Мария Печурина
Небо в призраках
– Я очень надеюсь, что он все–таки пройдет обращение, но пока об этом рано судить.
– Хорошо. Ну а что насчет более весомой причины, по которой ты позвал меня в замок? – допытываюсь я.
Ричард пожимает плечами и улыбаясь произносит:
– Время покажет, Габи. Время покажет.
Что мне остается? Раз покажет, значит, покажет, а сейчас я действительно не откажусь от отдыха.
Глава 14
Несмотря на усталость и выпитый бокал вина, спала я этой ночью отвратительно. Заснула быстро, но потом мне то и дело мерещился голос Генри. «Родная», – звал меня он.
Неудивительно, что проснулась я в самом скверном расположении духа. Вот и лежу теперь, рассматривая потолок. И куда я только попала? Все, к чему я привыкла в миг изменилось до неузнаваемости: огромная комната с видом на сад вместо моей небольшой коморки, огромная мягкая постель вместо узкой койки и разодетые барышни взамен строю мускулистых парней. У–у–у.
Видимо, я проспала завтрак, так как мне принесли его в комнату. Бросаю взгляд на поднос с едой. В вазочке все на том же подносе стоят распустившиеся белые и сине–фиолетовые ирисы. Красивые и необычные.
Вот это обслуживание! Неудивительно, что братик с сестричкой выросли избалованными. Ну ничего! Я их перевоспитаю… и Рафаэля заодно.
При мысли о брате становится чуточку грустно. Сначала он недоговаривал насчет своих визитов во дворец, потом оказалось, что он не больше Ричарда и Евы доверяет мне, и вот теперь еще его отношения с принцессой, о которых он попросту умолчал. Чувство такое, что все вокруг меня больше осведомлены о происходящем, а я вроде и живу, но ничего не знаю. Может, это моя вина? Ведь это я спряталась за стенами лагеря и не выезжала никуда кроме запланированных рейдов. И к чему такая жизнь, скажите мне?
На этой грустной мысли я решаю, что хватит. Поднимаюсь с кровати и подхожу к окну, попутно выуживая с подноса вкусную булочку. М–м–м, красота.
Вид из окна просто потрясающий. Меня и Рафаэля поселили на этаже, занимаемом королевской семьей. Неудивительно, что теперь мне довольствоваться самым лучшим. Я хмыкаю. Неужели Ричард решил таким способом загладить охлаждение в наших отношениях? Недурно, я вам скажу.
Открыв окно, выглядываю наружу, а потом и вовсе облокотившись о подоконник подставляю личико весеннему теплому солнышку. Минутка покоя в моей длинной монотонной жизни. Ну теперь уже не такой спокойной как раньше, но все же.
«А вдруг здесь я встречу своего принца?» – мелькает в голове шальная мысль. Ведь когда–то я считала, что только принцы обитают в замках, а потом спасают принцесс и живут с ними долго и счастливо. Ричард в то время казался мне идеальным кандидатом на эту роль. Только раньше я и не подумала бы, что принцы могут быть избалованными мальчишками.
Да что это такое? Все мысли так или иначе тянутся как раз к такому экземпляру. Самоуверенному, бедовому и почему–то такому притягательному. Что–то я слишком сентиментальна в последнее время. Дэвид бы, наверное, посмеялся надо мной. Дэвид… Теперь мы нескоро увидимся, а так жаль, что наши отношения слишком быстро закончились. Мы могли бы образовать пару. Пусть и не истинную, но крепкую. В том, что этот вампир бы никогда меня не предал и не бросил, я была уверена. Но что теперь жалеть о случившемся? Я сама приняла такое решение. А вдруг все–таки именно здесь мое место? И почему–то на душе так легко, будто скоро произойдет что–то неожиданное. Что–то, что заполнит пустоту внутри меня.
***
«Платье–платье», – снова и снова повторяю про себя, когда, идя по длинному пустому коридору, в очередной раз путаюсь в юбках. С роду таких не носила, но по просьбе Ричарда, озвученной вчера, когда он провожал меня в комнату, я согласилась надеть злосчастную одежду. Сколько лет я уже не носила такие балахоны? Десять? Двадцать? Когда постоянно нужно быстро двигаться на тренировках или ездить на лошади, лучше обычных штанов ничего нет. И пусть не по правилам. Дамы должны носить платья! Ой–ой–ой! Я себя дамой не считала. Какой кошмар!
Отвлекает меня от душещипательной беседы с моей давно почившей совестью идущая навстречу мне молодая служанка.
– Простите, – останавливаю я ее. – Вы не подскажите, где я могу найти принцессу?
– Ее Высочество сейчас совершает прогулку в саду, – почтенно отвечает мне хорошенькая девушка. – Ее сопровождает ваш брат.
Вот это уже плохо. Налицо не исполнение мной служебных обязанностей.
– Хм. А Его Высочество вы не встречали? – на всякий случай уточняю я. Не хотелось бы случайно столкнуться с Генри, а если получится, то и вообще впредь буду избегать этого самодура.
– Принц еще не покидал своих покоев, Ваше Сиятельство.
Я удивлена таким обращением к себе. Ваше Сиятельство. Так обращаются к графам1, спутникам короля.
– Габриелла. Для всех я просто Габи, – наконец–то выдавливаю из себя.
– Как прикажите, госпожа Габриелла, – кланяется служанка. – Я могу идти?
– Да. Да, конечно. Иди.
Я провожаю девушку взглядом и только потом выдыхаю. Не ожидала я, что ко мне будут так относится. Наверное, потому и завтрак в комнату принесли, и цветы заодно. Жаль, что я забыла спросить об этом служанку. Мне хотелось отблагодарить ее за заботу. Ну да ладно – не последний же день я ее вижу.
Замок оживает по мере моего неспешного продвижения в сторону сада. Бежать туда и разлучать двух якобы влюбленных, я не собираюсь. Какая я все–таки добрая!
Кейт, по–хорошему, стоило бы отлупить и запереть в ее комнате, чтобы неповадно было помогать обнаглевшим принцам. А братика я бы загрузила работой по самые уши, чтобы сил не оставалось скакать по служанкам! Любовь у него. Уху, знаю я его любовь… в штанах обитает. Каков подлец! Соблазняет саму принцессу, при этом крутя шуры–муры с другими вампиршами!
С каждой новой мыслью злость разгорается во мне с новой силой. И, кажется, субъект возмездия я уже выбрала. К саду прихожу в взвинченном состоянии, но увидев издалека жертву планируемого мной ада, я притихаю и как девчонка прячусь за деревом.
Я, конечно, не впервой вижу, как Рафаэль очаровывает девушек. Ему стоит улыбнуться, сверкнуть глазами с притаившимися на их дне бесятами, и, считай, дело сделано. Жертва, словно завороженная, сама плывет в руки. Только вот в данном случае Рафаэль не похож сам на себя. Улыбается, да, глаза блестят, но в них горит не огонь предвкушения, а очарование спутницей. Кейт весело смеется над шутками моего брата и всячески кокетничает с ним, а он с таким обожанием смотрит на нее, что мне аж завидно становится. Злость прошла, но огнем вспыхивает горечь обиды, что за мной так никто не ухаживал, что я сама выбирала, с кем иметь отношения. По сути я была парнем в юбке, то есть девчонкой в штанах. Со временем меня в лагере так и воспринимали – как еще одного товарища.
Неясное волнение отвлекает меня и от пары влюбленных (теперь–то я в этом убедилась), и от очередного самоедства.
– Вот же ж черт, – пищу я, когда вижу идущего в сторону сада Генри. Ну почему так не вовремя?! Он еще спать должен! Маленький же!
Я юркаю между деревьев, надеясь скрыться с чьих бы то ни было глаз, но, видимо, высшие силы решают, что рановато. Ненавижу платья! Хм, а может, в положении лежа я менее заметна?
Полежать мне не дают. Только ойкнуть и успеваю, как Генри рывком поднимает меня на ноги. Откуда столько силы в этом хилом тельце?
– Прилегла отдохнуть? – издает он смешок. – Я не потревожил?
– Может, хватит меня преследовать, – процеживаю я сквозь зубы. Так и хочется испепелить принца взглядом. Каков нахал! Слов нет, как он меня бесит!
– Преследовать? – насмешливо приподнимает он брови. – Родная, я шел к твоему брату.
Сглупила. Чувствую, как щеки горят огнем. И с чего я вообще подумала, что он меня искал? Ну столкнулись… все–таки в одном замке теперь живем.
– Прекрати меня так называть, – между тем отрезаю я.
– А как мне тебя называть? – делая шаг ко мне, спрашивает он. – Солнышко? – еще один шаг вперед, и мне приходится отступить. – Милая? Зайка?
– Генри, хватит! – рыкаю я, прижавшись спиной к дереву. Этот цирк мне уже поперек горла. – Я поняла, что у тебя богатая фантазия, а теперь будь добр, иди куда шел.
– Может, я к тебе и шел.
– До этого ты говорил обратное. Врать старшим нехорошо. Тебя этому не учили? – огрызаюсь я.
Генри довольно долго смотрит на меня, молча. За это время успеваю прочувствовать всю прелесть момента, а точнее – ощущаю себя дичью перед охотником. Так и хочется прижать ушки к голове и извиниться за сворованную капусту.
– Габи, – раздается совсем близко насмешливый голос брата. – Ты ли это? В платье?
Перевожу взгляд на этого остряка. Улыбка не сходит с его лица. Кейт при этом пытается держать лицо, хотя видно, как дрожат уголки ее губ.
– Зубы лишние появились? – уточняю я у брата.
– У–у–у, не удивительно, что ты не в настроении, – хохочет Рафаэль. Стискиваю зубы, сдерживаясь от гневной тирады в его адрес. Выставляет меня на посмешище перед принцем. Хм, а какое мне вообще дело, что подумает Генри? Верно, никакого.
– Кажется, у Высочества к вам дело, братец, – холодно отвечаю я. Обиделась, вот и все.
– Правда? – удивленно приподнимает брови Раф. Только он может играть так правдоподобно. Брат целует ручку Кейт и проникновенно интересуется: – Так у вас ко мне дело, Ваше Высочество?
Принцесса заливается румянцем и хихикает, отворачиваясь в сторону.
– Может, не будем им мешать? – предлагает мне Генри. Я кидаю на него убийственный взгляд и произношу так, чтобы все меня слышали:
– Я здесь как раз затем, чтобы мешать.
Рафаэль ловит мой недружелюбный взгляд и становится серьезным. Да, братец, влип ты по самые уши.
– Вот, значит, как, – задумывается Раф. – Ну что ж, хорошо. Пойдем, Генри, – и еще раз поцеловав расстроенную его уходом принцессу, произносит, уже обращаясь к ней: – Ваше Высочество, не скучайте в компании моей очаровательной сестренки.
Рядом Генри фыркает от смеха, а я от злости. Каков плут! Я им покажу, как не скучать!
Когда мужчины скрываются в противоположной стороне сада, принцесса решается заговорить со мной.
– Предлагаю мир, – смотрит на меня огромными наивными глазами, но меня уже этим не проведешь. Я прекрасно знаю, на чьей стороне играет эта плутовка.
– Ты не играешь в игры своего братца, а я, так и быть, соглашаюсь на твои встречи с Рафаэлем. При моем, конечно, отдаленном наблюдении.
– Так нечестно! – восклицает она. – Я не могу. Ты же не понимаешь!
– Не понимаю, но или так, или никак. Выбор за тобой, – складываю я руки на груди. Принцесса хмурит брови и недовольно поджимает губки.
– Если Генри поймет, мне не поздоровится, – фыркает она, но все же протягивает руку. – Я согласна.
***
Рано я расслабилась. Поняла это, когда битый час принцесса и куча служанок мучили меня с выбором платья для предстоящей церемонии помолвки. На кой я сдалась им в платье, понять мне не суждено. Подозреваю, что Кейт таким образом пыталась мстить мне за шантаж.
В итоге после нескольких часов примерок, подгонки выбранного платья, укладки волос, я была о–о–очень красивая и злющая.
– Улыбни–и–ись, – смеется Кейт. – Надеюсь, мы не переборщили и не затмим своей красотой невесту Эдгара.
– Я бы с удовольствием пропустила данное мероприятие, – бурчу я, любуясь видом из окна.
– О, нет, сестра, – грозит мне пальчиком эта упрямица, – так дело не пойдет. Если ты остаешься в замке, то хочется тебе или нет, но придется посещать приемы.
– И как часто? – мое воображение рисует не самые радужные перспективы для меня.
– Ну–у–у, – размахивает расческой Кейт, – между ними я успеваю заскучать.
Я издаю смешок. Принцесса, откровенно говоря, мне нравится своей открытостью и наивностью. Хотя я прекрасно понимаю, что за таким поведением срывается довольно умная и взрослая не по годам девушка. Если все сложится, то я буду рада, что именно такая пара достанется Рафаэлю.
– Отец не очень любит подобные мероприятия, но как ты понимаешь, налаживание отношений с людьми – залог нашего будущего, – вещает принцесса пока служанка расчесывает ей волосы. – Люди считают, что отец всего лишь богатый землевладелец. Мы с ними торгуем, заключаем сделки. И нам выгодно, и неплохое прикрытие.
Да уж, Рафаэль не ошибся с выбором. У девочки есть хватка.
– Ты свободна до завтра, – отпускает она служанку и как только за той закрывается дверь, Кейт хмурится. – Что–то не так, Габи?
– М–м–м? С чего ты взяла?
– Ты на меня как–то странно смотришь, – принцесса передергивает плечами.
– Просто думаю о том, что у моего брата хороший вкус.
– Ты против? Против наших отношений? – осторожно спрашивает она.
– Разве мое мнение имеет значение? – и не ожидая ее ответа, продолжаю. – Я рада, что у Рафаэля может все наладится. И ты мне нравишься, если играешь на моей стороне.
Лицо Кейт светлеет, а ее малиновые губки растягиваются в улыбке.
– Только я хочу предупредить тебя, – не даю я ей утонуть в грезах, – будь осторожна с ним.
– Что ты хочешь этим сказать? Что он меня укусит?
– Я хочу сказать, что мой брат не так невинен, как тебе кажется.
– Я понимаю, что у него были отношения, – вскидывается она.
– Были и достаточно много. Как правило на одну—пару ночей, Кейт. Я не хочу, чтобы ты потеряла голову и кинулась к нему в объятья, а потом нас всех ожидал бы твой отец. Будь хитрее.
– Но я хочу быть откровенна с Рафаэлем, – печалится она. – Я не могу так с ним поступать.
– Я не прошу тебя врать, – присаживаясь рядом с ней на кровать, объясняю я. – Хочу, чтобы ты держала его рядом, но в то же время знала себе цену. Если у моего брата серьезные намеренья, то он долго не выдержит и пойдет к твоему отцу.
От моих слов Кейт краснеет. Неужели я опоздала со своими наставлениями?
– И что это значит? – интересуюсь я, когда принцесса опускает глаза.
– Ну… мы… целовались, – и поспешно добавляет. – Всего раз! Клянусь!
Ее наивности я поражаюсь. У меня не получается сдержать смешок, из–за чего Кейт краснеет еще сильней.
– Эй, тише, – обнимаю я ее за плечи, – ничего страшного не случилось.
– Правда? – всхлипывает она.
– Правда, – улыбаюсь, поглаживая ее по плечу. – Только поцелуи порой лишь начало к чему–то более серьезному, поэтому нужно быть осторожной.
– Я все поняла! Я буду осторожной. Правда–правда!
Смотрю в ее огромные наивные глаза с еще невысохшими слезами, и понимаю, что впредь буду осторожней с высказываниями. Энтузиазма у барышни хоть отбавляй. Хочу предостеречь ее от безумств, но Кейт уже не слышит меня, кружа по комнате.
Спустя пару минут моих попыток вразумить принцессу, раздается стук в дверь. Кейт вылетает из комнаты в объятья сияющего Рафаэля, а меня почему–то на торжество будет сопровождать Генри, который ожидает тут же в коридоре. Весь нарядный и все с тем же бедовым взглядом, который не сулит мне ничего хорошего. Видимо, заручившись поддержкой Кейт, я потеряла благосклонность Рафаэля.
***
Церемония представляет собой не что иное, как обмен любезностями, выступление короля перед его подданными с речью о том, как это прекрасно, что любящие нашли друг друга, и остальное в таком же духе.
Я слушаю в пол уха, то и дело оглядывая присутствующих гостей и вооруженную охрану. Несмотря на то, что Генри и Кейт стоят рядом, моих обязанностей, как защитника, это не отменяло.
– Габи, – шепчет Генри, который так и не отпустил меня от себя. Пререкаться с ним на людях я не стала. Все–таки он принц, и не стоит давать повода трепать о нем плохие вещи. Как никак, а это меня заботило, что добавилось в копилку моих ощущений по отношению к принцу.
– Что? – машинально отвечаю я ему.
– Ты нервничаешь. Что–то не так?
Сказать правду – это снова дать ему возможно обсмеять себя. Рядом с ним я не нервничаю. Меня волнует само его присутствие, когда запах, тепло его тела и в довершение чарующий голос окутывают меня дымкой нереальности происходящего и отделяют нас двоих от остального мира.
Определенно мне стоит держаться от него как можно дальше.
В голове мелькает мысль, что Генри унаследовал от матери намного больше ведьмовских способностей. А что, если он применяет на мне какие–то особые чары или те же духи с определёнными ингредиентами? И вправду не может так великолепно пахнуть человек пусть и в преддверии обращения!
– Габи, – повторяет Генри и склоняется ко мне. Его чуть пухлые уста с четко выделенной впадинкой на верхней губе слишком близко. Я теряюсь в противоречивых мыслях.
– Почему… – я сглатываю, с неохотой отворачиваясь от принца, – почему охрана по большей части состоит из оборотней?
Ничего лучшего мне не приходит в голову. По правде сказать, факт присутствия оборотней на церемонии вампиров сам по себе для меня не ясен, а спросить у короля об этом до окончания торжества не представляется возможным.
– Отец посчитал, что это прекрасная возможность показать, что оборотни и вампиры едины в своих желаниях сохранить тайну нашего существования, а также, что они верные союзники друг друга.
– С чего бы это? – хмыкаю я, рассматривая чету вожака стаи.
– Люди не знают, кто мы, родная. Если они решат напасть на нас, то мы не будем сидеть сложа руки. Ты же понимаешь это. И воевать с ними долгие годы, мы тоже не станем. А маленькая армия, которая за неделю истребит сотни тысяч вражеский войск, привлечет к себе внимание. Лучше показать, что ты не один, пусть задумаются, прежде чем напасть.
В речах Генри я слышу слова Ричарда. Король прекрасно воспитал своих сыновей. С этим не поспоришь. И пусть Генри порой кажется шаловливым мальчонкой, он так же, как и Кейт уже давно повзрослел.
Но несмотря на довольно ясный ответ меня не покидает чувство, что это лишь ширма, за которой таится что–то бОльшее. Что именно, мне предстоит разузнать в ближайшее время. Ну а пока на небольшое возвышение поднимается сама истинная пара. Эдгар ведет за руку хрупкую девушку, которая, кажется, вот—вот хлопнется в обморок. Неужели брак не по любви? Разве такое возможно у истинных пар?
Мои сомнения рассеивает расцветающая улыбка молоденькой вампирши, когда красивый ободок золотого колечка опоясывает ее тоненький пальчик. И видя, как блестят глаза этих влюбленных, как нежно обнимает Эдгар свою пару, я начинаю верить в то, что принцы из сказок все–таки существуют.
Глава 15
Гости стали разъезжаться только к утру. Я теперь уже вместе с королевской четой стою на каменном крыльце и провожаю отбывающих. Находиться рядом с Генри стало почти как само собой разумеющееся. Поэтому даже тот факт, что я осталась подле него, ничуть не смущает, как и взгляды, которые то и дело бросают Ричард, Ева да и остальные собравшиеся. Я убеждаю себя не накручивать дурного. Может, они смотрят на Рафаэля и Кейт, которые не перестают блистать улыбками, да и в целом смотрятся довольно гармоничной парой. А то, что и на нас с Генри косятся, ну так рядом стоим. Вот и все.
После утомительных прощаний (я так даже на тренировках не выматывалась) мечтаю просто вытянуть все конечности. Благо, что Кейт разделяет со мной мои желания. Так что, проводив принцессу в ее покои, я с чистой совестью отбываю в свою комнату.
Слуги беспрестанно снуют по коридорам, теперь уже убирая ранее занимаемые гостями комнаты. У себя я облегченно вздыхаю и наконец–то избавляюсь от платья. Вот теперь хорошо!
Просыпаюсь ближе к вечеру. Солнце еще высоко над горизонтом. Я смотрю, как пылинки в его золотых лучах кружатся в танце. Не сразу замечаю, что на столике снова стоит букет. Правда на этот раз из ландышей. Определенно стоит поблагодарить служанку за такое внимание.
Успеваю собраться вовремя. Кейт лично пришла позвать меня к ужину. Из ее монолога пока мы идем в трапезную, я узнаю, что после этого у принцессы и моего брата свидание. Никакого покоя бедной мне! Одно радует – Кейт все–таки на моей стороне, раз не таится.
Во время ужина я мало с кем общаюсь, погруженная в свои мысли. Почему–то так некстати вспоминается Дэвид. Сейчас я бы с радостью обняла его, чтобы ощутить себя защищенной. С Дэвидом я могла себе позволить быть слабой. Только с ним.
Перед прогулкой успеваю захватить из библиотеки книгу. С ней и устраиваюсь на лавочке в уже облюбованном мной саду. Кейт и Рафаэль в отдалении о чем–то непринужденно болтают. Их слова я не слышу, точнее, не хочу слушать, хотя и могла бы. То, что я наставляла принцессу, не было моей прихотью. Я действительно волновалась за отношения двух влюбленных. Зная Рафаэля, можно было ожидать всякого. Сейчас я надеюсь на его умственные способности как никогда. Хотя он и не маленький, должен понимать, чего будет ему стоить один неверный шаг. Может, понимает, но я, как его сестра, хочу уберечь его от необдуманных поступков. Поэтому сейчас и сижу под раскидистыми ветвями дуба и читаю очередную безликую для меня книгу.
Читать, как и писать, я научилась сравнительно недавно. Понятное дело, что, проживая в поселении еще до всех печальных событий, никто никогда не учился. Люди в те времена не особо отличались от скота. Уже после, когда мы с братом вернулись из путешествий и взяли на себя ответственность за военные лагеря, волей–неволей, а пришлось взяться за перо.
Не то, что бы я была против. Поначалу мне было попросту стыдно, но, когда высланный для нашего обучения преподаватель принялся хвалить наши с братом потуги, обучение стало приносить удовольствие.
Все–таки хорошо, что Рафаэль согласился тогда заниматься вместе со мной. Теперь уж точно не будет стыдно ни перед королем, ни перед кем–то еще. Кейт, как и все дети Ричарда и Евы получили самое лучшее образование.
Постепенно страницы книги уже не несут для меня никакой информации. Я просто смотрю на набор букв, а сама погружаюсь в размышления об отношении Ричарда и Евы к их детям.
Еще на приеме я заметила, что Кейт любимица Рича. Он то и дело улыбался ее острым словечкам. С Эдгаром они больше напоминали двух партнеров. Старший сын вообще показался мне достаточно сдержанным. Хотя со своей парой не мог скрыть истинных чувств. А вот Генри… он еще не определен. Видно Рич был прав. Мальчишка стоит на распутье и, видимо, это оставляет свой отпечаток на его поведении. Возможно, поэтому он так и со мной общается. Непонятно как, одним словом.
Я замечала, как Генри и Ева о чем–то тихо разговаривали, как он внимал каждому слову матери, но маменькиным сыночком он не был. Все же я склоняюсь к мысли, что ведьмовские способности дали ему что–то большее, что–то запретное и одновременно чарующее.
Хорошо, что у этих детей есть будущее, даже если оно и не определено до конца. Чтобы было, если бы в ту ночь я так и не решилась выпить зелья? Чтобы было, если бы мои страхи не позволили мне осуществить задуманное? Хочется верить, что все мои страдания, которые я пережила за тот короткий срок, не прошли даром. И не только мои страдания …
При мысли о родителях строчки книги расплываются перед глазами. Я порой вспоминаю маму и папу, но обычно это случается, когда я бываю одна, чтобы никто не видел моих слез.
Мы ведь так и не похоронили их… Найти погребальный костер, который устроил Властитель удалось только через несколько дней. Сколько людей погибло, кто были эти люди и были ли там наши родители, узнать нам не дано. Одно время я верила, что они живы, но потом поняла, что держусь за призрачную ниточку надежды. Если бы они были живы, то давно бы разыскали нас. Их пепел был развеян над рекой, на берегу которой я пряталась в свой первый солнечный день.
Все вокруг будет напоминать мне об этих событиях. Возможно, если Рафаэль и Кейт решат пожениться, я попрошу Ричарда отпустить меня. Отправлюсь скитаться по миру.
– Габи, – окликает меня Рафаэль, вместе с принцессой приближаясь ко мне. Я беру себя в руки и благодарю богов, что слезы так и не пролились в этот раз. – Уже поздно. Я провожу Кейт в ее комнату.
– Хорошо, – киваю я.
– Габи, – снова зовет меня брат. Его глаза пристально изучают мое лицо, пытаясь найти признаки уже виданной им апатии. – Все в порядке?
– Конечно, – выдавливаю я из себя улыбку, на мой взгляд, довольно искреннюю.
– И что, так просто разрешишь мне проводить принцессу до ее покоев? – ухмыляется он. Кейт, заливаясь румянцем, хихикает рядом с ним.
– Да. Ведь только до покоев, – возвращаю я ему улыбку. – Стражники предупреждены, и дальше ты и шагу ступить не сможешь.
Лицо Рафаэля непередаваемо. От удивления до гнева, сменяемого уже знакомого мне спокойствия. Что–то будет и не обязательно прямо сейчас. Раф расплывается в широкой улыбке, понимая, что до меня дошел смысл его беззвучного послания.
– Сладких тебе снов, сестренка, – посылает он мне воздушный поцелуй. Ну, каков кобель!
Слышу, как весело смеется Кейт, когда брат ведет ее к замку. Про стражников я, конечно, наврала, но намек Рафаэлю дала и то хорошо. А пока можно наслаждаться закатным солнцем, которое прекрасно видно со скамейки у могучего дуба. И пусть завтра будет лучше, чем вчера.
Жаль, что я не ясновидящая, иначе я бы знала, что следующее утро принесет мне неожиданный сюрприз.
***
Все началось с привычного пробуждения среди вороха подушек и одеял. Спустив ноги с кровати, я снова замечаю букет. На этот раз тюльпанов. Почему–то их красный цвет меня настораживает.
По правде сказать, я люблю цветы, но с такой жизнью, как у меня, позволить себе завести небольшой садик не могу. Вот если прикуплю себе домик… Мечты–мечты!
За размышлениями о будущем доме, садике и прочих атрибутах спокойной размеренной жизни, я собираюсь и отправляюсь будить принцессу. То, что она еще не встала, я уверена.
В покоях молодой госпожи все так, как я и думала. Принцесса лежит на кровати, укутавшись с головой в одеяло, а служанка пытается уговорить дитя подняться.
Я удосуживаюсь постучать в уже открытую мной дверь и, придав своему голосу схожесть с голосом брата, произнести:
– Любовь моя, ты еще спишь?
Эффект не заставляет себя ждать. Кейт резко садится, натягивая одеяло до подбородка, и обводит ошалелыми глазами комнату. Заметив мою победную улыбку, краснеет, но уже не от стыда, а от злости.
– Ты! – бросает она, наставляя на меня пальчик. – Не смей так больше делать!
Откровенно потешаясь над принцессой, я присаживаюсь в реверансе, что смотрится скорей всего глупо, учитывая то, что я снова заменила платья обычными штанами.
– Как прикажите, Ваше Высочество, – пою елейным голоском.
Принцесса обижается. Скрипнув зубами, снова скрывается в ворохе одеял. Вот и весь концерт.
Служанка, наблюдавшая за нашим диалогом, стоит, выпучив глаза. Ну, я–то с их барышней не церемонюсь, это да.
– Я с ней сама разберусь, – отпускаю я девушку, но потом, вспомнив о появляющихся букетах, останавливаю ее. – Это вы приносите мне букеты в комнату?
– Нет, госпожа, – растерянно отвечает она.
– Вы не могли бы узнать, кто это делает, и передать от меня искренние благодарности. Цветы очень красивые.
– Конечно. Как прикажите.
На этом девушка покидает меня и принцессу. Только вот последняя почему–то смеется под одеялами и по звукам понятно, что аж до слез.
– Кейт, тебе плохо? – ради интереса спрашиваю я, но в ответ получаю непонятное:
– Генри!
– Что Генри? – вздрагиваю я и даже оглядываюсь, но в комнате никого кроме нас нет. Кейт уже не смеется, а просто рыдает от хохота, труся ногами под одеялом.
– Генри… букеты…
И вот тут–то я и слов найти не могу. Вдыхаю поглубже и отворачиваюсь к окну, кипя от злости. Какая же я глупая! Мало того, что даже не подумала о таком варианте, так и свои комнаты держу открытыми по ночам! А если бы он ко мне в кровать полез? Это мысль мне отчасти даже нравится и заставляет мое сердце учащенно биться. Уму не постижимо! И как я могла не почувствовать его присутствие? Когда жила в лагере, в первое время некоторые смельчаки испытывали судьбу, за что поплатились сломанными конечностями. А тут что?
Я прикладываю ладонь ко лбу, пытаясь обуздать галоп моей нескромной фантазии. Это уже слишком!
– Да ладно тебе, Габи, – уже успокоившись, произносит Кейт. – Разве тебе не нравится мой брат?
– Нет, – чисто механически отвечаю я.
– Совсем—совсем?
– Кейт, я старше его на тридцать лет! О чем тут может быть речь?
– Для любви нет преград, – парирует она, вылезая из своего гнезда.
– Давай оставим этот пустой разговор.
Принцесса лишь пожимает плечами, но потом на ее губках расцветает коварная улыбочка.
– Но ведь букеты тебе понравились, – и добавляет, очень хорошо передразнивая меня. – Цветы очень красивые.
Ну, все! Первая подушка летит в принцессу и та, взвизгнув, отскакивает в сторону. Потом нам будет стыдно перед служанками, которые придут убирать то безобразие, что мы устроили с принцессой, но разве Ее Высочество должно извиняться? А я что, я вообще тут не при чем!
***
Жизнь течет в привычном русле. Уж не знаю, кто предупредил Генри, но после новости о букетах, он не попадался на моем пути с неделю. Я одновременно была рада этому и в то же время нет. Странно, но даже самой себе я не хотела признаваться, что мысли то и дело, но возвращаются к мальчишке.
Влюбилась ли я? Нет, исключено. Это было подобно притяжению, не более. Манило, привлекало, затягивало. По ночам мне стал сниться принц с его коварной улыбкой и золотистым блеском глаз. Пару раз я просыпалась вся в поту и тут же оглядывала комнату, желая найти объект моих сновидений, но никого рядом не было, как и новых букетов. Запертые двери сделали свое дело.
Прогуливаясь по саду с принцессой, пока Рафаэль и Генри тренируются на площадки за замком, я то и дело возвращаюсь в мыслях к своим снам. Мне хочется дать объяснение испытываемым мною желаниям. На деле стоит только руку протянуть и Генри будет рядом. Я уверена. Лишь здравый смысл не дает мне совершить ошибки. Быть любовницей принца не то, о чем я мечтаю. Да и Ричард с Евой не оценят наших отношений.
Я потираю лоб и набираю побольше воздуха в легкие. Куда катятся мои мысли?
– Габи, – щебечет Кейт, вертя в пальчиках тоненькую веточку сирени, – скажи, а обращение – это страшно?
Я неопределенно пожимаю плечами, вспоминая тот ужас, что я пережила в ту ночь. Кажется, что даже сейчас резные столбики кровати безжалостно царапают мою спину.
– Ты совсем ничего не помнишь? – расстроенно уточняет Кейт. Я бы с радостью ее успокоила, но врать принцессе мне не хочется, как и вспоминать свое обращение, которое, по сути, прошло для меня незаметно.
– Я просто очнулась уже вампиром. Вот и все. Может, тебе лучше спросить об этом отца или Эдгара?
– Я думала об этом, но мне как–то стыдно интересоваться этим у мужчин, – краснеет принцесса.
Я понимаю ее чувства, поэтому приобняв за плечи, рассуждаю вслух:
– Насколько я знаю, обычно перед обращением у человека начинаются симптомы простуды. Тот, кто обращает, дает человеку свою кровь, которая запускает в организме определенные процессы. Ну а дальше он погружается в сон и просыпается уже вампиром. Кажется, так.
