Павел Александрович Новиков
Полное собрание сочинений. Том 2
– Слушай вступление,– Алексей начал играть.– Вот здесь ты вступаешь. Пока что нота в такт,– Алексей играл дальше.– Вот здесь пауза на два такта,– Алексей сделал Pick Slid и заиграл куплетный риф,– Здесь ведёшь уже обычную партию с вокалом,– он закончил играть и заглушил струны.– Понял?
– Смутно.
– Песня элементарная, чего уж здесь неясного? Четыре такта не играешь, шесть с одной нотой в такт, пауза на два такта, в конце паузы слайд на четвёртой струне и потом обычная партия. Примитив.
– Слайд?
– О-о. Вот так,– Алексей показал, что такое слайд.
– А, ну это просто.
– Запомнил?
– Ну, более или менее.
– Тогда поехали. Раз, два, три, четыре.
Они проиграли первые десять тактов. Алексей остановился. Витёк нет.
– Витёк!
– А?
– Ну и где пауза? Ты же слышишь, я аккорд тяну.
– Запамятовал.
– Сначала.
Они опять проиграли вступление.
– Ты слайд забыл вставить.
– Ладно, вставлю.
– И…
Они ещё раз проиграли то же самое.
– Не.
– Теперь что?
– Ты длительность такта не соблюдаешь, во время паузы ногой ритм выбивай.
– Как скажешь.
– Давай.
И снова.
Витёк запоздал со вступлением.
– Ну, ты заколебал! Как хоть здесь вообще можно сбиться?– Алексей начинал нервничать.
– А ты не злись. Терпи.
– Ещё раз,– Алексей покачал головой и взял медиатор поудобнее.
Витёк вставил слайд не в конце паузы, а в начале следующего такта.
– Ой.
– Ты вообще песню себе представляешь?
– Да ты её наворотил…
– Наворотил? Да проще уже и некуда.
– Ничего себе, некуда.
– Ну, осталось только боем на басу и на электрухе по аккордам через дисторшен.
– Неплохо бы…
– Это дебилизм!
– Скажи, у Г.О. такая игра вообще не звучит.
– Это Г.О., а это ты. Другое время было, музыка тогда не за тем нужна была.
– Зато душевно и энергично.
– Короче, грязно.
– Ну и что?
– Другое время было, понимаешь? Тогда только так и надо было играть, а сейчас это всё не к месту. Сейчас надо делать профессиональную музыку.
– «Профессионализм убивает живую энергию творчества».
– Тебя послушать, так этот твой Летов играть вообще не умел, одной лишь энергией и жил. В своём плане он тоже профессионал: ты попробуй написать такие тексты, придумать столько мелодий, а потом ещё и так свести.
– Не о том я тебе…
– Ладно, хватит. С тобой всё равно спорить бесполезно.
– С тобой тоже.
– Угу.
– Ладно, играть-то будем?
– А Соловей придёт?
– Да теперь уж, наверное, и не придёт.
– Опять?
– Опять.
– Да уж, круто мы играем.
– В следующий раз обязательно будет.
– Я уж и не мечтаю,– Алексей отключил гитару.– Надоело, пошли отсюда.
– Может, ещё маленько?
– Не, неохота. Пошли,– повторил он.
– Ну, пошли.
Витёк тоже отключил бас и выключил остальную аппаратуру.
– Завтра приходи в это же время.
– Ну, если совсем нечего делать будет.
Алексей, как обычно, пришёл раньше всех. Чуть позже подошёл Вано.
– Привет.
– Привет.
– Ну как вчера?
– Никак,– усмехнулся Алексей.
– Что же так плохо?
– Соловей опять не пришёл, Витёк партию не знает…
– Так научил бы его.
– Я ему показал, пускай дома тренируется.
– Хм, странно вы как-то репетируете.
– Да уж. Неорганизованно всё, бесцельно.
– Кстати, говорят, в конце следующей недели концертик какой-то будет.
– Да?
– Ага. По лучшей группе от заведения.
– Ну, мы там пока единственные, так что получается, что лучшие.
– Думаешь пойти?
– Ну, если хоть одну песню нормально отрепетируем. Пока об этом и говорить не приходится.
– Тебя послушать, так Витёк вообще играть не умеет.
– Ну не совсем, конечно, маленько-то умеет. Для такого уровня через недельку с ним можно будет играть. Я надеюсь.
– Дельно было бы.
– Вот не хочет он только нормально играть.
– Хочет, просто делает вид, что не хочет. Имидж не позволяет хотеть.
– Может быть и так.
Подошёл Олег.
– Стоите?
– Стоим.
– А что?
– Ничего.
– Мы уж думали, ты что стоящее хочешь нам сказать.
– Не дождётесь.
Вано и Алексей засмеялись.
– О стоящем не надо говорить, его надо чувствовать!– как обычно с пафосом выпалил Олег.
– Н-да.
– На концерте-то выступать будете?
– И ты уже о нём знаешь?
– Я всё знаю.
– Можно попробовать, если что-нибудь готово будет.
– Было бы круто.
– Да.
– Сегодня-то репетируете?
– Не знаю. Может, будем, а может завтра. Как желанье будет.
– Прийти к вам, что ли.
– Ни в коем случае.
– Почему?
– И так ничего не делаем, ещё вы мешаться будете.
– Вы нас даже не заметите,– поддержал мысль Вано.
– Ну-ну.
– Правда.
– Не, в другой раз.
– Ну как знаешь..
– Нечего там сейчас делать. Соловей не ходит, Витёк ничего ещё не умеет, мне как-то и не очень-то…
– Не начинай.
– Да.
– Молчу.
– О, класс открыли,– заметил Вано и взял рюкзак.
– Пошли.
– А Витёк опять не придёт, да?
– Ко второму уроку грозился прийти.
Они зашли в класс и сели на свои места.
– Может и хорошо, что он не так часто ходит. Меньше будет доставать своим индивидуализмом и «живой энергией творчества».
– Не, иногда даже интересно.
– Это потому что вы с ним не спорите, а меня он уже достал.
– Да ладно тебе.
– А ты с ним не спорь. Он правду говорит.
– Правда и действительность – разные вещи. Только вот он этого не понимает.
– Это точно.
– А так, в принципе, я с ним согласен. Я– это всё,– заключил Вано и достал тетрадь.
– Я ни от кого не завишу и всё такое,– поддакнул Олег.
– Да, это правильно и…
– Училка!
Все встали в знак приветствия. Начался очередной урок.
– Соловей, Лёха,– представил их Витёк.
Они пожали руки.
Соловей действительно оказался человеком на редкость молчаливым.
– Ну что, приступим?– Витёк потёр руки.
– Погнали.
Они подключили гитары и микрофон. Соловей сел за ударную установку.
– Соловей, мы сейчас пару раз проиграем вступление, запомни ритм и подбери партию.
Соловей кивнул.
– Ты не забыл?
– Не такой уж я плохой, как тебе кажется.
– Тогда вперёд.
Алексей и Витёк проиграли вступление два раза. Витёк играл грязно, но особо нигде не сбился.
Соловей действительно маленько стучать умел, но до красивых вставок ему было ещё далеко.
– Ясно?– спросил Витёк Соловья.
– Да.
– Играем всю песню. После первого куплета проигрыш тактов на шестнадцать.
– Угу.
– Соловей, отсчитывай.
Соловей задал ритм.
Вступление проиграли без ошибок. В пении Витька слышалось напряжение, пару раз он довольно ощутимо сфальшивил. На басу он сыграл ещё более или менее сносно.
Песня закончилась.
– Витёк, фальшивишь ты.
– Да ну?
– Расслабься.
– Да мы сейчас нормально сыграли.
– Ничего себе нормально! Если ты нигде ничего не забыл, это ещё не значит, что всё нормально.
– Для кого как. Мне нормально.
Алексей выразительно на него посмотрел.
– Молчу, молчу.
– Да. Надо бы ещё концовку нормальную придумать,– Алексей задумался.– Сделаем вот так.
Он проиграл последний припев и концовку.
– А я что должен делать?
– Басист ты или кто? Сам догадайся.
– Хорошо. Только не надо нервничать.
– Сначала.
Они ещё раз проиграли песню. Теперь сбился Соловей, не рассчитав со вставкой в конце припева.
Алексей укоризненно посмотрел на Соловья, на что он совершенно спокойно развёл руками.
– Ладно, заново.
Они сыграли песню ещё раз.
– Сносно, но всё равно чувствуется какая-то напряжённость.
– Так ведь первый раз, можно сказать, репетируем.
– Ты пой пораскованнее, а то такое ощущение, что тебя за одно место держат.
– Я стараюсь.
– Ещё раз.
В начале второго куплета Витёк не вовремя вступил с вокалом, в результате чего совсем сбился.
– Витёк.
– Бывает.
– И сколько это будет продолжаться? Теперь что?
– Первое слово второго куплета забыл.
– Интересно, мы хоть раз эту песню по-нормальному сыграем?– Алексей злился.
– Ну что ты такой нервный?
– С тобой не будешь нервным!
– Да ладно тебе, успокойся.
Алексей перевёл дыхание.
– Эх, поехали.
Сыграли без ошибок. Алексей придумал неплохое соло. Последний аккорд.
Витёк поморщился.
– Неправильные у тебя соляки. Как Курт бы играл…
– Ну, уж извини, грязно и красиво не умею.
– Как-то слишком чисто. Металлом попахивает.
Алексей взорвался.
– Как будто ни одна панк-группа не играет чистые соляки.
– Я таких не знаю.
– Те же Toy Dolls.
– Ну, это скорее исключение. Тем более, что у них соляки весёлые, а у тебя типично металлические.
– На хрена я тебе тогда вообще нужен? Неужели у вас нет ни одного знакомого, кто хотя бы аккорды умел ставить?
– Не кипятись.
– Да достал ты!
– Лёха…
– Ну что Лёха? Как хоть так вообще можно играть?
Витёк счёл за лучшее замолчать.
– Ещё пару раз и домой.
– Ну, давай.
Они снова заиграли. Заметных ошибок не было.
– Круто я сейчас?
– Ага, круче некуда. Дерьмо какое-то у нас получается.
– Но ведь…
– Ещё раз и уходим.
– Соловей!
То же сначала. Алексею не очень-то нравилась игра Витька, да и от Соловья он был не в восторге, но он решил доиграть песню до конца, дабы поскорее отмучаться и пойти домой.
На середине первого припева в зал вошли четыре незнакомых человека. Были они на пару лет младше и Витька, и Алексея, а Соловья так и вовсе года на три. Они нагло сели на первый ряд и стали довольно громко разговаривать и смеяться. В общем, вели себя довольно нагло и самоуверенно, что и так уже разозлённого Алексея вообще вывело из себя.
Он прекратил играть. Остальные тоже.
– Эй, чего припёрлись?
– Выключай шарманку, сейчас мы будем играть.
– Ты чё? В очередь, или валите.
– Не понял.
– Валите отсюда, я сказал.
– А я сказал, что сейчас сваливаешь ты.
Говорил всё время один и тот же молодой человек с наглой мордой и аккуратной короткой стрижкой. Судя по всему, он пользовался у остальных авторитетом, так как трое других молчали и с интересом следили за происходящем.
– Эй, браток, ты не наглей,– Алексей на всякий случай положил медиатор в карман
– Ты кто такой?
– Тот, от кого ты получишь п…ей.
– Рискни.
Алексей хотел сойти в зал, но Витёк схватил его за рукав.
– Я его узнал. Это племянник Хлопотина. Лучше не связывайся.
Хлопотин был директором этого Дома Пионеров и плюс ко всему имел неплохие связи, благодаря которым он мог их не только выгнать отсюда, но и в некоторой степени повлиять на их обучение в школе.
Тот тип услышал то, что говорил Витёк.
– Он прав. Так что, если не хотите проблем, сваливайте.
– По-моему, тебя надо, малость, поучить манерам,– Алексей снова хотел подойти к нему, но Витёк опять его удержал.
– Забей, говна не оберёшься.
Племянник же был спокоен и уверен в своей безнаказанности, а потому не хотел прибегать к насильственным мерам.
– Я добрый. Будете играть, пока нас нет,– уверенно продолжал племянник.– А будете мешаться – мигом вылетите, да и неприятности в школе я вам тогда гарантирую.
– Ты…– опять было начал Алексей.
Теперь и Соловей подошёл к Алексею и жестом показал, что он того не стоит.
– Хрен с тобой, не охота мараться.
– И правильно. Самим же хуже будет, ребятки.
– Ты знай меру, понял?
Племянник молчал и всё так же нагло смотрел на Алексея.
– Козёл,– процедил Алексей.– Пошли.
Слова закончились, а связываться не хотелось.
Они одарили наглеца и всю его компанию злобными взглядами, и вышли, громко хлопнув дверью.
– Здорово.
– Здорово.
– Что это ты такой грустный?– Вано был удивлён, так как Алексей всегда был парнем довольно-таки весёлым.
– Да вывели вчера.
– Витёк?
– Нет. Припёрлись четыре каких-то урода и выгнали нас.
– Выгнали?
– В прямом смысле слова.
– Надо было им морду набить.
– Им набьёшь, сам не рад будешь. Там у них за главного племянник Хлопотина, такого тронь.
– Н-да. Терпеть не могу людей, которые прячутся за спинами других и думают, что им всё дозволено.
– Сволочь.
Подошёл Олег и горячо со всеми поздоровался.
– Что такие злые?
– Припёрся вчера на репетицию племянничек Хлопотина и в откровенно наглой форме предложил нам убраться.
– Диман, что ли?
– А ты его знаешь?
– Да так, пару раз видел. Редкостное говно, говорят.
– Это точно.
– Таких убивать надо,– вставил своё Вано.
– «Не убий ближнего своего»!
– Ух, как же он вчера меня взбесил! Если бы Витёк меня не удержал, я бы его точно грохнул.
– Какой ты, оказывается, вспыльчивый.
– Я не вспыльчивый, просто Витёк и Соловей меня и так весь вечер выводили, а потом ещё и эти уроды пришли.
– Чего это ты так вывелся?
– Да эти чудики со своей игрой… Раз пять играли одну и туже песню, простую до безобразия, и ни разу путём так и не сыграли. То Витёк собьётся, то Соловей.
– Научатся.
– Витёк никогда не научится, потому что ему вообще всё пофиг.
– Он такой. Хотя это, с одной стороны, правильно: проблем меньше и жить проще.
– Это для одного человека хорошо, а для людей– это самое страшное, что только может быть. Все беды из-за пофигизма.
– Вот если бы не его пофигизм, сидел бы ты сейчас дома с разбитой мордой.
Алексей усмехнулся.
– Хорошо ему, ничего не надо.
– Почему же? Ему много чего надо.
– Из поднебесий, а из жизни ничегошеньки.
– Ну, может быть.
Алексей посмотрел сколько время. До урока было ещё минут десять.
– И что мы всё время так рано приходим?
– С запасом.
– На что?
– Ну, мало ли.
– Вдолбили нам в голову, что так надо, а теперь мы даже и мысли не можем допустить, что не надо это вовсе.
– Что ж ты такой злой? Забей ты.
– Успокойся.
– Не могу я забить!– вскипел Алексей.– Такая наглость! И ведь ничего ему не сделаешь, все козыри у него. Обидно же.
– Ну, всё, теперь Диман враг номер один.
– Урод.
– Любите врагов, как стимул к жизни!– как всегда воскликнул Олег.
– Такая скотина, убить его мало.
Неожиданно для всех пришёл Витёк. Они поздоровались.
– А ты, Витёк, почему не злой?
– А почему я должен злиться?– искренне удивился он.
– Вон Лёха Димана убить хочет.
– Какого ещё Димана?
– Хлопотина.
– А-а, да, неплохая мысль,– Витёк был спокоен как танк.
– И всё?– удивился Алексей.
– А что ещё надо?
– Что-то я не услышал ноток ненависти,– расстроился Олег.
– Да хрен с ним, на кой он мне сдался? Пусть играет себе на здоровье. Даже если и выгонят, тоже ничего страшного, не важно всё это и не принципиально.
– Но сам факт!
– Лёх, не принимай всё так близко к сердцу.
– Во, ты…
– Он же нам пока ничего особенно и не сделал. Характер просто у него такой гадкий.
– Во-во,– вставил Олег.
– Он меня обидел,– Алексей первый раз за утро улыбнулся.
Все засмеялись.
– О-ё-ё-й, Лёшеньку обидели.
– Нехорошо.
– Всё, враг он мне теперь.
– Круто.
– Да.
– Эх, делать тебе нечего,– Витёк его не понимал.
– И что ты теперь намерен предпринять?
– Ничего, просто враг и всё.
Все опять засмеялись.
Олег сделал серьёзное лицо.
– Теперь всё будешь делать ему назло, каждый день назло, да?
– Да, есть такое желанье.
Разговаривать на эту тему больше не хотелось.
Они несколько минут стояли молча, наблюдая за одноклассниками.
– Когда репетировать-то пойдём?– Витёк потянулся.
– Сегодня.
– А может завтра. Неохота что-то сегодня.
– Не, пойдём сегодня. Надо же эту песенку домучить.
– Ну не знаю.
– И знать тут нечего. Сегодня идём, как обычно.
– Хрен с тобой, уговорил, сходим.
– Да, иди, тем более что через неделю концерт,– заметил Вано.– Вы выступать-то будете?
– Если подготовимся по-нормальному,– Витёк сегодня был скептично настроен.
– Будем, будем.
Все удивлённо посмотрели на Алексея.
– А что? Уж за неделю-то можно пару песенок разучить.
– Интересно было бы на вас посмотреть.
– И посмотришь. Обязательно посмотришь.
Не репетицию они пришли в тот же день.
– Ну-с, начнём.
Алексей тоже подключил гитару.
– Что играли – не забыли?
– Ни в коем случае.
– Тогда поехали.
Соловей задал ритм.
Песню сыграли без ошибок, что не в малой степени порадовало Алексея.
– Вот, уже неплохо.
– Не неплохо, а замечательно.
Алексей улыбнулся и поправил гитару.
– Да, мы должны быть на смотре.
– А что это ты так выступать захотел?
– Вот захотел, и всё тут.
– Экий ты, оказывается, злопамятный.
– Мы должны сделать этих уродов. Такую наглость прощать нельзя.
– Ужас-то какой.
– Не ехидничай. Он поставил себя выше меня, а он дебил. Я не хочу считаться ещё большим дебилом.
– Да кто хоть тебя дебилом считает?
– Я.
– И всё?
– Этого уже достаточно. Главное, что считаю я.
– О-о, ростки индивидуализма.
– Это не индивидуализм, это жизнь.
– Одно и то же.
– Пойми, я просто хочу поставить его на место. Ничего особенного тут нет.
– Ладно, ладно, я понимаю.
– Ну, всё, давай репетировать. Ты говорил, что придумал партию баса для новой песни.
– Ну не то чтобы придумал, скорее слизал.
– А я-то уж было обрадовался.
– Но она у меня не очень похожа на…
– Сам факт.
– Что ж ты привязался к этим несчастным фактам?
– Не ну…
– Играть-то будем?– послышалось из-за ударных.
Алексей кивнул.
– Вы играйте, я подстроюсь. Аккорды какие?
– AmFCE.
Алексей только махнул рукой.
– Играйте.
– Слушай.
Они проиграли всего несколько тактов.
– Стоп, стоп, стоп,– остановил их Алексей.– И это твоя партия?
– А что?
– Я-то уж думал… Не, это совсем примитив.
Витёк слегка обиделся.
– Ну, уж как могу.
– Ты и лучше можешь, только не хочешь. Подожди, сейчас придумаю.
Алексей слегка усложнил тональность и в течение нескольких минут придумал простую, но довольно-таки красивую партию.
– Вот так.
– Ясно.
…
– Да не До, а Си.
– Чего?
– Говорю, не восьмой лад, а седьмой.
– Понял.
…
– Слайд делай чётче.
– Ага.
…
– Не, мелодия, маленько, не такая, слушай.
– А-а.
– Давай.
…
– Не, не, не, вот.
– Ща.
– Во, правильно, молодец.
…
– Опять не то.
– Где?
– Ты не ноты заучивай, а мелодию.
– Постараюсь.
…
– Во, во, во.
…
– Теперь попробуй с вокалом.
– Ладно, тогда терпи.
…
– Голос громче.
– Тогда я сбиваюсь.
– А ты старайся не сбиваться. Со временем научишься.
…
– Неплохо.
Витёк и сам понимал, что ничего хорошего тут нет, а потому удивился такому мнению, но виду не подал.
– Ну ты меня замучил.
– Уж как ты меня замучил!– Алексей улыбнулся.
– И на кой тебе такая красивая партия баса, его ж всё равно почти не слышно.
– У нас будет слышно. Да и в песне всё должно быть красиво.
– Прошлую партию ты не так шлифовал.
– Ну и что? Какая-то партия лучше, какая-то хуже.
– Да, ты прав.
– Соловей!
…
– Не, не то.
– Ну что ещё?
– Однообразно. Вставка нужна какая-нибудь.
– Ну, какая ещё может быть вставка?
– О! Сделаем акцент на бас. Вступление басовое, потом два куплета, потом короткий басовый проигрыш и смена рифа, под новый риф идёт соло, опять басовая вставка и ещё куплет.
– Чего?
– Соляк под другой риф играем. И припев надо, малость, переделать, сместить акценты.
– Совсем не то я хотел играть,– расстроился Витёк.
– Ну и зря. Но ничего, я тебе покажу, как надо.
– Кажется, я начинаю люто ненавидеть профессионализм. Где «живая энергия творчества»?
– Во, ты заколебал.
– Вот из-за таких, как ты весь мир скоро буде состоять из одних профи в своих узких областях.
– А что в этом плохого?
– Не понимаешь ты ничего. Профи во всём быть нельзя, а нужно-то всё, а значит, для того, чтобы жилось хорошо, нужна помощь других людей в тех областях, где ты не профи. Из-за этого увеличивается зависимость от других, а чего тут хорошего?
– Зато каждый сможет лучше себя реализовать в своей области, чем распространяясь по всей массе знаний.
– Не, у нас слишком разное понимание действительности.
– Да, поэтому нам нужно найти компромисс, иначе мы не сможем играть: ты хочешь этого, я того.
– Эй! Затрепали бред нести,– разозлился Соловей.– Играть-то будем?
Витёк вздохнул.
– Ещё разок-другой и пойдём.
– Какой ещё разок?– возмутился Алексей.– Будем играть, пока от зубов не начнёт отскакивать. Поехали.
– Вот так событие! Витёк пришёл к первому уроку!
– Дай пожму твою великую руку,– поддакнул Олег.
Витёк улыбнулся и посмотрел по сторонам, как будто опасаясь, что его заметят в такое время и в таком месте.
– А то я никогда к первому уроку не приходил.
– Приходил, но всё равно это довольно-таки редкое событие.
– Да-да.
– А ну вас! Лёхи ещё нет что ли?
– Представь себе. Вы меня сегодня удивляете один больше другого.
– Особенно Лёха. Опоздание– это не про него.
– Он вчера и меня удивил. Может, его подменили?
– Чем же он тебя так удивил?
Витёк состроил испуганное лицо.
– Он вчера не хотел уходить.
– Ух ты!
– Правда, что ли?
– Ага. Если бы я вместе с Соловьём не сказали, что сил наших больше нет, он бы нас до сих пор играть учил.
– Ты смотри, припёрло его всё-таки.
– Да, вошёл во вкус.
– Песню новую вчера репетировали.
– Ну и как?
– Для меня сущая гадость, а так лучше некуда. Навороченная до безобразия.
– Это он умеет.
– Да уж, талант,– мечтательно протянул Олег.
– Жалко будет, если пропадёт.
– Не говори.
– На то он и талант.
– Может он музыкантом известным станет.
– Может быть. По крайней мере, все задатки для того у него есть.
– Жалко будет, если это всё так и умрёт в нём,– повторил Олег.
Витёк кивнул.
– А ещё он вчера сказал, что расшибётся, но на смотре будет.
– Во, даёт.
– Чего это он?
– Разозлился, наверное.
Вано засмеялся.
– Ну, на смотре он устроит!
– Даст жару.
– Если мы будем лучше.
– А кто же ещё? Вы будете, Диман, говорят, вообще играть не умеет. Так, дрынькает и всё.
– Насколько я знаю, он вообще какие-то полу-попсовые переделки играет.
– Фу-у.
– Позор.
– Позорище.
– Так что на смотре Лёха отыграется.
– А там, глядишь, и серьёзно музыкой займётся, как отведает вкуса славы.
– Да, а то музыка для него– так, развлечение.
– Не, ну, конечно, профессию иметь тоже какую-нибудь надо, но музыка– это его стихия.
– Да.
Витёк всё это время молчал.
– Увлечение, не увлечение, главное, что нравится.
– Главное поставить себе цель.
Наконец-то пришёл Алексей.
– А вот и он.
– Здорово.
– Здорово.
– Привет, не заждались?
– Да уж нервничать начали.
– Рубаха неглаженая оказалась.
– Ясно.
– Ну что, Витёк, сегодня играем?
– Ты так думаешь?
– Да. Надо бы кое-что доделать и отыграть получше.
– Даже и не знаю,– Витёк задумался.
– Всё равно ж делать нечего. Хоть какое никакое, а всё-таки занятие.
– Ну ладно, давай порепетируем.
– Вот и чудненько.
– А можно с вами?– Олег сделал умоляющий вид.
– И мне,– у Вано вид был такой же.
Алексей засмеялся, глядя на них.
– Зачем?
– Столько разговоров, а мы ещё ничего и не видели.
– Мы ещё плохо…
– Да ладно тебе.
– Опять же, отвлекать будете.
– Мы будем тихонько себя вести.
– Честное слово.
– Ладно.
– Мы часам к семи придём,– добавил Витёк.
– Круто.
– Всяк хорош, кого можно уговорить!– Олег был в своём репертуаре.
Звонок.
– Ну, всё. Значит в семь?
– Чудо свершилось. Мы будем там.
– Да-а.
– Возрадуйтесь,– заключил Алексей, и они вошли в класс.
Уже половина восьмого.
– Ну вот наконец и вы.
– Мы уж заждались.
– Это Витёк виноват, он где-то пропадал.
– Дико извиняюсь.
– Ну, пошли.
– Пошли.
Они вошли в Дом Пионеров и сразу направились к залу. Из зала доносилась какая-то противная музыка.
Алексей открыл дверь.
В зале репетировал Диман. Он сразу прекратил играть, как только увидел Алексея.
– Эй, какого хрена? Сегодня играем мы.
– Кто это тебе сказал?
Алексей вошёл в зал. Остальные следом.
– Не связывайся с ним,– прошептал Витёк.
Но Алексей не хотел вот так всё оставлять.
– Вы ж всё равно играть не умеете.
– Тоже мне Хаммет. Уж мы-то явно получше вас играем. Всё, проваливайте, нам готовиться надо.
Алексей усмехнулся.
– Интересно, к чему это?
– К смотру,– злорадно улыбнулся Диман.
– Чего?
– Чего слышал.
– Что за бред?– Алексей сжал кулаки.
– Лёх, не кипятись,– начал успокаивать его Вано.
– Не веришь, иди, посмотри объявление.
– Во ты чмо!
– Следи за базаром, урод!
– Что ты сказал?
– Лёх, успокойся! Говно не трогай, оно не воняет.
Только хорошие оценки в школе его и сдерживали. Не хотелось портить аттестат.
– Пошёл вон!
– Ты…
– Лёха.
– Хорошо, посмотрим, кто кого.
Алексей напоследок показал Диману средний палец и вышел.
– Вот скотина!
– Может, брешет он всё?
– Пошли объявления посмотрим.
Они подошли к доске объявлений.
– Гля, и правда,– удивился Олег.
– Он же племянник.
– Ненавижу таких людей,– процедил Алексей.
Он сунул руки в карманы и направился к выходу. Остальные пошли следом за ним.
Они вышли на улицу.
– Да ладно тебе, Лёх, забей,– в очередной раз посоветовал Витёк.
Алексей покачал головой.
– Нет уж, этого я так не оставлю. Я ещё посмеюсь ему в лицо.
– Во ты…
– Не, ну какого хрена?! Он же даже медиатор держать не умеет.
– Зато у него есть хороший дядька.
– Я ему ещё покажу.
– Смотри, ненависть ещё никого до добра не доводила.
– «Зло есть лучшая сила человека»,– заметил Витёк.
– Я уже тоже начинаю так думать.
– Чушь. Злом ничего нельзя добиться.
– Если не зло, то что?
– Добро,– наивно прошептал Олег.
– «Добрые не могут созидать, они всегда начало конца». Нет в них движителя.
– Но…
– А злость даёт враг, так что лучший друг– это враг.
– А мне кажется, не было бы друзей, давно бы уже все суицид сделали. Человек слишком слаб, чтобы выжить без поддержки, без друзей.
– Это правило спокойной жизни.
– Надоели,– прервал их Соловей.
Они замолчали, и некоторое время шли молча.
– И что же ты теперь собираешься делать?– нарушил тишину Вано.
– Пока не знаю.
– Да наплюй ты,– снова посоветовал Витёк.
– Не-е. Я этого так не оставлю, он у меня уже в кишках сидит.
– В кишечнике Алексея поселился злейший враг,– таинственно произнёс Олег.
Все улыбнулись, Алексей тоже.
– Не, ну…
– Всё равно ты ничего не сделаешь.
Соловей заговорил.
– Через месяц будет концерт; приглашаются все группы не старше полугода. Будут определять лучшую.
– О!– обрадовался Алексей.– Вот там-то мы и посмотрим, кто из нас круче.
– И что мы сыграем? Ты же знаешь, у меня ни игры, ни вокала.
– Не можешь – научим, не хочешь – з аставим.
Витёк был удивлён.
– Научишь?
– А что?
– Да так, ничего.
Они дошли до развилки, где всем надо было расходиться.
– Ну, всё, всем пока.
– Пока.
– Витёк, дома играй. Завтра проверю.
– Всё, как ты захочешь.
– Увидимся.
– Ага.
Соловей тоже качнул головой, и они разошлись по своим уютным квартирам.
На следующий день Алексей уговорил Витька пойти порепетировать.
Они встретились у входа в Дом Пионеров.
– Соловей придёт?
– Неизвестно. Говорил, что будет, а там кто его знает.
– Не, ну это не дело.
– Да я и сам, честно говоря, идти не хотел.
– Надо.
– Зачем?
– И вообще, по-моему, это была твоя идея.
– Надоело.
– Наоборот! Всё только начинается.
– И откуда только такое рвение появилось?
– Может, во мне талант проснулся?
– А не злость?
– А?– не расслышал Алексей.
– Да так.
Алексей посмотрел время.
– Пора бы ему уже.
– И охота тебе париться. Зачем?
– Через три недели сейшен.
– Хочешь себя показать, да?
– Да.
– Во, ты заморочился. А в начале, помнишь?
– Просто поиграть захотелось. Всё остальное вторично.
– А ты не путаешь?
– Что?
Витёк пожал плечами.
– Тебе не кажется, что мы живём ради врагов?
– Мы живём ради друзей, а враги только мешают.
– А не наоборот?
– Это абсурд.
– Ну, как знаешь.
Соловья всё не было.
– Да где хоть он шляется?– Алексей начинал нервничать.
Витёк улыбнулся.
– И охота тебе с нами мучаться. Мы же играть и не умеем, и не хотим.
– И научитесь, и захотите.
– Не-а, за месяц не научимся.
– Научитесь, научитесь, уж я-то постараюсь.
Наконец и Соловей подошёл.
– А вот и он.
– Наконец-то.
– Здорово.
Соловей кивнул в знак приветствия.
Они зашли внутрь. Алексей скользнул ненавистным взглядом по известному объявлению, но останавливаться не стал.
Подключились.
– Ну что? Две прошлые для закрепления?
– Давай.
– Соловей, готов?
– Да.
Алексей начал вступление.
Отыграли, в принципе, неплохо. Только Витёк как-то неестественно завокалил, и один раз сбился Соловей, но Алексей решил, что в этом нет ничего страшного, и дело это поправимое, поэтому никаких замечаний делать не стал.
– Недурно.
– Да?– удивился Витёк.
– Давай вторую.
Соловей отсчитал.
Вторую отыграли немного хуже, но Алексей снова решил, что эти ошибки– дело опыта, и внимания они не заслуживают.
– Ну, хорошо. Эти две мы, можно сказать, выучили.
– А может вторую ещё разок?
– Не стоит. И так нормально получается.
– Ты так думаешь?
– Угу. Давай-ка лучше что-нибудь новенькое разучим.
– Есть такая песня.
– Наиграй.
Витёк спел и сыграл.
– Опять скажешь примитивизм?
– Сейчас всё поправим. Вставь-ка, наверное, в четвёртый такт четыре аккорда.
– Какие?
– Придумай.
– Сам знаешь, что я не умею.
– Лентяй ты.
– Ну…
– Попробуй СиФаМиЛя.
– Чего?
Алексей повторил яснее.
– Понял.
Витёк проиграл.
– Вот так?
– Так, только не сбиваясь и ровнее.
…
– Нормально. И ещё вот тут…
Минут десять Алексей спокойно объяснял, где и что надо подправить. Витёк никак не мог запомнить и постоянно сбивался, тогда Алексей старался объяснить лучше и упорно стоял на своём.
– Во, во, во, так и играй.
– Сложно, я буду сбиваться.
– Привыкнешь. Давайте теперь вместе.
В первом же куплете Витёк сбился.
– Да что ж ты так напрягся-то? Расслабься.
– Расслабишься тут, с такой партией.
Ещё раз. Витёк опять сбился, правда, уже чуть попозже.
– Витёк! Играй спокойнее, не думай ты о каждой ноте.
– Не получается.
– Получится.
– Не, перенаворочено, никогда я это по-нормальному не сыграю.
– Давай ещё раз.
Витёк постоянно сбивался, но до соло проиграли полностью.
– Соловей, задай ритм, я солячок придумаю.
Алексей использовал какую-то заготовку, и через пять минут соло было готово.
– Сойдёт?– улыбнулся Алексей.
– Даже слишком.
– Слишком не бывает.
– Да, поэтому и не бывает счастья.
– Ну, это вещь известная.
– Не, я в том смысле, что хорошо может быть только когда всё равно, а всё равно бывает только когда очень хреново. Счастье– это когда очень плохо.
– Это ты к чему?
– Просто так.
– А-а. Соловей!
Соловей отсчитал.
Витёк запел под какую-то другую мелодию.
– Во, ты даёшь!– засмеялся Алексей.
– Извиняюсь, задумался.
– Ты меньше думай, а то помрёшь рано.
– Это точно.
– Поехали сначала.
Витёк безбожно сбивался, но песню сыграли полностью.
– Да что ж ты так сбиваешься-то?– начинал нервничать Алексей.– Спокойней.
– Всё, не могу я больше играть.
– Ты что? Ещё ж и часа не прошло.
– Надоело. Может, пойдём?
– Не, не, не, играем.
Даже Соловей воспротивился.
– Может, правда пойдём?
– Да ладно вам.
– Не, пошли.
– Мы ж только начали!– возмутился Алексей.
– Ладно, ещё разок и всё.
– Витёк…
– Да наиграемся ещё.
Алексей махнул рукой.
– Чёрт с вами, последний раз.
Витёк, естественно, опять сбивался. Алексею это не нравилось, но что поделать, надо терпеть; играть-то хочется.
Алексей что-то опаздывал.
Вано и Олег молча стояли у окна и смотрели на шныряющих мимо них людей.
Показался Витёк, который ещё издалека сделал приветственный жест.
– Здорово.
– Привет.
– Как жизнь?
– Нормально.
– Как панк-рок?
– Он умер.
– Соболезную.
– Да ничего, он давно уж.
– На вас последняя надежда,– похлопал Витька по плечу Вано.
– А где, кстати, Лёха?
– А кто его знает.
– У-у, как он нас вчера замучил.
– Да ну? А не вы его?
– Не, именно он. Неумолимо пытался научить нас играть.
– Матерился, наверное,– покачал головой Олег.
– Не поверите, не матерился. Даже более того, ни разу голос не повысил.
– Да не может быть.
– Честное слово.
– Совсем не кричал?
– Не кричал, а иногда даже и вовсе смеялся.
