Народное творчество (Фольклор) Нюргун Боотур Стремительный
Полная версия
ШЕСТЬ СЕСТЕР
Доом-эрэ-доом… Доом-эрэ-доом… Властные врачевать, Мощные оживлять, Волею вечных сил Будим тебя От смертного сна… Уруй-уруй! Уруй-уруй!
Доом-эрэ-доом… Доом-эрэ-доом… Властные дыхание возвращать, Приказываем тебе — Всею грудью вздохни, Всеми жилками встрепенись, Всеми суставами шевельнись! Благо да будет тебе! Благословляем тебя… Айхал-айхал! Айхал-айхал!
Доом-эрэ-доом… Доом-эрэ-доом… Пусть по жилам кровь побежит! Пусть дрогнут ресницы твои, Пусть откроются зеницы твои! В бубны гремим, Бу́дим тебя Властью своей, Словом своим! Кюлюм-мичик! Кюэгэл-нусхал! —
Только пропели заклятье свое Белые удаганки небес, Прекрасная Кыыс Нюргун Молвив: – Как я крепко спала! — Поднялась на ложе своем.
Возликовали богатыри Славного рода айыы, Громко возгласили: – Уруй! — Крепко на радостях обнялись, Трижды поцеловались они.
У прекрасной девы Кыыс Нюргун В сердце вражда Улеглась, видать, Буйная одержимость прошла, Страсти к бою Как будто и не было в ней.
Невиданной на земле красотой Дивно заблистала она, Словно ласковый летний день, Улыбкою засияла она. Величава, как лебедь, Как стерх стройна, Словно солнце полдня светла, Словно полный месяц ясна, Родичам славным своим Ласково улыбнулась она.
Старшая их сестра Айыы Умсуур Удаган, Когда настала пора Ей и сестрам ее улететь, Оставляя богатырей на земле, Молвила им Слово свое.
АЙЫЫ УМСУУР
Устроили мы ваш удел — Уранхаями быть На средней земле, Счастье дали вам Стать людьми-саха! Пусть добром ваш дом одарит Добрая Иэйэхсит! Пусть потомством вас одарит Богиня Хоронг Айыы! Пусть ваших детей судьба Высокая возрастет! Пусть множится в загородках у вас Бесчисленный коровий приплод! Поддерживая огонь в очагах, В мире живя, утешаться вам, Радоваться всегда В изобильных ваших домах! Будьте, как древо в росту, Десять веков подряд, Вырастайте вширь, в высоту Девять веков подряд, Стойте, не увядая, в цвету Восемь веков подряд!
Скачущий на Вороном коне Стремительный Нюргун Боотур, Смотри, не забудь мой наказ: Не огорчай, не смущай никогда Добрую подругу свою, Одаренную благодатью живой Богини Хоронг Айыы, Косо на нее не гляди, Не вспоминай никогда, Что она сражалась с тобой. Добро, если муж и жена Дружно, в любви живут, Тогда лишь Иэйэхсит Всегда у них будет гостить, Тогда лишь Айыысыт Всегда их будет хранить…
Пусть небесная стужа На вас не дохнет! Пусть подземный сквозняк Не продует вас! Пусть ваша рука Не встретит помех, Пусть ваша нога Не споткнется нигде! Долгий век вам! Уруй-айхал!
Скачущий на Вихре-коне Хаан Дьаргыстай-богатырь, Дорогое мое дитя! По воле матери Иэйэхсит Предназначена стать Женою твоей, Подругой твоею быть, Достойной хозяйкой-хотун Прекрасная Айталыын Куо, Красавица с восьмисаженной косой! Ты на ней женись, Приехав домой…
Предназначенную подругу твою, Кроткую Айталыын Куо, Не обижай ничем, никогда! А не то отвернется прочь от тебя Могучая Айыысыт И опрокинется счастье твое; Благословенье Иэйэхсит Рухнет и вспять пойдет… Без хозяина сиротой Останется твой изобильный дом, Ненадежна будет судьба Порожденных тобою детей…
На десять долгих веков Теперь породнимся мы, На девять веков Мы с вами друзья, На восемь веков Мы одна семья… Будет так, как я говорю! Да сбудется, вещее слово мое, Да свершится благословенье мое! Долгий век вам! Уруй-айхал! —
Трижды поцеловав Родичей младших своих, Айыы Умсуур И сестры ее — Обитательницы небес Улетели в светлую высь; А посланные жить на земле Исполины-богатыри Зычным криком Призвав, приманив Крылатых коней своих, Не задерживаясь ни на час, Из пропасти поднялись И тронулись не спеша В сторону средней земли.
* * *
Как издре́вле идущее говорит Великое олонхо, Многоцветным сложенное языком Поколений былых уранхай-саха, Претерпевших много невзгод На обильной бедами Средней земле, Под склоном северных вихревых Клочковато-облачных, белых небес, Над провалом трех преисподних бездн; Как сказание древнее говорит, — Родившийся поздно В мире земном, С единственным жеребенком-конем, Выросший сиротой Одинокий Эр Соготох, Эриэдэл Бэргэн Мать и отца своих отыскал, Вернул их в покинутый дом родной…
Напутствие матери получив И благословенье отца, Священному очагу поклонясь, Расстался он с домом своим, Двинулся в дальний путь, Стал дорогу свою пробивать По восьми перевалам крутым, Протаптывать по далеким холмам Девятиизлучистый путь.
Он края мира достиг, Где кончались аласы айыы; Луга зеленеющие миновал, В пределы тундры вступил. Сумрачные открылись ему Дали адьарайской земли…
Вниз по берегу речки Поехал он; Между обрывистых круч, Между утесистых гор, По глубоким балкам Долго плутал — И в такое место попал, Где отвесная каменная гора Преградила дорогу ему. Видит – ни объехать эту скалу, Ни выбраться из теснины нельзя. В том ущелье валялись Груды костей Погибших богатырей…
И понял Эр Соготох, Что пути ему нет Ни вперед, ни назад, Что вокруг ни просвета нет, Что заехал он в западню, Что в ловушке с конем застрял…
Эр Соготох-богатырь Взял тугой свой Лук роговой, Чью основу ковал Кузнец Таканаан, Чьи рога выгибал Кузнец Баканаан, Чью хватку крепил Кэнэгэ, Тетиву изготовил Аалыс Луо, А пристреливал Кылахсын… Из колчана вынул Эр Соготох Медную кованую стрелу Величиной с боевое копье; И правое колено склонив, Слово сказал, Заклятье пропел.
ЭР СОГОТОХ
Кэр-бу! Кэр-бу! Корня солнечного айыы Поздно рожденный сын, С поводьями за спиной, Благословляю тебя — Великого духа горы, Колено склонив, Заклинаю тебя!
На грани средней земли, Укрепленной балками Каменных гор, Окруженной уступами Глиняных гор, Великий хозяин-дух Заоблачной крутизны, Преградившей дорогу мне, Стройный станом, Светлый лицом Старший мой брат-тойон, Лочурдаан-богатырь! Ласково на меня взгляни, Приветливо улыбнись, Гору на́ двое развали, Восемь перевалов Открой передо мной, Девять путей Для меня пробей! Я, рожденный поздно В мире земном, Выросший сиротой Одинокий Эр Соготох, Эриэдэл Бэргэн Умоляю тебя, Заклинаю тебя, Поклоняюсь трем твоим черным теням! —
Молвив это, Эр Соготох Трижды поклонился горе И стрелу из лука пустил; Загремели пальцы его, Загудела жильная тетива, Полетела воющая стрела…
Медная кованая стрела, С копье боевое величиной, Расколола кручу горы, Распахнула все перевалы ее. Дрогнул Средний мир, Отозвался подземный мир, Откликнулись гулкие небеса…
Медная пролетела стрела Над морем бушующим Лэбийэ, Чей гремящий слышен прибой За восемь дней пути; Воя, пролетела стрела Над западным краем Моря Араат, Плещущего, как утка-турпан, Хлопающего, как взлетающий гусь…
В огненное море Упала стрела, Ударила в глубокое дно; Пламя белое в высоту Взлетело из глубины, Как огромный медный котел, Небо темное озарив…
Прискакал на берег Эр Соготох, Проворно с коня сошел, Правое колено склонил, Трижды приподнял над головой Трехрогую шапку свою И слово сказал, Заклятье пропел.
ЭР СОГОТОХ
Кэр-бу! Кэр-бу! Взываю к тебе, Владычица огненной глубины! Я, поздно рожденный сын Юрюнг Уолана-богатыря И великанши Туйаарымы Куо, Выросший сиротой, Одинокий Эр Соготох, Эриэдэл Бэргэн Склоняю перед тобой Сгибающуюся шею свою, Преклоняю перед тобой Гибкое в суставе Колено свое!
Если не вовсе оглохла ты, Откупори для меня Тугие уши свои! Если не вовсе ослепла ты, Приветливо на меня погляди! Не позволявшая никому Берега другого достичь, Дух-владычица Огнемутного моря Уот Усуутума, Изрыгающая огонь, Упрямством прославленная своим! Если спросишь ты у меня, Чем за помощь я заплачу, То знай: Подарками у меня Руки полны до локтей, Полную охапку тебе Всякого добра я принес…
Богатыря, чей отец — Опрокинутая гора, Чья знаменитая мать — Накренившаяся гора, Плавающего по морям На огнедышащей лодке своей, Веслами хлопающего по волнам, Того, чья постель — Ревущий поток, Чье подножье – бурный поток, Слугу своего Дуолаан Хара Не пошлешь ли ты Немедля ко мне?! Угощение богатое в торока́х Я тебе за это везу!
Только молвил это Эр Соготох, Видит — Сверкающая, в огнях, Лодка длинная Подплывает к нему; Девять выступов у ней кормовых, Девять выступов – носовых.
Зашумела морская зыбь, Загремел прибойный буран; Грузно шлепая веслами по волнам, Зычно над морем гудя, Лодка огромная подплыла, Уперлась в береговую гряду; И огромный, сутулый, О трех горбах, Лодочник Дуодаан Хара, Из-под ладони смотря́, Оскалив зубастую пасть, Черной закивал головой, Человеческим голосом заговорил.
ДУОДААН ХАРА
Аарт-татай! Алаатыгар! Многие приходили сюда, Ноги имеющие – ходить, Спорили многие тут со мной, Чья опора лишь пятки их. До сих пор еще никого Через море не переправил я, Потому что никто мне в дар не принес Не то, что стегно коня, А не бросил даже куска С ладошку величиной!
Здесь я прежде много рыбы ловил, А теперь обезрыбело Море мое… За девять последних лет, В девять верш моих Девять всего Попало костлявых щук! За последние восемь лет Только восемь железных рыб Удалось загарпунить мне!.. Убогую добычу мою У меня отнимает Хозяйка сама, Жадная Уот Усуутума; Что поймаю я — Пожирает она…
Горе великое я терплю, Голодом лютым томлюсь, Горемыка несчастный я! Горемыка всегда Горемыку поймет, Хоть годами ты молод, А горе видал. Думаю – наградишь ты меня, Досыта угостишь За услуги мои, За труды… Все, что хозяйке моей обещал, Полностью мне отдай! А когда твой богатый дар Очутился в утробе моей, Переварится в брюхе моем пустом, Немного с меня возьмет Ненасытная хозяйка моя, Будет тогда для меня Потеря невелика! — Так ухмылялся, скаля клыки, Лодочник-великан…
Переправился через морскую ширь Одинокий Эр Соготох, Вступив на берег другой, У молодого конька своего Вырвал из гривы Три волоска, Против солнца Трижды ими взмахнул, Заклятье произнес: – Эй вы, три волоска! Обернитесь в трех кобылиц! — И по́ ветру бросил их. Тут же, отколь ни возьмись, Три кобылицы, косясь и дрожа, Появились на берегу, Кинулись было прочь они, Да лодочник, Дуодаан Хара, Изголодавшийся за́ девять лет, Разинул широкую пасть, От земли до неба рот распахнул, И три кобылицы На всем скаку, Бедненькие, не чуя беды, Прямо в глотку влетели ему; Только хряснули кости их У чудовища на зубах, Только гукнула Глотка его…
Выросший сиротой Одинокий Эр Соготох Эриэдэл Бэргэн, Вооруженный мечом-пальмой Из огромной кости ребра, На резвом своем коньке, Радуясь, что беду миновал, Что преграду преодолел, Крупной рысью путь продолжал По неведомой стороне…
На кресте девяти дорог, На распутье восьми дорог Огляделся Эр Соготох И увидел — Едет навстречу ему На одышливом Коротышке-быке, На длинных восьмипоперечных санях, Как гора, на боку развалясь, Вида страшного исполин, Одноглазый чудовище-адьарай.
Из кожи заразной Шапка на нем, Из облезлой шкуры доха; Девятислойная на теле его, Заржавленная броня, Обмотанная цепью тройной, Чтоб не развалилась на дюжих боках, Чтоб не треснула невзначай На толстом брюхе его; Вот такой исполин-богатырь Ехал на санях развалясь, Зычно выкрикивая, ворча, Буйно, невпопад бормоча…
АДЬАРАЙ
Буйа, буй-а, буйакам! Буйа, дай-а, дайакам! Горазд я наговорить, А все на других свалить… Со мной говорить — Себя загубить… Широки улусы мои, Велики насле́ги мои. Мой славный отец — Буор Мангалай, Грозный сам Арсан Дуолай. Младшая сестрица моя — Бегающая бочком, Нападающая врасплох, Когтистая Кээдэлбэ, Лютая Сатыылай.
Я, привольно живущий В утробе земли, На адьарайском дне, На бедовом лоне его, На крутом загривке, На темном мысу, Кровавая глотка — Хаан Харбыла, Тимир Дыыбырдан – вот кто я, Еду себе, На санях развалясь… Эй ты, мой Коротышка-бычок, Веселей беги, Поскорей скачи, За день до ночлега домчи! Слух до меня дошел, Что поздно рожденный В мире земном Бедняга Эр Соготох, Горемыка Эриэдэл Бэргэн, В жены собирается взять Баай Хаарахаана дочь, Милую Хаачылаан Куо…
А ее – голубку мою, Трясогузочку дорогую мою, Ню-ню-нюхалочку мою Наметил я в жены себе, Когда ей было три года всего, Назначил в супруги себе, Когда шесть лет ей было всего! Да разве теперь Ее уступлю? Саай-саай! Веселей скачи! — Так, понукая быка своего, Ехал, поспешал адьарай…
Выросший сиротой Одинокий Эр Соготох Страшно разгневался, услыхав Хвастливые адьарая слова. Сгустком огненным Вздулась ярость его, Дерзкая, озорная мысль Голову вскружила ему, Удалая, храбрая мысль Ударила в темя ему.
Взмахнул он мечом-пальмо́й Из огромной кости ребра, Железной окованного полосой, По могучей шее хватил Свирепого упряжно́го быка, Голову снес ему И, голос возвысив, Громко запел, Грозно заговорил.
ЭР СОГОТОХ
Посмотрите, богатыри, Послушайте, как расхвастался он — Кровавая пасть, Невидимкин сын! Земляная рожа, Кривая нога!
Вот я сам Стою пред тобой, Поздно рожденный В мире земном, Выросший сиротой Одинокий Эр Соготох, Эриэдэл Бэргэн!
Я утробу твою распорю, Толстую кожу твою разорву, Пролью твою черную кровь! Если не отстанешь добром От невесты моей Хаачылаан Куо, То вот тебе, пес! —
Крикнув это, Эр Соготох Прямо по́д нос Кукишем ткнул ему, Так что вздернул голову адьарай, Так что брызнула кровь Из его ноздрей.
Подземной нечисти сын По-медвежьи зычно взревел, Вскинулся на дыбы, Сани свои развалил, Завопил: – Ах ты! Отлетели, видать, Головы девяти журавлей! Ох, гагары мои, Ох, горе мое… Бабат-татат! Басах-тасах! Откуда беда? Дуйда-дайда! —
Тут, поднявшись на ноги, адьарай Загребистую лапу свою Козырем приставив ко лбу, Стал оглядываться вокруг… А как Эр Соготоха Он увидал, Ухмыльнулся, Оскалился, Зарычал.
ТИМИР ДЫЫБЫРДАН
Баай-даа! Баай-даа! Ай, прыткий какой! Как посмотришь – не разглядишь… Пальцами не ухватишь его — Маленький, словно птичка-вьюрок, А как он словом солит, А как он клювом горчит!
Ой, потеха, богатыри! Да если я Тебя ухвачу, Да двумя лишь пальцами защемлю, Отщипну с костей твоих Мяса щипок, Выпью из жил твоих Крови глоток, Больше нечего взять с тебя!
А когда я в жены возьму Милую Хаачылаан Куо, Я тебя, парень, охолощу, Я тебя в раба превращу, Чтобы ты одежды снимал для меня Со священного тела моей жены, — Или пусть Подземное солнце мое И месяц щербатый мой Сорвутся и упадут! —
Тут завопил адьарай И, со свистом взмахнув Огромным своим Медным мечом-пальмо́й, Еле-еле на́ двое не разрубил Позднего потомка айыы…
Увернулся Эр Соготох, Размахнулся своим мечом Из огромной кости-ребра, По темени адьарая хватил, Да не смог ему вреда причинить.
Три дня и три ночи Бились они, То наскакивая друг на друга, То отскакивая друг от друга, Истоптали черную землю кругом, Искрошили белую землю окрест… Наконец, богатырь-адьарай Начал Эр Соготоха теснить, По буграм спотыкаться Заставил его, По оврагам На четвереньках ползти… За деревьями прятался Эр Соготох, Адьарай деревья ломал, За гору спрятался Эр Соготох, Гору адьарай повалил… Стал бедняга Эр Соготох Укрываться в темных местах, К северу убегать, Убегая, начал На помощь звать, Пел, выкликал Такие слова.
ЭР СОГОТОХ
Слушай! Смотри! Скорей отзовись, Крепкий отросток Корня айыы, С поводьями за спиной, С добрым сердцем, С жалостливой душой! Старший прославленный сын Баай Хаарахаана-отца И матери Баай Кюскэм. Ездящий на черном Иноходце-коне В черной собольей дохе Харыадьа Бэргэ, Будущий мой шурин-тойон, На помощь мне поспеши!
Отродье абаасы Сожрать меня норовит, Адьарайский сын Догоняет меня! Тимир Дыыбырдан-людоед Вот-вот ухватит меня, Разорвет мое тело, Прольет мою кровь…
Если спросишь, Откуда по крови я, Чьей пуповиною вскормлен был, Что смею тебя призывать, Заклятья заветные произнося, То знай, Что прославленный мой отец — Летающий на Мотыльковом коне Юрюнг Уолан-богатырь, А достойная мать моя — Белолицая Туйаарыма Куо. Я – поздно рожденный В мире земном, Выросший сиротой Одинокий Эр Соготох, Эриэдэл Бэргэн Падаю, погибаю теперь Ради сестры твоей, Ради названной невесты моей Хаачылаан Куо! —
Только молвил это Эр Соготох, Всадник появился пред ним На высоком Черном коне, Крикнул зычно: – Держись, крепись! Вот я – Харыадьа Бэргэн, Родич твой — Прилетел на зов! —
Тут как взялся он Адьарая толкать, Как пошел его Глушить, колотить… Взвыл адьарай, Взмолился ему.
ТИМИР ДЫЫБЫРДАН
Постой, мой шурин-тойон! Или ты не узнал меня? Достойной твоей голове Девять раз – здоро́во, я говорю! Расставленным твердо Ногам твоим Восемь раз – здоро́во, я говорю!
Сестру твою Хаачылаан Куо С трех лет я облюбовал, С шести лет невестой назвал, Предназначил в жены себе… Да поехал со стороны, Навязался бродяга Эр Соготох, Норовя невесту отбить у меня, Встал поперек дороги моей… Я его по макушке хватил, Я ему окровавил виски; А он увертываться пошел, За деревья прятаться, убегать, Не дается, чтоб я прихлопнул его… Ох, как он измучил меня, Тошно мне гоняться за ним! — Так стоял и жаловался абаасы, Низко кланяясь Всаднику-богатырю.
Да спесивы дети Сильных семей, Горды сыновья Богатырских родов; Скачущий на Черном коне Харыадьа Бэргэн Крикнул: – Вот невеста тебе! — Палицею взмахнул, Да как треснул по темени абаасы…
Взвыл, заревел Осол Уола, Завизжала, забилась Илбис Кыыса, Дождь со снегом, Крутясь, полетел, Черный западный ветер забушевал, Вихрь закружил, завыл… Ярость противников возросла, Не на шутку драка пошла.
Хоть крепился Харыадьа Бэргэн, Да вскорости адьарай С ног его стал сшибать — Сын айыы Подыматься едва успевал… Что ни удар — То валяется он, Что ни пинок — То шатается он, Что ни толчок — То охает он.
ХАРЫАДЬА БЭРГЭН
Эй, скачущий На Соловом коне, Чья крутая холка видна Выше темного леса-колка́, Удалой мой братец Орой Дохсун! Живей подымись, Скорей появись! Адьарайский сын Убивает меня, Невидимкин сын Догоняет меня! —
Тут пришлось ему От врага убегать, Пришлось ему Укрытья искать. Только спрячется за деревья он, — Повалит деревья абаасы, Только за гору скроется он, — Опрокинет гору абаасы…
Но тут его младший брат, Орой Дохсун удалой На Соловом коне налетел, Грозный вспыльчивый молодец. Адьараю он закричал: – Стой, детина! Я – твой хозяин-тойон! — Да как пошел Адьарая теснить, Как взялся́ его Бить, глушить…
ТИМИР ДЫЫБЫРДАН
Постой, мой шурин-тойон! Погоди-ка ты, Послушай меня! Голове твоей кланяюсь Девять раз, Ногам твоим кланяюсь Восемь раз! Тут бродяга Эр Соготох Наехал со стороны, Норовил невесту мою отбить, Ну я и побил его… А потом на Черном коне налетел Харыадьа Бэргэн на меня; Видно, от великого озорства Голову он себе проломил, Видно, с жиру бесясь, Он где-то избит, А я не повинен в том! — Так, оглядываясь по сторонам, Оправдывался адьарай…
Дети дерзкие У знатных семей, Сыновья шальные у богатырей. – Вот тебе невеста, Проклятый вор! — Крикнул Орой Дохсун, Да как треснул по темени абаасы Па́лицей боевой…
Тут великая суматоха пошла, Страшная сумятица поднялась, Неслыханная налетела беда; Не на жизнь, а на смерть Бой закипел.
Вспыльчиво-бесстрашный юнец, Орой Дохсун удалой, В жестокой драке с абаасы И десяти не выстоял дней; Спотыкаться он По ухабам пошел, То и дело на четвереньки вставать, По буграм журавлем ковылять, Отлетая в сторону, Что ни толчок, Кувыркаясь, Что ни пинок, Говоря: – Ух! Здорово бьет! — Охая: – Ох, голова моя! —
На ноги Эр Соготох вскочил, Харыадьа Бэргэн налетел, Кинулись на адьарая втроем, С трех сторон его Колотить взялись; Трое суток Дрались они. Богатырь-адьарай Троих одолел, По полю разогнал, По одиночке бить принялся.
Выросший сиротой Одинокий Эр Соготох, От свирепого убегая врага, То и дело падая вниз лицом, Поднимаясь едва-едва, Слезно начал на помощь звать, Громко начал петь, заклинать.
ЭР СОГОТОХ
Посмотри на меня, Послушай меня! Посланный защитить Подсолнечный род айыы С поводьями за спиной, Скачущий на Вороном коне, Стоя рожденном на грани небес, Стремительный Нюргун Боотур, Прославленный дядя мой!
Растерзает меня Адьарайский сын, Сожрет меня Невидимкин сын! Разбита в кровь Голова моя, Изранено тело мое, Разорвана толстая кожа моя, Пролита моя черная кровь… От гибели защити Белое дыхание мое! От смертного холода огради Черное дыхание мое!
Если ты на́ небе — Опустись! Если ты под землей — Поднимись! —
Так, рыдая, Пел, заклинал Погибающий сын айыы. Кому погибнуть не суждено, Тому и помощь Впору придет… Прославленные на земле Исполины-богатыри — Непомерно могучий Хаан Дьаргыстай, Стремительный Нюргун Боотур И воительница рода айыы Прекрасная Кыыс Нюргун В эту пору ехали невдалеке. Крик отчаянный услыхав, Бросились на помощь они; Налетели, да как взялись колотить Разбойника-абаасы, Выходца из подземной тьмы, Кра́дущегося по ночам На подошвах своих меховых…
– Оказывается, нам суждено Оградить потомков айыы! Заступиться нам суждено За солнечные улусы айыы! Эй, смелей! Налетайте, богатыри! — Воскликнула Кыыс Нюргун И с плеча хлестать начала Волшебной плетью-копьем Исполина-абаасы, Так, что он опомниться не успел, Так, что прибегнуть он не сумел К восьмидесяти восьми Ускользающим уловкам своим…
– Черная харя, Кровавая пасть, Наконец повстречались мы! Не этими ли ручищами ты Неокрепших детей хватал и душил? Не этими ли ножищами ты У невозмужавших юнцов Кости тонкие в теле ломал? Задымленная образина, гляди — Твой хозяин-тойон пришел! — Молвив такие слова, Могучий Нюргун Боотур Оглушил адьарая ударом своим, Отбросил на девять дней пути, Вынудил на четвереньках ползти, Толстую кожу его разорвал, Пустил его черную кровь… Словно конская грива, Из рваных ран Кровь его начала хлестать, Словно конский хвост, Забила струей…
Взвыл адьарайский сын, Зычно запричитал, Вымолвил такие слова, Которых не говорил Даже отцу своему, Открыл такие думы свои, Которых матери не открывал…
ТИМИР ДЫЫБЫРДАН
Буй-а, буй-а, буйакам! Буй-а, дай-а, дайакам! Постой, тойон мой брат! Ох, как ты ударил меня, Ох, плохо! Ох, больно мне!
Ты, старшая сестрица моя, Хозяйка моя хотун, Пожалей меня, пощади! Сгибаю шею свою, Склоняю колени свои, Трижды поклоняюсь тебе! Голове твоей кланяюсь Девять раз! Ногам твоим кланяюсь Восемь раз! Эр Соготох Налетел на меня, Захотел у меня невесту отбить, Я за то и побил его…
Дерзки дети Сильных семей, Потому и раско́лоты головы их! Сыновья шальные у богатырей, Потому и побиты они!
Ладно обузданной, Крепко оседланной Речи моей Не вняли они, Не захотели слушать меня, Разумное слово мое Раздавили, как червяка, Затеяли драку со мной!..
Ох, потише бей! Полегче пинай! Хоть на́ смерть не убивай! Коль меня пощадите сейчас, Рабом я буду у вас! Буду с пастбища Коров пригонять, Буду ваших коней стеречь…
Сноровка отменная у меня В стаде телят ловить, Намордники на них надевать. Хватка отменная у меня В табуне жеребят ловить, Нарыльники надевать… Пощадите, богатыри, Белое дыхание мое! Батраком я буду у вас… Защитите, богатыри, Черное дыхание мое, И рабом я буду у вас! — Так, распластанный на земле, Пощады молил Адьарайский сын.
Разве станут слушать его Распаленные боем богатыри? Как полено, они Расщепали его, Сокрушили его могучий костяк, Перебили длинные кости его, Разбросали короткие кости его.
Голову абаасы отрубив, Словно веху на шест водрузив, Сердце и печень его В жертву Осолу они принесли, Илбису грозному в дар…
Зашумела молва, Загремела хвала, Пошло ликованье По трем мирам.
Выросший сиротой Юноша Эр Соготох, Избавителей могучих обняв, С братьями невесты своей Отправился в их алас, К становью славному их, К прославленным родителям их…
А великие исполины айыы, Во владенья Нюргун Боотура придя, В средоточие восьмикрайней Земли, На медную вершину ее, В серебряное обжитое жилье, Милую Айталыын Куо, Красавицу с восьмисаженной косой, И Хаан Дьаргыстая-богатыря, Тойона дальних земель, Поженили по воле судьбы, Как Одун Хаан повелел. Отпраздновали две свадьбы они, Справили небывалый пир… Поставили для гостей Девяносто девять резных Почетных ко́новязей-столбов, Чтобы память о пире том Простояла девять веков.
Восемьдесят восемь березок воткнув, Поставили золотой чэчир, Чтобы радость людей айыы Не убывала восемь веков. Натянули семьдесят семь Гривами увитых сэлэ, Чтобы счастье цвело Семь долгих веков…
На блестящей нежной траве, На благословенной груди, На высоком лоне средней земли, На крутом загривке ее, В сияющем средоточье ее, Где солнце горячие льет лучи, Где месяц блещет в ночи, Устроили для пира они Многозвучно-шумное – на весь мир — Глубоко-щедрое тюсюльгэ. Отъевшихся на весенних лугах Молодых кобылиц повалив, Поставив большие котлы на огонь, Кусками толстыми жир нарубив, Обильное для гостей Угощенье готовили там…
Тридцать дней и ночей подряд Веселые игры шли; Объедались обжоры Густой едой, Тешились борьбой силачи; Кукушки весело куковали, Вяхири ворковали… Парни пляски вели, Как серые журавли, Пели девушки, Как белые журавли…
Омоллоона жизнь Прославляли там, Олонхо запевали там: – Расцвело заповедное лоно земли, Взошло, теплом и светом даря, Солнце счастливой судьбы… Добрый выпал нам жребий — В радости жить, Множиться, расцветать, Горя былого не знать…
Так на благодатной Средней земле, На медной равнине ее, На золотой вершине ее, На тучном лоне ее, Изобилием всяческим одарен, Неколебимой судьбой наделен, Дружною семьей окружен, Счастливо жил, говорят, Защитник народа саха Богатырь могучий Нюргун Боотур; И о нем сложили в былом Великое олонхо.
