Елена Амеличева
Древняя душа
– Какая же ты красивая! – хрипло вырывается из моего рта. Взгляд скользит по золотистой коже, впадинке пупка, опускаясь к самому интимному. Следом тот же путь проделывает рука. Прости, Риэра, я обещал, знаю, что буду бережным и не стану торопиться, но нет сил ждать, тебе придется потерпеть!
Раздвинув коленом ее ноги, я занимаю свое место – среди широко разведенных бедер, и одним мощным толчком врываюсь в нее. Это то, чего я жаждал столько времени! Теперь она моя! Стоны Риэры лишь заводят меня еще сильнее. Знаю, ей сейчас не до удовольствия, но в данный момент даже думать об этом не хочу. Достаточно долго ждал, пришло время насладиться тем, от чего так долго отказывался. Теперь она вся моя!
Оргазм разрывает на части, заставив кричать, уткнувшись в ее волосы. Каждая клеточка тела пульсирует в такт толчкам крови. Моя Касик! Сколько же удовольствия ты подаришь мне! Я целую ее заплаканное лицо и уже через секунду вновь набрасываюсь – страсть сметает все препятствия! Девушка умоляет остановиться, но противостоять мне не может, и супруг получает все, что должен. Такова женская доля – смириться и терпеть.
Писк интеркома ворвался в мой рай. Картинка помутнела. Раздраженно рыча, я сорвал кусок силикона с кожи. Кому вздумалось?.. Злость сменилась на тревогу – когда понял, кто это.
– Говори! – коротко выдохнул я, нажав кнопку.
Глава 23. Предательство
Гаян
Коридор тонул в полутьме, света вяло потрескивающих факелов едва хватало, чтобы видеть стены и окна, которые ночь словно занавесила черной портьерой. Лишь недавно перестал дергаться из-за неясных теней и шорохов, сразу же выхватывая кинжал из ножен.
Никогда не привыкну к этой планете! У нее нет лун, поэтому едва солнце уходит за горизонт, становится так темно, словно тебя заперли в тюрьме без единого луча света. Я был в такой, сходил с ума, потеряв ощущение времени и думая, что это навсегда.
Поэтому ночь в этом мире – каждый раз испытание. Один плюс – принцесса никуда не шастает по ночам, как положено девицам столь нежного возраста, когда мозгов еще нет, зато имеется жгучее любопытство – особенно к противоположному полу, и уникальное умение находить проблемы на симпатичную попку.
Дверь скрипнула за моей спиной, и вялость, навеянная почти полным отсутствием сна, слетела в два счета. Я резко обернулся, привычно выхватив кинжал, и через мгновение острие клинка уперлось в ключицу Касикандриэры.
Я выругался – на неизвестном, конечно же, ей языке, убрав оружие и смущенно глядя на ранку, из которой медленно стекала крошечная капелька крови. Как этой девушке вечно удается поставить меня в неудобное положение?!
– Простите, принцесса.
– Может, зайдешь уже в комнату? – она усмехнулась.
– Не могу покинуть пост. – Попытался отмазаться я. Быть наедине ночью, при свете свечи с любимой, одетой лишь в тонкий халат поверх ночного облачения? Нет уж, спасибо, не железный ведь!
– Не можешь покинуть пост? – Девушка изогнула бровь. – На котором стоишь, охраняя меня. Все верно?
У нее уникальная способность выбешивать меня и заставлять чувствовать себя последним идиотом!
– Да, – я скрипнул зубами, – но, принцесса…
– Так, хватит! – она схватила меня за китель, рывком втянула в комнату и закрыла дверь.
И только в этот момент я понял, что это моя спальня!!!
– По карнизу. – Бросила девушка, взяв со столика бокал и начав наливать вино.
– Что?
– Ты хотел спросить, как я тут очутилась, так? Вот и ответ – по карнизу. – Она отпила глоток, с насмешкой поглядывая на меня.
– Но зачем?
– Потому что нам нужно поговорить.
– О чем?
Касикандриэра промолчала, отвела взгляд и, поставив бокал на стол, медленно подошла ко мне. При свете свечей глаза казались огненными. Пришлось напрячь все силы, чтобы удержаться и не притянуть ее к себе, желая раствориться в этом пламени.
– Знаешь, о чем я жалела, когда думала, что умираю от яда Деметрия? – тихо спросила она.
– Нет. – Еще тише ответил я.
– Что не попробовала твои губы на вкус! – выдохнула Риэра, обвив мою шею руками и прижавшись ко мне.
Нельзя было оставаться с ней наедине, да еще ночью, нельзя – застучало в висках. Но уже было поздно – тело окатила горячая волна, руки сами обняли ее, помимо воли разума, который мгновенно умолк, стоило девушке поцеловать меня. Сколько бы женщин не было до нее, все воспоминания о них растворились в тот момент, уйдя в небытие, потому что я познал вкус губ любимой.
Ее стон немного отрезвил меня, потерявшего голову. Уткнуться лицом в волосы с дурманящим ароматом и попытаться остыть, чтобы суметь разжать руки. Но под губами дрожит жилка на ее шее, с этим искушением не справиться! Можно лишь припасть к ней со стоном, ощутив, как Риэра потрясенно выдыхает, отклоняя голову вбок, и гладит меня по волосам. Наслаждение ты мое! Безумное наслаждение! Любимая! Моя Касик!
– Твоя, – выдохнула она в ответ, и я осознал, что произнес это – все это – вслух!
– Моя? – только так и смог заставить себя отстраниться – чтобы заглянуть в полыхающие глаза.
– Да! – она не позволила долго бездействовать, вновь притянула меня к себе.
Халат упал к ее ногам, оставив девушку в полупрозрачной рубашке. Свечи бесстыдно высветили для меня изгибы роскошной фигуры и очертания груди, затвердевшие соски которой буравили нежную ткань. Я застонал, вспомнив, как мечтал об этом, и снова не смог воспротивиться искушению. Поцеловал ее в податливые губы, в нежную шею, рыча поласкал соски и опустился перед любимой на колени. Уткнулся лицом в ее живот, втянул носом аромат тела, и, даже сквозь ткань почувствовав мурашки, что побежали по ее коже, накрыл их ртом…
– Гаян! – сорвалось с губ Риэры.
Этот страстный стон снес, как вода, прорвавшая плотину, все ограничения и унес в никуда доводы рассудка. Рубашка в один миг стекла с тела на пол. И вот я уже прижимаю ее, обнаженную, спиной к постели, срывая с себя одежду – хочу чувствовать любимую всей кожей, каждый изгиб, все уголки, до единого!
Она прильнула ко мне, целуя, запустила руку в мои волосы, от этого внутри полыхнуло так, что пришлось замереть на мгновение. Эти чувства, никогда ранее не изведанные, оглушили ярчайшей вспышкой, бросив в бездну блаженства.
– У твоих губ вкус нежности и страсти, – прошептала Риэра, так улыбаясь, что душа начала плавиться от переполняющего ее счастья.
– У твоих тоже, – я ухмыльнулся и, поцеловав за ушком, прошептал, – позволь изведать вкус и тех губок, что внизу!
– Гаян! – она возмущенно ахнула.
– Не хочешь? Тогда не…
– Хочу! – перебила она и спрятала заалевшее лицо у меня на груди.
– Не пожалеешь! – выдохнул я и вновь начал целовать ее. Желание сводило меня с ума, но об этом нельзя было даже думать. Я могу подарить удовольствие любимой, но о своем должен забыть. И пусть! Ее наслаждение – слаще собственного!
Я судорожно вздохнул, втянув горошинку соска в рот и захмелев от его сладкого вкуса. Риэра изогнулась, застонав, из моего рта эхом вырвался ответный стон. Ее живот вздымался под поцелуями от тяжелого дыхания, словно бурное море в шторм. Когда кончик языка обвел кругом впадину пупка, девушка прошептала что-то, запустив руку в мои волосы. Каждая ее ласка сводит с ума!
Зарычав, я проложил дорожку поцелуев до лона. Бедра Риэры доверчиво раскрылись передо мной, заставив задрожать от прокатившейся по душе волны нежности. Больше сил медлить не было, так хотелось попробовать ее на вкус. Я поцеловал подрагивающую плоть, сжав ладонями ягодицы и сам сгорая от желания. Какая же ты вкусная, любимая!
Мои губы заставили девушку закричать от удовольствия. Она закрыла себе рот рукой, чтобы не перебудить весь дворец, но мне было все равно – лишь ее удовольствие в тот момент имело значение для меня, опьяненного наслаждением любимой женщины. Замирая от восторга, я ласкал ее, пылающую в моих руках, заставлял биться в судорогах блаженства снова и снова, чувствуя его, как свое собственное.
– Гаян… – Выдохнула Риэра, когда мое тело прижалось к ее телу, покрытому бисеринками пота, которые блестели на золотистой коже, словно капельки огня. Свечи почти догорели, это раздосадовало меня – хотелось разглядеть любимую, обнаженную и такую красивую!
– Люблю тебя! – прошептал я, чувствуя, что тону в пламени глаз моей Касик.
– Люблю! – эхом откликнулась она, погладив мою щеку.
Стон заставил меня захлебнуться. Я прикрыл глаза, скрывая предательскую влагу, и начал целовать ладошку и кончики пальцев. Такое безумное счастье – слышать ее признание! И такая острая боль – от осознания, что уже утром все это растает без следа! Наше счастье – недолговечное, как цветок, что распустился ночью, вобрал в себя всю ее тайну и силу, а утром увял, потому что его жизнь под солнцем невозможна.
– Гаян, – принцесса заглянула в мои глаза. – Я хочу, чтобы ты стал моим первым мужчиной. Ты, а не этот монстр.
Саяна
В доме было темно. Лишь язычки пламени в стеклянном прямоугольнике современного камина, что тянулся вдоль стены, освещали просторную гостиную. Пахло кофе и выпечкой. Пришлось напрячь все силы, чтобы не откликнуться на призыв вальяжно изогнутых лежанок. Как же устала! Ноги дрожат, пальцы заледенели, спину ломит, будто по мне пробежалось стадо обдолбанных кузнечиков размером со слона. Если я бессмертна, откуда это все? Так нечестно!
– Когда действуешь на пределе сил, тело мстит, – сказал хозяин дома, словно прочитав мои мысли. – И без разницы, смертен ты или вечен. – Значит, на самом деле прочитал.
– А вы к кому относитесь? – неугомонный характер заставил меня язвительно усмехнуться. – К первым или вторым?
– Я демон.
Это прозвучало так просто и обыденно, словно он обозначил свою национальность – ах да, кстати, я испанец. Примите к сведению и задавайте следующий вопрос. Мои губы нервно дернулись. Дурацкая привычка улыбаться, когда нервы натянуты до предела, как кожа на лице у молодящейся из последних сил кинозвезды. Интересно, так всегда было? Тогда на похоронах меня, наверное, били.
– А я – Ангел! – не удержалась та часть личности, с которой мы пока не были знакомы.
– Знаю. – Мужчина улыбнулся и подошел ближе, позволив рассмотреть себя.
У него не было рогов, клыков или крыльев, как у летучей мыши – впрочем, как и у меня – ни крыльев, ни нимба. Внешне обычный – темные волосы до плеч, убранные за уши, правильные черты лица, худощавое тело. Вот только глаза – они затягивали в себя, глубокие, словно бездонные, что-то мелькало в них на долю мгновения, но уловить не удавалось. В них танцевали огоньки пламени – но вовсе не адского, это были всего лишь отсветы камина.
– Вы расстроены? – он усмехнулся. – Могу принять демонический облик, желаете? Но тогда вам придется любоваться мной полностью обнаженным.
Он шутит или?..
– Простите, Саяна. – Демон развел руками. – Не шучу. Но немного поддразниваю.
– Откуда вы знаете мое имя?
– О! – Мужчина расхохотался. – После недавних событий вас знают все демоны до единого!
– Каких событий? – я нервно сглотнула и облизала пересохшие губы.
– Так это правда? – его брови уползли на лоб. – Вы на самом деле ничего не помните? Ходили слухи, но…
– Послушайте! – это уже начинало раздражать. – Как вас, кстати, зовут?
– А это имеет значение?
Ну, если я собираюсь орать на мужчину, то мне удобнее это делать, обращаясь к нему по имени!
– Хорошо, на земле меня знают под именем Влад.
– Надеюсь, не Цепеш.
– Правду говорят о вашем чувстве юмора! – сквозь смех отметил демон. – Присаживайтесь, Саяна. – Он указал на кресла в глубине комнаты.
– Спасибо, – я с удовольствием буквально рухнула в одно из них, с трудом сдержав стон. Как же приятно! Мягко, тепло, вокруг витают ароматы кофе и булочек! Красота!
– Позволите угостить вас чем-нибудь?
– Простите, нет. – Что-то мне подсказывает, что принимать от демона еду и питье – плохая мысль.
– Как скажете. Но, поверьте, причинить вам вред я бы не осмелился. – Демон, присевший в кресло напротив, выглядел немного обиженным.
– Рада вашему благожелательному настрою, Влад, но мне бы хотелось получить ответы на вопросы, от которых вы пока что благополучно увиливаете.
– Прошу простить, демоническая природа сказывается! – нагло съязвил он. – Нам веры нет, или как там у вас говорят?
– У демона лживый язык. – Само вырвалось у меня.
– Верно. Что ж, задавайте вопросы.
– Так, – я даже немного растерялась. – Хорошо. Начнем с главного. Расскажите мне о Горане Драгане.
– Серьезно? – Влад расхохотался, шлепая ладонями по подлокотникам. – Умора! Саяна просит рассказать о Горане!
И зачем зеленоглазая демоница просила найти этот дом? Или озеро? Ничего не понимаю!
Смех резко оборвался.
– Вы только что вспомнили об Анне? – дрожащим голосом спросил мужчина, подавшись вперед. – Простите, что лезу в вашу голову! Но вы видели ее? Зеленые глаза, русые волосы, ростом примерно с вас?
Сердце сжало тоской. Он, похоже, любил ее.
– Нет! – ахнул демон. – Она… – он сцепил руки в замок с такой силой, что хрустнули суставы. – Мертва?!
– Мне очень жаль, Влад, – прошептала я.
– Анна… – Прошептал мужчина, отведя глаза. – Моя девочка! Кто? – резко выдохнул он, вскинув на меня полыхающие болью и яростью глаза. – Кто убил ее?!
Я замерла, не зная, что ответить. Сказать, что это Алекс? Не говорить? Не думаю, что имею право предавать Охотника. Но и врать демону, только что узнавшему, что его любимую убили, кощунство. Я заметалась, подыскивая решение, но через пару секунд это уже было неактуально.
Мне буквально кожей удалось ощутить, как чужое сознание нагло лезет внутрь, наплевав на правила, условности и мои при этом ощущения – весьма похоже на гинекологический и проктологический осмотры, которые тебе делают одновременно и в принудительном порядке.
Полыхнувшее возмущение само включило какой-то защитный механизм, о котором я не имела никакого понятия, и демона выкинуло обратно. Но было поздно – он успел узнать, что хотел.
– Алекс Орлов! – прошипел Влад, вскочив. – Мерзавец! Убью!!!
Вот теперь я верила, что передо мной демон – черты лица заострились, переносица утолщилась, пропорции тела менялись на глазах. Из головы, раздвигая пряди волос, вылезли толстые «пеньки». Твою мать, это рога?! Вместо ногтей из пальцев уже торчали толстые желтые когти – даже на вид острые. Темно-серый свитер и джинсы уже трещали по швам. Весь мой благодушный настрой улетучился. Я встала и, не сводя взгляда с бушующего существа, начала медленно пятиться к выходу.
– Анна! – басом прорычал демон, сжав кулаки и пропоров ладони своими же когтями. На паркет закапала кровь.
В этом стоне было столько боли, что во мне полыхнуло сочувствие к нему. Понимая, что это не лучшее решение, я все же подошла к мужчине, не в силах противиться порыву. Между нами словно протянулась золотистая ниточка – клянусь, мои глаза ее даже видели – и его боль хлынула в меня, заставив ахнуть, как от удара ногой в солнечное сплетение.
По моему лицу потекли слезы. По его – скорее уж морде на тот момент – тоже хлынула влага. Началось превращение в обратную сторону, демон снова принял облик человека. Теперь передо мной стоял просто рыдающий мужчина, только что узнавший, что его любимая мертва.
– Зачем вы?.. – он не договорил, всхлипнув, и тут же отвернулся.
Все же мужчины, кем бы они ни были, не любят плакать при свидетелях. Но меня такая его реакция даже порадовала – раз Влад в состоянии смущаться из-за того, какое впечатление производит на нежданную гостью, не все так ужасно.
А вот мне самой, если честно признаться, было плохо. Вся его боль словно перекочевала в мою душу. Наверное, так и было. Не знаю, как это сделала. И, несмотря на то, что состояние весьма паршивое, не жалею об этом. Должно быть, я и раньше так поступала. И вряд ли сожалела потом.
– Зачем? – тихо произнес он и вновь не договорил, всхлипнув.
– Хотела помочь. – Тихо ответила я.
– Нет, не о том хотел спросить. – Мужчина развернулся ко мне лицом. – Спасибо, что помогли. Но зачем Анна приходила к вам?
– Не знаю. Последним, что она сказала, была просьба кого-то или что-то найти.
– Что точно она говорила? – Взгляд демона наполнился тревогой.
– «Найди… помешай им… зовет тебя… слышишь?» А когда я спросила, кого найти, она ответила «Озеро. House… Lago en el… el Cielo», – перед моим внутренним взором встали зеленые глаза, которые стремительно тускнели, словно краски попросту вытекали из них. – Я пыталась дать ей кровь, – пробормотали мои губы, – но Алекс помешал. Простите, может быть, мне удалось бы ее спасти.
– Спасибо. – Он неожиданно сжал мою ладонь. – За то, что попытались.
– Но не получилось.
– Намерение Ангела дать свою кровь демонице уже дорого стоит.
– Какая разница? – неожиданно внутри полыхнула злость. – Что вы все так зациклились на этих проклятых ярлыках?! Человек, санклит, демон, ангел… Да какая, к дьяволу, разница?! Мы все просто живые существа и хотим, по сути, одного и того же – оставаться живыми как можно дольше! Кто дал одному существу право считать себя лучше другого? Убивать того, кто не такой, как он сам? Это же идиотизм!
– Анна говорила те же слова. – Влад грустно усмехнулся, сел обратно в кресло и, уперевшись локтями в колени, закрыл лицо ладонями.
– Мы с ней могли бы подружиться. – Я тоже присела.
– Мы прошли в ваш мир не так давно, – глухим голосом начал рассказывать демон. – Когда был всплеск энергии во время креста планет, и открылось множество порталов.
При этих словах я почему-то вспомнила блондина с жестким взглядом и огромную зверюгу, грифона, кажется. Первый лежал на земле, придавленный огромной позолоченной статуей, а второй пер на меня с грозным клекотом.
– Анне ваш мир сразу понравился, – продолжал Влад. – Она влюбилась в него с первого взгляда! Он такой зеленый! И вода льется прямо с неба! Даже порталом была вода! – по голосу чувствовалось, что он улыбается. – Анна не захотела далеко уходить. Мы остались здесь, рядом с вратами. И дом этот оказался очень кстати. А надо было уходить как можно дальше!
– Почему?
– Потому что озеро – портал. Мы прошли через него. А потом и они тоже.
– Кто?
– Мы приняли их, помогли, поделились всеми ресурсами. – Прошептал демон, словно не слышал вопроса. – Только потом начали подозревать, что они явились на землю с миссией. Они служат Ему. Им нужно было озеро, нужен портал.
– Для чего, Влад? Кто они? Да не молчи же! – я попыталась встретиться с ним глазами, но мужчина уставился на что-то за моей спиной. – Что? – хлопнула дверь, по гостиной прошлась упругая волна холода. Кажется, у нас гости.
Гаян
– Это невозможно. – Близость любимой женщины затмевала мой разум, но то, чего она хотела – ее смертный приговор.
– Почему? – принцесса напряглась. В голосе зазвенели нотки стального характера.
– Деметрий. – Больше, на мой взгляд, говорить было нечего.
– Емко! – Риэра зло рассмеялась. – Ты всерьез считаешь меня пустоголовой девчонкой, которая в порыве страсти решила отдаться на сеновале своему охраннику?
Я уязвленно хмыкнул. Быть виновником ее гнева – незавидная участь. Глаза полыхали смертоносным пожаром, что проносится по земле, уничтожая все на своем пути. Какой потрясающей женщиной она станет! Если Покоритель миров не сломит ее душу, не растопчет горячее сердце, не обратит в пепел великодушие и милосердие. Если этот мерзавец не превратит Риэру в копию Аяны – красивой, но ядовитой и мертвой внутри.
– Все гораздо проще и жестче! – продолжила принцесса, приподнявшись на локте. – Я хочу не отдать девственность, а избавиться от нее! Чувствуешь разницу?
– Он уничтожит тебя за это.
– А кто сказал, что он об этом узнает? – она усмехнулась с горечью, и на переносице появилась ломаная морщинка. Раньше ее не было. – Пусть считает себя первым, я-то буду знать, что отдалась любимому мужчине, а не этому чудовищу! Тогда хоть что-то будет греть меня ночами!
– Риэра, он умен. А жизнь долгая и сложная. Когда-нибудь ты если и не проговоришься, то подумаешь об этом в запале ссоры, и все отразится на твоем лице. Деметрий поймет. У него звериная интуиция! Доказать уже ничего не сможет, поэтому превратит твою жизнь в нескончаемое мучение. А это он умеет в совершенстве!
– Я тоже! – она толкнула меня в грудь и села сверху. – Если потребуется, Гаян, я канделябр себе туда засуну, отдамся первому встречному, но Деметрий мою девственность не получит!!!
Она склонилась и начала целовать меня, накрыв благоухающим водопадом кудрей. Я застонал, взведенный до предела, ощущая, как любимая прижимается ко мне, растворился в неповторимом удовольствии, страстном поцелуе, вкусе губ, и момент, когда Риэра сделала это, упустил.
Пальчики коснулись члена, заставив изогнуться, запрокинув голову. Легкое движение ее бедер. Преграда на пути. Секунда, чтобы успеть помешать ей. Толчок, стон Риэры, и я внутри.
Наслаждение – яркое, обжигающее, заставляющее рычать, затмило разум. Не позволял себе даже думать о том, что узнаю, каково это – взять любимую женщину! Хотя, скорее уж, это она взяла меня – практически силой! Интересно, все невинные барышни на этой планете так напористы?
С губ сорвался смешок, но девушка накрыла их поцелуем, и все остатки мыслей разлетелись. Полыхнуло так, что вообще перестал ощущать, где нахожусь сам, где кончается мое тело и начинается ее. Одним рывком перевернув принцессу на спину, я прижал ее к постели, войдя до упора, следуя желанию слиться с ней воедино.
Она застонала, заставив очнуться. С глаз словно спала багровая пелена. На смену бешеной эгоистичной страсти пришла пронзительная нежность и желание, требующее разделить блаженство с любимой – такой уязвимой сейчас.
– Прости, – прошептал я, покрывая лицо Риэры поцелуями. – Прости, умоляю!
– Гаян! – она запустила руку в мои волосы, сорвав с губ протяжный стон, и улыбнулась, словно смакуя его. – Все хорошо.
Девушка притянула меня к себе, сжала обжигающей упругостью так, что перехватило дыхание. Вот они, пресловутые искры из глаз! Я приподнялся, чтобы не раздавить ее своим весом, но она протестующе заворчала, не отрываясь от поцелуя, и вновь прижалась так тесно, как только могла.
Не могу с ней спорить, сделаю все, что пожелает любимая, выполню все желания! Лишь бы ее глаза так сияли, лишь бы руки гладили мою спину, лишь бы желание заставляло нас обоих пылать единым пламенем! Умру за это счастье, отдам жизнь, не колеблясь ни мгновения!
Я начал движение на пути к извечному, дарованному человеку свыше наслаждению. Так медленно и осторожно, как только мог, чтобы не причинить Риэре боль. Ее ответные толчки бедрами, сначала неуверенные, набрали силу и задали свой темп, которому я подчинился, сцеловывая стоны удовольствия с ее губ.
– Люблю тебя! – вырвалось изо рта. – Люблю, люблю, люблю!
– Люблю! – вновь эхом прозвучало в ответ. – Сероглазый мой!
Огненная моя! Сгорю в тебе, но никому не отдам, никогда! Вести тебя к наслаждению, балансируя на грани, сдерживаясь лишь усилием воли, вот предназначение простого солдата, что посмел полюбить принцессу, отданную тому, кто вершит судьбы миров!
Риэра вскрикнула, прорезав мою спину глубокими царапинами. Я не заметил эту боль, утонув в ее пламенеющих глазах. Время остановилось. Выдох. Прерывистый вдох. Запрокинутая голова. Стон сквозь закушенную губу. Дрожь. Крик. Взрыв.
Моя! Никому не отдам! Рычу сквозь стиснутые зубы и отдаюсь ей – полностью и навсегда!
Я подскочил на кровати, хватая ртом воздух и пытаясь справиться с паникой, что охватила все тело, сжав сердце. Такое было лишь дважды – когда впервые вышел в легком, почти неощутимом на теле скафандре в открытый космос и в тот день, когда меня швырнули в бетонный мешок тюрьмы, где можно было лишь лежать, сжавшись комком и умирать без единого луча света и надежды.
Ночь с Риэрой. Так это приснилось! Облегченно выдохнув, я улегся на спину, отшвырнул одеяло и вздрогнул – на простыне было пятно крови. Значит, не приснилось. Это на самом деле произошло. С губ сквозь раздраженное шипение сорвались ругательства. Чем я думал, когда позволил себе такое?! Да, принцесса особо разрешения не спрашивала, но нужно было вовремя остановить ее и помешать сотворить эту беду!
В мозг хлынули воспоминания, дыхание тут же сбилось. Кого я обманываю? Одно ее слово, взгляд и все сделаю! В огонь пойду, лишь бы услышать шепот – «Мой сероглазый!» Да что же это в самом деле за безумие?! Неужели магия рода Касик во всем виновата? Совершенно некстати вспомнилось, как смотрит на свою жену, Кассию, Аконт – словно влюбленный юнец. А ведь они женаты не первый десяток лет!
Так, довольно! Я прыжком встал с постели, изрезал простыню кинжалом и утрамбовал в мусорное ведро, а самую главную улику – лоскут с пятном крови сжег на огне свечи. Запах гари наполнил комнату. Пришлось распахнуть окно. У конюшен горели факелы. Кому вздумалось седлать лошадей посреди ночи?
Душу сжало плохое предчувствие. Самое главное – где Риэра? Внутри все похолодело. Я внезапно осознал, почему принцесса так хотела расстаться с девственностью. Понимала, что если задуманное сорвется, Деметрий не оставит ее в живых.
В конюшне не хватало трех жеребцов. Вороного принцессы с кличкой Дерзкий, Гордеца – любимого скакуна Аконта, и белоснежного Победителя, принадлежавшего принцу Кассию. Ожидаемо. Я стиснул зубы. Что же ты творишь, Риэра! Сумасшедшая моя!
Гнедая кобыла быстро доставила меня к тюрьме. Как и думал, стражники спали беспробудным сном. От них разило дешевым пойлом. Рядом валялись пустые бутылки. Попытки разбудить хотя бы одного успехом не увенчались. Да и вряд ли они хоть что-то видели, пьянчуги.
На всякий случай я все же дошел до камер, в глубине души надеясь, что произойдет чудо и успею помешать принцессе совершить глупость, которая может стоить ей жизни. Но нет, лимит на чудеса мной этой ночью, похоже, исчерпан до дна – камеры были пусты.
– Риэра!!! – я со всей дури вдарил кулаком в стену. Проклянешь меня, знаю, но ты не оставила мне выбора!
Я вышел во двор, достал из кармана следящее устройство, подкинул в воздух. Расправив лопасти, оно скрылось в темноте. Остается ждать, когда на экране, что сжимали мои ладони, появятся беглецы – тепловизор увидит их даже в этой непроглядной тьме.
А мне нужно сделать кое-что еще.
Касикандриэра
Ветер бил в лицо, спина лошади упруго ходила между моими ногами, каждый толчок отдавался тупой болью в самом сокровенном месте, но стоило вспомнить о поцелуях Гаяна, объятиях и… всем остальном, как боль исчезала, и там словно начинало биться второе сердце, разгоняя по телу горячие волны. Что было весьма кстати – ночь выдалась холодная, и бешеная скачка заставляла чувствовать себя словно в ледяной проруби.
Тьма вокруг окутывала нас с отцом и братом безвременьем, оставалось лишь надеяться, что лошади не подведут и прискачут к нашему небольшому охотничьему домику, где уже ждут остальные. Да, наши шансы невелики, понимаю, но оставить Кассия и папу умирать в темнице не смогла.
Это чудовище, вероятно, все равно приказал бы казнить их. Может быть, даже в подарок мне на свадьбу. А после того, как я выбрала жизнь Гаяна, Деметрий непременно накажет за это строптивую принцессу. Его месть будет изощренной и извращенной. Но тогда вариантов не было. Допустить, чтобы Покоритель миров и его, моего любимого, сварил заживо, не смогла. Что ж, будет, как будет.
А вот и свет! В домике зажгли факелы, чтобы они служили нам ориентиром. Даже лошади ускорились, увидев их. О, копыта уже бьют по брусчатке внутреннего дворика! Выбегают конюший и его сыновья, берут лошадей под уздцы и помогают спешиться. Наконец-то!
Мы переглянулись с отцом и братом, улыбаясь. Нам удалось! Сестры обняли меня. Мать, не удостоив даже взглядом, повисла на шее Кассия, не желая его отпускать. Стало грустно – чтобы я ни сделала, никогда не заслужу даже капельку ее любви. Если бы не отец, она своими руками придушила бы, наверное, ненавистную дочь сразу же после того, как та вылезла из ее утробы. Пора бы мне уже смириться с этим. Я смахнула слезы со щек, радуясь, что на дворе ночь.
– Благодарю тебя, Риэра! – папа обнял меня. – Ты спасла нас всех, доченька. Теперь моя очередь позаботиться о тебе, родная!
– Отец! – я уткнулась лицом в его грудь и неожиданно расплакалась, как бывало в детстве. – Папочка! – слезы душили меня.
– Все хорошо, забудь об этом монстре, ты больше его не увидишь! Как только начнет светать, мы уедем, он никогда нас не найдет! Мои доверенные люди помогут спрятаться, все будет хорошо!
Детство кончилось. Нельзя больше выплакать все обиды в отцовскую рубашку. Он уже не может защитить свою маленькую принцессу от всех монстров. Она выросла и должна быть сильной. Придется выйти за чудовище замуж. Жаль, что прекрасным принцем оно становится только в сказках. Но это ничего не меняет. Принцесса отняла у злой судьбы свой кусочек счастья сегодня ночью. Теперь ее очередь защищать семью.
– Я вернусь к Деметрию, отец. – Произнесли словно чужие губы.
– Нет, Риэра! – громыхнул он. – Я не позволю! Запрещаю тебе даже думать об этом! Ты едешь с нами!
– Если бы я поехала с вами, он бы искал нас до тех пор, пока не нашел бы.
– Дочь, не перечь…
– Отец! – перебила я. – Ты сам знаешь, что у нас нет выбора! Деметрий станет моим мужем, клятва Богине должна быть исполнена! Иначе вся наша семья будет расплачиваться за нарушение обета! Ты сам все знаешь. Я вернусь к жениху, это даст вам шанс. Может, со временем мне удастся убедить его простить вас. Все будет хорошо.
– Аконт, она права, – вмешалась Кассия. Не глядя на меня, мама взяла его под локоть и потянула в сторону. – Поспеши, нужно собираться, вот-вот начнется рассвет. Нам пора отправляться в путь! Поехали, Аконт!
– Никто никуда не поедет!
Мужской голос заставил всех вздрогнуть. Суета во дворе прекратилась. Сыновья конюшего замерли с тюками в руках, которые грузили на задник кареты. Все повернули головы к воротам, в которых смутно угадывалась, подсвеченная первой полоской рассвета, человеческая фигура.
– Гаян! – облегченно выдохнула я и бросилась к любимому. Но остановилась в шаге от него, не в силах двинуться, уничтоженная выражением серых глаз.
Он… он ненавидит меня!
– Гаян! – ноги через силу сделали еще шаг к нему.
– Молчи! – прошипел он. – Больше нам говорить не о чем!
– Умоляю, отпусти их! Деметрию нужна только я! Пожалуйста!
– Поздно! – сквозь зубы процедил он.
– Почему?
Вместо ответа Гаян ткнул пальцем вверх. Я посмотрела в небо и едва удержалась на ногах, увидев охваченный полыханием алого рассвета шаттл, что медленно шел на посадку.
– Деметрий. – Выдавили омертвевшие губы.
– Ли, Ли! – раздался сзади звонкий детский голосок. Я обернулась, вновь вздрогнув.
Самая маленькая из моих сестренок, что еще вовсю картавила, воспользовалась тем, что ее нянька загляделась на железную птицу в небе, и понеслась ко мне, покачиваясь. Она вечно попадала во всяческие переделки – более неуклюжего существа нет во Вселенной!
