Галина Сергеевна Горшкова
Шкатулка царицы Клеопатры
Павел закончил чтение и вновь выбежал на улицу, довольный тем, что сумел вовремя оказать информационную помощь сестре.
– Ну как? Помогли тебе мои сведения? – спросил он, уже смелее карабкаясь вверх по лестнице.
– Не знаю. К чему мне приснился этот вымерший дворянский род? И Англия? И старинный замок?
– Да-а, – Павел скептически поглядел на неудавшиеся художества сестры. – Зря ты пошла в ботанический кружок вместо изостудии. По этим мазюлькам ты на свои вопросы не ответишь. А что ты делала во сне в том замке, ты помнишь?
Девушка пожала плечами.
– Не особо. Может, жила там. Может быть, была узницей.
– Круто! – Павел хихикнул. – А потом прискакал принц на белом коне «Цок, цок, цок», победил злого дракона «Тыждь-тыждь!» и увёз тебя в сказочный мир «Ммцу-ммцу-ммцццуу!», да? Всем девочкам, говорят, такое снится.
– Чего? – Полина, возмущённая насмешкой, оттолкнула брата в сторону. – Не было в моём сне никаких драконов!
– Но принц-то какой-нибудь был? Признайся!
Сестра густо покраснела:
– Наверно, это был принц. Я плохо помню. Я сорвалась вниз. А тут кругом была вода, глубокая и бурлящая. Надо мной сомкнулись холодные волны. Я почувствовала, что нет воздуха, и сейчас я утону. Это было очень страшно, Паша! Я даже не могла кричать от ужаса. Хотя пыталась кричать и звать на помощь.
– Настоящий триллер. А дальше? Постой, я угадаю! Ты уже почти захлебнулась, как вдруг появился плавающий принц Вадим с седьмой улицы и вынес тебя из воды на своих сильных руках! Да?
– Ты что – был в моём сне?
– Нет, не был. А разве всё случилось не так?
Полина вздохнула и опять пожала плечами.
– Я не помню подробностей. По-моему, я проснулась в этот момент. Но я действительно звала Вадима. В моём сне он был таким красивым, таким…
– Воображуля твой Вадька и хулиган отъявленный, а вовсе не принц-спасатель. Тоже мне, нашла героя для сновидения! Он обижает всех, кто его младше. А ты по нему сохнешь. Что – нечего возразить брату? Я ведь вижу, что ты втрескалась в Вадима по уши.
Полина резко поднялась на ноги.
– Пашка, как тебе не стыдно! Я к тебе со всей душой, а ты ко мне – свинья свиньёй! Вот дождёшься у меня! Через пару годиков подрастёшь, я тоже всех твоих подружек раскритикую!
– Да больно надо мне его критиковать! Плавает лучше всех твой Вадим и пусть себе плавает. Ко мне только пусть не цепляется.
– Не будет. При условии, что ты не растрезвонишь о моих снах и чувствах взрослым, – девушка испытывающее посмотрела на брата и, убедившись, что его молчание надёжно куплено, вновь села. – Мне показали во сне что-то важное, а я это не уловила. О какой опасности меня хотели предупредить? Ведь из любого сна надо делать выводы. И раз флаг и замок существуют, то…
– То, значит, и принц реальный, да? – Павел снова захихикал, чем окончательно вывел из себя сестру.
– Нет, Паша! Я лишь хочу сказать, что мне надо учиться плавать! Я собираюсь взять у Вадима несколько персональных уроков. Он мне предлагал свои услуги. Вадька, может, и не принц. Но он живой и настоящий. И мне с ним интересно!
Полина, заметив тень в мансардном окне дома напротив, намеренно произнесла это громко, чтобы позлить своего нелюдимого соседа. Однако девушка вовсе не учла, что личное получасовое время истекло, и Сергей в поисках воспитанников вышел на улицу.
– Кому здесь нужно учиться плавать? – строго спросил он, поднимая взгляд на крышу сарая. – Водные процедуры – штука полезная. Идём на речку?
Брат и сестра с ужасом переглянулись и в один голос принялись утверждать, что плавают превосходно, а сейчас лишь обсуждали между собой страшные сны. Анна Борисовна, показавшаяся на дороге перед домом, спасла внуков от неминуемой проверки их способностей. Важно уведомив Сергея о своих планах побывать на первой улице, бабушка сформулировала для домочадцев массу поручений и пошла по делам. Сергей, оставшийся в её отсутствие за старшего, едва скрыл тяжёлый вздох.
«По-моему у Золушки работы было меньше, чем у меня…».
***
День снова завертелся вокруг «супервоспитателя» с невероятной скоростью: приобщить Полину к садово-огородным работам; достать из гаража велосипед и подкачать его колёса; увлечь Любу книжками; проконтролировать работу Поли на огороде и переключить её на полезную деятельность в доме; научить Павла взбираться на велосипед; почитать что-нибудь Любе; проверить, чем занята Полина в доме; убедиться, что Паша не сильно ушибся, падая с велосипеда; порадоваться успехам Любы в поиске знакомых сказок…
И опять по новой, сделав лишь небольшие перерывы на обед и полдник. Никакой злости, никакого раздражения или досады. Да, дети отвлекают его от основного задания. Сергей к своим делам и подступиться не может. Но не бросать ведь начатое на полпути?
«Дети внимания требуют. Теория теорией, и в статьях по педагогике расписано всё красиво, а мир и благополучие в эту семью сами не придут. Люба без конца дразнит Павла: «Пашка-пышка», «тюфяк-толстяк». С этим что-то надо делать! Поля, разумеется, права, что сейчас каникулы – время отдыха. Но это не даёт ей права всецело бездельничать. Нужно найти какие-то аргументы, чтобы убедить её добровольно помогать Анне Борисовне. Если я проявлю себя здесь на должном уровне, меня оставят в этом доме, и я без проблем выполню своё задание. Так что с Полиной придётся как-то справляться. На крайний случай тут и шантаж можно использовать. Она ведь уже взрослая, потерпит. О чём эта девчонка болтала с кем-то по телефону? Вечеринка на пятой улице предвидится? Вот пусть её сначала заслужит своим поведением. Ну а Павел… Тут вообще работы пруд пруди. Велосипед после его неудачного падения теперь ремонтировать придётся. Так, может, хоть в футбол парень играть научится к приезду Марии?! Хм… Научится ли? По-моему, у Полины и то удар лучше получается!..».
Сергей отвлёкся от своих мыслей, глядя на то, как Полина и Павел пинают друг другу мяч на дороге перед домом.
«Да, с неуклюжестью Павла, определённо, придётся бороться радикальными средствами. Одно радует: других кандидатов на роль воспитателя пока не видно. И в отсутствии конкурентов Анне Борисовне нравятся мои методы работы с её внуками. А раз нравятся ей, то должны будут понравиться и Марии! Мария…».
Сергей сошёл с дороги и присел на ступеньку крыльца. Вытащил из кармана телефон, нашёл на нём тайком сделанный снимок Марии и с лёгкой улыбкой посмотрел на фотографию.
И пускай кадр получился не совсем удачным, женщина здесь не в фокусе, и лицо её взято не крупным планом. Но очаровательна она всё же, без сомнений.
«Эх, завидую её супругу. Интересно, как там Мария Анатольевна сейчас в городе? Что делает? О чём думает?..».
***
Мария с утра корпела на работе над бумагами, перенимая дела от увольняющегося заместителя директора их рекламного агентства. А уже с обеда Валерий начал намекать, что с работой на сегодня достаточно, и им вместе неплохо было бы и отдохнуть:
– Что скажешь насчёт ресторана, Маша? Я считаю, что твоё официальное назначение на должность моего зама надо отметить, как полагается. Да и праздники кругом, куда ни глянь: день России, день города, приобретение вашей семьёй няни!
– Да, но… Валера, если честно, я планировала навестить в больнице нашу секретаршу. Не по-людски получается: человек попал в больницу, а нас даже не колышет, как она там, бедная? У Зои Демидовны нет родственников. Она одна-одинёшенька!
Валерий деловито закивал и, поменяв свой обычный тон на тон надменно-воспитательный, немедленно приступил к любимейшему в мире занятию: поучению других.
– А вот здесь ты молодец, Маша! Вижу в тебе задатки руководителя. Хороший начальник всегда помнит о подчинённых. Единственное, позволь мне тебе кое-что растолковать, Мария. Хороший начальник должен уметь решать дела по телефону. Это раз. Во-вторых, надо делегировать необязательные дела своим помощникам. Зачем тащиться через весь город в больницу, когда Зое Демидовне можно позвонить, а завтра поутру направить к ней с гостинцами нашего курьера? У тебя теперь в подчинении целый штат сотрудников будет. Экономия времени в нашем сумасшедшем скоростном мире – важный навык, дорогая моя. Ну и, в-третьих, добросовестная работа требует в награду полноценного отдыха. А иначе можно сломаться от перегрузок, Маша. И я, как твой шеф, не могу такого допустить. Так что мы идём в ресторан. Да?
Лицо женщины приобрело серый оттенок. Поднявшись из-за стола, она прямо посмотрела в глаза своему бывшему однокласснику и максимально строгим и сухим голосом произнесла:
– Валерий, сколько можно смешивать служебные отношения и всё остальное? Всякий раз, приглашая меня куда-нибудь, ты подчёркиваешь тот факт, что ты мой непосредственный руководитель. Честное слово, я уже перестала понимать, я должна идти в порядке трудовой дисциплины или как? Давай объяснимся, в конце концов!
– Машенька, дорогая! Ты читаешь мои мысли!
– Читаю мысли? – женщина растерялась и отступила на шаг назад. С таким жаром подскочил к ней Валерий.
– Конечно! Я и сам хотел предложить тебе перейти на менее официальный вариант общения! Какая здесь может быть субординация, когда мы с тобой – одна команда! Я безмерно счастлив, Маша, что ты сама затронула эту тему. Должности, они ведь для клиентов или коллег. А когда мы с тобой вдвоём, один на один…
– Валера, я вовсе не то имела в виду!
– Не перебивай меня! Нам, действительно, надо объясниться! Как хороший начальник я люблю весь наш коллектив. Но ничьи проблемы, Маша, ни одного из наших сотрудников, не трогают меня столь сильно, как твои. Здесь на днях, когда ты была на даче, к тебе приходили из банка. Грозились, что будут подавать на тебя в суд. Я не говорил, чтобы лишний раз не расстраивать…
– Ко мне приходили из банка? А… что им нужно? Я же договорилась с их менеджером Николаем Михайловичем о новом графике платежей! Я согласна погашать долги Вити только в меру своих возможностей! И банк пошёл мне навстречу! Что-то изменилось?
Валерий замялся, изображая нерешительность и прикидывая при этом, каким образом подать ему известные обстоятельства в выгодном для себя свете:
– Да. Они раскопали, Мария, что твоя дача и твой автомобиль оформлены на Константина. И хотя у вас разные фамилии и адреса, но из твоего фактического владения эти ценные предметы не выходили. А Костя приходится тебе родным братом. Следовательно – те сделки, по которым он якобы приобрёл дачу и машину в собственность, надо признавать недействительными. Банк в лице его менеджера Николая Михайловича теперь настаивает на увеличении сумм платежей. Прости за прискорбное известие.
Мария, ощутив слабость в ногах, присела. Все предыдущие неприятности поблекли перед услышанной ей сейчас новостью.
– Что за невезение! Дача и машина это последнее ценное имущество, что у меня осталось! Моё приданое детям. Неужели банк хочет отобрать у нас всё?
Валерий вновь подошёл вплотную к огорчённой женщине и положил ей руку на плечо:
–Тебе в одиночку не справиться, Маша. Но я нашёл выход. Наше рекламное агентство всё более уверенно смотрит в будущее. Дела идут, и я подумал, почему бы нашей компании не взять кредит? Из этой суммы мы могли бы погасить твои неотложные долги.
– Кредит? Но долги надо возвращать! И твоя фирма…
– Вполне платёжеспособна. Ну, посидят мои подчинённые без премий и надбавок. Не страшно. Зато тебе поможем. Ведь близкие люди непременно должны помогать друг другу! – он опять изобразил на лице сочувствие и горячее желание быть полезным.
Мария смутилась. Секундное счастье от того, что нашёлся выход из её затруднительного положения, сменилось горьким пониманием того, что её бывший одноклассник и нынешний шеф с недавних пор пытается контролировать всю её жизнь.
– Нет, Валера. Спасибо за предложение. Но я не могу принять такую дорогую помощь! Я постараюсь уладить свои дела самостоятельно.
– Брось строить из себя героиню, Маша! Не такая уж эта финансовая помощь и дорогая. К тому же, это и твоё агентство, раз ты здесь работаешь. Любой сотрудник имеет право рассчитывать на материальную помощь компании, если он вдруг оказался в беде. А отказываться от денег, когда речь идёт о детях, которые по вине жадных и нечестных банкиров могут остаться без всего, – добавил Валерий, – это, по меньшей мере, глупо!
Женщина растерялась ещё больше.
– Ну… Только если это будет материальная помощь от всего агентства, а не твои личные деньги?
– Разумеется. Я это и хотел тебе предложить! И раз уж я всё равно заказал нам с тобой столик в ресторане, и поскольку мы опять пришли с тобой к обоюдному согласию, я предлагаю, Машенька, обсудить нам все вопросы уже в неформальной обстановке.
***
Звук разбитого стекла и крики детей вывели Сергея из задумчивости. Спрятав в кармане телефон с фотографией Марии, он резко поднялся на ноги и вышел на дорогу разбираться, что случилось.
Это у Полины зазвонил телефон, и девушка тут же забыла о футболе и неуклюжем брате. А тот, не желая сердить вялой тренировкой их «вездесущего тренера Сергея», старательно продолжил выполнять задание и послал мяч туда, куда получилось.
– Что поделать, если ноги у меня пока бьют криво?! – сразу попытался оправдаться мальчишка. – Вот мяч и полетел в чужой дом. И вообще, то Полька виновата!
– Я? – Полина с ужасом посмотрела на дом Геннадия Фёдоровича. Павла угораздило разбить стекло прямо по центру веранды! – Я виновата?! – вновь переспросила девушка.
– А кто? Нечего было трещать по телефону со своим «принцем»! Видела же, что я к удару готовился. Зачем отошла в сторону?
– Ой, и попадёт вам от бабушки за ваше приключение, – подлила масла в огонь Люба.
Сергей нахмурился:
– Да, на сегодня приключений достаточно. Придётся перейти к тихим играм в доме.
– Тихим играм? – не поверила Люба. – Но у нас ведь только один компьютер, и Пашка всё равно не даст нам на нём поиграть.
Воспитатель возразил:
– Отставить компьютер! Никакой электроники. Тебе, Люба, пора самостоятельно учиться читать. Это полезнее, чем ябедничать. Павел сейчас будет исправлять свою неуклюжесть дополнительными тренировками. Пусть пресс покачает, да отожмётся раз двадцать. В следующий раз будет прицельней бить по воротам. А Полина… Поля сходит за мячом к соседям, а после пусть что-нибудь вышивает крестиком.
– Почему это я должна идти к ним за мячом? – девушка нервно хохотнула. – Я у них ничего не разбивала.
– Верно, – Сергей кивнул. – Но разве я не тебя оставил здесь за старшую, когда отошёл от вас всего на пять минут? Где твоя сознательность и ответственность?
Полина опять со страхом и смятением посмотрела на соседский дом. Сын Геннадия Фёдоровича за всё время так и не отважился выйти на улицу и познакомиться с ней. Да что познакомиться? Создавалось впечатление, что этот юноша намеренно избегает с ней встреч. Он отверг приглашение бабушки на обед, он не пожелал сразиться в бадминтон, он всякий раз закрывает окна и шторы, когда дети выходят поиграть. И это было так обидно, что представить, как ей придётся стучаться к нему в калитку, заходить в дом и выпрашивать назад свой мяч, девушка не могла. Что бы ни говорил тут Сергей Юрьевич об ответственности и сознательности.
Павел, словно прочитав мысли сестры и припомнив ей давние обиды, ехидно подковырнул:
– Напрасно стараетесь, дядя Серёжа. Полина туда не пойдёт. Слишком уж она боится нашего соседа. Подобное общение было бы для неё настоящим подвигом.
Девушка тут же отвесила брату подзатыльник.
– Ты болтай, да меру знай, недотёпа! Заварил кашу, сам теперь и расхлёбывай! Нечего на меня стрелки переводить! Понял?
А Сергей, догадываясь, что здесь кроется какая-то тайна, флегматично произнёс.
– Если боится, неволить ребёнка не имею права. Схожу за мячом сам. Всё-таки я ваш воспитатель. Я просто вдруг перестал относить Полину к разряду детей. Взрослая дама, на вечеринку собиралась… Хорошо, что я не успел дать ей согласия на подобное мероприятие. До вечеринки надо ещё дорасти. Ладно, дети, марш в дом! На сегодня игры на улице окончены.
Услышав, от чего может зависеть её поход к друзьям, Полина обернулась к воспитателю. В её глазах сверкнула молния. Однако желание доказать свою взрослость и независимость было велико. Вечеринка на пятой улице уже послезавтра. И Вадим, такой шикарный и видный парень, приглашает её на танцы, обещая познакомить со своей компанией.
– Ничего я не боюсь! – выкрикнула девушка. – Нашли, кому верить! Вот возьму и принесу Вам этот несчастный мяч!
Поборов в себе чувство неприязни к своему нелюдимому соседу, игнорируя усмешки Павла и удивлённый взгляд воспитателя, Полина направилась к калитке дома Геннадия Фёдоровича.
ГЛАВА 14. Сильное впечатление
Денис уже почти два часа общался посредством видеосвязи со своим учителем. И ему было чем хвастаться перед волшебником! После того как он искренне простил свою мать и начал исполнять все указания Райдарифа, невидимая, но безошибочно распознаваемая телом энергия, начала прибывать и концентрироваться в его организме. Денис ощущал прилив сил и бодрости, не хотелось ни есть, ни спать. Появилась жажда двигаться. А оптимизм и надежда на выздоровление окрепли настолько, что юноша готов был сию минуту начать курс своего преображения.
Райдариф слегка поумерил его запал:
– Я рад твоим успехам, Денис, но позволь мне немного тебя охладить. К волшебству и к полному выздоровлению ты пока не готов. То, что ты сейчас испытываешь, это лишь эйфория изголодавшегося по энергии тела. Его реакция на то, что его, наконец-то, покормили! А чтобы встать на ноги тебе требуется энергии во много десятков раз больше. Продолжай жить на позитивной волне, делать укрепляющую зарядку, встречать рассвет солнца на природе, слушать вдохновляющую музыку и впитывать в себя энергетику произведений искусства… Кстати, есть ли какой-то прогресс с твоей влюблённостью?
– Э… Ну, есть, наверно. Моя Надежда внушает мне надежду, – Денис заулыбался от прозвучавшей игры слов. – Она симпатичная девушка. Я наделил её образ всеми качествами, какие хотел бы видеть в любимой. Она такая мягкая, женственная, нежная, такая… В эту девушку нельзя будет не влюбиться!
– Что ж, старайся. Как у тебя отношения с окружающими? Наладил с кем-нибудь дружеский контакт?
Денис виновато опустил взгляд.
– Нет. Друзья – это самый слабый пункт в моей подготовке. Здесь, вдали от города, определённая социальная изоляция. В дачном посёлке проживает постоянный и узкий круг людей. И не все из них достойны того, чтобы завязывать с ними дружеский контакт. Точнее, я не встретил здесь пока ни одного такого человека.
– А ты попробуй для начала просто общаться с соседями. Поздоровайся, спроси, как дела. Найди какой-нибудь повод для беседы. А достойных для дружбы людей подберёшь себе позже…
Звон разбитого стекла заставил Дениса вздрогнуть и отвлечься от монитора.
– Что там у тебя происходит? – тоже заволновался Райдариф, почувствовав, что их разговор уже прерван.
Юноша, стараясь сохранять самообладание, пояснил:
– Кажется, кто-то разбил в моём доме окно. Я тебе позже перезвоню, Райдариф. Похоже, у меня появился повод для общения с моими соседями.
– Не сходи с позитивной волны, что бы ни происходило!
– Конечно! – Денис отключил связь и проворчал: – Быть позитивным! Какое счастье, что рядом со мной проживают такие заботливые люди! – съязвил он. – Они готовы вовремя напомнить мне о необходимости поменять в окнах стёкла!..
***
– Эй, есть кто дома? – Полина постучалась к соседям, всеми фибрами души надеясь, что в доме сейчас никого нет. – Хозяева, я могу войти? – она осторожно взялась за ручку двери.
Дверь оказалась незапертой и легко открылась. Девушка несмело заглянула в прихожую.
– Добрый день! – снова громко крикнула она в пустоту дома, прогоняя испуг и неуверенность. – Можно я войду?
– Что спрашивать, если Вы уже вошли? – раздался молодой мужской голос откуда-то со второго этажа. – В чём дело?
Полина вся напряглась от страха, но отступать было поздно.
«Моя смерть будет на Пашкиной совести. И на совести дяди Серёжи, если у нашего мучителя она вообще есть! Заслал меня неизвестно куда и неизвестно к кому!».
– Я… Здравствуйте! Простите за вторжение. Мой брат случайно попал мячом в окно Вашей веранды и, кажется, разбил его.
Денис усмехнулся:
«Кажется, им! Да звон вся улица слышала! И где мне набрать столько позитива?.. Спокойно, Денис, спокойно! Будь выше склок и скандалов. Береги свою энергию. Она тебе очень нужна. Это самое дорогое, что у тебя есть».
– Да, я слышал звук разбитого стекла. Спасибо, что зашли подтвердить мои догадки, – ответил юноша.
Полина вспыхнула от явной издёвки.
«А наш сосед не слишком-то и вежлив! Даже не спустится»!
– Я зашла извиниться, – тоном, полным гордости и самоуважения, произнесла она.
– Понятно.
– Понятно? Э… Вот, извиняюсь за неуклюжесть своего брата. И… могу ли я забрать наш мяч назад? Вы мне его отдадите?
– Я Ваш мяч не держу. Берите, – вновь донёсся спокойный и равнодушный голос со второго этажа. – Веранда справа от Вас. Войдите и отыщите его сами.
– Ну и ладно, ну и найду, – сердито под нос прошептала девушка и вошла в двери веранды.
Дом соседей был странным, не таким, как их дом. И планировка комнат отличалась, и оформление. Широкие дверные проёмы в форме арок. Деревянные крашеные полы, но ни одного коврика или половичка на них. Бумажные обои на стенах, как в городских квартирах, но при этом – минимум мебели и никакого нагромождения вещей. А, между прочим, отец Полины всегда уверял, что любой ненужный предмет всегда может пригодиться на даче. Поэтому в доме, где хозяйничала сейчас Анна Борисовна, было много отживших свой век вещей. Здесь же создавалось ощущение пустоты и нехватки чего-то. Хотя чего именно – так сразу и не сказать.
Полина остановилась на середине веранды. Мяч действительно пробил окно, влетел в помещение и вдобавок зацепил вазу с цветами на низкой тумбе. Ваза не разбилась, но на полу блестела целая лужа воды. Девушка в нерешительности замерла. Её планы побыстрей улизнуть из пугающего её дома претерпели изменения. Каким бы нелюдимым и неприветливым ни был её сосед, но до того, как сюда влетел мяч, на веранде было чисто и уютно. Её брат Павел виновен в данном беспорядке. И сбежать вот так, оставив на полу осколки стекла и разбросанные цветы – было бы вопиющей несправедливостью и безобразием.
Полина подняла с пола вазу и поставила её на тумбу, собрала цветы, огляделась в поисках веника.
– Вы до сих пор не ушли? Что-то ещё? – в дверях опять раздался голос молодого человека.
Полина вздрогнула от неожиданности и оглянулась через плечо. И внутренне вздрогнула второй раз. Соседский парень был на инвалидном кресле.
«Боже мой! Он… Вот почему он не выходит на улицу, не бегает со всеми купаться и не дружит с ребятами с пятой улицы! Вот почему он не смог поиграть со мной в бадминтон, несмотря на моё недвусмысленное приглашение! Он сторонится людей! Какие тут развлечения, когда ты прикован к креслу?.. А ведь он такой…».
Полина разом отметила для себя и возраст, и приятные внешние данные молодого человека. И отсутствие у него радужных перспектив. Внутри что-то сжалось:
«Он немногим старше меня. Быть может, ровесник Вадима. И у него также вся жизнь впереди! Только… как можно так жить?! Быть лишённым всего! А он ведь ничем не хуже Вадьки! Пусть не спортсмен и не модный. Но, по-своему, он даже красив. Темноволосый, темноглазый. У него крепкие руки и, скорее всего, высокий рост, если его поставить на ноги. Ему подходит эта аккуратная стрижка. У него правильные черты лица и выразительный взгляд. Наверняка, обаятельная улыбка, если он когда-нибудь улыбается… Чёрт! Как мы могли так с ним поступить? И мои поддёвки, и Пашкина неуклюжесть… В жизни этого парня и без того сплошные огорчения, а тут ещё мы добавляем ему проблем».
Девушка тяжело сглотнула.
– Э… Ваша ваза опрокинулась. Но я собрала цветы. Хотела ещё замести осколки, но не нашла веника…
– Я сам приберу, не беспокойтесь, – парень свободно проехал через широкий дверной проём на веранду. – Вот Ваш мяч.
Он поднял с пола мяч и протянул его вперёд.
– Спасибо. Вы простите нас ещё раз.
Полина попятилась к дверям. Она очень растерялась и расстроилась при виде парня-инвалида и не знала, что говорить и как себя вести. Она забыла всё на свете! Всё её предыдущее поведение казалось ей сейчас ужасно гадким.
А Денис, как ни в чём не бывало, ответил:
– Прощаю. Всего доброго.
Он меланхолично улыбнулся, указывая соседской девчонке направление выхода. Юноша давно привык, что его избегают.
***
Отправив детей по комнатам переодеться и отдохнуть перед ужином, Сергей также улучил для себя свободную минуту. Через специальное устройство, подключаемое к телефону, он быстро прогнал в своей комнате данные видеонаблюдения. Всё спокойно.
«Нет ничего полезного. А может мне попробовать поискать информацию другим способом?».
Сергей вышел в гостиную. Убедившись, что дети не торопятся, а Анна Борисовна всё ещё хлопочет на кухне и её появления можно не опасаться, он взял со стола чистый стакан.
– Интересно, что же делается у нас за стеной? Что за неуловимый человек дядя Костя? Живой ли? – негромко пропел он, подошёл вплотную к стене, приложил к ней стакан, а к его донышку прижался ухом.
Стакан наполнился звуками. Но что конкретно слышно – не разберёшь…
– Подслушивать при помощи стакана – это же прошлый век, дядя Серёжа! – подколол Павел, так не вовремя показавшийся в гостиной. – Нынче к таким методам уже никто не прибегает.
Сергей отскочил от стены, а обнаружив, что ему помешал в достижении целей одиннадцатилетний мальчишка, взял себя в руки и максимально ровным голосом, на какой был способен, пояснил:
– И нечего, Паша, так внезапно появляться и честных людей пугать. Я поймал надоедливую муху, а из-за твоего окрика упустил. Сами теперь ловить её будете.
Павел закивал в ответ, словно поверил. Хотя по его хитрому лицу было отчётливо видно, что его на мякише не проведёшь.
«Мелкий, а неглупый, – забеспокоился воспитатель. – Неужели стучать взрослым пойдёт?».
Мальчишка плюхнулся на диван:
– А дядя Костя уверял, что прибор, который он установил на крыше дома, надёжно охраняет нас от любых насекомых: от комаров, муравьёв и мух… Конечно, я бы мог Вам рассказать, что здесь бесполезно водить стаканом, потому что вдоль этой стены у дяди Кости стоят шкафы с плотными дверцами и разными приборами. Он сам неоднократно нам об этом говорил. А если хотите знать, что происходит в лаборатории, то слушать надо совсем в другой точке. Но Вам ведь это не интересно? – он выжидающе посмотрел на воспитателя.
Сергей усмехнулся.
– А ты, стало быть, можешь удовлетворить моё любопытство? И при этом не трезвонить об этом на каждом шагу? – осторожно спросил он, не зная, насколько вообще можно доверять ребёнку, да к тому же ещё и родственнику «объекта».
– Могу! – обрадовался Павел и потёр ладони в предвкушении выгодной сделки. Он, как никто другой, умел вести переговоры. – Не бесплатно, разумеется. Но мы же с Вами, дядя Серёжа, деловые люди. Я думаю, мы сможем договориться.
Воспитатель даже остолбенел на мгновение от подобной хватки и предприимчивости мальчишки.
– О, как?! Договориться, значит? И что же ты хочешь за свои сведения, маленький вымогатель?
Павел заулыбался:
– Свободу от вечерних тренировок и разрешение в дневное время играть на компьютере.
– Ну-у-у, – потянул Сергей, сбивая цену в предстоящей сделке. – Не многовато ли? Менять обычное любопытство на такие существенные привилегии? Девчонки тут же начнут выпрашивать что-нибудь для себя, бабушка станет ворчать по поводу компьютера. И не факт, что я что-то услышу…
– Да провалиться мне на месте, если я проболтаюсь девчонкам! Клянусь, дядя Серёжа: ни одна из моих сестёр ничего не заподозрит! И играть я буду по уму, когда бабушка меня засечь не сможет! А место для «прослушки» я укажу Вам самое настоящее! Честное слово! Хотя непонятно, зачем Вам это надо?
«Головастым растёт – головастик! Тот ещё предприниматель будет! Всем жару даст!» – отметил Сергей, а вслух произнёс:
– Я ведь ещё в молодости, Паша, тяготел к науке. Открытия, изобретения – это завораживает. А тут живой учёный рядом! Я был бы счастлив увидеть настоящую научную лабораторию. Или какой-нибудь необычный предмет, которого ещё ни у кого нет. Неужели твоё воображение не рисует тебе фантастические картины?
Павел отрицательно замотал головой.
– Нет. Всё самое необычное давно изобретено в компьютерных играх и зарубежных фильмах. Когда это создадут в реальности, новинкам уже никто не удивится. Да и что полезного может придумать дядя Костя? – мальчишка подошёл к выключателю и указал на него пальцем. Сергей только сейчас обратил внимание, что лампа в комнате одна, а выключатель двойной. Павел щёлкнул по рычажку: – Допустим, изобретение под названием «Подержи, стена».
Он шустро взял в руки табурет, прислонил его к стене и отпустил. Табурет намертво завис на ровной вертикальной поверхности, словно приклеился. Паренёк, видя недоумённый взгляд Сергея, лишь усмехнулся, и «повесил» таким образом пустой стакан, Любину мягкую игрушку и тяжёлую книгу. Все предметы, в какой бы неудобной позе, ракурсе и каким бы боком не соприкоснулись со стеной, тут же оказывались на ней закреплёнными.
Сергей даже не сразу нашёлся, что сказать.
– А… И живого человека можно так «прилепить»?
Мальчишка рассмеялся и смело похлопал рукой по обоям.
– Нет! До этого дядя Костя ещё не додумался. Стена может притянуть только неодушевлённый предмет. Да и то – ненадолго. Час, полтора. На большее её мощности не хватит. Теперь придётся ждать, когда само отвалится. Согласитесь: недостаток налицо. Подержать вещи – подержит, а отдавать – не отдаст.
Воспитатель тоже прикоснулся к стене.
– Э-э… Да, есть некоторое неудобство. Хотя в целом – поразительно! А на чём основан принцип её действия?
Павел развёл руками:
– Кроме дяди Кости Вам никто не ответит. Это ведь его изобретение. Но зачем вешать на стену табурет, если его можно поставить рядом? И картину на час прикреплять бесполезно.
– А ты, стало быть, во всём пользу ищешь?
– Естественно. Я – практичный человек. Вот изобрёл наш дядя зеркало, к которому не пристаёт мыльная пена или другая грязь. Оно у нас над умывальником прикручено. Эта вещь нужная, тут спору нет. Или холодильник, который морозит без электричества. Тоже полезная штука. Видели бы Вы, как распирало бабушку от гордости и желания похвастаться им перед соседями! Однако опасения, что чудо-холодильник могут украсть, её всё же остановили, и она хранит молчание. Ну а какой смысл в этой стенке? Что есть, что нет. Даже хвастаться не интересно.
– Ясно. А над чем трудится дядя Костя теперь?
