Елена Эйхен
Танцующая среди льдов
Глава 15
Дэн
Аудитория постепенно наполнялась, но я оставался погруженным в свои мысли, будто стеклом отделенный от окружающего шума. Профессор уже начал говорить, но его слова не достигали моего сознания. Они отталкивались от невидимой стены и улетали обратно. Все мое внимание было направлено в одну сторону – я думал об Алексе.
Что с ним не так? Почему я не могу выбросить его из головы, хотя видел лишь несколько раз? Обычный парень, ничего особенного. И все же его взгляд… Он пробивался куда-то глубоко в мое сознание и вызывал странную тревогу. Я не понимал, что именно меня цепляет, но чувствовал: в нем есть что-то… неправильное. Но что больше всего раздражало – это внезапное, необъяснимое желание защитить. Там, в тоннеле. Да с чего вдруг?! Кто он вообще такой, чтобы я о нем думал? И все-таки… Надо узнать о нем побольше.
А потом перед внутренним взором возникла она. Девушка с озера. Вспыхнула, как видение. Ее изящный танец, бирюзовые глаза, волосы цвета утреннего тумана… Она приходила ко мне во снах, каждый раз оставляя после себя чувство потери. Как отблеск росы – появлялась и исчезала, стоило открыть глаза. Я хотел найти ее. Снова увидеть. Во что бы то ни стало.
Мои мысли резко оборвались, когда дверь аудитории открылась, и внутрь вошла опоздавшая Адалин. Она безразлично проплыла мимо и устроилась на заднем ряду. Я невольно проследил за ней взглядом и почувствовал, как внутри снова закипает злость. Ненависть к ее равнодушию, к ее способности оставаться невозмутимой. Я ненавидел ее за то, что она не чувствовала ни вины, ни страха, даже после всего, что произошло. Но что выводило меня из себя больше всего, так это… мое сочувствие к ней… Почему оно появилось? Что за брешь она пробила во мне?
Может, дело в Освальде? Надо проследить, чтобы больше они не пересекались. Тогда, возможно, мне удастся справиться. Хотя, справедливости ради, я не знал, как именно. Ее спокойствие доводило до ярости. Невозмутимость – до бессилия. Что можно сделать с человеком, для которого все – лишь пыль на дороге? Ничего. Хотя… Может, заставить ее почувствовать боль? Настоящую, пробирающую до костей. И эта мысль… Она мне понравилась. Преступная, почти опасная идея. Ее стоило обдумать как можно скорее.
Но почему, когда я должен был сосредоточиться на профессоре, в моей голове снова всплыли эти трое? Алекс, Адалин и девушка с озера. Их лица, их образы крутились в мыслях, не давая покоя. Я злился на себя за то, что не могу остановить этот бесконечный поток.
***
Войдя в аудиторию, я старалась не обращать внимания на повернутые ко мне головы – это уже становилось привычным. Взгляд быстро нашел его – Дэна. Как всегда, угрюмый, настороженный. Если бы только он знал, кто сейчас проходит мимо. Интересно, что бы он сказал? Как отреагировал?
Я сделала вид, будто не замечаю, как он смотрит, и прошла мимо с холодным спокойствием. Устроилась на последнем ряду, опустившись на скамью с нарочитой непринужденностью. Все как обычно. Как будто я не чувствовала на себе его взгляда, тяжелого и ненавидящего, словно я несла ответственность за все беды мира. Теперь только так. Больше никаких оправданий. Все равно до него не достучаться.
В дверь постучали. Профессор обернулся, поморщился и подошел к выходу.
– Ректор вызывает, – сухо сообщил вошедший куратор.
Профессор бросил на аудиторию взгляд, полный сомнения, затем коротко сказал:
– Ведите себя прилично.
И вышел, оставив нас предоставленными самим себе.
Едва дверь за ним закрылась, атмосфера в аудитории мгновенно изменилась. Кто-то начал тихо переговариваться, и я едва успела закрыть глаза, как услышала громкий голос Феликса и обернулась:
– Лира, ты опять делаешь все через одно место! Не можешь нормально выполнить даже простую задачу!
Лира резко посмотрела на него, ее лицо покраснело.
– Может, сам попробуешь, умник? – огрызнулась она.
– Да хоть сейчас, – усмехнулся Феликс, вставая с места. – Это не так сложно. Но ты же, – он сделал паузу, – девчонка.
Лира вспыхнула, как сухая ветка от огня, и сорвалась с места, толкнув Феликса в грудь.
– Повтори, – прошипела она.
Феликс усмехнулся, будто его это только забавляло. Они уже стояли слишком близко друг к другу. Феликс вдруг схватил ее за руку и с силой сжав запястье, прошипел:
– И что ты сделаешь?
– Хватит! – крикнула я, поднимаясь со своего места.
Мои слова они проигнорировали, и я подошла ближе, чтобы вмешаться. Но стоило мне вытянуть руку, как Лира не выдержала: ее ладонь вспыхнула ледяным огнем, и, прежде чем я успела что-то сказать, поток холодного пламени пронесся по коже.
– Да она монстр! – ахнула Элиза с другого конца аудитории.
Боль была мгновенной, но я не вздрогнула. Лира застыла на месте, глядя на меня широко раскрытыми глазами.
– Адалин… Я… – начала она, но замолчала, испуганно наблюдая, как ожог исчезает на глазах.
Я посмотрела на руку. Кожа разгладилась, словно ничего и не произошло. Боль ушла, будто ее никогда и не было.
Я огляделась. В аудитории стало так тихо, что я вздрогнула, когда кто-то неловко подвинул стул. Лира смотрела на меня в упор, ее взгляд был полон недоумения и… Радости?
Лира замерла, глядя на меня с широко раскрытыми глазами. Феликс выглядел ошарашенным. Многие встали, изумленно глядя на нас.
– Что ты смотришь? – коротко спросила я, посмотрев на Лиру, и, не дождавшись ответа, вернулась на свое место.
Не прошло и минуты, как Лира, подхватив свои вещи, подошла ко мне.
– Могу я сесть рядом, Адалин? – спросила она тихо.
Я кивнула.
***
После лекции студенты потянулись к площади, где все собирались для тренировок. Никаких магических куполов, разумеется, не устанавливалось, и мне пришлось прятать руки в карманы, ведь перчаток я так и не купила. Снег под ногами становился все плотнее, а вдоль обочин угрожающе скалились статуи со звериными мордами, будто готовые напасть, если кто-то осмелится нарушить их покой.
Соревнования перед рождественским балом считались обязательными, и те, кто не успел проявить себя, пытались попасть в списки, чтобы доказать магическую силу. Но для меня это не имело никакого значения. Я никогда не стремилась к славе. Я едва ли даже слушала разговоры – кто с кем будет соревноваться, кто как и где собирается показать себя. Все это не имело для меня значения. Мало того, что вечером состоится первая репетиция танца для рождественского бала, так теперь еще и это.
Я шагала к арене, которая вдруг появилась на месте фонтана, будто сама земля выплюнула ее из недр. Все вокруг покрылось снежной пеленой, а сверху, почти до самой земли свисали густые тучи. Я старалась не замечать Лиру, семенившую позади. Решила, что лучше ничего не предпринимать – вдруг она снова отправит меня куда подальше. А я не хотела ни с кем спорить.
Но, к моему удивлению, Лира догнала меня, остановилась и резко обернулась. Ее глаза мерцали холодом, благодаря которому люди обходили ее стороной. Но она как будто вся сжалась, а щеки густо покраснели.
– Пойдем вместе, – сказала она, высокомерно взглянув мне в глаза, но пальцы нервно теребили куртку.
Я не поверила своим ушам. Лира? Почему вдруг такая милость? Я приподняла бровь и спросила:
– Ты же не хотела со мной знаться?
На мгновение Лира опустила глаза и слегка улыбнулась. Я никогда не видела ее такой смиренной.
– Таковы обстоятельства, – коротко ответила она.
– А если завтра снова все изменится? Опять не станешь смотреть в мою сторону? – спросила я, чувствуя противную обиду. – Что будет тогда?
Лира вздохнула, ее губы сжались в тонкую линию. Нервно сжав кулаки, она продолжила:
– Нет, теперь ничего не изменится, – ее голос стал тихим, но твердым. – Просто… просто я не хочу быть причиной чьих-то несчастий.
Я даже не сразу поняла, что она имеет в виду, но Лира продолжила:
– Моя магия… она бывает неконтролируемой. И ты – первая, кто смог избежать последствий, столкнувшись с ней. Я… если ты не боишься иногда оказаться поцарапанной, я бы хотела с тобой дружить. Но если не хочешь, я пойму.
Ее слова задели меня. Вот что стояло за ее горделивостью и отказами. Она считала свою магию опасной, и теперь, несмотря на свой характер, открылась мне. Этот день стоил того, чтобы его запомнить.
– Если ты уверена, что завтра не передумаешь, – я сделала шаг вперед, улыбнувшись, – я согласна. Подруга лишней не бывает.
Лира кивнула. На ее лице появилась неуверенная улыбка, скорее, вымученная, но искренняя.
– Тогда идем, – сказала она, и мы обе направились к арене.
Окружив тренера, студенты ловили каждое его слово, стараясь не пропустить ни одной важной детали.
Вся наша группа смешанных составила команду по исследованиям заклинаний. Я понятия не имела, как мы станем это делать, если Лира должна сдерживать магию, чтобы случайно кого-то не ранить, я – скрывать свои способности, Каэль похоже только и умел, что все время скандалить со мной, а Феликс терпеть не мог Лиру. Оставался Дариан, с его уникальным даром мага времени, но этого недостаточно для результата.
Кроме прочего, накануне рождественского бала все обязаны участвовать в забеге с поиском артефактов, а для этого нужно улучшить физическую форму. Тренер заклинанием создал длинную извилистую беговую дорожку прямо в воздухе над площадью, на которой мы теперь должны бегать каждый день. И за что мне все это? Я просто хотела скоротать время до конца учебного года, а не заниматься этой ерундой.
К концу недели станет ясно, кто сможет участвовать в соревнованиях по магическому экстриму, а у меня от одного только названия зубы сводило. Моя жизнь и так полна экстрима.
Лира и Феликс составили дуэт для разгадывания загадок и ловушек, и их противниками стали Себастьян с Элизой – особенно на радость Себастьяну. Дариан и Каэль будут участвовать в магических дуэлях. Но самое ужасное, что каким-то подлым образом меня поставили в пару с Дэном для боя с иллюзиями. Я должна создавать их, а Дэн – распознавать и уничтожать.
Сегодняшнее занятие началось с пробежки. Но, прежде чем я поднялась на дорожку, передо мной появился Дэн. Он вдруг подошел так близко, что я почувствовала его тепло. Замедлив шаг, он произнес с ухмылкой:
– Берегись, Сумрачная кошка.
***
Взобравшись на дорожку одним решительным прыжком, я сразу пустилась в бег. Молнией пронеслась мысль: я среди облаков. Под ногами стелился туман, воздух загустел и стал влажным, а перед глазами – только нескончаемая серо-белая пелена и теряющаяся в ней дорожка. Каждое движение, каждый вдох отдавались в груди эхом. Я не чувствовала земли, казалось, бегу по пуховым холмам. Как будто на грани мира, где реальность перестает существовать.
В моем поле зрения все чаще появлялся Дэн. Он отвлекал, сбивал с ритма, а пространство вокруг меня становилось странно искаженным. Каждое его движение казалось ударом по равновесию. Порой я почти наступала мимо. Ноги скользили по невидимой плоскости, будто дорожка сама пыталась выбросить меня, но я знала – все это дело рук Дэна.
Все остальные плелись далеко позади. Что-что, а бегать я умела. В приюте пришлось не раз убегать от воспитателей, чтобы избежать плетей. Так что я стала настоящим мастером. Легко преодолевая все магические препятствия, устроенные Дэном, я вспоминала, как делала это раньше. Раз – как убегала от поварихи, стянув сладкую булочку в столовой. Другой – как мы с Мелиссой стащили магические ягоды у лесника, а потом спасались от его собаки, прыгая через забор и карабкаясь на дерево. Интересно, как поживает Мелисса? Давно я о ней ничего не слышала. А вот этот сверкающий шар впереди, в точности как у учителя точной магии для низших, когда мы не слушали урок, и он решил нас наказать. Вот это я пробежалась!
Каждую секунду я ощущала колебания. Движения Дэна, скользящего позади, были быстры и решительны. Я чувствовала, как его взгляд впивается в спину, как тонкие иглы, пробивающие кожу. Я физически ощущала его присутствие, и мне становилось все труднее сосредоточиться на беге.
Поравнявшись со мной, Дэн странно улыбнулся и подмигнул – а это еще хуже, чем если бы он меня обругал. Как только я об этом подумала, дорожка задрожала под ногами и пошла волнами, и я изо всех сил попыталась сохранить равновесие. Дэн ускорился, и, сблизившись со мной, задел локтем. И вдруг произошло что-то странное – дорожка внезапно вздрогнула, я едва не упала, хватаясь руками за воздух. Но упал Дэн. Прямо мне под ноги. А я на него.
Поднявшись, я оглянулась – он лежал, скрючившись от боли, а когда отдышался, заглянул мне в глаза и тихо произнес: «Видишь, Адалин, что происходит, когда ты оказываешься рядом? Так было и с моим отцом. Из-за тебя он погиб.
Я вздрогнула. Его слова попали в самое сердце. Пробили меня насквозь. Сколько бы я ни тренировала стойкость, сейчас почувствовала, как что-то во мне ломается. В этот момент я стала беспомощной, как никогда раньше.
Приблизившись, я дрожала от страха из-за того, что натворила. На мгновение мне показалось, что Дэн потеряет сознание, и я вытянула руку, предлагая помощь. Но он резко оттолкнул ее. Как будто я могла его поджечь или порезать одним только прикосновением. В этом движении скрывалась вся его ненависть, вся боль, пережитая по моей вине, которую он не мог больше скрывать.
– Я боюсь тебя, – прошептал он. Я сжалась. Не могла поверить. Я хотела возразить, но внутри опустело.
Я снова подошла, потом еще, и каждый раз он меня отталкивал. И вдруг… он рассмеялся.
– Попалась, Сумрачная кошка! – хохотал он, вставая.
И тут я поняла, что все это время он издевался надо мной. Боль и злость накрыли меня, и я, не сдержавшись, набросилась на него с кулаками. Он оттолкнул меня с такой силой, что я пошатнулась, а потом стремительно полетела к краю. Все вокруг стало туманным, я не могла удержать равновесие, и вот уже ноги оторвались от дорожки. В одно мгновение пространство подо мной исчезло. Я полетела в холодную пустоту.
Когда меня охватила паника, я почувствовала на талии его руки. Удерживая меня на весу, Дэн, с ужасом в глазах, крепко прижимал к себе, словно не веря, что успел подхватить. В его взгляде мелькнула растерянность и что-то, похожее на боль. Это сбивало с толку. Я чувствовала его пульс, громкий и быстрый.
– Нет… – прошептал он, и его слова растворились в воздухе. Но я услышала в них не только страх, но и слабость. Поставив меня на дорожку, он отстранился, отталкивая руками и преградой выставляя между нами ладони. Замотав головой, как будто что-то отрицая, он убежал вперед, оставляя меня одну среди этих облаков.
Я стояла на месте, словно парализованная, пока не заметила, что приближаются другие бегуны. Я пришла в себя. Поравнявшись, они утянули меня за собой.
После пробежки все устали, и, наконец, нам дали немного времени на отдых. В расстроенных чувствах я все еще не могла избавиться от воспоминаний о том, что произошло на беговой дорожке. Но потом я вспомнила о приглашении Освальда. Перед репетицией танца я решила навестить его.
Глава 16
Добравшись до знакомого коридора, я шагнула внутрь, толкнув дверь, и она захлопнулась за мной с глухим звуком. На меня мгновенно обрушилась темнота. Вглядываясь, я замерла, пытаясь разглядеть хоть какие-то очертания, но лишь едва различимые тени таяли во мгле. Казалось, я и сама исчезла, растворилась в непроглядном мраке.
Вдруг ушей коснулся слабый шорох. Сжав зубы и стараясь подавить страх, я сделала шаг.
– Почему ты так долго шла? – в тишине раздался знакомый голос.
Прежде чем я успела ответить, передо мной возникла Эйра, ее крылья сверкали, выплескивая тусклый свет, и в коридоре стало чуть светлее. В полумраке я заметила Освальда. Он сидел на полу, его глаза были полны грусти, а плечи опущены, словно под гнетом невыносимой тяжести.
– Почему ты здесь сидишь? – спросила я.
– Жду тебя, – ответил он просто, как будто это было самым обычным делом.
Чувство вины пронзило сердце, будто острие стрелы.
– Как долго? – я шагнула навстречу, но он не шелохнулся.
Эйра вертелась вокруг меня, то и дело норовя заглянуть в рюкзак, и мешая ориентироваться в пространстве. Скинув рюкзак с плеч, я выпустила Ушастика.
– Резвитесь, милашки.
Ушастик и Эйра тут же исчезли, погружая пространство в темноту.
Сделав еще несколько шагов, я приблизилась к Освальду, присела на корточки и нащупала его руки. Лед. Их холод оказался настолько резким, что я невольно вздрогнула. А потом… какое-то странное чувство, будто эти руки мне знакомы. Упрекнув себя за полет фантазии, я отбросила эти мысли.
– Как долго ты меня ждешь? – повторила я вопрос.
– С тех пор, как отправил послание, – проговорил он и попытался вырвать руки, но я ему не позволила.
– Прости меня, я не думала, что…– я не знала, что еще сказать. До сих пор я считала Освальда лишь очередным любопытным экземпляром, порой мешающим на пути, и не могла понять, почему он привязался ко мне так быстро. С одной стороны, это тяготило, я боялась, что не смогу с этим справиться. Но все-таки мысль, что я кому-то настолько нужна, грела душу.
– Ты дала мне имя, – вздохнул он.
– Но я это… просто так, – промямлила я, не зная, как оправдаться.
– А я нет, – в его голосе звучали одновременно твердость и обида.
Он снова попытался вырвать руки, но я схватила их еще крепче, и он перестал сопротивляться.
– Ты отведешь меня к себе? Хочу в гости, – сказала я.
Освальд воодушевился, подскочил на ноги. Я усмехнулась, поднимаясь следом. Как ребенок, который наконец-то добился своего!
– Я пущу тебя в гости, – сказал он, делая вид, что размышляет, – Но ты должна пообещать, что придешь снова.
– Хорошо, – вздохнула я, – Но только при условии, что ты больше никогда не будешь сидеть и ждать меня у двери. Живи своей жизнью, а я приду, как только смогу.
Он вздохнул, и воздух едва слышно зазвенел.
– Но у меня нет своей жизни, – проговорил он тихо, и вместе с его дыханием, на мое лицо посыпались острые льдинки. Я зажмурилась, а он, поняв, что произошло, начал спешно смахивать их с моей кожи.
– Все в порядке, Освальд, не переживай, – успокоила его я.
– Правда? – спросил он с недоверием.
Я положила руку на его плечо, поглаживая холодный плащ.
– Конечно. Ничего не случилось. – и вдруг капля упала мне на руку. Я вздрогнула. Что еще натворила? – Ты не плачешь, Освальд? – встревоженно спросила я.
– Кажется, я снова таю, – прошептал он.
***
– Главное, чтобы этот придурок Дэн не нарисовался, – сказала я, выбираясь из объятий Освальда, когда он перенес меня в ледяной зал.
– Не бойся его, – произнес Освальд, поправляя волосы. – Он тебя не тронет.
Знал бы он… Но рассказывать я, конечно, не стала. Теперь, когда мы оказались в освещенном помещении, я внимательно посмотрела на его лицо. Там, где в прошлый раз растаяла маленькая льдинка, мерцал кусочек бледной кожи. А чуть ниже, в паре сантиметров, появился еще один, до сих пор не просохший. По подбородку стекала капля, оставляя за собой змейку растаявшей дорожки. Сбоку еще одна проталина, обнажающая длинные белые волосы, такие, как у моего духа.
– Ты и правда таешь, – улыбнулась я. – Интересно, почему?
– Не знаю, – ответил он, взгляд его был задумчив.
Я пожала плечами и огляделась. Бирюзовый свет от озера мягко рассеивался по залу, и я не могла насмотреться на эту красоту.
– Нравится? – спросил Освальд, наблюдая за моим лицом.
– Очень! – воскликнула я.
– Пойдем, я кое-что тебе покажу.
Как завороженная, я пошла следом за Освальдом к озеру. Он аккуратно усадил меня на берегу, расстелив теплый плед, а сам устроился рядом. Освальд взмахнул рукой – корка льда пошла трещинами. Замерзшие рыбы начали оттаивать и весело плескаться в воде, сверкая яркими плавниками. Высоко подпрыгивая, рыбы плюхались в воду, и на нас летели бирюзовые брызги, а игра света и тени на их скользящих телах напоминала волшебный танец. Зрелище завораживало!
Над поверхностью озера вспыхивали серебристые искры, разлетаясь с мягким треском и оставляя в воздухе сладковатый медово-апельсиновый аромат, от которого слегка пощипывало в носу. Из бирюзовых глубин неспешно поднимались сверкающие пузырьки. Они собирались в сосуды изо льда и, трепетно мерцая, летели к нам. Пузырьки осторожно касались ладоней, и сами устраивались на раскрытых руках.
– Это нужно пить, – шепнул Освальд.
Я осторожно сделала глоток, и сладкий нектар разлился по языку, наполняя тело легкостью и теплом. Рядом, как по волшебству, появились Ушастик и Эйра, и мы все вместе, молча, наблюдали за рыбьими трюками, наслаждаясь вкусом напитка и красотой момента.
Как же велико различие между Дэном и Освальдом! Освальд, добрый и заботливый, творил прекрасные чудеса, наполняя все вокруг красотой и гармонией. Дэн же состоял из хаоса, разрушающего все на своем пути. Сколько ни старалась, я не понимала, что могло связывать этих двоих. Навязчивые мысли продолжали терзать меня, не давая покоя.
Вечером, содрогаясь от гнетущего предчувствия скорой встречи с Дэном, я направилась на репетицию танца для рождественского бала.
***
Тусклый свет факелов лениво скользил по стенам танцевального зала, будто отражая мое подавленное настроение. Тени, играя на каменной кладке, вытягивались и сгущались, придавая помещению зловещую атмосферу. У меня не было ни сил, ни желания находиться здесь, но выбора не оставалось.
Преподаватель танцев, мастер Ксант – воплощение строгости. Его хрупкая фигура скрывала стальную волю, а холодный, пронзительный взгляд, казалось, мог заморозить любой протест на корню. Непослушание могло обернуться последствиями, которых никто не хотел испытывать на себе.
Его голос, резкий и четкий, эхом разносился по залу, напоминая удар хлыста.
– Адалин Тенебрис и Дэн Вейлард, к центру! Остальные, к стене и наблюдать! Я чувствовала на себе десятки взглядов, но только один, тяжелый и раздраженный, жег меня сильнее других.
Дэн, стоявший напротив, выглядел так, будто его заставили танцевать с привидением. Он напряженно сжал челюсть и нахмурил лоб.
– Давайте, ребятки, покажите, на что вы способны! – сказал мастер Ксант. – Начинаем!
Заиграла музыка, и мы подошли друг к другу. Дэн опустил ладонь на мою талию и прищурился.
– Вейлард, ты слишком высоко держишь руки! Адалин, не будь такой деревянной! Это не бой с мечами, это танец! – язвительно добавил Ксант.
Щеки вспыхнули, и я подавила раздражение. Пусть думает, что я неуклюжа. Главное, чтобы никто, особенно ректор Торн, не заподозрил, на что я действительно способна. Он сидел на стуле неподалеку, пристально наблюдая за каждым моим движением.
Только мы начали танцевать, Дэн бросил на меня ледяной взгляд и процедил сквозь зубы:
– Может, ты хоть попробуешь не наступать мне на ноги?
Его сарказм был ядовит, но я выдержала, не поморщившись.
– Если бы ты двигался чуть плавнее, мне не пришлось бы уворачиваться, – парировала я, сохраняя видимость спокойствия.
Дэн резко дернул меня за руку, пытаясь показать правильное движение. Я пошатнулась, чуть не потеряв равновесие, но удержалась.
– Вейлард! – вмешался мастер Ксант, предостерегающе глядя на Дэна. – Если ты сломаешь ей руку, как она будет танцевать?
– Я всего лишь пытаюсь ей помочь, – отрезал Дэн, с трудом сдерживая раздражение.
– Так помоги ей, не превращая это в бойню!
Я вырвала руку из его ладони и сделала шаг назад, бросив на него предупреждающий взгляд.
Услышав приглушенные смешки от студентов, устроившихся на скамьях у стены, я стиснула зубы. Мы окончательно сбились в шаге и когда он резко сменил направление, я снова наступила ему на ногу.
– Отлично, просто отлично, – прошипел он.
Смех стал громче, прокатываясь по залу, как глухой рокот.
– Прекратите устраивать цирк! – мастер Ксант с силой хлопнул в ладоши, перекрывая шум. – Если вы не научитесь работать синхронно, я лично прослежу, чтобы вы репетировали до самой ночи!
Как бы я ни ненавидела идею репетировать до ночи, показывать свою настоящую силу было еще опаснее. Дэн с трудом выдохнул, глядя на меня так, будто я – корень всех его бед. Но, того, что он сделал потом, я не ожидала.
Он нежно взял меня за руку, и его пальцы обхватили мою ладонь так осторожно и трепетно, что сердце на миг замерло.
– Просто следуй за мной, – прошептал он.
Мгновение я смотрела на наши сцепленные пальцы, чувствуя трепет, а затем отвела взгляд, стараясь сохранить остатки самообладания.
Взяв за руку, Дэн уверенно повел меня в танце. Прикосновение оказалось неожиданно теплым – слишком теплым. Жар, распространяющийся по пальцам, вызвал в теле странное, тревожное волнение. Секунда – и я почувствовала туман в голове.
Дэн закружил меня в пространстве, притягивая к себе. Когда я оказалась в его крепких объятиях, подняла глаза, но тут же наткнулась на его взгляд, и дыхание перехватило. Он смотрел на меня как-то иначе – как никогда раньше. Глаза горели, в них плескалась буря. Сердце под моей ладонью билось так сильно, что я ощущала его ритм даже сквозь ткань рубашки. Это ошеломило меня настолько, что я застыла, окончательно потеряв связь с реальностью.
– Держись за мою руку, и не упадешь, – сказал он непривычно низко. Я вдруг забыла, зачем мы здесь и что должна делать. Его магнетический, пылающий взгляд затягивал в бездну. Я сделала шаг, и тело подчинилось ритму, который задавал Дэн. Поворот получился идеальным. Наши движения слились в единый поток, как будто что-то невидимое связало нас вместе.
Зал замер. Все вокруг исчезло. Он смотрел на меня, крепко сжимая мою руку.
– Возможно, из вас все-таки получится пара! – Мы оба вздрогнули. Мастер Ксант резко вывел из наваждения. – Если вы оба перестанете вести себя как дети.
Дэн быстро убрал руки, и мы отшатнулись друг от друга. Осознание пришло мгновенно и болезненно: я ошиблась, и оставалось только надеяться, что ректор этого не заметил. Но почему мой разум помутился? Не применил ли Дэн магию? Я старалась не смотреть на него, но ощущение его прикосновений все еще оставалось на коже.
Тишину нарушили шаги.
Я замерла. Ректор приблизился, и его холодные глаза впились в мое лицо.– Как трогательно, – голос ректора прорезал воздух, словно острие ножа. Его черная мантия почти сливалась с тенью. – Не танец, а настоящая история любви.
– Адалин, милая, покажи-ка нам одно из движений, – его голос звучал, как указание, от которого невозможно отказаться. – Например, тот самый сложный поворот, когда ты держала Вейларда за руку и кружилась.
Мастер Ксант молчал, а я почувствовала, как все взгляды устремились на меня. Я старалась выглядеть неловкой, неуверенно повторив движение, при этом сделала несколько ошибок и чуть не упала.
Ректор усмехнулся.
– Как жалко, – протянул он. – Я ожидал большего. Ты точно не можешь?
Он заглянул мне в глаза, и в его взгляде появилось нечто, что заставило почувствовать: только мы вдвоем можем понять истинный смысл его слов.
Дэн сделал шаг вперед.
Ректор прищурился и перевел взгляд на него.– Может быть, вы просто выбрали неудачный момент для проверки? Мы только начали работать над этим движением. Она такая неумеха. Придется постараться, чтобы научилась.
– Вы уверены, молодой человек?
Дэн молчал, но его взгляд был полон скрытой угрозы. Еще раз взглянув на меня, Торн, наконец, развернулся, направляясь к выходу. Его мантия оставила за собой ледяной шлейф.
Я осознала – проблемы только начинаются.
