Николай Воронов
Апокалипсис в подъезде
Войдя в комнату и добравшись до своего спального места, я, наконец, откинул тканевый полог, в надежде упасть на кровать и проспать ближайшие пару часов. Вот только моим надеждам на спокойный сон, сбыться было не суждено.
– Какие люди к нам пожаловали! Ты плетешься, словно улитка, Семён. Мы уже замучались тебя ждать.
На моем матрасе удобно расположились Тома с Мариной. Если объяснить появление здесь моей подруги было не сложно, поскольку Тома частенько забегала меня проведать, то что здесь делала напарница – было выше моего понимания. Раньше она не утруждала себя в общении со мной за пределами дежурств на сменах.
– Привет, Сёма. – Улыбнулась моя подруга. – Я, если честно, просто пришла поболтать с тобой после смены. Да и Угольку угощения занесла.
– Угольку? – Скептически выгнул бровь я.
– Смирись, брат. Его уже все так называют. Если хотел придумать имя сам, нужно это было делать раньше. Теперь будет Уголек. – Хохотнула Марина.
– Сём, ты прости, я время немного не рассчитала, мне самой уже к сегодняшнему дежурству готовиться нужно. – Встала со своего места Тома, выпуская из рук кота. – Я к тебе завтра утром загляну, после смены.
Подойдя ко мне, Тома клюнула меня губами в щеку и, отдернув полог, вышла из комнаты. Я остался стоять под расстрелом насмешливых взглядов моей напарницы.
–Марин, если ты тоже пришла поболтать, то сейчас не самый подходящий для этого момент. Мне сегодня вечером на этот гребанный праздник идти, так что я предпочел бы отдохнуть пару часиков.
– Всецело тебя понимаю. Поэтому и пришла поговорить. – Перешла на серьезный тон напарница. – Твой толстый друг поведал о награде, которую ты должен получить из рук главы в конце вечера?
– Вроде было что-то такое, вот только Пончик напустил столько тумана, что я, откровенно говоря, теряюсь в догадках.
– Полагаю, в тот момент он и сам не знал о сути награды, которую готовят. Не только для тебя, но и для других отличившихся.
– И что же за награду мне ожидать?
– А это самое интересное. – Сверкнула улыбкой женщина. – Тебя собираются сделать офицером и командиром нашей группы. В награду за примерную службу, и выполнение своих прямых обязанностей в обстановке особой опасности.
– Меня… офицером, что? – Растеряно забормотал я. – Они совсем с ума сошли, мне ведь всего шестнадцать, да я в отряд вступил всего несколько месяцев назад!
– Побойся бога! Я то здесь причем?! Думаешь, это я подобную идею предложила. Ну а если серьезно, то это решение я и хотела с тобой обсудить.
В помещении повисла тишина. Я лихорадочно размышлял над ее словами, даже пытаясь добиться от зрачков женщины намека на розыгрыш. Увы, очередной неудачной шуткой от напарницы здесь и не пахло. Женщина оставалась чрезвычайно серьезна и собрана, словно перед броском в воду.
– Что здесь обсуждать? Я не приму награду. Какой, к чёрту, из меня офицер. Да я понятия не имею, как управлять группой и какие приказы нужно отдавать. Да в конце концов, у нашей группы уже есть офицер, с ним-то что будет?
– Вот за нашего Артёма, точно переживать не стоит. У кого у кого, а у него все будет в полном ажуре. Ему предложили должность начальника штаба отряда, и он уже ее принял. Так что место главы группы вакантно.
– Да плевать мне – вакантно оно или нет! Я не собираюсь становиться офицером. Раз на то пошло, ты заслуживаешь этой должности в сотню раз больше меня. Если не хочешь ты, Игорь или Кирилл, так же подходят. Они не один год уже в отряде и заслужили офицерского чина не меньше чем другие.
– Собственно, для этого я и здесь. Чтобы объяснить тебе ситуацию и удержать от глупых и необдуманных поступков.
Встав с матраса, женщина откинула полог, внимательно осмотрев комнату. Большинство соседей ушли получать продовольственные пайки, а оставшиеся были заняты стиркой в ванной. Не обнаружив лишних ушей по близости, напарница плотнее задернула полог, перейдя на полушепот.
– Ты ведь знаешь, что наш отряд старается держаться подальше от политики. Мы даже совещания между членами проводим не в штабе на тринадцатом, а в застрявшем на седьмом этаже лифте. В тесноте, да не в обиде, как говорится. Все ради того, чтобы как можно дальше быть от всевидящего ока высокого начальства.
– Но причем здесь я?
– При всем. Можно сколько угодно далеко держаться от политики, но она все равно тебя настигнет. Нынешнее положение держится за счет главы подъезда и людей, которых он собрал вокруг себя. Но если посмотреть правде в глаза, власть находится у того, кто контролирует силовой блок. Отряд «В» – главный силовой орган в нашей иерархии, тот, кто контролирует отряд, и следовательно стоит у власти. А в последнее время терки между главой и Воеводиным усилились в разы. Не удивлюсь, если главный охранитель сам метит на должность главы.
– Я слышал об этом. Но ведь есть же еще наш отряд. А наш глава Максимов на сделку с Воеводиным не пойдет.
– Здесь ты прав. Но подумай сам, сколько у нас людей в отряде? Чуть больше двадцати? Это не сопоставимо с численностью В-эшников. Они контролируют порядок на всех этажах кроме первого. Контролируют людей и все процессы, происходящие в доме. Именно с этой целью глава провел повышение твоего отца в начальники штаба В-эшников. Да не удивляйся, это было вовсе не решение Воеводина. Главе нужен был свой человек в отряде на высокой должности, лояльный ему, и способный собрать вокруг себя костяк верных людей. Понимаешь? Верных главе подъезда, а не главе отряда.
– Но я все еще не понимаю при чем здесь офицерское звание в нашем отряде?
– Твой отец оказался тем еще фруктом. Он глубоко распустил свои сети. Кроме своего отряда, он так же решил заручиться нашей поддержкой. Именно для этого он пролоббировал перед главой твое назначение на высокую должность.
– Ясно. – Хмуро сказал я. – Вчера ко мне пришла мама. Впервые с момента моего вступления в отряд мы смогли поговорить нормально. Она сказала, что отец желает встретиться со мной, и обсудить мое будущее.
– На твоем месте я бы не стала отказываться. Наш глава Максимов уже дал свое добро на твое назначение. Более того, он прислал меня, чтобы разъяснить тебе все детали. Мы не собираемся делать ставку на кого-то конкретного, но подстраховаться и подстелить себе соломки стоит.
– Типа хотим на двух стульях усидеть? – Хмыкнул я.
– Вроде того. Вот только вся эта волокита, отнимает время и силы. Наш отряд преследует свою цель. Мы хотим выбраться из этого места и понять, что произошло с миром и как избавиться от проклятого тумана. Все эти политические разборки пусть катятся дьяволу под хвост.
Я молчал, обдумывая ее слова. С одной стороны я прекрасно понимал ту необходимость, что заставила Максимова согласиться с моим назначением. С другой, лично для меня, было попросту омерзительно чувствовать себя праздничным генералом. Ведь все прекрасно понимали, что мое назначение, вовсе не апофеоз моих достижений, не награда за долгие годы старательной работы, а лишь политическая сиюминутная необходимость. Вот только отказавшись от подобной «чести», я автоматически поломаю планы очень многим людям и боюсь, уже навсегда перечеркну отношения со своим отцом.
– У нашего главы сегодня инспекция первого этажа, так что присутствовать на празднике он не сможет и попросил меня его заменить. – Сообщила Марина. – Я зайду за тобой через три часа. Подумай за это время над своим ответом и сообщи мне. Не хотелось бы влипнуть в неприятности из-за твоего ослиного характера.
Не прощаясь, напарница откинула полг и вышла из комнаты. Я же, не раздеваясь, завалился на матрас. В комнате стали нарастать голоса. Соседи возвращались, принося с собой миски с едой. По комнате расползались запахи, заставляющие мой желудок сжиматься от зависти, издавая урчащие звуки. Но мне было не до еды. Тяжелая голова едва коснувшись подушки, уже отказывалась ее покидать. Плавно движущиеся мысли постепенно ввели меня в дремоту и, наконец, наступил долгожданный сон.
Выспаться мне, конечно же, не удалось. Поднимался я с жуткой головной болью, казалось, что в голове поселился отряд молотобойцев, с усердием и сноровкой выдалбливающих кувалдами череп изнутри. Было бы прекрасно, сейчас проглотить таблеточку обезболивающего, что бы не терпеть такую сильную мигрень. Но чего нет, того нет. Лекарства выдавались на руки по рецепту врача и обезболивающие, даже легкие были в крайнем дефиците. Так что я просто выпил кружку воды и сжимая голову руками вышел из своего жилища.
Переодеваться я не стал. В любом случае парадной одежды, подобающей подобному мероприятию у меня не было. Так что я просто накинул на себя кожаную куртку с обрезанными рукавами, так как она уже была мне мала, а выкидывать ее было, откровенно говоря, жалко. Другой такой найти мне вряд ли удастся. Всю дорогу к выходу, я вновь преодолевал бомбардируемый злобными взглядами соседей и шепотками, раздававшимися за моей спиной. Правда, в этот момент мне было абсолютно плевать на мнение окружающих, я пытался сохранить равновесие и не впереться лицом в ближайшую стену.
– Здорово, Семён, ты на праздник?
Выскочивший из-за поворота Роман, преградил мне путь. Вид у него был настолько взволнован, а лицо бледным, что я на секунду даже забыл о своей головной боли, не на шутку обеспокоившись.
– Да, я получил приглашение. – Кивнул я. – У тебя что-то случилось? Вид у тебя крайне обеспокоенный.
– Случилось? … Да нет, все в порядке. Просто некоторые трудности по служебным делам. – Невпопад ответил офицер. – Я попросить тебя хотел…
– Слушай, Ром, если тебе нужна помощь, обращайся. Я конечно не большая шишка в своем отряде, но чем смогу, помогу. Ты только нормально объясни что случилось.
– Тут другое… Просто… Просто передай своему отцу, что… – Роман мялся, едва не выламывая себе руки.
– У меня с отцом не самые хорошие отношения в последнее время, но если это необходимо, я передам твои слова. Уверен, он будет сегодня на празднике.
В этот момент по лицу мужчины пробежала дрожь и он внезапно успокоился. Усиленная борьба, читавшаяся в его взгляде закончилась. Он принял некое решение и успокоился.
– Ладно, забудь, что я тебе сказал. Фигня это все. Я завтра сам переговорю с твоим отцом.
– Уверен?
– Более чем. Хорошенько повеселиться! – Махнул мне на прощание офицер.
Этаж я покинул в самых противоречивых чувствах. За все годы, что я его знал, я впервые видел Романа в таком состоянии. То, что он собирался передать через меня отцу, было, несомненно, очень важным. Вот только боюсь, в самый последний момент он принял ровно противоположное решение. Но чего касалась эта информация? Внутренних дел Вэшников или нечто более глобальное. Жаль, у меня не было времени остаться и попытаться дожать его до правды. Времени до начала мероприятия оставалось в обрез, и разговор по душам явно не сулил скорого завершения. Чертыхнувшись, я ускорил шаг, едва не бегом взбираясь по лестнице. Опоздать на торжество означало проявить неуважение к его организаторам. А сориться лично с главой подъезда, особенно перед награждением, совсем не хотелось.
К счастью, все обошлось. На лестничном пролете у последнего этажа собралась целая очередь из желающих попасть на торжество. Судя по всему, охрана внимательнейшим образом обыскивала каждого проходящего на этаж, что существенно задерживало продвижение толпы. Оказавшись одним из последних, я, наконец, получил возможность перевести дух и немного отдохнуть от бесконечной суеты.
Люди толкались и шумели. Многие были недовольны задержкой и требовали от охраны поторопиться. На мой взгляд, подобные призывы нисколько не ускорят дело, а может даже наоборот заставят охранников проверять каждого проходящего с еще большей щепетильностью. Последний, четырнадцатый этаж дома, охраняли вовсе не бойцы «В» отряда, а личная охрана из четырех человек, занимающаяся лишь одной задачей – защитой жизни главы подъезда. Недоверие к Воеводину, или еще какие причины, но наш глава здраво рассудил не складывать все яйца в одну корзину. Его личная охрана была тем ключом, который позволял главе, лавировать между различными силами в доме, не прибегая к помощи одной из них. Да и доверять контроль над своим собственным жилищем бойцам, подчиняющимся не тебе, а главе отряда – не самая лучшая идея для правителя. А глава подъезда, по прошествии стольких лет после катастрофы, де-факто стал полноправным правителем. Почти монархом. Пусть его полномочия и небыли прописаны официально.
Когда очередь, наконец, дошла до меня, кряжистый здоровяк с лысым черепом и карабином через плечо, осмотрел мои вещи и прохлопал одежду в поисках спрятанного оружия. Ничего подозрительного не обнаружив, он махнул мне рукой, пропуская внутрь.
Четырнадцатый этаж, на котором я оказался впервые, кардинально отличался от остальных отсеков дома. Здесь не было многочисленных матрасов со спящими на них людьми, отсутствовали перегородки, натягиваемые жителями для придания своему спальному месту хоть какое-то уединение. Самый обычный коридор, украшенный картинами и масленными лампами на стенах. Атмосфера уюта и спокойствия буквально расползалась по этажу, даря некое чувство умиротворения, словно я вернулся на четыре с половиной года назад, в те далекие времена, когда мир еще не полетел ко всем чертям.
– А еще дольше ты не мог ползти сюда? – Вместо приветствия, меня встретил рассерженный спич напарницы.
– Я как бы в очереди застрял. Ты вообще видела, сколько людей пригласили? – Попытался оправдаться я.
– Не так уж и много. Здесь в основном те, кто всецело лоялен к главе. Остальных не пригласили, из-за чего на этажах уже набирает обороты новая волна волнений. А на счет очереди – нормальные люди, особенно те, что желают произвести приятное впечатление, приходят заранее.
Ответить мне было нечего, да и не нужен был ей мой ответ. Дав знак следовать за ней, напарница словно крейсер среди битых льдин, перла напролом, плечами расталкивая гостей. Она пробивала себе путь ко внутренним помещениям, с упорством носорога не замечая никого на своем пути. Гневные взгляды и злые выкрики в ее сторону попросту игнорировались, словно не было ничего важнее, чем добраться до намеченной цели.
– Ты заметила? Здесь немало охранителей. – Тихо сказал я.
Вдоль стен стояло несколько бойцов отряда «В», внимательно наблюдавших за каждым движением гостей. Еще двое обнаружились у входной двери, а за ними еще четверо, дежуривших у входа в зал.
– Гостей много. Ты ведь не думал, что охрану столь значимых персон, кои здесь обитают, в такой ситуации доверят лишь четверым охранникам?
– Да нет, просто в последнее время из-за обострившихся отношений между главой и Воеводеным странно, что охрану поручили Вэшникам.
–Ничего странного. – Пожала плечами женщина, отталкивая с дороги очередного гостя. – «В» отряд слишком велик и многочисленнен для того, чтобы упустить над ним контроль. Таким своим шагом глава показывает, кому он отдает предпочтение. Уверена, он старается отколоть от Воеводина часть его сторонников, а для этого в ход идут любые средства. Ты ведь далеко не единственный кого сегодня будут награждать. Уверена, в этом списке немало офицеров из охранителей.
Отпихнув очередного путавшегося под ногами гостя, напарница вывела меня в центральную комнату. Хотя, на мой взгляд, это был скорее самый настоящий зал: центральная, трехкомнатная квартира на этаже была полностью переоборудована под бальный зал. Все перегородки в помещениях были снесены, поклеены новые обои, потолки сияли чистотой, ни малейшего намека на сажу от костров на них не было. К своему немалому удивлению, на полу я обнаружил самый настоящий паркет – красивые паркетные доски застилали весь пол. Отполированные до блеска и покрытые лаком, они придавали этому месту шарм богатства и достатка. По углам этого зала были установлены четыре печки-буржуйки, в которых горели тонкие струйки пламени. К каждой такой печке был установлен отдельный дымоход, выводящий дым в прорезанные в баррикадах отверстия.
Вдоль стен громоздились длинные столы, застеленные белыми скатертями. От количества яств на столах просто разбегались глаза. Никаких макарон по-флотски с парой кусков тушенки, перемешанной с черной плесенью, а только самая отборная еда, консервированные овощи и фрукты, многочисленные соки и даже алкоголь. Последний вообще найти в доме было невозможно, а создание самогонных аппаратов, находилось вне закона и каралось очень строго. Здесь же было полно всего, словно на праздник пригласили не полсотни гостей, а несколько сотен. От такого пиршества желудок призывно заурчал, напомнив, что обед я пропустил.
– Ты только посмотри на это пиршество! Сколько еды, сколько топлива используется не по назначению! На нижних этажах люди ютятся в крохотных коридорах, выстилают себе матрасы на любом свободном клочке. Да этой пищей можно было кормить пару сотен жителей в течении нескольких недель. А если разбавить с плесенью, то может и месяцев.
– Ты прав, Семён. Только говори об этом потише. Не хотелось бы объясняться с охранителями на счет твоих слов.
– Ты все это одобряешь? – Возмутился я.
– Я иногда забываю, что тебе всего шестнадцать. – Улыбнулась напарница. – Ты ведь у нас юный максималист. В твоем сознании все просто – делится на черное и белое. Ты не видишь полутонов, которыми полон мир. Пойми, люди не делятся на хороших и плохих. Что для одного хорошо, для другого может быть катастрофой.
– Какой обтекаемый ответ!
– Какой есть. – Огрызнулась Марина. – Глава подъезда использует свое положение на максимум, пользуясь ресурсами и своим влиянием. Он превратил свой этаж в роскошный дворец, где проживает элита. Да, они отбирают у других жителей все необходимое, распределяют пищу и топливо. Но пойми ты, без власти, без людей, которые смогут урезонить толпу и показать правильный путь, мы попросту вымрем.
– Очень спорное утверждение.
– А я не философ, чтобы красиво рассуждать над глобальными вопросами. Если ты хотел бороться с несправедливостью, то выбрал не то направление деятельности. Наш отряд подобным не занимается. И раз уж ты стал членом отряда «А», будь добр соответствовать.
Бросив на меня предупреждающий взгляд, женщина отошла в сторону собравшейся в противоположном конце зала группе гостей. Я же плюнул на все, и подошел к столам с едой, который ломился от яств: запеченные рулеты, куриные ребрышки, прожаренные корочки хлеба, смоченные в соусе. Здесь были даже устрицы. Правда, к ним я притрагиваться не решился, морепродукты всегда вызывали у меня неоднозначную реакцию. Зато всего остального набрал полную тарелку, которую и собирался прикончить за этот вечер.
– Проголодались, молодой человек? Может я в силу своего возраста не так много знаю о происходящем на нижних этажах, но мне казалось, что бойцы отряда, охраняющего наш покой, должны получать значительную прибавку питания.
С удивлением я обернулся на голос. Говорившей оказалась пожилая дама. Закутанная с ног до головы в темную шаль, так что оставалось видно только лицо, она сидела на металлическом стуле, приставив к нему свою трость, и с интересом наблюдая за мной.
– Прошу прощения, я просто…
– Ой, да не обращай ты внимание на брюзжание старухи. – Улыбнулась она. – Молодые люди должны хорошо питаться. Даже в таких условиях, особенно если вспомнить, сколько всего навалилось на детские плечи.
– Эм… я не совсем понимаю…
– Владлена Воеводина. – Протянула она руку. – Считай старухе просто интересно познакомиться со столь впечатляющим юношей.
Воеводина старшая. Я разумеется слышал о ней. О матери главы охранителей ходило множество слухов по дому. Одни говорили, будто она спятившая старуха, развлекающаяся тем, что коллекционирует пряди волос молодых девушек. Мол, если она собирет все оттенки, то сможет обрести бессмертие. Правда этот слух был одним из нелепейших, и скорее походил на наличие проблем с психикой у тех, кто его распространял. Более правдоподобными звучали речи в коих старуха, дескать, стала неким серым кардиналом, решая свои вопросы через голову сына. Ей много чего приписывали – от связи с главой подъезда, до прямого управления отряда «А». Отдельные болтуны даже рассказывали, что глава моего отряда на самом деле не пропал без вести, а был убит по приказу Воеводиной для перехвата власти.
– Хи-хи, судя по выражению лица, в голове у тебя сейчас пронеслись все те сплетни, что болтают обо мне на этажах.
– Да не то чтобы… – Засмущался я.
Старуха читала меня как открытую книгу. И судя по всему, ее это страшно забавляло.
– Только не ври, не люблю, когда столь славные молодые люди лгут. – Погрозила она мне пальцем. – За короткое время в своем отряде ты особо выделился, что аж до меня дошли слухи о твоих похождениях: восстанавливал сломанную баррикаду, потушив свой факел, участвовал в подавлении бунта этих балбесов со второго этажа, поломал планы Боробову, не позволив его человечку получить доступ к необходимой электронике. Ты, наверное, не знаешь, но на счет тебя в высших кругах проходили жаркие споры. Отдельные личности даже настаивали на твоем исключении из этого отряда анархистов.
Внутренне я похолодел, но постарался придать своему лицу самое нейтральное выражение. Плевать ради чего эта женщина затеяла разговор, но добиться своего я ей не дам.
– Ой-ой, ты, наверное, решил, что я пугать тебя решила. Это не так. Думаю, ты уже знаешь, о сегодняшнем награждении и присвоении тебе нового звания. Возможно, я поступаю несколько некорректно, но я просто обязана сообщить тебе, что протащить подобную награду постарался твой отец.
Старуха пристально следила за моим лицом и, не дождавшись реакции, тихо хихикнула.
– Ты уже знаешь. Впрочем, этого следовало ожидать. Слухи в нашем доме распространяются с невероятно пугающей скоростью. Твой отец – замечательный человек. Он мне нравится и я бы хотела видеть его своим другом. Ведь как начальник штаба, он теперь первый зам моего непутевого сына. – Старуха театрально закатила глаза. Но продолжила уже более тихим и серьезным тоном. – Иногда я со страхом представляю, что твой отец внезапно может по недоразумению занять не ту сторону. Отвернуться от своих друзей, совершать неразумные поступки. Ведь в таком случае друзья не смогут защитить его семью.
– Это сейчас была угроза? – С яростью я шагнул к старухе.
– Боже, что ты такое говоришь, какая еще угроза?! Ты ведь не воспринимаешь всерьез весь тот старческий бред, что я сейчас говорила?
Я молчал, глядя на улыбающуюся пожилую женщину. Очень хотелось опустить ей на голову тарелку, после чего еще пару раз добить носком сапога под ребра. Вот только я сомневался, что успею это сделать. В зале курсировал целый отряд охранителей, бросающих в мою сторону очень внимательные взгляды. Вполне возможно, что именно такой реакции от меня и добивалась Воеводина. Вот только зачем? Чтобы взять меня под стражу, после чего шантажировать моего отца?
– Мне глубоко плевать на ваши внутренние разборки. Я член отряда «А» и буду стараться максимально держаться от политики так далеко, как смогу.
– Хи-хи, поживем – увидим. Ой, а вот и прислуга, наконец, появилась. – Заметила входящих в зал людей женщина. – Где это видано, чтобы приличные люди сами набирали еду в посуду. Гарсон, ко мне!
Щелкнув пальцами, призывая одного из вошедших официантов, Воеводина шаркающей походкой удалилась. Глядя ей в спину и размышляя над ее словами, я лихорадочно пытался сопоставить известные мне факты. То, что мой отец влез в большую игру, разворачивающуюся на самых верхах, я уже понял. И примерно сопоставил расклад сил и приблизительное расположение сторон в этой партии. Вот только мне категорически не хотелось во все это влезать. Плевал я как на офицерское звание, так и на разборки элиты, которые меня совершенно не касались. Эти люди забыли, что главной нашей целью являлось выбраться из этого проклятого дома. Понять, что произошло с людьми за пределами тумана. Понять, что вообще из себя представляет этот туман.
– Доров, друг. – Улыбающийся Пончик, пожал мне руку. – Вижу, ты зря времени не теряешь и налаживаешь хорошие знакомства?
– К дьяволу такие знакомства! – Мрачно заметил я.
– А что такое? Впрочем, не мое это дело, захочешь, расскажешь. – Отмахнулся мой друг. – Я чего к тебе подошел, сейчас награждение начнется. Двигай к центру зала и постарайся не теряться. Это отличная возможность выделиться из толпы и получить путевку к дальнейшему продвижению по карьерной лестнице.
Хлопнув меня по плечу и толкая в спину, Пончик едва не силой поволок меня в нужную сторону, совершенно не слушая моих вялых возражений. Там уже стоял глава подъезда, за спиной которого встали двое охранников. Чуть в стороне собралась группа людей ожидающих награждения. Толпа уже заметила происходящее, и постепенно вокруг центра зала образовался полукруг из наблюдавших гостей. На мгновение в толпе мелькнуло и лицо моего отца.
– Дамы и господа! Сегодня, в этот праздничный день мы собрались…
Начавшуюся торжественную речь главы, внезапно прервал громкий хлопок. В первую секунду никто не понял что происходит. Повалил белый дым и люди из толпы оглядывались, пытаясь понять откуда он взялся и где раздался хлопок. Второй хлопок в другой части зала. Вот только в этот раз я успел заметить некий круглый сверток, резво кинутый в сторону одним из официантов.
В следующее мгновение события понеслись вскачь. Ранее вошедшие последними в зал официанты, выхватили из под накинутых на себя фартуков металлические трубы, ножи, самодельные кастеты и дубинки, бросившись в гущу гостей. Помещение наполнилось криками раненых. На пол упали первые капли крови, люди взвыли, бросившись в стороны, пытаясь скрыться от нападавших. На моих глазах один из лже-официантов меткими ударами свалив с ног двух гостей, прорвался к главе, замахнувшись своей дубинкой, но тут же упал под ноги выступивших вперед охранников.
Раздававшиеся со всех сторон крики и звуки схватки, заставили меня сбросить возникшее оцепенение. К этому моменту большинство гостей уже смогли справиться с собой. Одни ломанулись к выходу, мешая спешащим на помощь охранителям попасть в зал, другие ринулись в бой. По всему залу закипела жаркая схватка. Нападавших было мало, всего восемь человек, но в отличие от гостей, они были вооружены и готовы к тому, что должно было произойти.
Заметив как один из «официантов» повернулся ко мне спиной, желая добить упавшую к его ногам женщину, я больше ни секунды не раздумывая бросился на него. Кто сказал, что тарелка не дробящее оружие? – С иронией подумал я, опуская посудину на затылок официанта. Удар вышел хороший, но, к сожалению, голова нападавшего оказалась куда крепче фарфоровой тарелки, и в отличие от посуды, выдержала этот удар.
Развернувшийся в мою сторону мужчина, вытер рукавом стекающие по щекам струи крови и, оскалив свои желтые зубы, качнулся в мою сторону. Страх ощутимо кольнул сердце, все же сорокалетний мужик, весивший килограмм на двадцать тяжелее меня, да еще и вооруженный металлическим прутом, был весьма опасным противником. Жаль, под рукой не было ничего потяжелее тарелки и не удалось вырубить его с первого удара.
К счастью для меня, мой удар со спины, все же достиг некоторой цели, так как бросившийся ко мне официант, явно покачивался и старался сохранить равновесие. Удары прутом мелькали всего в паре сантиметров от моего лица. Пригибаясь и отступая, я уклонялся от ударов, когда мой противник с каждым следующим шагом свирепел все больше и больше, распыляясь и наращивая темп ударов. В какой-то момент дубинка все же чиркнула меня по скуле, заставив задохнувшись от боли, закрыть лицо руками. Издав торжествующий рев, «официант» замахнулся для добивающего удара. Вот только в пылу драки он забыл, что нас в этом зале не двое. Зашедший ему с боку мужчина в резиновом костюме с буквой «Б» на груди, одним точным ударом кулака в челюсть отправил моего противника в недолгий полет.
– Живой? – Крикнул он мне.
Я не отреагировал на его слова. В голове все помутнело, горло, словно пережали холодные пальцы. Все тело одеревенело, и меня била крупная дрожь. В мозгу лихорадочно билась одна единственная мысль – я всего на мгновение разминулся со смертью. Эта мысль огненной иглой засела в разуме, заставляя и требуя от тела немедленно бежать прочь от творившегося здесь безумия.
Но пока я был занят одним из нападавших, ситуация в зале кардинальным образом изменилась. Численное превосходство все же дало результат. Группу «официантов» начисто снесли, и они избитые, в лужах крови лежали на полу, растопырив руки и ноги, вымаливая у своих недавних жертв пощады. Глава стоял в углу, прикрытый своими телохранителями. Недалеко от него, находилась группа спасшихся гостей. С другой стороны помещения в открытые двери зала вбегали бойцы охранителей, которым, наконец, удалось справиться с толпой.
В этот момент глава что-то сказал, и двое его бойцов охраны двинулись к входящим бойцам. То, что это была ошибка, я понял сразу. Не знаю, как так случилось, но эта мысль буквально молнией пронеслась в моей голове. Я еще даже не успел открыть рот, чтобы выкрикнуть предупреждение, когда из толпы выскочил мужчина вооруженный ножом, и со всей своей прытью, кинулся к отшатнувшемуся главе.
Уже понимая, что ни я, ни разом побледневшая охрана главы, не успеет перехватить нападавшего, но я все равно бросился вперед. В тот момент, когда между главой и его убийцей оставалось каких-то полметра, между ними втиснулось миниатюрное женское тело. Выставив вперед руку, Марина попыталась заблокировать лезвие ножа. Но мужчина, извернувшись, дважды ударил мою напарницу. Лезвие вошло в район живота, но женщина даже не вскрикнула. Выхватив из-за пояса двухзарядный дамский пистолет, она в упор всадила обе пули в грудь нападавшего.
В тот момент, когда голова нападавшего качнулась назад, я, наконец узнал его. Лысый череп с пигментными пятнами, трудно было с чем-то спутать. Мухомор, долбанный идиот с моего этажа, устраивающий дебоши и потасовки. Как он только умудрился попасть на праздник, да еще в составе гостей?! В этот миг я увидел все так же спокойно сидящую на стуле Владлену Воеводину. Она, с полным спокойствия и даже некой заинтересованностью в глазах, наблюдала за происходящим. Могу поклясться, что в тот момент, когда Мухомор упал на пол, зажимая кровоточащую грудь, в ее взгляде промелькнуло разочарование.
Словно почувствовав мой взгляд, старуха повернула ко мне свое лицо. Встретившись взглядом, она лучезарно улыбнулась и дважды легонько хлопнула в ладоши, словно поздравляя меня с блестящей победой над произошедшим. Вот только во взгляде этой женщины я прочитал обещание. Видимо именно в этот момент все мои планы держаться подальше от политических дрязг, рухнули, словно карточный домик.
