкнул Пётр. – Не заливай, Кройчек!
– Ну, десять. Или семь. Но они знаешь, какие здоровые! Я одному врезал, второму ногой…
– Ногами. Ногами, Кройчек. Ногами ты врезал по дороге, да так, что только пятки засверкали. А то я тебя не знаю!
– Шеф, скажите ему.
– Заткнулись оба, – рявкнул Андрей, – ты мне другое скажи, Кройчек. Как они узнали, когда и куда вы поедете?
– Шеф, я клянусь! – грёмлёнг сразу забыл хромать, зато побледнел очень натурально. – Никому! Ни единой душе!
– По порядку.
– Ну, шеф, супруга ваша вчера изволили заскучать и велели отвезти их…
– Не кривляйся!
– Да вы и сами знаете! Повёз я её в лагерь Севы. На резервной базе тоска, даме скучно, а там у него такие специалистки…
– О да! – подтвердил Пётр.
– Да я не о том, старый ты козёл! У него ж не только бордель. Массажистки, маникюр-педикюр, спа всякое… У Севы…
– Лучший товар в Мультиверсуме, мы знаем, – перебил Андрей, – чем ты был занят, пока она красоту наводила?
– А что я… – грёмленг забегал глазами, – я так… В баре сидел. Но я буквально пару кружек, шеф, ты же меня знаешь!
– То есть, – тихо сказал Андрей, – ты накидался.
– Нибожемой, шеф! Ну, может, и не пару, но что тут ехать-то? Дорога одна, я её как свои пять пальцев… Да я с закрытыми глазами могу! Клянусь, я был в норме!
– Много клянёшься, – заметил Пётр. – Мироздание этого не любит…
– С кем ты болтал в баре?
– Ну… да я практически молчал!
– Ты? Молчал? – недоверчиво переспросил бородач. – Не гони, Кройчек.
– Ну, были там ребята Севы, трепались с ними ни о чём… Но у нас же нормально с Севой, вы что?
– То есть ты напился и раскрыл пасть, – констатировал Андрей, – а что и кому наплёл, не помнишь. Так?
– Ну… Не то чтобы… Но да, есть немного, – признался Кройчек.
– Шеф, можно я его в утилизатор к местным засуну, а? – спросил Пётр. – Конечно, если из него всё говно отжать, останется только хуй и килограмм комбикорма, но это, ей-богу, лучшее применение для такого мудака…
– Не надо, шеф, я ни в чём не…
– Что за рейдеры?
– Без понятия, шеф. Темно, фары, раз – и их бага поперёк дороги. Я по тормозам, заднюю – а там другая бага. Люстры ксеноновые по глазам шарашат, ничего не понять… Я руля и с дороги, думал, уйду кустами и назад к Севе. Но в темноте неудачно нырнул в овраг, скакнул и прилёг на водительскую сторону. Тут бага подлетает, оттуда рейдеры…
– Как выглядели?
– На Севиных похожи, но Сева клянётся, что не его.
– Чем похожи?
– Ну, рейдеры же. Они дверь открыли, Эвелину выдернули и потащили. Она орёт, отбивается, одному по яйцам так зарядила! Я пока через салон вылез, они её уже упаковали. Я, конечно, сразу на них, одному с правой, другому…
– В общем, пока ты дрожал, спрятавшись в «Ниве», они уехали, – констатировал Андрей.
– Шеф! Я просто не успел!
– Всё с тобой ясно. Пётр, убери его с глаз моих.
– Пошли, лишенец. И твоё счастье, что шеф не я!
– Ой, я тебя умоляю! – ответил повеселевший грёмлёнг. – Как-нибудь обойдётся. Эвелина тот ещё подарок, они ещё приплатят, чтобы мы её забрали!
– Я вот чего понять не могу, – сказал Пётр, когда они отошли подальше, – рейдеры были похожи на Севиных ребят, так?
– Один в один.
– Но, когда они свалили, ты побежал не к нам, а к Севе. Почему?
– Но это же не его ребята были, он подтвердил!
– Он-то подтвердил. А ты откуда знал, что это не они?
– Ну… Рожи-то незнакомые!
– И как ты, уссываясь от страха в перевёрнутой машине, их рожи рассмотрел?
– Да я… рассмотрел как-то! У нас, грёмлёнг, зрение знаешь, какое!
– Знаю. Бутылку сквозь стену разглядите, если по тебе судить. Ох, Кройчек, что-то ты крутишь!
– Да Пётр, да я…
– Смотри, – оборвал его бородач, – если не дай бог чего… Я шефу ничего не скажу. Я тебя вот этими руками, – он сунул испуганно отшатнувшемуся грёмлёнгу под нос здоровенные растопыренные пятерни, – придушу. И даже в утилизатор кинуть побрезгую, чтобы экологию таким говном не испортить. В выгребной яме утоплю.
– Клянусь, я…
– Не клянись. Мироздание не любит.
***
– Андрюх, тут к тебе… это… – Пётр мялся на пороге. – Но, чур, в дурного вестника не стрелять, вещает как умеет!
– Кого ещё черти принесли?
– Новости о твоей дражайшей. И они, мне кажется, тебя не порадуют…
На подъездной дорожке стоял аппарат, выдающий хорошее знакомство его конструкторов со сваркой и свалкой, – одноместный багги из гнутых ржавых труб. Мотор громко тарахтел торчащими вверх выхлопниками без малейшего намёка на глушители, поплёвывая в атмосферу дымом горелого масла. Рядом, картинно опершись на свой тарантас, красовался престранный персонаж, одетый в причудливые обноски, чумазый, но улыбающийся искренне и открыто.
– Ты ещё что за хрен? – неприветливо спросил Андрей. Из-за его спины выдвинулся мрачный Саргон, демонстративно положивший руку на кобуру.
Пилот багги похлопал себя по бокам, подняв миниатюрную пыльную бурю, и откинул полы куртки, показывая, что безоружен.
– Мир, чуваки! – он широко улыбнулся. – Я чисто побазарить, не надо нервов!
– А чего надо?
– Онли бизнес, бро! У нас товар, у вас купец, всё такое. Дружба, жвачка, бартер!
– Может, заглушишь свою тарахтелку?
– Извини, мэн, не заведу потом, батарея говно. Ты же её толкать не станешь, верно? Да тут дел-то на пару слов!
– Излагай.
– Ты Андираос, верно? Который «Коллекционер»?
– Мы знакомы?
– Мне тебя описали, чувак! «Длинный, белый, нудный…» – как с картинки ты! Братан, у нас твоя баба. Ну, ты догадался уже, факт. Так вот…
– Что с ней? – рявкнул Андрей.
– Не кипиши, чуви! – поднял руки примиряющим жестом посланник. – Всё с ней норм. Ну, более-менее. Ругается она, конечно, так, что мой бывший боцман принял бы её в палубную команду вне конкурса. Слушай, как ты с ней живёшь вообще, друг?
– Не твоё дело. Где она?
– Не моё, брателло, факт. Она сидит в загоне с товаром, бро, в загоне сидит. Там, конечно, не очень чисто, но не холодно и крыша есть. Мы вообще по-походному сейчас, брат, так что без роскошей, извини. Но кормим и не обижаем, тут всё честно.
– В загоне? Вы работорговцы? Всё-таки Сева?
– Вот зачем ты так сразу «рабы», «торговцы»… – театрально заломил руки посланец. Из коротковатых рукавов стали видны грязные волосатые предплечья, украшенные плетёными цветными шнурками. – Давай назовём это «альтернативный менеджмент трудовых ресурсов», бро! И не Сева, нет. Мы, как бы, с ним мальца разошлись в некоторых понятиях. Пришлось отпочковаться в отдельное предприятие, выделив себе явочным порядком кой-какие активы. Мы молодая, динамично развивающаяся компания, не связанная устаревшими представлениями о бизнес-этике.
– Отморозки, короче.
– Не будем спорить о терминах, чувак. Каждый крутится, как может, зарабатывая свой кусок хлеба с колбасой. Ты готов заценить наш бизнес-план? Не будет этих глупостей со стрельбой и угрозами? А то, бро, ты не поверишь, какие нервные бывают клиенты! Если чо, так я просто гонец, хотя и не из Пизы. Меня убивать только патроны тратить!
Посланец прижал руки к груди и поклонился.
– Что вы хотите?
– Мы? Стопэ-стопэ! Мы ничего не хотим от Мироздания, кроме денег. Мы просто посредники! Чуви, ничего личного, тебя нам заказали. У тебя есть штука, которая нужна нашему заказчику. У заказчика есть штуки, которые нужны нам – кое-какое бизнес-оборудование, ничего особенного. Мы готовы, со всем уважением, принять то, что нужно заказчику, от тебя, в обмен на твою мадаму, хотя, конечно, расставаться с ней жаль, уж больно она матерится затейливо! Наш гендир даже в блокнотик кое-что записал.
– И что за штука? – мрачно спросил Андрей.
– Она называется, называется… От, память дырявая! Без нервов, чуваки, я в карман за шпаргалкой залезу, оке? – он нарочито медленно засунул руку за отворот пиджака и так же медленно вытащил её с мятой бумажкой. Развернув бумажку, отставил её подальше на вытянутой руке и прочитал, сощурившись: «Ре-кур-сор». – Во, так оно и зовётся. И описание у нас есть, братан. И даже шамана какого-то нашли, который её опознает, так что… Я чисто предупредить, что впарить нам фуфло не прокатит, чтобы ты не кумарил зря голову и не рисковал здоровьем жены.
– Рекурсор? – искренне удивился Андрей. – Кому и на кой чёрт он сдался?
– Извини, бро, анонимность заказчика – это святое. И, предупреждая возможные эксцессы, – я тупо не в курсе. Так что поджаривать мне, к примеру, пятки вообще без мазы. Чуваки, я бы всё выдал, говно вопрос, но ни хрена не знаю. Спецом так придумано.
– И сколько у меня времени?
– Даже так? – удивился гонец. – Я думал, мы разом провернём, дельце-то плёвое! Чисто прямой бартер, тудом-сюдом… Слушай, мэн, мне тогда надо перетереть с топ-манагером по этому бизнес-проекту. Я человек маленький… Самое начало карьеры, понимаешь? Но у нас быстро растут, текучка кадров большая…
– Мне нужно две недели. Ваш заказчик ошибается, думая, что рекурсор у меня, но я знаю, где его взять. Две недели.
– Услышал тебя, чувачелло, без бэ! Я отъеду километров на полста, отсюда рация не добьёт, но я мухой обратно, не скучай! Я просто не дождусь услышать, что скажет твоя жена, когда узнает про две недели! Я бы билеты на этот цирк продавал, жаль – некому…
***
– Эви будет в ярости, – нейтрально сказал Саргон, когда багги отбыла с громким треском и густым дымом.
– Это ты мне рассказываешь? – вздохнул Андрей. – Но мы не можем сейчас всё бросить. Без рекурсора ничего не выйдет, а второго шанса нам не дадут. Даже если мы потом найдём заказчика и вернём рекурсор, ещё раз задрочить систему не получится.
– Кто заказал, как ты думаешь?
– Веришь, ума не дам. Никто не должен был знать, что он у нас.
– Коммуна? – Саргон достал и раскурил сигару.
– Если бы они знали, где мы, уже были бы тут. Им посредники ни к чему, они бы церемониться не стали.
– У нас крыса, – сказал задумчиво Саргон, выпуская красивые кольца дыма.
– Думал об этом, – кивнул Андрей, – но кто? Тебе я верю. Петру нет смысла. Эвелина ненавидит Коммуну. Джон слишком тупой, Кройчек слишком трусливый, Карлос – горец, он скорее зарежет, чем продаст.
Саргон молча пожал плечами.
– Ладно, подождём ответа…
Через час за лесом затрещало, застреляло выхлопом, и на дорожку выкатилась давешняя бага. Водитель весело щерился из-под защитных очков.
– Хай, народ! Я вернулся!
Он стащил шлем, стянул вниз очки и заявил:
– Кароч, пиплс, не буду гнать, что наш менеджмент в восторге от вашего кейса, но они готовы слегка подвинуться в тайминге проекта. Я был убедителен, как реальный сейлсмен! Цените! Две недели у вас есть. Только не соскочите с темы, а то меня квартальной премии лишат!
– Я тебя понял. Мы выполним условия сделки.
– Пис, браза! Всё будет кул! Покеда, я помчал. У меня чоткий планинг и большие карьерные амбиции!
Багги развернулась, вскопав задними колёсами газон, и исчезла вдали, оставив рассеивающийся в воздухе шлейф синего дыма.
– Как же, блин, всё не вовремя! – сказал в сердцах Андрей.
***
– Вы прибыли к месту назначения!
Криспи несколько секунд пыталась понять, где она и что надо делать. Впечатления последних суток смешались, и снилась какая-то мутная тяжкая ерунда – как будто её лишили доступа к собственному телу, и оно живёт какой-то своей тупой органической жизнью, а сама она только наблюдает за ним откуда-то изнутри головы… Было очень противно и муторно от сбившихся биоритмов.
– Туо, просыпайся! – толкнула она подругу в соседнем кресле.
– Вы прибыли к месту назначения! – настойчиво повторила навигационная система.
– Ну, Кри-и-и… – сонно потянулась блондинка. – Ещё так рано!
– Совет уже работает, я пошла. А ты езжай домой, выспись, переоденься, сходи в клуб. Я вечером с тобой свяжусь.
– Ладно, Кри. Только не принимай всё это слишком близко к сердцу.
– Постараюсь, – вздохнула Криспи и вышла из машины.
Мобиль коротко пискнул и отправился дальше, увозя Туори к платьям и развлечениям. Девушка даже немного ей позавидовала, но не сильно. Повышенная социальная ответственность – это личный выбор, нельзя требовать её от каждого Юного.
В секретариате Совета она оставила заявку на портальную установку, написав краткое обоснование. Никаких сомнений в том, что её удовлетворят, не было – но всё же надо соблюдать правила, поэтому Криспи описала в двух словах ситуацию социального коллапса йири и предложенный метод его компенсации через открытие среза для Альтериона и межсрезовый туризм. Девушку охватило вдохновение, и она описала дополнительно схему, где виртуал йири включается в программу подготовки Юных как демонстрационный аттракцион дизайнерского эскапизма.
«Надо сделать какой-то легальный механизм гостевой авторизации в системе йири, не через краденые аккаунты изолянтов, – подумала она. – Скорее всего, Пеглену это не по силам, придётся искать Оркестратор…»
Это возвращало её к перспективе тягостного визита. Настроение сразу испортилось, но прогресс требует жертв. Криспи достала из кармана пластину коммуникатора и, отыскав в его памяти давно не использовавшийся идентификатор, отправила вызов.
– Ой, Кри! Я так рада тебя видеть! – к её удивлению, Ниэла, кажется, действительно ей обрадовалась. – Как твои дела? Как проект?
– Привет, э… – Криспи стало неловко: называть Ниэл «уважаемой», как во времена наставничества, было формально неправильно, а обратиться к ней как к мзее было как-то неудобно. – Привет, Ниэл, – справилась она с замешательством, – я как раз хотела поговорить с тобой о проекте. Можно к тебе приехать?
– Да, конечно, дорогая Кри! – закивала Ниэла на экранчике. – Мы… то есть я буду тебе очень рада! Ты знаешь, куда ехать?
– Нет, – Криспи снова стало немного не по себе: за три года она ни разу не позаботилась узнать, где живёт и чем занимается её бывшая наставница. – Это далеко?
– Я вижу, ты в Совете сейчас, – не удивилась Ниэла. – Мы буквально в соседнем жилом минипуле, час дороги. Лови точку навигации, жду с нетерпением!
Коммуникатор пиликнул – поймал координатную точку и вывел запрос: «Желаете поездку?»
Криспи заколебалась. Может, сначала съездить домой, отдохнуть и переодеться? Она ведь спала в этой одежде… Но потом подумала, что во времена наставничества Ниэла видела её во всех видах: чумазой и промокшей, хохочущей и рыдающей, со сбитыми коленками и расквашенным носом… (Трудно представить, но при первой встрече с Туори они подрались и знатно оттаскали друг друга за волосы! А чего она была такая задавака?) В общем, лучше поскорее закончить все дела, а уже потом, вернувшись домой, спокойно расслабиться, а то и сходить с Туори в клуб. Ненадолго. В конце концов, проект на финишной прямой, решение уже принято, остались технические нюансы… Криспи решительно подтвердила поездку. Ближайший мобиль сообщил о прибытии через три минуты, осталось только спуститься к подъезду.
Оказалось, что ехать действительно недалеко – мобиль пулей пронёсся по магистрали, свернул на узкую районную дорогу, проехал чередой лесополос и выкатился к минипулу – небольшому поселению из десятка стандартных коттеджей, отделённых друг от друга полями и рощами так, чтобы живущие в них не находились в прямой видимости друг от друга. Те, кто выбирают для житья минипулы, обычно не стремятся к общению с соседями.
Остановившаяся на подъездной дорожке машина сообщила:
– Вы прибыли в место назначения. Ожидать? Вернуться к сроку? Возврат в общий доступ?
Криспи задумалась, но из дома уже спешила Ниэла. Она крикнула:
– Отпускай машину! Я тебя обедом накормлю!
– Возврат в общий доступ! – подтвердила девушка, и мобиль, предупредительно пискнув, развернулся и уехал.
– Привет, дорогая! – широко улыбнулась Ниэла. – Проходи в дом, я как раз на стол накрываю!
Криспи не стала отказываться – вспомнила, что ела последний раз… Кажется, вчера. Это если не учитывать временные лаги между срезами, которые превращают «вчера» в весьма условное понятие.
Ниэла за эти годы почти не изменилась – может быть, стала чуть полнее, но это ей было к лицу. И ещё она определённо смотрелась более… спокойной, что ли? Спокойной и, пожалуй, довольной. От той напряжённости во взгляде, которую Криспи помнила в её последний год в Совете, не осталось и следа. Девушка с удивлением отметила, что бывшая наставница выглядит счастливой и, кажется, ничуть не тяготится статусом мзее.
– Привет, Ниэла, я тоже рада тебя видеть, – ответила Криспи уже почти искренне.
Она поняла, что действительно соскучилась по этой женщине, которая какое-то время была для неё всем, но потом сумела вовремя отстраниться, не мешать саморазвитию, не давить авторитетом… Ей действительно повезло с наставницей. Девушка вдруг сообразила, что, когда Ниэла взяла над ней руководство, то была примерно в том же возрасте, что сама Криспи сейчас. Каково ей было взвалить на себя ответственность за буйную, бестолковую и иногда очень вредную десятилетку? Криспи попыталась представить себя на её месте – и не смогла.
Первое, что бросилось в глаза в комнате, – разбросанные по полу игрушки.
– Ниэл? – поразилась Криспи.
– Да, Кри, у меня двухлетний сын. Удивилась? Кто-то же должен пополнять число Юных? – засмеялась наставница. – И муж тоже есть, но он сейчас на дежурстве. Так что да, я полнейшая законченная мзее – занимаюсь научной работой, ращу ребёнка, живу в браке.
Криспи смутилась:
– Я ничего такого…
– Ой, да ладно, – Ниэла улыбнулась ей своей памятной доброй улыбкой. – А то я тебя не знаю, Кри. Небось, не хотела ехать, терзалась, стеснялась, переживала, что не возражала против моей отставки. Ведь так?
– Да, – потупила глаза девушка. – Прости…
– Я не обижаюсь, что ты! – отмахнулась Ниэла. – Это нормально, вы все такие, Юные. А я просто чуть раньше повзрослела. Мне действительно нечего было уже делать в Совете, а в Молодые Духом я не захотела.
– Не захотела? – поразилась Криспи. – Тебе предлагали?
– Да, мне была предложена эта сомнительная честь, но я отказалась.
– Сомнительная?
– Ох, Кри, поверь, я не смогу объяснить, а ты не сможешь понять. Спроси у меня об этом лет через десять, ладно? Но поверь, когда тебе стукнет тридцать, и тебе предложат этот титул – а тебе предложат, я не сомневаюсь, – ты тоже сильно задумаешься. Хотя сейчас выбор и кажется тебе таким очевидным…
Ниэла взмахнула руками:
– Что мы о всякой ерунде? Пойдём за стол, дорогая! А то проснётся мой Тетри, и нам сразу станет не до еды. Ты себе просто не представляешь, как много внимания способен принять двухлетний ребёнок!
Ниэла явно предпочитала готовить сама, а не заказывать еду – не самое обычное поведение, но Криспи уже не удивлялась. Её даже не шокировало бы, если бы выяснилось, что и продукты выращены своими руками – бывшая наставница всегда отличалась оригинальностью в мыслях и действиях. Кроме того, ей доводилось слышать, что среди мзее, живущих в минипулах, это довольно распространённое хобби. У неё, наверное, и муж увлекается старинными машинами на ручном управлении – кажется, возле дома было что-то вроде гаража…
Тем не менее, всё было очень вкусно, не хуже, чем готовая еда из доставки. А может быть, Криспи просто очень проголодалась. Во всяком случае, на некоторое время она потеряла возможность общаться, потому что не отрывалась от тарелки, и только почувствовав, что не может впихнуть в себя больше ни кусочка, откинулась на спинку кресла со стаканом сока.
– Спасибо, Ни! – она, не задумываясь, назвала её малым именем, как раньше1. – Всё очень вкусно!
– Пожалуйста, Кри! Очень приятно было тебя накормить!
1 В обществе альтери сокращение имён – признак близости и хороших отношений. Обычно близкие друзья или любовники довольствуются первым слогом. Ниэла-Ниэл-Ниэ-Ни – четыре степени близости.
Криспи задумалась, как перейти к делу, но Ниэла спохватилась сама:
– Раз ты, моя дорогая воспитанница, преодолела нежелание видеть в моём лице живое напоминание, что никто не бывает Юным вечно, то у тебя, несомненно, есть на то важная причина. Сейчас самый удачный момент её озвучить.
– Да, Ни, спасибо, ты по-прежнему видишь меня насквозь, – призналась Криспи. – Ты знаешь, что я сейчас занимаюсь срезом йири?
– Представь себе, знаю, – улыбнулась Ниэла. – Это не закрытая информация, у меня в Совете полно знакомых, и я интересуюсь твоей жизнью.
Она махнула рукой на открывшую было рот Криспи:
– Нет, не надо извиняться, что ты не интересовалась моей! Это совершенно нормальный эгоизм Юных, мир крутится вокруг вас, – она не выдержала и засмеялась. – Кри, ты такая смешная, когда чувствуешь себя виноватой!
Криспи засмеялась вместе с ней и отбросила последние остатки неловкости. Ей как будто снова было тринадцать, когда Ниэла была ей наставницей, защитницей и подругой, опорой в её подростковых метаниях и уютным плечом, в которое можно поплакаться.
– Ни, что такое Оркестратор?
– Вот даже как… – покачала головой Ниэла. – Глубоко же ты нырнула, девочка моя. Не стукнулась бы об дно…
– Я никогда не читала о нём в работах по срезу йири, у нас никто о нём не знает…
– О нём почти никто не знает и среди йири. А может, уже и вовсе никто. Тот, кто в своё время рассказал мне о нём, потом пропал. Хотя, казалось бы, как можно пропасть в срезе йири, где все посчитаны и каждый в сети?
«Совсем, как Мерит, – неожиданно вспомнила Криспи. – Нашли ли её?»
– Оркестратор, – продолжала Ниэла, – это большая тайна, потому что его власть для живущих в виртуале йири практически божественная. Он устанавливает законы, он следит за их исполнением, он бережёт целостность ядра системы и незыблемость её констант. Мой… хм… товарищ из народа йири утверждал, что это групповая структура, несущая коллективную ответственность. Ведь ты наверняка заметила, что они, как социум, весьма инфантильны и беспомощны?
– Да, заметила, – согласилась Криспи. – Их мир гибнет, а они озабочены какими-то фантиками, играми какими-то…
– Это свойственно большинству гибнущих социумов, – мягко сказала Ниэла. – Я пишу большую работу, где классифицируются срезы, зашедшие в социальный тупик, и проблемы, приводящие их к фактическому самоуничтожению. Ты бы удивилась, как сходны симптомы – но такие исследования не для Юных. «Глубокие знания сужают кругозор» и так далее…
Ниэла подмигнула Криспи, и та подумала, что, похоже, для её наставницы это утверждение вовсе не аксиома.
– А зачем тебе, собственно, Оркестратор? – поинтересовалась Ниэла. – Нет, если не хочешь – не отвечай, прогресс – дело молодых… Но, насколько я тебя знаю, ты уже что-то придумала?
Криспи давно уже решилась – хотя её бывшая наставница теперь мзее, но использовать её как консультанта – вполне в рамках этики. Это же не обязывает принимать её советы как руководство к действию? И девушка, как могла подробно, пункт за пунктом, изложила последовательность своих действий, рассуждений и выводов – как сама Ниэла её и учила когда-то.
– Туризм, значит… – задумчиво сказала та. – Открыть срез для Альтериона…
– Тебе это кажется поспешным решением? – спросила Криспи.
– Ого! Девочка моя, – рассмеялась Ниэла, – от тебя ли я это слышу? «Поспешное решение», клянусь прогрессом! Не думала, что ты вообще знаешь это слово!
– Но, Ниэ… – смутилась Криспи.
– Ничего-ничего, Кри, не обращай внимания, – отмахнулась женщина. – На самом деле я только рада, что ты стала чуть взрослее за эти годы. Что же касается твоей идеи… Она, возможно, сработает, а возможно и нет. Её плюс в том, что в любом случае йири не останутся наедине со своей проблемой. А её минус…
– В чём?
– В том, что это средство от симптомов, а не от причин. Ты пытаешься компенсировать быструю деградацию йири, не разобравшись, почему она происходит. Судя по тому, что ты говоришь, ситуация ухудшается гораздо быстрее, чем я могла представить себе каких-то десять лет назад. Тогда мы с моим другом думали, что у йири есть ещё лет сто медленного угасания – три поколения, не меньше. А значит, у нас есть время на поиски причин. Но сейчас мне уже кажется, что это поколение может оказаться последним. Всего два миллиона, какой ужас! Это уже не деградация, это геноцид! Работает какой-то экспоненциальный фактор, и мы не знаем, какой… Их что-то убивает, ты понимаешь это?
Ниэла вскочила из кресла и забегала по комнате. Криспи раньше не видела её в таком волнении…
– Кажется, я впервые жалею, что не в Совете, – с досадой сказала женщина. – Крис, спаси прогресс меня от того, чтобы подталкивать тебя к каким-то решениям, но всё же – будь предельно внимательна там. Происходит что-то ужасное. Твой этот, как его… Пеглен? Он может посчитать статистику снижения числа активных аккаунтов?
– Наверное, может. Ведь именно от этих цифр мы отталкивались в подсчётах численности.
– А главное, пусть он выяснит, как именно закрывались эти аккаунты! Как мне говорил мой друг, благодаря постоянной перекрёстной верификации всех записей, в системе йири ничего нельзя удалить, не обрушив все цепочки информационных блоков. Поэтому все аккаунты не удаляются, а просто закрываются, оставаясь на вечном хранении. Надо поднять их из архивов и посмотреть формулировку закрытия. Должно же там быть нечто вроде «закрыто по причине…» Может быть, это даст нам…
Ниэла осеклась на полуслове, покачала головой и грустно улыбнулась.
– Даст тебе, конечно, – она развела руки в жесте извинения. – Что-то я увлеклась и раскомандовалась, забыв, что я мзее…
– Ничего, Ни, я понимаю, – примирительно ответила Криспи. – Я сама на тебя загляделась, ты была такая настоящая!
– Я всегда настоящая, Кри, – покачала головой женщина. – Но ты хотела узнать про Оркестратор, а я мало чем могу тебе помочь. Мой друг считал, что в системе есть какая-то серьёзная базовая ошибка, возможно, в логике ядра. Поначалу она была незаметна, но постепенно последствия накапливаются и приводят к каким-то нарушениям, которые система пытается компенсировать сама, порождая положительную обратную связь… Он искал способ связаться с Оркестратором, но я потеряла с ним связь раньше, чем он преуспел. И ещё, он считал, что это как-то связано с изолянтами.
– Изолянтами? Я что-то слышала про них…
– Послушай, девочка моя, всё сложнее, чем кажется. То, что вам так легко одобрили проект, связано с тем, что Совет крайне интересуют некоторые технологии йири, в частности техника глубокого подключения, метаболическая химия и, внезапно – Оркестратор. Это каким-то боком связано с портальными разработками, то есть может быть отнесено к числу критических технологий. Будь осторожна там, ладно?
В этот момент коммуникатор в кармане Криспи начал издавать звонкие короткие трели. Она удивилась – это был не сигнал вызова, а напоминалка органайзера. Между тем, она не помнила, чтобы программировала какие-то события на сегодня.
– Извини, Ниэ, я посмотрю, – Крис достала пластину.
На экране висело оповещение: «Событие: Мерит. Тема: «Извини, Криспи, что я…» Она нетерпеливо нажала кнопку «Подробности».
«Извини, Криспи, что я воспользовалась твоим коммуникатором, чтобы оставить тебе это сообщение. Я удалю его сама, если вернусь вовремя. Но, если ты его читаешь, то я, скорее всего, влипла в неприятности. Ничего страшного, звать кавалерию не надо, но сама не выберусь. Спроси у Пеглена, где лежит объект его порочной страсти. Я там.Да, Крис, – использовать в качестве пароля дату рождения – это немного чересчур даже для тебя. Но всё же – ещё раз прости за неделикатность.Мерит».
– Что-то важное? Ты так побледнела… – встревоженно смотрела на неё Ниэла.
– Да, Ни, мне надо бежать, извини, – Криспи торопливо вызвала машину. – Спасибо тебе за всё!
– Не за что, Кри, – расстроенно ответила женщина. – Кажется, я не очень тебе помогла.
– Больше, чем ты думаешь! И ещё… – она смущённо потупилась. – Прости за то, что избегала тебя. Я не буду больше пропадать, честное слово!
