Ай Рин
Диггер
– Надо же! – присвистнул Глеб. – Я почему-то думал, что Наполеон собственноручно эту диадему выкинул.
– Так и получается! Он же от нее отказался и собственноручно в обоз упаковал. Вот и выходит, что «выкинул».
– Хорошо, с Наполеоном разобрались. Но как быть с миражами? Почему ты опять вернулся к кошачьему телу? Ты же говорил, что в миражах можно быть кем угодно.
– Можно… Но здесь, в Жигулевских горах, миражи имеют более плотную структуру. Они более материальны, если тебе так понятнее. Осознанное изменение в них своей формы требует колоссальных затрат энергии. А у меня ее и так почти не осталось. Может быть ты не чувствуешь, но я постоянно нейтрализую часть отрицательной энергии огненного мыслеобраза, поэтому ты еще не сгорел. Если я начну сейчас экспериментировать со своим внешним видом, то на тебя у меня сил просто не останется. Поэтому я и вернулся к своему физическому телу. Однако я все же позволил остаться человеческой речи, иначе вы с Никитотием такого наворотите, что потом век не расхлебаешь!
– Вот еще! – оскорбился карлик. – Как-то раньше без тебя обходились, и ничего!
– То было в абсолютно материальном мире. А здесь вы сами не справитесь!
– Ясно, – произнес журналист. – Теперь все встало на свои места. Спасибо за разъяснения и пояснения!
– Пожалуйста, – фыркнул Жорик.
– Ну, а я-то почему к своему телу вернулся? – не удержался Тотя.
– Так ты же, когда уменьшился, не прилагал никаких особых усилий к перевоплощению, – заметил кот. – За тебя сработало твое подсознание. Энергии было задействовано мало, вот ты и стал прежним при смене картинки.
– И хорошо! – облегченно выдохнул карлик.
– Ладно, друзья-товарищи, – прервал их Глеб, – каковы наши дальнейшие действия?
– Отдохну немного, – зевая, произнес Жорик, – и пойдем диадему искать. Никитотий, готовься! Твоя очередь верховодить!
– Без проблем! – пожал плечами Тотя. – Я себя под землей, как рыба в воде чувствую. Кстати, ты, когда по тоннелям бродил, нигде родника не видел? Что-то в горле пересохло.
– Нет.
– Тогда ты спи, а мы с Глебом прогуляемся, воду поищем.
– Не вздумайте заблудиться!
– Обижаешь!
Кот свернулся клубочком, прикрыл нос хвостом и закрыл глаза. А карлик с журналистом направились к ближайшему выходу из пещеры. От парня продолжало исходить равномерное оранжевое сияние, поэтому все было видно.
– Ты, главное, не вздумай погаснуть! – говорил по дороге Никитотий. – Я хоть и вижу в темноте, но на свету оно как-то вернее.
Компаньоны зашли в высокий тоннель и двинулись по нему вперед.
– Что-то мне подсказывает, что вода должна быть в этом направлении, – уверенно произнес карлик.
– Было бы неплохо! – сказал Глеб. – А то я уже не ем, черт знает сколько времени. Если еще и пить перестану, то рискую до деда Матвея не добраться.
– Брось! У нас при осаде люди неделями не ели, и ничего – выжили!
– При какой осаде?
– Да было как-то раз… Крысы гигантские на город напали, ростом с меня, а то и больше! Мы их, конечно, отбили. Но они кольцом вокруг города встали. Месяц осаду держали: никого не впускали и никого не выпускали. Потом наши парни вылазки стали совершать и постепенно всех крыс перебили. Из самой большой сделали чучело. Вожди его во дворце держат в качестве трофея.
– Знаю таких! – кивнул журналист. – Встречал, когда по подземельям бродил. Их наши военные для каких-то целей вывели.
– Понятно для каких! «Пушечное мясо»! Очень удобно… крысы захватывают город, а военные приходят и забирают все богатства.
– Тотя, ты слишком много соображаешь! Тебе никто не говорил, что революционеры обычно плохо заканчивают? – усмехнулся Глеб.
В этот момент чуть впереди послышалось журчание воды.
– Ура! – просиял карлик. – Чутье меня не подвело!
В самом деле, немного дальше коридор расширялся и выходил в небольшую пещеру, по центру которой пробегал ручей. Как ни странно, было довольно светло. Словно сиреневатый фонарик освещал все вокруг. Журналист кинулся, было, к воде, но Никитотий одернул его и сказал:
– ПогОдь! Опробовать надо!
Он деловито подошел к ручью, зачерпнул ладонью воду и обнюхал ее. Затем лизнул языком и только после этого с наслаждением выпил.
– Чистая! – причмокивая языком, заметил Тотя. – Примеси солей немного есть, но в целом, пригодная для питья.
Глеб тоже зачерпнул воду обеими ладонями и поднес к губам. К его удивлению от рук стал отходить горячий пар, и когда парень хотел сделать глоток, в ладонях уже ничего не осталось.
– Так… – пробормотал он, – дело гораздо хуже, чем я предполагал.
Он обернулся к карлику и сказал:
– Никитотий, требуется твоя помощь. У меня вода из рук испаряется. Попробую наклониться над ручьем, но если ты вдруг заметишь, что вокруг меня все кипит, то вытащи меня как-нибудь, ладно?!
– Как скажешь!
Журналист опустился на колени и нагнулся к самой воде. Он коснулся ее губами и с жадностью принялся пить. Неожиданно он почувствовал, что в горле все клокочет и жжет.
– Эй! – закричал Тотя. – Ты весь дымишь!
Он схватил Глеба за плечо и оттащил от ручья. Парень открыл рот, чтобы что-то сказать, но вместо этого из него вырвалось лишь облако раскаленного пара. Резкая боль пронзила горло. Он захрипел и упал ничком на землю. Никитотий попытался его растрясти, но когда понял, что это бесполезно, немедленно кинулся за помощью к Жорику…
Огненные хлопья танцевали странный танец. Они то соединялись вместе, то разлетались в стороны, то водили хоровод. Журналист несколько раз ловил их руками, но они не были обжигающими. Наоборот, они излучали какой-то приятный, притягивающий жар. Глебу нравилось перекидывать их с ладони на ладонь. Он парил среди хлопьев, и всеобъемлющее спокойствие все больше и больше охватывало его душу. «Глеб!» – раздался вдруг чей-то голос. «Глебыч, вернись!» – вторил ему другой. Парень начал оглядываться и вдруг заметил, как огненные хлопья приобретают очертания двух фигур. Одна была похожа на гигантского монстра, а вторая – на низкорослого толстого человечка. Журналист приблизился к ним и попытался дотронуться до маленькой фигуры. Внезапно все хлопья взметнулись вверх, и перед ним оказался рыжий Никитотий, которого Глеб зачем-то крепко держал за бороду. Рядом стоял кот, который заметив, что парень пришел в себя, удивленно произнес:
– Надо же, жив! А я думал – заживо сварился…
– Что случилось? – спросил журналист сиплым голосом, выпуская из рук бороду карлика.
– Огонь в тебе начал доминировать, – сказал Жорик. – Ты хотел напиться, а вода от твоей огромной температуры закипела и превратилась в пар прямо у тебя в горле. По идее, он должен был сжечь все твои внутренности. Но ты почему-то жив. Похоже, мыслеобраз контролирует твое тело и не дает ему разрушиться. Возможно, ты ему еще зачем-то нужен.
– Как же мне быть? Ведь я не смогу ни пить, ни есть. Вряд ли я долго продержусь без еды и воды.
– Продержишься столько, сколько нужно твоему «квартиранту». От меня, если честно, уже мало что зависит, – сказал кот. – По мере возможности я, конечно, буду его ослаблять. Но ты перешел ту грань, когда мог контролировать огонь, теперь вы на равных!
Глебу стало не по себе. Руки и ноги предательски задрожали. Он попытался успокоиться, сглотнул слюну и произнес:
– Ладно, может быть братан дает мне шанс, чтобы я остался в живых! Давайте искать диадему, а там… видно будет, как быть дальше. Кстати, Тотя, держи свою подвеску! Мы почти у цели, глупо хранить ее дальше. К тому же, если я сгорю, тебе ничего не достанется.
С этими словами журналист извлек из кармана джинсов ключи от своей московской квартиры и отдал их карлику. Тому было явно неудобно брать подарок в такой момент, но уж очень ему хотелось завладеть подвеской. Поэтому Никитотий кашлянул и, забирая ключи, сказал:
– Спасибо, конечно! Но ты того… не болтай лишнего! Все будет «пучком» – как говаривал Гаврила Петрович, научивший меня вашему языку.
– Благодарю за поддержку. А теперь пошли! Куда идти, Тотя?
– Сдается мне, что нам ближе к центру держаться надо. Но для этого нужно вернуться в первую пещеру и выбрать другой тоннель.
– Как скажешь.
И Глеб нетвердой походкой двинулся в обратный путь. За ним засеменил Жорик. Замыкал шествие Никитотий. Он шел и тяжело вздыхал, разглядывая ключи в своей руке. Возвратившись в пещеру, компаньоны свернули в центральный подземный ход.
– О! – громко воскликнул карлик. – Я чувствую тут чьи-то следы! Причем человек ходил не из праздного любопытства, а что-то искал.
– А вдруг это охотник за кладами? – произнес журналист. – В пещерах часто всякие ценности ищут.
– Нет! – уверенно заявил Тотя. – Этот наоборот подыскивал место, чтобы что-то спрятать. Кажется, это и был посланник Наполеона!
– Не смеши меня, Никитотий! Князь Визапур бродил здесь два века назад. Как бы ты смог почувствовать его следы?!
– Так это же не запах! Это светящийся след его намерений!
– Тотя дело говорит! – мяукнул кот. – Визапур хотел укрыть диадему понадежнее. Тут все пронизано его мыслями. Давай, Никитотий, поднапрягись! Найди, где эта штуковина спрятана!
Карлик решительно двинулся вглубь подземного хода. Постепенно тот начал сужаться. Вскоре Глебу пришлось опуститься на колени, чтобы иметь возможность хоть как-то передвигаться. Когда же лаз сделался еще уже, парень остановился и сказал:
– Пожалуй, дальше я застряну. Тотя, Жорик, идите без меня! Если что-то обнаружите, зовите, как-нибудь протиснусь.
Кот и карлик не стали возражать и вскоре исчезли в темном проходе. Журналист улегся на землю и попытался расслабиться. Однако это не удавалось. Земля, окружающая его со всех сторон, наводила на мрачные мысли.
– Точно, как в могиле! – пробормотал Глеб. – Только гроба не хватает.
Он горько улыбнулся и продолжил говорить, обращаясь к огненному мыслеобразу:
– Что же ты, братан?! Я к тебе, как к родному отнесся, просил в Абсолют не отправлять… А ты меня укокошить решил?! Обидно! Зря я в тебя поверил!
Журналист еще что-то бубнил, но постепенно стал заговариваться, и сам не заметил, как задремал. Ему приснился странный сон. На черном фоне мелькали два оранжевых треугольника. Вдруг утробный голос произнес:
– Многие думают, что я не умею мыслить. Ошибаются! Я прекрасно все понимаю и осознаю. Я знаю, что выжил только благодаря тебе, Глеб! Но я уже не могу удерживаться в границах твоего тела. Я рвусь на свободу, но при этом не хочу причинить тебе необратимый вред. Поэтому я помогу найти Черную диадему. С ее помощью ты освободишь и меня, и себя! Запомни: диадема, которую вы ищите – не корона, а камень внеземного происхождения. Его можно вставить в любой обруч. Чтобы сохранить реликвию нетронутой, князь Александр расчленил ее на части. Обруч он спрятал где-то в центральном коридоре, а камень выбросил в ручей, из которого ты пытался пить воду. Вернись в пещеру с ручьем и найди артефакт! Он излучает свет, поэтому ошибиться практически невозможно! Затем сразу же отправляйся к деду Матвею. Торопись, иначе моя энергия разрушит твое хрупкое тело!
После этого треугольные огоньки метнулись к парню, и он почувствовал обжигающее прикосновение к своему лицу. Глеб ойкнул и проснулся. Сначала он не мог понять, где проходит грань между сном и реальностью. Затем сообразил, что ему все приснилось. В этот миг его головы коснулось что-то мягкое, и голос Жорика сказал:
– Облом, Глебыч! Ничегошеньки мы не нашли, кроме старого железного обруча.
– Вы его взяли с собой? – с волнением спросил парень.
– Да. Нужно же было как-то тебе доказать, что это не диадема!
– Тогда ползем назад! Когда доберемся до пещеры, как следует его рассмотрим!
Журналист кое-как подобрал ноги, развернулся и двинулся в обратном направлении. Едва коридор расширился, он не вытерпел и попросил посмотреть обруч. Действительно, это была старая ржавая железяка. Но в одном месте к ней было приделано гнездо с зубчиками.
– Смотрите! – произнес парень. – В это гнездо должно что-то вставляться, и, кажется, я знаю что!
– Мало ли, что туда сунуть можно?! – недовольно пробурчал Никитотий.
Вся его отчаянно рыжая голова была присыпана глиной. Очевидно, он попал под обвал, и поэтому был без настроения.
– Прекрасно, что в твоей голове еще рождаются мысли, – заметил кот. – Я же ощущаю только слабость и дикое желание поспать. Совсем энергии не осталось!
– Потерпи, Жорик, все нормально будет! – подбодрил его Глеб. – Нужно только до пещеры с ручьем добраться!
– Опять?! – возмутился Тотя. – Как хотите, а я туда больше не пойду! У меня ноги не казенные!
– Ладно, – миролюбиво сказал журналист. – Только учти, я почти уверен, что знаю, где находится диадема. И как только я ее найду… мало ли, что может случиться?! Лучше все-таки держаться вместе!
– Это точно! – поддержал его кот. – Могут сработать какие-нибудь ловушки. Пещера может обрушиться, измениться, да мало ли что…
Карлик задумался. Он молчал несколько минут, после чего выматерился, злобно сплюнул на землю и произнес:
– Хрен с вами! Пойду! Вместе не так страшно.
– Спасибо, Тотя! – искренне поблагодарил Глеб.
Они вышли в первую пещеру и свернули в тоннель, ведущий к роднику. Жорик начал спотыкаться, поэтому парень подхватил его и посадил на плечо.
– И меня посади! – съязвил Никитотий.
– Ты и так на мне достаточно поездил, – усмехнулся журналист. – Потерпи немного, мы почти пришли.
Когда они вышли в пещеру с родником, Глеб еще раз отметил, что она освещена бледным сиреневым светом. Он прошелся вдоль ее стен, пытаясь определить, откуда тот исходит. Но его собственное оранжевое свечение затмевало все вокруг.
– Что теперь? – вызывающе спросил Тотя.
– Никитотий, будь другом, – обратился к нему парень. – Нужно определить, что является источником света в данной пещере. А мне мое свечение мешает. Давай сделаем так: я выйду в тоннель, а ты постарайся найти, что здесь светится. Как отыщешь – зови!
И не дожидаясь согласия карлика, парень вышел в подземный коридор. Он простоял там достаточно долго, как вдруг раздался крик Тоти:
– Глеб, тащись скорее сюда!
Парень немедленно кинулся в пещеру. К нему трусцой подбежал карлик, держащий в руке большой черный восьмигранный камень. От того в разные стороны исходило мощное равномерное сияние.
– Нашел, нашел! – радостно восклицал Никитотий. – Все уголки обшарил, а он так хитро устроился! На дне родника лежал. Лучи от сталактитов отражались, и казалось, что свет исходит отовсюду. Но я хитрый, я догадался, что если бы источник находился сверху, то у родника темнее было бы. А так – везде равномерный свет!
Он сунул камень в руки журналисту, а тот прошептал пересохшими от волнения губами:
– Вот она – Черная диадема!
Жорик поднял мордочку и навострил уши, а Тотя с удивлением спросил:
– Где?!
– Сейчас увидишь! – заверил его Глеб. – Он взял в руки обруч, который болтался на его руке у локтя, и вставил камень в гнездо.
Дальше произошло нечто странное. Камень щелкнул и прочно сел на место. После этого старый и ржавый обруч вдруг начал преображаться прямо на глазах удивленных компаньонов. Он выровнялся и почернел, а вскоре засиял тем же светом, что и сам камень. Через минуту в руках у журналиста оказалась неописуемой красоты Черная диадема.
– Надо же! – ахнул Никитотий. – Ни за что бы не подумал, что какая-то железяка может так преобразиться!
– Слава богу! – выдохнул кот. – Теперь домой, домой, домой! А то я тут с вами лапы протяну.
– А как мы выберемся наружу? – поинтересовался Глеб.
– Четвертый коридор ведет к выходу наверх. Я уже поднимался, иначе, как бы я узнал, что мы находимся под Светелкой?! – произнес Жорик.
– Отлично! – радостно заявил журналист. – Сейчас выйдем на поверхность и постараемся как можно быстрее добраться до Великого Устюга!
15
Глеб просунул руку в обруч диадемы и повесил ее на локоть, затем подтолкнул Тотю, и они вдвоем зашагали по тоннелю к первой пещере. Жорик так и сидел на плече парня. Выбрав нужный коридор, компаньоны двинулись к выходу. Сколько времени они блуждали, никто не засекал. Однако кот вдруг заметил:
– Что-то выхода до сих пор нет! В прошлый раз я гораздо быстрее на поверхность выбрался. Никитотий, что думаешь по этому поводу?
Карлик остановился, огляделся по сторонам, даже зачем-то понюхал стены, потом произнес:
– Мы к поверхности ни на йоту не приблизились. Как были под землей, так там и бродим. Может ты, Георгий Матвеевич, что перепутал? Устал, или еще чего…
– Ничего я не перепутал! – сварливо заявил кот. – Точно по этому коридору шел. Просто мы с вами словно застряли в нем. Наверное, в очередной мираж угодили.
– Еще не хватало! – ахнул журналист. – У меня сейчас каждый час на счету. Мне к деду Матвею опаздывать нельзя.
– Опусти-ка меня на землю, – попросил Жорик.
Парень аккуратно поставил его на пол тоннеля, и кот принялся там что-то вынюхивать. Потом он пробежал немного вперед и, остановившись прямо у глиняной стены, твердо заявил:
– Нам туда!
– Куда? – переспросил Глеб.
– Туда!
Жорик ткнулся носом в стену.
– А ты ничего не замечаешь? – поинтересовался Никитотий. – Там, вообще-то, стена.
– Меня внутренний голос туда зовет! – продолжал упрямо настаивать кот.
– Ладно! – пожал плечами Тотя. – Как скажешь!
Он подошел к стене, достал из-за пояса свою колючую дубинку и принялся, что есть силы, лупить ею по глиняным сводам. Поднялась жуткая пыль. Журналист и кот начали дружно чихать, но карлик продолжал свою разрушительную работу. Внезапно часть стены обрушилась, и компаньоны оказались перед огромным темным проломом.
– Что дальше? – поинтересовался Никитотий.
– Пошли! – мяукнул Жорик и решительно полез в пролом.
Глебу и Тоте ничего не оставалось, как последовать за ним. Как только они забрались в дыру, стена за ними неожиданно восстановилась, как будто ее и не ломали. При блеклом оранжевом свечении, исходящем от журналиста, можно было увидеть, что путешественники оказались в гигантской пещере.
– Где это мы? – почему-то шепотом спросил карлик.
– Не знаю, – так же шепотом ответил парень.
– Стойте здесь, я сейчас! – промурчал кот и рванул куда-то вперед.
Он выбежал за пределы территории, освещаемой Глебом, и компаньоны потеряли его из вида. Куда-то идти они не решились и остались ждать Жорика на месте. Прошло не меньше четверти часа прежде, чем тот вернулся. Его шкурка была мокрая, словно его окатили водой.
– Что случилось? – спросил журналист. – Ты упал в подземный ручей?
– Если бы! – произнес кот. – Там внизу здание гигантской фабрики. Готов поклясться, что ничего подобного я не видел, когда выбирался наружу! И там идет сильный… дождь.
– Фабрики? – удивился Тотя. – Откуда бы ей тут взяться? И как может идти под землей дождь?
– Есть у меня одно предположение, – задумчиво пробормотал Жорик. – Мы оказались как раз в том мираже, где дед Матвей искал печатную машинку для Нины.
– Не может быть! – сказал Глеб. – Я точно помню, что дед Матвей рассказывал о Жигулях! Я имею в виду – городе. Надеюсь, Светелка находится не рядом?
– Довольно близко, и она относится к Жигулевским горам.
– Что за черт! – воскликнул парень. – Как мне уже надоели все эти миражи!
– Тут уж ничего не попишешь, – философски заметил кот. – Мы на их территории…
– Хорошо. Тогда пошли вниз, и будем искать выход рядом с фабрикой. Помнится, дед Матвей говорил, что наверх можно забраться по струям дождя.
Журналист подхватил Жорика, и компаньоны зашагали вглубь пещеры. Через несколько метров начинался крутой спуск. Стал накрапывать дождик. Глеб и Тотя несколько раз съезжали по глине, пока не оказались на ровной площадке внизу. Здесь уже шел самый настоящий ливень. Крупные капли лупили Никитотия по лицу, голове и рукам, и от этого он принялся громко ругаться. До журналиста вода не долетала, испаряясь сантиметрах в пятнадцати от поверхности его тела. Вокруг него заклубился горячий пар. Жорик недовольно зафыркал и прижался плотнее к плечу парня.
– Тотя, я толком ничего не вижу! – сказал Глеб. – Этот проклятый пар перекрывает весь обзор. Где фабрика?
– Да вон она! – матерясь и чертыхаясь, ответил карлик.
– Пойдем, обсохнем немного. Только ты по пути говори что-нибудь, я буду на твой голос ориентироваться.
– Айда!
Журналист зря переживал. Всю дорогу Никитотий ругался так, что заблудиться было просто невозможно. Вскоре и парень заметил гигантскую бетонную конструкцию. При оранжевом свечении и через клубы пара она показалась ему довольно зловещей.
– Вижу вход! – крикнул Тотя.
Он подошел к высокой двери и с силой толкнул ее. Карлик ожидал, что петли наверняка заржавели, но дверь открылась неожиданно легко, и он по инерции влетел внутрь. Глеб последовал за ним. Он прошел в высокое сухое помещение, и пар тотчас перестал его окутывать. Парень увидел что-то вроде проходной. Небольшой коридор заканчивался высокой деревянной стойкой, сбоку от которой размещался турникет. В стене напротив виднелось полукруглое оконце. У турникета на полу лежал растерянный Никитотий и хлопал глазами.
– Как так? – спросил он. – Я лишь немного силу приложил, а она как откроется!
– На этой фабрике и не такое бывает! – мяукнул кот и спрыгнул с плеча журналиста на пол.
Внезапно зажегся свет. У турникета замигали лампочки. Тотя быстро поднялся на ноги и испуганно попятился назад.
– Что будем делать? – поинтересовался у кота Глеб. – Насколько я помню, выход должен быть рядом с входом на фабрику. Нужно только дождаться, чтобы струи дождя изменили направление – стали бить снизу вверх!
– Что ж, давайте подождем! – философски промурлыкал Жорик.
Компаньоны пристроились неподалеку от входной двери и принялись ждать. Периодически один из них выглядывал на улицу и разочарованно произносил: «А дождь-то все сверху шпарит!» Вдруг в животе у кота громко забулькало.
– М-да, – глубокомысленно заметил он. – Не мешало бы слегка подкрепиться. Не знаю, как вы, а я порядком проголодался. Поищем что-нибудь съестное?
– Вот еще! – воскликнул журналист. – А вдруг, как только мы уйдем, дождь изменит направление?
– А вдруг не изменит? – ответил вопросом на вопрос Жорик.
– Я тоже есть хочу! – поддержал его Никитотий. – Я бы съел лошадь!
– Могли бы потерпеть немного, – проворчал Глеб.
– Тебе, кстати, тоже не помешает червячка заморить, – произнес кот. – А то и до деда Матвея не доберешься… усохнешь! Попробуй договориться с огненным мыслеобразом. Объясни, что тебе для поддержания тела необходимо получать энергию и питательные вещества из еды и воды. А теперь предлагаю прогуляться по территории фабрики! По идее здесь можно найти все, что угодно, и провиант в том числе.
– Так чего же мы медлим?! – спросил Тотя. – Пошли!
И он первым направился к турникету.
– Эй, Георгий Матвеевич, – окликнул карлик кота, – а как эту хреновину обойти?!
– Нужно через нее пройти. Нажми зеленую кнопку! Посмотрим, что получится.
Никитотий нажал на кнопку, и в ту же секунду из стены выдвинулся большой кулак, который со всего маху врезал ему по носу. Несчастный карлик отлетел в сторону и снова упал на пол.
– Да что ж это делается?! – благим матом заорал он. – Сколько уже можно меня валять?!
Глеб помог ему подняться и сам приблизился к турникету. Внимательно его осмотрев, он сказал:
– Тут прорезь имеется, видимо, для пропуска.
– Так получи его, вон, в окошке! – усмехнулся Жорик.
Парень, ради шутки, подошел к окошку, постучал в стекло и громко произнес:
– Мне три пропуска на территорию фабрики! Побыстрее, пожалуйста, мы спешим!
В ту же секунду в воздухе раздался громкий хлопок, и к ногам журналиста упали три пластиковые карточки.
– Благодарю! – автоматически проговорил он, затем наклонился и поднял карточки.
– Надо же! – через секунду воскликнул Глеб. – Здесь даже имена наши указаны! Вот – Георгий Матвеевич! Вот – Никитотий! А вот и я! Что ж, давайте зайдем, раз уж нам такое доверие оказали.
Он сунул в прорезь турникета карточку с именем кота, и тот беспрепятственно прошел через заграждение. После этого пришлось минут пять уговаривать Тотю, чтобы он подошел к турникету. Тот жутко боялся, что огромный кулак вновь его стукнет. Однако и карлик легко миновал преграду. Последним двинулся журналист. Он опустил карточку в прорезь и попытался пройти через турникет. Но тот вместо того, чтобы открыться, вдруг замигал всеми лампочками, и металлический голос произнес:
– Нарушитель!
– Почему это?! – возмутился парень. – Я пропуск предъявил!
Но металлический голос продолжал твердить:
– Нарушитель! Нарушитель!
– Жорик, что этой железяке надо?! – крикнул Глеб.
– Думаю, он твоего квартиранта почувствовал, – промяукал кот. – Получается, вас двое, а пропуск только один.
– Что за хрень?! – выругался журналист. – Как я на огненный мыслеобраз пропуск возьму?
На всякий случай он подошел к окошку, постучал в него и громко сказал:
– С нами еще один товарищ. Будьте любезны, дайте еще один пропуск!
Последовал хлопок в воздухе, и на пол упала очередная пластиковая карточка. Парень поднял ее и с удивлением прочитал:
– Мыслеобраз языческий!
После этого он приблизился к турникету, опустил пропуск в прорезь, и уже без всяких приключений прошел сквозь заграждение.
Через проходную компаньоны вышли в длинный коридор, по которому добрались до первого цеха. Здесь находилось множество непонятных машин и установок, но все они были покрыты толстым слоем пыли. Стало очевидно, что фабрикой давным-давно никто не пользуется.
– А с чего вы взяли, что мы еду здесь найдем? – поинтересовался Никитотий. – Похоже, здесь много лет никого не было.
– А с того, – пробубнил кот, – что мы находимся в самых материальных миражах из всех возможных. – Достаточно лишь отыскать на этой фабрике буфет или столовую, и все наши проблемы будут решены!
Он повел ушами в сторону Глеба и добавил:
– Ну… или почти все!
– А где обычно на фабриках располагаются буфеты и столовые? – заинтересованно спросил карлик.
– По-разному… – уклончиво ответил Жорик. – Но точно не рядом с цехами!
– Тогда пошли отсюда! – гаркнул Тотя и двинулся через цех к виднеющейся впереди двери.
– Не отходи далеко от нас! – предупредил кот. – Рискуешь оказаться один и в другой реальности.
Никитотий тотчас отдернул руку, которой собирался открыть неизвестную дверь. И лишь когда подошли Глеб и Жорик, он рискнул взяться за ручку. В ту же секунду компаньоны оказались на верхушке гигантского водопада. Они стояли на камнях среди воды, а огромная волна мчалась на них сзади.
– Мамочки! – закричали все трое, и были смыты струями вниз.
Они пролетели несколько десятков метров и с большим ускорением вошли в воду. Журналист с ужасом ожидал, что вокруг него все закипит, но, к его удивлению, этого не произошло. Он открыл глаза, и увидел, что находится под водой. Неподалеку от него всеми лапами загребал кот, стараясь выплыть на поверхность. Карлика видно не было. Парень подхватил Жорика и через несколько гребков вынырнул наружу. Вскоре он уже выбирался на песчаный берег. К счастью, диадема так и болталась у него на руке. Кот плевался и ежесекундно чихал. Наконец, немного отдышавшись, он сказал:
– Ненавижу, когда резко макают в воду!
– Я тоже, – кивнул Глеб. – Но здесь выбирать не приходится. Кстати, не знаешь, куда делся Тотя?
– Нет. Слишком быстро все произошло.
Они немного обсохли на берегу, затем принялись искать Никитотия. Журналист обошел все прибрежные заросли, осмотрел каждый камень, но следов карлика не обнаружил.
– А вдруг Тотя утонул? – с ужасом произнес он.
– Здесь утонуть невозможно, – заметил Жорик. – Разве что в другое измерение угодить…
– И что тогда делать?
– Не знаю. Параллельных миров слишком много. Обойти все не получится!
– Но ты же понимаешь, что мы не можем его бросить! Он сюда из-за меня пошел.
– Давай поищем еду, – сказал кот, – а там – видно будет! На голодный желудок ничего в голову не приходит.
Глеб кивнул и с тяжелым сердцем зашел в заросли деревьев, которые росли сразу же за водопадом. Жорик последовал за ним. Они продрались сквозь ветки и густую траву и вышли на небольшую округлую поляну. Посреди нее полыхал жаркий костер, над которым на двух высоких треногах жарился аппетитный кабанчик. Рядом никого не было.
– Вот и еда! – радостно заявил кот, с наслаждением вдыхая мясной аромат. – Едим по-быстрому!
– А вдруг хозяин пожалует?! Кто-то же этого кабанчика жарит…
– Нам-то что?! Пожарит другого!
Жорик решительно направился к треногам. Но как только он потянулся к мясу, над его головой просвистела и воткнулась в одну из деревяшек острая стрела. Кот прижал уши и фыркнул.
– А ну убери свое рыло от моего поросенка! – раздался до боли знакомый голос, и на поляну выскочил… Тотя.
Выглядел он весьма необычно. Волосы и борода его были всклочены. Теперь, кроме подвесок, в них были листья, ветки и еще какой-то мусор. Кроме этого карлик был почему-то одет в шкуры животных и держал в руках лук и стрелы.
– Тотя! – радостно воскликнул Глеб. – А я уж испугался, что мы тебя совсем потеряли!
С распахнутыми объятьями он кинулся к Никитотию, но тот вдруг направил на него лук и сказал:
– Не знаю, откуда ты узнал мое имя, но сделаешь еще один шаг, и я спущу тетиву!
Журналист застыл на месте от удивления.
– Тотя, ты что, меня не узнаешь? – с подозрением спросил он.
– И знать не хочу! – хмыкнул карлик.
– Жорик, что это с ним? – обернулся парень к коту.
– «Миражная» амнезия, – спокойно ответил тот, незаметно отрывая лапой кусок мяса и быстро запихивая его в рот.
– Как это?
– Очень просто. Он в другое измерение переместился, увидел там что-то такое, что его мозг не захотел воспринять, ну и забыл все… Вернее, его память заблокировала доступ к прошлому. А потом он сюда вернулся и стал жить так, как будто всю жизнь здесь провел.
– Так еще и двух часов не прошло, как мы его потеряли. А он уже в звериных шкурах бегает!
– В разных измерениях время по-разному течет. Может он уже здесь не один год отбарабанил.
– Эй, ну-ка кончайте меня обсуждать! – закричал Никитотий. – Кто вы такие?!
– Мы твои друзья! – спокойно ответил Глеб. – Пришли, чтобы вытащить тебя отсюда.
– А я вас просил? Мне и здесь прекрасно живется! Еды много, воды тоже.
– Опусти, пожалуйста, лук, и мы поговорим, – попросил журналист.
– Ладно, – кивнул Тотя, – только пусть хвостатый от поросенка отойдет! Он уже приличную часть от него отъел.
Жорик зафыркал, но подчинился. Глеб присел на траву и произнес:
– Никитотий, я и Георгий Матвеевич – твои самые лучшие друзья! Мы вместе пришли сюда из подземного города, в котором ты жил.
– Что за хрень ты несешь?! – сморщился карлик. – Я всю жизнь провел в этих джунглях!
– Тогда откуда ты знаешь наш язык?
Тотя задумался. Наконец, пожал плечами и сказал:
– А что существуют и другие?
– Да и довольно много.
– Недоказуемо! – хмыкнул Никитотий.
– Хорошо… Ответь мне на один вопрос: ты видишь меня впервые?
