Дария Булатова
Война Маллиган
Большой Босс, он же Прайс… человек, с которым ее отец вел свои грязные делишки, человек, с которым он что-то не поделил, которого в итоге кинул, и который заказал его… его, и всю семью Гюрзы. Но почему только их… почему не ее? Зачем она ему понадобилась?
Боже! Ведь он знает ее в лицо, он видел ее в лагере Меченого! Теперь она могла объяснить, чем был вызван этот взгляд. Что же Прайс сказал тогда Меченому? И зачем отдал ему тот рубин? Отдал словно… словно задаток.. за работу… Он что дал ему распоряжение? Убить ее? Доставить куда-то? Или что-то еще? Иных объяснений, почему Меченый сохранил ей жизнь у нее не было… не из- за Батисты же, в самом деле… то есть, не только из-за него… должно быть еще что-то. Одно ясно, Меченый был в курсе ее дела, или стал, после того, как Прайс рассказал ему. Проклятье…
От этих мыслей голова шла кругом.
Она бесцельно брела по улицам, то и дело погружаясь в тревожные раздумья. Всякий раз из небытия ее выводил шум барабанов, крики и смех.
Она как раз остановилась у входа в небольшой дворик, где, прямо на зеленом газоне разыгрывалось красочное костюмированное представление. Три акробата, изображавшие пляшущих желтых дракончиков, вытворяли различные номера, от сложности которых дух захватывало. И все это под восхитительный бой барабанов.
Народ смеялся и старался ухватить дракончиков за их шкодливые хвосты. На удачу. Хлопушки взрывались тут и там. В надвигающихся сумерках загорались городские огни. Как и на Сонгкран или Тет, люди веселились и гуляли несколько дней подряд.
Вокруг Гюрзы проплывало разноцветное и пестрое безобразие. Казалось, только она не испытывала никакой радости. Она вообще ничего не чувствовала. Знала бы тогда, не рвалась бы из клетки Меченого, который использовал ее в своих целях. Ублюдок. Подумать только, как она была близка к Прайсу…
Гюрза не помнила, как в итоге оказалась в одном из многочисленных баров, битком забитых веселым, гудящим народом. Лицо каждого из них скрывала маска. Люди смеялись, кричали, танцевали. От такого обилия красок ее начало мутить. Сколько же она выпила?
Вперившись пустым взглядом в стеклянный бокал на барной стойке перед собой, Гюрза почувствовала, как кто-то трясет ее за плечо.
– Мадам! Мадам! – невысокий таец, по всей видимости, бармен, безуспешно пытался привести ее в чувства, – Мадам! Хватит… нужно платить… мадам, деньги… это уже вторая бутылка…
Она ухмыльнулась:
– Да, деньги… все чертовы деньги…
– Если не заплатить, это плохо, очень плохо…
– У меня их нет… они на дне морском…
– Нет деньги, нет выпивка…
– Брось, – она потянулась к почти допитой бутылке, – сегодня же праздник… все пьют бесплатно…
Бармен отодвинул бутылку, покачав головой.
– Нельзя…
Она хмыкнула.
– Да пошел ты!
Таец перевел взгляд за ее спину и кивнул кому-то.
– Пошли-ка… – ее взяли под руку и буквально стащили с табурета. – Давай, пошевеливайся…
– Руку убрал! – она посмотрела на мускулистого парня европейской наружности, причем, очень угрожающей и растянула губы в улыбке, – или я разобью о твою голову вот эту бутылку!
– Выведи ее вон! – приказал таец, явно теряя терпение. – Убери эту шлюху…
– Что? – она сгребла поганца за грудки, – кто это тут шлюха, а, ублюдок?!
Ее оттащили от бармена и поволокли прочь, распихивая попадающихся на пути людей.
Вышибала действовал со знание дела.
Сцепиться с ним что ли? Обменять его разбитый нос на парочку своих зубов? Она сцапала пустую бутылку с одного из столов и, перехватив ее поудобнее, хорошенько замахнулась, метясь в короткостриженную голову.
Чьи-то пальцы сжались на ее запястье, испоганив эту хорошую затею. Потянули назад.
– Да какого…? – вышибала развернулся с намерением вмазать кулаком по наглой физиономии этой упирающейся сучки, но вместо нахальных голубых глаз столкнулся с не менее нахальными карими. – Чего? А ты еще кто?
– Один из солдат Батисты, кретин ты! – захохотала Гюрза. – Ну надо же…
– А, мисс упругая попка, еще в состоянии соображать? – усмехнулся парень, отпихивая ее назад и вставая между ней и вышибалой, – чего, достала тебя, да?
– Ничего личного, – вышибала окинул новоявленного защитничка оценивающим взглядом и слегка поумерил пыл, – так велел босс.
– Не волнуйся, – солдат дружески похлопал его по плечу, дернул Гюрзу за руку, забрал у нее бутылку и повел за собой, – я о ней позабочусь лучше!
Под любопытными взглядами окружающих, и неодобрительным, вышибалы, Гюрзу вывели из бара. К добру или нет, это ей предстояло узнать.
Они остановились в каком-то переулке.
Наконец отпустив ее, парень вытащил из кармана пачку сигарет и закурил.
– Мне не предложишь?
– Неа, – он выпустил струйку дыма и, опершись спиной о стену, хитро поглядел на нее, – ты итак до нельзя взрывоопасна …
Она усмехнулась.
– Откуда ты тут взялся? Разве сегодня охрану не усилили?
– Ага, поэтому я здесь. Я и еще добрых пять десятков ребят, охраняющих порядок в этой части города.
– Так ты на службе? Патрулируешь по барам и борделям? – она паскудно усмехнулась. – Неплохая работенка.
– Ага, а ты, кстати, задержана, мисс «упругая попка».
– О, да брось.
Он усмехнулся.
– Меня зовут Майло, а ты уж наверное не Саннидэй?
– Гюрза.
– Гюрза… – он дурашливо прошипел, заставив ее хмыкнуть. – А ты
непредсказуемая, Гюрза.
– Есть грешок.
– Вот-вот. Рад, что ты понимаешь. Значит, поймешь меня и сейчас.
Он сцапал ее за грудки и, развернув к себе спиной, завел назад ее руки и ловким движением, надел на запястья наручники.
– О, а это что-то новенькое! – пьяно засмеялась она, – любишь пожестче?
– Осторожнее с выражениями, детка, – усмехнулся солдат Батисты, подтолкнув ее под зад, – а то нарвешься.
– Язык – мой враг, – пробормотала она, перед глазами все плыло.
– Где живешь?
– В доме господина мэра.
– Чего? – он присвистнул, – Так это что, ты? Та сумасшедшая бабенка, о которой шепчутся в городе?
– Понятия не имею, приятель.
– А ты будь повнимательнее. Полезно слушать, о чем болтают, знаешь ли.
– Собирать сплетни?
– И сплетни могут быть полезны.
Он придержал ее за плечо на выходе из переулка. Связался по рации со своими.
– Айда, – подтолкнул ее вперед, – осторожнее, не споткнись.
– Ведешь меня в свой любимый ресторан?
– Ты даже не представляешь себе.
Через полчаса петляний по улочкам, забитым до отказа, высыпавшими из домов жителями, они наконец добрались до Южных Ворот. А точнее, до здания, где располагалась вся городская стража.
– Вот тебе и ресторанчик, – пробормотала Гюрза, – а ты шутник, как я погляжу, приятель.
– Располагайся, у тебя vip-кабинка.
Он провел ее внутрь небольшого здания и усадил на деревянный стул. Что-то вроде КПЗ. Ну, просто отлично…
– А я-то думала, мы шутим.
– Да какие уж тут шутки.
– Ок, попробуем по-другому. Кто у вас тут за старшего, хочу говорить с ним.
– Уже говоришь, – ухмыльнулся Майло.
Она вскинула бровь, смотря на его самодовольную смазливую физиономию.
– Серьезно?
Он кивнул. В это время ручка на входной двери задергалась, заставив обоих обратить на себя внимание.
– Майло, там проблемка, требуется твое вмешательство! – в помещение заглянул один из подчиненных, – Э-э, ты занят?
– А ты как думаешь? – начальник охраны Южных ворот только-только разместил свой зад в кресле, – а что, самостоятельно не судьба разобраться?
– Хм… не уверен.
– А чтоб вас, – усмехнулся он, – прости, Гюрза, нужно отлучиться на пять минут.
Он поднялся с места и направился к выходу, закрыл дверь за собой на замок. Славно. Она встала со стула и подошла к окну.
Вся охрана столпилась у Ворот у группы, как ей показалось, цирковых артистов. Похоже, что за право выступать в пределах города этим также требовалось платить мзду.
Гюрза нахмурилась, охрана вела себя довольно бесцеремонно, если не сказать нагло. Стала расталкивать артистов, с одного вообще сшибла маску…
Дредлоки рассыпались по плечам.
Гюрза замерла, не в силах пошевелиться, да чего уж там, даже вдохнуть. Твою ж мать, почему он встал к ней спиной, а не лицом?
Пока парень поднимал маску, пока говорил с Майло, Гюрза начала лихорадочно метаться по помещению, как параноидальная шизофреничка! Хмель как рукой сняло. Она забарабанила в окно и в дверь. Несколько охранников недовольно оглянулись.
Она замахала им. Один показал ей жестом, чтобы заткнулась. Гюрза забарабанила с удвоенной силой.
Майло недовольно оглянулся и махнул одному из своих, чтобы пошел и заткнул ее.
Она видела, как «циркачей» пропускают внутрь. Их оказалось не меньше тридцати человек. Все в длинных, богато расшитых одеждах, все в масках. Они пересекали ворота Карамолла, под бой барабанов, жонглируя и пританцовывая. Народ встречал их бурными овациями.
Владелец дредлоков, так и не обернувшись, снова нацепил маску и, коротко переговорив о чем-то с Майло, отправился следом за своими.
Кажется, эти двое не понравились друг другу.
– Чего вопишь?– Рявкнул охранник, ворвавшись в помещение.
– Вы охренели? – тут же набросилась на него женщина. – Вы пропустили на территорию Карамолла людей Меченого!
– А? – парень скептически вскинул брови. – Ты бы проспалась что ли!
– Ты бы мозги включил! Задержите их быстрее!
– Что тут стряслось? – ворчливо спросил Майло, оттесняя парня в сторону и заходя в помещение, – не надоело дебоширить?
– Парень с дредлоками!
– Ну?
– Баранки гну! Это один из людей Меченого, его зовут Хич!
– Стоп! – рявкнул Майло, развернулся к своему, – так, вышел отсюда, живо!
– Да, босс, – парень, хоть и нехотя, но повиновался, закрыв за собой дверь.
– Приземлись, – скомандовал Майло, указывая ей на стул, – а теперь спокойно. Откуда ты о Патлатом знаешь?
– Это человек Меченого, он был в лагере среди прочих его ублюдков.
– В лагере?
– В лагере, да и не смотри на меня так…
– Как?
– Как на умалишенную… я была в лагере Меченого…
– Нахрена?
– Хороший вопрос, искала того хмыря, с которым притащилась в город.
– Ага. Он тоже был у Меченого в лагере?
– Слишком долго объяснять… свяжись с Батистой… он в курсе дела, иначе…
– Т-с-с… спокойно. Ты права, это, правда, напоминает бред полоумного, но…
– Свяжись с Батистой! – рявкнула Гюрза.
– Угомонись! – рявкнул он в ответ.
– Еще раз… для тупых… Батиста в курсе моего дела. Свяжись с ним, или получишь таких пиздюлей, что будешь ссать кровью несколько месяцев кряду…
– Спокойно, не кипятись. Всем известно, что босс засадил Меченого под замок к Мяснику, а всех его ублюдков кого порешил, кого разогнал…
Она опустила голову на стол.
– Звони сейчас же… или нам всем крышка…
– У меня есть другая идея… – он поднялся с кресла, ни говоря больше ни слова, вышел из помещения, Гюрза тут же вскочила со стула и, подойдя к окну, проследила за ним. Стоя у здания, Майло с кем-то переговаривался по рации. Неужто, внял? Длилось это совсем недолго, и глава службы охраны Южных ворот, вернувшись в помещение, и минуты не прошло, с порога заявил, – как насчет прогулки?
– Куда?
– Как куда?
– К Батисте?
– К Батисте… к Батисте…
Он поманил ее пальцем, и, дождавшись, когда она, наконец, подойдет к нему, вывел из здания и повел через площадь, ловко лавируя между снующими туда-сюда людьми.
Отчего вдруг такая перемена, подумалось Гюрза. Ей бы не париться, но не париться не выходило. Майло мог быть и прав, она могла и обознаться, вполне, мало ли, у скольких людей может быть такая шевелюра, но Гюрза все равно следовала за ним, прилагая все силы, чтобы поспевать за его размашистым шагом. Правда, она бы все равно не потерялась. Расковать по дороге он ее все же соизволил, но за шкирняк продолжал придерживать. Майло передвигался быстро и ловко.
Ей же, чтобы поспеть, приходилось прилагать максимум усилий, лавируя между людьми. Все жители Карамолла, скрывшись под масками, в предвкушении праздника и веселья. Какая-то миловидная девушка придержала Майло и попыталась надеть на него маску. Он едва заметно покачал головой, мягко отвел ее руку и свернул в проулок. Гюрза соответственно следом.
Грянувшая музыка и фейерверк заставили ее вздрогнуть. Она оглянулась. Представление начиналось. На площадь начали выходить артисты и музыканты в разноцветных, необычайной красоты костюмах.
Они же завернули в темный переулок, оставляя за спиной веселье и шум. Музыка стала отдаляться. Улица, еще улица, затем проулок. Они шли какими-то сторонними улочками, не через город, а, скорее, отдаляясь от его центра.
– Не переживай, – усмехнулся Майло, бросив взгляд на ее мрачную физиономию, – господин мэр не у себя, а в этом квартале, не парься, насиловать тебя в темном проулке не собираюсь…
Слава Богу, невесело подумала она, и тут же гаденько добавила про себя – прям камень с души.
Сумерки опустились на город, но не захватили его, огни яркими вспышками, один за другим, начали вспарывать надвигающуюся ночь. Веселье в городе было в самом разгаре. Музыка, крики и хохот. Карнавал начинался от самых Южных ворот, здесь же, в паутине узеньких улочек, было тихо и спокойно. Чем дальше они отдалялись от центра, тем больше в ней возрастали сомнения.
Завернули за угол, и тут Гюрза едва не вскрикнула. Вместо очередной подворотни высокая крутая лестница, уводящая наверх, а на ее ступенях у самого подножья тощий, словно сама смерть, бездомный в жалких лохмотьях.
Несколько мгновений она пялилась в его белесые невидящие глаза. Почувствовав постороннее присутствие, он начал тянуть руки с крючковатыми пальцами, словно надеялся ухватить.
– Спокойно, – Майло подтолкнул ее вперед и последовал за женщиной. – Давай-ка наверх.
Быстро поднимаясь по лестнице, Гюрза поежилась, когда вдруг услышала за спиной:
– Дочка… дочка, это ты?
Волна липкого страха прошлась по спине. Движение и шуршание, словно кто-то ползет вверх по ступеням. Она не посмела оглянуться, лишь ускорила шаг.
Впереди снова была улочка. Черт подери, да это не город, а настоящий лабиринт. Если бы не ее спутник, она потерялась бы.
Очень скоро они очутились перед открытой дверью освещаемой единственной потрескивающей и тусклой лампочкой. За порогом царила темнота. Окинув взглядом переулок, она почувствовала, как волнение переходит в страх.
– Что это за место?
– Один из схронов Батисты.
– Я здесь гость незваный.
– Он велел привести тебя сюда.
– Хотелось бы переговорить с ним самой.
– Через пару минут переговоришь. Давай, вперед.
Майло первым переступил порог и подождал ее.
– Осторожнее, тут ступенька, – он подал ей руку.
Гюрза втянула воздух через нос и, проигнорировав его руку, переступила порог, погрузившись во мрак здания. Под ногами шуршал какой-то мусор. Пока они продвигалась вглубь, Гюрза напрягала изо всех сил слух. Сначала ей показалось, что шум идет с улицы, но спустя какое-то время ее мучительного и до невозможности медленного передвижения по коридору, она поняла, что шум идет из глубины здания. Во рту неприятно пересохло. На лбу наоборот выступила испарина, а сердце колотилось так, точно готово было выпрыгнуть из груди. Что же это такое?
Впереди замаячил слабый источник света, и послышались голоса. Чего там?
Она сощурилась. Ее взору открылось большое помещение, в глубине которого работал старенький телек. Он же служил источником звуков. Слабо светили лампы под потолком.
Они миновали помещение с работающим телевизором, так никого и не встретив, но возникшие голоса в коридоре, заставили ее конвоира, почему-то поспешно распахнуть одну из дверей и буквально впихнуть ее туда. Прикрыв дверь, Майло пару мгновений стоял, прислушавшись, потом обернулся к ней и вдруг спросил:
– Как там говорится, от чего кошка сдохла?
Гюрза уже поняла к чему шло дело и только ухмыльнулась, покачав головой.
Парень расплылся в отнюдь не дружеском оскале, извлек пистолет из кобуры и наставил на нее, не забыв снять с предохранителя.
– Ничего личного, детка.
– Хорошо подумал? Последняя возможность меня отпустить.
– Я бы с удовольствием, но не стану рисковать, ты сразу же побежишь к Батисте, а это нам это не к чему, – в ее мозгу лихорадочно метались мысли. – Я бы и рад отпустить тебя, но не могу.
– Сколько тебе заплатили? – спросила Гюрза.
– Достаточно, чтобы не влачить жалкое существование на жалование городской стражи.
– А если, я предложу больше?
– Не выйдет. Не бойся, больно не будет. С минуты на минуту, начнется настоящее шоу, и я не хочу его пропустить… прощай, детка! В другом месте и в другое время, мы бы неплохо оттянулись с тобой.
Она должна была что-то сделать, метнутся в сторону, завопить, увернуться, ударить, все, что угодно, только не…
– Хэй, че за…?
Вывернувшая из-за угла четверка незнакомых, явно навеселе ребят сильно опешила, но всего на несколько мгновений.
– Пшли нах…! – рявкнул Майло, зыркнув на парней.
Гюрза ломанулась влево, буквально залетев в переулок, плюхнулась на бок, вскочила на ноги, метнулась вперед, споткнулась, снова плюхнулась, поднялась и, чертыхнкувшись, успела пробежать всего пару метров, прежде, чем ее повалил Майло, сбив с ног и прокатился вместе с ней кубарем по ожидающей их впереди лестнице.
Припечатавшись у ее подножья, оба одновременно взвыли от боли, но, поскольку ей посчастливилось приземлиться на него, женщина опомнилась первой. Перекатившись на спину, она выхватила из его рук пистолет и без колебаний выстрелила.
Пуля прошила голову Майло, вышибив его мозги и заставив повалиться на мощеную дорогу.
Она опустила пистолет, судорожно хватая ртом воздух, всего несколько мгновений ей потребовалось, чтобы полностью осознать происходящее. Не только Майло, но и другие стражники, наверняка, подкуплены. Бойцы Меченого уже в городе. А это значит… это значит, им всем конец.
***
Спустя некоторое время, она выскочили на узкую улочку, зажатую меж одноэтажных построек, и понеслась прочь от нарастающего позади на площади шума, не имеющего никакого отношения к празднику, распихивая попадающихся на дороге людей, которые пока еще не понимали, что происходит. Влилась в поток пританцовывающей и идущей по улице процессии людей.
Вдалеке послышались первые автоматные очереди. Музыка оборвалась. От неожиданности жители Карамолла сначала ничего не поняли, замерли, но потом кто-то стал пронзительно кричать.
– У них оружие! Спасайтесь!
Секундное замешательство.
Тогда Гюрза заорала во всю глотку, нарушив наступившее оцепенение:
– Бегите! Там вооруженные бандиты! Бегите!
Словно дала сигнал к старту. И одновременно перерезала нить спокойствия. Люди на улице бросились врассыпную, новые, прогремевшие уже на соседней улице выстрелы, усилили панику. Теперь уже кричали все, мечась по улице и пытаясь бежать. Началась давка.
Гюрза, не церемонясь, распихивала попадающихся на своем пути людей, Ей не нужно было оглядываться, чтобы понять, что их преследуют на улицах вооруженные боевики, загоняя, как скот. Сейчас их лица, так же, как и лица жителей, скрывали маски, знаков отличия не было. Оставалось только гадать, сколько их вошло в город, еще накануне, под видом все тех же артистов, и сколько солдат Батисты замешаны в этом дерьме. Определенно было одно – зная, кто они, Гюрза понимала, что шансов выбраться живыми, у нее практически нет. Их натуральным образом застали врасплох, ведь никто не ожидал, что нападение состоится так скоро.
Рев работающих моторов и отчаянные крики все же заставил ее оглянуться.
По широкой улице неслись военные джипы, оснащенные крупнокалиберными пулеметами, которыми управляли боевики. Людей преследовали, сбивая и расстреливали, пока те пытались убежать или спрятаться. Крики усилились.
Пригнувшись, Гюрза бежала в поредевшем потоке, в котором каждый понимал, что шальная пуля вот-вот настигнет его. Люди вокруг падали, из их тел вырывались брызги крови.
Гюрза ринулась в сторону, к стене одного из зданий, расталкивая, сбивая, перепрыгивая через бестолково мечущихся и орущих мужчин, женщин, стариков и детей. Притормозив у перекрестка, она пропустила вперед группу людей, которых, тут же изрешетили пулями.
Сверху послышался свист. В их строну полетел какой-то предмет.
– Ложись! – заорала Гюрза и прыгнула вперед, закрыв голову руками.
В нескольких метрах позади рванул припаркованный автомобиль, в который попал «Коктейль Молотова», ранив многих людей, но и затормозив движение боевиков.
– Осторожнее, на крышах! – закричал какой-то мужчина.
Гюрза подползла к другой тачке, впопыхах оставленной прямо на дороге своим владельцем, и прижалась к ее боку, вздрагивая от автоматных очередей, вспарывающих воздух и раздающихся, кажется со всех сторон, а самое ужасное, на ее пути.
Рискуя, женщина быстро выглянула из-за укрытия и снова спряталась за ним. Херово…
Выстрелы неожиданно стихли. Вдалеке впереди виднелись приближающиеся фигуры. Боевики начали перекличку, на ходу перезаряжая оружие.
Она поползла. Под прикрытием оседающей пыли и дыма. Как только достигла здания на противоположной стороне улицы, вскочила на ноги и снова побежала, лавируя между сильно поредевшими, бестолково мечущимися несчастными, стараясь двигаться вдоль стены. Через двадцать
метров всосалась в очередной переулок. На выходе из него ожидал один из боевиков.
Стой он к ней лицом, ей понадобилось бы чуть больше времени, чтобы разоружить его. А так вышло проще просто Будешь знать, как шляться в одиночку, ублюдок.
Закинув автомат на плечо, она выудила из его кобуры пистолет, отточенным движением проверила обойму. Полная. Отлично. Осмотрев автомат, скривилась, хотя, по идее, хотела улыбнуться.
Дерьмово дело, но все же лучше, чем какой-нибудь кусок стекла или железяки.
Она направились в сторону баррикад, виднеющихся дальше по улице и засевших за ними солдат Батисты. Она, и еще десятка три жителей Карамолла, покинувших укрытие и старающихся убраться как можно дальше, пока не раздались новые выстрелы.
Солдаты перекрывали улицу, занимали позиции, вскидывали оружие,
прицеливались. Вновь раздавшиеся громкие выстрелы и крики позади, заставили их ускориться. Гюрза сбавила темп, поняв вдруг, что что-то не так.
Стоп!
Она резко ушла в сторону и закричала другим, чтобы те разбегались.
– Огонь! – скомандовал один из солдат и первым открыл огонь по приближающимся пешим боевикам и бегущим людям, валя всех без разбора.
Пару минут спустя, подоспевшие из-за угла вражеские джипы, пулеметными очередями начали сметать бегущих от них людей и солдат Батисты вместе с баррикадами, превращая и тех, и других в кровавое месиво.
– Блять! – простонала Гюрза, – Блять, да что же это за дерьмо!
Пули посыпались с крыш зданий, когда, пробегая под балконами и карнизами, она вломилась в закрытую дверь и, вынеся ее на полном ходу, ввалилась внутрь темного вмиг наполнившегося пылью помещения.
Оглушительный взрыв запущенной ракеты, разворотившей второй этаж одного из зданий, засыпал оставшихся солдат Батисты обломками. Воздух наполнился клубами пыли.
Гюрза подползла к решетчатому окну и, неистово кашляя, стала всматриваться в улицу, силясь различить хоть что-то.
Сквозь пелену подсвеченной фонарями пыли, она разглядела приближающиеся фигуры.
Оторвавшись от окна, оглядела помещении, заметила приоткрытую дверь. Сверху раздались быстрые шаги. Кто-то передвигался по крыше. Новый прогремевший взрыв заставил ее заметно ускориться.
Держа наготове оружие, Гюрза быстро выбежала из здания и метнулась на другую сторону улицы, мимо рыдающей над телом мужа или брата женщины. Затем всосалась в проулочек и выскочила на соседнюю улицу, где выстрелы уже отгремели. Добежала до перекрестка, слыша, как перекрикиваются боевики. Считают потери среди своих.
Замерев на пару мгновений, она быстро огляделась, заметила промелькнувшую мимо женщину, скрывшуюся за приоткрытой дверью высокой каменной изгороди.
Шаги, голоса и смех послышались ближе, им вторили одиночные выстрелы. Видимо, добивали выживших Вооруженный отряд приближался.
Гюрза побежала к тем же дверям. Заскочила внутрь и осторожно прикрыла створки, тут же отскочив назад. Запнулась за что-то, резко развернулась, наставив на предполагаемого врага пистолета, но наткнулась взглядом лишь на десяток вусмерть напуганных, забившихся по углам и вдоль стен людей.
Они закричали, пряча лица и головы.
– Тихо! – рявкнула Гюрза, – Я не причиню вам вреда! Тихо!
Вопли стихли. Толи голос Гюрза, толи оружие у нее в руках подействовали на несчастных. Скорее всего, второе.
Она вжалась в стену у хлипкой двери. Найдя щель между двух покореженных досок, Гюрза принялась наблюдать за происходящим на улице.
Среди пыли показалась фигура солдата, выползшего из укрытия с высоко поднятыми руками. Тупой сукин сын!
Кто-то из прячущихся громко всхлипнул.
– Т-с-с-с! – зашипела женщина, – молчите, идиоты!
Не отрываясь, она следила за тем, как боевики, перешагивая через тела убитых, приближаются к кучке сдавшихся, опускающихся перед ними на колени солдат. Пыль оседала и, по мере приближения, она начала различать их лица. На этих десятерых масок не было. Выражение кровожадного удовольствия на них напугало ее. Однозначно, обдолбались какой-то дрянью, отсюда и безбашенное бесстрашие.
В сердце впилась тупая игла, когда среди других боевиков она разглядела знакомую шевелюру Хича. В нем больше не было ничего от того веселого парня, которого она знала, он приблизился к своим людям, тащя за волосы какую-то девчонку. Швырнул ее к стене и, поднеся пистолет к ее голове, не колеблясь, выстрелил, заляпав ее мозгами стену здания.
Женщина зажмурилась, отвернувшись от двери и прижавшись спиной к стене, покосилась на оружие в своей руке. Дермовее не придумаешь…
***
Укрытие удалось покинуть только ближе к рассвету. Пробираясь к «Воротам пожирателей» меж трупов убитых, мимо горящих построек и бухих, обдолбаных, беснующихся боевиков, так легко перебивших бравых ребят Батисты. Вернее, тех из них, кто не участвовал в операции на стороне нападавших. Твою мать, уже в который раз. В который раз ей приходится уносить ноги.
Рассвет едва занялся на горизонте, когда Гюрза засела у здания недалеко у ворот, не решаясь пройти через них.
Что же делать? Если его не убили, мальчишка наверняка выбрался из города. Ну, в самом деле, не станет же он разыскивать ее на улицах. Это, по меньшей мере, глупо, к тому же, ему это нахрен не нужно… по сути, они друг другу никто, и по прибытии в Карамолл, их джентльменское соглашение закончилось.
Это точно, только отчего-то Гюрза все равно чувствовала себя наипаршивейшим образом. Ей казалось, что она бросила его здесь.
Слева послышался шорох, Гюрза резко обернулась и наставила пистолет на вусмерть перепуганного незнакомого мальчишку, попятившегося назад и безмолвно замотавшего головой, умолявшего ее тем самым не стрелять. Один из жителей, кто ж еще…
Сграбастав за шкирняк, она быстро втянула его за свое укрытие.
– Пискнешь, и нам конец, понял?
Он отчаянно закивал.
– Помогите, пожалуйста. Прошу вас.
Перемазанный в крови и саже, совсем молоденький. Каким-то чудом уцелевший.
– Как можно убраться с острова, знаешь? – Гюрза хорошенько встряхнула его, – Ну?
– Нужно… нужно идти до берега Скелетов. – Быстро ответил он, испуганно таращась на нее, – Там пришвартована лодка моего отца…
– Отлично…
– А вы не с ними? – в глазах мальчишки заблестели слезы.
Гюрза мотнула головой.
– Поверь мне… будь моя воля, я бы всех этих ублюдков утопила в море…
Она отпустила его, и мальчишка съежился, утерев глаза.
– Ворота охраняют какие-то люди, – прошептал он дрожащим голосом. Старался из последних сил не расплакаться. – Это единственный путь. Что нам делать?
– Идти через ворота, – пробормотала она.
Вдалеке по-прежнему слышались крики и выстрелы. В центре города разгоралось пожарище.
Осторожно выглянув из-за укрытия, мальчишка оглядел двух боевиков, охраняющих вход в разоренный город.
– А вы справитесь? – с недоверием спросил он.
– С твоей помощью, да.
– Боец из меня никакой.
– Тебе и не нужно драться, – пояснила она и притянула мальчишку к себе. – Сделай вид, что ты пират.
Он скривился. Идея явно не пришлась мальцу по вкусу.
– Ты с ними, понял? Я – твоя пленница.
– Как-то это не совсем… вы ж меня одной левой сможете…
– Им это знать не обязательно.
Передав ему автомат, она завела руку с пистолетом за спину, второй схватила мальчишку за его майку и потянула за собой, из-за укрытия, не дав ему возможности все толком обдумать. Изобразив тяжелую, заплетающуюся походку и низко опустив голову, побрела вперед.
Мальчишка наоборот выпрямился, таращась во все глаза на боевиков.
– Опа! А кто это у нас тут? – захохотал один из ребят, направившись им на встречу.
– Свой! – крикнул мальчишка. Сообразил.
– А это мы щас проверим! Веди-ка сюда эту белую сучку! Сейчас позабавимся, – поддержал второй. Оба стали медленно поднимать автоматы.
Гюрза резко вскинула руки, отточенным движением, выпустив одну за другой две пули, свалив двух парней практически одновременно. Мальчишка замер как вкопанный, даже за оружием не потянулся, только рот раскрыл.
Третий боевик совершенно неожиданно вырулил из-за угла, застегивая на ходу ширинку. Увидев Гюрзу, мальчишку и двух убитых его товарищей, быстро развернулся и дал деру к воротам. Глупец, рванул бы к зданию, тогда, может, уцелел бы.
Парень свалился в грязь лицом, прошитый четырьмя пулями, выпущенными из пистолета, благо свет от фонарей позволил ей хорошо прицелиться.
Эти трое не были знакомы ей, но Гюрза не сомневалась в том, что будь на их месте тот же Хич или Френки, она поступила бы также. Не раздумывая. Теперь уже да.
– Ты тоже наемник? – жалко простонал малец. – Зачем ты наврала мне?
– Не бойся, я не трону тебя… нам нужно уходить.
Еще раз взглянув на горящие постройки на склоне горы, одной из которых была когда-то резиденция Батисты, она подтолкнула мальчишку вперед и последовала за ним.
Они покинули город и через лесок начали продвигаться к побережью.
– Причал там.
По мере продвижения, им все больше открывалась нелицеприятная картина. Берег Скелетов был усеян телами. Обычные люди и солдаты Батисты лежали на песке и в воде, терзаемые бушующими волнами. Воздух был наполнен запахом гари и крови.
Ей стало не по себе. Мальчишка вообще готов бы хлопнуться в обморок.
Слева, за песчаной грядой было какое-то движение, слышались крики и вопли.
– Черт, – сглотнул он, – плохо дело.
На берег выехала пара джипов, напичканных вооруженными боевиками и кричащими, вырывающимися людьми. Как только джипы остановились, пленных вышвырнули на песок. Одним из нихоказался Сол.
Ублюдок все еще был жив, и это покоробило ее. Батисты не было видно.
– Нужно поторапливаться, – мальчишка потянул ее за руку и неожиданно замер. – О, боги…
Она проследила за его взглядом и поняла, что он смотрит на выбирающихся из машин боевиков и заложников.
– Что такое? – прошептала Гюрза.
– Там отец.
Блять!
Он хотел было дернуться, но она придержала его.
