Ладушкин Оладушкин
Скользящий по линиям жизни
Глава 16. Чужая игра
Анна Петровна довела меня до подземной парковки, и я внутренне был благодарен ей за это. Маршрут был неочевиден, а навигационных табличек по пути не встречалось. В конце пришлось подниматься на лифте и ещё вилять по коридорам.
Ребята стояли около машин, наблюдая, как Шишка, Поляк и Пикачу грузили в них тяжёлые ящики. Аня подвела меня к Амуру и негромко произнесла:
– Амурчик, принимай бойца.
Потом взяла его за руку и отвела в сторону. Я услышал только начало её фразы:
– Доверяй ему…
Я подошёл к Шишке, который как раз поднимал тяжёлый ящик.
– Давай помогу, – предложил я, но тот отрицательно помотал головой.
Поставив ящик в багажник «Ауди», он ответил:
– Неа, погрузка на водителе. Так положено.
– А что в ящиках? – поинтересовался я.
– В них оружие, которое под пиджаками не поносишь, – ответил парень с некоторой восторженностью.
Потом сбавил тон и добавил:
– Армейские автоматы с подствольниками и две «мухи».
– А гранатомёты зачем? – удивился я.
– Вдруг погоня или придётся что-то бронированное останавливать, – с наигранной беспечностью ответил Антон.
Потом подумал и добавил:
– Правда, не помню, чтобы их в городе хоть когда-то применяли.
От машин отходили сосредоточенные ребята, которые всё это время следили, чтобы к ним никто, кроме водителей, не подходил. Один из них что-то доложил Амуру. Тот кивнул и дал команду «по машинам».
Я залез в тёмную тонированную «Ауди» к Антону. К нам присоединились Бравый и Хрящ. Амур и часть ребят сели в бронированный «Гелендваген», а остальные – в микроавтобус «Мерседес». Нас было меньше, чем на инструктаже, но я уже знал почему. Группа Юлии Антоновны выезжала из другого гаража, который находился с противоположной стороны здания. Машина тронулась, и я увидел, как Анна Петровна повернулась и пошла в сторону лифта.
На улице был солнечный летний день. Ехать предстояло далеко, и я взялся настраивать смартфон под себя. Настроил разблокировку по отпечатку пальца и поставил пароль на включение аппарата. Поковырявшись в настройках, обнаружил фаервол и ВПН. Не иначе защита встроенная. Над иконкой приложения для служебной связи горела красная точка, и я его открыл. Тут же увидел сообщение: «Вы приглашены в группу «Газовщики». Я принял приглашение. Смартфон написал: «Устройство связи не подключено». Пришлось искать пальцем наушник в глубине ушной раковины и долго на него давить. Послышался «пик», и сразу голос Амура произнес в канале: «Амур всем – выехали по плану. На улице Глинки присоединимся к основной группе». «Принято», – ответил голос Юлы.
Я продолжил изучение смартфона. Проверил клиент-банк. Кузнец не обманул. Баланс банковской карты был один миллион сто пятнадцать тысяч с мелочью. В социальных сетях были «мои страницы» с постами и подписчиками. Судя по постам, я интересовался сиськами и машинами. Ну тут они угадали. Спрятав смартфон в карман, мельком глянул на банковскую карту. Ну надо же, она именная. Значит, делают их прямо в управлении. Это они молодцы.
Я активировал Соскальзыватель внимания и выставил его на минимум. Так он не кушал Свет и сам определял негативные воздействия, автоматически на них реагируя. В таком режиме артефакт абсолютно не фонил.
В машине напряжённости не было, но и дружеской атмосферу назвать было сложно. Ребята понимали, что я их могу читать, и пытались не думать лишнего. Даже Антон пытался скрыть от меня свои мысли, но не о военных тайнах, которые он тоже знал, а о том, как он неделю назад был совращён поварихой Тамарой. Она овладела им прямо на складе с продуктами: Антон даже пытался сопротивляться, но Тамара была постарше, потяжелее и посильнее. После нескольких безуспешных попыток вырваться, парень даже смог насладиться той неловкой ситуацией. Теперь в его голову лезли мысли, что надо бы повторить.
Хрящ был ментально посильнее и сразу посмотрел на меня при попытке прикоснуться к его разуму. Он сидел рядом и произнес:
– Просто спроси, Фокусник.
Я и не думал смущаться.
– Скажи мне, пожалуйста, «Лада Калина» за нами метрах в двухстах – это твои сослуживцы? – задал я вопрос, хотя ответ уже знал.
Антон встрепенулся и начал бегать взглядом по зеркалам.
– Как ты их… – начал было Хрящ, но осёкся и кивнул.
– Они пасут наш центр и цепляются хвостом ко всем машинам? – продолжил я.
– Я не могу ответить на этот вопрос, – сдавленным голосом произнес Виктор.
– Ты уже на него ответил, – улыбнулся я.
Управлениям было запрещено следить друг за другом. Зачем тратить государственные средства на конкуренцию? О какой секретности можно вести речь, если даже из гаража выехать нельзя незаметно. Но я не просто так поднял этот вопрос. Было интересно, как именно вчера выехал Илья. Если был хвост, то машину могли вести незаметно до моего дома. Хотя нет. Илья бы это почувствовал. Хрящ подтвердил мои мысли.
– Нам запрещено следить за управлением ХС. Сегодня машина моей службы присоединилась только для того, чтобы обеспечить безопасность нашей группы. В машине двое, и эти двое подчиняются только мне. Они больше ни с кем не контактируют. Ребята надёжные…
– Ну а Юле ты об этом забыл сказать? – уточнил я.
Хрящ промолчал, но, переборов себя, спросил:
– Как узнал, ты ведь едва прикоснулся к моим мыслям?
– Фонят твои ребята сильно, – не став лукавить, ответил я. – Водитель, женщина, слишком обрадовалась, когда нашу машину увидела. Это значит, что она уже знала, в какой именно машине едешь ты. То есть, она не почувствовала, где ты, а знала.
Я посмотрел на Виктора и продолжил:
– Машины выдают случайно из закрытых боксов, значит, ты им смог сообщить, в какую машину сел. Сделал ты это через смартфон, и вот тут слабое место. Ты ведь не похож на идиота, Витя… Так какого хрена ты им об этом через обычный мессенджер написал?
Бравый и Шишка сидели спереди с каменными лицами. Антон рулил, а Бравый уже тянул руку к наушнику. Не иначе, как доложить хочет Юле.
– Не сейчас, Олег, – сказал я Бравому и похлопал его ладонью по плечу. – Толку от твоего доклада будет мало в настоящий момент.
Хрящ пребывал в оцепенении. Только что его отчитал какой-то сопляк, а возразить было нечего. В голове Виктора формировался ответ, что в мессенджере сквозное шифрование и всё надежно, но он и сам понимал свою оплошность.
– Вставляй свой второй наушник и лучше уж через ведомственную программу связи с ними контактируй, чем через приложение с миллиардом пользователей.
Он послушно вставил в левое ухо второй наушник, нажал несколько раз и сказал в эфир:
– Хрящ, группе – я на связи, действуйте по плану, но учитывайте, что о вас знают. Потом он нажал на наушник ещё раз и перевел его в режим приема.
Мы проезжали большую площадь, и в канале раздался голос Юлы:
– Юла всем – контактные группы выехали к месту переговоров по плану.
Я смотрел на столицу, которая очень изменилась за последние несколько лет. На её фоне формировалась сцена и расставлялись актеры. Скоро начнется представление, итог которого пока неизвестен.
Я открыл на смартфоне карту и стал внимательно изучать место, в которое мы ехали. Огромное административное здание нашего газового гиганта. Перед зданием большая открытая парковка, огороженная забором. Вокруг сплошная парковая зона, а в паре километров протекает река, на берегу которой был небольшой пляж. С фронтальной стороны здания, метрах в трехстах или чуть больше, стояли три пятиэтажки. Я знал, что эти здания под снос. Там уже нет жильцов, а группа Амура их уже прошерстила, как наиболее вероятное место для снайперов и других неприятных сюрпризов. После пятиэтажек тянулся на несколько километров новый парк с только что посаженными деревьями. Затаиться в нём было негде. После начинался жилой район с двенадцатиэтажками и инфраструктурой. Но это было уже далеко от здания, где пройдет встреча.
Я попробовал посмотреть в будущее, но не преуспел в этом. Никак не мог правильно сформулировать, что именно я хочу увидеть. Да и варианты будущего были ещё не сформированы. Означало это многое. Например, что если и будут неприятности, то о них не знают даже те, кто их должен нам доставить. Как это? Ну, точный способ, который будет использован, я не знал. Но такие способы точно есть. Знаете выражение «использовать втемную»? Было похоже именно на это. Какого рода будут неприятности, не просматривалось. В голову лезла всякая чепуха, и я, на всякий случай, спросил у ребят в машине: «Подскажите убогому, как насчет беспилотников, которые взрываться умеют, или что похуже на здание могут скинуть. Мы готовы к такому?» Антон повеселел, но ответить не успел. Бравый среагировал быстрее: «Ну почему убогому? Вопрос правильный. Да, этот случай предусмотрен. На самом здании и по периметру есть специальное оборудование, которое засекает и глушит всё мелкое и летающее. Если что потяжелее прилетит, ну там вертолет или самолет, над тем районом столицы объявлен запрет на полеты любых летательных средств. Если что-то появится, мы это узнаем заранее, и есть всё необходимое, чтобы это сбить ещё на подлете».
– Прямо ПВО? – не удержался я от вопроса.
– Прямо оно, – подтвердил Бравый.
– Звучит хорошо, – одобрил я. – Под землёй тоже всё в порядке?
– Конечно, – подтвердил Олег.
Я опять уставился в карту. Посмотрел сверху, в объеме и по фотографиям. Всё выглядело очень хорошо, и место проведения не зря выбрали именно это. Но тогда почему Юля может умереть? Вопрос оставался без ответа. Я ещё раз покрутил на смартфоне окрестности и на всякий случай запомнил названия улиц, переулков и нумерацию домов. Потом ткнул локтем Виктора и негромко спросил:
– Твои ребята будут кататься или где-то стоять?
Хрящ глянул в смартфон и ткнул пальцем в небольшой дворик в жилмассиве.
– Здесь будут стоять, – ответил он и не удержался от вопроса. – А тебе зачем?
– А почему так далеко? – уточнил я, не собираясь ему отвечать.
Виктор не обиделся и ответил:
– Слишком близко нельзя подъезжать. Много тех, кто о них не знает. Могут сложности возникнуть, а они не нужны.
– Ну там же и так федералы по периметру. Ты и твои ребята тоже ведь федералы? – не унимался я.
– Не знаешь ты нашей системы, Серёга, – улыбнулся Хрящ. – То, что мы из одной службы, ничего не значит. У каждого отдела своя поставленная задача. Я и в глаза не видел многих коллег из других отделов. Да и, с очень высокой долей вероятности, меня и моих ребят никто из них так же не знает. И чтобы выясняшки с полномочиями не затевать, лучше пусть мои подальше постоят. Толку от них мало, но они могут подмогу вызвать, если что.
– Насколько быстро прибудет подкрепление? – уточнил я.
– Ну спасибо, что спросил, а не сам в меня посмотрел, – произнес Виктор и добавил: – Две машины спецподразделения «Гриф» вот здесь и здесь. Он ткнул пальцем довольно далеко от места проведения переговоров. Это просто бойцы без способностей, и то, что они делают сейчас в этих точках, никто из них не знает. У них задача простая – приехать на позицию и ждать команду. Команду могу отдать я или Кира из «Лады Калины».
– Как ты отдашь приказ? – поинтересовался я.
– У меня наушник на две группы подключен, – пояснил Хрящ. – Я могу отдельно общаться с Кирой и с «Грифом».
– Круто, – согласился я, а потом спросил: – А обязательно пальцем при этом в ухо тыкать? Это же палево какое…
– Так ты приём-передачу можешь со смартфона из приложения менять и группу тоже. При этом ухо трогать не обязательно, – расплылся Виктор в улыбке.
Я залез в приложение и довольно быстро разобрался с этой функцией.
По маршруту никаких неприятностей не случилось, хоть наша кавалькада и привлекала внимание. Шесть крутых автомобилей двигались по столице симпатичной змейкой. Никаких мигалок не было, но они и не требовались. Люди у нас понятливые и, завидев нашу колонну, старались не создавать помех. Что они о нас думали? По-разному. Силовики мы, чиновники или бандиты – было для них одинаково. Лучше уступить, и проблем в жизни будет поменьше.
Через час мы уже подъезжали к намеченной цели. Микроавтобус «Мерседес» покинул строй первым. Он двинулся по большой дуге вокруг здания газового гиганта. По пути часть ребят выйдет и будет в пешем порядке мониторить окрестности. Сам микроавтобус будет курсировать неподалеку. «Гелендваген» с Амуром встанет с тыльной стороны здания. Там как раз там запасной выход. Наш автомобиль, после автомашин Юлы, должен заехать на парковку перед центральным входом. Люди Юлы берут на себя здание, а Шишка и Бравый присматривают за транспортом на парковке.
В машине мне делать точно нечего, и, проезжая жилмассив, я попросил Шишку притормозить.
– Пойду пройдусь, – сказал я и без дальнейших объяснений вышел на проспект.
Никто не успел мне возразить, да даже если бы и успел, то это ничего бы не изменило. Мне нужно почувствовать это место, а из автомашины это бы не получилось так же хорошо.
Автомобиль тронулся дальше, а я не спеша побрел вдоль высоких и очень похожих друг на друга многоэтажек. Мне предстояло пройти несколько километров пешком, но было ощущение, что я никуда не опоздаю. День был действительно хороший, но чувство безмятежности я не испытывал. Нечто ускользающее и опасное витало совсем рядом, но понять, что это, пока не получалось. Натянув свою ковбойскую шляпу на голову, чтобы ветром не сдуло, я не спеша потопал по тротуару к своей цели.
Шел я более получаса, так как пришлось немного повилять по выложенным плиткой парковым дорожкам. Изредка в наушнике раздавались доклады. «Приехали», «поднялись», затем про осмотр периметра и здания. Один доклад был неожиданным. Юля вышла в канал и сказала, что по требованию европейцев весь этаж будет экранирован – это означало, что мобильная связь и интернет будут глушиться, а Юла не сможет поддерживать связь. На этот период Корсун становится руководителем группы «Газовщики». При этом она озвучила буквенно-цифровой код, и через пару секунд несколько голосов подтвердили передачу полномочий. Я заглянул в смартфон и увидел посеревшую иконку Юлы и ещё четырех коллег, которые сейчас отображались «вне связи». Все они были в помещении с переговорщиками или непосредственно на этаже и попали под глушилку.
Я перешёл дорогу по пешеходному переходу и стал продвигаться по тротуару вдоль высокого металлического забора к главному входу в здание. Мне предстояло преодолеть ещё метров двести… То, что меня ведут, я ощущал уже давно. Это были не наши ребята, которые меня знали и так пристально не стали бы мной интересоваться. Это были незнакомые мне сенсы. Меня прощупали задолго до подхода к зданию, но увидели только «легенду», которую я придумал для себя в машине. Нельзя быть закрытым для всех, ведь это подозрительно. Сейчас я Василий Хомяков. Работник речного пляжа, который слоняется по городу в поисках места, где можно перекусить. При попытке меня прочитать вылезет куча бесполезной информации, на проверку которой ни у кого нет времени. У Хомякова даже жена есть, и мне пришлось выделить в себе псевдоличность Васи, которая прямо сейчас спорила сама с собой: простить жену за то, что она сломала любимую удочку, или в отместку насрать ей в коробку со швейной машинкой.
Так, внутренне играя в шизофреника, я неспешно шел вдоль забора к уже виднеющейся сбоку здания кафешке. Перед въездом на парковку стояла машина с зонтом и яркими надписями, привлекающими внимание прохожих, которых, кстати, почти не было. Надписи гласили, что только здесь самый вкусный кофе в мире.
Рядом с довольно массивным столом, на котором красовалась кофемашина и завёрнутые в целлофан булочки, стояла высокая стройная молодая красотка. Белый фартук, красивая блузка с сумасшедшим вырезом. Хороша! Что я там люблю в социальных сетях? Машины и…? Они были обворожительны и видны почти наполовину. Да, именно ради таких прелестей мужчины бросают семьи.
Девушка как раз поправляла веселую кепочку на своей голове, и я заметил, как её палец мимолётно скользнул к уху. Я же говорил, что палевно вот так в ухо себе тыкать…
Она приятно впечатляла. Ну, во-первых, потому что практически не воспринималась особенной. Обычный человек. Я даже не пытался её прочитать, потому что незаметно для неё это сделать, скорее всего, не получится. Устраивать же разборки – кто я и кто она – сейчас не время. Она была из группы федералов и точно не враг.
– Вас мне сам бог послал, – улыбнувшись во весь рот, сказал я. – Дайте-ка мне кофейку и вот эту булочку.
Она улыбнулась и, подставив бумажный стаканчик под носик кофемашины, нажала кнопку. Что-то зажужжало, перемалывая кофейные зерна, и через полминуты в стаканчик закапала смолистая жидкость.
Я уточнил стоимость и передал ей мятую купюру. Мятую, потому что мне пришлось всю дорогу «чистить» часть денег, полученных от Кузнеца в управлении, чтобы снять с них историю и по-быстрому накинуть новую. Теперь эта купюра была недавно получена в банкомате и выдана мне вчера в виде аванса Степаном на пляже. Стёпа, мой выдуманный работодатель и владелец шезлонгов, которые я выдаю страждущим позагорать. Мои приготовления были не лишними, и девушка чуть замерла, получив от меня деньги. Потом улыбнулась и сказала:
– И не лень было за кофейком в такую даль топать?
– Так я не за кофе сюда пришел, а по делу, – ответил я, отпивая глоточек горячего напитка весьма приличного качества.
– Ну ты не выглядишь деловым человеком, – хихикнула она и добавила: – Тут деловые все в костюмах ходят. Сейчас ещё рано, а в обед у меня очередь стоит из таких костюмчиков.
– Ну для моей работы костюмчик мне не нужен, – рассмеялся я. – Представь, как бы я нелепо выглядел в костюме на речном пляже. Потом, сделав вид, что поправляю лацканы несуществующего пиджака, добавил:
– Шезлонг не желаете? Возьмите ещё покрывало и полотенце.
Она улыбнулась.
– Тебя как зовут? – не удержавшись, спросил я девушку.
– Татьяна, – мило улыбаясь, ответила она.
– Танечка, бросай ты эту скукотень и айда со мной на пляж, а?
Я сделал заговорщическое лицо и добавил:
– Давай только в кафешку сходим, а то я голодный, как черт. А потом сразу на пляж. Позагораешь, покупаешься, а у меня будет шанс тебя охмурить…
– Какой ты быстрый, – воскликнула она. – Прямо вот так сразу и охмурить, а потом окажется, что у тебя жена и дети…
– Ну так я же тебе бурный роман предлагаю, а не совместное проживание, – не сдавался я. Да и с женой у меня всё сложно, так что шанс у тебя есть.
– Ну ты нахал, больно нужен мне такой шанс, – она фыркнула и принялась протирать стол какой-то тряпкой. А я неспешно пережёвывал булочку, но уходить не торопился.
Таня мне нравилась. Она была очень хороша. Если сравнивать её и ребят Юлы, то даже и не знаю… Она воспринимается покруче. Идеальный контроль поведения, никакой напряжённости и излишней закрытости. Она явно тоже пользовалась «легендой», и у меня была уверенность, что если насильно заглянуть в неё, то увидишь судьбу какой-нибудь студентки на летней подработке, а не матёрого федерала с погонами. Но так смотреть её не надо.
– Таня, ты очень красивая девушка, – начал я. – Если ты сейчас не можешь, давай вечером встретимся и сходим куда-нибудь вместе. Кафе, кино, да куда хочешь.
– В дорогой ресторан хочу, – с вызовом проговорила она. – Туда, где стакан воды стоит дороже, чем бутылка шампанского в магазине.
Я помолчал и с грустью проговорил:
– Меркантильность не приветствуется мной в отношениях с девушками. Ты прекрасна, но я же не купить тебя хочу. Да и ты на проститутку не похожа, чтобы сразу с цены начинать.
Она ошарашенно смотрела на меня округлившимися глазами.
– Да как ты… козлина, – она угрожающе качнулась в мою сторону, и я почувствовал удар.
Левую щеку обожгло пощечиной, а в ухе зазвенело. Повезло, что по левой щеке прилетело. В правом ухе у меня наушник, и он бы точно вылетел от такого резкого смещения головы в сторону.
Я и рад сказать, что смог бы увернуться и всё такое, но не смог бы. Это было стремительно и неожиданно. Одновременно с ударом глаза Тани блеснули огоньком, и она взяла меня под контроль. Почти. Соскальзыватель внимания вовремя отреагировал, и зафиксировать контроль на мне она не успела. Этого хватило, чтобы притвориться.
Я стоял перед ней, покачиваясь от удара, а мои глаза чуть остекленели и смотрели в никуда. Ковбойская шляпа залетела за спину и удерживалась на мне только за счет завязки, которая зацепилась за подбородок.
Она доиграла сцену до конца и, встав в грозную позу, громко отчитывала меня разными словами за моё хамство. При этом сама она была спокойной и внимательно следила за моей реакцией. Сделав примирительный жест и даже смутившись для внешних наблюдателей, протянула мне влажное полотенце, которым только что протирала стол, и я автоматически приложил его к щеке.
Это её развеселило, и она прямо спросила:
– Ты кто такой, чучело?
Ну теперь нужно не переигрывать, пронеслось в моей голове, и я ответил ровным голосом:
– Я не чучело. Я Вася.
– На кого работаешь, с какой целью здесь ошиваешься? – продолжала она допрос.
– Я работаю на Стёпу, – начал я голосом, лишенным интонаций.
– Кто такой Стёпа?
– Бандит местный, мой бывший одноклассник. Они под себя пляж прибрали и теперь зарабатывают на этом. Мне предложил шезлонги в аренду сдавать. Платит трёху в день, а я в отпуске, вот и согласился.
Я автоматически потянулся к стаканчику и допил его в один глоток. Боль была невыносимой, так как напиток был горячий, но я и не думал морщиться. Одна из особенностей контроля – это повышение болевого порога, и я об этом знал. Таня тоже знала и после моего возлияния полностью уверовала в то, что я в её власти.
– Сюда зачем пришел? – спросила она.
– Есть хочу. Тут в здании кафешка ведомственная. Цены низкие. Мне про неё на пляже один аквалангист рассказал. Я первый раз сюда иду.
Таня просто ворвалась в мою голову, но всё, что она увидела, это мою «легенду» и всякий сопутствующий мусор. Даже образ усатого дядьки с аквалангом за спиной, который рассказывает мне, где можно перекусить. Всё сходилось, и Таня уже хотела закончить допрос, но сработало женское любопытство:
– Ко мне зачем клеился?
– Ты очень красивая. Мне захотелось доставить тебе удовольствие. Поцеловать тебя везде и… Вторая пощёчина прилетела так же неожиданно. Одновременно с ней Татьяна сняла контроль. Я повторно качнулся и гневно выкрикнул:
– Ты чего меня лупишь, ненормальная?
Потом срочно отошёл на безопасное расстояние и добавил:
– Ну извини, про проститутку я зря завернул – виноват.
Потом потрогал челюсть с левой стороны и добавил:
– А знаешь, чтобы по морде получать, у меня жена есть, так что не получится у нас с тобой отношения выстроить. Гордо поднял подбородок и пошел к кафе. Вроде всё прошло гладко. Теперь в её глазах, да и со стороны, я просто кретин с пляжа, а не лазутчик.
Зайдя в помещение с ароматными запахами еды, я схватил поднос и довольно быстро заставил его тарелочками с вкусняшками. Отбивная, салатик, сметанка, два блинчика с мясом. Пакетик томатного сока и стаканчик. Потом добавил ещё две куриные ножки в кляре и порционный кетчуп. Оплатив всё это наличными, сел за столик спиной к стене и принялся трапезничать.
Ел я долго и с наслаждением. Изредка в канале слышались доклады, но ничего особенного не происходило. Как говорится: «Ничего не предвещало беды…»