Мария Печурина
Небо в призраках
Я выдыхаю, услышав такую новость. Сколько бы я не перебирала в мыслях такую вероятность, но озвученная она кажется нереальной.
– Поэтому вы в такой спешке покинули замок и перебрались подальше от нашего лагеря? – между тем интересуюсь я, чувствуя, как распаляется гнев в моем сердце. – Ведь я связана с Властителем, а значит опасна?
– Не в этом причина, Габи, – со слезами на глазах произносит Ева. – Что бы было, если бы ты всегда была с ним рядом? Как бы он тебя воспринимал? Как мать? Сестру? А ты? Как бы ты приняла эту новость тогда? Все это время ты жила в неведенье. Мы так решили. Если вам суждено было встретиться и быть вместе, вы бы встретились. Что в итоге и вышло. Но разве вы принимаете свои чувства? Даже сейчас вы оба мечетесь, никак не желая признавать происходящее между вами.
– Нет никаких чувств, – огрызаюсь я и снова поворачиваюсь к окну. После недолгого молчания слово снова берет Ричард.
– Как ты уже знаешь, Генри может и не пройти обращение. Тогда он станет Хранителем и ему жизненно необходимо найти себе пару. Все эти годы мы искали выход из этой ситуации. Увы, результат неутешительный. Но мы никого не хотим неволить.
– Какое отношение ко всему этому имеют оборотни? – перебиваю я короля. – За что они хотят от меня избавиться?
Ричард тяжело вздыхает, но все же продолжает свой рассказ:
– Несколько месяцев назад ко мне с дипломатическим визитом прибыл вожак оборотней. Он прекрасно знал о твоей связи с Властителем и все это время нам удавалось убедить его, что Первый никогда не вырвется на свободу. Все эти годы их это устраивало, а здесь… – Ричард откидывается на спинку кресла, барабаня пальцами по кромке стола. – Он предложил съездить в горы и посмотреть, в каком состоянии Властитель. Я рассказывал тебе об этом. То, что Властитель все еще, так скажем, существует, очень им не понравилось. Они стали искать причины и решили, что всему виной ваша связь. Дальше ты сама понимаешь.
– Убьют меня, убьют и его? – хмыкаю я. – Забавненько.
– Вилор не подозревал лишь о связи Генри с тобой, а когда я сообщил об этом, то он явно не был рад отсрочки своих планов.
– Их предложение просто омерзительно, – вставляет Ева.
– На самом деле их не столько волнует угроза в лице Властителя, сколько разжигание войны между нами. Они ищут предлог.
– Зачем им война? – интересуюсь я.
– Время идет, Габи. В отличие от нас, рождаемость у оборотней значительно выше. Расширение владений, захват ресурсов, власти. Скучно им стало.
– Почему же лишь спустя месяцы они решили меня убрать? Что им мешало сделать это пока я была в лагере?
– Мы смогли найти лазейку – ваша связь с Генри. Мы предположили, что если между вами вспыхнут чувства, и вы признаете друг в друге пару, то связь с Властителем разорвется. Он наконец–то упокоится, а вы будете жить своей жизнью. Вилор согласился подождать, но, видимо, на помолвке вы его не впечатлили.
– Мне, наверное, стоит уехать из замка, – после затянувшегося молчания предлагаю я.
– Он найдет другой повод разжечь войну, Габи.
– Так я хотя бы сохраню себе жизнь и, возможно, чью–то еще. Мы же не знаем, что он предпримет в следующий раз. А вдруг он похитит Кейт? И будет шантажировать вас ею?
– Он может сделать это, даже если ты уедешь, – парирует Ричард.
– Если он так волнуется, что Властитель жив, то навряд ли. Он боится, Ричард. Если оборотни разожгут войну, то Первый для нас единственное оружие. Вилор это знает, потому и хочет сначала уничтожить его… и меня заодно.
– В твоих словах есть смысл, – подтверждает Ева. – Только куда ты пойдешь?
– Не знаю, – пожимаю я плечами. – Куда–нибудь, где никто меня не найдет. Если Генри не пройдет обращение, то я вернусь, чтобы быть ему парой.
– А если он пройдет обращение? – осторожно интересуется Ева.
– Кажется, нам как никогда выгодно, чтобы Властитель жил, – хмыкаю я. – Жаль только, что из–за этого ваша жизнь становится короче.
– Раньше, чем я буду уверена, что мои дети счастливы и живут спокойно, этот мир я не покину, – загадочно улыбается она.
– Я отправлюсь с тобой, Габи, – впервые подает голос Рафаэль. Злиться на него нет смысла. Да и не только на него. Они не желали мне зла, хотели, как лучше. А то, что держали в неведении, так в нем как раз–таки блаженство.
– Нет, Раф, ты нужней здесь. Твой долг теперь охранять Кейт… и Генри.
Рафаэль ничего мне не отвечает. Он смотрит на огонь, и я понимаю его чувства. Мы с ним потеряли родителей и благо, что нашли друг друга снова. Теперь в его жизни помимо меня есть Кейт. Он разрывается между мной и возлюбленной.
– Думаю, я знаю, куда тебе стоит отправиться, Габи, – отвлекает меня Ева. – Прибежище скитающихся.
– К ведьмам? – удивляюсь я.
– Почему бы нет? Там тебя искать не будут, да и пусть попробуют сначала найти это место.
Я соглашаюсь, потому что отказываться от помощи в моем положении глупо.
Глава 18
Рафаэль просил меня дождаться утра и только тогда отправляться в путь. Бессмысленно провалявшись в кровати несколько часов, еще затемно я решаю, что хватит терять время зря.
Пока я собираю свои немногочисленные вещи, перед глазами стоит служанка со злым взглядом. Не мне решать, заслужила она смерти или нет, но я не жалею о случившемся.
За размышлениями я одеваюсь в привычную походную одежду. Никаких платьев!
Мой взгляд случайно падает на резную шкатулку. Вынув оттуда мое единственное и самое дорогое украшение, я надеваю его на шею. Деревянный медальон за столько лет не потерял своей красоты. И я верю, что он оберегает меня от всего плохого. Выжила однажды и сейчас смогу. С этими мыслями я покидаю свою комнату, прихватив с собой плащ и колчан с луком.
За время, проведенное в замке, я хорошо изучила все ходы в нем. Сейчас я беспрепятственно спускаюсь вниз по полутемным коридорам, спокойно прохожу через ворота. Стража не делает попыток остановить меня. Возможно, их не поставили в известность о моем отбытии, и они думают, что я, как и иногда, вышла на охоту.
По дороге я не решаюсь идти в открытую, поэтому удаляюсь немного вглубь леса и двигаюсь вдоль тракта. Через какое–то время мне пора свернуть, что я и делаю, погружаясь в лесную глушь. Я ни разу не оборачиваюсь. Я хотела свободы, хотела уехать из замка. Я получила желаемое. Хмыкаю на свои же мысли. Судьба снова шутит надо мной.
***
Солнце уже поднялось достаточно высоко над горизонтом, а мне предстоит еще много часов ходьбы. Я могла бы переждать где–то день, а потом, используя вампирские способности, перенестись в нужное место, ну или хотя бы сократить немного путь, но я этого не делаю. Ожидание – хуже некуда для меня.
Пока шаг за шагом преодолеваю лесные просторы, обдумываю услышанные вчера слова. Самое простое – это согласиться стать парой для Генри, но пока он человек, доказать это мы не сможем. Значит, я все делаю правильно. Оборотням нужна я. Пусть сначала поймают.
Сердце сжимается, когда я думаю о принце. Кажется, что никто не сможет защитить этого бесшабашного мальчишку лучше, чем я. Еве я сказала правду – если Генри останется человеком, я признаю, что он моя пара. Такой союз, по всей видимости, довольно уникален. Хотя Ева и Ричард живут вполне нормальной жизнью. Даже дети у них есть.
Хотела ли детей я? Иногда, когда смотрела на малышей, да, но потом, оставшись наедине с собой, нет. Объясняла себе это отсутствием любящего человека рядом. Хотела ли я детей от Дэвида? Даже никогда не задумывалась об этом. А от Генри?
Я мотаю головой, стараясь прогнать эти мысли. Страшно признаться даже себе, что могу желать о таком. Да. Да, я бы хотела от него детей. Хотела бы спокойный уютный дом. Хотела бы настоящую семью. Кажется, я уже безнадежно влюблена в принца.
Сама не замечаю, как уже довольно долго стою на одном месте, невидящим взглядом рассматривая землю под ногами. Раз остановилась, неплохо было бы сделать небольшой привал и перекусить. До темноты еще долго, а силы мне еще потребуются. На немного, но я все–таки перенесусь с наступлением ночи, а потом бегом сокращу себе оставшийся путь.
Думать о том, кто сможет покормить меня, пока не буду. Хотя я могла бы свернуть к лагерю и попросить Дэвида оказать мне такую услугу. Хорошая мысль, однако.
Через немного встаю, чтобы двинуться дальше, но что–то едва уловимое заставляет меня насторожиться. Веду носом словно зверь, принюхиваясь к воздуху. Недалеко хрустит ветка, слышен шорох травы, легкие шаги… Я натягиваю тетиву лука, не собираясь дешево отдавать свою жизнь. Удар сердца, два, три…
– Ты? – выдыхаю я, когда из–за деревьев показывается знакомая фигура в плаще.
Генри замирает на месте. Низко натянутый капюшон скрывает в тени его лицо, но даже и так видно, что принц выглядит уставшим.
– Что ты здесь делаешь? – задаю я бессмысленный вопрос.
– Я иду с тобой, – приближаясь, отвечает мне Генри.
– Послушай, – стараясь подобрать нужные слова и не дать волю чувствам, начинаю я, – тебе нельзя здесь находиться. Мы не знаем ничего о том, что предпринимают оборотни. Тебе безопасней быть в замке.
– Исключено, – хмыкает Генри, скрещивая руки на груди. Какое–то мгновение я засматриваюсь на него. Еще через немного он еще больше возмужает, наберется силы и станет достойным противником любому. Я с ним связываться тогда не желаю.
– Ваше Высочество, …
– Прекрати, – отрезает принц. – Габи, хватит! Тебе уже рассказали про мою привязанность к тебе.
– Это ничего не меняет, – я начинаю расхаживать туда–сюда, обдумывая свои дальнейшие действия. Отпустить Генри обратно одного слишком рискованно. Я действительно не знаю, где могут находиться оборотни.
– Я хочу убедиться, что до места ты добралась целой и невредимой, а потом я уйду. Обещаю, – присаживаясь на поваленное дерево, сообщает мне принц.
– Так не пойдет. Обратно ты не отправишься один!
– Значит, ты хотя бы согласна, чтобы я отправился с тобой, – победно улыбается этот хитрец.
– Нет, – бросаю я, лихорадочно обдумывая, как бы поступить. С Генри и в лагерь будет сложней попасть незаметно. О! А это идея! Я смотрю на принца и хитро улыбаюсь ему в ответ. – У меня есть другое предложение.
***
Наше молчание ни что не тревожит. Ветер шелестит листвой; вечернее солнце озорно мелькает среди деревьев; птички, не обращая внимания на нас, заливаются на все голоса.
Меня сейчас больше заботит надвигающаяся туча. Удаленные раскаты грома уже слышны, а это значит, что хорошо бы найти убежище. Одна я бы не остановилась и шла бы дальше (до лагеря всего ничего остается), но Генри может простыть под ледяным дождем.
– Может, стоит соорудить палатку? – будто угадывая мои мысли, интересуется принц.
– Боитесь промокнуть, Ваше Высочество? – поддеваю я его, направляясь в ту сторону, где должны быть каменные гряды. Генри на мой вопрос не отвечает. Обиделся, наверное. Зато покорно следует за мной, ни о чем не спрашивая.
Едва мы подходим к каменной стене, как мощный раскат грома сотрясает небеса. Мне становится не по себе. Вчера тоже была гроза и не очень приятные известия. Неужто и сегодня мне ждать очередной виток судьбы?
Я помогаю забраться Генри наверх. Среди огромных вековых глыб имеется небольшой проход в пещеру. Ее я нашла несколько лет назад, когда охотилась в лесу. Похоже, что кроме меня здесь никого никогда и не было.
Дождь через немного льет стеной. Сегодня нам уже не суждено добрать до лагеря, поэтому я греюсь у разведенного костра. Моя запасливость хворостом сыграла на руку и нам не приходится мерзнуть в каменном мешке.
Усталость капля за каплей берет свое. Я начинаю клевать носом, да и Генри выглядит неважно. Он еще не знает, но его путешествие совсем скоро подойдет к концу.
– Я лягу здесь, а ты ложись поближе к костру, – расстилая плащ, говорю я.
– Мы будем спать вместе? – удивляется принц. Я фыркаю на его глупые мыслишки.
– Я не намерена спать под дождем, Ваше Высочество, – и немного поразмыслив, добавляю: – Обещаю к вам не приставать.
Генри, видимо, решает не реагировать на мои колкости. Лишь в глазах привычная доброта сменяется злостью.
– Я хочу, чтобы ты легла у костра, – выдает он блестящую мысль. Я зеваю, поудобнее устраиваясь с краю.
– Я тоже хочу лечь у костра, но мне ничего не будет, если я посплю здесь, а ты заболеешь, – и привожу самый обезоруживающий довод. – Нам еще предстоит долгий путь. С больным сопровождающим он будет ну о–о–очень долгий.
Генри молча злится… какое–то время. Я прислушиваюсь к звукам за стенами. Дождик уже перестал лить как из ведра, но все еще противно накрапывает. Я предусмотрительно развела костер поглубже в пещере, да так, чтобы снаружи его было незаметно. Сейчас огонь единственный источник света. Небо, затянутое облаками, давно погрузилось в ночной мрак. Где–то там мелькают звезды – мои любимые спутники.
Я пропускаю момент, когда Генри ложится рядом. Вязкая теплая нега сна затягивает все сильней. Вдалеке раздается вой волка, но меня это ничуть не беспокоит, в отличие от некоторых.
– Габриелла, – тихо зовет меня Генри.
– Что? – еле выдавливаю я.
– Волки… там волки воют.
– Уху, та–а–ам…, – протягиваю я сонно. – Спи, Генри.
***
Просыпаюсь я отдохнувшей и окутанной человеческим теплом. Приоткрыв глаза, удостоверяюсь в том, что, видимо, Генри решил использовать меня как грелку. Костра ему мало!
Лишать себя его объятий я не спешу. Принц безмятежно спит, повернувшись ко мне лицом. Так я могу хорошенько его рассмотреть. Без его насмешливого взгляда и хитрой улыбке он выглядит не таким подозрительным. Молодой, красивый, каким и положено быть принцу. Что–то в его чертах есть от Ричарда и Евы, но чем дольше я смотрю, тем больше вижу в нем сходства с Властителем.
Мысли о моем мучителе возвращают меня в реальность. Сейчас некогда терять время на чувства. За мной охотятся оборотни, а Генри рядом со мной находится в опасности.
Осторожно освободившись от объятий принца, я поправляю плащ, которым он нас укрыл (а точнее меня), подбрасываю в едва тлеющие угли несколько хворостинок и, прихватив лук, выхожу из пещеры.
Я бы уже могла отправиться дальше в путь, но Генри будить не хочется. Еще совсем рано – едва наступили предрассветные сумерки.
После дождя туман призрачной дымкой заволок все вокруг. В нескольких шагах уже ничего не видно. Я передергиваю плечами, ощущая себя не очень уютно в такой атмосфере. В памяти всплывает наше поселение и туман, который с леса тянет свои щупальца к мертвецам…
Отбросив прошлое, я неспешно ступаю в молочную пелену. Каждый шаг возвращает мне уверенность в себе. Главное не уходить далеко от пещеры.
Ничего интересного я не обнаруживаю. Обойдя вокруг каменную гряду, не встречаю ни одной зверюшки. Хотела порадовать повара в лагере, но видать не судьба.
Уже по дороге к пещере я замечаю поломанную ветку у куста. Хорошенько приглядевшись, понимаю, что обломалась веточка совсем недавно. Пройдя немного дальше, вижу волчьи следы. Ничего удивительного – в этих местах хищников полно, только гляди в оба. Расслабившись, прохожу еще немного, рассеянно осматривая окружение, когда мой взгляд цепляется за примятую подстилку. Человеческий след! Вот был след волка, а вот уже и нет…
Сердце замирает в груди. До пещеры метров двести, не больше. Я срываюсь на бег.
Как опрометчиво с моей стороны оставлять беззащитного человека одного. Спящего! Принца! Только вчера я сама предупреждала его об опасности. Только бы успеть!
Я преодолеваю расстояние не больше чем за минуту. Протискиваясь в проход, создаю много шума, но сейчас это меня не заботит. И лишь увидев растерянное сонное лицо Генри, шумно выдыхаю и сползаю по стене. То, что принц жив, одновременно приносит облегчение и в тоже время натянутая до этого как струна, сейчас, расслабившись, я готова выть в голос.
– Прости, – шепчу я, сама не понимая, за что я извиняюсь. Генри смотрит на меня удивленно. Выгляжу, наверное, смешно.
– Что случилось, родная? – наконец–то спрашивает он. Его обращение ко мне уже привычное дело. Родная… так меня никто не называл.
– Оборотни были совсем рядом ночью, – сглатывая горечь, шепчу я. – Очень близко. Нам нужно как можно быстрей добраться до лагеря.
От моих слов Генри весь подбирается. Между бровей у него залегает морщинка. Мне не хочется, чтобы он хмурился и обременял себя моими проблемами. Только вот еще некоторое время нам придется быть в одной упряжке. Дальше лагеря я не позволю ему идти и способ осуществить это, у меня уже наготове.
***
Возможно, дождь вчера удачно смысл наши следы и запахи, поэтому оборотни нас и не нашли. Даже если это так у меня нет повода расслабляться. От Генри я не отхожу ни на шаг. Пока идем к лагерю, я постоянно оглядываюсь и прислушиваюсь, опасаясь, что оборотни все же могли подготовить нам засаду.
Когда вдалеке мелькают высокие ворота, у меня сжимается сердце. Сколько времени я провела за этими стенами, сколько всего хорошего произошло там? А теперь снова я в бегах ради сохранения своей жизни. На мгновение хочется плюнуть на все и остаться здесь, среди привычного окружения, но рассуждая здраво, я не могу себе этого позволить – тогда в опасности будут десятки жизней.
Через главные ворота я не намерена проходить, поэтому веду Генри в обход и заходим мы с неприметного, но всегда охраняемого входа, замаскированного пышным кустом терновника.
Два воина, как и положено, стоят на своих местах. Меня и Генри они узнают, но задают с виду безобидные вопросы, убеждаясь, что это на самом деле мы. К концу нашей непродолжительной беседы к нам подходит Жак, который с самого нашего появления мелькал поблизости.
– Здравствуй, Габи, – приветствует он меня, а Генри подает руку, как закадычному другу. Ну что ж, если принц решит не возвращаться в замок, то здесь он обзаведется неплохими друзьями.
– Здравствуй. Не видел Дэвида? – решаю я сразу разобраться с главными делами.
– Был у себя в штабе, – пожимает огромными плечами воин.
– Проводи, пожалуйста, Генри на кухню, потом выдели ему комнату в казарме, – распоряжаюсь я. Жак приподнимает брови в немом вопросе, но утолять его любопытство я не намерена.
– Габи, я хотел с тобой поговорить, – подает голос принц, на что я недовольно поджимаю губы. Не хватало еще устраивать разборки у всех на виду.
– Я зайду к тебе, когда решу все вопросы, – отвечаю ему и поспешно направляюсь в штаб.
***
Дэвид удивлен моим появлением, но старается не подавать вида. Я усаживаюсь в кресло напротив его стола и молчу какое–то время.
– Что случилось? – не выдерживает он спустя несколько минут.
– Оборотни хотят меня убить, – хмыкаю я и погружаюсь в рассказ о моем пребывании в замке.
– Да уж, – выдает вампир, когда я заканчиваю описание своей утренней находке. – И что ты намерена делать? Пойдешь к ведьмам или у тебя есть свой план?
Откровенно говоря, плана у меня нет, но и направляться к ведьмам я особо не горю желанием. Пожимаю плечами, разглядывая лицо вампира.
– Мне кажется, оставаясь в такой близости к замку, ты имеешь все шансы нарваться на оборотней в ближайшую неделю. Мои ребята уже какое дежурство докладывают о «собачках», бегающих и вынюхивающих по ночам.
– Здесь я не останусь в любом случае – рисковать вашими жизнями я не намерена.
– Мы за себя можем постоять и тебя защитить тоже, но, если оборотни нападут, значит, начнется война, а так у них хотя бы не будет повода, – рассуждает Дэвид.
– Ричард говорит, что моя связь с Властителем лишь повод к войне. Если захотят, найдут и другой. Правда, пока им не выгодно этого делать. Властитель еще жив. Вдруг мы решим его помиловать, чтобы он нам помог, – хмыкаю я.
– И вы бы пошли на такой шаг? – хмурится Дэвид.
– Я бы точно нет. Властитель нам враг, а не союзник.
– Разве оборотни этого не понимают?
– Понимают, наверное.
– А вдруг они на то и надеются?
– Что ты имеешь в виду? – недоумеваю я.
– Может, «собачки» думают, что развяжи они войну, мы побежим просить помощи у Первого. Тот, заново обретя силу, решит присоединиться к ним, а не к нам.
– И что он будет делать? – смеюсь я, хотя в груди все леденеет от столь ужасных перспектив. – Поубивает всех вампиров? А дальше что? Примется за оборотней?
– Почему бы и нет. А, возможно, оборотни предложат ему такие условия, которые ему придутся по душе – власть, силу, новые людские поселения…
– Нет, – мотаю я головой, – для этого ему и оборотни не нужны. Будем надеяться, что они это понимают. Ведь они хотели убить меня, чтобы избавиться от него. А потом можно начинать войну. Ричард сказал, что им нужны земли, ресурсы – все, что стало так ценно в мире.
– Тогда начало войны лишь дело времени, – задумчиво отвечает мне Дэвид и, будто вспомнив о чем–то важной, вскидывает голову. – И когда Генри пройдет обращение?
– Может, он и не пройдет его, – пожимаю я плечами, стараясь не показывать и виду, что меня это волнует.
– Пройдет, слишком много в мальчишке от вампира, – он бросает на меня быстрый взгляд. – Ты же знаешь о его привязанности к тебе?
– Знаю, – тяжело вздыхаю, потирая лоб. – А ты как догадался?
– Догадался? – смеется Дэвид. – Кажется, об этом узнали все, как только в прошлый раз он появился в лагере, – и на мой вопросительный взгляд он отвечает: – Мальчишка хоть и человек, но инстинкты не поборешь.
– Инстинкты, – будто эхом повторяю я.
– Он даже рискнул мне вызов бросить.
– И ты принял? – любопытства ради спрашиваю я. Вру. Мне становится как–то не по себе от мысли, что Дэвид свернет принцу шею.
– Нет, – отрезает вампир и, вмиг став серьезным, произносит: – Идти против истинной пары, такое же преступление, как убийство кого–то ради развлечения. Надеюсь, ты это понимаешь.
Под этим вопросом кроется намного больше смысла. Дэвид извиняется за то, что уступил меня слабому человеку, хотя мог бы и не делать этого. Обижена ли я на вампира? Было бы за что…
– Я все понимаю, – в итоге шепчу я и, подняв на него невинные глаза, добавляю: – Я давно не питалась. Мне неудобно просить тебя об этом…
Не давая мне закончить, Дэвид накрывает мою руку своей огромной ладонью.
– Ты всегда можешь просить меня о помощи, Габи, – тихо произносит он. – Конечно, я покормлю тебя.
***
Сон все никак не идет ко мне, а Дэвид, прижав меня к стенке, безмятежно посапывает рядом. Ни он, ни я не делали попыток свести все к близости. Поэтому я лишь покормилась от него и обессиленная от насыщенной силой крови, попросту осталась спать в комнате вампира.
Я планировала отправиться в дальнейший путь сразу же, как стемнеет, но Дэвид уговорил меня побыть в лагере до середины ночи. Объяснил он это банальной предосторожностью. Скорей всего, если оборотни ждут меня где–то, то в самом начале ночи, а так я спутаю их карты, заставлю нервничать в ожидании.
Пока он отдавал указания насчет усиления охраны лагеря, я успела разжиться небольшими запасами на кухне. Наш повар пытался нагрузить меня пудовой сумкой еды, но мне это было не к чему. В этом пути мне нужна легкость, а ведьмы, я надеюсь, не ждут, что им принесут гостинцы.
В итоге в его комнату мы попали на закате. И теперь я лежу рядом, уткнувшись в стенку и отсчитывая секунды. Я никак не могу избавиться от мысли, что Генри может об этом узнать, а он обязательно узнает. И это заботит меня все сильней и сильней.
В итоге, поднявшись, я невольно бужу Дэвида. Он смотрит в окно и тяжело вздыхает:
– Скоро выдвигаться.
– Да.
– Хочешь, я пойду с тобой, – неожиданно предлагает он. Я улыбаюсь, качая головой.
– Мне будет лучше одной, – я не сомневалась, что Дэвид беспокоится обо мне. Не зря я доверяла ему и чувствовала себя с ним защищенной. – Лучше позаботься о Генри.
– Я уже отправил в замок гонца, как ты и просила, – вытягивается он, закинув руки за голову.
– Спасибо.
Заставлять Генри возвращаться в замок я не намерена, но и не сообщить Еве, что ее сын в порядке, я тоже не могу.
– Я постараюсь, чтобы его пребывание здесь было запоминающимся, – хмыкает Дэвид, наблюдая за мной.
– Только не перестарайся, – возвращаю ему улыбку, проверяя свои вещи. – Займи его чем–нибудь – заставь его попотеть, девушку ему подложи. Пусть у него сил на глупости не остается.
– Девушку? – переспрашивает Дэвид. Из всего сказанного мной он, видимо, ухватил лишь это.
– Ты меня понял, – бросаю я на него многозначительный взгляд.
– Не собираешься с ним попрощаться? – уже серьезно интересуется он, одаривая меня укоризненным взглядом.
– Он, наверное, уже спит, – пытаюсь отвертеться я.
– Сомневаюсь, Габи.
***
Взгляд и слова Дэвида меня пристыдили. Я все–таки не маленькая девочка, чтобы страшиться мальчишку, но я страшусь. Не его конкретно, а чувств, которые проскальзывают во взгляде принца.
Я стою перед его дверью в нерешимости. Так уже было однажды и повторяется снова. Собравшись, я поворачиваю ручку двери, за которой располагалась когда–то моя комната. Странно, что его поселили именно сюда, а, может, у Жака странное чувство юмора.
Дэвид прав. Генри не спит. Он застывшей статуей стоит у окна и не сводит взгляда с неба. Мое присутствие выдает мелькнувший в коридоре свет, когда я, будто воровка, бесшумно прокрадываюсь внутрь.
– Я думал, ты уже ушла, – тихо произносит он, так и не обернувшись. Я чувствую горечь в его голосе.
– Дэвид уговорил меня остаться подольше, – зачем–то сообщаю я. – Мне нужна была кровь. Он согласился, – и, будто оправдываясь, добавляю: – Между нами ничего не было.
Генри поворачивается ко мне. Усталые глаза на бледном лице скользят по мне грустным взглядом.
– За этим ты пришла? – жестко произносит он. От его тона замирает сердце, и тянущая боль заставляет сделать рваный вдох.
– Нет, – отвечаю я принцу, снимая с шеи кулон. Подойдя к Генри, я осмеливаюсь взять его за руку. Вкладываю ему в ладонь украшение и сжимаю в кулак. Я смотрю ему в глаза и произношу: – Думаю, у тебя он будет в безопасности. Я вернусь к тебе… за ним.
Разворачиваюсь, не в силах выдержать взгляд принца. Не знаю, что там больше – жалости или любви. Только я дохожу до двери, как Генри прижимает ее ладонью, не позволяя мне уйти. Он склоняется надо мной, его дыхание обжигает мою кожу. Так близко, так волнительно.
Я не отдаю себе отчета, когда, повернувшись к Генри, обхватываю его шею руками и притягиваю к себе. Поцелуй затягивает, но стоит ему смешаться с моими солеными слезами, как я резко отстраняюсь и выскакиваю за дверь.
Не думала, что будет так сложно расстаться с бедовым мальчишкой с насмешливым взглядом.
