Ирина Аркадьевна Алхимова
Власть камня
Глава 9
– Слушай, я, конечно, терпеть не мог этого подонка, но не до такой же степени! – Райли Фелан стоял в роскошно обставленном кабинете перед массивным столом красного дерева и потрясенно смотрел на странную композицию, которую озаботился создать для них неизвестный преступник.
Мэр города Кэрно Эдвард Донован, одетый в дорогой смокинг, сидел в кресле, сжимая ладонями собственную голову, которая покоилась перед ним на столе. Судя по выражению бледного одутловатого лица, перед смертью он испытал запредельный ужас, однако в целом коллаж выглядел довольно эстетично. Галстук-бабочка безупречно сидел на остатке толстой шеи, манишка сверкала девственной белизной, смокинг был застегнут на все пуговицы. Даже волосы на отделенной от тела голове кто-то аккуратно прилизал. Нигде ни единой капли крови, никаких следов насилия или разрушений.
– У меня есть несколько предположений, чьих это рук дело, но они вряд ли тебе понравятся.
– Мне и без того ничего здесь не нравится, Лаки, так что не надо щадить мои чувства! – только изрядная доля здорового цинизма продолжала удерживать на плаву психику лейтенанта Фелана, который за последние две недели пережил больше стрессов, чем за все десять лет работы в полиции. – Выкладывай свои соображения. Сейчас я буду благодарен за любую информацию, даже самую невероятную.
– Как ты не устаешь повторять, фантастику к делу не подошьешь, – Люк наклонился и внимательно изучил срез толстой шеи мэра Донована. Работа была проделана хирургически безупречно, кровь в теле полностью отсутствовала. – Это показательное убийство, Райли. Оно означает, что кто-то открыл сезон охоты на ваших чиновников, на тех, кто высоко сидит и кого хорошо охраняют.
– Кстати, об охране. У Донована было четверо бодигардов, но они словно испарились, нам даже на след напасть не удалось.
– Думаю, и не удастся. Судя по этой живописной композиции, убили мэра не здесь.
– Зачем же было так заморачиваться? Могли бы, как в клубе «Chess», просто покрошить Донована в мелкий винегрет.
– Я думаю, он удостоился столь высокой чести, потому что оказал своим убийцам некую услугу.
– Довольно странная форма благодарности, ты не находишь?
– Увы, никакая другая им недоступна, – усмехнулся Люк и прошелся по комнате, считывая едва различимые эманации тех, кто был здесь совсем недавно. Как ни странно, тело чиновника разместили за столом вовсе не его убийцы, а самые обычные люди, имевшие доступ в здание. – Чтобы получить более точную информацию, мне нужно оказаться в непосредственной близости от здешних служащих. Это возможно?
– Без проблем. Никто не покинет мэрию пока мы всех не допросим, – Фелан впустил в кабинет бригаду криминалистов, пошептался о чем-то с патологоанатомом и вышел в приемную. – Я уже немного подустал от расчлененки, а ты?
– За исключением безобразного месива в клубе «Chess», все другие убийства – это вид искусства, которым надлежит восхищаться.
– Извращенец… – буркнул лейтенант, мысленно представляя реакцию своего шефа на подобную экзотику.
Впервые Райли и Люк встретились пять лет назад, когда расследовали одно и то же преступление. Молодой полицейский моментально невзлюбил частного детектива, потому что посчитал его заносчивым богатеньким снобом. Сам Фелан был напорист, компетентен и излишне резок, но спокойная, немного отстраненная нездешность Люка довольно быстро погасила его агрессивный запал.
Холдера невозможно было вывести из себя. Когда он в очередной раз никак не отреагировал на нападки Фелана, тот решил разок в виде исключения поработать с ним в паре. В ходе расследования выяснилось, что Лукас Холдер обладает неисчерпаемым запасом выдержки и энциклопедическими знаниями по любому вопросу, поэтому Райли продлил договоренность, а потом незаметно втянулся, и их сотрудничество перешло на постоянную основу.
Лейтенант довольно быстро догадался, с кем имеет дело. До знакомства с Люком он не верил ни в мистику, ни в сверхспособности, однако сложно исповедовать прежние убеждения, когда буквально на твоих глазах человек внезапно появляется прямо из воздуха и так же неожиданно исчезает. Люк по натуре был очень скрытен, он впервые переместился в присутствии Райли только после двух лет знакомства. Лейтенанту довелось столкнуться с чем-то настолько незаурядным, что поначалу он сильно комплексовал. Со временем лишнее напряжение ушло, но груз ответственности остался. Ему доверили великую тайну, и он не имел права подвести этих удивительных людей.
– Тебя не дождешься! – услышал Люк недовольный возглас, едва переступив порог собственного дома. – С тех пор, как ты запретил мне помогать тебе в расследованиях, мы практически перестали видеться.
Его сестра-близнец Элис, скрестив ноги, сидела прямо на стеклянной столешнице с ведерком мороженого в одной руке и ложкой в другой. Она по обыкновению была одета в облегающий комбинезон, который подчеркивал каждый восхитительный изгиб стройного тела, не оставляя простора мужскому воображению. Элис носила модную ассиметричную стрижку, предпочитала драгоценностям дорогую креативную бижутерию и время от времени даже пользовалась косметикой, которой так любили злоупотреблять местные дамы.
– Мы видимся примерно раз в декаду, Лисенок – Люк миролюбиво чмокнул сестру в щеку и снял ее со стола. – И от помощи я не отказывался, речь шла всего лишь о личном пространстве.
– Ты давно не позволяешь к себе приблизиться, а теперь решил окончательно от нас отгородиться. С каждым разом твой дом оказывается все дальше, расстояние между нами становится все больше, а информации от тебя поступает все меньше. По-твоему, это нормально?
– Ты преувеличиваешь, сестренка, я общаюсь с семьей.
– Ну да, так тесно, что пропустил собственный день рождения!
– Прости, Лисенок, ты знаешь мое отношение к этой странной традиции. Я не считаю факт своего рождения выдающимся событием, лишь благодарю богов за то, что вместе со мной на свет появилась ты.
Элис тяжело вздохнула и отставила мороженое в сторону.
– У тебя проблемы, Лаки? – ее обвиняющий тон сменился проникновенным и сочувственным.
Лукас помолчал, глядя на буйство зелени за окном. Пришло время снова перемещать дом, это место ему уже порядком наскучило…
– Можно сказать и так, но я пока справляюсь.
– Что-то непохоже. Не хочешь поделиться? – Люк покачал головой. – Мы не будем вмешиваться, просто поможем.
– Я не вижу разницы между тем и другим. На мне лежит печать изгоя, Лисенок, и я не хочу, чтобы близкие люди испытывали из-за этого чувство вины.
– Но ты не даешь нам даже шанса! – Элис внезапно метнулась к брату и крепко его обняла. – Ты настоящее сокровище, Лаки, но почему-то упорно отказываешься это признать.
Люк обнял сестру в ответ. Они вновь, как в детстве, стали единым целым, но длилось это всего несколько коротких мгновений. Как только объятия ослабли, в сердце Люка вернулся привычный холод одиночества.
– Я все больше и больше склоняюсь к мысли, что твоя безумная теория на самом деле не так уж и безумна, – чтобы уйти от болезненной темы, Люк решил поговорить о деле. Свои смертельно опасные вылазки в логово древнего врага они называли просто работой, в их семье так было принято. – Только я сразу хочу тебя попросить ничего пока не говорить маме и ни в коем случае не соваться одной на планету Антар, – Элис уже набрала воздуха, чтобы возразить, но Люк решительно продолжил. – Еще слишком рано делать выводы. У меня есть версия, что бал в космосе правят не сами Нолдоры (высшая власть) Антара, а отступники, беглецы…
Брат и сестра проговорили до самого вечера. Когда Элис ушла, Люк надел смокинг, сел в машину и отправился в Вулластон.
Глава 10
Банкетный зал отеля «Марикур» носил название Хрустальный и переливался тысячами сверкающих огней, отражавшихся в подвесках многоярусных люстр. Люк мысленно коснулся этого стеклянного великолепия, устроив тихий мелодичный перезвон, который ненадолго заглушил пиликанье струнного квартета, призванного внести в мероприятие нотку утонченной аристократичности.
Сегодняшний прием предварял Большой весенний бал, который по традиции проходил в конце апреля, и местный бомонд собрался, чтобы обсудить детали предстоящего праздника. Благодаря усилиям лейтенанта Фелана информация об убийстве Эдварда Донована пока не вышла за пределы здания мэрии, поэтому изысканная, нарядно одетая публика спокойно развлекалась, не подозревая о трагедии, разразившейся всего в нескольких кварталах от отеля «Марикур».
Обычно Люк избегал многолюдных сборищ, но на этот раз обстоятельства оказались сильнее его нелюбви к светским тусовкам. Он рассчитывал исподволь понаблюдать за родителями Кэйт. Из множества способов слежки Люк выбрал самый открытый, потому что не хотел усугублять свою вину перед ней.
Со стороны Шарлотта и Альберт выглядели прекрасной супружеской парой, однако этот факт еще следовало уточнить. Осторожно маневрируя между гостями, Люк двинулся им наперерез, и в тот момент, когда две траектории уже вот-вот должны были пересечься, в зале появилась Кэйт. Впервые в жизни обычное волнение лишило Люка способности двигаться, его ноги словно приросли к полу.
Он стоял и беспомощно смотрел, как Кэтрин Вильерс медленно идет к нему сквозь толпу. Сегодня на ней было черное облегающее платье и легкомысленные босоножки на высоких каблуках. Зачесанные наверх светлые волосы скрепляла сверкающая заколка, только один длинный мягкий локон выбивался из строгой прически, игриво касаясь плавного изгиба между шеей и плечом. Не женщина, а воплощенное искушение. Но направленный на Люка аквамариновый взгляд жег, как лазерный луч, покрытые матовой помадой губы не улыбались
– Если ты пришел просить прощения, то напрасно потратил время. К тому же тебя сюда не приглашали.
Люк двумя пальцами извлек из кармана бело-золотой квадратик, в котором Кэйт с удивлением узнала клубную VIP карту отеля «Марикур». Карточка давала владельцу право на любой вид обслуживания в отелях сети и являлась постоянным пригласительным билетом на все мероприятия без исключения.
– Моя семья получила ее по почте лет десять тому назад. Тогда ты еще, наверное, училась в школе?
– На первом курсе медицинского колледжа, – машинально уточнила Кэйт и попыталась проскользнуть мимо Люка, но тот оказался проворнее.
– Нам надо поговорить, Кэти.
Ее имя в его устах прозвучало слишком интимно, и Кэйт с трудом подавила вспышку раздражения. Она вообще в последнее время стала излишне эмоциональной.
– Прямо здесь, на глазах у сотни гостей?
– Когда вечер закончится, я могу отвезти тебя домой, – Кэйт так посмотрела на Люка, что он поспешил добавить, – или в любое другое место. Я заказал столик в ресторане Хейберга с видом на озеро Траут. Он работает всю ночь.
– Это на другом конце города, Лукас, мы доберемся туда в лучшем случае к утру.
– Если выехать прямо сейчас, успеем еще до полуночи.
Люк был настойчив, убедителен и абсолютно неотразим в своем умопомрачительно дорогом смокинге, однако Кэйт не смягчилась.
– Мы с тобой едва знакомы, нам, в сущности, нечего обсуждать.
– Ты ошибаешься, – странная напряженность в его голосе резанула чуткое ухо Кэйт, и она внезапно решила выйти из образа.
– Ладно, жди меня на парковке. Я только поздороваюсь с родителями.
Люк не был уверен, что она придет, но выбора не было, и он безропотно направился к выходу.
Кэйт появилась спустя полчаса. Несмотря на прохладную ночь, она не стала надевать пальто, а принесла его в руках и небрежно забросила вместе с сумочкой на заднее сиденье машины. От нее исходило столько горечи, разочарования и презрения, что Люк ощутил острую боль в груди. Они с сестрой унаследовали дар эмпатии от своей родной матери, только Элис умела его блокировать, а ему доставалось по полной программе.
Всю дорогу до озера Траут, которая заняла почти сорок минут, Кэйт угрюмо молчала, краем глаза наблюдая за Лукасом. Он управлял автомобилем так же, как занимался любовью, то есть безупречно. Она попыталась припомнить, терял ли Лукас над собой контроль в моменты их близости, и с ужасом поняла, что оба раза ему удавалось полностью отвлечь от себя ее внимание. В памяти осталось только бесконечное удовольствие, подробности бесследно растворились. Если это было сделано намеренно, видит бог, ему не поздоровится, поклялась себе Кэйт.
Ресторан, в который они приехали, не имел названия да в общем-то в нем и не нуждался. Гидеон Хейберг купил участок земли на живописном берегу озера Траут и построил там некий объект, напоминавший одновременно летающую тарелку, ограненный бриллиант и деталь какого-то диковинного механизма. Владелец долго не мог решить, чему отдать предпочтение, поэтому превратил его в симбиоз дорогого отеля с рестораном. Гости заказывали столик, а получали небольшие отдельные апартаменты с прекрасным видом на озеро. Оплатив изысканный ужин, в них можно было провести всю ночь и за дополнительную плату остаться до следующего полудня.
Кэйт никогда здесь не была, потому что ее бывший жених не отличался ни щедростью, ни романтичностью. Средний чек у Хейберга требовал определенных финансовых возможностей и желания расстаться с деньгами, а Стивен Демойн не любил тратить лишнего. Заказать здесь столик было нелегко, но, судя по клубной карте отеля «Марикур», семья Лукаса входила в золотой список почетных клиентов. Странно, что Кэйт до сих пор ничего не слышала о Холдерах и ни с кем из них раньше не встречалась…
Поздний ужин им накрыли в застекленном эркере. К изысканному интерьеру небольшого номера как нельзя лучше подходили белоснежные скатерти, тонкий фарфор, серебро и хрусталь. Из невидимых динамиков звучала тихая музыка, а искусно скрытое освещение позволяло любоваться лунной дорожкой на неподвижной воде озера и ночным звездным небом. Кэйт внезапно почувствовала, что проголодалась. Она развернула салфетку и в ожидании посмотрела на официанта.
Боль усилилась настолько, что Люк беспокойно пошевелился на стуле. Боги, почему такие светлые чувства как умиление, восхищение или восторг вызывают в нем ощущения, сопоставимые с тяжелым сердечным приступом? Пока Кэйт была сосредоточена на содержимом своей тарелки, он украдкой потер ладонью грудь и безжалостно подавил желание немедленно сорвать с себя смокинг.
– Думаешь, я не замечаю, что ты возвращаешь еду нетронутой? – Кэйт на мгновение обожгла Люка аквамариновым взглядом и вновь опустила глаза. – Это настоящая высокая кухня, Лукас, нельзя быть таким разборчивым.
Люк не знал, как ответить на справедливый упрек. Не мог же он сказать, что ест всего пару раз в неделю, а в остальные дни только пьет воду. Кэйт точно сочтет его приверженцем какого-нибудь восточного культа. Пищевые привычки стали еще одной причиной, по которой Люк неохотно сближался с людьми. На него, например, не действовали алкоголь, наркотики и местные фармацевтические препараты, поэтому ничто не могло унять боль, отравлявшую его физическое существование.
– Это не разборчивость, Кэти, а особенность моего организма.
– Не ешь определенный вид продуктов?
– Не ем каждый день.
Кэйт снова подняла глаза и посмотрела на него уже заинтересованно.
– Питаешься по какой-то системе? – последовал неизбежный вопрос.
Люк подавил вздох. Нужно было столько всего объяснить, что он не знал, с чего начать. Интересно, легко ли говорить чистую правду?
– Я принимаю пищу редко и бессистемно, только по необходимости. Мое тело способно вырабатывать и накапливать особый вид энергии, которая нужна для перемещения на большие расстояния.
– Насколько большие?
– Космические, – честно ответил Люк и замер в ожидании остро негативной реакции Кэйт, но она почему-то промолчала. – Я не разыгрываю тебя, Кэти, просто немного отличаюсь от обычных людей…
– И это дает тебе право влиять на их сознание?
– Я не влиял на твое сознание. До той ночи мне не приходилось перемещать людей за грань реальности, поэтому я ничего не знал о последствиях.
– А когда понял, что я ничего толком не помню, решил оставить все как есть? Ты не планировал больше со мной встречаться?
– Кэти, я не только не планировал, а даже не сразу осознал, что натворил. Если это послужит хоть каким-то оправданием, не я управлял ситуацией, она управляла мной.
– Выходит, ты у нас жертва обстоятельств, – понимающе кивнула Кэйт. – Бедненький, несчастненький супермен, которого охмурила коварная докторша.
– Ты напрасно иронизируешь, потому что именно так все и было. Погоди смеяться, я не шучу! Дело в том, что, помимо прочего, я унаследовал от матери дар эмпатии, но это не просто способность сопереживать. Я ощущаю чужие чувства как свои, и если ты вспомнишь нашу первую встречу, то поймешь, что я имею в виду.
Некоторое время Кэйт молчала, старательно перебирая в памяти подробности той ночи, а потом подняла глаза и в упор посмотрела на Люка.
– Ладно, ты прав, отпираться глупо. Я надеялась сохранить в тайне свое внезапное влечение, но видно не на того напала.
Глава 11
Неожиданно Кэйт перестала злиться. Каким-то непостижимым образом она поняла, что Лукасу действительно плохо от ее негативных эмоций. К несчастью, положительные проявления тоже вызывали у него не самую приятную реакцию. Господи, как же он живет? Где берет силы противостоять внешнему ментальному напору? В глубине души Кэйт знала, где именно, просто было трудно смириться с истинным масштабом его личности.
Невероятно, но ей немного льстило, что этот неординарный парень обратил внимание именно на нее. При всех своих многочисленных достоинствах он не был похож на дамского угодника. Сейчас Лукас пытался рассказать ей правду, приоткрыть завесу тайны, однако признания давались ему нелегко. Да и кто бы поверил в подобный бред? Во все эти перемещения, параллельные реальности, далекие неизвестные планеты. Пожалуй, только тот, кто побывал в Стеклянном доме…
Поскольку на Кэйт сегодня нисходило озарение за озарением, она поняла, что откровения Лукаса – это только начало, легкая разминка перед главной новостью, которая ей априори не понравится. Интересно, о чем теперь пойдет речь? О его грядущем переезде с Земли на планету Плюк? Она обратила внимание, что Лукас не заказал к ужину вина и дважды отказывался, когда официанты предлагали ему нечто абсолютно эксклюзивное. У Кэйт неприятно засосало под ложечкой.
– По правилам хорошего тона мне следовало назначить тебе встречу не в ресторане, а в нотариальной конторе Пола Хаслингера, но я посчитал, что тамошняя обстановка будет излишне формальной.
Кэйт, конечно, ожидала какого-нибудь сюрприза, но нотариус…
– Лукас, у тебя в семье что-то случилось?
– Нет, насколько мне известно.
– Тогда зачем понадобился нотариус?
Люк достал из внутреннего кармана конверт и молча положил его рядом с кофейной чашкой Кэйт. На плотной шероховатой бумаге красовался вензель одной из старейших нотариальных контор Кэрно. Отлично, но при чем здесь она? Кэйт решительно взяла конверт и вытряхнула из него на стол пакет официальных документов.
– Это обычная предосторожность, не более. Просто в случае моей внезапной гибели вы будете обеспечены всем необходимым.
Общий смысл фразы до Кэйт не дошел, а вот слово «гибель» заставило ее пробежать глазами текст, скрепленный в конце несколькими подписями и красной сургучной печатью. Что? Завещание?! У нее похолодели руки, голова стала легкой, как воздушный шарик. Согласно этому документу Лукас Эдриан Холдер завещал Кэтрин Софии Вильерс и ее нерожденному ребенку сумму, которую невозможно было потратить и за три человеческие жизни. Но поражал не столько размер активов, сколько приписка к ее имени, которая означала…
Изо всех сил стараясь не утратить спокойствия и рассудительности, Кэйт произвела в уме нехитрый подсчет. Вот черт! Как такой важный момент мог ускользнуть от ее внимания? Получалось, что после встречи на мосту она прощелкала все, что только можно, как будто кто-то нарочно лишил ее разума. Однако глупо обвинять Лукаса в собственной оплошности. В конце концов она взрослая женщина и к тому же врач… Стоп! А откуда ему известно о ее предполагаемой беременности? И причем здесь внезапная гибель?
– Ничего не хочешь объяснить? Как ты узнал о том, что для меня самой пока является тайной?
– Это оказалось нетрудно, Кэти. Спасая меня, ты заступила за грань реальности и смогла это сделать только потому, что носишь моего ребенка.
– Значит ребенок особенный? Такой, как ты?
– Вполне вероятно.
Комната внезапно поплыла у Кэйт перед глазами. Она покачнулась и рефлекторно прижала руки к животу, чтобы защитить крохотную новую жизнь, нежданного и от этого еще более желанного ребенка. Наверное, она все-таки на минуту отключилась, потому что Лукас успел ее подхватить и усадить к себе на колени. Уткнувшись носом в его крахмальную манишку, Кэйт с наслаждением вздохнула. Ей нигде не было так хорошо, как в объятиях Лукаса. От него исходили спокойная сила, тепло и чувственность.
– Если ты не найдешь в себе сил меня простить, то прояви хотя бы толику милосердия и позволь позаботиться о вас.
Медленно, неохотно Кэйт отстранилась и посмотрела ему в глаза.
– Возможно, ты не в курсе, но я не нуждаюсь в дополнительных денежных средствах. Я вполне способна одна вырастить ребенка.
Люк кончиками пальцев обвел контур лица Кэйт, коснулся ее щеки и коротко, чтобы не нарваться на отказ, поцеловал в губы.
– Не ЭТОГО ребенка, Кэти. Нашего сына придется растить в поместье моих родителей, а если начнутся проблемы, то в замке бабушки.
У Кэйт снова все поплыло перед глазами. Справившись с головокружением, она попыталась взять эмоции под контроль.
– Тебе уже известен пол ребенка? – Люк молча кивнул, и она почему-то ему поверила. – Хорошо, пусть так. А где это поместье?
– На частном острове.
Ну конечно, где же еще…
– А бабушка, живущая в замке, случайно не королева?
– Нет, она волшебница.
Кэйт застонала и сжала голову руками.
– Господи, дай мне сил все это выдержать и не сойти с ума!
– Будет намного легче, если ты попробуешь воспринимать информацию отдельно от контекста. Всего лишь несколько простых фактов: ты беременна, у нас будет мальчик, моей семье принадлежит небольшой остров, на котором я вырос…
– …а бабушка-волшебница живет в замке.
– Совершенно верно, – невозмутимо подтвердил Люк. – Когда нас с Элис приглашают на какое-нибудь торжество в замок Розы, мы всегда одеваемся по тамошней моде. Ты однажды видела меня в таком костюме.
Этого Кэйт отрицать не могла. Лукас в средневековом прикиде с мечом, который совсем не выглядел декоративным, до сих пор стоял у нее перед глазами.
– У тебя есть сестра?
– Вообще-то у меня две родные сестры: мой близнец Элис и младшая по имени Иола.
– У них тоже есть особые способности?
– О да, в нашем роду все обладают даром. Ты теперь тоже член семьи и должна быть в курсе, но всем остальным об этом знать не обязательно. Существует узкий круг посвященных, облеченных доверием людей, которые свято хранят наши тайны. Ты постепенно с ними познакомишься.
– Прости за глупый вопрос, но почему ты живешь здесь, а не в том прекрасном месте, где носят шелк и бархат, где сражаются на мечах, где есть волшебные замки? – в голосе Кэйт слышалась легкая ирония, однако Люк ответил совершенно серьезно.
– Потому что мы с Элис можем без опаски жить только здесь. Мир магии для нас под запретом. Мы в нем родились, но возвращаться туда можем только на короткое время.
Кэйт понятия не имела, как реагировать на подобную информацию. С одной стороны Лукас Холдер нес полный бред, скармливал ей откровенную туфту, как любил выражаться Стивен, а с другой, она всеми фибрами души чувствовала, что он говорит правду. Кэйт было очень удобно и уютно у него на коленях, но назло самой себе, исключительно из духа противоречия, она решила пересесть.
Неловко повернувшись, Кэйт задела локтем хрустальный бокал, он упал на пол и разлетелся на мелкие кусочки.
– Вот неуклюжая! – расстроилась она, осторожно переступая через сверкающие осколки. – Придется позвать официанта…
– Не нужно никого звать, – Лукас наклонился, провел ладонью над стеклянной россыпью и через пару мгновений поднял с пола абсолютно целый бокал. – Стекло – это моя специализация.
Он поставил бокал на стол и одним мановением руки превратил его сначала в пепельницу, потом в статуэтку балерины, а после в цветок, настолько похожий на настоящий, что у Кэйт даже перехватило дыхание. Она осторожно взяла в руки хрупкую стеклянную розу, в самой сердцевине которой мерцал крохотный живой огонек.
– Значит, ты предлагаешь просто поверить во все эти чудеса и не переживать по поводу того, что у меня, возможно, съехала крыша?
– Людям свойственно все необычное списывать на психические отклонения, но ты врач, Кэти. Совсем не обязательно верить или не верить во что-то, просто прими некоторые вещи как данность. Так будет проще.
Лукас отставил в сторону кофейные чашки, отодвинул бумаги и положил перед Кэйт темно-синий кожаный футляр, размер которого заставил ее сердце тревожно сжаться. Все происходило слишком быстро, а она даже не была уверена, что правильно оценивает ситуацию.
Как и следовало ожидать, в футляре оказалась парюра. Изящная, почти воздушная диадема, роскошное колье, пара серег и браслет переливались всеми оттенками зеленого и голубого под цвет глаз Кэйт. Эти таинственно мерцающие, оправленные в золото камни она видела впервые. В обманчиво простом дизайне ювелирных изделий была бездна вкуса и стиля, а огранка камней так сильно отличалась от общепринятой, что Кэйт сразу заподозрила худшее. Наверняка украшения изготовлены в том самом волшебном мире, о котором рассказывал Лукас, или где-нибудь на Альфе Центавра…
Кэйт подняла глаза на молодого детектива и встретила его настороженный взгляд. Он ожидал нападок и был готов их отразить, но она устала препираться.
– Большое спасибо, Лукас, подарок поистине королевский. Правда мне некуда и не с чем все это надеть…
– Очень скоро повод представится, а о нарядах не беспокойся, ими уже занимаются.
Кто бы сомневался… Кэйт покорно позволила взять свою левую руку и надеть на безымянный палец обручальное кольцо необыкновенной красоты, которое, идеально подошло ей по размеру.
– Надо понимать, ты делаешь мне предложение?
– Нет, Кэти, это простая формальность, которую, если ты захочешь, я готов подтвердить официально. Но мы связаны неизмеримо большим, чем любая выправленная в мэрии бумага.
– То есть, мы уже женаты?
Лукас так и не успел ответить на ее вопрос, потому что в этот момент зазвонил настольный телефон в стиле ретро.
