Галина Тевкин
Время духов. Часть I
Наутро Айрис с тяжелым сердцем, стараясь отогнать все посторонние мысли и чувства, заставила себя пойти в Зал Собраний. Она не спала всю ночь. Думала и так, и этак. Старалась оставить в стороне эмоции, не поддаваться им. Но так ни до чего конкретного, однозначного не додумалась. Лишь одно Айрис решила точно: форму рейнджеров она больше не наденет. Плотно позавтракав – «на голодный желудок принимаются плохие решения», повторяла вслед за Мамой Хлопотунья, – в своем обычном костюме Айрис вошла в Зал Собраний. И была приятно удивлена. Накануне поздним вечером, после разговора с Хлопотуньей, она отправила Председателям всех Групп просьбу оповестить всех своих сотрудников об Утреннем Собрании. К приглашению Председателю Группы Карго, Эрина, Айрис добавила просьбу подготовить Зал для полутысячи человек. Хлопотунья предварительно должна была выбрать из «архитектурной папки» и активировать план перестройки Зала Собраний. И вот – Айрис вошла в огромное помещение, обустроенное по принципу римского амфитеатра. Высокие лавки-ступени занимали практически все Пионеры, члены Экспедиции. На площадке у входа в Зал стояли Руководители всех Групп и подразделений Экспедиции. С ее появлением белый шум, создаваемый сотнями приглушенных голосов, утих.
– Берите свой колокольчик, – обратилась к Айрис Нага.
– Вот уж нет, дамы. Начну я.
Командор Аба не повысил голос, не оттолкнул их, но они обе – Айрис будет потом долго анализировать, разбираться, почему они это сделали, – отошли друг от друга, освобождая для рейнджера место в центре площадки у подножия амфитеатра.
– Уважаемые, я – Командор Аба, Руководитель Группы рейнджеров. Со многими мы знакомы. Остальным предстоит познакомиться со мной и моими парнями. Я человек долга и службы и не могу исполнять работу в условиях тайн и беспорядка. Я, как и мои парни, должен понимать, что, зачем и почему происходит.
Очень убедительно и ярко говорил Командор о том, что на Коло нет порядка и у Экспедиции нет Руководителя. О том, что никто не несет личной ответственности ни за подготовку и оснащение Челноков, ни за комплектацию команд Высадки. В который раз Айрис убедилась в том, как важно умение говорить, как важна личная заинтересованность и доскональное знание своего дела. Ведь почти все, о чем говорил Командор, вызывая положительный отклик у собравшихся, Айрис знала, понимала, чувствовала сама. О многом размышляла… Но… Всего месяц назад начавшая общаться с живыми людьми и с трудом привыкшая к этому, не знала, как, что делать со своими мыслями, как правильно – и будет ли это правильно – руководить. А Командор, между тем, продолжал.
– Мы все знаем о нештатной ситуации, в которой оказалась Экспедиция. Не будем сейчас искать виновных – это неконструктивно. Все или почти все знакомы с Айрис. Наверняка многие ей сочувствуют. И у меня нет к ней личных претензий. Возможно, она обладает всеми необходимыми знаниями и владеет всей информацией. Но ждать, пока она, извините, научится управлять, мы не можем! Нам необходим четкий, умеющий брать на себя ответственность Руководитель. Я готов взять на себя эту работу.
Шум голосов, как по ступеням поднявшийся к потолку Зала, упал на Айрис, отключив на миг сознание.
– Это бунт, – почему-то прошептала Нага, взглядом указывая на вставших по краям рядов амфитеатра рейнджеров.
Эрин – вот от кого меньше всего ожидала этого Айрис – вышел вперед, каким-то образом подвинув в сторону Командора, и поднял руку.
– Друзья, меня – Карго – Эрина и моих ребят вы все знаете. Мы хоть и без оружия, но то же не лыком шиты.
Смешок на ступенях-трибунах снял висящее в воздухе напряжение.
– И Командор говорил прекрасно! И никто не сомневается в том, что рейнджер Аба – прекрасный боевой командир! Слушайте, да мы все здесь – классные специалисты! Других сюда не брали! Не знаю, как вас, а меня столько раз «трясли» – и такой экзамен, и сякой, и здоровье, и бабушки-дедушки! Думал – плюну, уйду сам, чтобы не позориться.
Одобрительные возгласы и свист поддержали рассказ Эрина.
– Ну, так мы товарищи! Не по несчастью, а по везучести! Это надо же так попасть! И корабль супер! И новая планета! Все говорят то, что надо… А мы зависаем без руководства…
Смех, одобрительные выкрики не дали Эрину продолжить.
– Эрина в Руководители! – приятный женский голос поднял еще большую бурю восторга.
– Эй, друзья, мы не на футбольном матче. Кто, конечно, помнит, что это такое. Надеюсь, в анабиозе ни у кого не высохли мозги. Я согласен с Командором во всем.
И Эрин, сопровождая каждый пункт рейнджера своими комментариями, перечислил все, о чем эмоционально, на повышенных тонах тот говорил.
– Но одно не по мне. Я не хотел бы такого Руководителя, как уважаемый Командор. Конечно, если бравые ребята, – он кивнул на неподвижно стоящих рейнджеров, – не «убедят» меня в обратном. Кстати, братишки, хочу, чтобы знали и все остальные, кто заинтересуется. Применять оружие на космическом корабле, в любой его части – себе дороже, по-простому – нельзя. Мы, карго, по своей специальности разбираемся в этом. Есть еще парочка-другая специалистов по конструкциям и прочей технической безопасности, которые это подтвердят. Так что давайте без глупостей, парни. Люблю тебя, крошка!
Эрин напоследок послал воздушный поцелуй в сторону трибуны, с которой за него ратовала женщина. Не успели умолкнуть одобрительные возгласы, даже кто-то из по-прежнему стоящих по краям рядов рейнджеров восторженно присвистнул, как, встав прямо перед Эрином, заговорила хрупкая женщина.
– Приветствую всех. Я Тереза – Руководитель Группы Штурманов. Многие знают о нас слишком мало. И раз уж каждый кулик расхваливает свое болото, расскажу о нашей Группе. Не беспокойтесь – это будет не дольше, чем у остальных.
Очень точно, энергично и, как и обещала, быстро Тереза рассказала о том, кто входит в их Группу – названные ею люди поднимались со своих мест – и чем занимается команда.
– Как видите, – притихшая аудитория внимательно слушала хрупкую, сладкоголосую, так Айрис для себя определила тембр голоса Терезы, женщину, – мы, как и все остальные, много знаем, умеем, и без нас, как и без вас всех невозможна не только удача Экспедиции, но и она сама. И еще: никто почему-то не вспомнил о том, что нас всех – Руководителей Групп – утверждали безвременно ушедшие в Последнюю Одиссею Мама и Папа. Именно эти замечательные личности собрали нашу команду. И хотя бы в память о них давайте сохранять объективность. Я не призываю слепо следовать моим или чьим-либо другим предложениям. Как и уважаемый Карго – Эрин, я во многом согласна с не менее уважаемым Командором Аба. Главное же в том – мы, Группа Штурманов, утверждаем это не голословно: времени для раскачки у нас не осталось.
– Прекрасно сказано, уважаемая. Но что вы предлагаете? Я Пауэл, руковожу группой тех, кого Командор Аба мимоходом причислил к бездельникам, не умеющим принимать решения и много еще чего «не». Кроме этого, пишем программы для компьютеров, обеспечиваем надежность роботов и так – все остальное, понемногу. И нам бы тоже очень хотелось ясности, точности, определенности. Но под угрозой оружия – увольте.
Айрис слушала, боясь пропустить хоть слово, впитывала энергию говоривших, старалась почувствовать настроение собравшихся. И понимала: медлить, затягивать нельзя. Опасно. Но как она скажет! Как предложит то, что считает необходимым предложить? Как склонит людей принять ее сторону?
– Уважаемые!
Голос Борна. Она уже различает многих, особенно из первых инициированных групп, и по голосам.
– Начну с того, с чем согласны все присутствующие, – времени катастрофически мало. Это для гуманитариев и лириков. А по оценкам серьезных специалистов – времени не осталось. Коло – на оптимальной для Высадки орбите. Мы должны здесь и сейчас принять решение. И оно должно быть правильным. Второй попытки, шанса – как угодно назовите – не будет. Я Борн из Группы Психологов. Мы первые, даже из Взлетно-посадочной команды, прошли инициацию. Такова была Инструкция. Для нашей Экспедиции Главная Корабельная Инструкция – Основной Закон, Конституция, если хотите. В ней все продумано и все – согласен, согласен – почти все предусмотрено. Командор Аба сетовал на отсутствие руководства, плана. Мне жаль, что никто из говоривших до меня даже не упомянул, что Главный Корабельный Компьютер, следуя программе, зафиксированной именно в Главной Инструкции, производит все необходимые операции для успешного продолжения Экспедиции. Конечно, в силу специфики работы своей Группы Командор мог этого и не знать. Но вы – Айтишники, Штурманы, да и служба Карго – вы ведь непосредственно «общаетесь» с Главным Корабельным Компьютером. Вам ли этого не знать! Согласно должностной инструкции наша Группа вела каждого из вас в процессе адаптации. И никаких нарушений, в том числе нарушений памяти, ни у кого из вас обнаружено не было. А это означает, что вы все отлично знаете и понимаете роль Айрис. И согласитесь со мной, что она лучше всех ознакомлена с планом Экспедиции, ее задачами, целями. Признаться, я – все мы были удивлены тем, что человек, проведший в одиночестве десять лет, – представьте хоть на мгновение себя в одиночной камере – сумел так быстро и хорошо адаптироваться в условиях подобных нагрузок. Аналогов в практике психологии этому нет. От имени моих товарищей я аплодирую вам, Айрис.
Она покраснела – если раздеть – от макушки до пят, не знала, куда деть руки, ноги, что делать, что положено делать в подобных случаях.
– Благодарю. Неожиданно, – только и смогла выдавить из себя Айрис.
– Но у этой мужественной женщины нет – и не могло быть – опыта управления. Утверждают, этот опыт приобретается со временем. Но как раз времени-то у нас и нет.
– Вы ходите по кругу.
Командор Аба был недоволен тем, как менялось общественное мнение. Толпу, ее желания он чувствовал кожей. Было для этого и другое слово, но его Аба употреблял только среди «своих».
– Вовсе нет, уважаемый Командор. Я предлагаю создать Совет. Совет при Руководителе Экспедиции Айрис. Каждая Группа специалистов делегирует в него своего представителя. Собираться Совет будет по мере необходимости. Но не реже двух раз в неделю. Решения будут приниматься коллегиально в открытом голосовании. Руководителю Совета предоставим право вето. Так же ограничив его в этом. Допустим – один раз на одном заседании. При необходимости расширенных консультаций Совет сможет приглашать дополнительных специалистов. Как-то так. Я призываю всех: не будем затягивать время. Многие из вас хотели бы высказаться. Всем есть что сказать. Но… Давайте проголосуем за создание Совета. И каждый, кто считает нужным и возможным что-то добавить, исправить, изменить, сможет высказать это на Совете.
– Мы берем «минуту», – объявил встреченный всеобщим одобрением Эрин.
– Каждый Руководитель должен проконсультироваться со своей Группой.
Айрис смотрела в иллюминатор. Да! Настоящий иллюминатор!!! А ей казалось, что она разучилась удивляться. За месяц, прошедший с того Собрания, отмеченного в Корабельной Сказке тривиальным порядковым номером, а Пионерами названного Учредительном, произошло столько событий! Вот, наконец, и она отправляется на Терру! Челнок уже на полпути к планете. И Айрис, как и рассказывала восторженная Эммануэль, может одновременно видеть и удаляющийся «цветок» Коло – впервые в жизни видеть свой дом, – и голубовато-туманный, постепенно закрывающий весь обзор геоид Терры. Что бы ни говорила Хлопотунья, Коло с его семью Грузовыми Отсеками на самом деле похож на цветок. Сейчас у него – пять лепестков-отсеков. Два лепестка – в одном из них Айрис приближается к Терре, второй – на планете под разгрузкой – переоборудованы под Челноки.
– Как вы себя чувствуете, Айрис?
К ней подошел Карел – пилот-астронавт.
– Благодарю вас, Карел. Вполне прилично.
Айрис знала поименно всех Пионеров, членов Экспедиции.
– Знаю, первый раз – это всегда Событие. Но можете быть спокойны. Бортовой компьютер – мы называем его автопилот – отлично справляется. И потом – здесь я.
– Карел, я ни в коем случае не боюсь. Знаю, что и вы, и техника совершенно надежны.
– Помните, как мы все волновались во время Первой Высадки!
– Ну, как же! Командор Аба и его Борт №1!
Как будто это было несколько минут назад, вспомнила Айрис то Собрание Руководителей. «С целью уменьшения рисков» – именно так по совместной формулировке Пауэла—Эрина – на очередном Собрании Руководителей было принято Решение о двух Челноках. Именно оно и определило дальнейшую политику Высадки. На Первом Челноке с Коло на Терру отправился десант – разведка. Старт – «отрыв», так назвал его Командор Аба, он же и назвал Челнок – Борт №1 – прошел успешно. Так же благополучно Борт №1 совершил посадку на Терре в районе Маяка. ОбРы разгрузили Борт. Медик-биолог из группы Серж-Семиона провел необходимые по их программе проверки – забор воздуха, грунта, по программе Штурманской группы – температуру воздуха, атмосферное давление. Все материалы были отправлены на Коло Бортом №1. Сутки все и на Терре, и на Коло со смешанными чувствами – радости, волнения, надеждами и опасениями – наблюдали за всем этим.
– А потом все аплодировали! После успешного старта с Терры и идеального приземления на Коло как можно было иначе выразить наши чувства! И учтите, обратную дорогу Борт №1 прошел на автопилоте.
– Вы все-таки думаете, Карел, что я волнуюсь из-за полета. Но нет – беспокоит меня совсем другое.
Айрис не привыкла и не могла рассказывать о себе, делиться своими переживаниями. Хлопотунья не в счет. Жизнь заставила Айрис разговаривать с ВИСМРой – иначе… страшно подумать, что могло бы случиться за десять молчаливых лет. Но придется, видимо, что-то сказать. Не обижать же этого мужчину, который так заботится о том, чтобы ей было комфортно.
– Вы же знаете, Карел, я родилась и всю свою жизнь провела на Коло. И для меня то, что я покидаю корабль… Не знаю, как объяснить.
– Возможно, это как решение отправиться в Экспедицию. Покидаешь Дом и знаешь, что никогда не вернешься.
– Да. Очень похоже, Карел. Разница, наверное, есть… Но те же чувства, которые не выразишь словами…
– Поэтому нам всем в чем-то легко понять друг друга. Уверен, вам понравится на Терре.
– Очень хочу этого. Там много уже сделано.
Менее суток занял тщательный анализ взятых Бортом №1 образцов в организованной в одном из Грузовых Отсеков Коло лаборатории. К всеобщему облегчению, результаты оказались положительными. На Терре можно жить! Десантники Командора Аба тут же сняли шлемы своих скафандров. И второй Десант, в состав которого вошли специалисты из Группы Карго Эрина, с помощью ОбРов подняли несколько сооружений, позволяющих не только комфортно, но и в аварийной ситуации автономно жить.
– О, после тех первых, поднятых ОбРами сооружений мы здорово продвинулись.
– Я постоянно смотрю отчеты. Но понимаю: это не то. Надо увидеть своими глазами.
– И почувствовать! Там и воздух пахнет. Да, совсем другой воздух! И еще там, в районе Маяка, оказалось много птиц.
– Я единственная, кто еще не видел и не слышал.
– Это все поправимо. Мы скоро будем на месте. А сейчас, прошу извинить, по Инструкции я обязан быть в капитанской кабине во время приземления.
– Конечно, Карел. Спасибо вам за внимание.
Вот. Скоро она будет на Терре. Последняя из всей Команды Экспедиции, кто там еще не был. Нет, не она одна. На этом Челноке, кроме нее, две анабиозные капсулы, ставшие гробами, которые в те дальние трагические дни Папа назвал их последним прибежищем.
«Только двое из пятисот! Мы справимся», – успокоила Мама.
«Погибло два человека! Две жизни! Которые доверились нам!» – не согласился Папа.
Вот в этом – в их оценке, во взглядах на ценность человеческой жизни, на уважение и соблюдение достоинства личности – и была, это Айрис поняла совсем недавно, причина столь трагически раннего ухода Папы в Последнюю Одиссею. Жаль, что их – его и Маму – нельзя похоронить на планете, дорогу к которой они оплатили своими жизнями.
– Пассажирам надеть скафандры! – раздалось по громкой связи.
Единственный пассажир – Айрис – надела и проверила соединение тяжелого шлема со скафандром. Инструкция есть инструкция! Хоть полет и проходит в штатном режиме. В пассажирской кабине Челнока стало… нет, не темнее. Характер освещения изменился. В иллюминаторы не видно Терру. Айрис знает: это специальные «заслонки» перекрыли иллюминаторы. Сколько раз она читала, смотрела, как происходит снижение космического корабля! Представляла себе. И вот – наяву! В кабине стало чуть, совсем не намного теплее. В скафандре это совершенно не чувствуется. Но на информационном табло – вся необходимая для пассажиров информация. Температура, давление внутри и за бортом кабины, высота над уровнем планеты, скорость спуска.
– Как себя чувствуете, Айрис? – на этот раз в наушниках голос пилота Карела.
– Все хорошо. Благодарю.
– Не стесняйтесь. Все по-разному переносят и полет, а главное, спуск.
– Надеюсь, не доставлю вам хлопот.
Айрис чувствовала, как «огромная рука вдавливает» ее в кресло.
– Вы должны почувствовать давление. В ручках кресла есть кнопки. Неважно какую – нажмите.
– Благодарю, – буквально выдавила из себя, превозмогая давление, Айрис.
Она лихорадочно – со стороны это кажется, как в замедленной съемке, успевала иронизировать над собой – искала «кнопку». Ее не было ни в одном, ни в другом подлокотниках. В изнеможении Айрис опустила тяжелые в перчатках скафандра руки… и они упали на эти самые кнопки! Мгновенно выдвинувшийся из-за подголовника кресла прозрачный выпуклый «щит» превратил его в кокон, способный выдержать давление приземления. Этот же кокон предохранял от давления перегрузок при взлете. Айрис попросту забыла о нем! Ведь от Коло Челнок не стартовал! Он отрывался! «Вот так, – объяснял Папа, – как лепесток от сердцевинки цветка, оторвется грузовой отсек, который мы превратим в Челнок». И вот она, малышка, выросшая на этих рассказах, опускается на корабле-лепестке на планету-мечту своих родителей!
Цифры на табло заплясали, показывая и многократно увеличившиеся нагрузки торможения и температуры, и резко снижающиеся показатели высоты. Кокон лишал сомнительного удовольствия почувствовать все это. И вот будто небольшой глухой толчок! Хлопок, удар. Цифры на табло застыли. Высота – на нуле! Герметичная дверь капитанской кабины разъехалась, к Айрис подошел Карел. Постучал по кокону. Приглашающим жестом показал «Выходите, приехали!» Ах да! Айрис с силой ударила по подлокотникам. Скорлупа кокона поднялась, отъехала назад и спряталась в спинке кресла.
– Я вам помогу, – подал Айрис руку Карел.
– Спасибо. Я сама.
Но подняться, а потом и удержаться на ногах оказалось трудно.
– Здесь все гораздо тяжелее, – подтвердил Карел.
– Знаю. Создать полноценную силу тяжести на Коло было очень сложно. Но я всю жизнь тренировалась.
– Все равно это не то. Будьте осторожны.
– Врачи уже предупредили. Всю жизнь придется, видимо, провести в компенсационном костюме.
– Поверьте, это не самая большая цена за возможность жить на Терре. Позвольте, я помогу.
Карел помог Айрис снять шлем, освободиться от скафандра.
– Нет-нет, не садитесь. Ни в коем случае. Вы должны двигаться. Через силу, – заметив вымученную улыбку Айрис, добавил Карел, – но первое время постоянно двигаться. И спать в гамаке.
– Врачи меня уже «обрадовали». Но вы, Карел? Вы же пилот! Откуда такие советы?
– В нашей команде, в нашей профессии, у каждого есть дополнительная специализация. Я изучал медицину. Немного, правда.
Айрис вспомнила Характеристику пилота-астронавта. В графе «образование», вслед за «Пилотирование космических кораблей» – «Основы космической медицины».
– Поэтому Совет послал за мной именно вас! – вслух догадалась Айрис.
– Отчасти. Держитесь за меня, пожалуйста.
Карел подал Айрис руку, на которую она против воли, инстинктивно, чтобы не упасть, – оперлась. Преодолеть порог шлюзовой камеры оказалось непростым испытанием. А впереди ждала лестница трапа! Массивная дверь – задвижка входного люка открылась наружу! То, чего ждала Айрис, о чем мечтала, что иногда видела в туманных снах – удар света и воздуха! Никогда глаза ее не погружались в такой поток света! Никогда в ее легкие не врывался такой воздух! Хорошо, что она опиралась на твердую руку Карела. Айрис задрожала, пошатнулась, на миг потеряв сознание. Все ее тело, существо, мозг должны были перестроиться! Принять новую реальность! Хорошо, хоть спускаться по ступеням Челнока, чего она так боялась, Айрис не пришлось. Лестница под ними, подобно ленте эскалатора, сглаживаясь в движении, скользила вниз. За время, пока они спускались примерно с двадцатиметровой высоты – диаметр вертикально приземлившегося Сегмента – Челнока был примерно тридцать метров, – глаза Айрис успели адаптироваться к яркости и насыщенности освещения. Здесь нет освещения! Это свет! Свет дня! Привыкай, Малышка, подбадривала себя Айрис, оборачиваясь, ища глазами Хлопотунью. ВИСМРа покинула Коло вместе с Объектом №1. Легкие – и как просто и быстро – научились принимать настоящий воздух, а сердце – гнать обогащенную настоящим кислородом кровь. И Айрис смогла разглядеть и вспомнить встречающих ее людей. Хоть и одеты все по-разному, и выглядят не так, как на Коло. Но вот эта женщина – в рабочем платье-комбинезоне – конечно, Кэрол. А та – в кокетливом, несмотря на то что похож на мужской, брючном костюме – Эммануэль. В цветном открытом платье – сарафане – не может быть! – Нага!
– Вы все прекрасно выглядите. Терра пошла вам на пользу, – искренне похвалила Айрис.
– А мы? Нас вы не узнаете? Совсем? – Прекрасно сложенный брюнет в спортивного покроя рубахе и шортах.
– Могу! Как возможно вас не узнать! Рада вас видеть!
– А вы – Борн. Здравствуйте.
Крупный мужчина в простых «безликих» брюках и рубахе сдержанно ответил на приветствие Айрис.
– Вы все встречаете меня. Как это…
– Мило, – не смогла промолчать Эммануэль.
– Ох уж эта Эммануэль. Не обращайте внимания, – попыталась извиниться за коллегу Нага. – Вы в своем репертуаре, милочка.
– Так же, как вы когда-то встретили нас, позвольте приветствовать вас, Айрис, на земле Терры, – торжественно, она это любила и умела, произнесла Нага.
Растроганная Айрис не успела ответить.
– Эти горе-психологи присвоили себе «право первородства», уважаемая Председатель. Но и мы от имени своих подразделений и групп приветствуем вас.
Балагур Карго Эрин, элегантный Айтишник Пауэл, миниатюрная «стальная леди» Штурманов Тереза, сосредоточенный Айболит Серж-Симеон и, как же без него, Командор Аба, и агроном Бейтс, и «служитель муз» Бортич-Бови… Все искренне были рады видеть Айрис. Все говорили приятные слова. Каждый, на основе личного опыта, советовал, как комфортнее вписаться в Настоящую жизнь.
– Надеюсь, теперь мне не придется на Советах повышать голос, чтобы докричаться до вас, дама Председатель!
– Первая наша встреча, уважаемый Командор, произойдет уже завтра. И там, я уверена, никто кричать не будет.
– Мы готовы к этому событию. Все произойдет на высшем уровне! – став еще более значительным – если такое возможно, – отрапортовал Аба.
– Ну а сейчас, уважаемые, – полноватый, постоянно перекладывающий какие-то мелочи из одного многочисленного кармана в другой, доктор Серж-Симеон обвел всех строгим – врачи это умеют – взглядом, – всем разойтись. Уважаемой Айрис требуется отдых и осмотр. Осмотр и отдых, – повторял Серж-Симеон, жестами отправляя встречающих прочь.
– Благодарю, доктор. Я на самом деле устала.
– Айрис еле держится на ногах, док. Не знаю, как она дойдет до Амбулатории.
– Да… Легкого транспорта у нас еще нет, – согласился с пилотом доктор Серж-Симеон.
– Несколько тракторов работают в поле. Один вездеход у рейнджеров, второй – на строительстве. Что-нибудь придумаем. Не беспокойтесь, Айрис.
– Спасибо. Но беспокоиться вам не надо. Вот мой Робот.
В это время, обогнув корпус Челнока, к ним подкатилась странная конструкция. Ножки-гусеницы, состоящие из разнокалиберных «шариков», а на них нечто, похожее на тумбочку. Никто из Пионеров не видел личного Робота Айрис. Нет, видеть-то они видели, но особого внимания на «тумбочку» никто не обращал.
– Ваш Робот?
Его трудно было чем-то удивить, доктора Серж-Симеона.
– Но вам требуется перевозка.
Пилот Карел так же не очень понимал, при чем здесь «тумбочка»? Хоть и самопередвигающаяся.
– Она у меня есть.
Две верхние «подушки» сдвинулись, образовав удобное сиденье.
Карел подвел Айрис к Роботу, помог устроиться в импровизированном кресле.
– Идемте. Я провожу.
– Спасибо, Карел. Думаю, вы можете вернуться к своим обязанностям. Я позабочусь.
– Доктор прав, Карел. Благодарю вас. Надеюсь, мы еще не раз увидимся. Я получила удовольствие от общения с вами.
– Взаимно, Айрис. Успешной адаптации. Берегите себя.
Тумбочка-Хлопотунья плавно перекатывалась на ножках-гусеницах, не отставая от доктора Сержа-Симеона. А тот, не особо задумываясь над тем – мало ли кто и как везет пациентку, – шел к Амбулатории. Предполагалось, что Айрис проведет свои первые несколько суток на Терре в этом, одном из первых «поднятых», оснащенном всевозможной медицинской техникой помещении. Тщательнейшим образом осмотрев Айрис, даже несколько раз повторив некоторые, особым образом привлекшие его внимание анализы, Серж-Симеон предложил Айрис отдохнуть.
– Что-нибудь съесть, выпить. Ведь вы, я уверен, не ели со вчерашнего дня. И не возражайте. На собственном опыте знаю: перед переездом ни заснуть, ни поесть, – отверг он все слабые возражения Айрис. – Я пока просмотрю результаты анализов. Потом и поговорим.
ОбРы принесли небольшой столик. Заполнили его всевозможными баночками, коробками, сосудами с цветными жидкостями. Тарелка, стакан, ложка, вилка. Но ни есть, ни пить Айрис не могла. Даже приподняться, сесть удобнее ей было нестерпимо больно.
– Они должны были предоставить тебе пищу в тубах. И кто это решил, что тебя можно оставить без компрессионного костюма! – Хлопотунья не могла «терпеть» мучения своей Малышки. – Сейчас же наведу порядок.
Айрис с трудом успокоила ВИСМРу. Для этого ей пришлось даже приказать Хлопотунье не трогаться с места. Они своевременно окончили препираться: вошел доктор Серж-Симеон. Одним взглядом оценил обстановку.
– Что ж, как говорится, чем хуже – тем лучше. Мне не придется доказывать вам целесообразность постоянного ношения компрессионного костюма. Все не так плохо, как вы думаете.
Серж-Симеон не мог не заметить выражение лица Айрис.
– Давайте так. Я расскажу обо всем, что есть на сегодняшний день. Изложу свои прогнозы. И предложу методику – назовем ее – избавления от компрессионного костюма.
Соглашаясь, Айрис прикрыла глаза. Любое движение – а говорить – это тоже, оказывается, движение – давалось ей с трудом.
– Вы наверняка думаете, зачем занимались спортом все это время, там, на корабле, зачем мучили себя, – совершенно неожиданно – Айрис ожидала совершенно другого – начал Серж-Симеон.
– Так вот, дорогая, если бы вы не делали всего того, что вы делали, ваши дела были бы совсем плохи. А то, что вы активно занимались, я, как врач, могу со всей ответственностью подтвердить.
Далее Серж-Симеон подробно остановился на внешних факторах: больший процент кислорода в воздухе Терры, чуть сдвинутый, по сравнению с их родной планетой, набор редкоземельных элементов, немного большая скорость вращения планеты, наклон ее оси по отношению к местному солнцу. Все это затрудняет, удлиняет процесс адаптации Пионеров на Терре.
– Всех Пионеров, кроме вас, Айрис, – продолжил Серж-Симеон, – и вы сами отлично знаете почему.
– Рождение и жизнь на космическом корабле?
– Именно так, дорогая. Ваши кости, ткани, сосуды – даже не знаю, как назвать – кисель и решето. Нам – да-да, именно нам вместе с вами придется изрядно потрудиться.
– Доктор, этот костюм навсегда?
– Только женщину одежда может волновать больше всего остального! А то, что… – начал и сам себя остановил доктор. – Но, с другой стороны, если пациентку интересует, во что она одета, она не безнадежна!
– Так вы считаете?
– Я уверен. Сейчас вам помогут натянуть костюм. Еду вам тоже поменяют. С утра начнем комплекс упражнений и восстановительную терапию. У вас есть вопросы, Айрис?
– Вопросы? Нет, доктор. Спасибо. Вы все объяснили толково. Есть пожелания.
– Пожелания? У пациентов обычно…
– Я не обычный пациент, доктор. И вы об этом знаете.
– Как же, как же – знаю. Самое неприятное иметь дело с такими, как вы, Айрис.
– Привыкайте, доктор. Мы только начали сотрудничать.
Айрис говорила четче и увереннее – ОбРы успели «спеленать» ее необычными, слипающимися прямо на теле бинтами, образовавшими не затрудняющий движения компрессионный костюм.
– Придется привыкать и вам тоже. Как себя чувствуете в этом?
– Пока …не уверена. Надо привыкнуть. Мне придется оставаться в этом целый день?
– Да, голубушка. Дважды в сутки «бинтики» будут менять. Хоть они и пористые – тело сможет «дышать» – и противоаллергичные, но так будет гигиеничнее.
– Я правильно поняла, в зависимости от того, как быстро мои кости и мышцы приобретут… как вы это называете, доктор?
– Необходимую плотность и тонус. Позвольте пожелать вам приятного аппетита и спокойной ночи.
– Позволю, доктор. Но не так быстро. Завтра я перейду – перееду, как получится, – в предназначенный для Председателя дом. К утру там все будет готово. Позаботьтесь о том, чтобы оказывать мне медицинскую помощь на дому. Понимаю. Не делайте такое лицо – это усложняет вашу задачу.
– Это не усложняет. Это совершенно невозможно. Если бы вы что-то понимали.
– Каждый из нас понимает в своем деле. Я понимаю, что обязана приступить к полноценной работе. Не открою вам секрет: условия, обстановка, в которой мы очутились, сложная, неоднозначная. Пионеры должны быть уверены в своем Руководстве. Так вы уж постарайтесь, доктор.
– В том, что вы говорите, Айрис, что-то есть. Я «постараюсь постараться».
– Вот и отлично. Тогда еще одно.
– Вы уверены, что предыдущего недостаточно?
– Я совсем недавно начала разбираться в разновидностях чувства юмора. Ваше, док, уникальное.
Серж-Симеон поклонился, прижав руку к груди.
– Вы знаете, что со мной на Челноке прибыли две анабиозные капсулы с погибшими Пионерами. Завтра они будут преданы земле Терры. Намечается торжественное Мероприятие. Первое в истории нашей планеты. Для того, чтобы Дежурная Команда смогла принять в нем участие, мы на сутки – это очень много, доктор, – сняли с Коло всех людей. Хоть ГеКК и надежен, это колоссальный риск.
– И сейчас вы скажете, что хотите участвовать в этом спектакле!
