Дария Булатова
Война Маллиган
Ее голова дернулась назад и осталась так, в откинутом положении. Из разбитой губы потекла струйка крови.
– Дай ей воды, – с досадой приказал Сол.
Его парень, внушительных размеров азиат, схватил ее за волосы и, придерживая голову, начал вливать в горло женщины холодную воду. Она закашлялась, дернулась и вышибла чашку из его рук.
– Отлично, – усмехнулся Сол, – рад, что ты очухалась. Как насчет милой беседы перед ужином, Маллиган? Надеюсь, ты не возражаешь?
– Пошел ты…
– Я? О нет детка, с меня достаточно дерьма, которое ты мне преподнесла. В течение трех недель я искал своих ребят. В течение трех недель они не выходили на связь, а это значит только одно…
– Они сдохли, – хрипло рассмеялась Гюрза, и, тут же получив по физиономии, раскашлялась. – Святая ебатония… скажи-ка своему ублюдку, чтобы перестал, иначе очень сильно об этом пожалеет.
Парень оскалился и замахнулся для удара.
– Погоди, – Сол склонился над ней, – рассказывай, как это случилось, что с Быком?
Ее губы растянулись в зверином оскале.
– Бык гниет под ласковым солнышком на том берегу, где я его в последний раз видела.
– Ты убила его?
– Его убила похоть. Жажда наживы и вера в тебя, Сол…. также, как и тебя, вера своего благодетеля.
– О ком ты говоришь?
– О Прайсе… о сукином сыне, который нанял тебя и твоих людей, чтобы добраться до моего отца и его денег.
Несколько мгновений коротышка молчал, словно пытался понять смысл сказанных ей слов.
Он что не врубается?
– Перестань, – прорычала Гюрза, ее начало трясти, – не прикидывайся, что не знаешь.
– Прайс, – произнес он ненавистное ей имя, – Что ж, Прайс, так Прайс… скажи-ка мне лучше, где бабки?
Она молчала, впившись в него взглядом. Предыдущие слова коротышки очень не понравились Гюрзе.
– Ты оглохла?
– Где Прайс? – задала она встречный вопрос.
– Там, где ему и положено быть, – ответил Сол. – Где бабки?
– Там, где им и положено быть, – с издевкой ответила женщина.
На этот раз Сол своего парня не остановил.
– Он забьет тебя на смерть, сучка, мне не до шуток, где бабки твоего ебучего отца? На судне? Хорошо, где оно затонуло?
– Скажи мне, где Прайс и отпусти, и тогда я скажу тебе, где деньги…
– А не офигела ли ты, а, Маллиган?
– Скажи мне, и возможно, мне не придется вытаскивать тебя из того дерьма, которое грядет.
– Да что ты несешь, ты просто не представляешь, в какой ты заднице…
Она хрипло рассмеялась. Внутри все ходило ходуном.
– Тогда мы в одинаковой заднице, приятель.
Он вздохнул. Закрыл глаза. Покачал головой. Слишком близко от нее. Дурак. В следующее мгновение дикий крик коротышки, казалось, разнесся по всему его лагерю. Вцепившись ей в лицо, он попытался отодрать эту сумасшедшую сучку от своего уха, в которое она вгрызлась зубами.
Парень потянул ее за волосы, Сол взвыл еще больше.
– Да не так, дебил ты ебаный!!!
Лезвие ножа прижалось к горлу.
– Пусти тварь, перережу, клянусь…
Гюрза разжала зубы, откинувшись на спинку стула. Сол отскочил на добрые два метра, зажимая пострадавшее ухо. Меж его пальцев сочилась кровь.
– Ах ты ж мразь, конченная! – взвизгнул он.
Она ухмыльнулась, выплюнув кусочек мочки. Почему-то вспомнился Чаро. Этому ублюдку повезло меньше, так что Сол еще легко отделался.
– Сука, да как ты посмела?
– Может, после этого ты услышишь мой вопрос, где Прайс, Сол?
– Где деньги? Гребаное золото твоего папаши?! – он едва ли не орал.
– Ни хрена, пока не скажешь, где он, о деньгах не узнаешь! – она оскалилась.
Витиевато выругавшись, Сол стал мерить помещение шагами. Потом замер и, посмотрев на своего парня, кивнул:
– Кажется, по-другому тебя не уломать…
Отойдя к столу, Сол поднял рубашку, и вытащил из кармана зажигалку. Гюрза сощурилась. «Зиппо» была знакомой. Вытащив из пачки одну сигарету трясущимися от гнева руками, Сол зажал ее меж зубов, и чиркнул колесиком зажигалки.
Туловище парня заслонило всю картину. Гюрза подняла голову, смотря снизу вверх. Кажется, начиналось…
***
Ее голова погрузилась в ледяную воду и должна была оставаться там столько, сколько пожелает Ли. Тот самый парень, который был с ней и с Солом в одном помещении.
Они вели эту игру уже несколько часов, правда, с перерывами. В течение которых ей давалась возможность отдышаться, а проклятый коротышка снова и снова повторял свои вопросы.
– Где бабки? – зло шипел он.
– Где Прайс? – хрипло смеялась она.
После этого ее начинали бить. После первого раза она выплюнула пару зубов и нехилый сгусток крови, после второго, потеряла сознание, тогда то и решено было включить в программу еще и водные процедуры.
Вода уже побагровела от ее крови. И вот когда она уже решила, что умирает, ее голову вытащили из бочки.
Шумно вдохнув, она повалилась на грязный пол, сотрясаясь от кашля и боли. Ребра, кажется, сломаны. Хотя сейчас сам черт не разберет…
– Мы можем продолжать это вечно, – устало произнес Сол, выкуривая уже, наверное, третью пачку сигарет, – для тебя же лучше будет сказать мне правду…
– Почему не убил меня? – спросила Гюрза, глядя на зажигалку в его руках.
– Потому что мне нужно знать, где эти ебучие…
– Нет, почему не убил тогда, еще в Барселоне…
– Я бы убил с радостью, но я наемник, как и все обитающие здесь ублюдки, и если мне платят за то, чтобы я доставил твою задницу живой до указанного места, то я это сделаю… вернее сделал бы, если бы этот сраный корабль не затонул в шторм.
– Зачем я Прайсу?
– Вопрос теперь в другом, детка, – зло прошипел коротышка, – как спастись от разъяренного нанимателя? Думаешь, почему я торчу здесь, на этом Богом забытом острове, скрываясь и шифруясь. Ни одна тварь не найдет меня, если я того не захочу, но мне остохренела такая жизнь, мне нужны эти бабки, чтобы отделаться от гребаного нанимателя, который решил поджарить мои яйца, после того, как одна очень неугомонная сучка вдруг исчезла! Устраивает тебя такой ответ?
– Я не спрашивала об этом, – скривилась от боли Гюрза. – Мне нужен только один ответ…
– Ты скажешь мне, где деньги, я скажу, где твой Прайс.
Она покачала головой и рассмеялась.
– Кажется, мне нужно принять ванну, ребятишки…
Сол кивнул парню, и тот, вздернув Гюрзу на ноги, снова опустил ее голову в бочку с красной водой.
***
– Смотри! – кричал он весело, – Смотри, что я нашел!
Она снова видела его на краю обрыва, он указывал ей на кого-то или что-то далеко внизу.
Она побежала к нему, не обращая внимания на усталость и боль. Босые ноги были в крови. Она стерла их. Камни, пыль и грязь смешивались с раненной плотью.
– Постой… прошу тебя, – задыхалась она от дыма, от смрада разлагающихся тел, – погоди, не убегай!
Он счастливо ей улыбался, махал рукой.
– Пойдем, тут недалеко, осталось совсем чуть-чуть, – и шагнул в пропасть.
Она вытянула руку, чтобы поймать, но не успела. Закричала, упала на колени, смотря в разверзшуюся под ней пропасть. Но его там не было. Перед ней, на много миль вперед, простирались джунгли. Он стоял у кромки леса и снова махал.
– Не бойся, здесь не страшно! Пойдем! Пойдем со мной…
Она открыла глаза под водой, в которой ее топили.
Нет. Еще не время. Еще не время идти.
– Эй, Маллиган, слышишь меня? С тебя, мне кажется, уже хватит.
– Послушай, Сол, – устало, еле слышно прошептала Гюрза, сплевывая кровь на бетонный пол, – можешь сколько угодно калечить меня, мне плевать, я не скажу тебе, где бабки, ты останешься в пролете в любом случае…
Коротышка растянул губы в усмешке, но на сей раз, она вышла нервной. На этой суке уже живого места не было. Ли постарался на славу. Больше всего на свете, ему хотелось убить ее. Собственноручно вонзить в ее тощее тело лезвие ножа, вонзить раз, два… сорок два…. чтобы от этой суки мокрого места не осталось. Но он не мог, пока не мог… не раньше, чем она назовет место, где затонул его корабль… может, начать уже отрубать от нее по кусочку?
– Не выйдет, – усмехнулась она сквозь адскую боль, словно прочитав его мысли, – режь меня на части, я точно ничего не скажу. Лучше сдохну.
– И не узнаешь где твой Прайс…
– Как и ты, где твои бабки…
– Значит, мы останемся ни с чем…оба, – он кивнул Саю. – Но я все-таки не откажу себе в удовольствии отрезать пару пальцев. Ты знаешь, что делать…
Гюрза не сомневалась, что Ли знал. И не таких уламывал. Внутри поднялась волна ужаса и тошноты перед предстоящей болью.
Ее сдернули со стула и потащили в другой угол помещения, где с потолка свисали металлические штыри. В одну из таких была вживлена цепь с наручниками. С такого штыря не соскочишь, крепко спаян.
Парень Сола действовал сноровисто и быстро. Подвесил ее как свиную тушу. Гюрза задергалась. Зашипела.
– Неприятно, правда? Но выбора у меня не осталось…
– На самом деле, выбор есть… мы потеряли много времени Сол, но у нас с тобой все еще есть шанс… назови мне место, где окопался Прайс, и я скажу, где деньги, и постараюсь пересилить себя и не допустить того, что должно случится…
– Что ты мелешь? – скривился коротышка, – ты выжила из ума?
Глаза женщины скользнули в сторону, за спину Сола, к столу, на котором среди прочего хлама лежала «Зиппо».
– Последний шанс, Сол… – прошептала она, снова переводя взгляд на коротышку.
– Больше повторять не буду.
Он кивнул Ли
– Приступай.
Садист ухмыльнулся. Склонился, стянул с нее правый ботинок, обнажив стопу.
Поднес к ней нож. Гюрза инстинктивно дернулась.
– А ты не такая крутая, Маллиган. Твой папаша был таким, а сама ты, как и братец твой, дерьма кусок… даже не верится, что тебя в свое время так боялись и ненавидели… брехня.
Женщина подняла глаза, внимательно посмотрев на Сола. Он замолчал, внутренне поежившись. Эти ее глаза. Чертовы глаза. Она вроде бы смотрела на него но, в тоже время и мимо… что, черт подери, происходило?
Гюрза слышала какие-то звуки. Это что, шаги?
Она вздрогнула. Нет, черт подери, ей не мерещится… кто-то свистит…
Мотивчик был знакомый. Не может быть… отец?
Она закрыла глаза. Стала слушать.
Ну, где же ты…
Отец стоял в дверном проеме, как тогда, на корабле Батисты.
Выглядел он просто ужасно. Живой мертвец, гниющий, разлагающийся труп…
Отец… где ты был?
Он покачал головой и улыбнулся. Потом, не сказав ни слова, провел пальцем по горлу и ткнул им в Сола.
Верно, усмехнулась она. Все верно.
– Чего ты лыбишься, сучка? – не выдержал коротышка. Его голос вернул ее в реальность.
Гюрза моргнула пару раз и с трудом сфокусировалась на Соле.
– Посчитай от ста до одного… только не спеши…
– Какого хрена ты несешь? Что это значит?
– Столько времени у тебя осталось.
Без предупреждения Сай врезал ей по физиономии. Голова взорвалась яркой вспышкой. Каким-то краем сознания она успела услышать крик Сола:
– Мудак…. какого хрена ты ее вырубил?!
– Но, босс, она оскорбляла вас.
– Теперь нужно снова приводить ее в чувства.
Глухой удар. Помещение заходило ходуном, точно началось землетрясение.
– Какого хрена? – визгнул Сол.
– Кажется из гранатомета… – озадаченно протянул Ли.
– Чего?!
Быстрые шаги. Гюрза приоткрыла налившиеся свинцом веки. Сол орал в рацию, матерясь так страшно, что у любого нормального человека уши бы свернулись в трубочку:
– Как напали? Кто? КТО?! Вы там охренели, что ли?
Грязно выругавшись, он метнул на Ли бешеный взгляд:
– Наверх живо! Трубить тревогу! Собирать всех!
Парень рванул к выходу, Сол просеменил мимо, и Гюрза смогла различить его проклятия:
– Ублюдок …. но как… как он смог выследить меня… это невозможно!
Металлическая дверь за ним захлопнулась, и женщина осталась одна. Через какое-то время здание снова тряхнуло. Уже сильнее. Намного сильнее. Похоже, снаружи идет настоящий бой.
Она покачала головой, пытаясь стряхнуть усталость, после всего можно будет отключиться, но не сейчас, только не сейчас.
Собрав остаток сил, она дернула цепь, штырь остался на месте.
– Черт…
Гюрза зашипела и забрыкалась. Нет, только не так, она не может оставаться здесь, не может погибнуть в этой сраной дыре.
Ее затрясло, кажется, начинался приступ паники. Не выдержав, она заорала во всю глотку, отчаянно, страшно, суча ногами и мотыляясь из стороны в сторону.
Новый удар, да такой, что с потолка посыпалась бетонная крошка.
Ее крик прервался. Ну, уж нет. Довольно. Довольно, мать твою… успокойся, сука.
Сейчас же. Думай, если не хочешь, чтобы тебя похоронили здесь заживо.
Она вдохнула-выдохнула и, продолжая раскачиваться из стороны в сторону, закрыла глаза.
Мысли потекли потоком.
***
Ранее.
…– значит так, – усмехнулся Меченый, глядя ей в глаза и проверяя наручники, – все должно выглядеть натурально, так что приложи максимум усилий, зеленоглазая, и не вздумай выебываться…
Она нахмурилась, следя за его манипуляциями.
– Может, ключик мне дашь?– рискнула обнаглеть она.
– Может, сделаешь мне минет? – хамовато протянул пират.
Гюрза скривилась. Джек хрюкнул со смеху. Громила со шрамом оставался невозмутим.
В допросную, куда ее привели Громила и Джек, ее ждал Меченый. Последний был собран и шутить не настроен.
– Ситуация такая: никто не знает, где этот хрен схоронился, ни одна живая душа, – продолжал главарь пиратов, – в последнее время он в большой жопе, бывшие дружки ненавидят его, поэтому он тарится… сейчас я отдаю тебя ему, он естественно охренеет от счастья, наденет тебе на башку мешок и в охапку… от тебя требуется быть максимально естественной. Поистерить, поорать, бросится к своему дружку с намерением выцарапать глаза… короче все то, что вы, бабы, обычно делаете…
– Да неужели?
– Нормальные бабы, я имею в виду, не такие, как ты…
Гюрза сердито сопела, слушая инструктаж…
Сейчас.
…она вдохнула поглубже, успокаиваясь. Открыла глаза. Давай, только не спеши. Собравшись с силами, напряглась всем телом и, сжав цепь кандалов, подтянулась на руках.
Помедлила, перевела дыхание. Согнула ноги в коленях и, сгруппировавшись, подняла их выше головы, уперевшись подошвами в потолок, по обе стороны от вбитого в него штыря. Правая, босая, нащупала бетон.
Запрокинув голову назад, она оглядела перевернутое вверх тормашками помещение. Взгляд упал на стол, где слабо поблескивая, лежала зажигалка «Зиппо».
Ранее.
…– И как, интересно, ты его отследишь? – прошипела Гюрза, глядя на эту самодовольную физиономию, – прицепишь мне жучка? И почему не задержать его сейчас?
Она искренне злилась, Меченый принял ее предложение, это приходилось признать, но его методы откровенно нервировали ее.
Пират потряс перед ее лицом знакомой зажигалкой, той самой, которую ему передал его человек после побега из Логова…
– Отвечаю на первый вопрос – жучок будет не на тебе, а на коротышке…
– Ты серьезно? – она дернула щекой. – Что еще за джеймсбондовская херня?
– Не ссы, дорогуша, – хмыкнул Меченый, – уже не раз использовали, и еще не раз будем. Что касается второго вопроса – я хочу захватить базу мелкого говнюка, поговаривают, у него там масса интересного. Теперь ясно?
Сейчас.
…стиснув зубы, она напрягла мышцы и начала тянуть. Чертов штырь. Ну давай, давай же…. Старая железяка, чертова рухлядь… ржавая херня.
Ранее.
…-Не бойся, детка, – шепот Меченого над ухом почему-то на этот раз
действовал на нее успокаивающе. Джек и Громила покинули здание, он
остановил ее у самой двери, и теперь находился за ее спиной, – Этот ублюдок нужен мне также, как и тебе… на сей раз никаких подъебов, мы одна команда…
– Почему-то меня это напрягает… – тихо произнесла она, глядя на дверь…
Сейчас.
…зарычав по-звериному, она рванула изо всех сил. Штырь зашатался и вылетел из отверстия, обдав ее бетонной крошкой.
Она полетела на пол и впечаталась в него со всего размаха, подняв облачко пыли и задохнувшись от боли. Макушка втемяшилась в бетон. В глазах потемнело. Издавая громкие стоны и не сдерживая катящиеся по щекам слезы, она очень медленно перевернулась на бок. Подтянула ноги к животу. Ничего… ничего… сейчас все пройдет. Сейчас станет лучше. Держись, детка, держись.
Нужно найти ключи. Ключи от гребаных кандалов. Наверняка здесь есть запасные. Проклятье, как же больно.
Мотнув головой, Гюрза с усилием поднялась на четвереньки и поползла к столу. Оперевшись о столешницу, она попыталась встать на ноги. Вышло с третьего раза.
Мать мою… кажется ребра и вправду сломаны…
Опираясь на руки, она зашарила по столу в поисках ключей… да, о Господи!
Не веря своим глазам, Гюрза расковала себя и обернулась к двери. Усмехнулась, увидев автомат. Как не предусмотрительно с твоей стороны, Сол…
С трудом переставляя ноги, она подобрала ботинок и подошла к двери, привалилась о нее спиной, надела обувь… перевела дыхание, взяла в руки автомат, проверила магазин. Полная обойма. Неплохо.
Отлепившись от двери, женщина взялась за ручку и потянула…
Ранее.
…тихий смешок пирата заставил ее едва заметно вздрогнуть. Он не сказал больше ни слова, просто открыл перед ней дверь. Яркая вспышка полуденного солнца, ворвавшаяся в полутемное помещение допросной, ослепила ее. Она зажмурилась и шагнула за порог. Кажется, началось…
Глава 12. Пир чудовищ
Повсюду огонь и крики людей, полные боли и ужаса.
Она бежит среди горящих построек, среди грязи и мусора, среди растерзанных и обгоревших. Мужчины, женщины и дети. Все превращается в прах. Все превращается в пепел.
Ее губы шепчут:
– Ты мигай звезда ночная…. кто ты… где ты, я не знаю…
Свистящее тяжелое дыхание не дает закончить. Легкие словно рвутся в клочья. Смрад витающей здесь пирующей смерти вызывает тошноту. Глаза слезятся от гари.
Через несколько мгновений она понимает, что, нет, это чертовы слезы. Боль в израненном теле заставляет двигаться медленнее… беги, только беги…
– …Высоко ты надо мной… как алмаз во тьме ночной…
Лагерь Сола. Какой же большой. По обе стороны от нее раскидистые деревья и высокая трава.
Беги… только беги
По обе стороны хаос и боль.
Где же он? Где?
– Только солнышко зайдет… тьма… тьма… вот сука… – она припала на колено и, подавшись назад, вжалась спиной в большой валун, пропуская пронесшихся мимо вооруженных людей, перевела дыхание – … тьма на землю упадет… Господи…тьма на землю упадет…
По обе стороны хохот и крики. Вой и стоны.
Это там… это точно там.
Поудобнее перехватив автомат, она двинулась вперед, прямо через заросли.
– …ты появишься, сияя, так мигай… мигай, звезда ночная…
В ушах стучит так, что становится невыносимо.
Чьи-то шаги навязчиво преследуют ее.
Нет, это всего лишь чертовы нервы.
Адреналин зашкаливает, потом будет плохо… но сейчас… сейчас нет времени на размышления… Сола нужно найти…
Голоса и вопли приближаются.
Она замерла за кустами, с отвращением уставившись на небольшую площадь по ту сторону каменной гряды, где в настоящий момент упоенно орудовали пираты.
Молодой парень завизжал, когда мачете опустилось на его руку чуть повыше локтя, разрезая плоть точно мягкое масло, легко перерубая кость, и с каким-то отвратительным глухим стуком отсекая руку от туловища. Из раны хлынула кровь, темная, маслянистая в свете бушующего пламени, пожирающего ближайшую постройку.
Конечность отлетела в сторону, парень взвыл, зажимая свежий обрубок, распластался на земле у ног гоготавших ублюдков. Его пару раз пнули и отволокли, орущего в сторону, к груде из других тел, многие из которых, как она успела заметить, еще шевелились.
– Следующий! – крикнул парень с мачете. – Давай сюда этого мудака!
– Нет! – испуганный вопль заставил ее вздрогнуть.
«Этого мудака» выволокли в центр площади. И она стиснула зубы, поняв, кто он.
– Пожалуйста, не надо!!!! – орал и извивался Сол.
Замерев в зарослях, Гюрза следила за тем, как двое парней охаживали Сола ногами. Коротышка скулил, как побитый пес, но она не испытывала ни капли жалости, лишь кровожадное удовольствие и еще досаду от того, что это не ее ботинки сейчас ломают ему ребра. И умудрился же этот ублюдок так быстро попасться! Черт подери, сцапать его и убраться по-тихому уже не удастся.
Придется теперь лезть по его жопу в самое пекло.
Закончив, парни бросили Сола перед порогом одного из сооружений, внутри которого кто-то двигался. Как агнца перед пещерой зверя. Но там был не зверь, намного хуже…
Она напряглась, всматриваясь в темноту за порогом здания.
Показавшийся мужчина заставил Гюрзу тихо выругаться, а валявшегося перед ним Сола закричать и завертеться, ибо это был никто иной, как Меченый.
Черт подери!
Осторожно двигаясь, она переместилась метров на пятнадцать левее, заросли здесь были гуще. Пламя от горящих построек не доставало их. Есть шанс остаться незамеченной.
Шаги за спиной заставили ее резко рвануть в сторону. Здоровущее мачете со свистом рассекло воздух, аккурат в том месте, где мгновение назад была ее шея.
Звериный рык нападавшего отозвался в ней волной ужаса.
Гюрза пустила очередь в темноту, но, к своему удивлению, не попала. Там, где должен был быть ее противник, были только заросли.
– Что за…?
Сразу несколько взрывов сотрясли землю, едва не заставив ее оглохнуть. Яркая вспышка выхватила огромный силуэт, притаившийся в зарослях по правую руку.
Она узнала его. Ах, ты ж, мать твою…
Он рванул к ней с невероятной для его размеров скоростью.
Автоматная очередь вспорола темноту короткими яркими вспышками. Мощный удар вышиб оружие из ее рук. Пальцы стиснули горло, как стальные тиски. Ее оторвало от земли и подняло в воздух.
Волна липкого ужаса поднялась из самих глубин сознания. Да что же он за тварь такая? Удар в живот заставил ее задохнуться от боли.
– Сдохни, сука, – прошипел Ли и зашвырнул ее в ближайший кустарник.
Гюрза проломилась через ветки, расцарапав кожу и разорвав одежду, пролетела кубарем пару метров и приземлилась в лужу, нахлебавшись грязной воды. Резко вскочила на ноги, откашливая воду и отфыркиваясь. Где-то рядом слышались отчаянные крики и пальба. Парни Сола яростно оборонялись от нападавших.
– Ну что, поиграем? – пинок по животу. Она взвыла от боли. – Нравится?
Пятерня заграбастала ее волосы и дернула назад и вверх. Она вцепилась в руку.
Но не тут-то было.
Гюрзу вздернули на ноги и заставили глядеть в лицо смерти.
– Последнее желание, сука…
Яркая вспышка, запущенной в воздух сигнальной ракеты, красным светом выхватила из темноты перекошенное яростью лицо азиата. Его глаза были безумны.
Гюрза не успела ничего предпринять, она даже не успела испугаться, когда вырвавшаяся из зарослей черная тень метнулась к Ли со спины и опустила на его голову тяжелый молот. Удар был столь мощным, что расплющил голову парню, словно та была из пластилина. Сигнальная ракета отдалилась, и она не увидела, но почувствовала, как горячая кровь вперемешку с раскуроченными мозгами ударила в лицо, попала в рот, заставив рвотный ком подкатить к горлу.
Пальцы разжались, и она повалилась на землю. Рядом бухнулось мощное тело.
Она начала отползать, услышав неразборчивое мычание. Такие звуки мог издавать только один человек.
– Громила? Это ты?
В ответ шуршание травы под ногами. Она дернулась, но ее схватили за руку. Придержали. Ладонь теплая и огромная. Он присел рядом. От него явственно разило гарью, потом и кровью. Отрывистые, какие-то хлюпающие звуки.
– Твою мать, значит, ты и впрямь не можешь говорить…
Новое бульканье. Ее потянули. Быстро и требовательно. Надо идти, и ясное дело, что не к воротам. Черт. Поняв, что громила поднялся на ноги, она последовала его примеру, хоть и не так прытко, как ей хотелось бы.
– Мы возвращаемся к Меченому?
Теплая ладонь легла ее на плечо и слегка подтолкнула вперед, задавая направление. Противоположное тому, где находился сейчас Сол. Ага. Черта с два. Не сейчас, поняла она, сначала нужно было зачистить лагерь. И ей придется это сделать. Даже против своей воли. А вздумай она брыкаться, Громила ее размажет.
Стиснув зубы, женщина двинулась перед громилой, проклиная все на свете.
Только не это. Не опять…
Давно.
Ей было шесть, когда она спросила:
– Папа, скажи, а чудовища существуют?
Усадив малышку на колени, красивый темноволосый мужчина потянулся за пледом и, получше укутав ее, потому что ночь была холодной, крепко прижал к себе, подумал и спросил:
– Ты видела чудовище, солнышко?
– Я, нет, но Рокко говорит, что у нас в шкафу живет одно, его зовут Люпо, и он кушает маленьких детей, поэтому Рокко боится спать.
Мужчина улыбнулся:
– Твой брат большой выдумщик, но в данном случае он прав.
Зеленые глазенки девочки округлились:
– Правда? У нас в шкафу?
– Вполне возможно.
– И ты его там видел?
– Нет, никогда.
– Но тогда… откуда ты знаешь?
– Потому что, когда я был маленьким, в моем шкафу тоже жило чудовище.
– О-о-о, страшное? – девочка еще крепче прижалась к отцу.
– Да, – тот обхватил ее руками, устроив поудобнее, – большое и мохнатое, но оно никогда не трогало меня, просто сидело и наблюдало.
– Почему, папочка? Ведь ты же был маленьким, а оно большим.
– Наверное, потому, что я не боялся его. Я даже дал ему имя. Мрак. Днем он сидел в шкафу, а ночью расползался по углам…
– Что, правда не боялся? – недоверчиво переспросила девочка.
– Поначалу, да, но потом, когда понял, что дальше запугиваний он не пойдет, я постепенно перестал бояться. Я вдруг понял одну очень важную вещь, и когда я понял ее, я смог встать с кровати, подойти к шкафу, открыть дверь и встретиться лицом к лицу с чудовищем, сидящим в нем.
– И что это было? – зеленые глазенки вовсю смотрели на него, – Что ты понял, папочка?
Он улыбнулся ей и поправил сползший плед…
Когда ей исполнилось шестнадцать, она смотрела, как пылала равнина.
Ночь вспарывали языки пламени. Горящие дома. Кричащие и бегущие люди, для каждого из которых у Генерала была уготовлена своя пуля.
Генерал, он такой, все просчитывает наперед. Черный демон, так его звали. Байки, думала она, сказки выживших из ума туземцев. Но когда Генерал пришел в их земли, она своими глазами убедилась в том, что это правда. В тот вечер ей исполнилось шестнадцать, и они с Реми, ее лучшим другом и самым красивым парнем их деревни, решили бежать. Реми убегал от бедности, она – от отца, когда-то любящего отца, который теперь был, казалось, совсем другим человеком, кем угодно, но не тем, кто много лет назад кутал ее в старенький плед, защищая от ночного холода и рассказывая ей о чудовищах. Доверяя отцу безгранично, она смогла изгнать чудовище из их с братом шкафа, освободив брата от его страха.
Страха не было даже тогда, когда они с Реми, поклявшись в вечной любви, сговорились бежать.
Они так и не смогли этого сделать.
Генерал вошел в город, оставляя после себя сотни трупов, растерзанных, изувеченных, сожженных…
Город горел, их деревня горела, равнина полыхала огнем.
Они шли меж тел погибших, и на них смотрели невидящие глаза их друзей, их близких, их родных…
Реми нашел среди них своих братьев, своего отца.
Она видела, как изменилось его лицо, как он враз постарел, как его губы двигались, словно заклинание, шепча одно единственное слово:
– Чудовище… чудовище….
Они не ушли в ту ночь. Не ушли и в последующие. Тогда она еще не знала, что через несколько месяцев Реми убьют во время одного из боев на улицах разрушенного города…
А пока…
Пока она слышала, как плакал и шептал ее друг, и шепот его пожирало беснующееся пламя.
Это было оно…. чудовище, которое много лет назад они с братом изгнали из их жизней. Оно вернулось. Но почему? Почему оно вернулось именно сейчас?
Ей было девятнадцать, и война шла уже много лет. Война чудовищ. Она нашла их случайно. Шесть крошек, прятавшихся в маленьком погребе под полом хижины.
Перепачканные в грязи и крови, они смотрели испугано и недоверчиво, зло и осуждающе. Они знали, что она была одной из пришлых, не из тех, кто совсем недавно расстреливал их родных, убивал их братьев и отцов, насиловал и издевался над их сестрами и матерями, сжигал их дома…
Пусть она была не из них, но она была пришлой, а значит опасной. Она может убить их, как те другие, убивали их близких.
Они смотрели молча, не двигаясь, боясь дышать.
Они смотрели на нее, как на…
– Вы все проверили? – голос командира словно вывел ее из оцепенения. – Поживее, нам нужно убираться отсюда пока не пришли повстанцы!
– Интересная находка, Змейка, – отец уже успел надраться. Он стоял чуть поодаль, за ее спиной, но без сомнения видел то же, что и она, – что будешь делать?
Она нахмурилась и поднялась с корточек, отвернулась от погреба. Посмотрела на отца.
– Оставим их.
– Здесь орудуют повстанцы, как думаешь, сколько они протянут, прежде чем их найдут и пристрелят? Или пока не разорвут дикие собаки или они не умрут с голода, а может, от рук своих же соплеменников. Свежее мясо сейчас редкость, знаешь ли. А их мясцо очень даже…
– Заткнись, – прорычала она, – что, предлагаешь их убить?
– Предлагаю облегчить их страдания, не обрекать на мучительную смерть.
Он достал из кобуры пистолет.
Она вскинула автомат, предварительно сняв с предохранителя.
– Только через мой труп, ясно тебе?
Ее голос звучал угрожающе. Отец не отец, но их он не тронет.
Тяжелая пауза длилась несколько бесконечно долгих мгновений.
– Ну, как знаешь, – отец, наконец, убрал пистолет обратно в кобуру, харкнул, сплюнул под ноги и вышел из хижины, – пошевеливайся.
Гюрза опустила оружие и, выдохнув воздух, обернулась к погребу. Дети сидели также, не двигаясь. Теперь в их глазенках застыл ужас.
И она вдруг поняла, они смотрели на нее, но видели не человека.
Они видели чудовище…
Чудовище, такое же, как и те, кто убивал их родных и близких. И чудовища эти были не такими, как те, которые прятались в шкафах и под кроватями…
От этой мысли ей стало не по себе. Резко развернувшись, она выбежала из хижины и сразу же согнулась пополам. Ее вывернуло.
– Что у вас там? – спросил приближающийся командир.
– Ничего, – ответил отец, – все чисто, Пайк, просто у Гюрзы непереносимость крови.
– С чего вдруг? Ладно, завязывайте там хренью страдать, застукаю за
мародерством, прибью лично, – прорычал командир, – все, уходим! Живо!!!
Она хватала ртом воздух, оперевшись рукой о стену, как рыба, выброшенная на берег.
Отец смотрел на нее и молчал.
Он словно что-то вспомнил…
Ей было шесть, и она сидела у него на коленях, закутанная в плед его рукой.
– И что же ты понял, папочка?
Зеленые глазенки дочери смотрели на него так удивленно и так доверчиво, что он не смог сказать ей правды. Вместо этого он сказал:
– Я понял, что чудовище в моем шкафу боится. Боится меня. И когда я понял это, я перестал испытывать страх.
– Но почему он боялся, папочка? Почему…
Сейчас.
…Гюрза сидела на валуне, устало смотря на открывающийся вид утреннего лагеря.
Отгоревшие пожары и повсеместные следы жестокой бойни уже не внушали ей ужаса. Она перевела взгляд на собственные руки. Они были в крови.
– Он боялся потому, что видел перед собой чудовище… не он был чудовищем, им был я, – отец присел рядом и, как и она, стал рассматривать открывшуюся перед ним картину, – все мы чудовища. Мы – люди.
