Грейс Амбер Ланкастер
Источник
– Стэфан, сдери с него маску! – прохрипел он. В тот же миг он издал жалобный крик боли, и Стэфан услышал, как тело рухнуло мертвым грузом на пол.
На короткое мгновение Тельбот ослабил хватку и отвлекся. Этого Стэфану хватило, чтобы оттолкнуть его ногой и отбросить в сторону. Собрав все силы, Стэфан подхватился на ноги, подскочил к Тельботу, пока тот вставал, и содрал с него маску.
Вой. Тельбот издал режущий, скрипящий вой, превратился в черный туман и в мгновение ока исчез. Стэфан обернулся в сторону трона. Советник Тавини лежал лицом в пол. В его спине торчала рукоять кинжала Стэфана, того самого, утерянного у источника. Стэфан взглянул на Мэрэдит – она сидел на троне. Ее губы расплылись в волчьей улыбке, на ее руках была кровь, вернее, с ее рук стекала кровь ливнем, словно она только что искупалась в крови. Но Мэрэдит не замечала ее, а быть может, наслаждалась ею.
– Так это была ты? – в отчаянии падая на колени, закричал Стэфан – Все это время я верил тебе! Я любил тебя. А ты плела заговоры у меня за спиной. Мы же знаем друг друга с самых ранних лет, Мэрэдит. Или в тебя вселился демон, стерший твои воспоминания? Скажи! И я сделаю все, чтобы тебя излечить.
– Свой выбор ты сделал прошлой ночью. Но, если ты будешь умолять, я готова простить тебя. Все же, мы знаем друг друга с детства. – лукаво улыбаясь, ответила она. Она облизала губы, словно только что испила сладкий нектар, и утирала его остатки с губ красным язычком. Ее губы мерцали в пламени свечей малиновым отблеском.
– Почему? Скажи мне, Мэрэдит, зачем ты уничтожила Бессар? – закричал Стэфан, в отчаянье ударяя кулаками о пол.
– Королем должен был стать мой отец. Осгальд сопровождал моего отца в войне за эти земли, но вместо того, чтобы стать его правой рукой, он пожелал стать королем. Он убил моего отца и сам стал королем. Но Осгальд был не готов к этой ноше. Его мучили угрызения совести, призраки невинной души, жизни, которую он погубил. Желая искупить вину, он взял меня еще ребенком в замок в качестве воспитанницы. А моя мать умерла в бедности и холоде. Я вмиг осталась без всего, а ты и твой отец растрачивали свои жизни на вино и охоту. Когда слуги научили меня читать, я задалась целью изучить все рукописи и книги, что были в замке, чтобы узнать самый жестокий и хитрый способ отомстить твоему отцу.
– А моя мать? Ты убила ее, пока я был в Рэйбраре? – ужаснулся Стэфан, вспомнив, что именно Мэрэдит была у смертного одра его покойной матери.
– Я отравляла ее долгие годы. И ее последние слова – она так молила передать их тебе в письме – я выбросила из окна Высокой башни, изодрав их на мелкие кусочки, сразу после того, как она испустила свой последний вздох. – захихикала Мэрэдит, прикрывая рот рукой. Она была крайне возбуждена. – Это была моя лучшая роль. Хелена считала меня почти что своей падчерицей.
Стэфан едва сдерживал свою ярость, захлестывавшую его разум. Он сжимал кулаки, словно стремясь переломать свои кости. В голове пульсировала тупая боль. Глаза мутнели, и слова Мэрэдит постепенно погружались в его разум, как в длинный тоннель. Он чувствовал, как что-то внутри него меняется.
– Проклятая ведьма… – прошипел он – Мне противен тот день, когда я впервые тебя поцеловал. Я искренне стыжусь того, что испытывал к тебе. Ты чудовище.
– Ты любил меня потому, что я этого хотела. – фыркнула королева – И твоя мать тоже. А твой отец просил тебя жениться на мне потому, что он был трусом. Он боялся даже тебе рассказать, кто я на самом деле.
– Гори синим пламенем, слышишь! – Стэфан даже не мог подобрать слова, чтобы выразить все, что крутилось у него в тот момент в голове.
– Не смей бросаться словами. Твой отец уже мертв, а королевство – взгляни – оно мое. Я разрушила все, что так лелеял Осгальд Бессарский. Стэфан, я сильнее всех. Я с удовольствием сотру тебя с лица земли, так же быстро, как и Бессар. Но я предлагаю тебе сохранить свою жизнь, и присоединится ко мне, став моим верным слугой. А когда я сотру Среднее Царство и сравняю его с царством Тьмы, ты и я будем править всем миром!
Она протянула руку к Стэфану, требуя от него ответа. Он медлил, размышляя, как бы побыстрее добраться до своего меча.
– А как же Тельбот? – спросил Стэфан, оттягивая время.
– Он так давно мертв, что его кости уж превратились в песок. Его дух был моей марионеткой.
– Какие мои гарантии, что со мной не случится того же? – спросил он, медленно двигаясь к мечу.
Мэрэдит громко засмеялась, и этот момент Стэфан использовал для того, чтобы схватить меч.
– Глупец! – захохотала она – Как ты наивен и глуп! Но, я знаю, кто тебе по-настоящему дорог. – продолжила она с улыбкой на лице – Таурум. Я могу его вернуть.
– Ты не можешь этого сделать.
– Хочешь?
– Зачем тебе это?
– О… Он был так сладок… – прищурив глаза, ответила Мэрэдит – Каждую ночь он приходил в мои покои…
– Замолчи! – закричал Стэфан.
Мэрэдит взмахнула руками, очертив фигуру, и через миг перед ней из неоткуда появился Таурум. Его движения, повадки, его доспехи, даже голос и взгляд были теми же, знакомыми Стэфану с самого детства. Взглянув на свою работу, Мэрэдит довольно ухмыльнулась и облизала губы, вновь сделав их малиновыми. На мгновение Стэфану показались эти движения и то, как она аппетитно облизывает свои пухлые губы, весьма привлекательным. Внутри него в тот же миг вспыхнуло вожделение, которое он опрометью приглушил.
– Подумай хорошенько, зачем тебе погибать, если ты можешь до конца жизни пить и веселиться! – произнес Таурум, улыбнувшись, словно гиена.
– Друг, мы не этого хотели! – произнес Стэфан, забывшись.
– Все меняется, Стэфан.
Таурум шагнул к нему навстречу. Стэфан заглянул в его глаза, внимательно изучил черты его лица. Работа Мэрэдит действительно была хорошо – она же знала Таурума почти так же хорошо, как сам Стэфан. Но, все же, ей этого не хватило.
– Нет. Таурум никогда не сменил бы своих решений. Не в его правилах изменять своим принципам. – отсек разговор Стэфан.
Таурум хитро улыбнулся, как никогда прежде не улыбался: его улыбка была разом исполнена злобы и безумного веселья, и направился к Стэфану, обнажив свои мечи.
– Тогда тебе придется сразиться со мной. – сказал Таурум.
Стэфан не мог поднять оружие на друга, пусть он и знал, что это не настоящий человек. Внутри его сердца был стопор, не позволяющий ему это сделать. Таурум занес мечи, и обрушил два обоюдоострых клинка на Стэфана, но, ударившись о доспехи, мечи рассыпались на тысячи крошечных льдинок, и Таурум исчез, словно и не появлялся. Мэрэдит злобно зашипела, увидев, как на груди Стэфана солнечно засверкал амулет настоящего Таурума, и его свет пробивался сквозь доспехи наружу.
– Этот амулет… Я не подумала. – она сжала губы в тонкую нить – Ну ничего, я еще держу пару тузов в рукаве! – заявила она, и позади Стэфана появился Ишгольд.
Он приветливо улыбнулся Стэфану, и его тонкий кинжал устремился в живот Стэфана. Стэфан успел вовремя отпрянуть, разрубив призрак Ишгольда мечом. Хаотично вокруг него стали появляться призраки всех тех, чьи жизни забрала Мэрэдит, ведомая черной жаждой мести. Стэфан продолжал уворачиваться, отбивался и атаковал. Его силы иссякали, и он бросил меч на пол, и, потерев ладони одна об другую, возвел вокруг себя стену огня.
Колодец бушующего огня, бурлящий вокруг Стэфана, уничтожил всех призраков, созданных Мэрэдит. Он почувствовал, словно его тело пронзают тонкие раскаленные иголки, но продолжил удерживать огонь. В стене огня перед ним появилась трещина. Стэфан напрягся еще сильнее, сконцентрировав внимание на закрытии трещины. Увы, его усилия были тщетны. Раздвинув стены огня голыми руками, Мэрэдит вошла в огненный колодец и приблизилась к Стэфану. Молниеносно она достала из-за пояса кинжал Стэфана и нанесла удар. Он успел увернуться, схватив руку Мэрэдит, однако, она была настолько сильна, что, даже обхватив двумя руками кисть королевы, он едва удерживал ее.
Стена огня рухнула. Острие кинжала находилось в нескольких миллиметрах от его горла. Стэфан изворачивался, безрезультатно пытался оттолкнуть ее, но сила Мэрэдит только возрастала. Стэфан заметил в дверях Тронного зала Аларет. Собрав последние силы, она кралась с кинжалом в руках к Мэрэдит, стоявшей к ней спиной и не замечавшей ее.
– Мэрэдит, – начал Стэфан, чтобы отвлечь ее и дать Аларет возможность нанести удар – неужели тебе не жаль тех долгих лет, что мы были вместе? Вспомни Таурума! Он же был и твоим другом, не так ли? Он умер из-за твоей жажды мести. Вспомни, сколь много времени мы провели в объятьях друг друга.
Мэрэдит удивилась резкой перемене Стэфана. На ее лице проскользнула растерянность, но мгновенно сменилась улыбкой. Она сочла это последней слабостью короля перед тем, как окончательно сдаться на ее милость.
– Скажи, что любишь меня. – заявила она, горделиво поднимая голову.
– Я люблю. – произнес Стэфан и запнулся. Аларет была достаточно близко к Мэрэдит и замахнулась кинжалом. Ее глаза внезапно переметнулись на Стэфана. Он закончил. – Я люблю Аларет. Прости.
Аларет обрушила кинжал на Мэрэдит, но, соприкоснувшись с ее телом, кинжал рассыпался на тысячи осколков, и Тронный зал озарила яркая огненная вспышка, будто в зал ударила молния. Мэрэдит с силой ударила Аларет локтем, отталкивая девушку от себя. Она упала на пол и проскользила по нему до самых дверей. От удара она потеряла сознание. Отшвырнув Стэфана в сторону, Мэрэдит направилась к Аларет. Свой кинжал она заправила за пояс. Склонившись над Аларет, она несколько мгновений рассматривала ее, после чего злобно захохотала. Мэрэдит взмахнула рукой, и в ее ладони появился Каратель Тельбота.
– Больше ты не станешь на моем пути. – произнесла она, занося меч над грудью Аларет. Казалось, все потеряно, и острие вот-вот пронзит тело Аларет и вонзится в ее горячее сердце. Но Стэфан набросился на Мэрэдит, повалив ее на пол. Первым делом он выбил из ее руки Каратель, затем выхватил кинжал из-за пояса. Прижав ее тело к полу, Стэфан почувствовал, как оно мертвенно холодно. Ее дыхание было холодным, отдававшим тленом и прелой листвой. Его резко затошнило. Он ощутил неимоверное отвращение к ней, ярость и ненависть. Казалось, еще миг, и эти чувства поглотят его, помутнив его сознание, но вот он совладал с собой, и вновь был готов бороться со Злом.
– Ты не сможешь меня убить. – сказала Мэрэдит, пронзительно хихикая от радости и скалясь, словно волчица, острыми белыми зубами. – Моя магия сильнее твоей отваги.
Вновь Стэфан прогнал пробудившееся в нем влечение.
– Увидим. – решительно произнес Стэфан.
Он вложил клинок кинжала в свою ладонь, и надрезал ее. Алая кровь быстро потекла по его ладони и стекла на платье Мэрэдит красной нитью. Мэрэдит взглянула на Стэфана. Ее лицо исказилось ужасом. Обхватив двумя руками рукоять окровавленного кинжала, Стэфан вонзил его в сердце Мэрэдит. Ее ногти на миг впились в его руки, и затем безжизненно рухнули на пол. Глаза, губы и руки Мэрэдит почернели, словно сожжённое огнем дерево. Из раны в ее груди потекла темная, смолисто-черная кровь. Она обвила кинжал и, превращаясь в черный густой туман, окутывала Стэфана, словно удав свою жертву. Стэфану стало тяжело дышать, его взор затянула черная пелена, тело сковали невидимые цепи, а изнутри его сжигал ярый огонь. Внезапно он почувствовал неистовую боль в порезе на руке. Сквозь рану на его ладони черный туман сочился в тело Стэфана. Он не видел и не понимал, что происходит вокруг, но он знал, что должен каким-то образом бороться с ядом, проникавшим в его тело.
Дышать становилось все труднее, здравый рассудок почти покинул его. Он был весь напряжён, словно натянутая тетива, и скован свинцовой тяжестью своего собственного тела. Собрав последние силы, Стэфан сорвал с шеи амулет и крепко сжал его в кровоточащей ладони. Его мысли обратились к Аларет, и в то прекрасное, преисполненное света, время, что он провел с ней. Неожиданно туман рассеялся, бесследно исчезнув. Стэфану вернулся взор. Он с трудом вдохнул, и в следующий миг рухнул на пол без сил. Последнее, на что упал его взгляд, это лежавшая без чувств Аларет. Он услышал звук множества тяжелых железных сапогов, бежавших по галерее к Тронному залу, после чего его сознание поглотила тьма. Стэфан впал в забытье.
Странный сон снился ему. Правду говоря, он точно не знал, был то сон, явь, или болезненный бред. Яркие алые вспышки затмевали его взор. Он чувствовал, что рядом кто-то есть, но не мог разглядеть его – лишь темные расплывчатые химерные образы. Яркая вспышка прояснила его взгляд, словно окатив его ледяной водой.
Он лежал на холодной земле красно-серого цвета, похожей на пепел, смешанный с охрой. Земля была усыпана костями и черепами. Над его головой полыхал огонь, облизывая черные блестящие стены громадной пещеры. В нишах в стенах пещеры шевелились какие-то существа. Он слышал холодящие сердце крики, рев, звон цепей и пронзительный вой. Поднявшись на ноги, он осмотрел себя: на ладони остался только розовеющий шрам от разреза. Во второй руке Стэфан обнаружил свой кинжал, крепко зажатый в кулаке. Рубин в навершии кинжала почернел, а девиз Бессара, высеченный на рукояти, исчез.
Позади себя он услышал тяжелое дыхание, обдававшее его спину влажным теплым липким паром. Он вздрогнул и обернулся. Позади него стоял демон. Его тело было красным, словно раскаленное от костра, вены на его теле имели яркий зеленый цвет. Острые уши и массивные рога были непропорционально велики обычному по своим размерам телу – демон был почти вровень Стэфану. На руках, покрытых шрамами от огня и клинков, были длинные черные когти. На его груди и шее были высечены рисунки, которые Стэфан не мог разобрать в полутьме. Демон, словно человек, был одет в штаны, скрывавшие его ноги. Лиши из-под калош выглядывали козлиные копыта. Широкое тело и массивные мышцы не оставляли сомнений в его силе. Из огромных, словно у быка, ноздрей при каждом вдохе вылетали струи пара, его черные глаза прожигали Стэфана. Если бы король осмелился заглянуть в них, он непременно бы увидел, как в их глубине пылает неистовое пламя.
Демон внимательно изучил Стэфана взглядом, и жестом позвал следовать за собой. Стэфан колебался, но выхода из Темного царства он не видел, потому последовал за демоном. Они вошли в длинный тоннель. Арочный свод каменного коридора был увешан паутиной. Из стен сочилась темная жидкость, вязкая и пахнущая сухой травой. По мрачному подземелью гулял ледяной сквозняк, порой завывающий пострашнее демонов. Из расселин в тоннеле к Стэфану тянулись ужасные искалеченные конечности, с длинными кривыми когтями или изуродованными пальцами. Лишь касаясь его, они отдергивались обратно, прячась во мрак, и больше не вылезали.
Сперва Стэфан находился в приподнятом настроении – по крайней мере он не мертв. Шаги, шуршание одежды, тяжелое дыхание демона, цокот его копыт и глухой скрежет металлических пластин доспехов, трущихся друг о друга, оглушительным эхом катились по тоннелю. Однако тоннель все никак не заканчивался, а сумрак сгущался все сильнее с каждым следующим шагом. Стэфан и демон оказались в абсолютной темноте, которая, как нечто материальное, обволакивала, подобно мокрому одеялу. Твари, лезшие из всех щелей, пропали. Тишина, такая же плотная, как и окружающий мрак, давила со всех сторон, сдавливая сознание и не давая дышать. Стэфан поник, на лице его появилась озабоченность. Он подумал было спросить у демона, долго ли еще идти, но не решился издать ни звука. Мысли путались.
Что-то холодное зашевелилось в груди Стэфана, дыхание участилось, а в ушах раздавались гулкие удары собственного сердца. Трудно было держать себя в руках и спокойно идти вслепую следом за демоном, в кромешной тьме, не зная точно, насколько близко демон, продолжает ли он вести его, или уже притаился позади и держит наготове острый клинок. Звуки шагов демона раздавались со всех сторон, словно обнимая и удушая Стэфана.
Осознавая, что над головой толстый слой земли и камня, Стэфан начал думать о могиле и погребении заживо. Вдруг он почувствовал под ногой впадину, такую же, как несколько сот шагов тому назад. В сознании Стэфана появилась мысль, что демон водит его по кругу. Однако, он еще не понимал для чего все это.
– Мы… – начал Стэфан, но осекся. Он не узнал собственный голос. – Мы заблудились?
Его голос звучал громким шепотом, скрипящим, как испорченная струна, глубоким и далеким, словно вместо него говорил древний старик. Демон ухмыльнулся. Стэфан не видел его, но услышал, как тот резко выдохнул и фыркнул носом.
– Я уже устал идти. – неожиданно для самого себя добавил Стэфан.
Впереди словно зажгли свечу, и слабый мерцающий свет привлек внимание Стэфана. Мрак поредел, ослабевая с каждым мгновением, и он смог рассмотреть тоннель. Демон по-прежнему стоял впереди короля, он обернулся к Стэфану и внимательно всматривался в его лицо. Затем сверкнул черным оскалом зубов, и повел Стэфана к выходу из тоннеля.
Из тоннеля они, спустившись по широким извилистым ступеням, сделанных из костей, вышли к железной двери. Дверь вся была украшена резьбой: сценами борьбы Темного царства с существами Царства Света, где победу одерживали демоны Темного царства. Стэфан знал, что такого не бывало никогда, и предположил, что это пророчество. Дверь держалась на больших металлических петлях, так же богато украшенных резьбой.
Хоть двери и были великолепны и крепки, ему показалось странным, что они не украшены никакими драгоценными камнями или металлами. Внимание Стэфана привлекла замочная скважина непривычной формы. Лишь она была украшена драгоценными камнями, и обрамлена формой черепа. Именно в его острозубую пасть нужно было вставить ключ. Была у этой двери еще одна особенность, удивившая Стэфана – она вся пылала синим пламенем, но не сгорала.
Демон обернулся к Стэфану и указал ему на замок.
– Но у меня нет ключа. – ответил Стэфан, и ужаснулся тому, каким ревучим и низким стал его голос.
Демон указал острым пальцем на кинжал, затем снова на дверь.
– А мой голос? Что с ним? – спросил Стэфан, дивуясь своему демоническому голосу. Прежде Стэфан не стал бы задавать такие вопросы, однако теперь, его рот произносил слова скорее, чем его мозг осмысливал их. Усталость давала о себе знать опрометчивостью.
Демон ухмыльнулся и вновь указал на дверь. Стэфан вздохнул, и направился к двери. Он медленно вставил кинжал в замочную скважину. Как только он протянул свою руку к двери, его доспехи вспыхнули пламенем, не обжигая его самого. Стэфан обернулся к демону. Его брови вопросительно вскинулись.
– Если я открою дверь, то выйду из Темного царства? – спросил Стэфан.
Демон медленно кивнул.
– И другие обитатели Темного царства тоже будут освобождены?
Демон вновь кивнул.
– И другого выхода нет?
Демон лукаво взглянул на Стэфана, и вновь утвердительно кивнул.
– Тогда я лучше проведу вечность здесь с тобой и всеми этими чудовищами, но не выпущу эти отродья из Темного царства.
Демон расплылся в хитрой улыбке и щелкнул пальцами. Из тоннеля позади демона вылезли тролли и сикомэ: грязные, вонючие, уродливые существа, с кровожадными глазами и острыми зубами. Кто-то волочил за собой ноги, у кого-то не было глаз, носов, у кого-то были зашиты рты или отрублены конечности. Их грязные потные лапы держали оружие – обломки мечей, каменные ножи, топоры, у некоторых были кинжалы, покрытые ржавчиной. Позади толпы шли совсем искалеченные существа, державшие в руках камни, обломки костей и заточенные колья вместо оружия. Стэфан не испытывал к ним страха – лишь отвращение и жалость.
– Можете растерзать меня, но я не открою эту дверь. – ответил он, вынимая кинжал из скважины.
Демон подал знак уродливым тварям напасть на Стэфана, но они медлили. Тогда демон сам подошел к нему. Они стояли лицом к лицу со Стэфаном, и демон смотрел прямо в его глаза. В мыслях Стэфана вспыхнула и угасла тревога. Он подавил все чувства, и продолжал удерживать на лице непоколебимый каменный вид. Еще мгновение – и он вонзил бы кинжал демону прямо в сердце, не зная даже, есть ли оно у него или нет. Демон вновь ухмыльнулся и ударил Стэфана. Удар был не сильным, но от него Стэфан вновь впал в забытье.
Нежный шелковый поцелуй разбудил Стэфана. Он подумал, что Аларет целует его, и на его губах появилась улыбка.
– Кажется, он просыпается! – захихикал незнакомый женский голос.
Стэфан почувствовал, как чьи-то руки гладят его волосы. Он раскрыл глаза. Яркий всепоглощающий свет ослепил его на несколько мгновений.
– Приветствую тебя. – сказал другой незнакомый голос.
Он лежал на белоснежном широком ложе, усыпанном мягкими пушистыми подушками и цветами, устеленном шелковыми простынями и накрытом золотистым пологом, обвитым зеленым плющом. Возле него на ложе лежала женщина. У нее были длинные и густые рыжие волосы, тонкие брови домиком и глубокие зеленые глаза. Она была почти голой: лишь ее бедра прикрывал клочок ткани. Она гладила Стэфана по волосам, прижимаясь к нему оголенными белоснежными грудями. Ее бедра, обтянутые нежно-розовым шелком, были пышными и округлыми, как два месяца. Затем следовал изящный изгиб талии, на которой лежала ладошка молочно-белого цвета с длинными пальчиками. У рыжеволосой незнакомки была длинная шея, а ее огненные волосы, словно колье, ниспадали на ее грудь.
С другой стороны, от Стэфана лежала еще одна девушка. Ее волосы были белоснежными, губы алыми, как свежая клубника. Она слегка улыбнулась Стэфану, когда он посмотрел на нее, и ее губы стали похожи на пухлое сердечко. Они так и манили попробовать их на вкус. На девушке была прозрачная тога, ни капли не скрывавшая ее молодого пышного тела. Закинув одну ногу поверх ноги Стэфана, девушка водила тонким длинным пальчиком по его торсу, в то же время наматывая прядь волос на другой пальчик. Она не смотрел в глаза Стэфану, скорее, она рассматривала его тело.
– Кто вы такие? – строго спросил он.
– Неужели ты нас забыл? – удивилась рыжеволосая – Не помнишь моих упоительных ласк?
Стэфан опешил. Он оглядел себя – не нем не было ничего из одежды, только простынь скрывала его от пояса и ниже.
– Хочешь, мы напомним тебе? – предложила светловолосая красавица, игриво прикусив нижнюю губу Стэфана.
– Обещаем, в этот раз не быть столь упоительно нежными, чтобы ты смог запомнить наши ласки. – добавила вторая.
– Или, может быть, ты голоден? – добавила светловолосая.
Она отклонилась, и позади нее он увидел стол, ломившийся от мяса, фруктов и кувшинов с напитками. Блондинка раскинулась на кровати, сладко потянулась, словно кошка. Ее груди вздымались при каждом вздохе. Она взглянула на Стэфана, уловив его беглый взгляд, провела ладошкой по ложбинке между грудей, а затем положила ладонь на руку Стэфана.
– Можешь не только смотреть. – улыбнулась она, пододвигая его ладонь ближе к своему телу.
– Где моя одежда? Где доспехи? – ответил Стэфан, собираясь вставать, но рыжеволосая дева обхватила его за плечи, удерживая на месте.
– Ты сам ее снял и выбросил прочь, Стэфан. Или ты велишь называть тебя королем? – засмеялась она.
– Где мой кинжал?
– Зачем он тебе, если у тебя есть мы? – возразила светловолосая.
– Кроме Аларет, мне больше никто не нужен. – отрезал Стэфан.
Рыжеволосая красавица взмахнула рукой, и словно по велению ее желания, за пологом появилась фигура. Штора раздвинулась нежными ладонями, и перед ними предстала Аларет. На ее лице сияла шаловливая улыбка. Ее волосы были заплетены золотыми нитями в косы. На шее сверкали длинные цепочки с подвесками из золота и серебра, свисавшие до самого пупка. На ее бедрах висела тонкая красная повязка, практически не прикрывавшая ни единой части ее тела.
Покачивая бедрами, она подошла ближе к ложу, на котором лежал Стэфан. Словно рысь, играющая с жертвой, Аларет подобралась по кровати к Стэфану. Сев ему на колени, она склонилась над ним, так, что ее горячая грудь касалась его груди. Аларет провела кончиком языка по его губам.
– Ты хотел меня? – произнесла Аларет.
По телу Стэфана пробежал мороз. Он смотрел на нее и не мог понять, что в ней было не так. Словно он долгое время не видел ее, и позабыл черты ее внешности и поведения, и теперь не мог вспомнить, так ли было все прежде.
– А где твой амулет, Аларет? – спросил Стэфан, заметив его отсутствие.
Она улыбнулась, прикусив нижнюю губку, но легкая растерянность, проскользнувшая на ее лице, не осталась незамеченной Стэфаном. Он с силой оттолкнул ее, и вскочил с ложа, вырываясь из цапких рук девушек.
На столе, средь напитков и еды, он нашел свой кинжал с черным камнем в навершии. Схватив его, он обернулся к девушкам. Их лица были спокойны, а глаза – холодны.
– Может быть, ты хочешь выпить вина или сладкого нектара? – предложила Аларет.
– Нет. – ответил Стэфан – Благодарю.
– Как мне жаль, милый. Но, настоящая Аларет мертва. Я – то, что осталось от нее после того, как все поглотила тьма.
– Иди к нам, и попробуй, осталась она все той же Аларет, или, может, стала еще лучше. – сказала рыжеволосая, проводя ладонью по бедру Аларет. Девушки расплылись в приторно-сладкой улыбке.
– Положи кинжал, и иди к нам, король Стэфан. – сладким голосом произнесла беловолосая девица, – Не стоит нас злить.
– Если он тебе мешает, – ответил Стэфан, – вырви его у меня из рук.
Он подошел к ней, и протянул ей кинжал, лежащий на ладони. Она в ужасе отпрянула. Лица красавиц исказились диким страхом, они зашипели, словно дикие кошки.
– Я хочу уйти отсюда. – сказал Стэфан.
– Открой дверь, и уйдешь. – сказала Аларет, указав все на тут же пылающую дверь, возникшую по ее велению из белоснежного густого тумана, окутывавшего полог и ложе. – Или, может ты захотел все же остаться с нами?
– А может, я лучше убью тебя? – яростно произнес он.
Аларет злобно улыбнулась, взмахнув руками, и все завертелось, закружилось вокруг Стэфана в неистовом вихре, затянутом кровавой пеленой. Он закрыл глаза, и в тот же миг несильный удар свалил его на колени. Ему пришлось стать на четвереньки, чтобы окончательно не потерять равновесие.
Открыв глаза, он увидел перед собой крошечную девочку. У нее были худенькие, истощавшие ручки, и едва удерживавшие ее тощее тельце, ноги. Она была бледна, а землянисто-зеленое лицо было измазано то ли грязью, то ли засохшей кровью. На ней было порванное старое платье из мешковины. Она молча смотрела на Стэфана, а в ее глазах дрожали слезы. Осмотревшись, Стэфан понял, что вновь находится в пещере Темного царства. На нем были его доспехи, а в руке он держал кинжал.
– Пожалуйста…помоги мне. – тонким голоском произнесла девочка.
– Кто ты?
– Я Матильда. – произнесла девочка – Выпусти меня отсюда.
– Как ты тут оказалась? – удивился Стэфан.
– Меня продали мои родители.
– Как они могли это сделать?
– Они продали меня работорговцу в обмен на то, что он отпустит моего брата. Скоро работорговец понял, что я слишком слаба и больна, и он не сможет продать меня. Тогда он меня убил и проклял, чтобы я не могла переродиться.
– Зачем же ты хочешь выйти отсюда?
Девочка заплакала, и не стала отвечать, но взгляда от Стэфана так и не отвела.
– Убирайся. – твердо произнес Стэфан.
Он поднялся на ноги, и громко, во весь голос, произнес:
– Слушайте все! Я не освобожу никого из Темного царства. Не открою ту проклятую дверь, поскольку ни одно существо здесь не достойно быть освобожденным из заключения.
– Тогда отдай ключ мне. – предложила девочка. Ее голос звучал нежно, с капелькой детской наивности. Ее тощий пальчик указал на кинжал с черным навершием.
– Почему кинжал? – удивился Стэфан.
– Так тебе проще воспринимать его.
Стэфан взглянул на свой кинжал, еще раз прочел девиз Бессара. Затем крепко сжал рукоять кинжала в своей ладони.
– Хорошая попытка. – ответил он девочке.
После его слов девочка злобно фыркнула, и растаяла, как туман. К нему подбежал большой черный пес. Его тело состояло из камня, а его глаза горели синим светом. Огромная пасть вся истекала слюной. Между камней в теле пса выглядывали острые черные иглы. А его лапы, хоть и ступали осторожно, были тяжелыми, с острыми когтями.
Стэфан узнал в нем зверя Грима, о котором говорила Аларет. Пес заглянул в его глаза, и Стэфан услышал, как пес задает ему вопрос, достоин ли он сам выйти из Темного царства.
Стэфан отрицательно кивнул Гриму.
– Если я не могу найти отсюда выход, который не выпустит всех демонов в Среднее царство вместе со мной, полагаю, я не заслуживаю быть освобожденным.
Грим вновь задал Стэфану вопрос: Есть ли что спасать в твоем царстве?
Стэфан задумался, разбираясь, что же на самом деле важно для него, что он подразумевает, говоря о добре.
– Я спасаю любовь. Лучшие друзья, детский смех, взгляд любимых глаз. Честь. В конце концов – мою Аларет. Пусть сейчас она потеряет меня, но потом она сможет стать любящей женой и матерью. Передаст своему ребенку свою силу и знания, она будет любить его, пусть меня и не будет с ней. – ответил Стэфан, и почувствовал, как по его щекам текут слезы.
Грим спросил: Готов ли ты лишиться своих сил? И остаться в Темном царстве на веки?
Стэфан утвердительно кивнул не раздумывая.
– Тогда у каждого существа в Темном царстве будет возможность убить тебя. – прозвучал голос пса в голове Стэфана – Ты уверен?
– И пусть. Так не останется соблазна ни у кого из вас, что я открою дверь. Тогда все закончится.
Грим велел Стэфану следовать за ним, и направился во тьму. Стэфан последовал за ним, идя на звук его шагов. Стэфан не мог понять, как долго они шли, но знал, что в этот раз они не блуждали по кругу. Шаги Грима стихали, мрак усиливался, словно останавливая и удерживая его. Неожиданно он заметил слабое сияние, и увидел, что навершие его кинжала, заправленного за пояс, мерцает. Он вынул его и вознес над головой, словно путеводный светоч, велев кинжалу: «веди меня». Кинжал ярко засиял, ослепляя Стэфана, и стирая мрак. Вспышка белоснежного света ослепила его.
Когда зрение вернулось к Стэфану, он увидел, что вновь находится в Тронном зале, там, где убил Мэрэдит. В руке он по-прежнему сжимал королевский кинжал. К нему подошла крупная высокая фигура с мечом в руке. Расплывчатая бурая пелена, затмевавшая глаза, мешала как следует рассмотреть все. Мысли расползались, а тело болело так, словно его пинала ногами дюжина солдат. Он не смог рассмотреть, кто стоит над ним, но до боли знакомый голос вернул его в себя.
Он слышал голос Таурума, он увидел его лицо – нахмуренное, но добродушное. Таурум протянул ему руку, помогая встать. В другой руке он держал Каратель Тельбота. Таурум был цел и невредим, как в день их последней встречи, когда он входил в этот самый зал. Стэфан потер глаза ладонями, и вновь взглянул на стоявшего. Нет, ему не показалось. Это был настоящий Таурум.