Евгения Сергеевна Теплова
Принц Лакронии
– Мне же только семнадцать, куда торопиться? – пожала плечами Лили.
– Ходят слухи, что принц один к тебе сватается. Сегодня на бал, небось, приедет.
Лили испуганно замотала головой.
– Вы только не соглашайтесь, хорошо?
– А я тут при чём?
– Он же будет у вас или Короля разрешения спрашивать, – пояснила Лили.
– Да? Наверное. Ладно, скажу, что ты ещё в детстве дала обет за принца не выходить. А если он от титула откажется?
– Титул ни при чём.
– На каком же основании я ему откажу?
– Скажете, что жених уже есть.
Принц почувствовал, как по спине пробежал предательский холодок.
– Так, значит, всё-таки есть? – Ему всё труднее давался легкомысленный тон.
– Нет.
– Ты просишь меня соврать? На тебя это не похоже, – усмехнулся он.
– В данном случае не страшно.
– Или это не ложь? – не унимался Принц.
Лили подняла голову, и они наконец встретились взглядами. Сколько же в них было всего, в этих бездонных тёмных глазах: и упрёк, и горечь, и тот давний вопрос…
– Хорошо, – согласилась Лили. – Скажите ему, что Лили ещё не повстречала того человека, с которым захотела бы связать свою жизнь. А вы, Патрис Мудрый, Благородный и Правдивый, иногда уважаете чувства простых людей, включая кухарок.
В уголках глаз заблестели слёзы, и Лили убежала.
Принц стоял ошеломлённый.
Как же он отвык от искренних слов и настоящих чувств! Почему так произошло? Когда? Он же с утра до вечера печётся о людях и творит добро! Где он совершил просчёт? Почему Лили смотрит на него с укором? В чём он опять провинился? Кто ответит на эти вопросы? Надо съездить к деду. Получится ли успеть до бала?
Ворон каркнул с ближайшей пихты. Он был так стар, что за последние пять лет совсем не изменился. Только начал плевать на все правила дворцового этикета. Мог даже обозвать Принца олухом или зазнайкой. Но тот всё равно в нём души не чаял. «Не зря я всегда ценил антиквариат», – говорил он в шутку ворону, когда тот давал мудрый совет или снисходил до комплимента.
– Ты за нами следил? – пожурил его Принц. – И что ты думаешь?
Ворон спланировал ему на плечо.
– О чём?
– О Лили. Она по-прежнему на меня обижена. А я даже не помню, за что.
– Я тем более.
– И что мне делать? Жениться?
– Не уверен, – важно ответил ворон. – Слишком хороша. Будет тяжко.
– Слишком хороша для меня? – не поверил своим ушам Принц.
Ворон каркнул утвердительно.
– Спасибо, друг, за прямоту.
– Скоро прибудет первая красавица – вот она, думаю, сгодится.
Ворон улетел, оставив Принца в глубокой задумчивости. Он уж и забыл, что такое уязвлённое самолюбие. Значит, слишком хороша? И она, похоже, тоже так думает, раз говорит, что пока не встретила достойного человека. «Что ж, как вам будет угодно, уникальная девушка, женюсь на заморской красавице!»
Принц вернулся во дворец, проверил смету, перебрал почту и отправился одеваться к балу. Выбрал шикарный белый костюм, причесался (мама умолила не стричься коротко), потрогал короткую чёрную бородку, которой гордился, пожалуй, не меньше, чем всеми своими свершениями вместе взятыми. «Ну вот видишь, – говорило ему зеркало прадедушки, – а ты волновался. Не успеешь оглянуться, как она станет седой. Так что не подгоняй время…»
«Вот бы сейчас попасться на глаза Лили, – промелькнуло в голове, – только под каким предлогом? Может, изменить время подачи десерта?..»
Принц не успел придумать более вразумительный вариант, как няня тихонько постучала в дверь. Только она умела стучать так деликатно.
–Да-да, – отозвался Принц.
Няня заглянула внутрь.
– Ваше высочество, её высочество принцесса Изабелла прибыла, – сообщила она безо всякого энтузиазма.
– Я готов, – самодовольно улыбнулся Принц и зевнул.
– Ложились бы лучше спать, – покачала головой няня. – Королеве скажу, что вы упали без сил и я не смогла добудиться.
– Вы же совсем не умеете врать, ваше прямодушное нянчество.
Принц, наклонившись, поцеловал няню в щёку и поспешил к парадной зале. Ещё с лестницы приметил гостью. Мама не преувеличила: это была царственная особа, с золотыми локонами и ярко-голубыми глазами, в платье, расшитом драгоценными камнями. Она плыла через зал в сопровождении двух фрейлин почтенного возраста и приветствовала гостей еле заметным наклоном головы.
Принц представился и завёл непринуждённую беседу о её путешествии – красавица либо вздыхала, либо отвечала коротко и неопределённо. К ним присоединился принц Камил – тот самый, который якобы собрался свататься к Лили. Принц невольно смерил его взглядом, представляя в роли жениха. «Нет шансов», – вынес он ему вердикт, хотя и не мог сказать, что именно с принцем не так: симпатичный, скромный, с добрыми глазами, ненамного ниже его ростом… Красота принцессы его явно не прельщала. Он даже попытался увести Принца, но тот сделал вид, что не понял намёка. «Значит, и правда хочет жениться», – решил Принц. С одной стороны, он жалел Камила, зная об ожидающем его разочаровании, с другой – получал удовольствие от собственного превосходства.
– Ходят слухи об огненном колдуне, до вас он ещё не добрался? – поинтересовался Принц, когда светская беседа застопорилась.
– Он завоевал соседнее королевство, – сообщил Камил – Принц уловил испуг в его голосе. – Я даже не подозревал о существовании таких колдунов. Он может сжечь что угодно.
– И что он сделал с завоёванным королевством? – уточнил Принц.
– Заставил короля отречься от трона в его пользу. Король теперь просто наместник, пытается справиться с паникой в королевстве, но и сам не знает, что делать дальше. Вы слышали, что огненный колдун направляется в Лакронию? – спросил Камил после паузы.
– Слышали, – подтвердил Принц нарочито легкомысленно.
– И никак не готовитесь? – осторожно справился Камил.
– Думаю, король Апол позаботится обо всём.
Камил явно не разделял его оптимизма.
– Я прибыл сюда настолько быстро, насколько мог, и хотел бы сейчас поговорить о цели моего путешествия. Ваше высочество, – поклонился он принцессе, – разрешите оставить вас ненадолго.
Принцесса согласно опустила длинные пушистые ресницы.
Принц с Камилом вышли в сад.
– Ваше высочество, – начал он, волнуясь, – я приехал сюда не ради бала, хоть он и прекрасен, а чтобы просить руки одной девушки. Конечно, я бы желал всей душой, чтобы огненный колдун не причинил Лакронии ни малейшего вреда, но я честно признаюсь, что меня более всего тревожит судьба этой девушки. Я бы хотел увезти её как можно скорей.
– Если она даст согласие, то у меня нет причин возражать, – пожал плечами Принц.
– Я могу увидеть её прямо сейчас? – голос его уже дрожал.
– Почему нет? – весело улыбнулся Принц. (Вот и нашёлся законный повод показаться Лили). – Как её зовут?
– Лили.
– Кухарка? – рассмеялся Принц.
– Да, – ничуть не смутился Камил. – Мне кажется, вы дружили.
– В детстве, да. Но мы выросли.
– Что ж, я рад, что не придётся соперничать с вами за её сердце, – ободрился Камил.
– Значит, идём прямо сейчас?
– Если вас не затруднит, – поклонился Камил с благодарностью.
Принц повёл его вокруг дворца, чтобы зайти на кухню с заднего двора.
– А ваш отец в курсе? – полюбопытствовал он.
– Я говорил с ним, – огорчённо ответил Камил, – он против. Либо он передумает, когда познакомится с ней, либо мы покинем родное королевство. И я буду готов служить Лакронии верой и правдой.
– Меня восхищает ваша решимость, – ответил Принц, – но не будем забегать слишком далеко вперёд.
Волнение Камила передалось и Принцу. А что, если Лили согласится назло ему? Как он вздумал жениться на Изабелле? Но нет, Лили не такая – она не станет ничего делать назло кому-либо. А Камил славный малый, почему она его отвергает? Вряд ли из-за того гвардейца, а значит… Принц торжествовал и явился на кухню с видом победителя, которому осталось лишь принять акт о капитуляции.
На кухне кипела работа: основные блюда отправлялись в зал для торжеств, повара колдовали над десертами. Принц сразу высмотрел Лили – она украшала ягодами желе.
– Лили, – позвал её Принц, и повара в изумлении обернулись к ним с Камилом. – Разрешите украсть её на минутку, – обратился он к Главному повару.
Испуганный взгляд Лили при виде Камила развеял последние опасения Принца. Они снова оказались на заднем дворе, на сей раз втроём. Лили смотрела только на Принца, всё с тем же вопросом-упрёком в глазах.
– Что ж, я вас оставлю, – сказал Принц и откланялся.
Как ему хотелось взять плащ-невидимку и послушать их разговор, но он справился с искушением. Камил сам потом всё расскажет. Принц в нетерпении ожидал его у парадной лестницы, но тот никак не возвращался. «О чём они так долго толкуют? – встревожился Принц. – Клянётся ей в любви до гроба? Уговаривает? Пугает колдуном? А вдруг он передаст мои слова о том, что наша дружба в прошлом? Но ведь это правда. Похоже, она рассчитывала на то, что я передам её отказ и ей не придётся с ним объясняться. Но это было бы унизительно для Камила, к тому же он мог и не поверить мне…» Принцу вдруг стало совестно, но он совершенно не мог разобраться, почему.
Наконец он углядел понурого Камила, который шёл не во дворец, а к своей карете. Принц выдохнул с облегчением и направился к нему за подробностями.
– Уезжаете один? – крикнул он. – Даже не попрощаетесь?
Камил обернулся, в его взгляде читались боль и… презрение.
– Вы знали, что она не примет моё предложение, – сказал он, – но не смогли отказать себе в удовольствии меня унизить. Почему? Что дурного я вам сделал?
Принц на мгновение потерял дар речи.
– И в мыслях не было вас унижать.
– Вы не стоите и мизинца этой девушки, Патрис Лакронский, – бросил Камил уже из кареты. – Надеюсь, она поймёт это до того, как станет слишком поздно.
Посмотрев вслед удаляющейся карете, Принц поплёлся во дворец и на входе встретил Королеву.
– Ты где пропадаешь? – нахмурилась она. – И чья карета выехала только что?
– Я проводил принца Камила, – ответил Принц.
– Что случилось? Почему он уехал?
Принц задумался.
– Боится, что на бал прибудет огненный колдун.
– Странно. – Королева прищурилась, чувствуя, что Принц недоговаривает, но не стала допытываться. – Кстати, – сказала она уже весело, – я недавно писала королю Аполу и просила его отложить все путешествия в свете этих новостей. – Она рассмеялась.
– Что он ответил? – заинтересовался Принц.
– Он ответил очень загадочно, – Королева наморщила лоб, припоминая, – «если даже вам покажется, что я вас покинул, это не так – я буду рядом до тех пор, пока вам нужна моя помощь».
– Хм. И всё?
– По этому поводу – всё. Ещё в конце – «Не бойтесь».
– Я слетаю к нему завтра, – сообщил Принц.
– Отложи немного, – попросила Королева, – Изабелла погостит у нас недельку. Как она тебе? – глаза её загорелись.
– Вы красивей, – искренне сказал Принц.
Королева ласково ущипнула его за щеку.
– Я наблюдала за вами, – сказала она, – и уверена, что ты ей понравился. Собственно, я иного и не ожидала.
Принц усмехнулся. Мыслями он был всё ещё далеко от принцессы.
– Ужин подан, все ждут тебя, – сказала Королева. – Найди Изабеллу и проводи ко столу.
Принц рассеянно кивнул, Королева отправилась в зал для торжеств, а он остался на крыльце.
«Не стоит вашего мизинца» – почему Камил так сказал? Неужели Лили ему призналась в чувствах к Принцу? Вряд ли. Сам так решил? Скорее, да. И если слова Королевы о том, что он понравился принцессе, лишь тешат самолюбие, то выводы насчёт Лили возвращают почти забытое счастье разделённого чувства, когда сердце сладко замирает, а лицо расплывается в дурацкой улыбке и нет сил вернуть ему серьёзное выражение. Скорее бы закончился этот бал и начался новый день! Тогда можно сходить на кухню обсудить хоть новый хлеб, хоть несчастного Камила.
Принц отыскал Изабеллу и проводил её к той части стола, которая предназначалась для особ королевской крови, сам сел рядом. Королева то и дело поглядывала на них с умилением. Должно быть, они и правда неплохо смотрелись вместе. Принцесса пробовала по кусочку от разных блюд, оставляя на тарелке бо́льшую часть. Принц за прошедшие пять лет не отвык доедать всё. Перед ними поставили знаменитые профитроли с творожно-сырной начинкой.
– Очень вкусные, – отрекомендовал Принц. – Тают во рту.
Против правил этикета он сам положил ей лопаточкой пару штук, а себе взял сразу пяток. Принцесса глазам не поверила. Пока она приходила в себя от невиданного жеста, Принц с удовольствием умял все, после чего его неумолимо потянуло ко сну. Но попрощаться с высокой гостьей посреди ужина было бы совсем неприлично.
Грянула танцевальная мелодия, и Принц решил прогнать зевоту плясками.
– Ваше высочество, – он привстал, – изволите подарить мне этот танец?
Изабелла еле заметно улыбнулась. Она сделала глоток вина, к которому до сих пор не притрагивалась, немного закашлялась и протянула руку.
Принц удивился тому, как хорошо она танцевала – до этого принцесса не производила впечатление подвижной девушки. Пока они кружились в танце, Принц отовсюду ловил восхищённые взгляды. Краем глаза заметил наблюдавшего за ними блюдоноса и наступил принцессе на ногу, но та не обратила внимания. Когда танец закончился, Изабелла склонилась в грациозном реверансе и направилась к музыкантам. Все затихли.
– Подарок Лакронии от Эмпиции, – объявила она негромко.
Полилась чудесная мелодия, и вскоре к ней присоединился невероятной красоты и силы голос. Принцесса пела на незнакомом языке волшебную песню – она манила, окутывала, завораживала. Когда музыка смолкла, присутствующие долго не могли проронить и слова. Изабелла, скрывая радость от произведённого ею впечатления, вернулась к Принцу и, сославшись на духоту, предложила прогуляться.
– Вы полны приятных сюрпризов, – сделал комплимент Принц.
– Почему сюрпризов? – кокетливо вскинула брови Изабелла. – Потому что от красавицы не ожидаете ничего, кроме красоты?
Принц опешил: час назад принцесса казалась совершенно неспособной на остро́ты.
– А вы чем удивите? – вдруг спросила она.
Они уже шли по саду, скрывшись от посторонних глаз.
– Уф, даже не знаю, – рассмеялся Принц, – могу залезть на верхушку любого дерева в той роще.
Принцесса тоже рассмеялась. Она всё больше ему нравилась.
– Впечатляет, – похвалила она. – Может, что-то ещё?
Она остановилась перед ним и, слегка запрокинув голову, прикрыла глаза, будто решила позагорать при лунном свете. Принц понял намёк, но поцелуй с принцессой считался за помолвку, а он не был к этому готов.
– Я могу испечь хлеб, – нашёлся он.
На сей раз принцесса действительно удивилась. Но удивление мгновенно сменилось досадой, она отвернулась и молча пошла по дорожке вокруг дворца. Принц предпочёл бы ограничиться прогулкой по саду, но был вынужден последовать за ней.
– Здесь чудесно, – произнесла Изабелла прежним безучастным тоном.
Принц не мог не согласиться: этот тёплый, тихий, душистый вечер был просто создан для романтических прогулок.
– Но наш сад ещё краше, – продолжила она. – Алмазный колдун поставляет нам диковинные цветы со всех концов света.
– Алмазный колдун? – Принц подумал, что ослышался.
– Вы о нём не знаете? – принцесса округлила глаза. – Он строит свои роскошные дворцы в самых именитых королевствах.
– И что, это совсем не страшный колдун?
– Да что вы! Он устраивает такие приёмы, – поделилась она с восхищением.
– А что же в нём колдовского? – никак не мог взять в толк Принц.
– Солуджан бессмертен и может превращать в золото всё, что угодно, – с гордостью сообщила принцесса.
– И он никого не завоёвывает, не обижает?
– Нет, что вы!
– Может, он белый маг? – предположил Принц.
Принцесса задумалась.
– Белый? Не знаю. Я их не различаю.
– Интересно, – заключил Принц.
Когда они проходили мимо заднего двора, Принц ускорил шаг и понизил голос. Ему показалось, что его спину прожигает взгляд больших тёмных глаз. Но это же невозможно – Лили уже должна спать. А если нет? И что, если нет? Она же хохочет над шутками гвардейца без зазрения совести. С этими мыслями Принц даже не заметил, что другую половину круга они с принцессой прошли молча. Он злился на себя, на мать и на прекрасную спутницу.
Многие гости к тому времени последовали их примеру и вышли в сад. Сюда же переместились и музыканты.
– Принесите нам лимонаду, – обратилась принцесса к одной из своих фрейлин, и та мигом вернулась с двумя бокалами. Изабелла взяла себе один, а фрейлина протянула другой Принцу.
– За знакомство, – улыбнулась принцесса. – Я слышала, у вас есть ковёр-самолёт. Мечтаю прокатиться. Только не очень высоко.
– Да, конечно, – ответил Принц и тут же вспомнил про Даниэля: почему тот до сих пор не вернулся? Скорее всего, не хватило дня, чтобы закончить работу – доделает и прилетит. Но дурное предчувствие уже засело в груди.
– Прошу простить, – он поклонился принцессе, – я снова вынужден ненадолго вас покинуть.
Он вернул бокал фрейлине и поспешил в кладовую – там накинул плащ-невидимку, взял подзорную трубу и побежал на веранду. Навёл на башню – темно, окна закрыты, Даниэля не видно. Поводил по тёмному небу и рядом с башней заметил что-то странное – воздух как будто пришёл в движение, а потом стал светлее, чем остальное небо.
«Пожар», – догадался Принц. У него подкосились колени, и он опёрся о королевский стул. Ослабевшей рукой снова поднёс трубу, в этот момент что-то тёмное заслонило видимость, Принц отшатнулся, и ему под ноги упал ковёр-самолёт. Пустой. Снизу доносились звуки музыки и весёлый смех, а перед ним лежал потрёпанный ковёр, без Даниэля.
Принц взял себя в руки и вскочил на него.
– Давай обратно, старина! Прячься под плащ, надо найти Даниэля.
Но ковёр упёрся как ослик и не двинулся с места.
– Огненный колдун, да? Тогда за дедом, скорей!
К его удивлению, ковёр облетел дворец и тут же опустился на заднем дворе под одним из окон. Принц не стал медлить и притворяться, что не понял намёка. По движениям ковра он чувствовал, что счёт идёт на минуты. Он скинул плащ и тихонько постучал. В окне сразу показалось знакомое лицо. Лили, спешно отерев заплаканные глаза, открыла ставни, Принц молча протянул руку, и она спрыгнула на ковёр. Не дав перемолвиться и словом, тот взмыл в ночное небо, и Лили вскрикнула, увидев зарево над зимним дворцом. Серая башня превратилась в гигантскую свечу. Лили обернулась с испугом на Принца, но из-за свиста ветра он не смог бы ей ничего сказать. Вдруг ковёр метнулся в сторону – совсем рядом сверкнул огненный шар. Спустившись ближе к земле и сбавив скорость, ковёр слегка подкинул плащ-невидимку, и Принц быстро надел его.
– Тебе тоже лучше спрятаться, – сказал он Лили, но та растерялась, не видя Принца. Тогда он осторожно сгрёб её под плащ, ковёр сунул один из краёв под полу и тоже пропал из виду. Обогнув Лакронские горы, он взял курс на запад – в Беницию. До дедушкиного дворца оставалось не более четверти часа пути.
Принц прижал Лили покрепче. Наверное, она могла слышать, как сильно билось его сердце. Что их ждёт впереди? Отчего перспектива новых приключений ничуть не радует? Почему скорая встреча с дедом вызывает тревогу, а не надежду на лучшее?..
Король Апол
Не долетев до дворца, ковёр приземлился на деревянную площадку, построенную между верхушками деревьев в королевской роще. В ней открылся люк, Принц спрыгнул первым и поймал Лили.
Они оказались в квадратной комнате с окнами на все четыре стороны. Король Апол держал в руке свечу, и, если бы не самая добрая на свете улыбка, Принц испугался бы его облика: тёмные круги под глазами, ввалившиеся щёки и поредевшая борода при свете свечи производили тягостное впечатление. Да, дед улыбался, но не так, как хотелось бы Принцу. В его уставших глазах читалось спокойствие, но и… прощание.
– Что с Даниэлем? – спросил Принц, крепко обняв деда.
– Он в плену.
– У огненного колдуна?
– Да, у Бенедикта.
– Кто такой Бенедикт?
Лили замотала головой, будто отказываясь поверить в услышанное.
– Кто такой Бенедикт? – повторил свой вопрос Принц: знакомое имя, но чьё – он не помнил.
– Мой приёмный сын, главный блюститель.
– Не может быть!
– Да, Патрис, – вздохнул король Апол. – Он пошёл по стопам Арбена Лакронского.
– Впрочем, я не удивлён этому, – усмехнулся Принц. – Но почему вы позволяете ему творить, что угодно? Почему он сжёг зимний дворец?
– Он очень силён, Патрис.
Принц помнил заискивающего блюстителя, вечно заботящегося о модных нарядах, и не представлял его в роли могущественного колдуна – разве что подленького мага-фокусника.
– Вы успешно сдерживали Колдуна, который посвятил чёрной магии десятки лет, – напомнил он, – а блюститель ушёл всего пять лет назад.
– Да, – согласился дед, – но, к сожалению, уже превзошёл своего предшественника.
– Каким образом?
– У него нет такого «слабого» места, как любовь к матери, – объяснил король. – А ещё он решился на самое суровое уничтожение всего доброго в себе – огнём.
– И что, вам нечего ему противопоставить? – всё ещё отказывался верить Принц.
– Я должен искупить свою вину перед ним.
– Свою вину перед ним? – возмущённо переспросил Принц. – О чём вы говорите? В чём вы виноваты перед ним?
– В нелюбви, – ответил король Апол. – Я виноват перед ним в нелюбви.
Принц понял, что дед уже всё решил и переубедить его не удастся, но не хотел с этим мириться.
– А как же мы? Что мы будем без вас делать? Успокоите свою совесть, и горите вы все синим пламенем?
Лили попыталась остановить Принца:
– Ваше высочество, пожалуйста…
– Не горячись, мой дорогой, – примирительно сказал дед. – Так будет лучше для всех. Я буду просить за него, когда… – он осёкся, – а это самое сильное волшебство, какое только может быть. У нас осталось совсем немного времени, давай не будем спорить.
– Но почему? Почему всё так неожиданно? – Принц схватился за голову. – Почему мы совсем не готовы?
– Я готовился, Патрис, – заверил дедушка. – Все эти годы.
– Чего же он хочет? Тоже отомстить?
– И это тоже, – подтвердил король. – Но главная его цель – Милена.
– Мама?
– Да. Если очень коротко, Патрис, то над нами есть Высший маг, а у колдунов есть главный колдун. Первая и последняя битва между ними не за горами, исход её давно предрешён, но побеждённые колдуны попытаются прихватить за собой в преисподнюю как можно больше людей, чтоб не так скучно было коротать вечность. Так вот Бенедикт хочет взять с собой Милену.
– Почему именно её?
– Он был влюблён в неё, – объяснил король. – Но, когда испепелил всё хорошее в себе, от этого чувства осталась лишь одержимость и жажда обладания.
– Но он не может заставить её стать колдуньей!
– Он рассчитывает, что за тебя она отдаст не только жизнь, но и душу, – вздохнул дедушка. – И я не могу поручиться, что он не прав. Тебе нужно постараться этого не допустить.
– Каким образом? Вечно скрываться?
– От него не скроешься. Кроме острова Клосс из Мурельской гряды, нигде нельзя задерживаться больше, чем на час, и даже спать лучше на ковре.
– Замечательно. Тогда что я должен делать, когда он меня найдёт? – Хотя Принц задавал вполне разумные вопросы, он совершенно не воспринимал ответы как руководство к действию: происходящее не укладывалось в голове.
– Надеюсь, ты уже будешь знать, что делать, – виновато ответил дедушка. – А до того тебе нужно поговорить с матерью и убедить её не поддаваться его давлению. Скажи, что такова была моя последняя воля. И найди отца Бенедикта – вот его имя, точного адреса я не успел узнать, но он живёт в Эмпиции, откуда приехала сегодняшняя принцесса.
– И чем он может нам помочь?
– Не знаю точно.
– А дальше?
– А дальше вы полетите на Клосс, там мой друг расскажет, где найти лакронскую корону.
– Что за корона?
– Та, которую носила мать Арбена.
Через окна пыхнуло жаром, послышался треск, взрывы. Принц выглянул наружу – беницианский дворец заполыхал алым пламенем. В комнате стало светло, и король задул свечу.
– Всё, прощай, мой дорогой. Возьми вот это. – Король передал Принцу вместительную сумку, достал из неё четыре маленьких холщовых мешочка и продолжил почти шёпотом:
– В белом пилюля с пеплом пера феникса – возможно, она пригодится той, которую ты любишь. В голубом леденец, который снимет любую боль, – это для тебя. Красный передашь моему другу с Клосса. А этот мешочек отдашь матери, когда увидишь её. – Дедушка положил их обратно и перевесил сумку Принцу через плечо. – Давай обнимемся – объятья тоже заряжают волшебной силой.
– Я не оставлю вас одного, – заявил Принц.
– Ты должен, – твёрдо ответил король Апол. – Не волнуйся за меня, ещё увидимся. Пора.
Король пожал руки Лили и что-то шепнул ей на ухо.
– Всё, пора, – поторопил он. – Если что, моё завещание у ворона.
Ковёр стукнулся Принцу сзади под коленки, и тот упал на него, Лили запрыгнула сама, король накинул на них плащ и открыл люк. Ковёр, свернувшись трубой, вылетел и помчался на всех скоростях.
– Стой, – скомандовал Принц, – я должен всё видеть.
Ковёр на сей раз его послушался, и Принц почувствовал, что тот дрожит. Принц достал подзорную трубу, навёл на домик и чуть не выпустил её, увидев лицо блюстителя. Он бы ни за что не узнал его: у него была тёмная кожа, но не загорелая, как у рудокопов, и не чёрная, как у живущих рядом с джунглями, а будто обожжённая, с синевой и багровыми пятнами; волос не осталось ни на голове, ни на лице. Он стал значительно выше короля и был одет в диковинный костюм из чёрного атласа – значит, изысканный вкус не испепелить даже огнём.
Они с королём стояли на крыше домика, друг напротив друга.
– Что за скворечник ты выбрал для нашей последней встречи? – Голос блюстителя тоже изменился – стал хрипловатым и страшным.
– Ты не помнишь? – искренне удивился король. – Это же твой домик на дереве, который я для тебя построил.
– Точно! – вспомнил блюститель. – Я мечтал позвать сюда Милену, но ты не разрешил под предлогом большой высоты. Где Патрис?
– Я не скажу, Бенедикт, – отвечал дед с той же твёрдостью, с какой разговаривал только что с внуком.
– Кто такой Бенедикт? – усмехнулся блюститель. – Тот, кто испепелён дотла?
– Это невозможно, – покачал головой король. – Нет такого огня, который может сжечь человеческую душу.
– Я готов доказать тебе, что ты неправ.
Колдун вытянул руку вперёд, и на ладони засветился огненный шар. Пожонглировав немного, он бросил его в короля, но тот отразил его в сторону, и ближайшее дерево вспыхнуло.
Блюститель растерялся лишь на мгновенье.
– Неплохо, – сказал он.
В его ладони засветился шар крупнее, даже Принцу пришлось зажмуриться, но всё повторилось.
– Что ж, так даже интереснее.
Блюститель наморщил огромный тёмный лоб.
– Ответь, Апол, честно, как ты умеешь: почему ты не отдал за меня Милену?
– Мне казалось, что ты плохо на неё влияешь.
– То есть ты с самого начала считал меня испорченным? – сощурился блюститель. – И упорно подсовывал мне эту скромную фрейлину. Её не жаль было испортить, да? А то, что мне она не нравилась, значенья не имело. Ты совершил ошибку, Апол. Я любил Милену и откуда ты мог знать, что эта любовь не преобразит меня?
– Не мог, – согласился король. – Но я не считал тебя испорченным. Я считал, что вы не подходите друг другу. Вам обоим нужен был непохожий на вас человек.
– Не слишком ли много ты на себя взял?
– Не больше, чем было возложено, – ответил дедушка. – Но и это оказалось почти неподъёмно.
– Бедненький Апол! – блюститель покачал головой с деланым сочувствием. – Ладно, скажи: откуда во мне это тёмное зёрнышко, которое ты так заботливо взрастил? Не было ли знатных колдунов в роду? Ты ведь наверняка раскапывал мою родословную. А мне вот недосуг.
– Насколько мне известно, колдунов не было, – ответил король. – Тёмное зёрнышко есть у всех, но ты сам решил сделать его своей сердцевиной.
– Возможно, но я так решил, благодаря тебе. Тебе, Милене, няне. Я сейчас расскажу.
Блюститель зашагал по крыше – два шага туда, два шага обратно.
– Помнишь, как ответственно я подходил к подаркам на её дни рождения? И каждый раз это оборачивалось разочарованием. Ах, как мне хотелось удивить её на десятилетие: ночами не спал – думал, изобретал, искал, но у неё было абсолютно всё, а ты привозил ей из путешествий такие штуки, какие и вообразить сложно. Я даже пробовал сочинить стих, но этот мучительный процесс не увенчался приемлемым результатом. И вот я бродил по саду накануне вечером и заметил в траве светящийся цветок.
Король грустно улыбнулся.
– Вспомнил, да? – скривился блюститель. – Ты сдерживался, как мог, даже не повысил голос. Но в твоих глазах я прочёл всё – сожаление, возмущение, досаду на бестолкового ребёнка, который срезал это чудо света, привезённое с другого конца Земли.
– Значит, ты провёл целую ночь с этим цветком? – уточнил король.
– Я не помню, что было ночью. Помню лишь твою реакцию. Я, расстроившись, высказал «папеньке» что-то грубое – тогда-то няня и поставила меня на место, доступно объяснив, кто я и откуда. Да, это случилось за три года до того, как ты сам вызвал меня на похожий разговор.
Король сокрушённо опустил голову. Блюститель рассмеялся.
– В следующий раз я смастерил для неё рогатку. Это стоило мне немалого труда, получилась лучшая рогатка на свете – изящная и крепкая одновременно. Но няня отобрала её до того, как я успел вручить.
– Согласись, не лучший вариант подарка для принцессы, – грустно улыбнулся дедушка.
– Апол, эти подарки – единственное, что я попытался сделать для радости другого человека, но вы эти попытки, к счастью, растоптали.
– Ты тоже жалеешь об этом?
– Конечно, нет! Но я не рассказал тебе о последнем подарке – поразительно, насколько пророческим он получился. Я слепил для Милены полое сердце из красной глины. Самостоятельно обжёг его в печи. Кажется, я предполагал, что оно послужит шкатулкой. Просто-таки шедевр гончарного искусства, – усмехнулся блюститель. – Обожжённое полое сердце – понимаешь, Апол, о чём я? Уже тогда всё было предрешено.
– Разве оно было пустым? – переспросил король.
– Да, и Милена разбила его в тот же день. Няня подмела осколки и отправила в мусор на твоих глазах. – Принц не расслышал в словах блюстители ни упрёка, ни горечи – зачем же он всё это рассказывает? Ну конечно – чтобы дедушка почувствовал себя виноватым и сдался ему на милость! И, судя по всему, этот план работал.
– Прости меня, Бенедикт, – попросил король с болью в голосе.
– Простить? – блюститель хмыкнул. – Я благодарю тебя, Апол. Ты сделал меня тем, кто я есть. Теперь я заберу Милену и отправлюсь на завоевание мира, как тебе такой план? По дороге сюда пара королевств уже присягнули мне, дважды просить не пришлось.
Дедушка молчал, и блюститель продолжил:
– Сегодня я был в серой башне, полистал древние книги. Они свидетельствуют о том, что в последние времена явится колдун невиданной силы (причём он сравнивается с неукротимой огненной стихией) и от его решения будут зависеть судьбы мира. Ни много ни мало, – добавил блюститель, будучи более не в силах скрыть самодовольство. – От меня сейчас зависят судьбы мира, Апол, – медленно повторил он, упиваясь осознанием своей значимости.
