Федор Буслаев
Басни Крылова в иллюстрации академика Трутовского
Впрочем, относиться к Крыловской иллюстрации слишком требовательно, в художественном отношении, не должно. Это не более как беглые очерки, какими сопровождается юмористический текст «Искры», «Развлечения» и других обличительных журналов.
Здесь кстати указать на один из лучших рисунков рассматриваемой нами иллюстрации. Это к басне «Лев и Комар», стр. 80. Комар, в виде сатирического журнала с иллюстрацией, метко куснул какого-то важного господина и привел его в такую бешеную ярость, что, глядя на этого баснословного зверя, в военном вицмундире, страшно становится подумать, что наделал бы он, если б имел силу и кровожадность действительного льва.
Такое положение искусства, может быть, понижает степень его внутреннего, безотносительного достоинства, но вместе с тем дает ему громадную выгоду: служить не для тонкого, эстетического наслаждения немногих избранных ценителей, а для более грубого удовольствия, но вместе с тем и для пользы всех и каждого. Было бы бессмысленно сравнивать в художественном отношении Мадонну Рафаэля с «Летучим Листком», украшенным карикатурой лубочного изделия: но едва ли можно отвергать, что для распространения образования в массах народа лубочные изделия оказали более непосредственного влияния, нежели произведения великих художников.
Здесь невольно опять приходит на мысль толкование, данное иллюстрацией басне «Водопад и Ручей» (стр. 256). В толковании Ручья, как заметил я выше, до некоторой степени позволительно видеть скромный намек этой иллюстрации на самое себя. По общедоступности современных сюжетов она действительно имеет право рассчитывать на удовлетворение интересам обширного круга публики. В этом отношении она имеет неоспоримое преимущество пред иллюстрацией Державинскою, которая отличается характером торжественного монумента, и к которой тем более применяется Крыловский Водопад, что она, между прочим, к знаменитой оде того же названия предлагает рисунок водопада, безжизненный, чуждый изучения природы, напыщенный, с театральным героем, сидящим под деревом, оперши голову рукою. (Соч. Держ. I, 457.)
Трудно найти большую противоположность в основных принципах искусства, как в этих двух иллюстрациях, Державинской и Крыловской. Монументальное содержание первой и в самой отделке получило вполне выработанную, пластическую форму. Правда, много в этой форме изысканного и искусственного, но вместе с тем она пленяет зрение замечательным изяществом и артистическою законченностью. Напротив того, стиль «Летучих Листков» (fliegende Blatter), усвоенный иллюстрацией Крыловскою, соответствующий интересам минуты, выражается в форме легкой, набросанной наскоро, спешащей схватить второпях улетучивающуюся минуту современности. В Державинской иллюстрации господствует изящная форма в ущерб содержанию, самому убогому, ничтожному; в Крыловской – разнообразие обильного содержания отвлекает от внешней формы внимание и художника, и его публики.
