Джуни Кот
Фаворитка
Глава 15. Картинка складывается
Выздоровление Эдвина затянулось на несколько дней. Все это время он оставался в своих покоях в одиночестве и по большей части спал. Адская боль в глазах и мышцах понемногу ушла, доктор дал добро приоткрыть занавески, но все еще настаивал на постельном режиме. В конце концов герцогу надоела вся эта история. Он выставил лекаря за двери, приказал принести свежую одежду и сразу после обеда появился в гостиной.
Ноги держали еще не слишком хорошо, от света приходилось жмурится, но движение и воздух вдохнули в болящего немного жизни. Он обвел взглядом комнату и с удивлением обнаружил салон почти пустым. После покушения многие из придворных оставались под домашним арестом по приказу Шанталя, судьба некоторых и вовсе повисла на волосинке.
– Приятно видеть вас снова на ногах! – Эдвина поприветствовал один из вельмож, большой любитель выпивки и карт. – Не хотите партию?
– Почему бы и нет, – герцог помедлил, но не встретив больше приятных для себя лиц, сел за один из карточных столиков и вполуха стал слушать последние сплетни.
Как оказалось, у кого-то из придворных во время обыска нашли опий, у одной из дам – «любовный эликсир» с неизвестным составом, а у нескольких человек изъяли подозрительные письма. При упоминании про письмо в голове Эдвина словно что-то щелкнуло. Когда он лежал в горячке, в спальню принесли личную корреспонденцию, но потом конверт исчез в неизвестном направлении. Ни единого слова об этом герцог не слышал и от прислуги, а это могло означать только одно – нашелся некто, желающий побольше узнать о его переписке. Подозрение упало всего на одного человека, а вернее на одну даму, и откладывать разговор с ней герцог не собирался. Ничего не объясняя, он тут же бросил карты на стол и пулей выскочил из гостиной.
Спустя несколько минут Эдвин был у спальни своей невесты, и распахнул двери, пренебрегая всеми правилами вежливости. Когда его шаги послышались за спиной, Катрина уронила книгу и поднялась навстречу, ожидая очередных ужасных новостей.
– Вон! – Эдвин кивнул служанке, и та мигом удалилась, оставив их наедине.
– Вы меня напугали! Что-то еще случилось? Все живы? – Картина засыпала нежданного гостя вопросами.
– Не знаю порадует ли вас это, но пока что все. Как видите, я уже на ногах, и даже могу прочесть название вашей книги, – герцог поднял маленьких томик и протянул его невесте, – отсюда следует, что свои письма я тоже могу прочитать. Лично. Без вашей помощи.
– Я вас не понимаю! – сердце Катрины сделало кульбит, и сохранить удивление на лице оказалось не так просто.
– Что ж, раз так я объясню. В моей спальне лежало письмо, которое бесследно пропало. Взять его могло всего несколько человек, но я почти уверен, что это ваших рук дело. Будет лучше, если вы мне его отдадите.
– Вы нездоровы, Эдвин…
– Позвать Шанталя? Его люди перевернут комнату и конечно найдут то, что мне нужно, но тогда встанет вопрос, можете ли вы войти в королевскую семью, ведь моя невеста – шпион и воровка!
Катрина смертельно побледнела. Ей уже приходилось слышать про пилера и его методы, а также видеть его воочию, и встреча с этим человеком ужасала до глубины души.
– Вы не сделаете этого, у вас нет никаких доказательств, чтобы оскорблять и унижать меня! – ее темные, как сливы глаза еще больше потемнели от гнева.
– Можете не сомневаться – сделаю! И доказывать мне ничего не надо, в спальню заходили только вы, слуги и доктор. Письмо, сударыня! – Эдвин протянул руку и поманил пальцами, всем видом демонстрируя нетерпение.
Катрина выждала еще минуту, потом пересекла комнату, открыла ящик секретера и извлекла аккуратно сложенный листок. Ах как она проклинала себя за то, что не сожгла его сразу после того, как потихоньку стащила! Мучимая ревностью баронесса рассчитывала использовать послания для шантажа, но вышло наоборот – она попала в собственный капкан.
Эдвин схватил письмо и быстро открыл, пробегая глазами. Оно, как и ожидалось, было от Шарлотты и то, что его держали в неведенье, привело герцога в ярость.
– Больше никогда на рассчитывайте на мое доверие, – прошипел он, склонившись к лицу невесты, – и уже тем более не заикайтесь о любви!
– А вам, Эдвин, вам самому нечего сказать?! Вы крутите роман с другой женщиной, еще не обвенчавшись со мной, я должна сносить это молча?!
– А чего вы ожидали? – герцог взялся за ручку двери – Не я вас выбирал, это политический союз не так ли? Вот и ограничьтесь своими правами, пока они у вас есть!
– Эдвин! – прерывать разговор на полуслове Катрина не собиралась, но он выскочил в коридор, не оглядываясь, и не обращая внимания на окрики.
Ему нужно было немедленно переговорить с Эльфригой и отправить сообщение Блору, чтобы узнать последние новости. Пять дней, Шарлотта уже могла быть в пути, а он все это время провалялся в кровати! Охваченный смутными предчувствиями, Эдвин сбежал вниз по каменным ступеням и почти сразу заметил сестру в сопровождении двух дам. Они только что вошли после прогулки и отряхивали с одежды густой снег. Хватило секунды, чтобы узнать в одной из спутниц Эльфриги Шарлотту, и у герцога сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Он постарался придать себе беззаботный вид и вернулся назад, точно зная, где можно «невзначай» перехватить принцессу.
Через несколько минут дамы, направлявшиеся в маленькую гостиную, столкнулись с герцогом и вынуждены были остановиться.
– Не ожидала вас увидеть, – удивилась Эльфрига, – это не слишком рискованно? Мне кажется, дорогой брат, вам стоит побыть еще в постели.
– Вы сама заботливость, но мне надоело лежать в одиночестве, – странно было видеть, как Эдвин разговаривает с сестрой, не отрывая глаз от ее новой фрейлины.
– Это, конечно, неприятно, почти так же, как стоять на сквозняке, – раздраженно заметила герцогиня, плотнее закутываясь в меховую накидку – Вы позволите?
Эдвин вынужден был отступить в сторону, пропуская дам. Теперь он мог со спины наблюдать за своей возлюбленной, чувствуя себя одновременно виноватым и до крайности счастливым. «Шарлотта здесь! Каким чудом ей удалось уговорить старуху баронессу приехать на десять дней раньше?! И почему, черт возьми, от Блора нет известий?» – череда мыслей пронеслась в голове Эдвина, но получить ответы он смог только вечером, когда все собрались в салоне и Эльфрига со своей небольшой свитой явилась посплетничать и сыграть в карты.
Улучив момент, Эдвин вышел из-за карточного стола и присоединился к женскому обществу. Фрейлины, как обычно, защебетали, раздавая авансы, но герцог не слышал ни единого слова.
– Вам не кажется, дорогая сестрица, что некоторые пострадали от покушения меньше других? Я лишился половины общества, а вы, как я вижу, приобрели новое.
– Вы в своем репертуаре, Эдвин, говорите загадками.
– Ничего подобного, когда это я отличался скрытностью? – он остановился за спиной сестры и положил руку на спинку ее стула, глядя сверху вниз на сидящую напротив Шарлотту.
– Тогда я предполагаю, что вы хотите отвлечь меня, чтоб я сделал неверный ход и проиграла, а у вас появилась возможность предложить партию моей фрейлине.
– Сначала вам придется ее представить. Вдруг я уже слышал о ней и побоюсь вступать в игру с таким сильным противником.
– Шарлотта, теперь вы видите? Мужчины узнают о нас из собственных источников, даже если мы ни разу их раньше не встречали. Остерегайте, неизвестно, что у них на уме!
Шарлотта слабо улыбнулась в ответ, о чем думал Эдвин, догадаться не составляло труда, это было написано на его лице:
– Значит, я могу обращаться к вашей фрейлине по имени, как мило!
– Ну вот, что я говорила, когда стоят над душой, недолго и проиграть. Займете мое место, брат? И, кстати, соблюдайте приличия, перед вами никто иной, как родственница леди Сеймур, а ее принимал при дворе еще наш дед.
Эдвин не мог дождаться, когда все положенные слова будут сказаны, ему позволят сесть напротив Шарлотты и взять в руки карты, чтобы сыграть в «Переполох».
– Клянусь, я ничего не знал о твоем приезде! – он склонился как можно ближе к своей собеседнице. – Быстро проигрывай и под каким-то предлогом выйди в маленькую гостиную. Знаешь, где это?
– Беру карту! – рука Шарлотты немного дрожала.
– Ты вправе меня казнить, я знаю, – громкий шепот не давал ей подумать над следующим ходом. – Но дай мне шанс оправдаться, я все объясню!
Нога Эдвина медленно поползла вперед и коснулась башмачка фрейлины под столом. К счастью, день был пасмурный, в салон еще не принести новые свечи и этот фокус никто не заметил.
– Ваш ход! – она отодвинула ножку, стараясь выглядеть спокойной в то время, как сердце выплясывало в груди, на щеках играл яркий румянец. Изображать увлеченность картами становилось все труднее! Ни герцог, ни его партнерша не смотрели на колоду по-настоящему, и спустя двадцать бесконечных минут он вынужден был признать, что проигрался в пух и прах.
– Я говорила вам, братец, нужно еще полежать в постели и прийти в себя. Ни к чему спешка, светские развлечения никуда не денутся! – Эльфрига вернулась к столику, наблюдая за показным отчаяньем проигравшего.
– Очень может быть, – он откинулся на спинку стула, – не хотите составить мне пару? Хотя, боюсь, я уже растерял свою репутацию.
– Увольте! – Эльфрига усмехнулась и многозначительно на него посмотрела, указывая глазами на двери.
В салон явилась Катрина и присоединилась к кружку молоденьких дам, наперебой обсуждавших последние модные фасоны. Видеть ее сейчас Эдвину было невмоготу, и он демонстративно отвернулся.
– О, кажется мне повезло! Явился господин Сурс, а я не так давно заключал с ним пари! – герцог с наигранным поклоном освободил место за карточным столиком, и направился к одному из вновь прибывших гостей.
Пока Эльфрига провожала его глазами, Катрина успела подойти к дамскому кружку и поздоровалась с фрейлинами настолько приветливо, насколько позволяла клокотавшая в душе ревность и обида. Ей пришлось долго с собой бороться прежде, чем прийти в гостиную. Не хотелось уступать Эдвину и изображать раскаянье, но и пускать дело на самотек было очень глупым. В конце концов она решила вести себя так, словно ничего не случилось.
– Мы только что обсуждали, какие на этой неделе будут в моде манжеты, – беззаботно заговорила она. – К сожалению, я давно никуда не выбиралась, вот если бы нам поговорить с кем-то из столицы.
– Нет ничего проще, – одна из фрейлин указала на Шарлотту, – мадам Сеймур только сегодня приехала! Дорогая графиня, нам никак не обойтись без вашей помощи!
– Вы преувеличиваете мои познания в моде, я большую часть года прожила в уединении.
– Какой ужас, тогда нам придется вас спасать! Милая Шарлотта, я просто обязана вас познакомить с лучшим обществом!
Девица схватила графиню под руку и повела за собой к кружку кавалеров, занятых обсуждением таких же важных тем – лошадей и последних охотничьих трофеев. Пазл сложился. Катрина изменилась в лице, переводя взгляд с новой фаворитки на Эдвина. Ее жених стоял, не слушая, что говорит ему собеседник и наблюдал за Шарлоттой. Никогда раньше баронесса не замечала у Эдвина такого лица, на нем была написана глупейшая влюбленность, которую он даже не пытался скрыть. Теперь, когда ручку фрейлины целовали новые знакомые, он выглядел так, словно его стукнули по макушке. Картина усмехнулась. Похоже «милая Шарлотта» неплохо использовала свой шанс, чтобы удачно пристроиться, но даже если нет, Эдвин получил по заслугам! Пусть помучается, может быть, хоть это откроет ему глаза!
Шарлотта тем временем получила свою долю комплиментов и отделалась от новой компании под первым попавшимся предлогом. Ей удалось исчезнуть так тихо, что соперница заметила ее отсутствие уже задним числом., чего не скажешь про герцога. С явно испорченным настроением, он тоже задержался ненадолго и подошел буквально на два слова.
– Катрина, Эльфрига… прошу прощения, если вас оставлю. Наверное, с меня на сегодня хватит, я хочу лечь в постель! – он потер для наглядности виски, попрощался с фрейлинами и ушел, оставив дам сплетничать и обсуждать его сколько душе угодно.
Маленькая гостиная, о которой он думал всю дорогу, располагалась в другом крыле. Ею пользовались в основном днем, а также в плохую погоду, когда невозможно было выйти на свежий воздух. Сейчас тут было совершенно темно и приходилось двигаться на ощупь, чтобы не расшибить себе голову. Отправляясь на свиданье, Эдвин подумывал над тем, чтобы взять с собой свечу, но быстро отмел эту мысль – вдруг на огонек кто-нибудь явится?
– Шарлотта? – в пустом помещении шепот казался неимоверно громким.
– Я здесь, – голос доносился из глубины комнаты.
Эдвин с трудом разглядел темный силуэт напротив еле светящегося окна, и шагнул навстречу, чтобы пленить свою фаворитку в долгожданных объятиях:
– Наконец-то! Молчи, ничего не говори! Дай мне убедиться, что я не сплю.
Эдвин обнял ее лицо и засыпал поцелуями – при всем желании Шарлотта не могла вставить ни слова. Вкус его губ показался ей сладким и хмельным, почти как в самый первый раз. Даже недолгой разлуки хватило, чтобы понять – она соскучилась по запаху волос, голосу, по жадным прикосновениям ничуть не меньше своего любовника, а может быть и больше.
Это свиданье в кромешной темноте обострило все чувства. Страх, волнение, возбуждение разгорячили кровь обоих, Эдвин никак не мог отпустить возлюбленную, обнимая ее одной рукой за талию, а другой лаская волосы.
– Нас не будут искать? – прошептала Шарлотта, прислушиваясь к каждому звуку.
– В гостиной? Разве что какой-то олух-слуга зайдет проверить, не оставил ли кто-нибудь зажженную свечу. Дай мне руку!
– Куда ты меня ведешь?
– Кажется, это здесь! – он со смехом нащупал диван у противоположной стены, именно тот, на котором любил поваляться в дождливый день, изображая чтение. Теперь они устроились на нем вместе, чтобы сплестись в тесных объятиях. – Завтра прикажу поселить тебя в спальне рядом с моей и нам не придется прятаться! Будем каждое утро просыпаться вместе и пить кофе.
– И Эльфрига это допустит?
Эдвин ответил не сразу, он вдруг подумал, что Шарлотта ничего не знает о его помолвке, иначе ее больше волновала бы Катрина. На секунду он даже решил посвятить ее во все сам, чтобы это не сделали другие, но тут же отогнал эту мысль. У нее слишком сладкий рот и эта соблазнительная ямка на шее… они поговорят в другой раз! И вообще, какое это имеет значение!
Эдвин все еще думал о них, когда за полночь вошел в свою спальню с единственной полуоплавленной свечой. Ее огонек трепетал, бросая неверные тени и он принял бы силуэт в глубине комнаты за одну из таких странных ночных теней, если бы не женский голос.
– Я думала вы приведете ее сюда. – Катрина сидела на кровати, подобрав под себя ноги. При появлении жениха она опустила их на пол и подплыла к герцогу, который на минуту лишился дара речи. На ней был бархатный халат и из глубокого выреза выглядывали нежные округлости груди. Оказавшись рядом, Катрина развязала пояс, одежда упала на пол, и она осталась абсолютно обнаженной. Ее тело с изящными изгибами было словно сделано из алебастра и его белизну оттеняли длинные черные волосы, струившиеся вдоль спины. Мало какой мужчина мог устоять перед такой нетронутой красотой, но на Эдвина это произвело недолгое впечатление.
– Кто позволил вам сюда зайти? – он поднял халат и накинул Катрине на плечи.
– Никто. Мне пришло в голову, что вы после сегодняшнего вечера пожелаете разделить постель с женщиной, так почему бы мне не занять это место? А если вас волнует брачная ночь… я даже готова порезать палец. – Она положила руки Эдвину на грудь и скользнула вниз, но рассерженный жених и не подумал отвечать на эту ласку.
– Одевайтесь и отправляйтесь к себе, пока вас кто-то не увидел! В моей постели вы окажетесь не раньше, чем нас объявят супругами, что, к несчастью, когда-то случиться. – Он довольно грубо запахнул на ней одежду.
– Так значит, вы и правда влюблены, дорогой принц? В свою фаворитку? – с насмешкой произнесла Катрина.
– А вот это вас не касается! – она вытолкнул Катрину за двери и закрыл их на задвижку. Завтра надо будет принять меры, чтобы в его комнату больше никого не пускали!
Разъяренная, с глазами, полными слез, баронесса бросилась прочь. Прождать четыре часа, чтобы услышать такое в ответ, это уже переходит все границы! Коридор был пустым и темным, только из неприкрытых дверей салона пробивался слабый свет. И надо же было такому случиться, чтобы именно в это момент навстречу ей вышел Ричард, хотя слово «шел» трудно было применить к абсолютно пьяному принцу. Они столкнулись почти лоб в лоб, и Катрина еле удержалась на ногах.
– О, простите, мадам! – Ричард схватил будущую невестку за плечо и халат сполз, открыв полоску белой кожи. – Матерь Божья, что это я вижу? Вы вышли поискать приключений?
– Нет, я здесь… просто случайно! – баронесса не знала, что сказать и что делать с захмелевшим наследником.
– Ну в таком случае, помогите мне дойти до комнаты. Меня здесь бросили совершенно одного!
– Ваше высочество, может быть лучше позвать кого-то из слуг? – Катрина покраснела, не зная, куда деваться. Она дрожала – от страха и от холода, стоять в коридоре в халате на голое тело было очень неприятно.
– Кажется понимаю! – пошатнулся Ричард и громко икнул. – Вы перепутали спальни, хотели попасть к младшему брату, а попали к старшему, ха-ха, как забавно! И знаете что, если вам не спится в одиночестве, присоединяйтесь лучше ко мне, потому что Эдвину по вкусу другая. О, я говорю ужасные вещи, да? Но лучше всегда знать правду! Хотите расскажу? Мы поспорили, сможет ли он ее соблазнить, свою малышку Шарлотту. И представляете, ему удалось! Он увел ее из-под самого носа у мужа, нашего пресловутого Дерика. Да еще и сделал ей…. Но это уже страшная тайна!
Катрина слушала, затаив дыхание. Значит графиня Сеймур, только что представленная при дворе, замужем? Или в разводе, если учесть рассказ Ричарда. Но в таком случае он никак не мог сделать ей предложение! Тогда о чем говорил принц? Баронесса готова была ради разгадки простоять хоть всю ночь на сквозняках и холоде, но ей не повезло. Силы оставили Ричарда, он потерял равновесие, упал на мягкий ковер и уснул, оставив Катрину в глубоком разочаровании.
Глава 16. Слова- не дела
Блор приехал неожиданно и застал Эдвина в приватных покоях. Принц был в особенно благодушном состоянии – последние несколько ночей он провел с Шарлоттой, и в комнате еще витал запах ее духов.
– Присоединишься ко мне? – герцог указал на стул, предлагая разделить трапезу.
– Спасибо, но нет. Я бы не стал приезжать без предупреждения, но доверять это бумаге не стоило.
– Есть какие-то новости? Что-то важное?! – аппетит сразу испарился, и Эдвин отодвинул тарелку.
– Да, кое-что случилось. Дерик побывал у опекуна Шарлотты, и у Флеалайна тоже.
– Что?!– в животе у герцога похолодело – Когда это было?
– Неделю назад или около того. Наш друг не пострадал, хотя, честно говоря, я удивлен, этому безумцу ничего не стоило свернуть Флеалайну шею.
– Значит, на наживку он не клюнул, черт! Что твой священник, проболтался конечно?
– Я предвидел, что это может случится, – констатировал виконт. – Флеалайну пришлось солгать во второй раз, так что Дерик собирался искать Шарлотту в монастыре.
– Только собирался или уже ищет?!
Вместо ответа Блор что-то извлек из внутреннего кармана. На столе оказался серебряный перстень с большим опалом. Эдвин взял его в руки и покрутил, разглядывая с разных сторон. Где-то он уже видел его раньше.
– Тут какая-то надпись…
– Это латынь: «Acto – no verba» – «Дела – не слова», – пояснил виконт, – я хочу показать его графине.
– А при чем здесь Шарлотта?
– При том, что это девиз Рос Джонсов, он записан у них на гербе. Информация абсолютно точная, это фамильное кольцо…
– Ты хочешь сказать, что оно принадлежало Дерику? И что, он таким способом расплатился с Флеалайном за услуги? Сильно в этом сомневаюсь!
– Нет, это одна из конфискованных вещей. Есть некто, утверждающий, что купил его у местных головорезов. Правда он ничего не мог сказать о том, кого именно они ограбили, кроме того, что «этот дьявол» уложил двоих подельников из местной банды.
– Так ты думаешь…
– Будучи живым, граф не отдал бы им перстень. А признаваться в убийстве никто добровольно не станет, одно дело сидеть за грабеж, другое – болтаться на виселице. Я думаю, они просто избавились от тела, а кольцо продали, если этот тип не врет… Но чтобы удостоверится, нам надо показать его жене графа.
– Забудь про Дерика! Она моя жена, Блор и я не хочу, чтобы на нее смотрели по-другому!
– А как же баронесса Оссэрвам? Я думал это право остается за ней.
– Исключительно на бумаге и, к счастью, свадьба состоится только весной! – Эдвин не находил себе места и стал по излюбленной привычке мерить шагами комнату – Все, чего я хочу – чтобы нас оставили в покое, но нет, обязательно что-то должно произойти! Что ты бы делал на моем месте, Блор? Подсунул Шарлотте кольцо? А вдруг ее начнут мучать угрызения совести? Нет уж, живой Дерик или мертвый, а я надеюсь он уже в аду, между нами он стоять не будет!
Виконт пожал плечами. Настаивать на своем означало вывести герцога из терпения, а он и так вспыхивал от любой искры. Блору оставалось только спрятать перстень и дождаться более благоприятного момента или надежных подтверждений своих догадок. В этом деле они имели слишком серьезного противника, а ответить на многие вопросы мог только сам Дерик.
В тот роковой вечер, когда на него напали, граф был на волосинку от смерти. Оказавшись в доме старосты, он все еще оставался бесчувственным и очнулся лишь к концу следующего дня. К этому времени ему успели зашить рану – грубо, обычной дратвой, но все-таки спасли жизнь. Каждый вдох давался Дерику с трудом, комната казалась круглой, лица – странно искаженными и вытянутыми. Он заметил рядом с собой женщину с полным, добрым лицом и еще одного человека в сутане. Приняв его за Флеалайна, Дерик побледнел, хотя казалось дальше уже некуда. Он что-то пытался сказать, но незнакомец настойчиво уложил его обратно на подушки.
Теперь граф различил сквозь пелену, что перед ним другой священник – этот был молодым, со светлыми соломенными волосами. Отец Ниш срочно принял приход, и ему пришлось сразу взвалить на себя многочисленные обязанности. Отъезд Флеалайна был внезапным и окончательным. Сменив имя, он удалился подальше от соблазнов этого света в один из самых уединенных монастырей. Теперь его преемник читал положенные молитвы и причащал Дерика, а хозяева тихо переговаривались между собой. Никому не хотелось попасть в опалу из-за смерти благородного господина в их доме, что как за ним явятся потом и станут расспрашивать? Священника похоже волновал тот же вопрос:
– Вы знаете этого человека? Кто он, откуда здесь? Надо бы сообщить властям…
– Нет, ваше преподобие, он всякое говорил в бреду, то грозился кому-то, то звал Шарлотту… как его Берта не расспрашивала, ничего из его слов не могла разобрать, может он вам что скажет?
– Говорить с ним сейчас бесполезно, хорошо хоть он смог принять святые дары. Если душа не отлетит сегодня ночью, это будет чудо. Я приду утром …
Добропорядочные хозяева хотели узнать правду и опасались ее. В деревне говорили всякое, даже то, что Дерик сам возглавлял бандитов и они не поделили добычу. Приютить в своем доме такого преступника было делом подсудным, и староста был рад радешенек, когда раненый очнулся.
– Что такое, меня уже похоронили? – рот Дерика скривило подобие горькой усмешки.
– Нет, ваша милость… мы беспокоились, вам ведь совсем худо было, и вы бреду все кого-то звали. Вот мы и подумали, может надо ей сообщить?
– Звал? – он со стоном приподнялся и схватил старосту за одежду. – И кого же я, черт забери, мог звать?! Неужели Шарлотту?
Короткими вспышками пришли воспоминания, (или это были просто болезненные видения) – черная вода, руки, которые тянутся к нему, но не могут поймать, и широко распахнутые, полные ужаса глаза. Каждую ночь граф видел один и тот же сон, но в бреду он превратился в настоящий кошмар, где Дерик пытается вытащить жену из воды и не успевает… Берта кивнула, подтверждая его догадки, и оглянулась на мужа, который тут же оживился:
– Так к кому нам послать человека, ваша милость?
– Ни к кому. А если станут спрашивать, можете сказать, что она на дне реки!
Пусть до поры до времени все так и думают! Что касается самого Дерика, он уже знал всю правду. Бастард Эдвина, последствия ее легкомыслия или глупости! Ни в какую любовь принца он не верил, слишком хорошо зная эту породу людей, и потому мучился вдвойне от вынужденного бездействия. Ждал. Набирался сил. Там, где другого уложил бы такой удар ножа, графа спасала воля к жизни, в вернее – желание отомстить. Спустя две недели Дерик победил горячку и слабость, а через три – прыгнул в седло, полный решимости добраться в монастырь и своими глазами увидеть Шарлотту.
Он подозревал, что задача может усложниться и монашки без особой радости пожелают уступить его просьбе, но никак не думал, что ему вовсе не отопрут двери.
– Наш орден не допускает общения с мужчинами, – настоятельница была непреклонна. – Я не могу вам помочь.
– Это нужно расценивать как то, что Шарлотта Рос Джонс живет у вас?
– Даже если так, это ничего не меняет. Наши послушницы не выходят из этих стен, а многие дали обет молчания.
– Сколько вы хотите за помощь? – словно не слушая ее слов, спросил граф. – Вам наверняка нужны средства, например, чтобы отремонтировать вон ту кровлю, которая не сегодня завтра обрушится. Назовите сумму.
В глазах настоятельницы проснулся интерес. Она внимательно посмотрела на гостя, но довольно долго хранила молчание. Дерик не мешал борьбе святости и алчности, пока последняя не взяла верх.
– Почему вы так настаиваете? – она сложила руки, в которых были четки. Дорогие, сделанные вовсе не из дерева.
– Я хочу кое-что сказать своей жене. Может быть даже попросить у нее прощения.
– Благородный мотив, но вы меня не обманете! – она склонилась через грубый столик, за которым сидела, и заглянула в глаза посетителю. – Скажите правду и может быть, я вам помогу. Вы любите ее, желаете, хотите убить?
– Вы на редкость проницательны, – он криво улыбнулся и в глазах загорелся демонический огонек, – Только расставьте эти желания в обратном порядке.
– В таком случае мне вас жаль. Такая встреча только усугубит боль и вашу, и графини. Она приехала сюда, потому что раскаивается и ищет успокоения.
– А я думал, чтобы скрыть плод своего греха.
Настоятельница одарила его недоверчивым взглядом, не может быть, чтобы ее ТАК обманули! Женщина в ожидании среди непорочных монахинь? Если это правда, то графине придется немедленно покинуть эти стены и искать приют в другом месте, но вот как быть со щедрым пожертвованием, свалившимся не иначе как по воле Божьей?
– Я все еще жду. – Дерик сверлил ее глазами – Прикажите принести бумагу и впишите нужную сумму. Я поставлю подпись, не глядя!
– Что ж, предполагаю с отказом вы не уйдете?
– Правильно предполагаете.
– Агнесса! – настоятельница позвонила в маленький изящный колокольчик. – Вели подать перо и бумагу. Господин граф хочет сделать пожертвование…
Деньги! Они открывают дорогу везде! Спустя какой-то час граф шел по темным, холодным коридорам, где на него навалилась ужасная тоска. Только от безысходности женщина могла выбрать подобный приют! С каждым шагом он все меньше верил в то, что Шарлотта добровольно приняла бы такое решение, разве только принц от нее отказался или ее принудили к этому шантажом. Он уже начал думать о том, что каменный лабиринт никогда не закончится, но проводница вдруг остановилась и подала ему знак молчать.
После короткого стука она вошла внутрь и только потом открыла двери для Дерика. Помещение было почти такое же темное как коридор – с маленьким окошком, единственной кроватью и распятием на стене.
– У вас десять минут, – предупредила монашка и прошелестев длинным черным подолом бесшумно скрылась.
В комнате остались двое – Дерик и стоявшая к нему спиной женщина, одетая, как и все в этом месте в длинную бесформенную рясу.
– Так значит, судьба вас пощадила, – граф не сразу нарушил тишину. Сердце билось глухими, тяжелыми ударами, даже воздух сгустился и говорить было трудно, особенно, не видя ее лица. –Хорошо же вы спрятались, дорогая графиня, или вас теперь называть «Ваше высочество?»
Женщина вздрогнула и повела плечами, было слышно, как она прерывисто вздохнула, прежде чем повернуться к своему гостю. Теперь, когда их глаза встретились, Дерику показалось, что земля ускользает из-под ног. Перед ним была незнакомка, ничем не напоминающая Шарлотту – вчерашняя заключенная, скрывающаяся здесь от несправедливой расплаты. Он подошел ближе и схватил ее за плечи:
– Черт побери, кто вы такая? Советую говорить правду и не тянуть время, иначе я за себя не ручаюсь!
– Начинать с самого начала или достаточно сказать, что я не та, за кого себя выдаю? – заговорила она холодным тоном. – Впрочем, вы это и сами видите!
– Ваша история меня не интересует. Я хочу знать одно – где моя жена и кто устроил для нее такую отличную подмену? Говорите, пока я вас не прикончил!
– Сделайте одолжение, – она распахнула ворот и подставила шею. – Мне грозятся расправой уже не первый год, закончите это! Вы ведь один из них, не правда ли? Такой же, как все эти богатые господа… Ваши интриги, ваши постельные забавы, за которые приходится платить таким, как я – все это мне надоело! Хотите знать, кто меня вытащил и привез сюда? Ищите среди своих! Этот человек служит при дворе, больше я вам ничего не скажу!
Дерик выругался. От такого набора слов покраснели бы стены в монастыре, не то что сами его обитательницы! Во всем этом чувствовалась рука одного человека, а значит, их встреча теперь будет неминуемой и очень скорой! Вот только появиться при дворе ему помешали неожиданные обстоятельства…
Здоровье короля ухудшалось день ото дня. Физически он был в более-менее сносном состоянии, но разум отказывался подчиняться. То впадая в детство, то в ярость, его величество больше не мог управлять своими подданными. Совет, занявший несколько часов, пришел к неутешительному выводу – необходимо было назначить регента. Уже к обеду двор был всполошен – место, как и предполагалось, занял Ричард, а, значит, следовало ждать больших перемен.
Принц никогда не был склонен к сдержанности, и теперь для него распахнулась дверь к королевской казне. К своему неприятному удивлению, он обнаружил, что запасы не так уж и велики, и мало соответствуют его непомерным желаниям. Принимать новые законы и устанавливать дополнительные налоги означало продуманную политику и взвешенное решение, а средства Ричард хотел получить немедленно. Решение пришло само собой, когда он обратил внимание на роскошный вид ближайших подданных.
