Елена Счастная
Избранница Хозяина холмов
Я осторожно приподняла руку пугающе молчаливого Атайра: где-то на уровне локтя у него в боку зияла глубокая по виду рана. Явно нанесённая узким длинным лезвием. Кинжал? Нож? Всё же я мало разбиралась в оружии. Но то, что удар явно подлый, нанесённый не в честном бою, поняла и так.
И, как назло, никого не было вокруг. Оставлять принца страшно, но и позвать на помощь просто необходимо, иначе истечёт кровью.
– Я позову лекаря. И ещё кого-нибудь, – торопливо зашептала я, склонившись к лицу бледного, как луна, принца. Погладила его по слегка шершавой щеке. – Полежите здесь… хорошо? Я…
– Полежу, – едва заметно усмехнулся тот.
Как же странно видеть его таким ослабленным, застывшим, осторожным, словно каждое лишнее движение грозило ему немедленной смертью. Подо мной будто закачалась опора: вот-вот и сама рухну в пропасть. Он не может умереть!
Но едва я привстала, собираясь бережно опустить Атайра, как из бокового хода в коридор вышел слуга с каким-то ящиком в руках. В первый миг он немало растерялся, заметив нас с принцем на полу, и даже дёрнулся пойти назад.
– Стой! – рявкнула я так, что у самой в ушах зазвенело. – Его высочество ранен! Быстро позови кого-то из мужчин со двора. Там, – махнула рукой в сторону двери. – И ещё нужен лекарь. Очень быстро!
Я передумала оставлять принца. Потому что слуга оказался, на счастье, смышлёным. Он бросил свою ношу и промчался мимо меня. Скоро вдалеке глухо послышались встревоженные голоса, и через миг внутрь ввалились сразу несколько мужчин. А впереди них сам король.
– Что случилось? – грянул он на весь коридор.
Но ответ ему, кажется, вовсе не был нужен. Кто-то схватил меня под мышки и поднял на ноги. Я ещё пыталась уцепиться за Атайра, со странным упорством не желая его отпускать.
– Несите его к лекарю! – распорядился Каллум.
И воины разво подхватили Атайра на руки и осторожно, стараясь не трясти, понесли прочь. Король с каким-то диким, почти бессмысленным выражением глаз посмотрел на меня, и его губы явственно побелели. Ещё никогда я не видела, чтобы родитель так испугался за своего ребёнка. Пусть этот ребёнок уже выше его ростом и шире в плечах. Пусть он своими руками ещё недавно убил с десяток сильных воинов.
– Можно?.. – тихо проговорила я, провожая взглядом уносящих Атайра мужчин. – Ваше величество, можно я пойду с ними?
Каллум, кажется, не сразу меня услышал. Но моргнул и рассеянно покивал, как будто собственным мыслям. Я опустила взгляд на свои руки – они были все липкими от крови принца – и бездумно вытерла их об испачканную юбку.
– Да, идите, – наконец проговорил король. – Только…
– Я не буду мешать.
И, уже не дожидаясь окончательного его согласия, побежала следом за удаляющимися мужчинами. Скоро расслышала их разговор впереди и пошла на него, не зная толком, где же находится комната лекаря. Мне попадались навстречу растерянные и напуганные слуги. Они кланялись, приветствуя меня, но я уже почти ничего не слышала, кроме ведущих меня голосов и стука собственного сердца в ушах.
Наконец всё остановилось – после бессчётных поворотов по переходам замка и нескольких подъёмов по лестницам. Двое носильщиков скрылись в комнате лекаря вместе с Атайром. Остальные сгрудились у дверей в широком тупике очередного коридора, и я наконец сбавила шаг.
– Постойте, ниэннах! – остановил меня тот самый рыжий граф Стронгбон, с которым я была знакома только вскользь.
Судя по измазанному в крови лицу, он сражался сегодня бок о бок с принцем. А я и не заметила даже: моё внимание, похоже, полностью было поглощено другим мужчиной.
“Вы же не откажете в поцелуе, возможно, умирающему”.
Какая глупость, казалось бы… Но сейчас меня ощутимо потряхивало от страшного потрясения, которое я только начинала осознавать. Неужели Атайр предчувствовал?..
– Я только хочу узнать. – Я попыталась протиснуться вперёд под неодобрительными взглядами мужчин.
– Нечего пока узнавать, – проворчал граф, осторожно, но уверенно оттаскивая меня назад. – Шли бы вы к себе в комнату. Вам всё передадут.
– Может, это вы пойдёте… к себе? – неожиданно вскипела я.
– Да она буйная, – хмыкнул кто-то зло.
– Да, потому вам лучше не стоять у меня на пути, – бросила я этому неведомо кому.
А Стронгбон вдруг усмехнулся.
– Атайр говорил, что вы его терпеть не можете.
– Из-за этого не умирают, – ворчливо отозвалась я, отходя к окну, в нише которого заметила низенькие каменные скамьи.
Колени почти подкашивались, по спине бегал неприятный холодок – мне просто нужно было найти хоть какую-то опору. Я уселась, расправив юбку, и уставилась перед собой.
– Меня зовут Лейхан, – представился наконец граф.
– Я знаю.
Руэлец покачал головой, разглядывая меня с лёгким любопытством.
– Я тоже беспокоюсь за Атайра. Но он справится… Он сильный.
– Я знаю…
Я никогда ещё не встречала таких сильных мужчин. Хоть и прожила не так уж много, надо признать. Но почему-то легче от этого не становилось. И я сама себе удивлялась. Удивлялась своему внезапному страху за него. И неверию в то, что он может просто взять и умереть. Ведь может. Он ведь человек, а не бог. И даже не сидхе.
Лейхан, взлохматив испачканные в крови рыжие вихры, сел напротив меня. И мы замолчали в ожидании вместе с тем, как другие мужчины, что сопровождали принца до комнаты лекаря, начали расходиться, озадаченно переговариваясь. Больше пока они ничем не могли ему помочь.
Долго сидеть на месте я не смогла. Лейхан даже задремал, уперевшись затылком в стену, а я подскочила со скамьи и принялась ходить мимо двери, то и дело прислушиваясь к тому, что происходит за ней. И потому вовсе не удивительно, что едва не получила створкой по голове, когда ко мне наконец вышел лекарь Финли.
Его сумрачное лицо слегка разгладилось, когда он увидел меня, а затем мгновенно проснувшегося графа.
– Ну, говорите! – поторопила я лекаря.
Тот развёл руками.
– Я сделал всё что мог, ниэннах. Ваше сиятельство, – глянул на Лейхана, который тоже торопливо подошёл. – Промыл и перевязал его рану. Она довольно глубокая, но, кажется, оружие не задело ничего важного внутри. Теперь нам приходится только уповать на силу его высочества. Он впал в беспамятство.
Я вздохнула, а граф коротко пожал моё плечо.
– Скажите, каким оружием нанесли эту рану? Вы поняли? Я не мог рассмотреть, – принялся расспрашивать Лейхан лекаря о том, что его, видно, немало беспокоило.
– Это был длинный кинжал полтора дюйма шириной, – с готовностью пояснил лекарь. – Но, похоже, в последний миг его высочество повернулся не слишком удобно к удару, и тот вышел не таким опасным, как мог бы. Лезвие не вошло до конца. А если бы вошло, он сейчас был бы уже мёртв.
– Вы знаете, у кого может быть такой кинжал? – Я посмотрела на задумавшегося графа.
– Да у кого угодно. – Он пожал плечами. – Но я лично проверю всех, кто сегодня бился в брэрмхике. Даже мёртвых. Если от оружия не избавились, то я найду его.
Голос Лейхана звучал всё твёрже. Но мне отчего-то было тревожно, что тот, кто попытался убить Атайра тайком, так и не отыщется. Подобные кинжалы не так уж редки. Да его могли попросту спрятать, пока не стихла суматоха вокруг ранения принца. Но у графа был такой решительный вид, что невольно хотелось верить в его способность отыскать подлого убийцу.
– Я доложу его величеству, – наконец вновь проговорил Лейхан. – И позже приду снова. Если что-то вам удастся понять ещё, обязательно расскажите.
Лекарь почтительно поклонился.
– Я отправлю помощника за слугами, чтобы они перенесли его высочество в его покои. Пока же он побудет здесь.
– Можно?.. – Я попыталась заглянуть внутрь.
– Позже, ниэннах! – настоял Финли.
И с ним не стоило спорить: в конце концов, он знает лучше меня, что сейчас не стоит делать. Потому я тоже отправилась к себе, совершенно растерянная, словно бы разорванная на куски. Мысли никак не хотели уходить в сторону от Атайра, возвращались к нему снова и снова до полного ощущения, что к тому мигу, когда он очнётся, я просто сойду с ума.
Лелия даже не стала ни о чём меня расспрашивать. Просто помогла умыться и переодеться. Сама принесла мне обед, к которому я почти не притронулась.
– Вы не думали о том, что, может, стоит послать за мастером Ингюсом? – всё же спросила она осторожно. – Он ведь многое умеет.
– У него сейчас и без того много хлопот, – отговорилась я.
Но мысль о том, что бывший друид, а теперь умелый лекарь, и правда может помочь, если дело станет худо, накрепко поселилась в голове.
Отец передал мне просьбу прийти к нему, но я пока ответила отказом: выслушивать его холодные рассуждения о том, что будет, если Атайр умрёт, вовсе не хотелось. И без того я знала, что на такой случай у отца есть несколько запасных вариантов, куда бы повыгоднее меня пристроить.
И едва я сумела дождаться вестей, что принца перенесли в его покои, отправилась туда. Думалось, мне станет гораздо спокойнее, если я буду видеть его. Лишь бы пустили. Оказалось, что Атайра уже навестил Харелт: я как раз застала его внутри. Они что-то тихо обсуждали с заметно уставшим Финли. Друид, похоже, был рад, что я пришла, но отвлекать меня и задерживать не стал.
– Я подготовлю жертвы богам, чтобы они защитили его высочество, – только и сказал он напоследок. – Я уверен, они не оставят истинного правителя Глиннхайна.
Хорошо бы это и правда помогло…
Когда Харелт удалился, Финли позволил мне пройти в спальню Атайра. И даже оставил одну, если не считать стражи, что бдила за дверью снаружи. В первый миг, оставшись наедине с так и лежащим в беспамятстве принцем, я не сразу решила, что же мне делать и чем я вообще могу помочь здесь. Но, обойдя спальню, то и дело поглядывая на принца издалека, я всё же подошла ближе и села в придвинутое ближе к его постели массивное кресло.
– Вы должны выжить, ваше высочество, – шепнула, разглядывая его серое, словно присыпанное пеплом, лицо.
Дышал он чуть рвано, быстро. На его лбу блестела испарина: кажется, начинался жар. Позвать Финли? Но он наверняка знает. Потому я пока осталась на месте. Откинулась на жесткую спинку кресла и возвела глаза к украшенному резными панелями своду комнаты.
Кажется, я даже задремала, потому что, вздрогнув от явственного шороха в стороне, поняла, что не помню, что делала миг назад. Прислушалась, внимательно глядя на всё такого же неподвижного Атайра, и вдруг ощутила, как мне в спину повеяло пропитанным лиственной свежестью ветром. Я лишь моргнула – и меня словно потащило в крутой водоворот. Ещё миг – и из каждой тени, что залегали в углах просторной спальни принца, вдруг начали выплывать тёмные, закованные в жесткие доспехи фигуры. Они двигались ровно и плавно. И скоро от них отделилась одна, уже хорошо знакомая. Клубящаяся темнота под капюшоном Всадника явственно обратилась ко мне, хоть я по-прежнему не видела глаз. От него качнулась ледяная волна угрозы.
Атайр крупно вздрогнул и медленно замотал головой, сминая подушку.
А сумрачные фигуры всё выходили и выходили из-за невидимой Грани, которую я всё же ощущала. И непонятно было, как они все собираются поместиться здесь.
Воины все были вооружены. Кто луками, кто копьями или мечами. Их доспехи были покорёжены временем и ржавчиной, кожа нагрудников истёрлась, а плащи больше были похожи на лохмотья. Они замерли вокруг постели Атайра – и в этот самый миг я поняла… Дикая охота. Они пришли за ним!
– Постойте! – Я даже с месте подскочила, вмиг растеряв всю сонливость. – Он же жив!
Но охотники и голов в мою сторону не повернули, словно меня здесь и вовсе не было. Один только Всадник напряжённо приподнял плечи, явно прислушиваясь и ожидая, что я буду делать дальше.
– Атайр! – зачем-то окликнула я принца, решив, что он услышит меня хотя бы в Сиде, раз его душа какой-то своей частью уже перенеслась туда.
Но его высочество даже глаза не открыл, продолжая метаться в нарастающем жаре. В полной растерянности я кинулась к двери, чтобы позвать Финли. Если он что-то сделает, облегчит лихорадку Атайра, тому станет лучше и охотники отступят.
Может, мне просто было страшно приближаться к ним. Или я неосознанно сторонилась сущности из Сида, как не раз твердили мне принц и друид. И отчего-то решение позвать лекаря показалось мне правильным. Но только в первый миг.
Когда я дёрнула массивную створку двери и шагнула наружу, то не сразу поняла, что произошло. Потому что вместо гостиной части покоев Атайра оказалась в лесу. Молодые осины и клёны окружили меня ажурной зеленью, в ушах звенел далёкий птичий щебет. И, конечно же, никакого Финли здесь не оказалось.
Только вороные лошади охотников, которые пешие стояли вокруг постели Атайра, паслись среди дремучих кустов.
“Харелт”, – позвала я, не надеясь особо, что друид услышит меня.
С ним у нас не было такой прочной связи, какая однажды проявилась с Атайром. Или даже с Ингюсом – тот случай и вовсе до сих пор заставлял меня краснеть от стыда и досады. Потому я ещё миг напряжённо прислушивалась к звукам, что окружали меня, и к собственным ощущениям: друид никак не отозвался. Да и я осталась там, где стояла.
Харелт сейчас наверняка в святилище… Неужели и оттуда не слышит меня?
И я уже собралась было возвращаться в спальню принца, как заметила огромную тень в мутной зеленоватой мгле леса. Лошади заволновались, подняли головы, настороженно прядая ушами… Из туманной чащи неспешно вышел бурый медведь, с громким треском ломая попадающий под лапы валежник, раздвигая кусты широкой мохнатой грудью.
Какое удивительное облегчение! Я едва не бросилась ему навстречу.
– Он умирает! – всхлипнула мысленно. – Они заберут его! Мы должны что-то сделать!
– Успокойтесь, – холодно проговорил Харелт у меня в голове. Медведь остановился и повёл носом по воздуху, заставив оседланных лошадей прянуть в стороны от него. – Возвращайтесь и обратитесь к Всаднику. Сейчас можно. И даже нужно.
– Что я скажу ему?
– Скажите, чтобы уходил.
– И всё?
– Попробуйте.
Что ж, наверное, мне некуда было деваться. Хоть это “попробуйте” и звучало не слишком-то обнадёживающе.
Я сделала шаг назад – в темноватую спальню Атайра. Охотники во главе со всадником никуда не делись, хоть я всё же немного на это надеялась. Стервятникми, готовыми в любой миг схватить добычу, они нависли над постелью его высочества – из-за них его почти не было видно.
Я решительно приблизилась к стоящему в стороне Всаднику, и тот повернул ко мне голову. Так и представилось, что где-то в глубине этой дымчатой мглы он нахмурился.
– Уходи! – проговорила вслух, стараясь придать своему голосу как можно больше решительности. – Он не умирает. И я не чувствую его в Сиде. Ты зря ждешь его здесь, Всадник.
– Мы соединимся рано или поздно, – гулко проговорил он. – Мы не можем быть по отдельности.
– Атайр сказал, что ты – это он. Как это случилось? – решила я отвлечь вторую сущность принца разговором.
– Я – его плата за то, что однажды он прошёл по Сиду, хоть и не имел на это право. За то, что Ребека вернулась.
– Она вернулась не совсем! – Я даже слегка задохнулась от такой несправедливости.
– Ну так и он пока жив.
Всадник пожал плечами, сложив руки на груди. Но несмотря на мой наверняка грозный вид даже с места не сдвинулся. Продолжил стоять в стороне, словно ожидая, когда же его высочество ослабнет настолько, чтобы Охота смогла его забрать.
Я подавила в себе первый порыв снова спросить совета у Харелта. Похоже, никто из этих мужчин слушать меня не желал.
– Вы должны удержать его. Говорите со всадником! Заставьте его уйти! – голос друида вновь сотряс мне голову.
Хорошо было бы. Если бы я ещё знала, какие доводы заставят его отступить. Потому просто подошла к Всаднику, который уже отошёл от меня на несколько шагов, но замерла, когда от толпы охотников вдруг полился угрожающий гул. Будто они начали петь, хоть на пение это было мало похоже. Скорее на завывание ветра в колодце.
– Уходи! – совсем перепугалась я, едва владея собственным голосом и дыханием, что то и дело застревало сгустком песка в горле. – Уходите вы все! Он не пойдёт с вами. Он жив! И скоро придёт в себя.
Ничего этого наверняка я, конечно, не знала. Но, наверное, просто верила, надеялась – и от этого мне становилось хоть немного легче. Потому, чтобы заставить Всадника послушать меня, придать хоть немного больше веса своим словам, я просто подошла и схватила его за локоть. Дёрнула к себе – и мою ладонь словно обожгло ещё не остывшими углями. Я вскрикнула, отшатнувшись. Всадник явственно дёрнулся и, медленно повернув голову, наверное, посмотрел на свой мгновенно истлевший рукав. На его оголившейся из-под ткани бледной коже наливался краснотой выжженный отпечаток моей ладони.
– Лучше не приближайся, – предупредил Всадник, разозлившись.
– Не трогайте его! – рявкнул Харелт. – Это опасно. Он может утянуть вас в глубины Сида, откуда вы не найдёте выхода.
Да, я ещё помнила, как однажды он пытался проделать со мной такое. Но теперь я была готова. И не желала слушать извечные предостережения друида. В конце концов, я потомок сидхе! Неужели не совладаю с каким-то там духом?
Если это причиняет вред Всаднику, значит, я буду трогать его. Да хоть всю Охоту! К тому же охотники заметно заволновались. Их больше похожие на тени фигуры начали перемешиваться, превращаясь в одну сплошную чернильную массу.
– Уходите все! – Я проскочила мимо Всадника и оттолкнула ближайшего ко мне охотника, который зашипел, словно попавшая на горячий камень вода. Красный след моей ладони едва не расплавил его доспех. – Не приближайтесь!
Я говорила всё громче, проталкиваясь между охотниками и всё больше смешивая ещё недавно ровный круг. Они явственно сторонились меня, но пока не уходили. А всадник, оправившись от ожога, вдруг двинулся ко мне.
Я выставила перед собой руки.
– Не трогайте! – обречённо повторил Харелт, который пока ничем не мог мне помочь.
Но я, неожиданно для самой себя ринулась навстречу Всаднику, вытянув перед собой руки. Тот не успел остановиться. Тени охотников зашлись высоким гулом, словно что-то их напугало.
И когда я ладонями со всей доступной силой толкнула духа, что-то зашипело, затрещало – и меня ослепило яркой вспышкой. Она заполнила желтоватым светом всю голову. Объяла ощутимым теплом, словно из-за туч вдруг выглянуло солнце.
Меня отбросило назад – и я упала на постель Атайра, Попыталась подняться, но вдруг ощутила себя такой пустой, словно меня раскололи, как старый кувшин, и выбросили.
Когда волна невыносимого света схлынула, я всё же попыталась открыть глаза: вокруг никого не было, кроме неподвижно лежащего на постели Атайра. Казалось, мне и дышать-то тяжело. Потому я решила, что раз Охота ушла, то и мне слегка перевести дух не мешало бы.
Но не успела толком подумать над этим, как его высочество протяжно вздохнул и открыл глаза.
– Надеюсь, вы мне не мерещитесь, – проговорил он хрипло. – И не снитесь.
– Поверьте, только что я видела гораздо более страшные вещи. – Я с трудом повернулась на бок, собираясь вставать. – И даже не во сне.
Однако большая неловкость – оказаться в постели принца, почти вплотную к нему прижавшись, когда он так резко очнулся. Перевела дух, называется. Надо бы скорее сбежать, пока нас в такой двусмысленной ситуации не застал лекарь.
– Я имел в виду совсем не это, – усмехнулся Атайр и попытался сесть.
Вышло у него не слишком-то ловко. Потому пришлось мне задержаться, подползти к нему поближе и приподнять подушки, чтобы он мог на них опереться.
– Что вы имели в виду, в общем-то, не так и важно, – пропыхтела я, помогая его высочеству. – Важно то, что вас едва не забрала Дикая охота.
– Дикая охота?! – сразу растерял принц всё вялое благодушие. – Странно…
Он помрачнел, сжав зубы. Наверное, это тяжело – жить в постоянном напряжении, каждый день ждать, что случится что-то скверное. Либо с сестрой, либо с отцом, которого окружили хищники-братцы, либо с тобой самим.
Атайр расправил плечи, слегка морщась и над чем-то размышляя. Так крепко, что, кажется, даже на миг позабыл обо мне.
– И как же они ушли? – вновь заговорил он.
А это, знаете, даже немного обидно. Когда потратила столько сил, натерпелась такого страха, что до сих пор по спине бегает колючий холодок и волоски на руках встают дыбом, а он даже ничего не видел. А там было, между прочим, на что посмотреть!
– Может, это прозвучит странно… Но я их прогнала.
Атайр приподнял брови, немало развеселившись от моих слов, хоть, наверное, и понимал, что дело было весьма серьёзное. Он слегка опустил голову, качая ею, попытался скрыть улыбку, но не сумел.
– Прогнали… – повторил эхом.
– Что? – Я совсем насупилась.
Возвращаться в кресло не хотелось, потому я села с противоположной стороны огромной постели принца и вытянула ноги. Признаться, ужасно хотелось спать. И только лёгкая насмешка Атайра бодрила меня.
– Просто я представил… – Его дикарское высочество покосился на меня, загадочно улыбаясь. – Неважно… Спасибо вам, конечно. Но это было слишком опасно. И вам не стоило ввязываться. Если мне не суждено было умереть, то и они не смогли бы меня забрать. А если бы и правда вознамерились, то даже вы не сумели бы их остановить. А так вы только зря рисковали собой.
– Давайте мы обойдёмся без ваших обычных поучений. – Я поёрзала, раздумывая, не уйти ли немедленно. Но сил было ещё мало, потому решила немного посидеть, не суетиться и не бегать по лестницам. – Если вы не заметили, я уже взрослая девочка. И к тому же потомок сидхе. Потому…
– Поменьше задирайте нос, взрослая девочка, – прервал меня Атайр. – Один раз вам сошло с рук. В другой раз я прошу вас не вмешиваться! Это очень серьёзно. И я говорю вам это не только ради “поучений”.
– Могли бы просто сказать “спасибо” и на этом закончить!
Я всё же встала – кажется, слишком резко, потому что перед глазами сразу поплыло, а колени предательски подкосились. Надо же! И не думала, что эта внезапная вспышка пока непонятных мне сил так меня истощит. Руки сразу задрожали, стали словно бы тряпочными. Я даже не смогла толком ни на что опереться. Но почувствовала вдруг, как меня крепко схватили за плечи и втащили обратно на постель.
– Ещё будете со мной спорить? Что это было не опасно? – ворчал Атайр над ухом, укладывая меня на подушки. Ну и кто за кем теперь будет присматривать?! – Они выпили вас почти до дна. К тому же вы, похоже, сами потратили свои силы. Не забывайте: Охота – собиратели душ. И в любое время, не только в Самхейн, с ними опасно встречаться. Поэтому я не хочу…
Он осёкся, явно передумав говорить что-то важное.
– А я не хочу, чтобы вы собирали души, – едва соображая, какие слова срываются с губ, пробормотала я. – Вы не виноваты в том, что вам пришлось спасать сестру. Почему за это вы должны были заплатить частью себя? Этот Всадник… он совсем на вас не похож!
– И почему, на мою голову, вам до всего есть дело? – Лицо принца было так близко, что даже слегка расплывалось, потому что я не могла на нём сосредоточиться. – Отдохните ещё. Сейчас придёт Финли. Уже пора…
Я медленно подняла руку и отвела от лица принца упавшую на висок прядь. Он чуть отклонился, а затем, тихо вздохнув, опустился обратно на своё место, держась за раненый бок.
Я ещё немного понаблюдала за тем, как он устраивается, как опускает веки, явно пытаясь скрыть, насколько ему больно. И вместе с ним я тоже невольно закрыла глаза. Только на миг – и тут же уснула.
