Ева Вагнер
Древние Свитки
Совет старейшин
Демитар смог убедить старейшину Дормунда послать гонцов во все школы с призывом собраться на Совет. Ван Хорн ждал собрание старейшин с опаской, поскольку знал, что между расами существовали давние противоречия, не позволявшие им наладить сотрудничество уже полторы тысячи лет. Времена тесного взаимодействия народов остались во второй эпохе, когда после победы над могущественным прародителем рондорейцев Родондроном образовалось единое государство со столицей, примыкающей к юго-восточной части горной гряды Кандорран. Столица называлась Данадея, “Сердце народов”, а государство Терранадан. Центр Данадеи находился на горе Кантарэс, где в те времена располагалось шесть школ. Это было единственное время в истории Терры, когда большая часть школ существовали вместе. Рондорейцы тогда не присоединились к другим народам, а залечивали раны, нанесенные их гордости и величию, в своей земле Рондоран.
Формально правителем Терранадана пятьсот лет был потомок Серин и Серинэ по имени Наринэ, но фактически государством управлял Совет старейшин. Это был тот самый Наринэ, при котором была одержана победа над Родондроном. За чистоту своих стремлений он удостоился долгой жизни. Говорят, как и прародители, он превосходил всех ростом и был последним из некогда населявших землю гигантов. Война с Родондроном сплотила оставшиеся шесть рас, и они решили, что вместе жить разумней и безопасней, чем по-отдельности. Конечно, поселения шести рас были и в других уголках Терры, но судьбы народов вершились в Данадее.
Пока народы помнили, как был повержен Владыка Ночи, они тщательно охраняли и изучали Древние Свитки, и всячески старались следовать Светлому Пути. Поначалу даже снова стали появляться долгожители, которые могли научить новые поколения заветам прародителей. Как правило, это были мастера шести школ. Школы в это время достигли небывалого расцвета. Были написаны труды с руководствами, которые помогали ступившим следовать по Светлому пути.
Особое распространение в то время получил “Трактат о восхождении к бессмертию”, написанный самим Наринэ. По нему, следовавшие по Светлому Пути должны были во главе угла своей жизни поставить восстановление утраченной некогда связи с Создателем. Для этого нужно было отвергнуть злые желания, дела и слова, и обратить свой ум к Небу.
Таким образом ум и сердце очищались от страстей и тем самым приближались к горнему миру, о чем свидетельствовали мирный дух, безмятежность, легкость и радость сердца. Для достижения этой цели многие удалялись от мира, чтобы никакие земные дела не отвлекали их от заветной цели – единения с Всевышним, поэтому именно отшельники часто становились теми, кого Создатель наделял особыми дарами: кого способностью исцелять любую болезнь, кого видеть будущее, кому-то дар слова, кому дар мудрости, и непременно всех наделял даром долголетия.
Однако, несмотря на то, что в те времена среди народов были настоящие светильники святости, духовная болезнь всё же начала поражать общество. Сначала она поразила богатые слои населения, которые в силу благополучного и безмятежного существования увлеклись чрезмерной любовью к роскоши и удовольствиям, многие из которых были запрещены в Древних Свитках как разрушающие душу и тело. Учителей поразила алчность и тщеславие, и они стали заботиться не столько о душах своих учеников, сколько о наполнении своих кошельков и украшении своих одежд и жилищ.
Лишившись учителей, простой народ грубел и спускался в невежество. Появились споры, разногласия, конфликты. Наринэ еще какое-то время пытался всех образумить, призывал следовать Светлому Пути, жить в согласии с совестью и заветами Небес, но слушали его все меньше, и всё больше руководствовались сиюминутными желаниями и стремлениями. Свитки постепенно предали забвению, а о Создателе слышать не хотели. “Он не дает нам то, что есть у богатых, зачем нам его слушать?” – говорили в народе, хотя по-настоящему никто не бедствовал в те времена, у всех был кров и пропитание. “Его никто никогда не видел, а точно ли есть Создатель?” – говорили богатые, которые в погоне за земными благами утратили ощущение причастности Высшему миру.
Так, низменные стремления отвратили шесть рас от Создателя, и они постепенно о нем забыли. Наринэ оставил Данадею и ушел куда-то далеко на восток. С тех пор его никто больше не видел, а сам город и вслед за ним государство стало распадаться, охваченное конфликтами. Постепенно народы каждый разбрелись по своим владениям, и город был предан запустению. Так началась третья эпоха, эпоха разобщения, которая длилась по сей день.
За это время разногласия так и не были преодолены, наоборот, ужесточились, однажды даже вылившись в войну между дваргами и дорлингами. Именно этих разногласий и опасался Ван Хорн в ожидании Совета, ведь они могли не дать пяти расам объединиться перед надвигающейся угрозой.
Пока ждали прибытия старейшин, Даррен уговорил Демитара пустить его в библиотеку в надежде найти что-нибудь о фиолетовом пламени. Библиотека, как и покои старейшины, была тут же, на Древе Амарадис, и занимала несколько платформ, уставленных плетеными колоннами-стеллажами, вертикально тянувшихся от одной платформы к другой. Они поднялись на один из таких “этажей”. Демитар провел рукой, что-то шепнул на старо-дорлингском, и стеллажи открылись, представив жадному взору Даррена знания дорлингов. Он не знал, за что хвататься. Тут были и рецепты волшебных зелий, и техники управления корнями и ветвями, и методы приручения животных, и основы дорлингской магии, и… О! “Запретные техники дорлингов”. От слова “запретные” интерес Даррена закипел, словно котелок с кипятком, и он взял таинственную книгу.
Книга была обернута в черный кожаный переплет, что было нетипично для книг дорлингов, и ей явно была не одна сотня лет. Снаружи ее украшал большой темный потертый изумруд в оправе из черного металла. Даррен аккуратно отщелкнул две металлических застежки и открыл книгу. Каждый разворот книги был посвящен какому-либо животному, которое было тщательно нарисовано. Первый разворот рассказывал о методе воскрешения зверей и подчинении их своей воле, второй о методе выращивания животных, которые могли поражать ядом, третий о скрещивании льва, драконида и скорпиона. Так вот, откуда взялись мантикоры! Давний эксперимент какого-то дорлинга, который вышел из-под контроля. “Вот, почему эти техники считаются запретными”, – понял Даррен. На четвертом развороте была змея, превращающаяся в камень, пятый рассказывал о скрещивании ядовитого паука и драконида. “Надеюсь, он был неудачным, – с опаской подумал Даррен, представив перед глазами двухметрового восьмиглазого монстра, который был изображен в книге, и внутренне содрогнулся.
Следующие несколько разворотов содержали информацию о приготовлении различных ядов, от которых жертва умирала мучительной смертью, и о выращивании ядовитых растений. “Так вот, откуда канерис распространился по лесу, – понял Даррен. – Кто-то решил его вырастить, и однажды семена, видимо, просто разлетелись по лесу”. Внезапно до него донесся голос Демитара:
– Нашел что-нибудь интересное?
Даррен быстро положил книгу обратно и ответил:
– Да, эээ… “Занимательная зоология и ботаника”.
– Хм.
Демитар попытался понять, что за книга могла так называться, но не смог.
– Старейшина Дормунд сказал, что я не имею права открывать двери библиотеки кому-либо, кроме дорлингов, поэтому читальный зал закрывается.
– Понял, – сказал Даррен, и мысленно прибавил: “А еще понял, откуда взялась мантикора и ядовитый канерис”.
В назначенный день и час прибыл старейшина серринов Мидх, с неудовольствием поглядывая на Ван Хорна, и Лазурная Дева Нимраэль, старейшина ниберийцев, в струящейся голубой мантии. Старейшина дваргов вместо себя прислал посла по имени Одруин. Эрлинги отказались, по своему обыкновению оправдывая это тем, что к ним не имеют отношения дела земных или, как они говорили, нижних рас. Орфийцы также отказались, а из земель родонрейцев гонцы и вовсе не вернулись. Все собрались на большой круглой платформе, расположенной на одной из ветвей Священного Древа.
Солнечный свет струился сквозь шатер из цветов и листьев, мягко шелестевший под легким полуденным ветром. По кругу платформы стояли выросшие прямо из нее плетеные кресла, а в центре рос стол, по форме напоминавший большой низкий пень. Стоял ясный солнечный весенний день, и казалось, нет никакой надвигающейся беды, если бы об этом не напоминала увеличившаяся в размере комета в небе.
– Что ж, начнем, – сказал Дормунд, когда все собрались. – Вы все знаете, что привело вас сюда. Мастер Ван Хорн из Школы Звездного Света утверждает, что комета, которую мы все с вами видим в небе, является дурным предзнаменованием для народов Терры, и что о ней говорилось в пророчествах в Древних Свитках.
С этими словами старейшина Мидх встал и демонстративно ухмыльнулся. “Значит, ты решил в обход меня собрать совет, Хорн? – гневно думал он, метая глазами молнии в сторону мастера. – Ты решил, что ты исключительный, и тебе открыто тайное знание? Не много ли ты на себя берешь?”.
– После нашей последней встречи с мастером Хорном, – Мидх бросил на Ван Хорна недовольный взгляд, – Я и не подозревал, что этот баламут настигнет и вас. Я не вижу никакой угрозы в этом небесном явлении, а я не первый год занимаюсь исследованием небесных тел. Мы здесь лишь зря тратим свое время!
– Если никакой угрозы народам Терры нет, – твердо сказал Ван Хорн, встав и выйдя вперед, – то мы просто продолжим жить, как жили до этого. Но если угроза реально существует, и мы к ней не подготовимся, то нас всех ждет катастрофа.
– И как ты предлагаешь к ней подготовиться? – спросил Мидх с насмешкой.
Немедленно начать обучение всех способных держать оружие, всех, кто хоть сколько-то владеет силой стихий, усилить защиту наших земель всеми доступными способами.
В потрепанной темно-синей мантии Хорн стоял неподвижно, направив на присутствующих решительный взгляд. Мидх вышел на середину и обратился к старейшинам:
– Вы представляете, сколько ресурсов потребуется, чтобы каждая школа могла собрать, обучить и вооружить хотя бы тысячу воинов? Нам понадобится перестроить весь свой образ жизни, чтобы это сделать!
“Тебя только это и волнует, – мрачно подумал Ван Хорн, – ресурсы и комфортный образ жизни”.
– Вы уверены, что это того действительно стоит?, – продолжал Мидх, – Я предлагаю подождать и посмотреть, как дальше будут разворачиваться события. Возможно, за этой кометой ничего более не последует, и она исчезнет, как исчезли все до нее.
Вдруг встал посол Дваэрдана, государства дваргов. Это был широкий коренастый дварг. Поверхность его тела напоминала камень, а мощные выступающие брови скрывали в тени его глаза. Одет он был в нарядные золотые доспехи с выгравированными геометрическими узорами.
– Знаете, что меня удивляет, – прозвучал низкий звучный голос, – что мы сейчас обсуждаем лишь гипотетическую угрозу, в то время как есть реально существующая угроза со стороны западных земель, а именно орфийцев, которые постоянно совершают набеги на наши земли! Только Дваэрдан стоит на страже западных рубежей и защищает ваши владения от атак этих варваров!
Он потряс кулаком в воздухе, будто сейчас же готовый ринуться в бой против орфийцев, на лице его читалось негодование.
– Что они хотят? – спросил Дормунд.
– Они хотят отобрать у нас достояние наших гор: металл и драгоценные камни, что они еще могут хотеть?!
Для Одруина эта тема была явно более волнительной, чем комета в небе и туманное пророчество.
– Разве вы раньше не торговали со всеми народами вашим достоянием? – холодно спросил Дормунд.
– Верно. Однако с недавних пор старейшина принял решение ограничить торговлю в интересах государства.
– Мы хорошо об этом осведомлены, – сказал Дормунд, и глаза его недобро сверкнули, – ведь с нами вы также ограничили торговлю “в интересах государства”, как и с другими народами, как я понимаю.
– Дваэрдан не обязан растрачивать свои богатства, – гордо заявил Одруин. – Что вы нам даете взамен? Чистый воздух и воду?
Одруин ухмыльнулся.
– Мы всё даем это вам даром. – холодно ответил Дормунд, сдерживая гнев, – а металлы и камни, то, что вы цените больше всего, вы сами же и добываете, у нас нет таких запасов, а металл нужен всем нам.
– Ничем не могу помочь, – ответил упрямый дварг, заложил руки за спину и вытянулся во весь свой невысокий рост.
– Вы, вероятно, позабыли, что должны нам. Тысячу лет назад в войне между дваргами и дорлингами вы уничтожили сотни дорлингов, обрушив на них гору! – в голосе Домунда начинали звучать гневные нотки.
– Не вы ли пошли на нас с войной? – парировал дварг.
– Вы создали чудовищ! Они крушили наши леса, наши поселения! И мы должны были прийти к вам с миром? – Дормунд угрожающе встал.
Одруин стоял с гордо поднятой головой, уперев руки в бока.
– Вынуждена согласиться со старейшиной Дормундом, – присоединилась Нимраэль. – Ваши творения дошли и до наших земель. Нашим предкам стоило больших усилий противостоять им. Да и сейчас они иногда появляются в наших краях.
– Если бы вы нам продали Эликсир Тройной Силы, ничего бы этого не произошло! – возражал дварг.
– Уверен, вы защитили бы только свои земли, дай мы вам эликсир, а нам предоставили бы самим разбираться с последствиями своих экспериментов, как это и произошло! – голос Дормунда стал грозен, а воздух начал потрескивать от напряжения.
– Эксперименты! – фыркнул дварг. – Не ваши ли эксперименты послужили причиной того, что часть вашей собственной земли стала для вас же недоступной?
Атмосфера накалялась. Ван Хорн с досадой смотрел на развернувшуюся словесную перепалку. Удастся ли вообще перейти к тому, ради чего все сегодня тут собрались? “Возможно, мастер Доринг прав, и то, что должно произойти, произойдет, и мы ничего не сможем с этим поделать”, – с грустью подумал он.
Внезапно ясное весеннее небо разразилось громом и осветилось яркой вспышкой, пронзившей даже плотный лиственный шатер так, что присутствующие зажмурились. Дормунд провел сверху рукой и что-то прошептал. Ветви Амарадис расступились и взору предстали пять осколков кометы, которые стремительно приближались к горизонту, оставляя за собой длинные черные хвосты. Все присутствующие с тревожным сердцем молча за ними наблюдали. На западе, у самой границы леса они одновременно вспыхнули яркими вспышками и исчезли, оставив за собой на небосводе полосы черного дыма.
“Неужели правда? – ужаснулся про себя Ван Хорн, – и пяти царствам предстоит пасть, как этим кометам, оставив за собой лишь след черного дыма?”. Мрачное предчувствие охватило старейшин, даже лицо посла дваргов исполнилось тревогой. Напряженное молчание несколько минут висело в воздухе, пока его не нарушила Нимраэль:
– Предлагаю обсудить это чуть позже, а сейчас вернуться к той проблеме, ради которой мы здесь сегодня собрались.
– Свитки и пророчества видели только двое: мастер Мунг и мастер Доринг, – задумчиво проговорил Дормунд, пытаясь снова собраться с мыслями после увиденного. – Насколько мы можем доверять их свидетельствам? Как я понимаю, они оба считаются чудаками.
– Причем они были знакомы, и, возможно, просто один один чудак перенял идею у другого, – язвительно добавил Мидх. Как он и предполагал, комета оказалась лишь глыбой льда, которая растворилась в воздухе при приближении к планете.
– Нет. Даррен нашел вот это.
Ван Хорн положил перед всеми на стол свиток с текстом пророчества, который тот забрал у гиганта.
– Это серринская часть пророчества.
Дормунд встал, взял необычно большой свиток и стал читать вслух:
Семь народов сошли с пути
Древние Свитки пренебрегли
Не избегнут те посрамления
Кто Светлый Путь предал забвенью
На небе явится звезда
Темное время знаменует она
Черный хвост за собой оставляет
Скорбь и беду она приближает
– Где вы это нашли?! – удивился старейшина дорлингов.
– В очень странном месте, – помедлив, ответил Ван Хорн. – В Пустыне Песков Времени. Там есть пирамида, внутри которой находятся останки гиганта.
– Гиганта? – хором удивились присутствующие.
– Что ты хочешь сказать, – вмешался Мидх. – Что один из прародителей восстал из мертвых, чтобы дать тебе это пророчество?
– Не мне. Даррену.
– Твоему ученику? – снова удивились старейшины.
– Мне, как и вам, это тоже кажется странным. Я думаю, что этот гигант – Наринэ, последний правитель объединенного царства шести народов второй эпохи, потомок Серин и Серинэ и последний гигант. Видимо, ему было известно еще в те времена, что Родондрон захочет снова прийти в наш мир, и он оставил нам это предупреждение, заточив своё тело и этот текст в сооружении, над которым не властно время.
Все задумались. Мысль, что в Пустыне Песков Времени находится тело Наринэ, казалась фантастичной.
– Нужно найти Свитки и остальной текст пророчества, – твердо заявила Нимраэль. – Если Родондрон возродится, Терра будет в опасности.
– Никому не кажется странным, что ни в одной школе не нашлось ни единой копии Свитков? – вдруг спросил Ван Хорн. – Мастер Дорсинг сказал, что Свитки у него украли. Однажды он вернулся из леса и обнаружил, что всё перевернуто вверх дном, а Свитки исчезли.
– Кто-то очень не хотел, чтобы мы узнали текст пророчества, – задумчиво проговорил Даррен.
Все посмотрели на него.
– Кому может быть выгодно, чтобы мы не знали о возрождении Владыки Ночи и не смогли к нему должным образом подготовиться? – продолжил он.
Повисло молчание.
– Рондорейцам, – одновременно произнесли Дормунд и Ван Хорн.
– Значит, рондорейцы выкрали Свитки, – угрюмо сказал Дормунд. – Это дурные вести.
“Странно, что Наринэ заключил своё тело в Пустыне Песков Времени, – думал Даррен, – или… её там не было, когда он там поселился? Ведь и мастер Ларелл написал, что повстречал бессмертного в лесах. Получается, Пустыня образовалась позже? Неужели рондорейцы как-то прознали об этом месте? В пирамиду проникнуть они, видимо, не смогли и наслали мор, чтобы никто не смог попасть не то что внутрь, а даже приблизиться к ней. Видимо, они что-то знали про Наринэ и не хотели, чтобы кто-либо с его помощью смог помешать их замыслам”.
– Если вы не верите этому пророчеству, то рондорейцы точно верят, – сказал Ван Хорн, оглядев присутствующих решительным взглядом, заставившем присутствующих задуматься.
– Нужно снарядить отряд в Рондоран и узнать наверняка, что там происходит, – твердо заявила Нимраэль, – и, возможно, нам удастся отыскать Свитки.
– Я пойду, – вдруг вызвался Даррен, сам удивившись вырвавшимся у него словам.
“Зачем мне в Рондоран?” – поразился он сам в себе, одновременно чувствуя внутри, что ему непременно нужно быть там.
– Рондорейцы никогда не славились гостеприимством, как и орфийцы, впрочем, через чьи земли пролегает путь, – проговорил Дормунд.
– Не говоря уже о безжизненной пустыне, которую они зовут домом, – добавил посол дваргов.
– Тебе нужно будет дойти до Подгорного Тракта, чтобы пересечь горы Кандорран напрямую, – Дормунд посмотрел на Даррена. – Думаю, Одруин объяснит всё старейшине, чтобы тебя пропустили. Самый простой и безопасный путь до Тракта пролегает через земли ниберийцев, а после Тракта нужно будет пробираться через Красную Пустошь. Если доберешься до орфийцев, хорошо бы узнать их позицию в грядущем противостоянии, хотя то, что они не пришли на Совет, довольно тревожно. Мы же снарядим тебя всем необходимым.
– Почему бы нам просто не послать туда официальную делегацию, которая и разведает, что там творится? – спросил дварг.
– Уже послали, – мрачно ответил Дормунд. – До сих пор никто не вернулся. Поэтому, если мы хотим узнать, как там обстоят дела, лучше проникнуть туда, не привлекая к себе излишнего внимания.
– Я с тобой, – кивнул Ван Хорн Даррену.
На том и порешили. Совет разошелся, и старейшины разъехались по своим владениям. Дормунд снарядил путников крепкими быстрыми элингами, припасами и всем необходимым.
Родондрон
Родонрейцы всегда были таинственным народом. Их прародителям Родондрону и Рагнареде Создателем был дан особый дар – быть путеводителями из мира живых в мир мертвых для заблудших душ, которые после смерти не могли отправиться в мир иной, а бродили по земле в виде бесплотных существ, невольно пугая живых, и со временем этих существ становилось все больше.
Причиной того, что они не могли покинуть земной мир, были страсти, которыми эти несчастные были подвержены при жизни. У кого-то это была страсть к выпивке и увеселительным веществам, у кого-то страсть к мужчине или женщине, у кого-то к богатству и накопительству, у кого-то к еде и развлечениям, у кого-то злость, месть, зависть, гордость, тщеславие и прочее. Но всех их объединяло то, что они бродили за предметами своих страстей в неутолимом желании эту страсть удовлетворить, будучи не в силах этого сделать. Иногда они проявляли себя в мире живых то рябью и зеленоватым свечением в воздухе, то странным потрескиванием и иными звуками, отчего свидетели этих необыкновенных явлений сами чуть не расставались с жизнью.
Родондрон и Рагнареда обрели сознание глубокой темной ночью среди цветущих ночных лесов, расположенных в горах на севере Героса, как назывались земли к западу от гор Кандорран. Леса в этих землях цвели только ночью, и их цветы причудливой формы не походили ни на что в Терре. При свете луны они начинали светиться разными цветами, но в основном сиреневым, синим и фиолетовым, освещая просторные каменные террасы, ведущие к вершине плато Рондоран. Свет этих цветов не только окрашивал горы и леса в сине-сиреневые цвета, но и привлекал заблудшие души, которые со временем стали собираться здесь в великом множестве. Именно для них Родондрон и Рагнареда построили на одной из террас высокую башню, на вершине которой непрестанно горело сиреневое пламя – маяк для потерявшихся в этом мире душ. Если кто-то не мог найти путь в загробный мир, он видел свет маяка и направлялся к нему, и, войдя в пламя, тут же покидал мир живых, обретая вожделенный покой по ту сторону бытия, или не обретая, в зависимости от того, как он прожил свою жизнь.
Прародители рондорейцев были хранителями этого маяка и хранителями ночи, доставляя успокоение всей Терре. Однако с недавних пор многие жители Терры стали замечать, что ночи стали беспокойными, а в темноте стали бродить невиданные ночные хищники, а то и еще кто похуже. Всё реже обитатели Терры выходили ночами из своих домов, страшась неведомых монстров в ночи.
В каждом народе жило по одному-двум рондорейцев. Без них не обходился ни один ритуал погребения неупокоенной души. Они помогали несчастным обрести покой, проводя над телом усопшего определенные ритуалы и взывая к миру духов принять под свой кров нового странника. Душа усопшего являлась им, и они направляли ее к Маяку Душ.
Для остальных шести рас это были привратники мира мертвых. Из-за того, что рондорейцы взаимодействовали с миром духов, их всегда побаивались. Такое отношение к этому народу усугублялось еще тем, что их вид был всегда немного потусторонним. Их кожа имела серый цвет, иногда довольно темный, глаза их были черного и серого оттенков, волосы обычно были черными, часто с серыми прядями, одежды они носили таких же цветов. Обычно это были черные или серые рубаха и штаны, черные кожаные ремни, которыми плотно обвязывались руки до локтя и ноги по колено, и черный кожаные нагрудник с набедренником, с которого часто свисали разного рода цепочки с амулетами, а сверху всё это покрывала длинная черная мантия с капюшоном.
Это был довольно сумрачный и гордый народ. В других землях жили они обособленно, за пределами столиц. Взгляд их обычно был серьезным и внимательным, держались они с достоинством, и, кажется, к здешнему миру относились немного с пренебрежением, так как хорошо знали о существования мира иного, как и о том, что не всегда загробный мир был светлым и приятным местом, но были там и такие места, куда даже врагу не пожелаешь попасть. Их знания, как и навык связывать мир живых с миром мертвых, их непохожесть и отчужденность от всех остальных рас питали их гордыню.
С окружающими рондорейцы неохотно делились своими знаниями. Во-первых, потому, что вопрошающие часто относились к ним с недоверием, ведь никто, кроме них, рондорейцев, больше не видел иную сторону бытия, а во-вторых, сами рондорейцы были народом не сказать, что общительным, и предпочитали оставлять тайные знания внутри своей расы, тем более, что их использование требовало великой осторожности. “Если безответственно вглядываться в мир духов, то мир духов начнет вглядываться в тебя”, – поговаривали они. Но именно так и случилось с прародителем рондорейцев Рододроном.
Как и все рондорейцы, он знал рондорейский кодекс, который был частью рондорейских Древних Свитков, гласивший, что нельзя разговаривать с духами ни под каким предлогом, ибо некоторые из них, обладая исключительным коварством, могут увлечь живых и в итоге погубить их как в этом мире, так и сделать их своим достоянием в мире том. Но Родондрон, обладая страстью к непознанному и непомерной гордыней, пренебрег этим предупреждением, которое сам же за сотни лет до этого и написал.
Однажды он повстречал духа, который стоял у маяка и смотрел на огонь. Он был словно вытянутый сгусток тьмы с красными, как угли в жаровне, глазами.
– Кто ты? – спросил Родондрон.
– Я тот, кто издавна обитает в этих местах, – размеренно ответил дух.
– Зачем ты пришел?
– Я пришел к тебе.
“Судя по виду, это дух из Бездны, но я никогда таких раньше не видел”, – думал Родондрон, рассматривая сгусток тьмы перед собой.
– Что ты хочешь от меня?
Глаза духа вспыхнули красными языками пламени, и он вкрадчиво проговорил:
– Ты не таков, как прочие создания Всевышнего. У тебя в руках огромная власть, о которой ты догадываешься, но не умеешь пользоваться. Я тот, кто поможет тебе раскрыть твой потенциал и научит пользоваться этой властью.
Немигающие красные горящие глаза смотрели прямо на Родондрона, а языки пламени размеренно колыхались в его глазах, приковывая взгляд. Что-то было в словах духа столь манящее и соблазнительное, что туманило разум и заставляло прислушиваться к нему.
Ронондрон задумался. Дух обещал ему то, чего ему не хватало все эти годы. То, чего он втайне мечтал получить. Он озвучил ему его собственные мысли. Слишком долго он, Владыка Ночи, чувствовал себя на задворках истории. Его роль в мире казалась ему незначительной, учитывая, какими знаниями он обладал. Орфийцы владеют огнем, самой могучей стихией во вселенной, в недре которой в иных мирах выплавляются звезды, низвергаются потоки энергии и материи, сплетаются планеты. Огонь сияет в центре каждой звезды на небосводе. Ниберийцы владеют водой, которая дает жизнь всему живому. Дварги могут творить из земли и камня любую форму и даже вдыхать в нее жизнь. Эрлинги высокомерно взирают с небес на землю, парят высоко, не знают себе равных, в их руках воздушный покров, укрывающий Терру. Серрины владеют звездным светом, превращающимся в драгоценный металл, наделенный волшебной силой, которому нет аналогов в семи народах. А что рондорейцы? Выброшены на край континента под покров вечной тьмы. Нет у них ни живой воды, ни драгоценных металлов, ни камней, ни минералов, ни пастбищ, ни нив. Какой толк им от бесполезных неупокоенных душ? Что пользы от знаний об ином мире? Неужели они поселены в Терре только для того, чтобы служить другим расам, словно рабы?
Много раз Родондрон задумывался о том, как извлечь пользу из способностей рондорейцев, но всё, что он мог сделать, упиралось в запреты рондорейского кодекса. “Нет, я здесь не для того, чтобы довольствоваться подачками народов, словно бродячий пес. Я сам заберу то, что должно принадлежать нам по прав, как одной из семи рас”, – решил он.
– Что от меня нужно? – спросил он духа.
– Просто внимать тому, чему я буду учить тебя, – вкрадчиво проговорил дух.
– Чему же ты можешь меня научить?
Конечно, Родондрон знал, что нельзя верить внушениям духов из иных миров, но в тот момент, когда дух заговорил о власти, внимание рондорейца было уже намертво приковано к его словам, ведь он сам столько лет думал об этом. Эти мысли не давали ему покоя, лишали сна, омрачали его сердце. От этого ночи в Терре стали мрачнее, а луна последние годы стала светить особенно ярко, по временам будто окрашивались в непривычные фиолетовые тона.
– Со мной ты обретешь великую силу над мертвыми и живыми, – тем временем продолжал дух, – станешь владыкой неба и земли, будешь подобен Всевышнему.
Вдруг перед глазами Родондрона предстал величественный черный замок, высеченный прямо в скале. Три ряда могучих стен полукружиями ограждали его от плато перед замком. Над монументальными центральными вратами его возвышался черный маяк, горящий фиолетовым огнем, а перед ним простирался вытянутый уступ, на самом краю которого стоял Родондрон в роскошных черных доспехах, испещренных огненными узорами, и развевающемся рваном плаще, издалека напоминающие распростертые крылья ворона. В руке его пылал красным огнем длинный меч, а за его спиной поднималась неестественно большая луна. У подножия замка-скалы стояли тысячи тысяч народов из всех семи рас, с дарами из своих земель. “Славься, владыка неба и земли!”, – в один голос кричали они, обращаясь к Родондрону. От этого видения у Родондрона перехватило дух, и он сам не заметил, как произнёс:
– Да.
С тех пор темный дух и Родондрон стали сообщниками. По внушению духа Повелитель рондорейцев построил на склоне самой высокой горы Орандор величественный замок и перенес Маяк Душ туда. Никто не знал, что творится в подземельях этого мрачного сооружения, которые уходили на много метров под гору, но время от времени оттуда доносились странные звуки, а редкие окна на верхних этажах временами внезапно озарялись фиолетовыми вспышками. И только приближенные знали, что Родондрон перестал отправлять заблудшие души в иной мир, а начал пленять их в своей цитадели и насильно подчинять своей воле, а их энергию использовать для того, чтобы овладеть особой магией – магией смерти. Он убедил остальных рондорейцев в том, что они особая раса, у которой должно быть особое положение в мире, и научил их использовать силу, которую давали неупокоенные души, томящиеся в его зловещих подземельях.
В землях рондорейцев и до этого почти всегда царила ночь. Тусклое солнце ненадолго вставало над горизонтом, чтобы вскоре снова за него зайти, а теперь и вовсе воцарился непроглядный мрак. Небо затянули тяжелые тучи, не было видно ни солнца, ни звезд, только огромная луна и ярко горящее фиолетовым пламя маяка на ее фоне, к которому стекались тысячи душ, чтобы быть подчиненными воле Родондрона.